Текст книги "Вопреки разуму"

Глава 3

К тому времени, когда на следующий день прозвенел дверной звонок, Сара очень надеялась, что справилась с физической слабостью и обрела душевное равновесие. Одним словом, расставила приоритеты. Номером первым в ее списке шел Оливер, и она, как мантру, повторяла себе, что появление в его жизни отца – это замечательно. На повестке дня стояло честное и конструктивное обсуждение сложившейся ситуации. Номером вторым было ее решение не терять головы и не отдаваться во власть острых чувств и воспоминаний.

Открыв дверь, она сразу взяла деловой тон разговора:

– Оливер в гостиной смотрит мультфильмы.

Рауль пристально посмотрел на нее, отметив, что Сара избегает его взгляда и не убирает руку с дверной ручки.

– Ты позволишь мне войти или как?

На Саре были джинсы и облегающая футболка, и это напомнило Раулю о той непостижимой физической власти, которую она имела над ним вопреки его желанию.

– Я хочу сразу сказать, что нам нужно обсудить… аспекты создавшегося положения. Рауль, мы должны свести наши личные контакты к минимуму. Важно, чтобы ты узнал Оливера, и только заботой о нем должны ограничиться наши с тобой отношения.

– Ты сказала ему, кто я?

– Еще нет, – ответила Сара. – Я думаю, будет лучше, если вы узнаете друг друга поближе.

– Хорошо. Я здесь кое-что привез.

Рауль кивком указал на припаркованную вдалеке машину.

– Ты накупил ему подарков, да? – с подозрением спросила Сара.

– Я так понимаю, что ты не одобряешь.

– Да. Тебе не нужно было являться на первую встречу с охапкой дорогих подарков для Оливера.

– Может быть, этим я наверстываю упущенное время?

Сара сдалась. Невозможно купить любовь, но подарок позволит растопить лед. В короткой жизни их сына не было присутствия мужчины, разве что дедушки, отца Сары, которого Оливер просто обожал. Сама же она была слишком занята, пытаясь свести концы с концами, и не предпринимала никаких шагов, чтобы познакомиться с кем-либо, кто бы смог заменить мальчику отца. За прошедшие годы у нее выработался весьма циничный взгляд на противоположный пол. По сути, единственное соприкосновение Оливера с миром взрослых начиналось и заканчивалось ею.

Оливер пытался построить башню из кубиков, одним глазом поглядывая на экран телевизора, где шел его любимый мультфильм, когда в двери его комнаты появился Рауль. В одной руке у взрослого мужчины была огромная коробка, в другой – необъятный пакет.

В багажнике машины лежало еще очень много игрушек, просто у Рауля было всего две руки. Теперь же он был рад, что не принес сразу все. Оливер был ошарашен, а Сара… Она даже приоткрыла рот, а в глазах читался ужас.

Чувствуя себя совершенно выбитым из колеи, Рауль застыл в дверном проеме.

– Оливер! Это мой друг Рауль. Почему бы тебе не поздороваться с ним?

Мальчик попятился, а потом проворно вскарабкался на колени матери, вынуждая Рауля самому наводить мосты с сыном с помощью дорогих подарков.

Из коробки была извлечена огромная машина с дистанционным управлением. Затем настал черед пакета, где оказалась коллекция игр, книг и мелких игрушек, которые убедительно рекомендовала ему продавщица.

Рауль наклонился к Оливеру и спросил, не хочет ли тот опробовать машину в действии. В ответ мальчик энергично замотал головой, показывая, что не имеет ни малейшего желания даже приблизиться к огромному серебристому автомобилю, занявшему всю гостиную.

Такой же отказ последовал на предложение посмотреть игры и книги. А на вежливые вопросы Рауля, в голосе которого сквозило разочарование, о садике, спорте и любимых телепередачах ответом было молчание.

После мучительной сорокаминутной игры в вопросы без ответов Оливер спросил маму, может ли он теперь вернуться к своим кубикам и достроить башню.

– Да уж, какой оглушительный успех! – ядовито высказался Рауль, когда они с Сарой вышли из комнаты Оливера.

Его собственный сын отверг его! На протяжении многих лет, пока Рауль взбирался вверх по социальной лестнице, он приучил себя преодолевать препятствия и держать удары потому, что каждую неудачу рассматривал как кривую обучения. Нужно говорить по-французски, чтобы заключить выгодную сделку? Рауль выучил язык. А чтобы завладеть компьютерной компанией, находящейся на грани банкротства, он приобрел достаточно знаний по теме и нанял двух компьютерных гениев, чтобы они занимались тем, в чем они глубоко разбираются. Он построил свою империю в полном убеждении, что сумеет справиться с чем угодно и что не существует такого препятствия, которого он не смог бы преодолеть.

Однако полчаса в компании четырехлетнего мальчика он чувствовал себя совершенно беспомощным. Оливера не привлекла ни одна игрушка, извлекаемая из пакета, не заинтересовал и сам Рауль. А в жизни Рауля не было опыта, который помог бы ему преодолеть такое равнодушие сына.

– Большинство детей пришло бы в восторг от такой машины, – обвинительным тоном произнес он. – Эта чертова машина может все, кроме как перевозить людей. В чем проблема, объясни мне. – Рауль горячился, а Сара спокойно достала из буфета бокалы и налила им вина. – Мальчик даже не посмотрел в мою сторону.

– Я думаю, принести ему так много игрушек сразу было плохой идеей.

– Я был бы на седьмом небе, если бы мне в детстве подарили хоть одну новую игрушку! Так почему же сразу несколько новых игрушек не сработали?

Сара помимо воли испытывала к Раулю сочувствие – он действительно не понимал! Исходя из личного опыта несчастливого детства, решил, что именно так может завоевать любовь сына – огромной охапкой ярких и дорогих игрушек.

– Знаешь, – продолжил Рауль, одним глотком опустошив предложенный Сарой бокал, – каждая игрушка, которой мне доводилось играть в детстве, доставалась после кого-то, и ею тоже нужно было делиться.

– Это ужасно! – пробормотала Сара.

– Почему ты не сказала мне, что он любит строить?

– Ты сам должен его чем-то увлечь, заинтересовать. Рядом с ним всегда находилась только я. Естественно, что на любого взрослого, возникшего около нас, он посмотрит с подозрением.

– Тогда скажи, если Оливеру не интересно ничего из того, что я принес, как быть?

– Ты просишь у меня помощи?

– Я прошу дать совет.

– Почему бы тебе не вернуться в его комнату и не поучаствовать в строительстве? – предложила Сара. – Или нет, лучше я помогу Оливеру перенести кубики сюда, в кухню, и вы вместе займетесь строительством здесь, пока я буду готовить ужин.

– Мы можем поужинать где-нибудь вне дома. Назови ресторан, и я устрою так, что сам шеф-повар приготовит что-нибудь вкусное для Оливера.

– Нет, – твердо отказалась Сара. – То, что ты сейчас наблюдаешь здесь, это привычная для него жизнь: спагетти болоньезе, старые игрушки, мультики по телевизору, чтение сказки на ночь…

Привычная, но совсем не идеальная жизнь, подумала Сара. Идеальная – это когда рядом двое взрослых, которые женаты и любят друг друга. Но ей ли мечтать о таком?

– Ладно, я пойду и приведу Оливера сюда, а ты можешь пока начинать резать лук. Мелко. Он в ящике для овощей в холодильнике.

– Ты хочешь, чтобы я готовил?

– Только не говори, что забыл, как это делается. Я помню, как ты готовил…

– Другое время, другое место.

– Надо ли понимать, что теперь ты всегда ешь вне дома? – В голосе Сары прозвучало неподдельное удивление.

– Да, экономлю время.

– А твои женщины? Неужели вы никогда не остаетесь дома? Не занимаетесь обычными делами?

Вопрос уже сорвался с ее губ, выдав ее заинтересованность. Теперь, озвучив его, Сара поняла, что все время думала об этом. Такие мысли роились в ее мозгу с того момента, как она вновь увидела Рауля. Впрочем, нет. Она думала об этом все эти годы. О Рауле и его женщинах. Нашел ли он ее, единственную? Удалось ли какой-то женщине привлечь его настолько, что он не побоялся взять на себя обязательства, в чем когда-то отказал ей, Саре. Он не любил ее, но вдруг другой посчастливилось стать любимой им? Другой – более красивой, умной, опытной.

– Извини, это не мое дело.

– Теперь твое. Разве ты так не думаешь? Никаких женщин в присутствии Оливера… Более того, могу тебя заверить, что на настоящий момент в моей жизни есть только одна женщина. Это ты, Сара.

– Это не то, о чем я спрашивала, и ты понимаешь это, Рауль.

– Нет. Тебе интересно, как я жил эти годы. В этом же нет ничего предосудительного, Сара. Любопытство – вполне здоровое чувство.

– Меня не интересует, как ты жил, ну в том смысле… – Но это была ложь. Ее это интересовало, и еще как! Какими были те женщины, с которыми встречался Рауль? Что он испытывал к ним? Сара каждый раз обмирала, думая об этом.

– Я не испытывал ни к кому особого интереса, – сухо ответил Рауль. – Женщины были, да. Но я пресекал всякие зачатки отношений, в которых были бы задействованы кастрюльки, сковородки, фартуки, свечи и домашняя еда.

Сара испытала огромное облегчение, хотя тут же заглушила ростки необоснованной надежды.

– Мне пора идти за Оливером.

– Эй, а как насчет тебя? Я тоже хочу узнать подноготную твоей жизни. Насколько я понял, сейчас в твоей жизни нет мужчины. Но были же.

Его тон был легким и непринужденным. Но сам Рауль с удивлением отметил, что очень напряжен в ожидании ответа Сары. Мысль о других мужчинах в жизни Сары была ему более чем неприятна. В конце концов, он никогда не был и не будет кандидатом в ее мужья. Однако теперь он отец. Шокирующее обстоятельство. И все же это станет единственным отклонением от намеченного им жизненного пути.

– Может быть…

– Может быть? Что это значит? Мне придется конкурировать с кем-то, спрятанным в шкафу?

– Не придется, – неохотно признала Сара. – Я была слишком увлечена ролью матери-одиночки, чтобы думать об этом. – Она скорее почувствовала, чем увидела тень удовлетворения, скользнувшую по лицу Рауля, и тут же выпустила колючки. – Но, как ты сам сказал, предполагается, что отныне моя жизнь станет намного легче. Теперь, когда ты станешь частью жизни Оливера, мне уже не придется заботиться о нем одной, бесконечно думать о деньгах, вернее, об их отсутствии. У меня, наконец, появится время для себя, чтобы заняться личной жизнью.

– Это вовсе не значит, что ты получаешь карт-бланш делать все, что тебе заблагорассудится, Сара. – Раулю не понравилось направление, которое принял их разговор.

Сара вознегодовала. Какое право имеет Рауль устанавливать правила там, где дело касалось ее личной жизни?!

– Я не собираюсь немедленно начать посещать ночные клубы в поисках подходящих мужчин, – поспешила она успокоить Рауля с лучезарной улыбкой, – но все же я смогу сходить куда-то, и это здорово.

– Сходить куда-то?

– Ну да, пока Оливер будет с тобой.

– Не думаю, что нам следует рассматривать будущее с этой точки зрения и что-то планировать, – отрезал Рауль. – Оливер еще даже не начал разговаривать со мной. Тебе еще слишком рано рассуждать об активной личной жизни. Давай двигаться поступательно в решении нашей проблемы, ладно?

– Конечно. Я ведь не собираюсь окунаться в ночную жизнь прямо со следующей недели.

Ночную жизнь? Что, черт возьми, она имеет в виду? Других мужчин? Сексуальные связи? Собирается налаживать личную жизнь по уик-эндам, когда он станет забирать Оливера к себе?

Рауль воочию увидел Сару в откровенном наряде, танцующей в ночном клубе. Конечно, он бывал в подобных заведениях в компании женщин, скорее раздетых, чем одетых, но видение Сары в мини-юбке, туфлях на шпильках и декольтированном топе заставило Рауля стиснуть зубы.

– Этому не бывать!

– Что-о?

– Подумай сама, Сара. Оливер даже пока не знает, что я его отец. Ты же единственная постоянная его существования. Сейчас мы с тобой должны выступать единым фронтом, быть рядом с ним вместе. Мы должны добиться того, чтобы Оливер начал доверять мне и не боялся оставаться со мной без тебя. Конечно, все это намного упростится, когда вы переедете отсюда в более подходящее место. Мои люди уже работают над этим.

Мысль о том, что теперь многими вещами им придется заниматься втроем – ей, Оливеру и Раулю, – вызвала у Сары приступ паники. Она поняла, что ей становится трудно разделить прошлое и настоящее. Но Рауль был совсем из другого мира. Сейчас он вынужден терпеть ее рядом как досадную необходимость, но очень легко избавится от докуки, как только получит желаемое – стабильные отношения с сыном. Сару обуял ужас от перспективы пусть даже временного присутствия Рауля в ее жизни.

Видно было, что Рауль переживал из-за нелюбезного, мягко говоря, приема, оказанного ему сыном. Поэтому он так и видел ближайшую перспективу. Рауль всегда все планировал, но в этом случае он не учел того простого факта, что, когда в эти планы вмешиваются дети, все становится непредсказуемым. Через день или два его взгляд на ситуацию изменится и он поймет, что вовсе не хочет проводить свое свободное время в ее компании.

– Что касается дома… – продолжила вконец обессиленная мыслями Сара. – Что значит твои люди работают над этим?

– Это одно из преимуществ иметь много денег – ты платишь, и проблема решается будто сама по себе. Сейчас мои люди составляют список предлагаемых к продаже домов. К концу недели они предоставят его мне для ознакомления.

– Я не могу просто так взять и переехать в дом, который выберешь ты.

– Ты не веришь в то, что я смогу найти дом, который тебе понравится?

Рауля всегда забавляли ее утопичные, непредсказуемые идеи. Но в его мире от пустых мечтаний было мало проку, если не превращались в реальность.

– Конечно, хижину с крышей из тростника и яблоневым садом найти в Лондоне весьма проблематично…

Сара вспыхнула румянцем, взволнованная тем, что Рауль запомнил ее наивное, детское представление об идеальном доме.

– Не могу поверить, что ты помнишь тот разговор!

Она нервно засмеялась и покраснела еще сильнее, услышав слова Рауля.

– Я много чего помню, Сара. Ты бы очень удивилась, узнав, как много.

Рауль заметил вспышку любопытства в ее глазах. Сара может делать сколько угодно смелых заявлений о том, что не хочет иметь с ним ничего общего, что воспоминания об их поцелуе она отправила в самую дальнюю ячейку своей памяти. Но каждый раз, когда они виделись, он явно ощущал что-то похожее на электрический ток, бегущий от одного из них к другому с низким жужжанием и вибрацией.

– Честно говоря, я мало что помню из того времени, – сказала Сара как можно небрежнее.

– Я задаюсь вопросом, почему не верю тебе…

– Не имею представления. Да мне и не слишком это интересно. Теперь же, если ты не возражаешь, займись луком, а я все-таки схожу за Оливером.

И она исчезла прежде, чем Рауль смог продолжить разговор. Когда он смотрел на нее подобным образом, Саре казалось, что он видит ее насквозь. Это было неуютное, пугающее ощущение, делающее ее уязвимой и беззащитной. Однажды она уже раскрылась перед ним – рассказала все о себе, вывернула свою душу наизнанку. Приняла все за чистую монету и закрыла глаза на то, что влюблялась в Рауля все сильнее, не встречая в ответ ничего, что говорило бы о возможности совместного будущего. Он же брал все, что она ему так щедро отдавала, но без сожаления отделался от нее, когда, по его мнению, настало время.

Сара возвратилась в кухню вместе с Оливером и застала Рауля за нарезанием лука.

Оливер принес с собой кубики, и Сара усадила его за стол, а затем окликнула Рауля. Она постаралась, чтобы ее голос звучал естественно и дружелюбно, хотя каждый нерв в ней трепетал, когда тот повернулся и направился к ним с кухонным полотенцем через плечо.

– Кубики… Мои любимые.

Сара присела рядом с сыном, а Рауль, встав позади них, наклонился над ней, положив руки на стол по обеим сторонам от нее. Когда же он заговорил, она почувствовала на шее его теплое дыхание.

– Ты слышал, Оливер? Рауль тоже любит строить из кубиков. Не могли бы вы вдвоем построить что-нибудь для меня? Как насчет башни? Тебе же нравится строить башни. Помнишь, какой высокой получилась одна недавно? А потом упала?

– Она была из двенадцати кубиков, – серьезным тоном ответил Оливер, не глядя на Рауля. – Я умею считать до пятидесяти.

– Это серьезное достижение! – Рауль наклонился чуть-чуть ниже и почувствовал чистый, мятный запах волос Сары.

Она сделала попытку отклониться, но в ловушке его рук у нее практически не было пространства для маневра. Сара скосила глаза на его руки, покрытые тонкими, блестящими темными волосками, на красивые, видно, очень дорогие часы на запястье.

– Почему бы тебе не присесть, Рауль? – выдавила она из себя. – Поможешь Оливеру строить башню.

– Мне не нужна помощь, мама.

Оливер бросил быстрый взгляд на Рауля и тут же вернулся к своему занятию.

Сара услышала сдерживаемый вздох разочарования. Затем Рауль резко выпрямился и отошел к кухонной раковине. Обернувшись, она заметила по его лицу, что он очень огорчен.

– Дай ему время, – тихо произнесла она, подходя.

– Сколько? Я не из терпеливых.

– Уверена, ты скоро сам поймешь, как вести себя с ним. Отличная работа, кстати. Я о луке.

Сара ощущала его нетерпение и напряженность в течение всего вечера. Оливер вел себя не столько враждебно, сколько опасливо. Он отвечал на вопросы Рауля, не глядя тому в лицо, и по окончании ужина согласился пойти с ним во двор и опробовать машину, которую отверг поначалу.

Через кухонное окошко Сара с замиранием сердца следила за их неуклюжей попыткой сближения.

Она раздумывала над тем, как усадит сына перед собой и скажет ему о том, что Рауль – его отец, но только тогда, когда между ними протянется ниточка доверия. Но сколько времени должно пройти до этого момента? Надо было отдать должное Раулю – он очень старался.

Сара увидела, что Оливер вдруг направил большую машину прямо в густые кусты, что росли в углу их неухоженного сада, быстро потеряв к ней интерес. А когда Рауль наклонился к нему зачем-то, отвернулся и ушел в дом.

Она вдруг остро пожалела, что Рауль пропустил, пусть и не по своей вине, четыре года жизни сына. Другой мужчина на его месте, выросший в полноценной семье, может быть, и отступил бы в ситуации такого рода. Но Раулю же, не имевшему подобного опыта, приходилось действовать методом проб и ошибок.

Сара отказалась от намерения предложить Раулю почитать Оливеру перед сном. Вместо этого она попросила его подождать в кухне, пока она подготовит ребенка ко сну.

– Ты можешь съесть что-нибудь… что найдешь в холодильнике. Я понимаю, что ужин был не совсем таким, к какому ты привык… Мы же с тобой живем в разных мирах. Это когда мы работали в Африке, между нами не было такой пропасти. Ты решил, что сможешь купить любовь Оливера дорогими подарками. Тебя заставило так думать твое прошлое. А когда это не сработало, ты стал нервничать и проявлять нетерпение.

– Ты ищешь любой повод – любой! – чтобы поспорить. Ужин оказался для меня трудным. Я не знал, как себя вести с собственным сыном.

Черт побери! Оливер за ужином все время играл с едой, вываливая большую часть на стол, а Сара лишь ласково его журила! Личные же воспоминания Рауля о приеме пищи в детстве – это полное молчание. За малейшее нарушение правил поведения следовало наказание.

– Я действительно не знаю, как вести себя с Оливером.

Ошеломленная этим откровенным признанием, Сара пожалела о своей вспышке. Рауль, такой умный, такой всезнающий, вдруг оказался в полной растерянности.

– Извини, Рауль. Я должна искупать Оливера перед сном.

Сара вернулась сорок пять минут спустя и выглядела свежей, как маргаритка. Рауль же чувствовал себя так, будто провел десять раундов на ринге.

– Мне кажется, что Оливер начинает оттаивать по отношению к тебе, – бодро заметила она.

Рауль выразительно приподнял брови, демонстрируя скептицизм.

– Из чего это ты сделала такой вывод? – Он провел рукой по волосам, затем качнул головой с коротким, сухим смешком. – Не надо представлений, Сара. Да, я совсем мало знаю о детях, но мой IQ позволил мне понять, что моему собственному сыну нет до меня никакого дела. Ты права, все эти игрушки – потеря времени и денег.

– Ты просто не имел дела с детьми и не понимаешь хода их мыслей. Оливеру нравится раздвигать границы – в любом смысле. Это характерно для большинства детей, Рауль. Он будет долго возиться с едой, пока я не проявлю твердость; будет канючить, упрашивая дать ему еще пять минуточек; прочитать еще одну сказку или позволить съесть еще два шарика мороженого.

– А как насчет дисциплины? – сердитым тоном осведомился Рауль, которому была совершенно непонятна такая легкомысленность Сары.

– С ней все в порядке. Просто нужно понимать, когда следует проявить твердость, а когда не стоит.

Сара внимательно посмотрела на Рауля. Человек, способный двигать горы, вдруг обнаружил у себя ахиллесову пяту. Она была уверена, что он не станет просить ее о помощи. Он ведь был упрямо, безумно гордым. Просить о помощи – значит признать свою слабость. А Сара знала, что для Рауля это немыслимо.

Но помочь ему – это их единственный выход сейчас.

– Знаешь, Оливер в восторге от машины. Вечером я уберу все другие подарки, которые ты принес, оставлю только ее. Остальные же буду выдавать ему время от времени в качестве поощрения за что-нибудь.

Рауль сидел, откинувшись на спинку стула и сцепив руки на затылке. Глядя на Сару, он вдруг подумал, что время не изменило ее. Впрочем, нет. Она больше не была той светловолосой влюбленной девушкой, которая отдала ему всю себя с безоглядной щедростью. Ее взгляд стал тверже, и Рауль внезапно осознал, что эта твердость всегда присутствовала в ее глазах. Просто тогда он ее не распознал. Воздух между ними по-прежнему искрил, хотела она это признавать или нет, но появилось и еще что-то…

Рауль почувствовал какое-то очарование, помноженное на любопытство.

– Ты собираешься и дальше выводить меня из себя? – протянул он, окидывая Сару взглядом с головы до ног, прекрасно понимая, что выбивает ее из колеи.

– Нет, – сладким голосом ответила она. – Я собираюсь говорить тебе, что надо делать, а ты будешь меня слушаться. – Сара улыбнулась, увидев, как Рауль нахмурил брови в недоумении. – Тебе нравится думать, что ты все знаешь, а оказывается, не все.