Текст книги "Мы с тобой"

Но у него есть сын, и он должен научиться быть хорошим отцом.

– Ты хорошо везешь коляску, – сказала идущая рядом с ним Люси-Энн. – Я удивлена. Сама я первое время натыкалась на все, что попадалось у меня на пути.

Эллиот улыбнулся, подавив желание сказать ей, что он был бы рядом с ней в эти трудные первые дни, если бы она сообщила ему о ребенке.

– Это похоже на управление автомобилем. Я стану хорошим отцом для Эли, можешь не сомневаться, – решительно произнес он.

– Ты говорил, что не хочешь иметь детей.

– Ты тоже всегда говорила, что не хочешь их иметь, – напомнил ей он.

– Я боялась, что мой ребенок может пострадать из-за моей матери. – Она потерла ключицу, которую сломала в раннем детстве по недосмотру своей матери. – Я уже взрослая, а ее нет в живых, так что мне нечего опасаться. Но сейчас речь идет о тебе и о том, что ты не хотел иметь детей.

– Так было раньше. – Стоило ему заглянуть в большие глаза Эли, и его мир изменился навсегда. – Я не бегу от ответственности.

– Однажды ты от нее… – Резко остановившись, она тихо выругалась себе под нос. – Забудь, что я это сказала.

Остановившись, он положил руки на ее голые плечи.

– Скажи честно, Люси-Энн. Я бросил тебя, когда уехал из родного городка. Когда совершал правонарушения, рискуя оказаться в колонии, потому что даже там мне было бы лучше, чем с моим отцом. Я был эгоистом. Я не думал о твоем благополучии и жалею об этом каждый день своей жизни, – тихо произнес он, хотя никто, кроме Люси-Энн, не мог его услышать.

– Ты чувствуешь себя виноватым. Считаешь себя должным мне помочь, загладить свою вину передо мной. Но тебе следует перестать так думать. Я сама в ответе за свою жизнь. – Она положила ладонь ему на щеку, и ее взгляд смягчился. – Более того, если бы ты остался, ты не сделал бы удивительную карьеру, благодаря которой и у меня появилась возможность вырваться из родного захолустья. Поэтому я считаю, что ты ни в чем передо мной не виноват, и моя жизнь сложилась вполне удачно.

– Однако ты вернулась домой, когда ушла от меня. – Решив, что должен быть с ней честным, он добавил: – Когда я по глупости тебя оттолкнул.

Люси-Энн опустила руку.

– Я вернулась с дипломом колледжа, имея возможность обеспечивать себя и своего ребенка. Это очень важно, и я благодарна тебе за все, что ты для меня сделал. Я не хочу сидеть у тебя на шее.

– Ты хочешь жить собственной жизнью. Я это понимаю, – сказал Эллиот, притянув ее к себе. – Давай все тщательно обсудим, как в старые времена.

– Ты такой… благоразумный.

– Ты произнесла это слово так, будто оно ругательное. Почему? Что плохого в благоразумии?

На самом деле сейчас им движет что угодно, только не здравый смысл. Если она хочет страсти и эмоций, он готов ей это дать. Ему только нужно знать наверняка, чего она хочет, прежде чем приступать к действиям. Один неверный шаг может осложнить и без того непростую ситуацию.

– Не пытайся уговорить меня остаться, приводя логические доводы. Я хочу, чтобы ты честно ответил самому себе на вопрос: какого будущего ты для себя хочешь?

– Я не знаю, чего хочу, Люси-Энн. Помимо того, чтобы вы с Эли были в безопасности, ничего не боялись и ни в чем не нуждались. Я изо всех сил стараюсь понять, что мне нужно делать для того, чтобы стать хорошим отцом.

Ее грудь вздымалась и опускалась, щеки слегка разрумянились.

– Если бы я приехала к тебе сразу, как только узнала о своей беременности, как бы ты поступил?

– Я бы сделал тебе предложение, – ответил он без промедления.

– Я бы сказала «нет».

Эллиот подошел ближе.

– Я был бы очень настойчивым и переубедил бы тебя.

– Каким образом?

Ветер колыхал свободный подол ее платья, и он окутывал ноги Эллиота, словно заманивая его в шелковый плен.

Он придвинулся еще ближе и наклонил голову, так что теперь их губы разделяло всего несколько дюймов.

– Я бы задарил тебя цветами, сладостями и ювелирными украшениями. – С удовольствием отметив про себя, что ее зрачки расширились, а лицо еще больше раскраснелось, он добавил: – Затем я бы понял, что тебя, в отличие от большинства женщин, подарками не купишь, и сменил бы тактику.

– Что бы ты сделал? – прошептала Люси-Энн, и он почувствовал аромат фруктового сока, исходящий от ее губ. – Скажи правду.

– Если ты хочешь правду, черт побери, вот она. – Его рука скользнула вверх по ее руке, плечу, шее и зарылась в ее волосы. – Я просто хочу снова тебя поцеловать.

Глава 5

Подчинившись зову плоти, Люси-Энн схватилась за плечи Эллиота, хотя здравый смысл кричал, что это плохая идея.

Ее тело прижалось к его сильному твердому телу, и ее соски тут же заныли под тканью платья. Одна его рука ласкала ее затылок и шею, другая легла ей на ягодицы и прижала ее бедра к его бедрам. Даже через слои одежды Люси-Энн почувствовала, как он возбужден, и ее колени задрожали.

Как этому мужчине только удается усыпить ее разум, лишь прикоснувшись губами к ее губам? Она не могла отрицать, что этот поцелуй под луной заставил ее желать большего.

Ее губы послушно открылись, и его язык проник в глубь ее рта. Люси-Энн вновь испытала те волнующие ощущения, которые заставили ее потерять голову одиннадцать месяцев назад.

Это нужно прекратить. Немедленно. Потому что в этот раз их ошибки навредили бы не только им, но и невинному малышу, мирно спящему в коляске.

С большой неохотой Люси-Энн прервала поцелуй, но перед этим, не удержавшись, легонько прикусила нижнюю губу Эллиота. Из его горла вырвался стон разочарования, но он не стал настаивать на продолжении. Положив голову ему на плечо, она вдохнула запах его кожи, смешанный с запахом моря. Его учащенное дыхание говорило о том, что этот поцелуй так же сильно подействовал на него, как и на нее. Это ее удивило, поскольку со дня их первой и единственной близости прошел почти год.

Ей нужно время, чтобы тщательно все обдумать. Возможно, причина ее реакции кроется в том, что она насмотрелась на свадьбе на счастливые пары.

Понимая, что промедление опасно, она надавила ладонями на его грудь, надясь, что ее ноги не подкосятся, когда он отстранится.

– Эллиот, это… – Не удержавшись, она снова коснулась губами его губ. – Мы так не договаривались, когда уезжали из Южной Каролины. Или, может, соблазнить меня было частью твоего замысла?

При мысли об этом Люси-Энн бросило в дрожь.

Эллиот засунул руки в карманы. Его мужественное лицо, освещенное луной, было непроницаемым.

– Ты обвиняешь меня в том, что я намеревался тебя соблазнить?

– Обычно ты не останавливаешься ни перед чем для достижения своей цели. Ты будешь это отрицать?

Его глаза заблестели. Люси-Энн не поняла, было это проявлением решимости или гнева.

– Я не стану отрицать, что хочу с тобой переспать, – признался он. – Судя по тому, как ты меня целовала, ты хочешь этого не меньше, чем я.

Когда она подумала, как просто было бы вернуться к тому, на чем они остановились одиннадцать месяцев назад. Если бы только она была нужна ему не просто как мать его сына…

– В этом-то все и дело, Эллиот. То, чего хотим мы, не имеет значения. Мы решили провести вместе этот месяц ради нашего сына. Если мы будем продолжать… играть с огнем, – добавила она, не желая упоминать об их поцелуе и влечении друг к другу, – мы не сможем дать нашему сыну надежное будущее. Нам нужно просто возобновить нашу дружбу. Ничего больше.

Эллиот надменно поднял бровь:

– По-моему, одно нисколько не мешает другому.

– Если ты будешь настаивать, я положу конец нашей договоренности и вернусь в Южную Каролину, – предупредила она его. – Эллиот, ты меня понял? Я должна быть уверена, что для нас обоих цель следующих четырех недель заключается в одном и том же.

Он долго на нее смотрел, прищурив глаза, затем пожал плечами.

– Я буду уважать твое решение и больше к тебе не прикоснусь. Если, конечно, ты не передумаешь, – добавил он с очаровательной улыбкой.

– Разумеется, не передумаю, – поспешно подтвердила она, пока не начала сомневаться в собственной решимости.

– Я не собираюсь с тобой спорить, поэтому давай на сегодня закончим этот разговор. Завтра мы поговорим об Эли и о том, как нам быть дальше.

– Думаю, нам следует покинуть романтическую обстановку и вернуться во дворец.

Люси-Энн знала, что это не сильно поможет, поскольку он всегда был для нее сексуальным.

Как бы ей ни хотелось вернуться к платоническим отношениям, она понимала, что это невозможно. В тот вечер, когда они отмечали его победу и окончание ею колледжа, они пересекли опасную черту, отрезав себе все пути назад.

Она пришла к выводу, что катализатором послужило получение ею диплома о высшем образовании. Тогда она впервые с тех пор, как он добился успеха, почувствовала себя равной ему и позволила себе признать то, что старательно отрицала всю свою взрослую жизнь. Что бы она себе ни говорила до тех пор, ее влекло к Эллиоту Старку.

Что, если она ничем не отличается от своей матери?

При этой мысли у Люси-Энн закружилась голова, и она схватилась обеими руками за ручку коляски, чтобы не потерять равновесие.

– Я пойду к себе в комнату. Пора укладывать Эли. Я хочу немного поработать, прежде чем лягу спать. Одна, – добавила она.

– Понял, – ответил Эллиот. – Я пойду вместе с тобой.

Этого еще не хватало! Его присутствие может поколебать ее решимость.

Она покачала головой:

– Я бы предпочла пойти одна. Дворец недалеко. К тому же здесь абсолютно безопасно.

– Как хочешь. Мы поговорим завтра по пути в Испанию. – Это прозвучало как утверждение, а не как предположение.

– Хорошо, – бросила через плечо Люси-Энн, толкая вперед коляску.

Ее тело все еще трепетало после поцелуя, но душу раздирали вопросы и сомнения.

Они с Эллиотом много лет были просто друзьями и в присутствии друг друга не испытывали неловкости. В детстве они вместе купались нагишом, строили в лесу шалаши из одеял, поддерживали друг друга во время семейных драм.

В какой момент между ними возникло это безумное влечение? То, что произошло между ними одиннадцать месяцев назад, было спонтанным, но удивительным. Лежа в объятиях Эллиота после их бурной близости, она думала, что у них, возможно, есть шанс. Что дружба и сексуальное влечение могут стать основой для чего-то большего.

Но реакция Эллиота на следующее утро показала ей, что у них нет будущего. Проснувшись раньше его, она пошла на кухню, чтобы сварить кофе. Неожиданно входная дверь открылась. Люси-Энн решила, что пришла домработница. У кого еще мог быть ключ от квартиры Эллиота?

Но она ошиблась. Вошедшая в квартиру женщина явно не работала на Эллиота. Она расстегнула плащ, под которым у нее не было ничего. Тогда Люси-Энн поняла, что прошлой ночью заняла чужое место в постели Эллиота.

Эллиот не стал ничего отрицать. Когда он вышел из спальни в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, эффектная брюнетка по имени Джианна побледнела. Он спокойно извинился перед ней за неловкую ситуацию, но она расплакалась и убежала. Он заверил Люси-Энн, что между ним и Джианной больше ничего нет, но она сказала, что ему следовало поговорить с Джианной прежде, чем ложиться в постель с ней, Люси-Энн.

Он согласился с ней и извинился, но этого Люси-Энн оказалось недостаточно. Она не могла закрыть глаза на то, что произошло, потому что слишком хорошо помнила, как мужчины обманывали ее мать, несмотря на все клятвы и обещания. Ее сожители и мужья были один хуже другого, но она их прощала.

Разве она могла после этого инцидента доверять Эллиоту? Что было бы, если бы она продолжила отношения с ним, а он увлекся бы другой женщиной?

В итоге она назвала его нечестным, оделась и ушла, положив конец их многолетней дружбе. Когда месяц спустя он объявил о помолвке с Джианной, Люси-Энн еще больше убедилась в том, что ей следует держаться от него подальше. Они не общались, пока его друзья не притащили его в дом тети Карлы.

Сейчас, когда после их головокружительного поцелуя прошло всего несколько минут, Люси-Энн обнаружила, что хочет вернуться в его постель. Сделав глубокий вдох, она поклялась себе, что не будет повторять ошибки своей матери.

Эллиот не сводил глаз с Люси-Энн, пока она благополучно не достигла дворца, несмотря на то что его люди круглосуточно охраняли его семью.

Его семью?

Да, его семью.

Эли – его сын, а Люси-Энн много лет была для него самым близким человеком. Как бы он ни злился на нее за то, что она скрыла от него существование Эли, он не мог себя простить за свое пренебрежение ею как одиннадцать месяцев назад, так и раньше. У нее нет оснований ему доверять.

Он должен во что бы то ни стало вернуть ее доверие.

С этой мыслью он пошел назад на вечеринку.

Новобрачные уехали, но гости и не думали расходиться. Не каждый день принцесса выходит замуж.

От толпы отделился один мужчина и пошел ему навстречу. Он узнал своего старого школьного друга Троя Донавана.

Поравнявшись с ним, Трой передал ему стакан с местным пивом.

– Примирение не состоялось?

– С чего ты взял?

– Она вернулась в свою комнату одна, – заметил Трой, чокаясь с ним. – Обычно свадьбы дарят женщинам положительные эмоции. Ты для этого привез Люси-Энн сюда? Чтобы ее растрогать?

– Я привез ее сюда, потому что не мог пропустить это событие. Особенно после вашей выходки с моим похищением.

– Ты все еще злишься? Мне правда жаль, дружище, – произнес Трой, поморщившись. – Я думал, что вы с Малкольмом все обсудили и исчерпали тему.

– Я слышал, что Люси-Энн связалась с вами больше недели назад. Из-за вас я потерял целую неделю общения со своим сыном. Ты это понимаешь?

– Да. У тебя есть все основания на нас злиться, – согласился Трой. – Но не забывай, что ты тоже перед ней виноват. Она много лет была твоим лучшим другом, а ты выбросил ее из своей жизни почти на целый год. Тебе будет сложно убедить ее, что ты чудесным образом изменился и она нужна тебе не только из-за ребенка.

Эллиот закатил глаза.

– Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю.

– Хорошо. Я дам тебе один совет.

– В последнее время все только и делают, что дают мне советы, – пробормотал Эллиот, сделав глоток пива.

Трой пропустил это мимо ушей.

– У тебя теперь есть сын. Стань мальчику хорошим отцом, и все остальное сложится само собой.

Эллиот тяжело вздохнул:

– Ты говоришь так, будто все это очень просто.

Его друг нахмурился:

– Подумай о том, какой была бы наша жизнь, будь у нас другие родители. У нас все наладилось, когда Сальваторе дал нам жизненные ориентиры. Будь рядом со своим сыном.

– Наличие общего ребенка не спасает отношения.

Родители Эллиота поженились, потому что его мать была беременна им. В конце концов она ушла от мужа, оставив с ним сына.

– Это верно. Но борьба за ребенка их портит. Постарайся найти компромисс с Люси-Энн и всячески ей доказывай, что ты способен быть хорошим отцом. Даже если после этого она не захочет быть с тобой, у тебя будет прочная связь с ребенком. Это самое главное.

Может, он делает неправильно, ставя во главу угла налаживание отношений с Люси-Энн? В словах Троя была доля истины. Ставки слишком высоки, и если он будет идти напролом, то может все испортить.

– С каких это пор ты стал так хорошо разбираться в отношениях?

– Хиллари – умная женщина, а мне хватает ума прислушиваться к ней. Теперь я еще более внимателен к ней, потому что она ждет ребенка.

– Поздравляю вас обоих, – сказал Эллиот, похлопав Троя по спине. – Разве всего несколько лет назад кто-то мог предположить, что вы один за другим остепенитесь?

– Полковнику Сальваторе придется подыскивать новых добровольцев.

– Ты больше не будешь сотрудничать с Интерполом? – удивился Эллиот. Разумеется, Хиллари в ее положении не сможет выполнять секретные задания, но кто бы мог подумать, что Трой решит бросить дело, которое всегда считал таким важным?

– Я могу выполнять техническую работу разного рода. Кто знает, возможно, однажды я даже стану наставником вроде Сальваторе. – Он посмотрел на толпу гостей. – Ладно, дружище, я пошел. Моя жена меня ждет, да и я уже по ней соскучился.

С этими словами Трой повернулся и удалился.

Эллиот знал, что его друг прав. Что ему действительно следует в первую очередь сосредоточиться на ребенке. Но осознание этого не мешало ему желать близости с Люси-Энн. Сидеть и ждать, когда все наладится само собой, не в его характере. Он привык действовать и добиваться своего.

Он должен вернуть Люси-Энн.

В течение всех этих месяцев он убеждал себя в том, что причиной их с Люси-Энн близости было алкогольное опьянение. Но сейчас, когда все его тело продолжало трепетать после их поцелуя, он понял, что ликер был ни при чем. Что он действительно хочет Люси-Энн.

Приход Джианны после ночи, проведенной с Люси-Энн, обескуражил его. Он поступил неправильно, не порвав с Джианной, прежде чем ложиться в постель с Люси-Энн. Он до сих пор никак не мог понять, почему помирился с Джианной после ухода Люси-Энн. Он был несправедлив по отношению к обеим женщинам и испытывал угрызения совести.

В конце концов он порвал с Джианной, решив, что так будет лучше для нее. Теперь ему нужно помириться с Люси-Энн.

У их поцелуя не будет продолжения сегодня, но он от своего не отступится. Ведь эта женщина всегда была важной частью его жизни. Почему он должен от нее отказываться?

Их связывают многолетняя дружба и сексуальное влечение. У него полно денег. Они смогут путешествовать по миру, ни в чем себе не отказывая. У Эли будет все самое лучшее, начиная с игрушек и одежды и заканчивая нянями и учителями. Он увидит красоты мира собственными глазами, а не по телевизору.

Разве Люси-Энн сможет отказать их сыну в жизни, о которой сами они в детстве даже не мечтали? Одиннадцать месяцев назад он решил, что ей нужно время. В этот раз он будет более настойчив.

В прошлый раз он повел себя как последний мерзавец, сообщив прессе о своей помолвке с Джианной, чтобы заставить Люси-Энн вернуться к нему и потребовать объяснений. Разумеется, он так не поступил бы, если бы знал о ее беременности.

Теперь он будет действовать умнее. Он будет завоевывать ее доверие правильными поступками. Раньше они были одной командой и смогут снова стать единым целым.

Люси-Энн смотрела в иллюминатор частного самолета, покидающего Африку.

Присутствие на свадьбе одного из друзей Эллиота было для него испытанием, но еще большим испытанием станет для нее их совместная забота об Эли во время путешествия. Они будут проводить по неделе в разных странах, где состоятся этапы «Формулы-1». Их ждут Испания, Монако, Канада, Англия. После каждой из гонок состоятся шумные вечеринки.

Люси-Энн чувствовала себя виноватой из-за того, что с нетерпением ждала всего этого. Ей так не хватало путешествий. Работая на Эллиота, она знакомилась с разными странами и культурами, не тратя на это ни цента. Она была знакома со всеми членами его команды. Они всегда хорошо к ней относились и считали ее своей.

Эта поездка походила бы на все предыдущие, если бы не одно существенное отличие. Теперь с ней был ее сын. Он мирно спал в дорожной корзине для младенцев, пристегнутой к сиденью напротив. На нем была пижама с изображением гоночного автомобиля.

Погладив Эли по нежной щечке, она перевела взгляд на его отца. Стоя в передней части салона, Эллиот разговаривал по внутренней связи с пилотом. С каждым годом ее бывший лучший друг и начальник становился все привлекательнее, и это было несправедливо по отношению к женщинам, которые по нему сохли.

В джинсах с заниженной талией и черной рубашке с закатанными рукавами он выглядел как плейбой, каким она его всегда знала.

Насколько хватит его решимости дать Эли полноценную семью? Возможно, за эти четыре недели он поймет, что они не могут быть семьей. Она не против того, чтобы ее сын знал своего отца, но ей бы не хотелось, чтобы жизнь Эли состояла из постоянных переездов. Ребенку нужна стабильность.

А чего хочет она сама?

У нее сосало под ложечкой, но причиной этого была не турбулентность, а воспоминания об их вчерашнем поцелуе.

Она вцепилась в края кожаного диванчика, чтобы не потянуться к нему, когда он подошел к ней.

– Не хочешь чего-нибудь выпить или съесть? – спросил он. – А может, дать тебе что-нибудь почитать?

Его последнее предложение нисколько ее не удивило. Она знала, что Эллиот держит в самолете несколько электронных книг с литературой на любой вкус. Он пристрастился к чтению еще в начальной школе. Книги помогали ему хотя бы на время спрятаться от реальности.

– Нет, спасибо. Читать мне не хочется, а что касается еды, завтрак был довольно плотный.

По правде говоря, она съела совсем немного, потому что была слишком поглощена своими переживаниями. Насмотревшись на счастливых друзей Эллиота, их жен и детей, она мечтала о счастливом будущем для себя и своего сына.

Сев рядом с ней, Эллиот подался вперед, чтобы поправить одеяльце, которым были накрыты ноги Эли.

– Какой у него распорядок дня?

Его вопрос удивил Люси-Энн.

– Почему тебя это интересует?

Его кадык дернулся.

– Он мой сын, и я должен знать, что ему нужно.

– У него есть мать, а теперь еще и няня.

В данный момент вышколенная англичанка отдыхала в спальне в задней части салона.

Эллиот приподнял кончиком пальца подбородок Люси-Энн, и их взгляды встретились.

– И отец у него тоже есть.

– Конечно, – согласилась она, хотя ей было непривычно делить Эли с кем-то еще. – Если захочешь поменять ему подгузник, я с радостью позволю тебе это сделать.

Понял ли он, что с помощью этой шутки она попыталась ослабить напряжение между ними?

– Поменять подгузник? Лучше я его покормлю или встану к нему ночью.

– Я кормлю его грудью.

Его взгляд задержался на ее груди, и ее бросило в жар. В конце концов он прокашлялся и произнес:

– У меня нет такой роскошной груди, но я могу приносить его к тебе, а после кормления приподнимать, чтобы он отрыгнул.

– Если тебе не жалко твою дорогую одежду, милости прошу.

– А из бутылочки ты его тоже кормишь? Если да, я мог бы тебе помогать.

Хорошо. Если он хочет поиграть в заботливого родителя, она ему подыграет.

– Ты правда думаешь, что сможешь встать к нему посреди ночи, а на следующий день участвовать в гонке?

– Если ты можешь обходиться минимумом сна, я тоже могу. Тебе придется признать, что у нас общие обязанности.

Это прозвучало серьезно. Конечно, Эллиот плейбой, но он хороший человек. Он перечисляет крупные суммы на благотворительность, причем всегда анонимно. Люси-Энн узнала об этом случайно, когда работала на него.

– Я согласилась поехать с тобой ради Эли и в память о нашей многолетней дружбе.

– Я рад, что ты не забыла эти годы. Наша дружба – это прочная основа для строительства новых партнерских отношений. Но я не собираюсь отрицать наше влечение, Люси-Энн. – Положив руку на спинку диванчика, он вытянул перед собой ноги. – Это невозможно. Ты всегда была хорошенькой, но вчера вечером ты была просто неотразима. Тебе идет быть матерью.

– Это попытка меня подкупить? – спросила она, снимая его руку со спинки. – Вроде цветов и конфет? Рука на спинке дивана – это весьма банально. Несомненно, тебе знакомы более оригинальные способы привлечения женского внимания.

– Хочешь сказать, что мои комплименты на тебя не действуют? – Он взял прядь ее волос и намотал на палец. – Что, если я признаюсь, что действительно нахожу тебя привлекательной и безумно хочу к тебе прикоснуться?

Она закатила глаза.

– Я много лет наблюдала за тем, как ты добиваешься женщин с помощью разных уловок.

– Это никакая не уловка, – возразил он, сложив руки на груди. Если бы я заранее планировал тебя соблазнить, я бы пригласил тебя на ужин. Кормил бы тебя всевозможными деликатесами под аккомпанемент скрипки.

– Скрипки? – удивилась она.

– Ты права. Полное уединение было бы гораздо предпочтительнее. – Его зеленые глаза внимательно смотрели на нее. – Возможно, я бы поцеловал тебя в щеку, а потом начал бы ласкать губами твое ухо, чтобы незаметно положить тебе в сумочку билеты на концерт.

– Билеты на концерт? – удивилась Люси-Энн, вспомнив, как в школьные годы они вместе ходили на бесплатные праздничные концерты в парке.

– Мы полетели бы на какое-нибудь шоу в другую страну. Во Францию или, может, в Японию.

Люси-Энн покачала головой:

– Все это излишне и совсем не оригинально. Придумай что-нибудь исходя из моих личных предпочтений.

– Я бы подарил тебе цветы. – Он щелкнул пальцами. – Нет, подожди. Не цветы, а веточку желтого жасмина, потому что его запах напоминает о тебе.

– Ты знаешь мой запах? – спросила она после небольшой паузы.

Он слегка наклонил голову, чтобы понюхать волосы Люси-Энн.

– Твой аромат пробуждает приятные воспоминания о доме. Все они связаны с тобой.

Черт побери, он понял, как до нее достучаться. Его слова проникли ей в сердце, но она не подала виду.

– Ты делаешь успехи, – ответила она с легкой улыбкой.

– Я просто говорю правду, – сказал Эллиот, глядя на нее глазами, полными желания.

– Меня всегда грело то, что мы могли делиться друг с другом самым сокровенным. – Их дружба всегда была для нее опорой. Она давала ей надежду на то, что они смогут стать счастливыми, забыв о прошлом, как о кошмарном сне. – Если мы договоримся быть честными друг с другом, так будет лучше как для нас самих, так и для Эли.

– Значит, больше никаких секретов?

Услышав боль в его голосе, она почувствовала укол совести.

– Мне правда жаль, что я скрыла от тебя существование Эли. Я виновата перед тобой. Ты можешь меня простить?

– Я должен, не так ли?

Она тяжело сглотнула.

– Нет, не должен.

Эллиот взял ее за руку.

– Если я хочу, чтобы между нами установился мир, мне придется тебя простить.

Судя по его ответу, он в глубине души до сих пор не может смириться с тем, что она не сказала ему о ребенке.

Ее чувство вины усиливалось с каждым ударом сердца.

– Мир – это очень хорошо, – просто сказала она.

Он погладил большим пальцем внутреннюю сторону ее запястья.

– Жить в мире вовсе не значит жить скучно.

– Я и не утверждала обратного.

– Но подразумевала. – Придвинувшись ближе, он добавил: – Перемирие даст нам возможность делать вещи, о которых мы не думали прежде.

– Если ты имеешь в виду поцелуи, у тебя короткая память.

Он крепче сжал ее руку.

– Нашему перемирию пойдет только на пользу, если ты приправишь его своим остроумием. Эта идея такая же блестящая, как золотистые пряди в твоих волосах, которыми ты обязана солнцу Южной Каролины.

– Нет, парикмахеру.

– Лжешь.

– Откуда ты знаешь?

– Уверен, ты экономила каждый цент. Я слишком хорошо тебя знаю. – Его ладонь скользнула вверх по ее руке и коснулась волос. – Я знаю, что ты меня хочешь, но понятия не имею, что ты собираешься с этим делать. Можешь не сомневаться, я хочу возобновить то, что у нас было. Я не лгал, когда сказал, что тебе идет материнство. В том вечернем платье ты выглядела безумно сексуально.

Он продолжил поглаживать ее по руке. Если она пошевелится, его пальцы заденут ее грудь. При одной лишь мысли об этом по ее телу пробежала дрожь желания.

– Ты поднимаешь искусство соблазна на новый уровень. Я поражена, – произнесла она с притворным спокойствием.

– Это хорошо. Но удалось ли мне тебя соблазнить?

– Удалось, – ответила она, не видя смысла скрывать очевидное. – Но, Эллиот, наше будущее не может быть похожим на сказку.

– Может, – ответил Эллиот, с улыбкой убирая руку.

После этого он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.

Он собирается спать, когда после его слов и прикосновений все ее тело горит огнем? Ей хотелось кричать от разочарования.

Что еще хуже, ей хотелось, чтобы он повалил ее на диван и занялся с ней любовью.