Текст книги "Женатый мужчина"

Я покачала головой и улыбнулась, глядя в ее сияющие глаза.

– Что, Роуз?

– Гектор, – она выдержала многозначительную паузу, – и София Леннокс-Фокс… они… как это сейчас называется… встречаются!

Я нахмурилась.

– Неужели?

– Да! – Она захлопала в ладоши. – Здорово, правда? Видимо, они все же разговаривали на вечеринке, а потом в воскресенье утром он убежал – должна признать, за завтраком он вел себя весьма эмоционально – и поехал за ней в Лондон! Поехал так далеко, лишь бы поухаживать за ней, а потом, только представь, дорогая моя – провел с ней всю неделю! – Она прижала руку ко рту и подавила смешок. – Наш Гектор! – Роуз понизила голос. – Надеюсь, он знал, что делать. Короче, насколько я знаю, с тех пор у них роман и он влюблен по уши, мой милый, славный мальчик!

– Правда? Ну надо же. – Я была поражена. – Что ж, это здорово. Но кто вам все это рассказал?

– Да сам он и рассказал! – взвизгнула Роуз. – Точнее, он рассказал все Пинки по телефону. Сначала просто заявил, что его не будет несколько дней, так как он кое-кого встретил, а потом я точно слышала, как она завизжала от волнения! Конечно же, я сразу вырвала у нее трубку. «И кто она, Гектор, дорогой? – закричала я в трубку. – Скажи своей мамочке!» Ты знаешь, какой он скрытный. «Ты ее не знаешь», – пробормотал он, но неубедительно. «Не знаю? Ну как же, должна же я хоть что-то о ней знать!» И тут Пинки прошипела мне на ухо: «Мамочка, мне кажется, это София Леннокс-Фокс!» Я чуть трубку не выронила!

– И это правда она?

– Именно это я ему и сказала, Люси. «Это правда она, Гектор? Это София Леннокс-Фокс?» Наконец он вздохнул и пробормотал: «О боже, что хочешь, то и думай». Если честно, Люси, я почти не слышала, что он сказал. Так что я ответила: «Ладно, мой мальчик, не стесняйся, приводи ее сюда, и мы отпразднуем это шампанским!»

– Ох, Роуз, – неуверенно проговорила я. – Думаете, это хорошая идея? Не слишком ли скоро?

– Слишком, конечно, и Гектор ни за что не согласится. Даже думать об этом не хочет, но мы-то можем выпить за него шампанского, как думаешь? За счастливую пару? Поверь, Люси, это и есть тот самый случай, я нутром чувствую! Я этого мальчика знаю как свои пять пальцев, и я так и думала, что в один прекрасный день он просто возьмет и влюбится! Импульсивно. Так же, как Нед влюбился в тебя.

Я оторопела.

– Хм-м… наверное.

– Поэтому прошу тебя, приходи и пообедай с нами! Мне так хочется поговорить с кем-нибудь о цветах, закусках и платье для матери жениха. Пойдем же, Люси, пойдем!

Я посмотрела в ее сияющие глаза. Улыбнулась.

– С удовольствием. Мальчики! – крикнула я через плечо. Мне пришло в голову, что если я правильно разыграю карты, мне вообще не придется возвращаться в дом. И встречаться с Джеком. Бен высунул в дверь голову.

– А?

– Дорогой, умойся после речной грязи и вымой руки, мы идем обедать к бабушке.

– Ладно. – Он нырнул в дом, а потом опять высунул голову. – А можно мы после тебя придем, мам? Мы там рыбу потрошим. Подойдем вместе с Джеком через минутку, ладно?

– Хорошо, дорогой, – спокойно ответила я.

Роуз взяла меня под руку, и мы взобрались по холму, прошли вдоль озера и вступили в огромный сад. Как только мы очутились на ухоженной лужайке, нас встретила Лавиния: она бежала по ступенькам террасы через розарий.

– Как здорово! – кричала она. – Мне Пинки все рассказала!

– О, дорогая, какая же ты умница, что так радуешься, – воскликнула Роуз, встревоженно схватив ее за руку. – Я-то думала…

– Что я расстроюсь, потому что должна была первой выйти замуж? Брось, мам, я просто в восторге! Свадьба! Ты только представь, сколько будет вечеринок!

Точнее, сколько будет мужиков, которых можно затащить в сети – вот что она имела в виду. Я отвела ее в сторону, а Роуз засеменила прочь, взволнованно поднимаясь по ступеням, чтобы отдать приказания на кухне.

– Лавиния. – Я понизила голос до шепота. – Ты что такое несешь, какая свадьба? Они знакомы всего неделю, черт возьми! Ты что, серьезно?

– Да, но ты не знаешь Гектора. Понимаешь, Люси, это у него в первый раз! Он впервые признался, что вообще встречается с девушкой, а мы всегда знали, что когда этот момент придет, свадьба не за горами. Он такой, старина Гек – все или ничего. Помяни мое слово, если он шептался по телефону с Пинки, значит, он точно без ума! Влюбился, как мальчик.

– То же самое и твоя мать говорила. – Я не могла не признать, что в ее словах была доля правды. К тому же она ошибалась – я знала Гектора, по крайней мере немного, и тоже подозревала, что в один прекрасный день он именно так и поступит. Влюбится и всех удивит. И его мать будет им гордиться. Что ж, я за него рада. Я только надеюсь, что она не станет слишком на него давить, хотя колесики уже закрутились, так что лучше зажмуриться и затаить дыхание – в конце концов, именно этого от меня и ожидают.

Краем глаза я видела, как позади по лужайке вышагивает Джек с мальчиками. Я приклеилась к Лавинии, как клей, и прошла за ней по ступеням террасы за стол, который опять накрыли на свежем воздухе. Видимо, им удалось убедить Арчи, что есть на улице очень даже здорово: когда он показался в стеклянных дверях, вид у него был сияющий. Он радостно потер руки и сел рядом со мной.

– Ну, дорогая, что творится, а? Твоя свекровь такая болтушка!

Я улыбнулась.

– Она всю жизнь этого ждала, Арчи. И до сих пор что-то всегда мешало ее планам, но вот теперь настал ее час.

– Хочешь сказать, она для этого и родилась? – проревел он. – И ей так хочется внуков! Ты знаешь, как мы любим твоих мальчиков, Люси, но ей хочется, чтобы и у Гектора были дети. Дочки. Семья – это самое важное, как думаешь? – Он уставился на меня широко раскрытыми водянистыми глазами.

– Конечно, – согласилась я, подумав, что некоторые семьи все-таки важнее, чем другие.

Вошли Бен и Макс и сели между мной и Пинки. Джеку осталось одно место напротив. Черт!

– Итак, – он уселся на стул, – как я понимаю, старина Гектор взбудоражил весь курятник. Проболтался, что у него девушка? Очень неразумный ход. Но он же новичок в этой игре, ему неизвестны все тонкости. И если честно, я удивлен. Мне казалось – маленькая пташка напела, – что предмет его страсти – кое-кто другой. Но что поделать, нет, значит, нет. Пусть будет София Леннокс-Фокс. – Он посмотрел на присутствующих за столом. – Как я понимаю, ему не удастся избавиться от вас, ребята, и решать свои любовные дела втайне от всех? – Он улыбнулся и взял булочку. – Любви не должны мешать посторонние, любовь должна дышать, цвести. Особенно новые сексуальные отношения, недозволенные связи, не так ли, Люси? – Он подмигнул мне, и я сердито покраснела. – О да, такие связи, – продолжал он, глубокомысленно помахивая булкой и задумчиво прищуриваясь, – надо лелеять. Их надо холить, подпитывать, они должны существовать в секрете. Такие отношения нужно ограждать, назначать свидания в темных ресторанах при свечах, а потом прятаться под одеялом в каком-нибудь укромном любовном гнездышке. И вы, ребята, тут ни при чем: никто не хочет, чтобы вы прислонялись лицом к окну и дышали на стекло. Правда, Люси? Оставьте парня в покое, вот что я хочу сказать!

– Мы и оставим его в покое, не беспокойся, – сказала Роуз, выбегая на террасу через стеклянные двери. Она все еще улыбалась и даже несла в руках миску с салатом. – Мы для него все сделаем, правда, дорогой? Если он захочет уединения, отстроим ему дом в приданое.

Арчи оторопел.

– Эй, старушка, притормози-ка. Должна же быть разумная грань. Я понимаю, что ты в восторге, но, по-моему, Джек прав. Хоть на пять минут оставь бедного парня в покое. Не допрашивай его, не набрасывайся, как только он ступит через порог. Салат будешь, Люси? Мальчики? Кто-то звонит. – Он услышал телефонный звонок и пошел снять трубку.

Когда он вернулся, его красное лицо было бледным, а губы сжались в тонкую линию.

– Арчи! Господи. Что стряслось? – вскочила Роуз.

– Гектор звонил, – объявил он. – Из Лондона.

– О! – Роуз была вне себя от радости. – И как мой славный мальчик? Скоро приедет?

– Сядь, Роуз, – огрызнулся Арчи. – Нет, он звонил сообщить нам о свадьбе.

– О! Так значит, свадьба все-таки будет!

– Да, будет, это точно. Но не та, что ты думаешь.

– Что это значит? – Внезапно глаза Роуз расширились от страха. Она опустилась на стул.

– Он собрался жениться вовсе не на Софии Леннокс-Фокс. А на другой.

– Что значит на другой? – ахнула Роуз. – На ком?

– На Розанне, – мрачно проговорил Арчи. – На Розанне Карлинг.

Глава 14

Роуз страшно побледнела.

– На Розанне? На подруге Люси, которая приезжала на выходные?

– Именно.

– О! – Роуз закрыла рот рукой. – О, так значит, София Леннокс-Фокс…

– Да нет же! Твоя чертова София Леннокс-Фокс тут ни при чем, – нетерпеливо проревел Арчи. – Это Розанна Карлинг!

– Но почему Пинки сказала… – она растерянно повернулась к дочери. – Пинки, ты почему сказала?..

– Потому что он сам так сказал! – возмущенно пропищала Пинки, заливаясь краской. – Он так сказал, когда я разговаривала с ним по телефону. София Леннокс-Фокс, я точно слышала!

– И ты его не подзуживала? – спросил Джек.

– Ну… – смутилась она. – Наверное, подзуживала немножко. Но не так чтобы очень. Папа, скажи, что я тут не виновата! Я не знала, что он соврет мне нарочно!

– Конечно, конечно, тыковка, – угрюмо согласился Арчи. – Этот паршивец сам виноват, как обычно. Он тебе мозги запутал.

– Ну и ну. Розанна! – Голос у Роуз стал какой-то неестественно высокий. Она лихорадочно теребила платочек. Лицо все еще было бледное, но вот в глазах загорелся любопытный огонек – То есть леди Карлинг. Да, точно, и, кстати, она показалась мне довольно милой девушкой. Ведь ее отец – лорд Белфонт, не так ли? – Она повернулась к Арчи, и по ее лицу можно было проследить, какие отчаянные мыслительные процессы происходят сейчас у нее в голове. – И какая красавица, между прочим! Розанна мне показалась такой лапочкой, настоящей милашкой. – Щеки у Роуз опять порозовели; она вернулась в свою стихию. – Лавиния, ты обратила внимание, что она всех-всех знает? И даже здесь не живет! Совершенно очевидно, что она вращается в свете и у нее превосходные связи, и… О!

Все мы подскочили, когда Арчи ударил кулаком по столу прямо у Роуз под носом. Зловеще загремело столовое серебро.

– Все! – прошипел он ей в лицо. Роуз оторопела и в ужасе отшатнулась.

– Арчи, что это…

– Все, Роуз, хватит! И все, заткнитесь! – Он злобно оглядел присутствующих за столом.

– Но… но почему? – заикаясь, пролепетала Роуз.

– Потому что никакой свадьбы не будет! Во всяком случае, с Розанной Карлинг в качестве невесты!

– Н-н-но Арчи. Я-то думала, она тебе понравилась! И ты ее знаешь, ты же сам нас представил. Так почему…

– Потому… что… она… шлюха. – Он выдавил эти слова медленно, сквозь стиснутые зубы.

– Шлюха! – Роуз выпучила глаза и отшатнулась от него аж на несколько дюймов. – Но… но ты же не имеешь в виду, что она… – Роуз пыталась как-то осмыслить эту невероятную новость. – Не может же быть, чтобы она была настоящей шлюхой. У нее просто было несколько бойфрендов, да? Ты же не имеешь в виду, что она девочка по вызову!

– Именно это я и имею в виду, Роуз, – со зловещим спокойствием процедил Арчи сквозь сжатые зубы. – Розанна Карлинг – высококлассная проститутка. Очень дорогая, работает только с избранными клиентами, но тем не менее она куртизанка.

– Она делает это за деньги?

– Да.

– А ты откуда знаешь? – наконец выпалила Роуз.

– Знаю, и все, – прошипел Арчи.

Хотя Роуз сидела на другом конце стола, я почувствовала, как она замерла. Она смотрела в бледные, навыкате глаза мужа, и в губах ее не было ни кровинки. Он смотрел на нее, и в этих взглядах было что-то не понятное нам, невидимое для остальных. Они как будто молча разговаривали. Тут Арчи вспомнил о нас. И снова заговорил.

– Есть вещи, Роуз, о которых тебе, к счастью, неизвестно. Они происходят в мире, случаются с другими людьми, вдали от нашего спокойного дома, от твоего розового сада. И ты просто не можешь в них поверить. – Он вяло улыбнулся.

Она уставилась на него.

– О нет, я могу поверить, – еле слышно проговорила она, поджав губы. – Могу поверить, Арчи.

Я уставилась в свою тарелку. Все остальные рассматривали тарелки так же сосредоточенно и напряженно. Арчи выпрямился, не сводя глаз с жены.

– Итак, свадьбы не будет, – тихо проговорил он. – А если и будет, если Гектор не прекратит встречаться с этой женщиной, не покончит с этой позорной игрой, я лишу его наследства. От меня он ничего не получит. Ни этого дома, ни земли, ничего. Он все потеряет. Эта… связь, – он с отвращением выплюнул это слово, – должна прекратиться. И если этого не произойдет, тогда конец Гектору. Он не приведет сюда эту женщину и никогда больше не переступит порог этого дома. Вот мое последнее слово.

Он развернулся и пошел в дом, захлопнув за собой стеклянные двери. Стекло в рамах задребезжало. Воцарилось молчание.

– О господи, он же серьезно, – прошептала Роуз, приложив к груди дрожащую руку. – О боже, мой бедный Гектор! Арчи выбросит его на улицу! – Она вдруг выпрямилась и громко шмыгнула носом. – Арчи уже все решил, я вижу. Значит… – она схватилась за сердце, – значит… Боже милостивый… значит, уже два моих сына умерли! Сначала Нед, теперь вот Гектор! О господи, что же будет! – Тут она залилась слезами.

– Я поеду поговорю с Гектором, – важно провозгласила Лавиния, выпрямляясь и решительно выпячивая грудь под темно-синей блузкой. – Потолкую, может, он образумится. Я скажу, что он испортит репутацию семьи.

– Точно. – Роуз заметно приободрилась, подняла голову и шмыгнула носом. – Да, дорогая, так и надо сделать. Сделай упор на семейную репутацию. Отличная мысль.

– Вы думаете? – с сомнением спросил Джек. – А тебе не кажется, Лавиния, что ты не очень подходишь на роль переговорщика? При всем уважении, вы с Гектором никогда не ладили, не так ли? – Он нервно откашлялся. – Вы же никогда…

– Не дружили, – закончила Роуз за него и решительно кивнула. – Да, Джек, ты прав. – Она повернулась к дочери. – Он прав, Лавиния. Гектор всегда тебя недолюбливал.

– Что? – Она была поражена.

– Да, дорогая, он терпеть тебя не может.

– О! – Лавиния была ошеломлена.

– Да брось, дорогая, сама знаешь, как он тебя зовет – Выпивоха Лавви. Нет, Джек, ты абсолютно прав, ей не стоит ехать. Лучше ты езжай! Тебя он послушает. И Люси, – она повернулась ко мне, властно вздернув подбородок, – ты поедешь с ним.

– Я?

– Да, ты Гектору всегда нравилась. Вечно он нес какой-то бред про то, какие у тебя добрые глаза. Езжайте оба и образумьте его, дорогие мои! Пусть придет в себя! – Она снова затеребила платочек, часто заморгала, напрягла шейные мышцы… так, сейчас опять будет водопад… Джек покосился на меня и пожал плечами. Я нервно сглотнула слюну.

– По-моему, сейчас неподходящее время. Мне кажется, надо пока оставить его в покое, пусть все идет своим чередом. Пусть Гектор повеселится на славу, не надо вмешиваться, а потом любовь сама пройдет, когда он поймет, что у них нет никаких перспектив. Уверена, рано или поздно он это поймет, да и Розанна тоже. Но я не советую вам совать нос в их дела именно сейчас, когда он всего шесть дней как влюблен, и… Ну, вы понимаете, ему сейчас все в новинку! Думаю, надо пока оставить его в покое.

– Браво, – согласился Джек.

– Нет! – Роуз вскочила на ноги, ее глаза горели. Я настаиваю, чтобы вы поехали и потолковали с ним! Я знаю Гектора, знаю своего сыночка… он при первом удобном случае смотается на гавайский пляж, босиком, с венком на голове и с этой… с этой проклятой шлюхой! – проскрипела она. – Наверняка она будет стоять рядом с ним в одном лифчике, и подружками невесты у нее будут негритянки, и их поженит какой-нибудь черномазый священник… о нет… – от одной только мысли о такой ужасающей свадьбе она вся позеленела, резко задышала, села, а потом рухнула вперед. Лицом прямо в салат, громыхнув лбом по тарелке.

Лавиния подбежала к матери, подняла ее голову и вытерла с ее щеки салат.

– Таблетки, Пинки, быстро! – выпалила она. – Скорее, они у нее в кармане! Нет же, глупая, в кармане кардигана.

Пинки отыскала баночку с таблетками и завозилась с крышкой.

– Таблетки? – ахнула я, вскочив на ноги.

– От стенокардии. Легкая форма, иногда бывают приступы. Помоги, Пинки.

Сестры усадили мать за стол, одновременно запихнув ей таблетки в глотку и залив их водой – большая часть пролилась на кардиган.

– Хлопни ее по лицу – давай же, быстро! – скомандовала Лавиния.

Пинки замялась.

– Сама хлопни!

– Я же ее держу, идиотка!

Пинки нервно облизнула губы и повиновалась.

– А-а-а! – Роуз открыла глаза и злобно уставилась на Пинки.

– А ну быстро глотай! – приказала Лавиния. Роуз послушно глотнула воды из стакана, который приставили ей ко рту.

– Ну как, лучше? – рявкнула Лавиния.

– Намного, дорогая. Спасибо, – еле слышно пробормотала Роуз.

– Тогда пойдем, – приказала Лавиния. – Поднимешься наверх, отдохнешь. Слишком много переживаний, тебе не кажется? – Тоном, которым обычно разговаривают с умственно отсталыми, она уговорила мать подняться на ноги. – Вот так! – Джек тоже было встал, но Лавиния решительно покачала головой. – Нет, Джек, все у нас в порядке. Мы уже привыкли, справимся. Знаешь, что надо сделать? Свяжись-ка с Дэвидом, пусть приедет.

– Ладно. – Джек вскочил на ноги и собрался идти звонить Дэвиду Мортимеру, старому другу Арчи и семейному доктору.

– Да, позвони Дэвиду, – пробормотала Роуз, сопровождаемая дочерьми. Вдруг она резко развернула голову, как дуло автомата. – Так вы поедете? – Она уставилась на нас с Джеком. – Повидаться с Гектором? – Я посмотрела на Джека, который одной ногой уже был в доме. Ну надо же так владеть собой! Чуть не умирает, а все туда же!

– Да, поедем, – согласился Джек.

– Завтра? – взмолилась она. – Прошу тебя, пообещай, что вы поедете завтра.

– Поедем завтра, – успокоил ее Джек.

Она грациозно наклонила голову и слабо улыбнулась. Даже послала ему маленький воздушный поцелуй, прежде чем ее увели.

Когда они исчезли из поля зрения, я встала.

– Ну вот. Замечательно. Значит, завтра, да? И все потому, что ты не осмелился сказать нет? Никуда мы завтра не поедем, Джек, я не позволю ей до такой степени управлять моей жизнью! Мы все хорошо обдумаем и поедем тогда, когда нам захочется! Может, на следующей неделе или через неделю. Тогда, когда придет время! И только после того, как я поговорю с Розанной и предупрежу ее, что мы можем заявиться к ней в гости, чтобы она знала, чего ждать! С какой стати мы должны нестись в Лондон и портить Гектору с Розанной всю малину в ту самую секунду, как у них все наладилось? Ох, ну и семейка. Они меня с ума сведут! Пойдемте, мальчики.

– Ладно, как скажешь. – Джек поднял руки. – О боже, я тоже не хочу ехать, я просто хочу покончить со всем этим!

– Ты струсил и не смог ответить ей отказом, – огрызнулась я. – Вот что происходит, когда ты чем-то обязан людям! – Я сверлила его взглядом.

– Я ей ничем не обязан.

– Ты живешь в ее доме, как и мы. Единственная разница в том, что я от этого не чувствую на себе давления. Мне вовсе не кажется, что я у нее в долгу!

– Ты права, – спокойно проговорил он, – я действительно живу в ее доме, временно, и единственная разница между нами в том, что через шесть недель я отсюда уеду и окажусь вне ее юрисдикции, поэтому никакого давления не чувствую. Но внутренне, эмоционально я явно ощущаю себя не так, как ты, Люси, а немного иначе. Видишь ли, Гектор мне искренне нравится, хоть он и наивен до смешного, и я хочу ему помочь. Хочу убедиться, что между ним и его семьей не вырастет стена. Может, ему и не нужна моя помощь, но я все же хочу попробовать. В конце концов, он мой двоюродный брат, а Роуз – моя тетка и твоя свекровь, которую мне, между прочим, сейчас очень жалко. Видишь ли, Люси, что бы ты ни думала об этой семье, как бы ты их ни презирала, они – наша родня. Я не считаю себя подлизой, принимающим их благосклонность, но то, что ты явно считаешь себя такой и ты этим недовольна – это твоя проблема. Дай знать, когда почувствуешь, что пришло время, Люси. Я не хочу на тебя давить.

Он сунул руки в карманы и спокойно вошел в дом через стеклянные двери. Сжав кулаки, я вытаращилась на его удаляющуюся спину.

– У-у-у-у… чертов дурак! – прошипела я ему вслед, надеясь, что он услышит. Я разжала кулак и протянула руку Максу. – Пошли. Мы идем домой.

– Значит, на обед у нас только салат и больше ничего?

– Да, только салат! – огрызнулась я.

И мы спустились по ступеням террасы и поплелись по розовому саду.

– Ты почему такая злая? – пыхтя и пытаясь угнаться за мной спросил Бен.

– Потому что этот идиот считает, что все время прав, вот почему!

Макс и Бен обменялись восторженными взглядами.

– У нее стресс, – пробормотал Бен.

Да, у меня стресс, и еще я вне себя, точнее, даже не вне себя, я в полном бешенстве! И главным образом потому, что, хоть мне неприятно это осознавать, но он прав, черт возьми. Там, на террасе, он меня пристыдил со всеми его разговорами о долге и семье, но он был прав насчет Роуз. Она казалась такой уязвимой, что даже меня это взволновало, пусть всего лишь на секунду. Она такая трогательная, так отчаянно желает, чтобы все было в порядке! Ее затея с Софией провалилась – ну и что! Розанна тоже очень миленькая. Роуз уже решила ее полюбить, пока, конечно, не узнала правду, а потом… Ну в самом деле, какая мать захочет, чтобы ее сын женился на девочке по вызову? Я была бы рада, если бы Бен и Макс притащили такую домой?

И тут я подумала о Розанне. Она-то что задумала? С какой она планеты? Очевидно, в ту ночь, когда она спала в Незерби-Холле, что-то произошло и ей досталась не только самая роскошная комната, но и Гектор, таинственный гость из коридора. Видимо, она проявила благосклонность и доставила ему божественное удовольствие, но чтобы замуж! Это же чушь собачья! Бред Гекторова воображения. Мне ни к чему ездить в Лондон, в такую даль. Я просто возьму и позвоню ей. Выясню, какого черта вообще происходит. Я решительно зашагала по дорожке к амбару, готовая высказать Розанне все, что о ней думаю.

Я распахнула входную дверь, и в этот момент зазвонил телефон. Я раздраженно сорвала трубку.

– Ну что? – злобно проорала я.

– Ой! Хм-м… Люси, это Чарли.

Сердце чуть из груди не выскочило. И не поскакало по комнате.

– Чарли.

– О господи, Люси. У тебя голос какой-то странный.

– Да! Да, извини, и правда странный. Я просто… – Я приложила руку ко лбу и зажмурилась. – Короче, проехали. Как поживаешь? – Я вдруг почувствовала, как меня покидают вся злоба и напряжение последних нескольких часов. Они просто ушли, просочились сквозь ковер, сквозь полированный деревянный пол и впитались в землю, в каменную кладку и фундамент под домом.

– Хорошо. Очень хорошо. И особенно я рад, что увидел тебя сегодня утром. Я чувствую себя обновленным, Люси. И все время думаю о тебе.

– О! – я схватила трубку обеими руками. – О да, я тоже.

– И знаешь что, Люси, – он заговорил шепотом, – я помню, мы договорились не торопиться, вести себя разумно, и прошло всего два часа с тех пор, как мы виделись, но знаешь, что произошло?

– Что? – пролепетала я.

– Кое-что потрясающее. Представляешь, у меня появился прекрасный повод завтра смотаться в Лондон. Позвонили из Би-би-си, они будут снимать новый сериал «Городские пташки» и по этому поводу хотели бы со мной поговорить! Почти все утро я буду занят, но потом освобожусь. Люси… есть ли шанс, что ты сможешь улизнуть? Если это невозможно, любовь моя, так и скажи, но я буду безумно рад, если ты согласишься. Умираю, хочу тебя видеть.

У меня подкосились колени – слава богу, рядом был диван, и я плюхнулась на него.

– Это возможно, – пропищала я. – Вполне. Вообще-то, я как раз смогу выбраться. – У меня закружилась голова. – Ох, Чарли, я тоже умираю, как хочу тебя видеть! – прошептала я.

– Люси, это же здорово! Послушай, совещание у меня в девять, в одиннадцать я уже смогу освободиться и буду в квартире с двенадцати. Домой надо будет вернуться к полднику, но пара часов у нас есть… договорились?

Само выражение «пара часов» попахивало недозволенностью и развратом. Я зажмурилась и попыталась не думать о том, что может случиться за пару часов.

– Договорились, – промурлыкала я.

– Я должен бежать, любовь моя. Слышу, подъехала машина. Миранда из магазина вернулась. Увидимся завтра, дорогая. И, кстати, мой адрес – Лэнгтон-Виллас, двадцать два!

Трубка замолкла, и я упала на кровать лицом вниз, страстно прижавшись губами к вышитой подушке.

– Лэнгтон-Виллас, двадцать два, Лэнгтон-Виллас, двадцать два, – страстно шептала я в бахрому. – О да, мой дорогой. Я тоже умираю, как хочу тебя видеть!

Набирая номер Незерби-Холла, я вдруг осознала, что даже не решила, что скажу. Только бы Роуз не подошла! Я замерла и хотела уже бросить трубку и придумать план, когда раздался голос Джека.

– О, Джек. Слава богу, это ты.

– Люси. – У него был смущенный голос. Еще бы, ведь еще пару минут назад я назвала его чертовым идиотом!

– Хм-м, послушай, Джек, – я провела по волосам дрожащей рукой. – Я тут подумала… знаешь, наверное, ты абсолютно прав.

– Правда? Насчет чего?

– Насчет того, чтобы поехать в Лондон завтра же. И повидаться с Гектором. То есть… ну, ты понимаешь, чем быстрее мы с этим разберемся, тем быстрее это кончится. Вот так. – О господи, а вдруг ему покажется, что я слишком бессердечна? – Ну сам подумай, – торопливо добавила я, – мы же семья, в конце концов! Единое целое! И очень важно держаться вместе, тебе не кажется? Ведь кровные узы прежде всего и так далее и тому подобное.

– Но они же тебе не кровные родственники.

– Нет, нет, но это же родня Неда. – Я виновато покосилась на небеса и скрестила пальцы. Прости, Нед. – Для меня это так же важно. О, и они же родственники моих сыновей, – воскликнула я, вдруг вспомнив об этом. – Самые что ни на есть кровные родственники.

– Ну ладно, хватит о крови, – сухо проговорил он. – Скоро уже купаться в крови будем. – Он замолчал. – И что это ты вдруг запела по-другому?

– Знаешь, у меня было время подумать.

– Что, две минуты? Я только что вошел.

– Да. – Я стиснула зубы и зажмурилась. – Да, две минуты. Потому что именно столько мне понадобилось, чтобы понять, что ты прав, Джек. Как всегда. Как всегда, черт возьми, ты попал прямо в яблочко и твое мнение верно, понятно? Теперь, когда мы это выяснили и я достаточно унижена, можем мы составить план и придерживаться его и дальше, как говорят в армии? Давай действовать. Триша не откажется посидеть с мальчиками, и я заеду за тобой в десять утра завтра утром. Договорились?

– Я в восторге, – произнес он с усталым безразличием. – Правда. В полном восторге. Как скажешь, Люси. Как скажешь.