Текст книги "Упрямая гонщица"

Глава 7

Луис без труда нашел школу и теперь сидел возле ее здания в машине с заглушенным двигателем. Оглядываясь по сторонам, он начинал понимать, почему она громко рассмеялась, представив его визит по поводу благотворительного взноса. Он уже пожалел о том, что решил приехать сюда на «мазератти».

Всю свою поездку за границу он с нетерпением ждал их встречи. Это было совершенно неожиданно, потому что раньше мысли о женщинах никогда не отвлекали его от дел. С Лиззи все было по-другому: несколько раз Луис пытался связаться с ней по телефону, и беспокойство его все нарастало, когда он в очередной раз слышал автоответчик.

Он даже умудрился перенести несколько встреч ради того, чтобы вернуться в Великобританию на два дня раньше запланированного. У него зародилось подозрение, что Лиззи старательно его избегает. Мысль казалась невероятной, но не собиралась покидать его.

Луис пытался убедить себя, что если она решила поиграть с ним, то выйдет из этой игры побежденной, потому что он никогда не позволял другим добиваться целей подобным образом. Он напомнил себе, что Лиззи мало подходила ему для длительных отношений, нравилось ему это или нет. Он должен был признать, что она принадлежала к категории женщин, заинтересованных в его деньгах. В результате он пришел к выводу, что надо бежать от нее как можно дальше. Но как только приземлился в аэропорте Хитроу, сразу направился к себе в квартиру, принял душ и поехал к месту ее работы. Здесь все будет решать его чековая книжка: у нее не останется выбора. Ей придется с ним встретиться.

Школа сильно отличалась от частного пансиона, в который ходил он сам, на содержание которого родители учеников выделяли огромные суммы денег.

Он сразу привлек любопытные взгляды, и к тому моменту, когда после нескольких неправильных поворотов он подошел к учительской, Луис понял, что находится на неизвестной территории, где его привилегированный статус столкнулся с реалиями обычной жизни.

– Я ищу учительницу. Лиззи Шарп.

– Она во дворе занимается с детьми, которые остались на продленку, – поднялась ему навстречу самая старшая женщина в комнате. – А вы? Вы кто-то из родителей?

– Я… м… ее друг.

Из глубин учительской раздалось хихиканье, заставившее Луиса покраснеть.

– Мы говорили о возможном благотворитель ном взносе.

Его слова произвели эффект взорвавшейся бомбы и моментально привлекли всеобщее внимание. Неожиданно его забросали массой вдохновенных предложений по поводу того, куда именно должны пойти деньги, и он вдруг начал понимать, что именно привлекало Лиззи в подобной работе. Она была такой же увлеченной, как они все. Пожалуй, она не стала бы играть с ним, зачем ей это нужно? То есть она избегала его, и он впервые задумался над тем, что она действовала так по причине того, что он не был тем мужчиной, которого она хотела видеть рядом с собой.

Луис осмотрел комнату в поисках возможного кандидата на внимание Лиззи, но вскоре вздохнул с облегчением. В учительской находилось трое мужчин, и всем им было далеко за сорок.

Лиззи не переставала напоминать ему о том, что он ведет себя как сноб, в то время как сама была готова отвергнуть его из-за дурацких стереотипов.

– Пожалуйста, проводите меня. Я не хочу ничего обсуждать до тех пор, пока не поговорю с ней.

– Я отведу вас во двор. Кстати, я миссис Эванс, – произнесла дама, подошедшая к нему первой, протягивая руку.

Он удивился силе ее рукопожатия.

– Лиззи – прекрасная, талантливая учительница. Дети просто обожают ее, и, как вы уже могли догадаться по обстановке, многие из них воспитываются в неблагополучных семьях, поэтому для них очень важны отношения с учителем.

Условия действительно были далеки от идеальных, хотя стены всех классов, которые он мог видеть через открытые двери, хоть и требовали давно малярных работ, были тщательно украшены. Когда они подошли к дверям, ведущим во двор, он попросил свою провожатую оставить его здесь под предлогом необходимости немного обдумать вопрос благотворительного взноса. С этого места он мог, оставаясь незаметным, наблюдать за тем, как Лиззи в забавной вязаной шапке смеется, руководя какой-то детской игрой, в которой участвует около пятнадцати ребятишек. Он увидел, как двое из них подбежали к ней, а она присела перед ними на корточки, чтобы было удобнее обнять их.

Луис простоял очень долго, просто любуясь ею, но наконец сделал над собой усилие и шагнул вперед. Она не заметила, как он вышел из дверей, и, даже когда он оказался прямо перед ней, ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он не был одним из родителей.

– Что ты здесь делаешь?

– Я устал дозваниваться тебе. Почему ты не отвечаешь на мои звонки?

– А сам как думаешь?

– Если бы я знал ответ, меня бы здесь не было.

– Ты должен уйти. Я занята, и вообще нам не о чем говорить.

– Не думаю, что очаровательной миссис Эванс понравится, если ты отправишь меня домой. Теперь, когда я уже сообщил ей о том, что собираюсь сделать очень щедрый благотворительный взнос.

– Если ты приехал сюда для того, чтобы обсудить взнос, обратись к ней или директору.

– Боже, Лиззи. – Луис нетерпеливо взъерошил волосы. – Что с тобой происходит? В последнюю нашу встречу мы занимались любовью и решили увидеться снова. Что изменилось с тех пор?

Лиззи посмотрела на него с грустью в глазах:

– Я не хочу говорить об этом, да и не могу. Ты же видишь, я занята.

– Я могу подождать тебя здесь.

– Ладно. Тогда помогай.

Она не дала ему времени даже подумать или возразить. В следующий миг он оказался вовлеченным в детскую игру, в которой должен был бегать, прыгать, кричать, в общем, выглядеть ужасно смешным в своем дорогущем кашемировом пальто черного цвета и роскошных кожаных ботинках.

– Ну и… – подошел к ней Луис, когда забрали последнего ученика. – Теперь ты объяснишь мне, что происходит, или у тебя готово новое испытание?

Она попыталась уйти, но он крепко схватил ее за руку:

– Тебе придется объясниться, и ты это понимаешь.

– Или что? Школа не получит твой возможный взнос?

– Я не настолько инфантилен. Мы можем посидеть где-нибудь поблизости?

– За углом есть паб.

Полчаса спустя, после разговора с Лаурой Эванс, Лиззи сидела с бокалом белого вина, чувствуя себя так, словно какая-то неведомая волшебная сила заставила Луиса материализоваться из ее мечты.

– Как прошла поездка?

– Ты могла бы узнать об этом, если бы ответила на мои звонки. – Луис сделал глоток пива и внимательно осмотрел ее наряд. Брюки, туфли без каблука, свободный джемпер. Волосы заплетены в французские косички, делая ее похожей на подростка. Она была совсем не похожа на гламурную девушку с вечеринки в Кроссфилде, но все так же безумно его привлекала.

– Ты выиграл, и должен быть очень этому рад.

– Что ты имеешь в виду?

– Попробуй догадаться.

– Я не люблю загадки.

– Ты говорил с Николасом с тех пор, как вернулся?

– Короче!

– Не смей мне приказывать!

– Ты – самая интригующая женщина из всех, кого я когда-либо встречал.

– Буду считать это комплиментом. Ты приехал в «Кроссфилд-Хаус», чтобы расстроить помолвку моей сестры и Николаса, который слишком хорош для нее. Поздравляю. Тебе это удалось. – Лиззи допила остатки вина и посмотрела на него со злостью.

– Объяснись.

Но объяснять было нечего. Все было так, как она говорила. Он добился своего, но ощущал привкус пирровой победы.

Роза оказалась вовсе не отвратительной охотницей за чужими деньгами. И сколько бы он ни старался убедить себя в этом, она ему понравилась. Он был человеком чисел и фактов, и факты говорили за то, что она должна быть заинтересована в банковском счете Николаса. Но он видел, какими взглядами обменивались влюбленные, и даже если он продолжал говорить на эту тему с Лиззи скептически, глубоко внутри он все меньше и меньше был уверен в своей правоте.

– Разве это имеет значение? – Лиззи видела, что ему некомфортно. Она сама нервничала из-за того, что ее тело реагировало на него как на любовника и не признавало в нем врага, в чем она старалась убедить себя последние дни. – Через несколько дней после твоего отъезда Роза вернулась домой, заливаясь слезами. Она ездила в «Кроссфилд-Хаус» встречаться с твоей подругой и ее сестрой перед их отъездом.

– С Джессикой?

– А ты не знаешь?

– Я устал повторять, что она никогда не была моей подругой. Она – сестра моего близкого друга и, честно говоря, вовсе не та женщина, с которой я мог бы планировать близкие отношения по жизни. Прошу тебя, избавь меня от своей ревности, – произнес он с нотками горького сарказма, хотя мысль о ее ревности приятно пощекотала его самолюбие.

– Я не ревную. Ведь мне стоило ожидать от тебя нечто подобное. Ты так и не дал Розе шанса. Но больше всего меня разочаровало поведение Николаса, который не смог сам оценить, насколько сильно она любит его. Я очень разочарована, что в критической ситуации он послушал тебя. Каково это – знать, что влияешь на других людей? Ты чувствуешь себя всесильным? Что ты чувствуешь, зная, что разрушил жизнь моей сестры?

– Ты слишком преувеличиваешь.

– Не смей так говорить.

– Что Джессика сказала твоей сестре? Хотя… Постой. Я закажу еще вина.

Лиззи попыталась выразить протест, но передумала, ощущая необходимость почувствовать расслабляющий эффект напитка.

– Теперь говори. – Он снова сел на место.

– Честно говоря, я не вижу смысла разбираться во всем этом.

– Просто расскажи.

– Джессика сказала ей, что Николас решил уехать из «Кроссфилд-Хауса». Он закончил все работы, и ему нечего было там делать. Розе он ничего не сказал об отъезде. Она приехала утром, а его уже не было.

Луис сжал губы. Не требовалось много фантазии, чтобы понять, как Джессика все организовала. Гораздо больше Элоизы она была возмущена тем, что ее брат встречался с «никем», как она определила Розу.

– Непохоже на Николаса.

– Немудрено, учитывая то, как поработала над ним вся его семья, и ты в том числе.

– Я тут ни при чем.

– Ты хочешь сказать, что, встретив Розу, понял, что ошибался, и взял назад все слова, которые говорил Николасу по поводу риска женитьбы на охотнице за деньгами?

Луис взглянул на нее в смущении. Он не привык испытывать ничего подобного, но врать ей он не мог.

– Я так и думала, – горько усмехнулась Лиззи.

– А твоя сестра пыталась связаться с Николасом или удовлетворилась объяснением Джессики?

– А какой в этом смысл? Она вернулась на работу, и лучшим для нее будет сейчас забыть обо всем и начать жизнь заново. Нет смысла вспоминать о парне, который никогда и не задумывался о серьезных отношениях.

– Возможно, я и сказал что-то Николасу в день своего приезда, но после решил, что должен позволить ему самому сделать выбор. Я все еще забочусь о его благосостоянии, но не считаю возможным совать нос в чужие жизни.

– Ты намекаешь, что я этим занимаюсь? – Лиззи испепеляла его разъяренным взглядом.

В помещении она сняла вязаную шапку, и ее волосы сейчас были разбросаны в беспорядке. Ее огромные карие глаза были полны неприязни, а чувственные губы искривлены гримасой осуждения. Но ее лицо все так же зачаровывало Луиса, и он не мог налюбоваться ее грацией.

– Джессика сказала, что Николас должен был жениться на твоей сестре и что это решение было принято много лет назад.

– Николас? На Жизель? – Луис с трудом сдерживал желание прикоснуться к ее волосам и отодвинуть непослушные пряди от лица.

– А еще она знает, что мы с тобой… Знает о нас.

Луис застыл в изумлении:

– Она тебе это сама сказала?

– Она сказала об этом Розе. Бедная Роза не знала, как реагировать. Это ты рассказал Джессике? – Выражение его лица моментально убедило Лиззи в обратном, и она сконфузилась.

– Для меня оскорбительно, что подобная мысль могла у тебя возникнуть.

Лиззи пробормотала нечто похожее на извинение.

– Прости, я не расслышал.

– Видимо, я ошибочно была худшего о тебе мнения, – призналась она, нервно поигрывая кончиком косички. – Но ты не имеешь права винить меня.

– Интересно, почему? Фредди Дэйл рассказывает тебе душераздирающую историю о наследстве, которого я его лишил, и ты ему веришь. Джессика спешит сообщить твоей сестре, что Николас сбежал, попользовавшись твоей сестрой, и я снова виноват. Потом она говорит Розе, что знает о нас, и ты сразу делаешь вывод, что это я рассказал ей.

– Да, но… – Неожиданное осознание накрыло ее с головой, подобно высоченной волне. Ей было проще обвинять его, думать о нем хуже, чем он был на самом деле, только для того, чтобы не поддаться чувствам, которые она не могла контролировать. Она переспала с ним, и это ей очень понравилось. И под внешней бравадой пряталось чувство, которое ее ужасно пугало. Так что же это? Неужели она испытывала к нему именно то, что поднимает ввысь от земли и заставляет постоянно улыбаться, освещая собой мир, который неожиданно становится прекрасным местом, где возможны чудеса?

– Мне надо идти, – пробормотала Лиззи.

– Ни за что.

– Не говори мне, что я должна делать. – Прозвучало не совсем убедительно.

– Мне помнится, что в прошлый раз тебе нравилось выполнять мои команды.

«В постели». Лиззи покраснела.

– И это больше не случится.

– Что именно?

– Ты. Я. Постель. Это.

– Потому что я снова стал плохим парнем?

– Ты им всегда оставался. Возможно, не настолько плохим, как я себе нафантазировала. – Она смутилась, когда он взял ее руку и начал играть пальчиками. – Она сказала Розе, что я – полная дура, потому что связалась с тобой, – поспешно призналась Лиззи. – Точнее, потому, что я переспала с тобой. Мне пришлось клещами вытягивать рассказ из Розы, которая старалась быть как можно деликатнее, так что я просто не представляю, что на самом деле она услышала. Она сказала, мы можем создавать много шума из ничего, но никогда в жизни парень вроде тебя не задумается об отношениях с девушкой из маленькой деревни в глуши. С такой, как я. Она сказала, вы понимаете друг друга.

Луис прищурился. Он решил, что первым делом, когда выйдет из паба, разберется с Джессикой, поставив ее на место раз и навсегда.

– И даже если между вами нет взаимопонимания, – продолжила Лиззи, – я все равно решила, что не хочу иметь с тобой больше ничего общего. Роза вычеркнута из жизни Николаса, а я хочу вычеркнуть тебя из своей жизни, поэтому я не отвечала на твои звонки. – Она сделала глубокий вдох, понимая, что должна довести мысль до конца. – Я отдаю себе отчет, что ты очень привлекаешь меня. Но я долго думала и пришла к выводу, что не готова заводить краткосрочный роман только из-за того, что он обещает хороший секс. А ты не из тех, кто задумывается о серьезных отношениях, по крайней мере, с такими, как я, даже если секс действительно хорош. У тебя строгие критерии отбора женщин, и я им не соответствую. Так что мы в тупике.

Когда речь шла о женщинах, мысль о возможности быть отвергнутым была для него так же невыносима, как возможность услышать, что их отношения зашли в тупик.

– Хорошо.

– Хорошо?

Лиззи поразилась тому, насколько быстро и просто он отреагировал на ее долгое сердечное признание. Он постоянно ей звонил, он забрасывал ее сообщениями каждый день. Всего лишь неделю назад они страстно занимались любовью, и вот теперь он ведет себя так, словно для него не имело никакого значения ее решение расстаться с ним.

– Чего еще ты ждешь от меня? Ты приняла решение, и я его уважаю.

– Отлично!

– Но считаю, ты должна знать – я собираюсь позвонить Николасу и выяснить, что произошло. Еще я намереваюсь раз и навсегда поставить Джессику на место. Возможно, я найду ей место в своей компании. Она ни разу не работала с того момента, когда получила диплом. А, как известно, безделье до добра не доводит.

– Ты собираешься поговорить с Николасом?

– Я не привык оставлять непонятные моменты невыясненными.

– Ты… ты не должен делать этого, – с трудом выговорила Лиззи.

– Но я это сделаю. Тебе не кажется, что Роза имеет право знать, в чем дело? Услышать другую сторону истории после версии Джессики?

– Но она сейчас пытается наладить свою жизнь.

– Потому что ты ей посоветовала так поступить? Потому что ты считаешь, что гордость превыше всего?

– Нет, – с жаром запротестовала Лиззи, внезапно почувствовав, как почва уходит у нее из-под ног. – Потому что это лучший способ прийти в себя.

– Мне кажется странным, что Николас не попытался связаться с ней.

– Ну, тут такой момент… Она поменяла номер мобильного.

– Очередной твой мудрый совет?

Лиззи смутилась.

– Не важно, – продолжил Луис. – Ты пыталась защитить сестру, я это понимаю. Когда я впервые приехал в «Кроссфилд-Хаус», я пытался защитить Николаса.

– Ты вежлив со мной. Почему?

– А почему я должен вести себя по-другому? Все-таки мы были близки. Еще я хочу добавить, что не поменяю своего решения сделать благотворительный взнос на нужды школы. Мне у вас понравилось.

Лиззи наконец позволила себе улыбнуться.

– Теперь расскажи мне, на что стоит обратить внимание. Но сначала… здесь подают еду? Наверное, нет. Я знаю недорогой и веселый ресторан итальянской кухни неподалеку.

– Недорогой и веселый?

– Веселый.

Пока она размышляла над новым предложением, пытаясь понять, смогут ли они общаться теперь на нейтральную тему, Луис поспешил к выходу.

Возможно, им сейчас нужно было именно это. Просто немного надежды на перспективу. Ведь ей придется общаться с ним, поскольку он собирался пожертвовать школе жизненно необходимую сумму денег. И ужин в недорогом веселом месте казался неплохой идеей.

По дороге она расспрашивала его о частном пансионе, который посещал он, и обнаружила, что с жадностью ловит каждое его слово, пытаясь получить как можно больше информации о его жизни.

– Я хорошо знаком с владельцем, – сказал Луис, усаживая ее за лучший столик в заведении, притом что зал был переполнен, и новых посетителей не пускали.

Лиззи сразу вспомнила о том, что они находятся на разных полюсах, хотя у нее больше не было сил думать об этом.

– Очень удобно.

– Ты опять будешь читать мне лекцию о том, что многое можно купить за деньги?

Но он дружелюбно улыбался, поэтому она улыбнулась в ответ:

– Я устала после тяжелого рабочего дня, поэтому давай договоримся, что я уже это сделала.

Луис рассмеялся и с благодарностью посмотрел на нее.

У нее было отличное чувство юмора, и это было необычайно. Подходящие женщины из подходящих семей – те, кого он рассматривал как потенциальных партнерш для брака, – могли соответствовать его критериям, но они никогда не умели насмешить его. А были ли эти критерии идеальны? На бумаге, возможно, да. Лиззи Шарп рушила все его принципы.

– Договорились.

– И я здесь только из-за школы.

– Конечно. – У нее зазвонил телефон, и он почувствовал укол любопытства, наблюдая за тем, как она отвернулась, пытаясь говорить тихо. Она что, не знала, что грубо разговаривать так долго по телефону в компании с другим собеседником?

Когда она закончила говорить, ее лицо смертельно побледнело и несколько секунд она не могла произнести ни слова.

– Дело касается Ли, – сказала она, вся дрожа. – Она бросила университет и сбежала с Фредди.

– Что?

– Мне звонил папа. Они не знают, где она сейчас. Они получили ее сообщение на автоответчик. Дело в том, что они слышали, что Фредди принимал наркотики, и теперь ужасно волнуются.

– Он давно с этим покончил, – простонал Луис.

– Я должна ехать.

– Ехать куда, Лиззи?

– Домой… – Она беспомощно посмотрела на него.

– Это ничем не поможет. Ты только поднимешь волну беспокойства. Фредди не притрагивался к наркотикам с тех пор, как прошел реабилитацию, скажи об этом родителям.

– Я их знаю. Они всегда волнуются за Мэйси и Ли. Оправдались их худшие ожидания. Она ведь совсем не знает его. Все это доведет отца до инфаркта.

Луис наклонился к ней и взял ее за руку, которая бессильно легла в его ладонь.

– Я их найду.

– Как ты можешь быть уверен, что он снова не подсядет на наркотики? Как? Ли никогда не принимала их, но она способна на безумства.

– Я знаю, все будет хорошо. Доверься мне.

Глава 8

Лиззи даже не представляла себе, что сможет прожить ближайшие дни, словно ничего не случилось. Но Луис попросил довериться ему, и она так и сделала.

После ресторана, убедив ее поужинать, он отправил ее сразу домой, заверяя, что, каким бы ленивым искателем выгоды Фредди ни был, он не вернется к наркотикам.

– Кто знает, – удивил он ее в очередной раз. – Он всегда гонялся за женщинами с деньгами. И вот теперь его привлекла девушка совсем другая. Времена меняются…

Он уже звонил несколько раз в течение последних дней, хотя она и заверяла его, что не будет принимать проблемы семьи слишком близко к сердцу.

– Конечно, будешь. Это твоя натура.

Луис наслаждался моментом. Лиззи была дамой в беде, а он – благородным рыцарем, помогающим ей. Еще один стереотип, который всегда раздражал его. Но теперь…

Он сидел в офисе, готовясь к предстоящей деловой встрече, когда зазвонил телефон. Он был счастлив, что она наконец звонила ему первой.

– Лиззи?

– Я тебя не отвлекаю?

Луис развернул стул к окну, и перед ним открылся великолепный вид с шестого этажа на небо и крыши окружающих зданий.

– Совсем нет.

– Послушай, я хочу поблагодарить тебя за звонок моим родителям. Наверное, тебе пришлось нелегко.

– Ничего подобного. Ты где?

– В школе. Слава богу, сегодня нет продленки. Я собиралась домой. Некоторые идут в паб, возможно, я присоединюсь к ним.

– В какой паб?

– А что?

– Я могу присоединиться к вам через сорок пять минут.

– Не стоит… – Но ее уже наполняло солнечное тепло.

– Хотел бы я получать монету за каждый твой отказ.

– Ты и так богат.

Луис рассмеялся. Встреча подождет.

– Хотя… может, приедешь ко мне? Я закажу еду.

– К тебе? – Лиззи нервно облизала губы. Почему она внезапно почувствовала страх, услышав его предложение? Она предложила ему порвать любовные отношения, и он безоговорочно принял это. Конечно, было что-то странное в столь быстром отступлении, но он так поддержал ее последние дни, и она знала, что он делал все возможное для того, чтобы обнаружить беглецов.

– Ко мне, – сухо ответил Луис. – У меня удобнее, чем в пабе.

– Ну…

– Мой водитель заедет за тобой через полчаса. Не волнуйся: тебя доставят домой в целости и сохранности сегодня вечером. У меня есть новости, которые хочу сообщить тебе лично.

Ее сердце билось все сильнее по мере того, как машина подъезжала к величественному зданию в грегорианском стиле в одном из самых дорогих кварталов Лондона. Внезапно она почувствовала себя не в своей тарелке в балетках и обычной одежде для школы. Ее рука, тянущаяся, чтобы расплести косу, остановилась на полпути, и Лиззи сказала себе, что не собирается ничего никому доказывать. Тем более Луису Жюмо.

Но от ее бравады не осталось и следа, когда они зашли в лифт через красивое фойе, в котором за мраморным столом восседал лакей-охранник, чтобы подняться в пентхаус Луиса.

Он ждал ее. Дверь открылась по первому звонку.

– Вот это да!

– Позволь мне помочь тебе снять пальто.

Лиззи вошла в просторную квартиру-студию с шикарным мраморным полом, на котором лежало несколько ковров, стоивших, по виду, целое состояние. Барная стойка отделяла кухонную зону от гостиной. Квартира была спроектирована просто идеально для холостяка, который не желал тратить драгоценное время на готовку. Кухня, заставленная новомодными бытовыми приборами, поражала безупречным порядком и сияющей красотой. Гостиная также была оформлена в стиле модерн: низкие кожаные диваны кремового цвета и картины абстракционистов на стенах. Лиззи с удивлением обнаружила, что у квартиры имелся второй этаж. В спальню Луиса, расположенную наверху, вела лестница.

В общем и целом, его квартира была самым удивительным местом, в котором она когда-либо оказывалась в жизни.

– Совершенно фантастическое место.

– Мне кажется, это не совсем в твоем стиле.

– Ты прав. Не думаю, что мне бы было уютно жить здесь, но от этого оно не становится менее фантастичным.

– Даже не знаю, расценивать твои слова как оскорбление или как комплимент.

Лиззи вспыхнула.

– Прости меня. Я не хотела грубить. – Он направился на кухню, и она последовала за ним. – Никогда не видела такой идеальной кухни за пределами выставочного зала.

– Опять ты начинаешь?

Луис улыбнулся. Это была та самая улыбка. Улыбка и еще то, как он подвернул рукава рубашки выше локтей и расстегнул верхние пуговицы, демонстрируя тень от темных волос на груди. У нее пересохло во рту.

– И-да, я иногда готовлю. Горячие блюда, которые обычно едят на ужин. – Он протянул ей бокал ледяного белого вина. – Но не часто, – признался Луис, кивая в сторону гостиной.

– Но ты ведь не можешь ужинать каждый день в ресторане?

Любопытство по поводу его образа жизни затмило интерес относительно Ли и Фредди. Она сгорала от желания как можно дольше оставаться рядом с ним. Он смотрел на нее своим обволакивающим сексуальным взглядом, от которого по всему ее телу бежали мурашки.

– Ты должна понимать, что большую часть времени я провожу за границей.

– Но что ты делаешь, когда остаешься дома?

– Я должен быть польщен тем, что ты этим интересуешься?

– Я же учительница, – сказала она, пытаясь нащупать твердую почву. – И привыкла интересоваться жизнью людей. Очень важно проявлять интерес к детям, потому что не все из них растут в благополучных семьях, поэтому мы должны знать, куда они попадают, приходя домой.

– Понятно. Ты поступаешь так со всеми.

– Именно.

– Тогда я разочарую тебя, скорее всего, вполне ожидаемо. Поставщик питания регулярно заполняет мой холодильник разными деликатесами, когда я прошу его об этом. Я просто разогреваю еду в духовке. И все.

Но ведь она пришла сюда не за этим. Лиззи сама не могла понять, почему она продолжает ходить вокруг да около. Почему она становится так слаба и беспомощна в его присутствии? Он не просто привлекал ее физически. Она чувствовала нечто большее. Лиззи вспомнила о том, что ощущала, когда они занимались любовью. Ей было настолько хорошо в его присутствии. Он что-то навсегда изменил в ней, и она больше не могла это отрицать. И как бы это ни противоречило здравому смыслу и холодному рассудку, ей пришлось признать, что она полюбила Луиса.

Элизабет Саманта Шарп – прямолинейная, любящая поспорить, с презрением относящаяся к женщинам, которые готовы посвятить себя полностью мужчине, – совершила невозможное! А он даже не рассматривал возможности построения отношений с ней. Ему нравилась ее самобытность: это было в новинку, ему нравилось заниматься с ней сексом. И все.

– Ладно. Я здесь не для того, чтобы болтать о тебе. Ты сказал, что у тебя есть новости. Выкладывай, что ты разузнал, потому что мне пора уходить.

– Мы так не договаривались.

– В смысле?

– Мы договаривались о том, что ты приедешь ко мне поужинать.

– Ты хочешь сказать, что собираешься насорить на своей идеальной кухне, готовя еду? – Она усмехнулась и нервно хихикнула.

– Я уже подумываю об этом.

– А ты знаешь, как помыть посуду?

– Нет. Именно поэтому я пригласил тебя.

Лиззи рассмеялась. Ей очень хотелось запретить ему дразнить ее, запретить смотреть на нее так, как он это делал.

– Выбирай: индийская кухня, китайская или что-нибудь из «Савоя».

– Не может быть…

– Что именно? Китайская или индийская?

– «Савой». Ведь люди не заказывают еду на дом из «Савоя».

«Я люблю его… Как так получилось?» До встречи с ним Лиззи всегда была хозяйкой своей жизни и умела держать эмоции под контролем.

– Обычные люди мечутся по кухне с кастрюлями и сковородками. Ты знаешь, где они у тебя стоят? Скорее всего, их у тебя вообще нет, а даже если есть, ты не знаешь, как ими пользоваться.

– Это вызов? – томно спросил Луис. – Если да, поверь, я всегда принимаю вызовы.

Ему вовсе не хотелось переходить к обсуждению Ли и Фредди, Николаса и Розы или ее родителей. Впервые в жизни ему просто хотелось насладиться настоящим моментом, в котором он болтал с женщиной, сидящей напротив него, с удивительным блеском карих глаз. Когда речь зашла о вызове, он даже не задумался о своих кулинарных способностях. Главным его вызовом была Лиззи Шарп.

– Спорим, на кухне не найдется ничего, пригодного для готовки ужина.

– Ну, может, жаркое я не приготовлю, но у меня есть то, что хорошо сочетается с шампанским, белым вином, еще масло и… – Луис нахмурился. Он имел слабое представление о том, что находилось в его холодильнике. – Мы отправляемся в магазин.

– Прошу прощения?

– В магазин. Ты вызвала меня на поединок, и я готов доказывать тебе свои способности. Все остальное обсудим за ужином. Не знаю, как ты, а я с удовольствием проветрюсь.

Лиззи хотела возразить, но мысль о том, что она будет сидеть на его кухне и наблюдать, как Луис готовит для нее, возбудила ее настолько, что у нее снова пересохло во рту. Она хотела делать все вместе с этим мужчиной, впитывая как губка каждый миг общения с ним.

– Держи пальто.

– Ты не можешь все время командовать. Я пришла только для того, чтобы узнать новости.

– Да. Но ты бросила мне вызов, и я собираюсь доказать тебе, что способен готовить.

– Ты не должен ничего мне доказывать.

– Правда? – Луис держал ее пальто, когда она надевала его. – Тогда почему мне это так нравится?

Она чувствовала его теплое дыхание на шее, его голос звучал очень задумчиво. Лиззи вся задрожала и сделала шаг вперед, чтобы снова обрести возможность дышать.

Магазин оказался совсем рядом, он поражал ассортиментом экзотических продуктов и различных деликатесов, а цены шокировали Лиззи еще больше. Она с интересом наблюдала за тем, как Луис отправляет в корзинку совершенно случайные несовместимые продукты.

– А ты уже знаешь, что собираешься готовить?

– В подобных ситуациях я предпочитаю экспромты.

– Я уже догадалась.

Час спустя Лиззи сидела на барном стуле в его кухне с бокалом холодного белого вина и тарелкой сырных крекеров. Она скинула туфли и чувствовала себя совершенно расслабленно. Луис был очаровательным, остроумным и забавным, рассказывая, между делом, о местах, которые посещал, и людях, с которыми встречался. Кухня потеряла свой идеальный вид: на столах и на полу валялись кусочки овощей и очистки. Во время жарки во все стороны разлетались брызги. Но он, казалось, ничего этого не замечал.

– Итак… – Лиззи посмотрела на него, когда он наконец подошел к ней с полотенцем на плече и сияющим видом победителя. – Ты не очень знаком с азами готовки.

– Что ты имеешь в виду?

– Большая часть ингредиентов валяется на полу.

Луис посмотрел вниз и нахмурился:

– И как это все здесь оказалось? – Он пожал плечами и посмотрел на нее с беспечной улыбкой.

– Правило первое: убирайся по мере необходимости, иначе готовка закончится полным хаосом.

– Мой хаос вполне упорядочен. А если уйти в гостиную, можно сделать вид, что кухни нет вообще. Еда будет готовиться еще минут пятнадцать.