Текст книги "Хорошие девочки умирают первыми"

Девять

Ава помчалась к галерее, к узкой тропинке, ведущей за здание. Найти лодку, отправиться домой – сейчас одно лишь это имело значение. Ее ботинки стучали по бетону, и она чувствовала дрожь в ногах.

– Ава, притормози! – крикнул Ноа, пытаясь догнать ее. Он держался за левую ногу и морщился от боли при каждом шаге.

Ава замедлила шаг и затаила дыхание, не в силах идти дальше.

– Ты умчалась так, словно на твою задницу нацелили турболазер. Тебя что-то напугало? – спросил Ноа.

– Что бы это могло быть? – Ава горько рассмеялась. – Кроме убийства Скарлетт? Кроме всего остального?

– Да, я знаю, знаю. – Ноа нахмурился.

– Почему я единственная, кого это вообще волнует? – Ава указала на ребят, стоявших неподалеку. Она слышала, как они спорят о лодках и радиоприемниках. Джоли смеялась. Как будто не она только что выбросила чье-то тело в море.

Ноа прикусил губу и моргнул каштаново-карими глазами.

– Такое ощущение, что это случилось очень давно.

– Не для меня. – Но даже произнося эти слова, она чувствовала, как незаметно стираются воспоминания.

Паутина распутывалась и вкрадчиво уносила прочь отчаяние, которое заставляло ее бежать. Страх все еще оставался, но уже приглушенный, как будто принадлежавший кому-то другому.

– Что с нами творится? – воскликнула Ава.

– Ты тогда сказала, что твои мысли как будто вовсе и не твои. Ты действительно думаешь, что кто-то вкладывает их в наши головы?

– Не знаю, – ответила Ава. – Но чем скорее мы отсюда выберемся, тем лучше.

Они подождали, пока остальные догонят. Ава прошла за галерею и вышла на неосвещенную площадку. Там стояло несколько больших мусорных баков на колесиках, наполненных стоячей водой и картонной кашей. Скрытое за ними заграждение выходило на узкую лестницу, ведущую к берегу. Внизу виднелись старый лодочный сарай и пристань на краю бетонного причала, где когда-то разгружали суда. В самом центре набережной стоял импровизированный боксерский ринг десять на десять, окруженный заплесневелыми веревками.

– О да! – воскликнула Джоли, хрустнув костяшками пальцев. – Кто хочет со мной подраться?

– Гм, никто? – предположила Ливия.

– Значит, армрестлинг. – Она посмотрела на Клема. – Хотя, думаю, мне с тобой не совладать. Уж ты свои руки постоянно тренируешь.

– Очень смешно, – сухо откликнулся Клем.

– Мне этого не понять, – сказала Имоджен.

– Конечно, нет. – Джоли направилась к боксерскому рингу. Остальные последовали за ней, за исключением Авы и Ноа. Они держались позади, наблюдая сверху, как Джоли и Клем забираются внутрь по веревкам и делают вид, что разминаются.

– Не понимаю, как они могут сейчас дурачиться, – прошептала Ава.

– У всех свои способы отвлекаться, – ответил Ноа.

В его голосе звучала насмешка. Он что, припоминает ее паническую атаку? Ава взглянула на него.

– Я, конечно, предпочитаю более деструктивные способы. Например, позволяю людям бить меня по лицу, – продолжил он, смущенно улыбаясь.

Ава невольно рассмеялась.

– Вот он какой – способ отвлечься?

– Футбол был моей жизнью, и после того, как я повредил колено, у меня почти ничего не осталось. По крайней мере, так мне тогда казалось.

– О. Прости. – Ее улыбка исчезла.

Ноа наблюдал за Авой с интересом – напряженным, подозрительным взглядом, в котором сквозило любопытство.

– Наверное, мне следует поблагодарить тебя, если быть совсем честным. Своими фотками ты оказала мне услугу.

– Теми, которые разрушили твою жизнь? – Ава приподняла одну бровь.

– Когда ты появилась, она уже мчалась вниз по крутой траектории. – Движением руки Ноа изобразил самолет, падающий в океан. – Какое-то время я думал, что справляюсь. Я принимал таблетки, те самые, которые так любит Ливия. Говорил себе, что они нужны мне от боли. Но позже мои родители отобрали их.

– Они пытались тебе помочь, но сделали только хуже, – заметила Ава. Джоли всегда отвечала на панические атаки Авы приступами бурной любви, но это лишь заставляло Аву испытывать стыд.

– Ага. Я начал слоняться по пляжу, чтобы не видеть косых взглядов окружающих. Вот тут-то все пошло еще хуже.

Ава не была уверена, что ей сойдет с рук этот вопрос, но он уже давно не давал ей покоя.

– Как же ты все-таки начал драться?

Он пожал плечами.

– Один из пляжных бродяг сказал, что я легко заработаю, если не испугаюсь. Но я никогда не делал этого ради денег. Как будто… как будто это был единственный способ выбраться из собственной головы.

– Да, точно! – воскликнула Ава. Фотография позволила ей на время убежать от реальной жизни. Мир не так уж страшен, если ты не являешься частью его.

– Наверное, ты знаешь, что было дальше. После ареста я постоянно слышал, как родители шепчутся о том, что я разрушил свое будущее. Мама начинала плакать. До меня дошло, что я испоганил жизнь не только себе, но и им тоже. Без меня им было бы лучше – и я исчез. Нашел работу в другом месте. Я старался напрочь забыть об этом городишке.

– Все думали, что ты умер.

– Спустя несколько месяцев я связался с Ливией. Без меня все шло значительно лучше. Так что я оставил все как есть.

Ава прищурилась.

– И это все? Это вся правда, что кроется за таинственным исчезновением Ноа Пака?

– Да, в большей мере.

Ава ему не поверила. Он что-то недоговаривал. Она подозревала, что это как-то связано с тайной, которая привела его домой. Тайной, которая заманила его сюда.

Внизу Джоли, казалось, пыталась оторвать большой палец Клема. Он смеялся, хотя в его смехе чувствовалась боль.

– Стоит пойти к ним, – предложил Ноа. – Пока они не начали драться всерьез.

К тому времени, как они спустились по лестнице, Клем уже тряс травмированным большим пальцем, а Джоли праздновала победу, пытаясь сбить шапку с его головы. За пять лет учебы в одной школе Джоли не обращала на Клема никакого внимания, только издали смеялась над ним. Было странно видеть их вместе.

Ава отвела взгляд. Остальные ребята болтали, стоя у канатов. Все, кроме Тедди. Он нашел местечко на камнях и сидел, уронив голову на колени, спина содрогалась от рыданий. В руке он сжимал разбитую бутылку водки.

Оплакивал ли он настоящую Скарлетт или ту личность, которую он сам придумал? И стал бы хоть кто-то оплакивать Аву, если бы умерла она? Возможно, но явно не ту Аву, какой она хотела бы быть. И если ее тайна раскроется, ее точно не забудут. Вот так. Побег с острова – это еще не конец. Ава не сможет жить, если будет постоянно думать, что ее секрет сможет выбраться наружу.

Тедди поднял голову. И Ава поняла: он не плачет, а истерически смеется. По его лицу текли слезы, рот искривился в безумной усмешке.

«У всех свои способы отвлекаться», – говорил Ноа. Но это казалось неправильным. Тедди был на себя непохож.

– Ему нужен только один, – выдохнул он, затем его голова дернулась вперед и назад, будто он резко затормозил.

– Ты о чем? – с запинкой произнесла Ава.

Тедди моргнул, глядя на нее мутными и опухшими глазами. Он прикусил язык, в уголке его рта была кровь.

– Что?

– Ты сказал, что ему нужен только один. – Именно эти слова произнесла Скарлетт перед самой смертью.

– Нет. – Он неуверенно встал и неторопливо спустился со скалы. – Тебе послышалось. Мы собираемся искать эту лодку или нет?

Они присоединились к остальной группе возле сарая для спасательных шлюпок. Маленькое каменное здание стояло на вершине пандуса для спуска судов, двойные двери покрывали полосы облупившейся черной краски, петли проржавели. Крыша, казалось, скоро провалится. Судя по свежим осколкам на земле, цепь и висячий замок были сорваны совсем недавно.

Там уже кто-то побывал.

Сначала вошли Джоли и Клем, толкаясь, чтобы первыми шагнуть в дверной проем. Внутри была огромная спасательная шлюпка, судя по всему, очень древняя. Она лежала под неудобным углом, частично ее поддерживала тележка, упавшая на бок. Одно из колес – выше Авы – потеряло большую часть протектора. Остались лишь солнечные блики спиц – и все.

– Думаю, на этой лодке даже можно уплыть, – заметил Ноа, постучав кулаком по дереву, как будто это что-то значило.

– Она, должно быть, весит четыре тонны, – сказал Олли. – Мы не сможем спустить ее на воду.

Ноа пнул сломанную тележку, и лодка зловеще заскрипела. Ава нырнула под нее, чтобы осмотреть заднюю часть сарая. Стены были увешаны старыми инструментами и спасательными жилетами, сделанными, казалось, из кусочков пробки, вшитых в заплесневевшую ткань. Ава отодвинула веревочную петлю и подошла к тому, что издали выглядело как незажженный костер. Когда глаза привыкли к темноте, Ава поняла: груда дров на самом деле оказалась маленькой лодкой или тем, что от нее осталось.

Похоже, кто-то взял одно из тяжелых весел спасательной шлюпки и колотил им лодочку до тех пор, пока оно не разбилось. После чего взялся за второе. Основные балки, изогнутые, как китовый ус, все же уцелели. Обшивка либо болталась, либо валялась на полу в беспорядочной массе синих щепок.

Ава коснулась волос. Синие щепки.

Ливия подошла и встала рядом с ней.

– Кто-то вывел ее из строя, – сказала она.

– Кто это натворил? – спросила Джоли, нагибаясь, чтобы подобрать горсть щепок.

– Обломки совсем чистые. Смотрите, – заметил Клем. – Должно быть, это произошло недавно.

– Кто-то не хочет, чтобы мы покинули остров, – предположил Олли.

– Это был один из вас! – воскликнула Имоджен. Она упала на колени перед разбитой лодкой. – Нет, нет, нет.

Ава сглотнула. Неужели это была она? Пробралась ночью в сарай, чтобы уничтожить их лучший шанс на побег? Но это же абсолютно бессмысленно. Аве хотелось домой, хотелось убежать. Разве не так?

– На тебе что-то… – Тедди протянул руку и вытащил кусок дерева из волос Авы. Он стряхнул щепку с рук и улыбнулся. Кровь из прокушенного языка окрасила его зубы в красный цвет, придавая ему довольно пугающий вид. – Я умею хранить тайны, – тихо сказал он.

Ава шагнула назад и наткнулась на моток тяжелой веревки. Тедди подошел ближе, все еще ухмыляясь.

– Знаешь, он уже у тебя в голове. Он в головах у всех нас, испытывает, чтобы понять, кто сильнее. Ты сильная, Ава? Будешь ли ты его единственной?

– Чем вы двое здесь занимаетесь? – поинтересовалась Джоли.

– Господи! – Тедди болезненно потянул шею и снова пришел в себя. – Кто, черт возьми, знает? Вы нашли радио?

– Здесь ничего нет, – раздался приглушенный голос.

Они обошли вокруг покосившейся спасательной шлюпки. Олли вскарабкался на палубу и скрылся в каюте, а позже вернулся под зловещий скрип дерева.

– Непохоже, чтобы им пользовались последнюю сотню лет. Вы видели эти спасательные жилеты? Они прямиком из викторианской эпохи. Не уверен, что в то время вообще существовали радиоволны.

– Ты не силен в физике, угадала? – сухо хмыкнула Эсме. – У стены стоят жестяные бочки с бензином. Их открывали совсем недавно.

Ава насчитала четыре огромных замасленных бочки, ржавых и источавших неистовую вонь корабельного топлива. Она взглянула на Ливию, доставшую самокрутку. Клик-клик, зажигалка щелкнула, но ничего не взорвалось.

– Значит, здесь все-таки может быть радио, – предположил Олли, спрыгивая с огромной спасательной шлюпки. – Давайте посмотрим поближе.

Ава нерешительно отодвинула веревки в сторону и открыла затянутые паутиной шкафы. Там не было ничего, кроме облупившихся старых крючков и покрытых коркой банок с лаком. Ава уже собиралась сказать об этом остальным, когда распахнула маленькую деревянную дверцу. Внутри что-то зашевелилось. Из темноты шкафа выскочило мохнатое существо с длинными желтыми оскаленными зубами.

Ава взвизгнула и отскочила в сторону. Существо – крыса, теперь Ава поняла, чей именно этот спутанный коричневый мех и чешуйчатый хвост, – приземлилось на пол с громким стуком. Оно метнулась к Имоджен, заставив ее заорать и броситься к Клему. А крыса прошмыгнула между ног Ноа, через ступню Джоли и юркнула в дыру между половицами.

Ава схватилась за горло и попыталась восстановить дыхание. Крысы всегда пугали ее. Ее сердце бешено колотилось от адреналина, как тогда, когда они нашли Скарлетт. Скарлетт…

Ава попыталась отмахнуться от этой мысли, но было уже слишком поздно. Призрак Скарлетт мелькнул в темном углу, а затем, смеясь, растворился в пространстве.

– Ой-ой, Ава опять с ума сходит, – заметила Имоджен.

Ава заставила себя отвести взгляд от того места, где стоял призрак Скарлетт. Она захлопнула шкаф и медленно выдохнула.

– Я просто подпрыгнула, вот и все.

– Значит, ты не собираешься разрыдаться? Потому что выглядишь так, будто сейчас заревешь, – сказала Имоджен.

– Оставь ее в покое! – рявкнула Джоли. – Только я имею право высмеивать Аву за то, что она такая зайка.

Ава проигнорировала обеих. Она наклонилась, чтобы осмотреть дыру, через которую исчезла крыса. Ноги Авы дрожали, но она не собиралась показывать всем, как напугана. Она сосредоточилась на отверстии. Половица была съедена, вероятно, многими-многими собратьями крысы. Внизу Ава видела только темноту. Она встала и топнула ногой. Послышалось глухое эхо.

– Думаю, под нами есть комната, – заявила Ава.

– Пути вниз нет, – откликнулся Олли. – Мы все здесь облазили.

Не все. Ава присела на корточки и смахнула с настила опилки и обломки дерева. Под ними показался квадратный контур, вырезанный в досках пола. Это был люк.

Эсме сняла со стены металлический крюк и с его помощью приподняла крышку люка. Олли рывком распахнул его. Темная лестница вела в неосвещенную яму.

– А может, у кого-нибудь найдется фонарик? – спросила Эсме.

– Кому нужен фонарик, когда у нас есть факел! – воскликнул Ноа, поводя бровями.

Он схватил с полки тряпку и обернул ее вокруг деревяшки. Рядом с лодкой стояла банка с чем-то густым и белым. «Воск для древесины», – предположила Ава. Ноа размазал его по тряпке и щелкнул пальцами, требуя у Джоли зажигалку.

Джоли заколебалась и покачала головой. Он усмехнулся.

– Чего ты боишься?

Она не улыбнулась в ответ.

– Не ходи туда.

– У меня есть, – сказала Ливия, передавая Ноа зажигалку.

– Спасибо. Отойдите. Это может взорваться.

Но ничего не взорвалось, и это было большим облегчением, если учесть бочки с топливом. Тряпка жадно заполыхала, заполняя сарай для спасательных шлюпок густым дымом. Ноа спустился по лестнице с факелом, опасно покачивающимся в одной руке. Он перепрыгнул через нижние ступеньки и с хлюпаньем приземлился.

– Здесь воняет, – крикнул он. – И в любой момент, вероятно, будет полно ядовитого дыма. Кто-нибудь хочет составить мне компанию?

– Я не собираюсь туда спускаться, – заявила Джоли. – Я не идиотка.

– Не хочу испортить туфли, – сказала Имоджен. – Мама так рассердится.

– Кто-нибудь? – повторил Ноа, кашляя от дыма.

Туда сбежала крыса. Вероятно, чтобы присоединиться к сотням своих друзей и родственников. Целая армия грызунов, один из самых больших страхов Авы. Но если ей суждено умереть в эту минуту, ее запомнят как девушку, которая паникует по любому поводу. Может быть, пришло время стать той, кем она хотела быть.

– Ну ладно, – сказала Ава, шагнув в темноту. – Я сейчас спущусь.

Десять

В туннеле воняло смертью. А еще он больше напоминал сточную канаву, чем место, благодаря которому Аву сочтут рисковой. Ноа описал факелом дугу. Пламени было достаточно, чтобы увидеть все закоулки и разогнать извивающиеся тени. Но недостаточно, чтобы успокоить Аву: все-таки она боялась крыс и прочих кошмаров.

Она попыталась представить себя Джоли. Бесстрашной, уверенной в себе Джоли.

Тонкие пальцы вцепились в руку Авы, и она взвизгнула, но это была всего лишь Ливия, сошедшая по приставной лестнице.

– О, потрясно. Ведь в потайных ходах никогда не случалось ничего плохого, – весело заявила она.

– Вызов принят! – откликнулась Ава, обнаружив, что голос звучит непринужденно, хотя чувствовала она себя иначе.

Эсме последовала за Ливией, перепрыгнув через последние ступеньки лестницы.

– М-м-м, что это за чудесный аромат?

– Я предпочитаю называть его Eau d’Cay[9]9
  Здесь: аромат утеса, по аналогии с названиями французских духов.


[Закрыть], – сказала Ава, изображая утрированный французский акцент.

– Ничего не чувствую, – нахмурилась Ливия.

Наверное, дело в том, что ее постоянно окружал едкий запах пальто. Ава неловко откашлялась и посмотрела в открытый люк.

– Больше никто не спустится?

– Они собираются продолжить осмотр наверху. Мы и без них обойдемся. – Эсме зашагала вперед. Майка на тонких лямках и ботинки, зашнурованные поверх джинсов, – идеальный прикид для исследования заброшенного туннеля. Авины же винтажные брюки-клеш волочились по грязной земле.

– Тем больше сокровищ нам предстоит найти, – заявила Ливия, спеша следом за Эсме и Ноа.

– И радио, – добавила Ава, но ее никто не слушал. Она побежала за остальными, брюки влажно хлопали по лодыжкам.

Совсем немного пройдя по туннелю, они замерли, заметив нечто, похожее на куртку. Оно, сгнившее и готовое развалиться, свисало с крючка на стене. Черная ткань превратилась в скрученную жгутом массу.

– Думаете, это и был великолепный Балдо? – предположила Ава.

Привлекательный мужчина в черном костюме, с цепями вокруг талии. Мимолетное видение мелькнуло в голове Авы, как воспоминание, только какое-то блеклое, будто не ее собственное. Балдо стоял на скалах, а за его спиной был океан. Эффектный поклон толпе. Аплодисменты.

– Это тот парень, который владел пирсом, верно? – уточнил Ноа.

– Ага. Дедушка говорил, что его настоящее имя никто не знал. Потому после пожара и не смогли выяснить, кто унаследует то, что осталось, – рассказала Ливия.

– Значит, он погиб в огне? – спросила Ава.

– Он исчез. Говорили, что он мертв, но тело так и не нашли.

– Тогда понятно, почему пирс так и оставили гнить, – заявила Эсме. – Но неясно, зачем Балдо понадобился секретный туннель под островом.

– Он был циркачом, умевшим освобождаться от цепей и веревок, – пояснила Ливия. – Гудини семидесятых годов. Может, и этот туннель – часть его представления.

– Облачко дыма, и он исчезает, – предположила Эсме. – Но откуда он вообще взялся?

– Никто из ниоткуда. Дедушка рассказывал, что пару раз он сидел в тюрьме за кражу со взломом, а потом все резко изменилось.

– И он купил целую ярмарку? – удивился Ноа. – Не говоря уже об острове. Откуда он взял деньги?

– Мне бы пригодился собственный остров, – вздохнула Ливия.

– Только не этот, – возразила Ава. – Этот никому не нужен.

– Фотограф наверняка может всю жизнь здесь прожить, – заметила Эсме.

– Я не настолько предана своему искусству, – пробормотала Ава.

Эсме подняла голову.

– Что бы мы ни делали в этой жизни, мы чем-то рискуем. Ничто не помешает мне дойти туда, куда я стремлюсь.

– Куда это ты собралась? – нахмурившись, спросила Ливия.

Эсме задумалась на мгновение:

– Прочь, – сказала она. – Прочь с дороги, леди.

По мере того, как они шли, туннель перестал походить на сооружение, созданное человеком, и больше напоминал проход, вырытый в земле каким-то животным. Там, где факел Ноа освещал стены, по грязи змеились странные черные корни. Будто мокрые, спутанные волосы. Кое-где корни свивались в воронки, напоминая Аве паучьи гнезда. Концы их уходили вниз, в черные как смоль дыры в земле. Ава старалась не думать о том, кто может жить в этих норках. Но не думать не удавалось.

– Твой дедушка когда-нибудь говорил про, ну, не знаю, мутантов, крысопауков? – прошептала Ава Ливии. – Просто чтобы я могла подготовиться.

– Он рассказывал о пирсе, только когда выпивал. В основном всякую бессмыслицу. Паукообразные крысы-мутанты кажутся даже милыми по сравнению с его рассказами.

– Он работал здесь десять лет, прямо до самого пожара? – поинтересовался Ноа.

– Был разнорабочим на ярмарке. – Ливия выдавила из себя мрачную улыбку. – Откуда ты узнал?

– Догадался, – быстро ответил Ноа. – Как он решился остаться в Портгрейве после пожара? Другие рабочие не задержались в городишке.

– Даже не знаю. Иногда я слышала, как после выпивки он спорил сам с собой. «Мне стоило бежать подальше, как можно дальше. Почему я не смог сбежать?» – Она помолчала, покусывая губу, а потом заговорила, изображая невнятный мужской голос: – «Ты виновата, Оливия? У чувства вины глубокие корни, не позволяй ему затянуть тебя».

– Что это значит? – изумилась Ава, глядя на скользкие корни, покрывающие стены и потолок.

– Понятия не имею. Он говорил, что весь этот остров был соткан из чувства вины, но огонь уничтожил его. Словно пытался убедить себя в том, что это правда. После чего снова прикладывался к бутылке виски, – откликнулась Ливия.

– Из-за пьянок он и ночевал на пляже? – поинтересовался Ноа, но Ливия не ответила.

Они шагали до тех пор, пока земля под ногами не превратилась в камень, а стены – в скалу. Скользкие черные корни все еще кишели на каждой поверхности. Факел Ноа наполнил коридор клубящимся дымом, и Аве показалось, что они вышли из привычного мира и оказались в другой реальности.

– Дело не в алкоголе, – неожиданно сказала Ливия, и ее голос стал каким-то далеким. – Дома пропали деньги, и мама выгнала его. Шесть месяцев спустя он умер на пляже.

– Мне очень жаль, – вздохнула Ава.

– Мне тоже, – согласилась Ливия.

– Это был его выбор – ухватиться за бутылку, – заявила Эсме. – Его жизнь, его решение.

– Это не мешает мне чувствовать… – Ливия умолкла и остановилась. – Гм, люди?

– Что там? – Ноа махнул факелом в ее сторону и подпрыгнул. – Святые козлы!

Ава, задыхаясь, отскочила назад. Но паники не было. Если бы она увидела такое до убийства Скарлетт, она, скорее всего, сошла бы с ума. Человеческий скелет лишь подорвал ее самообладание, а не разрушил его. Помогло и то, что он больше походил на реквизит для Хэллоуина, чем на живого человека.

Он сидел у стены и держался, кажется, с помощью полосок ткани. На плечах ржавели цепи, вокруг талии – навесной замок.

– Балдо, – прошептала Ава.

Должно быть, он умер во время пожара. Но отвертка, торчащая между ребер, явно указывала на то, что не огонь и не дым добрались до него.

Не раздумывая, Ава наклонилась к отвертке. Стоило ее вытащить, как нижняя челюсть Балдо отвисла и грохнулась на пол, заставив Ливию зажать рот рукой. Ава повертела инструмент. На рукояти были выгравированы инициалы: АКХ.

– Дай-ка я посмотрю, – сказала Ливия, забирая отвертку у Авы. Она нахмурилась.

– «Филлипс», пятый номер, – прокомментировал Ноа. – Хороший выбор.

Ава бросила на него быстрый взгляд.

– Приму к сведению, когда решу ударить кого-нибудь отверткой в следующий раз.

– Великолепный Балдо, – вздохнула Эсме. – Что, черт возьми, с тобой случилось?

– Мы должны найти способ выбраться с острова, а не разгадывать загадку убийства сорокалетней давности, – заявила Ливия, пряча отвертку в карман. Было что-то странное в ее голосе. – Все это слишком таинственно.

– Если ты считаешь это таинственным… – Ноа поднес факел к граффити на каменной стене.

– Придержи язык, – прочитала Эсме.

– Это еще не все. – Ноа развернулся на месте, отбрасывая блики на стены и потолок. Одна и та же фраза была написана, возможно, десяток раз, вместе с другими. Храни свои тайны. Никогда не говори. Шепчущий. Шепчущий. Единственный. Единственный. Единственный.

– Обычно я не ставлю диагнозов, – медленно проговорила Ава, – но думаю, у Балдо были серьезные психологические проблемы.

– Ему нужен только один, – выдохнула Эсме. – Так говорила Скарлетт.

– Думаешь, Балдо был тем единственным, что бы это ни означало? – предположил Ноа.

– Вы так говорите, будто все это реально, – сказала Ава.

Остальные обменялись взглядами.

– Что еще говорила Скарлетт? – задумалась Эсме. – Признайся, и ты освободишься? Только граффити Балдо говорят об обратном. Попридержи язык, усек?

– Исповедь едва ли пошла Скарлетт на пользу. Она призналась и через несколько часов умерла, – заявил Ноа.

Ава вздрогнула. Ненадолго она забыла, зачем они здесь. Нахлынули воспоминания, пропитанные кровью и сожалением.

– Здесь нет радио. Давайте вернемся к остальным, – предложила Ава.

Эсме покачала головой.

– Я хочу посмотреть, куда ведет этот туннель. Кроме того, мы, должно быть, уже почти добрались до дальнего конца острова.

– Мы здесь не для того, чтобы исследовать окрестности, – начала было Ава, но Эсме перебила ее:

– Возвращайтесь, если хотите, но я пойду в эту сторону.

Когда трое двинулись дальше, Ава последовала за ними. Они плелись мимо еще более странных воронок, ведущих вниз, в темноту. Норы. Темные места, где живут темные существа. Ава вздрогнула и ускорила шаг. Холод усилился, и Ава поняла: они ступили в большую пещеру. На стенах висели керосиновые лампы, и Ноа зажег их своим факелом. Они заполнили пространство мерцающим оранжевым светом.

Пещера была полна всякой всячины – старого барахла. Будто кто-то вывернул и встряхнул музей. Предметы были разбросаны по всему полу и сложены в огромные груды. Игры и аттракционы с ярмарки девятнадцатого века. Нечто, похожее на автомат для игры в пинбол, и миниатюрное подобие виселицы: один фартинг – и люк распахивается, а в петле начинает покачиваться ветхая кукла.

– Когда здесь начали проводить ярмарки? – удивился Ноа.

– Судя по всему, лет сто назад, – предположила Ава. – Балдо был не первым владельцем здешних аттракционов.

– Здесь не только ярмарочные штучки. – Ливия подняла тяжелые чугунные наручники. Их были целые кучи. – Как вы думаете, может, тут торговали рабами или что-то в этом роде?

– А это похоже на шлем римского центуриона, – объявила Эсме, надевая рассыпающийся металлический головной убор. Она приняла боевую стойку, но шлем тут же свалился и покатился по полу.

Ноа повернулся на месте, оглядывая огромную комнату.

– Неужели здесь, на Аллхаллоуз-Рок, что-то существует уже тысячи лет?

– Может быть, и дольше, – откликнулась Ава, щурясь на бледные изображения, нарисованные на стенах. – Ноа, поднеси факел поближе?

Ноа осветил фреску на стене пещеры. На ней были изображены мужчины, пронзающие друг друга копьями. Рядом виднелось черное пятно с десятью вращающимися руками, похожее на какую-то демоническую медузу. Каждая из конечностей тянулась, стремясь обхватить шеи сражающихся людей.

– Похоже на Сарлакка с Татуина[10]10
  Персонаж «Звездных войн». Опасное существо.


[Закрыть], – заметил Ноа, голос его вибрировал от дрожи и смеха.

– Не думаю, что тут хотели изобразить именно это, – фыркнула Ава.

– В диком стрессе я всегда вспоминаю эпизоды из «Звездных войн», – пояснил Ноа.

Ава обхватила себя руками. Она оглядела пещеру, замечая еще больше странных черных дыр с воронками корней наверху. Они были повсюду: некоторые крошечные, в то время как другие – с человеческий рост. Такое ощущение, словно Ава находилась внутри гигантского куска коралла или заплесневелой губки. Корни, извивающиеся по стенам, казалось, росли из воронок, выползая по черной слизи из темноты.

– У меня плохое предчувствие, – заявила Ава.

– Ладно, пугливые котята, пошли отсюда. – Эсме указала на туннель, ведущий из пещеры. – Похоже, впереди становится светлее. Этот путь должен вести наружу.

Эсме зашагала первой. Ава остановилась, чтобы бросить еще один взгляд на пещерную картину и странное черное существо, похожее на медузу. Рисункам, должно быть, десятки тысяч лет. Неужели все это время на острове что-то находилось?

Раздался пронзительный вопль. Ава помчалась за остальными и замерла перед одной из воронок. Эсме сорвалась в яму, скрытую в тени, но зацепилась за липкие корни. Они обернулись вокруг нее, черная жидкость сочилась на ее одежду и кожу. Эсме напоминала Аве марионетку со спутанными нитями.

– Я в порядке, – сказала Эсме, не двигаясь с места. – Но стоит мне шевельнуться, и корни сломаются.

Ливия упала на живот и попыталась схватить Эсме, но та оказалась слишком далеко. Ноа свесил в дыру длинные руки. Он был ближе, на расстоянии кончика пальца от нее. Эсме потянулась к нему. Один из корней сломался, она дернулась и опустилась еще ниже. Задыхаясь, она медленно покачивалась над кромешной тьмой.

– Эсме! – воскликнула Ливия. – Только… только держись.

– Потрясающий совет, – хмыкнула Эсме. – Большое спасибо.

– Хорошо… хорошо. – Ноа встал, прикрыв рот рукой. – Думай. Думай.

– Пещера! – воскликнула Ливия и бросилась бежать. – Там найдется что-нибудь, чем можно воспользоваться.

Ноа последовал за ней. Ава смотрела им вслед.

– Ава, останься, – попросила Эсме. – Составь мне компанию.

Ава медленно кивнула. Она заставила себя опуститься на колени как можно ближе к краю ямы. Посмотрела вниз, мимо Эсме. Темнота имела вес, будто это было нечто, а не ничто.

– Если мутантная паукокрыса заберется наверх, чтобы съесть меня, я не хочу об этом знать, – сказала Эсме.

– Никаких крыс-пауков, – буркнула Ава. – Или сарлакков.

– Обнадеживающе. Может, поболтаем? Отвлеки меня от всей этой истории с падением.

Ава тяжело сглотнула. Падение. Падение. Она закрыла глаза.

– Ава, побудь со мной, ладно?

Ава заставила себя вернуться к реальности и выдавила улыбку.

– Я здесь. Просто… держись.

– Расскажи мне что-нибудь. Что-нибудь, имеющее значение. Где ты собираешься оказаться через десять лет?

– Где угодно, только не в Портгрейве, – ответила Ава дрожащим голосом. Слова выплеснулись, миновав внутреннего цензора. Обычно она не делилась своими мечтами с кем-либо. – Я хочу путешествовать по миру только с фотоаппаратом – и ничего больше.

Эсме тихо рассмеялась.

– Ничего или никого?

– И то, и другое, – призналась она. – А ты?

– Университет, как можно дальше отсюда. Работа в большом городе. Юристом, архитектором, банкиром. Что-то вроде того. – Эсме чуть пошевелилась, и корни заскрипели под ней.

– Ты хочешь разбогатеть?

– Я хочу стать свободной. Не зависеть ни от кого, кроме как от себя. – Эсме глубоко вдохнула, выдохнула и поморщилась. Должно быть, ей было больно. Корни крепко обхватывали ее руки и ноги и опасно хрустели каждый раз, когда она шевелилась.

– Вот почему я пришла на этот остров. Потому что какой-то ублюдок пытается мной управлять. Я ему этого не позволю.

– Ты одинокая волчица, – повторила Ава слова Ливии.

Эсме улыбнулась, вспомнив о чем-то.

– Мы смотрели какой-то фильм про лесбиянок-оборотней. Но все закончилось спором о том, позволим ли мы какому-нибудь оборотню укусить нас. Вот откуда вся эта история с одиноким волком.

– Похоже на нас с Джоли. Нам нравится спорить о самых глупых вещах.

– Но вы, ребята, всегда миритесь.

Ава закусила губу и промолчала.

Корни, удерживающие Эсме, снова заскрипели. Ава оглянулась через плечо: никаких признаков Ноа или Ливии. Она снова повернулась к Эсме. Несмотря на всю свою браваду, она выглядела испуганной. Корни под ее весом трещали и растягивались.

– Я хочу тебя кое о чем спросить, – сказала Эсме. – Почему ты задала мне этот вопрос тогда, в клубе? Смогу ли я убить кого-нибудь.

– Думаю, просто из любопытства.

– А если честно? Сейчас самое подходящее время для истины.

– Ну ладно. – У Авы горели колени, и она плюхнулась на задницу. – Я задумалась, как далеко смогу зайти, чтобы остановить того, кто привел нас сюда. Раньше я верила, что никогда не смогу стать убийцей. Но вдруг я ошибаюсь?