Текст книги "Упрямая гонщица"
Автор книги: Кэтти Уильямс
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Глава 3
Фары приближающегося «ренджровера» были все ближе, выхватывая ее силуэт из снежного бурана. Это была не та старая машина, брошенная у обочины дороги несколько дней назад, а совершенно новый ослепительно-черный красавец, за рулем которого сидел тот, о ком Лиззи не хотела думать.
– Даже не пытайся идти сюда пешком, – в ужасе воскликнула Роза, когда Лиззи доложила ей о ситуации. – Ты не дойдешь!
– Но я же не изнеженная барышня Викторианской эпохи, – заметила Лиззи, про себя признавая правоту сестры.
– Думаю, Луис согласится помочь. Ему привезли новую машину; он приедет за тобой в считаные минуты. Сможешь подождать?
– Пожалуй, я сделаю еще одну попытку доехать сама, – сделала Лиззи оптимистичное предположение, которое ее сестра пропустила мимо ушей.
– Ты совсем с ума сошла? – Луис пытался устоять на ногах под сильнейшим снегопадом. – Что подвигло тебя на подобную глупость? Быстро в машину!
Лиззи стиснула зубы. На этот раз он был одет по погоде. Теплые джинсы были заправлены в черные, отороченные мехом веллингтоны, а под непромокаемой курткой угадывались несколько слоев одежды. Он быстро приспособился к местному климату.
– Я не могу оставить здесь мотоцикл. – Она скрестила руки на груди.
– И почему это?
– Он испортится.
– Отлично. Стоило подумать об этом до того, как ты решила поспешить в «Кроссфилд-Хаус», чтобы спасти свою сестру, которая, кстати, не нуждается в твоей помощи. – Луис распахнул пассажирскую дверцу. – Я считаю до трех, и, если после этого ты не окажешься в машине, можешь готовиться к ночевке здесь.
– Ты не посмеешь!
– На твоем месте я не стал бы рисковать. Мне пришлось прервать важную конференцию по скайпу, чтобы отправиться выручать принцессу из беды. У меня не слишком хорошее настроение.
Лиззи залезла в машину.
– Прошу прощения, что из-за меня тебе пришлось прервать переговоры, – сказала она натянуто.
– Странно, что родители позволили тебе выйти из дому, – процедил он сквозь зубы.
– Мне двадцать три года. Они не смогли бы остановить меня.
– Что дает тебе право позволять им сходить с ума от беспокойства за тебя?
– Да перестань! Я не думала, что ты интересуешься тем, как чувствуют себя мои родители.
– Ты ужасно упрямая. А еще самоуверенна. И высокомерна. И еще сначала говоришь, а потом уже думаешь. Не удивительно, что твоя мама считает, что ты не выйдешь замуж.
Лиззи пришлось сделать несколько глубоких вздохов, прежде чем начать говорить.
– Ты что-то путаешь, – сказала она, пытаясь сдерживать дрожь в голосе. – Возможно, я немного упряма и чуть слишком самоуверенна, но я никогда не вела себя высокомерно.
– Ты высокомерно позволила себе считать, что сестра не переживет ночь в «Кроссфилд-Хаусе» без твоей поддержки.
Лиззи сильно задело его замечание. Она не готова была признать, что проявила высокомерие, спеша Розе на помощь. Для чего еще нужны сестры? «Но она тебя не просила об этом», – прошептал внутренний голос.
– Роза не похожа на меня, – пробормотала Лиззи. – Она не умеет защищаться. Ее легко расстроить, и она не умеет отвечать обидчикам.
– Поэтому ты решила запрыгнуть на мотоцикл и поехать в «Кроссфилд-Хаус», чтобы отвечать за нее.
– А что плохого в желании помочь любимым людям?
– Ничего. Просто иногда оказывается, что дорогие тебе люди прекрасно справляются сами, потому что они изменились так сильно, как ты даже не можешь себе представить.
– Если ты убеждаешь меня в том, что за Розой не надо присматривать, это означает, что и Николас не нуждается в твоей помощи?
– Наверное, нет.
Он посмотрел на нее, и ее сердце подпрыгнуло, когда их взгляды встретились.
– Что ты имеешь в виду? Ты признал, что Роза и Николас пара?
– Я имею в виду, что не представляю тебя в роли учительницы, – поспешил он сменить тему разговора. – На самом деле, как ты справляешься с плохим поведением учеников, не выходя из себя? И еще я не могу представить тебя в костюме.
– Учителя не носят костюмы. – Его замечание обидело Лиззи. Он не мог представить ее в костюме, потому что, с его точки зрения, она недостаточно женственна. Он вчера сильно удивился, увидев ее в платье. Интересно, он считает, что в ее гардеробе нет других вещей, кроме джинсов и ботинок с заклепками? – Я очень люблю детей, – сказала она резко. – Они не склонны все усложнять и осуждать других, и я вполне справляюсь с ними. Я веду классы семи– и восьмилеток. И еще… Я не так безнадежна в вопросе романтических отношений. Дело в том, что есть парни, которым не нравятся женщины, которые умеют говорить лишь слово «да». К счастью, еще остались те, кто симпатизируют девушкам со своим собственным мнением. Причина, по которой я отправилась в «Кроссфилд-Хаус», заключается в том, что Джессика и Элоиза просто невыносимы, и я боялась, сестре придется нелегко в их обществе. Я решила, что ей понадобится сочувствие.
– Николас оказывает ей всевозможную поддержку.
– Это немного другое. И еще я хотела сбежать из дома, в котором Мэйси и Ли со своими друзьями чуть не свели меня с ума. – Она посмотрела в окно и почувствовала, что вся дрожит. Только сейчас она поняла, как сильно замерзла и какую глупость совершила.
Надо будет сразу позвонить родителям, как только она приедет в «Кроссфилд-Хаус». Хотя родители никогда не беспокоились о ней, в отличие от ее младших сестер, которые постоянно влипали в разные неприятности. Им также хватало забот с Вивьен, которая всегда делала все правильно, но при этом была слишком серьезна для того, чтобы воспринимать жизнь с радостью. А Роза слишком мягкосердечна и не умела за себя постоять. Не похожая ни на своих красавиц сестер, ни на целомудренную Вивьен, Лиззи проявляла независимость с самого раннего возраста.
– Предстоит много работы с отелем? – прервала она молчание.
– Достаточно, чтобы обеспечивать занятость нанятому персоналу в течение года, – сказал Луис, паркуя машину как можно ближе к центральному входу в здание.
– О боже. Наверное, это стоит кучу денег, – не смогла сдержаться Лиззи. – А мне, видимо, придется залезть в отложенные деньги, чтобы привести в порядок мотоцикл.
– Я возьму расходы по починке на себя, – сухо заявил Луис, задумавшись над тем, не специально ли она сделала это замечание. Но, поймав ее полный ужаса взгляд, он понял, что ошибся.
– Не смеши меня. Я никогда в жизни не взяла бы у тебя и цента. – Лиззи с силой захлопнула дверь машины. – Надеюсь, ты не подумал, что я выпрашиваю милостыню.
– Принимай предложение, Лиззи. Если ты считала, что должна поспешить на помощь Розе после всего, что я наговорил тебе, я косвенно причастен к тому, что твой мотоцикл похоронен сейчас под футами снега. К тому же, – Луис вставил ключ в скважину тяжелой дубовой двери, – для меня это не деньги.
– Спасибо, но я откажусь.
– Как тебе будет угодно. Гордыня до добра не доводит.
– Никогда не была согласна с этой поговоркой, – сделала она шаг назад. – Я все же предпочитаю остаться гордой.
Луис посмотрел на нее с неожиданным одобрением, заставив ее слегка покраснеть. Открывая дверь, он оказался слишком близко, и Лиззи почувствовала его терпкий мужской запах, который вскружил ей голову.
Лиззи была последний раз в здании отеля много лет назад. «Кроссфилд-Хаус» простоял здесь несколько поколений, прежде чем его содержание стало слишком дорогим. С точки зрения Лиззи, место было не в самом ужасном состоянии. И хотя последние владельцы бросили работы на полпути, поняв, какие затраты предусматривает реставрация, ни обрывки обоев, висящие клочьями на стенах, ни грязные, облупленные потолки не могли полностью замаскировать величие и грандиозность старинного особняка.
– Воспользуйся моментом, чтобы полюбоваться тем, что видишь, – сказал Луис, проследив за ее взглядом. – Вскоре здесь все будет иначе.
– Должно быть, для тебя это сложная задача, – бросила Лиззи.
– Именно для меня?
– Потратить целый год на реставрацию – разве это не отнимет у тебя массу драгоценного времени?
– Я очень осторожно отношусь к тем, кто пытается совать нос не в свои дела.
– Понятно. Опять говоришь об охотницах за деньгами. – Ей было проще говорить о том, что она хорошо понимала. Потому что, когда он посмотрел на нее теплым одобряющим взглядом, она поняла, что совершенно растерялась и не знала, что ей с этим делать.
– А где Роза?
– В целости и сохранности, – ответил Луис. – Она в гостиной с Николасом и его сестрами.
Чувствуя себя полной идиоткой, Лиззи плелась за Луисом, пытаясь понять, зачем сюда приехала. Он прав: она повела себя высокомерно, посчитав своим священным долгом спасение сестры. Когда они вошли в гостиную, она с первого взгляда поняла, что Роза вовсе не чувствовала себя загнанной в угол. Напротив, она потягивала вино и выглядела вполне непринужденно, одетая в легинсы и серую майку из джерси с длинными рукавами, которая очень выгодно подчеркивала ее фантастические формы.
При виде Лиззи она взвизгнула и поспешила обнять ее:
– Ты насквозь промокла!
– Так происходит со всеми, кто попадает под снег.
– Огромное тебе спасибо, Луис, за то, что выручил ее.
– Я бы и сама прекрасно добралась, просто мне понадобилось бы больше времени.
Роза нахмурилась, и Лиззи почувствовала, что совершила оплошность.
– Нет, я, конечно, ему благодарна…
– А что теперь с твоим мотоциклом? – спросила Джессика, откидывая назад идеально прямые светлые волосы. Она противно ухмыльнулась, хотя остальные, казалось, этого не замечали. – Ты выглядишь так, словно попала в крупную неприятность.
Она продолжала говорить, притворно сочувствуя Лиззи, но взгляд ее слегка прищуренных ярко-голубых глаз блестел осколками льда.
– Тебе стоит принять ванну. Или душ. Но во что ты переоденешься? Ты – такое маленькое создание.
– Мал золотник, да дорог! – воскликнул Николас, прерывая всеобщее замешательство и пытаясь сгладить ее колкие замечания. – Исключение – моя Роза.
– Ты имеешь в виду, что я – толстая?
Роза бросила на него взгляд через плечо и рассмеялась, а Лиззи снова осознала, какую глупость совершила, примчавшись в Кроссфилд отстаивать честь семьи Шарп. Роза чувствовала себя совершенно расслабленно и могла прекрасно постоять за себя в присутствии Джессики и Элоизы в свойственной ей миролюбивой и невозмутимой манере.
– Я отведу тебя… в какую комнату поселить ее, Николас? Некоторые просто в ужасном состоянии, и они не отапливаются. Ты можешь остановиться в моей комнате. Я… ты понимаешь… – Она покраснела и мельком взглянула на Николаса.
– Как скажете, – пробурчала Лиззи, слушая, как Луис взял ситуацию под контроль, предлагая поселить ее в одном из двухкомнатных номеров в той части особняка, где не шел ремонт.
– Не глупи, Лу! – Джессика вышла вперед, и теперь разница между их внешним видом стала еще более очевидна.
Лиззи, одетая в мотоциклетный костюм, была мокрая насквозь и грязная, а на Джессике красовался изысканный шелковый костюм, дополненный длинным кардиганом, который на Лиззи смотрелся бы совершенно нелепо.
– Я уверена, что несчастное создание уже и так чувствует себя обязанной тебе, чтобы ты и дальше стремился облагодетельствовать ее.
– Несчастное создание, – холодно заметил Луис, – более чем способна говорить за себя, Джессика. Несчастное создание, возможно, поступило опрометчиво, выехав на мотоцикле в условиях подобного ненастья, но это заслуживает гораздо большего восхищения, чем пустое времяпрепровождение у камина, сопровождающееся жалобами на холод и отказом высунуть нос на улицу.
Его пренебрежительное замечание было встречено полной тишиной. Но тут хихикнула Элоиза, заставив Джессику еще сильнее побледнеть от злости.
– Я считала, – заявила она, скрестив руки на груди, – тебя привлекают женщины, которые похожи на женщин.
– Поверь мне, так оно и есть.
Слегка хриплый голос и внимательный взгляд его выразительных глаз заставили сердце Лиззи уйти в пятки, а мысли – погрузиться в полный хаос. Внезапно она почувствовала, что остальные присутствующие куда-то исчезли и они с Луисом остались в комнате одни, связанные невидимыми нитями.
– Достаточно будет, если Роза покажет мне любую комнату, – хрипло проговорила она. – Мне все равно, какого она будет размера и вида. Мы, байкеры, народ привычный.
Уголком глаз она заметила, что Николас внимательно наблюдает за ними, Элоиза старательно делает вид, что заинтересована содержанием модного журнала, а Джессика кусает губы от злости.
Только Роза не замечала ничего вокруг. Она была полностью поглощена общением с Николасом и совершенно счастлива.
Поднявшись наверх в сопровождении не прекращающей болтать Розы, первым делом Лиззи наполнила ванну горячей водой. У нее не выходил из головы взгляд, которым окинул ее Луис, и то, как жестко осадил он Джессику. Чем больше она узнавала его, тем меньше он соответствовал однобокому образу сноба, который она нафантазировала себе. И тем больше он интересовал ее.
– Они не такие уж ужасные, – призналась Роза, когда Лиззи вышла из ванной комнаты, одетая в чужую одежду.
Ей пришлось подвернуть слишком длинные брюки, к тому же облегающий топ из джерси был совсем не в ее вкусе. Ее собственные ботинки сушились на батарее, но она наотрез отказалась надевать пушистые тапочки Розы, предпочтя остаться в носках.
– Конечно, Джессика время от времени делает саркастические замечания, но я предпочитаю их игнорировать, а вот Элоиза – просто сказка.
Роза была на седьмом небе от счастья. Лиззи же с трудом пропускала мимо ушей колкие замечания Джессики, которые она постоянно отпускала в их адрес на протяжении всего вечера, хотя и маскировала их вежливым разговором. Она нарочито учиняла им неприятные расспросы, глядя при этом на гостей широко открытыми невинными глазами. Как только предоставлялась малейшая возможность повернуть разговор в сторону образования и воспитания, она сразу же упоминала о своем привилегированном положении, рассказывая о частных уроках верховой езды и о каникулах на горнолыжных курортах. А затем спрашивала с неподдельным любопытством, как развлекались в детстве сестры Шарп. Луис большую часть вечера молчал, пока, наконец, за чашкой кофе Лиззи не обратилась к нему сама:
– А ты не хочешь рассказать нам о своем сказочном воспитании и превосходных каникулах? Ты уже знаешь все о наших поездках на море и походах на природу…
– Которые были просто замечательны, – поспешила добавить Роза.
Лиззи не удивилась бы, если узнала, что ее сестра и Николас не слышали большую часть их разговоров. Возможно, она даже не заметила, с какой язвительностью отпускала Джессика реплики типа «папочка купил мне это» или «папочка купил мне то» и как выразительно она посмотрела на Луиса, когда узнала, что «несчастные создания» никогда не были ни на сафари, ни на подводной охоте на Багамах.
Нет, Роза пребывала в своем собственном мире, в котором она улыбалась и шепталась с Николасом, который нежно играл с прядями ее светло-ванильных кудряшек. Розе не нужна была ее поддержка. Розе вообще не нужна была ничья поддержка, она могла постоять за себя сама, просто не обращая внимания на то, что происходило кругом.
– О, Луис всегда был предметом всеобщей зависти. – Джессика перекинула длинные ноги на ручку кресла.
– Это значит, что твои каникулы были еще более интересными и сумасшедшими, чем сафари Джессики и ее поездки на яхте на Гренадины?
Темные глаза остановились на Лиззи, и мужчина чуть заметно улыбнулся:
– Дело не в том, куда ты едешь. Имеет значение то, с кем ты путешествуешь. Например, мне никогда не было так скучно, как во время поездки на Мюстик, несмотря на бирюзовое море и белый прибрежный песок.
Лиззи не поверила ему, как, впрочем, и Джессика. Ее голова начинала ныть от боли.
Неужели ей придется слушать нескончаемые описания образа жизни, членство в котором начиналось со взноса в миллион фунтов? Она притворно зевнула и поднялась.
Луис произнес, растягивая слова:
– Ты ведь не собираешься уйти прямо сейчас?
– Несчастное создание, должно быть, очень устало во время путешествия через бурю. – Джессика вскочила. – Нет, Роза, оставайся на месте. Я провожу Лиззи. Она ведь будет ночевать в Голубой комнате? Мне все равно надо наверх.
Лиззи не поверила ее словам, и, как только за ними захлопнулась дверь, она сразу убедилась в своей правоте.
– И долго ты тут планируешь оставаться?
– Утром уеду, – сказала Лиззи.
– Я имею в виду здесь, в городе. Когда ты возвращаешься в Лондон? Тебя разве не ждет куча детей в школе? Роза сказала, ты смогла отпроситься всего на пару дней, а на Рождество ты не планировала приезжать.
– Не думаю, что мои планы тебя касаются.
– Верно. Но ты окажешь услугу самой себе, убравшись подальше отсюда. Весь этот переполох с твоим спасением… Я родилась не вчера и знаю все трюки, к которым прибегают женщины, чтобы заполучить такого мужчину, как Луис.
– Прошу прощения?
– Совершенно бесполезная поездка в Кроссфилд. Застрявший мотоцикл. Звонок сестре с просьбой о помощи. Ты можешь сколько угодно мечтать о Луисе, но только потеряешь время. Можешь считать это дружеским советом. Ты не сможешь заинтересовать его никогда. Он очень разборчив, когда дело касается женщин. И если он слегка флиртует от скуки, это вовсе не означает, что ты смогла его заинтересовать.
– Понятия не имею, почему выслушиваю все это, – холодно сказала Лиззи. – Даже если бы Луис Жюмо был последним мужчиной, оставшимся на Земле, он не заинтересовал бы меня. Он – совершенно не мой типаж, а размер банковского счета для меня не имеет значения. Поэтому путь свободен.
Услышав эти слова, Джессика обрадованно рассмеялась, вызвав своим смехом новый пульсирующий спазм головной боли у Лиззи.
– Ну, слава богу. Я счастлива, что мы поняли друг друга. Теперь отправляйся в постель. Ты становишься все зеленее на глазах. Весь этот снег и ветер не могут быть полезны для девушки: они очень дурно влияют на цвет лица.
* * *
С утра Лиззи поняла, что выглядела плохо вчерашним вечером не просто так. Теперь она вся горела и, когда попыталась встать с кровати, почувствовала, что ватные ноги ее не слушаются.
Она предпочла остаться в постели и, когда в следующий раз открыла глаза, обнаружила, что через плотные занавески проникает яркий дневной свет: часы показывали начало двенадцатого.
И в тот самый момент, когда она пыталась встать, дверь спальни широко распахнулась, и она в ужасе услышала голос Луиса.
– Что ты здесь делаешь? – Она пыталась говорить сердито, но из ее горла вырвался лишь слабый хрип. Лиззи закашлялась и откинулась обратно на подушку, закрыв глаза.
– Сейчас моя очередь проверять тебя. Если бы ты проснулась полчаса назад, то застала бы возле кровати свою сестру. Мы наблюдаем за тобой в течение двенадцати часов.
Он выглядел как полновластный хозяин особняка в своей фланелевой клетчатой рубашке, которую элегантно подвернул до локтя, и черных джинсах. Этот мужчина привык отдавать приказы.
– Я устала.
– Нет, ты заболела.
Я не больна. Я никогда не болею. Роза всегда была самой болезненной в семье. Можешь спросить кого угодно. А я сильная, как дуб.
– Мы не можем вызвать доктора. Нас засыпало снегом, поэтому придется положиться на лекарства, которые есть в нашем распоряжении, и пить много жидкости.
Лиззи застонала:
– Нас не могло засыпать снегом.
– Слишком много «не может быть». И ты везде не права. – Луис подошел к окну и отдернул занавеску, демонстрируя ей непрекращающийся тяжелый снегопад. – Судя по всему, буря успокоится к полуночи, но, если ты уже начала обдумывать пути побега, забудь об этом. Ты не сдвинешься с места, пока полностью не поправишься. Я не хочу, чтобы ты оказалась в больнице.
– Большое спасибо за твою заботу, – пробормотала Лиззи.
– Я попрошу, чтобы тебе принесли обед. Чего бы ты хотела?
– Ты что, собираешься готовить сам?
Луис усмехнулся:
– А тебе бы это доставило удовольствие?
– Не думаю. – Лиззи скользнула слегка затуманенным взглядом по его длинным мускулистым ногам, широкой груди и узким бедрам. – Вдруг бы тебе пришло в голову подсыпать мне мышьяка в еду для лучшего вкуса.
Она снова почувствовала это трепещущее, волнующее чувство, которое появилось первый раз в тот момент, когда куда-то исчезла их взаимная враждебность и между ними пробежал электрический разряд.
– Мне надо возвращаться в школу, – поспешила она сменить тему.
– Твоя сестра позвонила им и предупредила, что тебе, возможно, придется отсутствовать до конца четверти.
– У меня дела в Лондоне. – Лиззи предприняла попытку сесть, но ее тело истово сопротивлялось любому физическому усилию. – Я не планировала проводить Рождество в Шотландии.
– Почему нет? – Луис насторожился. – Тебя кто-то ждет в Лондоне?
Он представил ее в обществе другого мужчины и с удивлением обнаружил, что подобная мысль ему очень неприятна.
– Друг-учитель, с которым у тебя роман? Нет, это невозможно.
– Почему нет? – поспешила спросить она. Вдобавок к тому, что его бывшие подруги угрожают ей расправой в случае, если она будет претендовать на него, теперь еще и он сам старательно делает вид, что не представляет себе, что она может привлечь внимание какого-либо мужчины.
– Потому что в этом случае ты поторопилась бы рассказать об этом дома, доказав матери, что ты не безнадежна в плане замужества, я прав? Конечно! – Он сам ответил на свой вопрос. – Поэтому, если у тебя и есть кто-то, он не попадает под определение «правильного» мужчины. Он женат? Неудачник с двумя детьми, изменяющий жене?
– Да как ты смеешь? – Лиззи забыла про гудящую голову, сухой рот и саднящее горло. – Никогда в жизни я не стала бы встречаться с женатым мужчиной!
– Правда? Забавно, что некоторые считают возможным вступать в подобные непристойные отношения.
Ее лицо вспыхнуло ярким пурпуром на фоне темных волос, которые смотрелись почти черными на белоснежной наволочке. «Интересно, что на ней надето?» – подумал Луис. Предпочитает ли эта любительница кожаных косух шелк, сатин и кружева? Словно отпущенная на волю лошадь, его воображение неслось теперь галопом. Черт. Он почти дошел до того, что представил ее в целомудренном хлопковом лифчике и старомодных панталонах. Что с ним такое?
Ему пришлось отвернуться и сосредоточиться на падающем снеге, чтобы она не смогла заметить интереса, который становился все заметнее под его брюками.
Пребывание в этом месте странно влияло на него. Лежащая на кровати женщина не из тех, кто обычно привлекал его внимание. Ему нравились более высокие, пышногрудые, предпочтительно блондинки с уступчивым характером.
– Ты все еще не сказала, что бы хотела поесть. И еще, я отвечу на твой вопрос по поводу того, кто будет готовить еду. Я уже нанял достаточное количество народа для того, чтобы как можно быстрее довести до ума особняк, и собираюсь продолжить поиски рабочих.
– Но я не заметила никого вчера.
– Я отпустил всех по домам.
– Ладно. Наверное, я поем немного. Пару тостов и яичницу. Спасибо.
– А я принесу тебе еще таблетки. Или это сделает твоя сестра, хотя мне не очень хочется мешать им с Николасом.
– Мне следует… хм… поблагодарить тебя за все, в том числе за то, что забрал меня на дороге.
Лиззи не хотела надоедать ему расспросами по поводу мотоцикла, но, видимо, он сам прочитал ее мысли. И ответил, не дожидаясь расспросов:
– Снег должен закончиться к завтрашнему дню, и я уже договорился, чтобы мотоцикл забрали и отвезли в сервис.
– Не стоило беспокоиться, – вежливо ответила Лиззи.
– Вот здесь ты не права. Если ты будешь волноваться по поводу мотоцикла, это не поспособствует твоему скорейшему выздоровлению, согласна? А мне хотелось бы, чтобы ты встала на ноги как можно быстрее. Нам нужно поболтать об одной проблеме, но я не хочу ничего обсуждать до тех пор, пока ты не придешь в хорошее состояние.
– Поболтать об одной проблеме? – Именно так она заявляла ученикам, которые вели себя особенно плохо.
– Совсем недавно я получил очень интересную информацию.
– Не понимаю, о чем идет речь.
– Пожалуй, я тебе не поверю. Похоже, в семье Шарп не принято что-то скрывать.
– Мы всегда обсуждаем все открыто. – Лиззи говорила медленно, почти по слогам, пытаясь догадаться, куда именно он клонит.
– Значит, тебя не удивит сообщение о том, что твой папа по уши в долгах и ему срочно нужны деньги, иначе в ближайшее время он рискует остаться на улице.
– О чем ты говоришь? – прошептала Лиззи.
Она ужасно побледнела, и на какой-то миг Луис почувствовал вину за то, что слишком сильно расстроил ее своим разоблачением. Но он не мог избавиться от чувства, что внезапно вспыхнувшая показная страсть Розы в отношении его друга после того, что ему казалось равнодушием, имеет веские причины. Он очень хотел увидеть испуг в глазах Лиззи, который убедил бы его в том, что она была в курсе трудностей своего отца. И теперь он очень сожалел о том, что раскрыл рот. Но сказанного не воротишь.
– Я тебе не верю, – наконец сказала Лиззи дрожащим голосом, а Луис встряхнул головой, пытаясь избавиться от нелепого чувства, что он вел себя как настоящий подлец.
– Лучше тебе поверить моим словам. – Он слегка отстранился от кровати, потому что тонкий аромат, исходящий от нее, вызывал у него легкое головокружение и мешал сохранять хладнокровие и самоуверенность. – Я пришлю тебе еды. Если захочешь чего-то еще, позвони на кухню. Там всегда кто-то есть.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.