Текст книги "Хорошие девочки умирают первыми"

– Это твоя точка невозврата. Они есть у всех.

– А у тебя что? Единственное, чего ты никогда не сделаешь?

– Я не хочу быть ничьей марионеткой. В тот момент, когда я позволю кому-то сделать за меня выбор, я пойму, что проиграла.

Хрустнул один из больших корней. Эсме дернулась и сорвалась. Она попыталась упереться ногами в стену норы. Оставшиеся корни по-прежнему обвивали руки, но они растягивались и истирались, один за другим. Комья сырой земли осыпались вниз.

– Вот истинная причина, почему я не хочу влюбляться, – продолжала Эсме, говоря громче, словно это помогало ей хотя бы ненадолго отвлечься. – Стоит появиться другому человеку, и твоя жизнь как бы перестает принадлежать только тебе. Не успеешь оглянуться, как ты уже притворяешься кем-то, лишь бы партнер был счастлив.

Хруст. Рывок. Затаив дыхание, Ава ждала, когда упадет Эсме.

Одиннадцать

Затрещали корни. Эсме ухватилась за оставшиеся клубки, но они выскользнули из ее пальцев. Было слишком поздно. Ава отшатнулась от дыры. Она не могла смотреть, как падает Эсме. Только не снова.

Но тут появились Ноа и Ливия. Они упали на землю и скинули в яму две длинные цепи. Пальцы Эсме ухватились за одну из них как раз в тот миг, когда оборвался последний корень. Эсме падала, ей не удавалось ни на что опереться ногами. Ноа вскрикнул, принимая на себя весь ее вес.

Ава затаила дыхание. Ноа застонал, пытаясь удержать ее. И все же Эсме удалось схватиться и за вторую цепочку. Вдвоем Ноа и Ливии удалось вытащить ее из ямы. Эсме плюхнулась на спину, закрыв лицо руками. Ее кожу и одежду покрывали черные пятна, словно кто-то обрызгал ее чернилами.

– Святые угодники, – прохрипел Ноа, пытаясь отдышаться. – О чем мы только думали, спускаясь сюда?

– Понятия не имею, – ответила Ливия. – К тому же, святые угодники? Тебе восемьдесят? – Она улыбнулась ему и рассмеялась.

Через секунду расхохоталась и Эсме. Она села и смела волосы с лица. Ладонь стала липкой от черной слизи.

– Вот такой жизненный опыт, – сказала она.

– Ты… ты в норме? – неуверенно поинтересовалась Ава, все еще стоя в стороне от дыры.

– Мое сердце колотится со скоростью около трехсот ударов в минуту, и я выгляжу так, как будто мной вырвало демона, но в остальном все просто идеально. – Она нахмурилась, глядя на Аву. – А вот ты точно не очень-то хорошо выглядишь.

– Это же не я едва не погибла. – Ава попыталась выдавить из себя улыбку. Она села у стены и сцепила руки, чтобы никто не заметил, как они дрожат. Она закрыла глаза и сосредоточилась на медленном дыхании. Через несколько секунд она почуяла приторный и едкий запах дыма. Ава отмахнулась.

– Извини, – буркнула Ливия, размахивая руками, будто это поможет. – Кто-нибудь хочет? – Она предложила косяк Ноа.

– Не-а, я этим больше не занимаюсь, – отказался он. – Плохие воспоминания и все такое.

– Вот потому-то я и продолжаю до сих пор, – резко заявила Ливия.

– Из-за дедушки?

Она смотрела на него, стиснув зубы.

– Ага. Это ведь я его нашла, понимаешь? Сидит на пляже с банкой пива в руке. Как будто только ушел. И вся жизнь из него выплывает, будто… – Она указала на дым.

– Извини, дружище. Он был хорошим человеком, – сказал Ноа.

– Откуда ты знаешь? – нахмурившись, спросила Ливия.

– Я видел его там. Впрочем, мы почти не разговаривали. – Он провел рукой по волосам, глядя куда угодно, только не на Ливию.

Ливия вздохнула.

– Ну, по его словам, он был не хорошим человеком, а… полной противоположностью. У чувства вины глубокие корни, Оливия. Не позволяй ему затянуть тебя, как это случилось со мной. Тогда я не знала, почему он чувствовал себя виноватым. – Она замолчала и глубоко затянулась.

– Может, он так и не оправился после этого места, – предположила Эсме. – Наверняка оно повлияло на него.

– Да. Ты права. Мне всегда казалось, что он лишился части себя, – согласилась Ливия. – Опять эти корни.

Ава взглянула на черные корни, которые росли из воронок и покрывали стены. Они напоминали ей щупальца чудовища: казалось, они начнут кровоточить, если их порезать. Она содрогнулась от этих мыслей. Но при чем тут чувство вины?

– Как вы думаете, что это такое? – спросила Ава, указывая на корни.

– Ничего хорошего, – откликнулась Эсме. – Они какие-то не такие. Как полная противоположность живому. Я не большой любитель такого.

Ава вздрогнула.

– Их источник должен быть где-то на дне, в самом сердце острова.

– Это Шепчущий, там, внизу, – неохотно произнесла Ливия. Ава бросила на нее стремительный взгляд. Что-то здесь было не так. – Я чувствую его.

– Шепчущий – это гигантский черный гриб с миллионом рук? – поинтересовался Ноа. – Не могу дождаться встречи с ним!

– Он – голос в твоей голове, нож в твоей руке и тайна в тени, – заявила Ливия.

– Это тебе дедушка рассказывал? – решила уточнить Эсме. – Потому что звучит чертовски безумно.

– А? – переспросила Ливия, моргая. – Что?

– Я его видела! – выпалила Ава. – В ту ночь, когда умерла Скарлетт. Вспышка в фотокамере ослепила меня, и на секунду я увидела чье-то лицо.

– Как он выглядел? – поинтересовалась Эсме.

– Совсем как тот человек на портретах. Молодой, с черной краской на глазах. В общем, как сексуальный клоун. Только злобный.

– Ненавижу клоунов, – буркнул Ноа.

– Больше, чем гигантский гриб с миллионами рук? – спросила Эсме.

– Почти так же. – Он зашаркал к дыре, которая чуть не поглотила Эсме. – Хэй? Кто бы ты ни был, пожалуйста, оставь нас в покое, спасибо, пока.

– Ты действительно думаешь, что там что-то есть? – спросила Ава. – Это ведь нереально, правда?

На вопрос никто не ответил. Эсме ногой толкнула одну из цепей, и она бесшумно улетела в пропасть. Они ждали, когда цепь достигнет дна, но не дождались.

– Как хорошо, что я не улетела туда, – призналась Эсме.

Ава покачала головой.

– Прости. От меня было мало толку. Я продолжала паниковать и…

Эсме оборвала ее взмахом руки.

– То, что случилось в дыре, в ней и останется, – заявила она. – И это касается нас обеих.

Та версия Эсме, которая раскрыла свои чувства, вновь исчезла, спрятавшись под толстым слоем льда.

– Мы все живы, и это самое главное, – сказал Ноа. – Кроме Балдо. Балдо все еще мертв.

– Здесь воняет, – неожиданно выпалила Ливия. – Давай уберемся отсюда, пока я не сбрендила.

Она двинулась вперед, не дожидаясь, пока к ней присоединятся остальные. Кивнув Ноа, Ава последовала за ней.

Каменные стены стали земляными, воронки попадались все реже. Впереди сочился свет. Туннель вывел их наружу, в скрытый проход между скалами. Под ногами захрустела галька. Ава выбралась из скал и вышла на берег, вдыхая свежий воздух.

– Где мы находимся? – поинтересовался Ноа.

– В дальнем конце ярмарки, – ответила Эсме. – Вон там стоят палатки. Туннель провел нас через утес. – Она указала на скалистый выступ, край бухты, окруженный морем.

Ава попыталась сориентироваться. Если Эсме права, то хижина с портретами должна находиться неподалеку, прятаться за палатками у самой воды. Ава подошла к линии прибоя, но лачуги нигде не было видно.

Нахмурившись, Ава посмотрела на море. Там виднелся наполовину затопленный деревянный причал, вдоль которого стояли скамейки. Зрителям, которые сидели там, был прекрасно виден скалистый выступ, отделявший ярмарку от бухты спасательных шлюпок.

Ноа указал на обнажившиеся горные породы сквозь стропила.

– Смотрите, там клетка. Кажется, для какой-то средневековой казни.

Он был прав. На вершине скалы возвышался металлический помост. Цепь, колесо-храповик и клетка размером с человека. Судя по длине катушки, Ава заподозрила, что клетка может полностью погрузиться в воду. Зрители наверняка видели падение с высоты и плеск воды при ударе.

– Ты говорила, что Балдо был мастером освобождаться из цепей, – предположила Ава. – Должно быть, это часть его выступления.

Эсме кивнула.

– Мне кажется, его запирали в клетке, и она падала в океан. Он освобождался и выплывал на берег, а зрители наблюдали за его появлением.

– Только он не появлялся, – продолжил Ноа. – Он плыл по течению вокруг утеса к бухте, затем выбирался по скату для спасательной шлюпки.

– А потом в тайном туннеле переодевался в сухую одежду, прежде чем снова появиться перед зрителями, как по волшебству, – закончила Эсме. – Под восторженные аплодисменты.

– Что там такое? – спросила Ливия, указывая на противоположный берег. – Откуда оно взялось?

Они обернулись. Ава почувствовала, как по коже побежали мурашки. Рядом с линией гниющих лачуг стояла ветхая хижина с портретами. Ава была уверена, что секунду назад ее там не было.

Ей хотелось бежать, но она остановила себя. Притворившись такой же храброй, как Джоли, она направилась к хижине.

– Подожди секунду, – окликнул Ноа. – Ты собираешься туда войти?

– Это как-то связано с тем, почему мы здесь, – сказала Ава. – Вдруг я найду там ответы.

Стоило ей подойти, как дверь распахнулась. Ава заглянула внутрь. Все выглядело так же, как и в прошлый раз. На стенах висели портреты людей разных возрастов и то самое зеркало в золотой раме.

Ава осторожно вошла и приблизилась к кувшину. Слизняки, языки, желейные конфеты?

– Это просто бутафория, – заявила она, обращаясь в основном к самой себе. – Специально, чтобы напугать нас.

Взрыв аплодисментов заставил ее отскочить от стола.

Казалось, он исходил из зеркала. Ава приблизилась. Вместо собственного отражения она увидела нечто похожее на дерганый старый фильм о Великолепном Балдо. Он стоял перед скамейками на пляже, наслаждаясь восхищением зрителей. Они хлопали в ладоши, кричали и бросали деньги в его черную шляпу. Денег было так много, что они переливались через край. Ветер подбрасывал банкноты в воздух, и они вихрем кружились вокруг Балдо.

Видение исчезло так же быстро, как и появилось. Ава поймала себя на том, что смотрит на собственное отражение. В это время остальные вошли в хижину следом за ней.

Только их было уже не трое. Четверо.

Еще одна фигура притаилась за Ноа. Незнакомец склонил голову набок, чтобы получше рассмотреть Аву. Красивый молодой человек с черной краской на лице и голодным оскалом.

Ава вскрикнула и резко обернулась. Там, где он стоял, никого не было.

– Он был здесь… вы его видели?

Ноа, нахмурившись, оглядел хижину.

– Это всего лишь мы. И много старых бледнолицых.

– Здесь был кто-то еще! Я видела его в зеркале.

Снова пустые взгляды.

– Признайся, и ты освободишься. – Теплое дыхание коснулось ее уха.

Волна клаустрофобии заставила Аву немедленно выйти. Она протиснулась мимо ребят и выбежала на улицу. Она медленно дышала, пока сердце не вернулось к нормальному ритму.

– Ты что-то увидела в зеркале? – спросила Эсме, выйдя следом.

– Я чувствую себя потерянной, как и Скарлетт. И Скарлетт мертва!

– Ты с этим справишься, – тихо сказала Эсме.

– Не справлюсь! – всхлипнула Ава, прижимая руку ко рту. – Я всего боюсь.

– Ты боишься, но не убегаешь. Это ты пошла за Ноа в кишащий крысами туннель. Ты отвлекала меня, когда я провалилась в огромную дыру. Ты каждый раз первой входишь в любую дверь. Вот что, на мой взгляд, делает тебя самой храброй из всех нас.

Ава слабо улыбнулась.

– Не очень-то храброй я себя чувствую.

– Бояться – это нормально. Но ты пройдешь через это.

– Спасибо, – прошептала Ава. Она вытерла глаза. – Ты умеешь подбадривать, знаешь? Когда не ведешь себя как задница.

Эсме наставила на нее пальцы-пистолеты.

– Только расскажи кому-нибудь, и я столкну тебя с обрыва. – Она хлопнула в ладоши, призывая Ливию и Ноа выйти из хижины. – Ладно, похоже, скоро стемнеет, так что давайте найдем остальных членов нашей веселой компании, пока не случилось еще чего-нибудь странного.

Они пробирались обратно через затопленную ярмарку. Сумерки сгущались, и постепенно страх Авы начал отступать. Возможно, из-за магии острова или из-за Ноа, Эсме и Ливии, идущих рядом. Оказалось, чувствовать себя частью настоящего очень приятно. Частью того, что, как ни стыдно ей было признаться, не касалось Джоли. В том-то и дело, дружить с Джоли – значит ни для кого более не найти места в своей жизни.

Спокойствие оборвалось вместе со звуком шлепающих шагов.

– Вот вы где! Где вы пропадали? – Имоджен пошатнулась на непрактичных туфлях киттен-хиллс[11]11
  Kitten heels – невысокие тонкие каблучки.


[Закрыть]. На ней красовалась знакомая меховая шубка. – Вы ведь ушли несколько часов тому назад.

– Это шуба Скарлетт? – спросила Ава.

– Сексуально смотрится, правда? – Имоджен встала в позу на фоне палатки с сахарной ватой. Она согнула одну обнаженную ногу под неудобным углом и состроила рожицу, словно сдерживая желание чихнуть.

Ава не стала ее фотографировать, хотя, очевидно, Имоджен очень этого хотела.

– Серьезно? – фыркнула Эсме, бросив ледяной взгляд на Имоджен.

– Ну и ладно! – Имоджен перестала позировать, и на ее лице появилось обычное капризно-недовольное выражение.

Ава стремительно вскинула камеру и сфотографировала Имоджен. Опущенные уголки губ, нахмуренные брови, вжатый в шею подбородок. Ава не всегда была столь жестокой, но сейчас ей даже понравилось.

– Дай глянуть! – Имоджен потянулась к камере. – О боже, это совсем непохоже на меня. Щелкни еще.

Ава забрала и выключила фотоаппарат:

– Почему ты бродишь одна, Имоджен?

Имоджен выглядела смущенной.

– Здесь был Тедди. Но я не знаю, куда он пошел. Тедди? Тедди! – позвала она.

– Где все остальные? – спросил Ноа. – Вы нашли радио? Нам не очень-то повезло.

– Радио? Какое еще радио? – Имоджен скорчила гримасу. – Пошли, вы опоздаете на вечеринку.

Обменявшись взглядами, ребята последовали за ней мимо палаток. Последнее, о чем думала Ава, – это вечеринка. Но по мере того, как ночь поглощала дневной свет, она почувствовала, что забывает о чем-то важном. Все мысли о побеге с острова отошли на задний план.

Один за другим зажглись огни. Пирс ожил. Волнение Авы улетучилось с легким ветерком, который сладко пах сахарной ватой. Несмотря ни на что, она почему-то улыбалась. Музыка, магия, искрящийся свет. Ярмарка звала ее.

Двенадцать

У подножия сцены фрик-шоу горел костер. Темные фигуры плясали перед огнем, словно духи, восставшие из мертвых. Ава подняла камеру. Она смотрела на Джоли, танцующую с Клемом. Джоли подняла руки над головой, закрыла глаза. Клем закусил губу и придвинулся к ней так близко, что их тела почти соприкасались.

– Вот то, что никто бы не хотел увидеть, – пробормотала Эсме с одной из задних скамеек.

Ава нервно рассмеялась. Джоли и Клем вместе – какая нелепость. Они не выносили друг друга. И все же Джоли опустила руки, и положила их на плечи Клема, и улыбнулась, когда он обхватил ее за талию.

Ава прошла по проходу между скамьями для зрителей.

– Привет, – сказала она. – Что происходит?

Никто не обратил на нее внимания. Ни Джоли с Клемом, танцующие все ближе и ближе. Ни Олли и Тедди, притопывающие ногами в такт музыке, которую Ава не слышала. Ава чувствовала, что ей не следовало здесь находиться. Как будто она подсматривала за чем-то очень личным. Пронзительный свист вывел танцоров из транса.

– На здоровье, – фыркнула Эсме, вынимая два пальца изо рта и подмигивая Аве.

– Что происходит? – Джоли отошла от Клема и, нахмурившись, оглядела Аву с ног до головы. – Значит, ты вернулась?

– Как долго нас не было? – поинтересовался Ноа.

– Часы, дни… кто знает? – Пламя поднялось и затрещало, и Джоли отступила на шаг. – Но теперь, когда вы здесь, давайте начнем вечеринку.

Ава приняла бокал от пьяного Тедди, но расслабиться не смогла. Было что-то, о чем она забыла. Она чувствовала пустоту на месте воспоминания. Поэтому, пока остальные смеялись и танцевали, она наблюдала за происходящим через экран камеры. Она могла поймать в кадр крутящийся огонь и дикий смех, а также пустое пространство, в котором чего-то недоставало.

Она просмотрела фотографии, как только сделала их, словно пытаясь убедить себя: они настоящие. Все это было так похоже на сон. Будто кто-то опустил вуаль перед глазами Авы, закрывая реальный мир и притупляя ее чувства. Она пыталась вспомнить, но до сих пор не понимала, что именно.

– Хлопаем, хлопаем! – закричал Клем.

Ава оторвала взгляд от камеры. Клем стоял на сцене. Он приподнял заплесневелый цилиндр и низко поклонился. Он терпеливо ждал, жестом утихомиривая несуществующие аплодисменты. Затем обратился к скамьям:

– Уважаемые дамы и господа, на сцену выходит Фантастический Мистер Оливер Окики, экстраординарный силач и обладатель лучшего пресса во всем Портгрейве.

Под крики и вопли Олли проскочил сквозь ветхие занавески. Он переоделся в крошечное красно-белое трико, принадлежавшее одному из работников ярмарки. Ткань была изъедена молью. Джоли восторженно присвистнула, и Олли смущенно улыбнулся.

Он поднял палец, чтобы утихомирить крики, а затем вытащил на середину сцены странного вида приспособление – пару стульев, грубо приваренных к концам длинного металлического прута.

– Мне понадобятся два добровольца, – сказал он. – Дамы?

– Пошли, – засмеялась Джоли, хватая Аву за руку. – Повеселимся.

– Нет, Джоли… – протестовала Ава, но Джоли уже тащила ее со скамейки на рушащиеся деревянные доски сцены.

Олли взял Аву за руку и закружил под аплодисменты, слишком громкие для шестерых зрителей. Ава крепко зажмурилась, пытаясь стряхнуть навалившийся на нее туман. Может быть, она опьянела, хотя и не помнила, чтобы пила. Она вообще почти ничего не помнила.

– Мои благодарности очаровательным добровольцам! – воскликнул Олли, подводя их к двум металлическим стульям и завязывая потертые веревки вокруг их талий.

Он присел на корточки, чтобы ухватиться за стойку. Его трико издало тревожный рвущийся звук. Ава ухватилась за края стула, когда он оторвался от земли. Джоли вскрикнула от восторга. Еще один толчок, Олли крепче ухватился за прут. Когда стул опасно зашатался, Ава вцепилась в сиденье. А когда наклонился, каждый мускул в теле Авы окаменел.

– Вот чего я не учел, – пробормотал Олли, нетвердо шагая по сцене, – так это того, что обычно я бросаю свои тяжести.

– Что это значит? – удивилась Джоли.

– Я не знаю, как поставить эту штуку, не уронив вас.

Джоли бесстрашно рассмеялась, запрокинув голову, чтобы ветер развевал ее волосы. Она выглядела одновременно безумной и ликующей.

– Не смей меня ронять! – возмутилась Ава. Ее сердце забилось сильнее, перед глазами все поплыло.

Она заметила фигуру, наблюдавшую за ними из глубины зала. Свет от костра лег на нее, и Аве показалось, что там, среди зрителей, стоит Скарлетт. Кровь струилась по ее голове, пропитывая платье и стекая по голым ногам.

Ава вспомнила! Шантаж. Убийство Скарлетт. Ее тело, сброшенное в море. Скелет Балдо и эта странная подземная пещера со скользкими черными корнями.

И этот мужчина, наблюдавший за ней из зеркала. Шепчущий.

Сдавленный крик вырвался из ее рта, и она попыталась отпрянуть от видения. Стул пошатнулся, и Ава упала. Она вопила и вопила, а в голове мелькали образы искореженного металла и торчащих костей. Где-то вдалеке все еще смеялась Джоли.

А потом она перестала падать.

Эсме и Ноа подхватили концы хитроумного устройства. Они помогли Олли осторожно опустить его на землю. Эсме стащила Аву со стула и хлопнула ее по спине.

– Высота – это не твой конек, да?

Ава вздрогнула от ее прикосновения.

– Что мы делаем? – кричала она. – Скарлетт мертва, а мы играем в дурацкие игры? Да что с вами такое?

Остальные члены группы с тревогой уставились на нее.

– Это поминки, – тихо сказала Имоджен. – Для Скарлетт. В память о ней.

Вот только ощущение было такое, будто все забыли. Все, кроме Авы. Она сморгнула воспоминание о пропитанном кровью призраке.

– Нам нужно бежать. Почему мы не пытаемся убежать?

– У нас есть план, – заявила Джоли. – Мы хотим починить лодочную тележку, чтобы выбраться с острова. Но это подождет до утра.

– Что? – изумился Ноа. – Эта лодка размером с автобус. Мы не сможем поднять ее.

– У тебя есть идея получше?

– Стоп! – рявкнула Ава. – Вот что случилось прошлой ночью: мы сидели, пили и спорили, вместо того чтобы убежать, а потом Скарлетт умерла.

– Да расслабься уже, – буркнула Джоли. – Выпей и перестань драматизировать.

– Я не хочу пить. – Ава спустилась со сцены и села, обхватив голову руками. Никто ее не слушал. Остров наложил на них свое заклятие забвения и смыл их воспоминания.

Скамейка скрипнула, когда кто-то сел рядом с ней. Она подняла голову и увидела Джоли.

– Вот это приключение, а?

– Нет, вовсе нет! – Ава оттолкнула бутылку, которую Джоли пыталась всунуть ей в руку. – Отвали.

Но даже хотя она возражала, ее гнев ускользал, словно унесенный отливом.

Джоли округлила глаза и отошла от скамейки чуть подальше.

– Королева драмы.

На сцене Клем поправил цилиндр.

– Нашим следующим исполнителем будет…

– Птичка Певчая, – сказала Имоджен, вскакивая со своего места.

– Певчая кто? – хмыкнула Джоли.

– Это мой сценический псевдоним, – фыркнула Имоджен. – Если бы ты ходила на школьные концерты, была бы в курсе. В последний раз я исполняла главную роль.

– Главная роль? – изумилась Джоли. – Школьный концерт – это ответ Портгрейва Гластонбери[12]12
  Гластонбери – музыкальный фестиваль, проводится с 1970 года неподалёку от города Гластонбери в Великобритании, считается одним из знаковых событий музыкального года.


[Закрыть]?

Имоджен выглядела смущенной.

– Вполне возможно. Я пою на профессиональном уровне.

– Ну ладно, ладно. – Клем величественным жестом указал на Имоджен. – Прошу любить и жаловать, Птичка Певчая!

Когда Имоджен запела, все примолкли. Спокойная мелодия была совершенно не похожа на ревущие ярмарочные мотивы. Как показалось Аве, эту арию она уже слышала раньше, но в другом исполнении. Она полностью расслабилась и вновь забыла о панике.

– Фу, лузерша, – пробурчала Джоли.

– Не будь такой противной, – прошипела Ава. – Это утомляет.

– Не так сильно, как ты. Я знала тебя еще до того, как ты стала хипстерской художницей, помнишь? Могла бы всем рассказать, какая ты на самом деле скучная.

– Ты не хочешь, чтобы я менялась, потому что боишься стать ненужной, – парировала Ава, и осознание этого сильно уязвило ее. – Все дело в том, что ты не уверена в себе.

– Говорит девушка, которая шарахается от собственной тени.

Ава встала, намереваясь уйти, но Джоли потянула ее вниз.

– Не уходи, – вздохнула Джоли. – Все дело в этом месте. Фрик-шоу. Я постоянно думаю о своем приглашении, и это выводит меня из себя.

Раздражение Авы сменилось стыдом за то, что она не заметила истинной причины плохого настроения Джоли. Ее брат. Сцена фрик-шоу. Ава открыла рот, собираясь заговорить, но не смогла вымолвить ни слова. Джоли никогда не рассказывала о пожаре, и Ава не знала, с чего начать.

– Пожарные сказали, что он, должно быть, заснул, покуривая сигарету, – тихо произнесла Джоли. – Наш дом был под завязку забит всяким огнеопасным дерьмом, так что все взорвалось в считаные секунды. Как будто родители изо всех сил старались покупать только то, что может гореть. Занавески, диван, даже обои.

– Мне очень жаль, – выдохнула Ава.

– Он не выглядел живым, – продолжала Джоли почти злобно. – Когда его вытащили, я подумала, что он мертв. Я рассказывала тебе об этом? О том, как он выглядел?

Ава уставилась на свои руки. Джоли тяжело дышала – слышались короткие рваные вдохи.

– Ora pro nobis peccatoribus[13]13
  Молись за нас, грешных (лат.).


[Закрыть], – пела Имоджен.

– Я бы пошла на все, лишь бы забыть, – сказала Джоли уже тише.

Ава знала, что она чувствует. Некоторые вещи будто прилипают к тебе. После того, как столкнешься с ними, становишься совершенно другим человеком. Они словно оставляют в твоей душе след, который ничто и никогда не смоет. А что же грандиозные планы Авы превратиться в новую личность? Всего лишь попытка закрасить эти самые пятна.

– In hora mortis nostrae. Ave Maria[14]14
  И в час нашей смерти. Радуйся, Мария (лат.).


[Закрыть].

Тишина. Кажется, даже электронная музыка аттракционов исчезла.

Никто не аплодировал. Все смотрели, как Имоджен самодовольно спускается по ступенькам и возвращается на свое место. Компания сидела в ошеломлении, пока Клем наконец не вернулся на сцену. Уже не с таким важным видом.

– Гм, кто-нибудь хочет быть следующим? – поинтересовался он.

Тишина.

– Кто-нибудь?

– Да, я! – заявил Ноа, поднимаясь. Он неторопливо прошел за занавески и тихонько захлопал в ладоши.

Джоли взглянула на Имоджен, сидевшую на соседней скамейке.

– Кажется несправедливым, что кто-то вроде Имоджен может быть настолько талантливым. Талант есть у каждого из собравшихся здесь, кроме меня. Когда-нибудь все вы так или иначе прославитесь, и только я не продвинусь никуда. – Для Джоли такое проявление уязвимости было нехарактерным.

– Я не мечтаю стать известной, – возразила Ава. – Просто хочу что-то из себя представлять.

– Разве это не одно и то же?

Ава натянуто улыбнулась, но ничего не ответила.

– Во всяком случае, Джоли, ты бесстрашная. Ты можешь стать кем только пожелаешь.

– Кем угодно, если для этого не нужно врубать мозги, – пробормотала Джоли.

– Стань каскадершей. Лайкра, шрамы, дэт-метал.

Джоли, казалось, обдумала это, а затем весело фыркнула.

– Может быть, кто-то будет спонсировать меня, чтобы я делала дурацкие вещи. Все то, что остальные боятся попробовать. Профессиональная сорвиголова.

– Ну вот, видишь! – воскликнула Ава. – Я и не слышала никогда о настолько реалистичных и достижимых планах.

Джоли усмехнулась ей, и на мгновение она стала той подругой, которую помнила Ава. Но когда Ноа выскочил на сцену, улыбка Джоли погасла.

Ноа держал в одной руке бутылку водки, а в другой – что-то, напоминавшее гигантскую спичку. Нет, не спичку. Факел заклинателя огня. Ава поморщилась, когда Ноа вылил спирт на факел и зажег его. Он сделал большой глоток из бутылки. Джоли вцепилась в край скамейки с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели.

– Это безопасно? – поинтересовался Клем, отступая назад.

Ноа сделал первый глоток и пожал плечами.

– Скорее всего, нет.

– Идиотская идея, – пробормотала Джоли. – Он убьет себя, если вдохнет.

Ноа глотнул еще. Помолчал, потом выплюнул водку дугой и поджег факелом. Вспышка пламени, казалось, возникла из ниоткуда, ярко-голубая, с фиолетовыми и оранжевыми прожилками. Она выглядела почти потусторонней, и Ава подумала, что стоит протянуть руку, коснуться огня – и ты ощутишь странную прохладу. Это было прекрасно. А потом ветер изменил направление.

Огненный шар взорвался, превратился в чудовищные щупальца, которые ползли к зрительному залу. Казалось, пламя двигалось в замедленном темпе, протягивая к Аве свои изогнутые когти. И в каждом его языке метались вопящие лица. Брызги спирта покрыли лицо Авы, и она ощутила короткую вспышку жара.

Ливия, Эсме и Олли радостно закричали, а Ноа застенчиво улыбнулся, держа в руке горящий факел. Он бросил его в костер и поклонился.

– Та-да, – нервно сказал он.

– Да что, на хрен, с тобой творится? – закричала Джоли.

Она в несколько шагов взобралась на сцену и толкнула Ноа в грудь.

– Прости, – откликнулся он, поднимая руки. – Ты в порядке?

– Нет, я не в порядке, – выплюнула она. – То, что ты чуть не убил нас всех, не делает тебя крутым.

– Да ладно, я даже не пытался никого убить…

– Думаешь, это смешно? Хоть раз видел человека с ожогами четвертой степени на лице? С такими глубокими, что можно видеть гребаные кости?

Ава бросилась к Джоли и попыталась взять ее за руку.

– Он ничего не знал о твоем брате.

– А вот и Ава, спешит защитить незнакомца от своей лучшей подруги! – воскликнула Джоли.

– Я не…

– Ты как сучка во время течки! – завопила Джоли. – Бросаешься на каждого парня, который хотя бы взглянет в твою сторону.

– Тпру, тайм-аут, – вмешался Ноа.

– Заткнись! – Джоли толкала парня снова, и снова, и снова, а он даже не пытался защищаться, лишь отступал назад. Но это злило Джоли еще больше. Она сильно ударила Ноа по лицу, а потом еще и еще…

– Ну давай. Ударь меня.

– Я не собираюсь драться с тобой, – буркнул Ноа.

– Ты слишком хорош, чтобы стукнуть девчонку, да? – Она снова ударила его.

– Я не собираюсь бить никого. Больше не собираюсь.

Она снова замахнулась на Ноа, теперь он заблокировал удар. Джоли безрадостно рассмеялась.

– Такой хороший мальчик, – всхлипнула она. Ава не могла понять, с кем она разговаривает – с Ноа или с кем-то еще. – Спасает меня от самой себя.

– Прошу прощения? – не понял Ноа.

Ава обняла Джоли, пытаясь увести ее от Ноа, но та плакала так сильно, что даже не заметила этого. Она вытащила из кармана зажигалку и принялась щелкать ею.

– Прошу прощения, – повторил Ноа.

– Перестань извиняться, – рявкнула Джоли.

Она снова толкнула его. Языки пламени колыхались, отбрасывая тени Ноа и Джоли на задник сцены, только тени были неправильными. Они двигались независимо друг от друга, превращаясь в пугающую до дрожи сцену. Скарлетт падает на колени, вскинув руки в попытке защититься. Вторая фигура сжимает камень в руках, вновь и вновь обрушивая его вниз.

Ава вскрикнула и отшатнулась. Она покачнулась на краю сцены, едва удерживая равновесие. Малейший порыв ветра – и она упадет в огонь. Ноа схватил ее и оттащил от края.

– Всегда в центре внимания, да? – тихо поинтересовалась Джоли. Гнев прошел, и она спустилась по ступенькам.

– Джоли, подожди. Мне показалось, что я кое-что увидела.

Но Джоли уже растворилась в темноте.

Ава вспомнила, как Скарлетт бросилась прочь от остальных, в ночь. На следующее утро ее не стало.

– Мы должны пойти за Джоли! – воскликнула Ава. Ее сердце колотилось о грудную клетку, усиливая панику. Она будто чувствовала надвигающуюся гибель. – Пока не произошло ничего ужасного.

– Ты опоздаешь, – насмешливо фыркнула Скарлетт. – Как и раньше.