Текст книги "Лазурные оковы"

Глава 29. Жертвоприношение

Когда Дракон проснулся, то понял, что лежит на холодной каменной плите.

Хвост был неудобно вытянут под ним. Ящер сжал зубы, изо всех сил пытаясь порвать путы, растягивающие его конечности к четырем углам камня, но слабый металлический звук подсказал ему, что веревки не пеньковые и не ко-жаные, а сделаны из тонкой стальной проволоки. Любая попытка пошевелиться причиняла ему боль, потому что проволока, прорываясь сквозь чешуйки, врезалась в тело.

Дракон открыл глаза и увидел за огромными каменными клыками, окружавшими холм, розовеющие облака на востоке. Рядом с каменной плитой, в центре круга, образованного каменными зубами, было огромное кострище, полное вчерашней золы.

Он видел его вчера, сидя на шее Дымки, когда летел над холмом в окрестностях Вестгейта. Здесь поклонники Моандера ждали Элию. Древний потертый камень, к которому он был привязан, был окаймлен кровостоками, что не оставляло сомнений по поводу назначения каменной плиты.

Сконцентрировавшись, ящер вызвал свою силу шен. Дымка была очень близка к истине, когда распознала в Драконе паладина. Насколько ящер разбирался в этом мире, он и его братья имели много общего с паладинами, к тому же обладали той же данной богами силой. Но шен была не просто способностью обнаруживать зло, какой обладают паладины Королевств. С ней Дракон мог определить все многочисленные виды зла, которые терзают душу. Он также был способен видеть дух и оценивать его силу.

Дух человека-мага раньше был тускло-желтым шаром. Он был слаб, но без злобы или высокомерия, немного скуповат, но не жаден. Перемены, произошедшие в нем были изумительны. Битва с Моандером усилила его дух во сто крат. Его душа стала чище, хотя гармонии он еще не смог достичь.

Хафлинг изменилась немного – колеблющийся дух, окрашенный скупостью, себялюбием и мелочностью, а в глубине просто подлостью. Музыка помогала ей скрывать это, но недавно и музыка была испачкана чувством зависти.

Он не стал бы исследовать таких, как они, но Элия решила путешествовать с ними, а Дракон дал клятву защищать Элию, чего бы это не стоило. Ее дух часто был слаб, и это пугало. Сауриал видел в ее душе голубой цвет летнего неба, и он хотел сохранить это.

Хотя сейчас он сам очень ослаб. Холм вокруг него пульсировал злом. Скоро его убьют, дух женщины будет порабощен, и ее обратят ко злу.

Зло появилось в виде мужчин и женщин в плащах, их лица были укрыты капюшонами. Они образовали круг, в центре которого была каменная плита. Люди были одеты как последователи Моандера, на их вожде была безликая маска зла.

Но они очень неловко передвигались в своих длинных балахонах, а когда пели, то пропускали слова или искажали мелодию. Дракон узнал в этих самозванцах наемных убийц, с которыми сотрудничала Кассана. Огненные Клинки!

Когда две дюжины переодетых наемников окружили холм, четыре фигуры проследовали в центр живого кольца.

Первым был Фальш. Как всегда, он улыбался. Его одежда была голубого цвета, мерзко-голубого цвета гниющего мяса. Его голубо-голубые глаза светились ожиданием.

В свое время Фальш увидел сауриала в Тартаре. Псевдо-хафлинг захватил паладина и приволок на этот уровень, чтобы убить его и поработить Элию.

Зрай Пракис шел вторым, одетый в кроваво-красный балахон, отделанный кантом цвета слоновой кости. Он нес свой посох силы как церемониальное оружие, готовый сразить любого, кто откажется ему повиноваться. Его движения были полны энергии, хотя его иссохшие мышцы скрежетали по костям.

Безжизненность лича усугублялась близостью Кассаны, которая шагала позади него. Она была в платье без пояса мерцающего зеленого цвета, с разрезами по бокам. В руках она вертела тонкий жезл, которым контролировала своих питомцев.

На лице играла злая улыбка.

Последней в круг вошла Элия. Двигаясь более безжизненно, чем Пракис, она оставалась живым существом. Тело куклы было под полным контролем ее хозяйки.

Девушка была в кожаных штанах с разрезами по бокам, зашнурованных тонкими кожаными ремешками. Высокие блестящие черные сапоги на невероятно высоких каблуках закрывали ее ноги до колен. Вокруг талии был обмотан разноцветный пояс с выгравированным на пряжке черепом какого-то существа. Кольчуга с глубоким вырезом на груди представляла легкую мишень для любого меча. Щитки на плечах лаково-черного цвета, красная вельветовая накидка и черный с серебрянным ошейник завершали этот эффектный, но непрактичный наряд.

В руках она держала меч Дракона, сжимая его так сильно, что суставы на пальцах побелели. На ее лице была непроницаемая маска. На шее выступали кровеносные сосуды. Клеймо на правой руке светилось черным огнем, создавая сплошное зарево вокруг нее.

Дракон дернул свои металлические оковы, он не хотел дарить своим врагам радость увидеть его побежденным. Но проволока была крепкая, и на запястьях выступила кровь.

Зрай Пракис стоял около головы Дракона, Фальш – в ногах. Кассана находилась с правого края, Элия, борясь с силой сигилл, – напротив нее. Сауриал понимал все, что должно произойти. Они используют Камнеруб, собственный меч паладина, чтобы убить его. Если бы он был в состоянии дотянуться до него в» Парящем Вороне «, то смог бы противостоять любому волшебству Кассаны и повернуть ход боя вспять. Сейчас клинок должен будет пролить его кровь. И две силы добра будут уничтожены сразу, одним ударом. Нет, три, считая Элию. Если этого покажется ей мало, то Кассана заставит Элию саму совершить зло. Это абсолютно не нужно для ритуала. Ведьма сделает это только для того, чтобы причинить страдание и боль своей кукле.

Дракон всмотрелся в глаза Кассаны. Ему не следовало это делать, но странное любопытство заставило его, используя шен, взглянуть на нее перед смертью, только чтобы узнать, как такое зло выглядит. Огонь души колдуньи заставил сауриала вздрогнуть. Внутри была черная стена с просвечивающими красными пылающими трещинами. Ненависть горела глубоко внутри нее и потрескивала между ней, Зраем Пракисом и Фальшем. Мертвяк, как вакуум, всасывал эмоции и рядом с Кассаной казался вихрем ненависти и страха. Фальш пылал, как город, превращенный захватчиками в факел. Его злоба пересекалась линиями: желтой – жадностью, красной – ненавистью и бледно-зеленой – завистью.

Кассана ухмыльнулась; как будто догадывалась, что делал сауриал. Она взглянула на небо за Элией. Солнце должно было вот-вот появиться на горизонте.

Верхушки каменных зубов казались окрашенными кровью.

Колдунья что-то показала жестом Фальшу, и тот повернулся спиной к Дракону.

Маленький слуга сделал замысловатое движение руками так, что, казалось, в них не было костей. Они качались вперед и назад, как змеи. Позади него появился лучик света.

Свет сначала собрался в разноцветный шар волшебной силы, затем превратился в кружащуюся сферу серебряного и красного цветов. Дракон видел это раньше. Это был проход в Цитадель Белого Изгнания, где его и Элию заклеймили. Сейчас этот проход должен будет опять открыться, чтобы получить энергию из владений хозяина Фальша. С помощью этой энергии они усилят контроль над Элией в момент смерти Дракона.

Наконец Дракон взглянул на Элию. Он не хотел доставлять ей боль, но не мог помочь ни ей, ни себе. Глаза девушки были красными от истощения и слез. Ящер вызвал свою силу шен. Если ему суждено умереть, то он хотел видеть в свою последнюю минуту сверкающую голубизну ее души.

Свет духа Элии был слаб, как свет одинокой свечи. Он мерцал подобно живому сапфиру. Со всех сторон поднимался поток темноты, двигаясь, чтобы задушить этот свет. Пламя горело еще мгновение, но силы зла затмили его.

Пение усилилось, когда Фальш начал свои заклинания, чтобы управлять крутящимся диском, который простирался между склонами. Первые лучи рассвета коснулись волос Элии, вспыхнув огнем, великолепием ярко-красного на вновь рожденном небе.

– Приготовься к жертвоприношению чистой души! – взревела колдунья. Подними клинок!

Элия колебалась, и Дракон увидел, как пламя свечи загорелось ярче. Кассана сделала движение своим жезлом и сапфировое пламя потускнело, как будто его закрыли закопченным стеклянным колпаком. Элия подняла руки, держа в них Камнеруб. Клинок был направлен прямо в грудь сауриала. Его знаки теперь отвечали на зов их хозяев, и Дракону казалось, что сердце лопнет от напряжения.

Паладин пытался связаться с девушкой, чтобы помочь ей бороться и усилить ее волю. Он отчаянно хотел передать ей свою собственную внутреннюю силу, чтобы она победила темноту. И хотя Дракон мог видеть ее дух, он не мог поддержать его. Сауриал проклинал себя за неспособность общаться с Элией. Голубые искры образовали дугу между его знаками на груди и символами на руке Элии, реагируя на добро. Элия должна получить энергию от ящера, но Дракон не мог понять как.

Может быть, вдруг подумал сауриал, он напрасно так упорно отказывался от злых сигилл. Возможно, они могут еще послужить добру.

Он направил свою волю через клеймо, пытаясь заставить свет стать сильнее.

Искры сыпались, как струи воды в фонтане. Наконец они сплелись, соединяя мостом пропасть между жертвой и тем, кто готовится эту жертву убить.

Кассана закричала:

– Скрепи печатью договор! – Ее голос звучал тихо, как будто издалека.

Темнота в Элии разлилась как желчь, и пламя свечи ее духа колебалось.

Затем пламя усилилось, поддержанное силой духа Дракона.

Сауриал задрожал. Он чувствовал себя так, как будто только что вкатил огромный камень на высокую гору. Каждый мускул его тела был скован судорогой.

Однако сейчас, когда камню был сообщен последний толчок, он покатился сам.

Пламя в душе Элии становилось сильнее и ярче с каждой секундой. Источник тьмы замер и распался на части. Новые волны зла пытались окутать пламя, но были отражены все возрастающим сиянием.

Элия наклонилась над Драконом, ее лицо почти прояснилось, Фальш и Огненные Клинки, исполняющие роль приверженцев Моандера, затаили дыхание. Так же должен был сделать Пракис, если бы у него было, что затаить.

Лицо Кассаны перекосило от гнева – гнева, смешанного со страхом оттого, что созданное ею существо смогло найти новые силы. Сжимая жезл в кулаке, она подняла руку и взмахнула ею, дергая сильнее за ниточки своей мятежной куклы, пытаясь заставить Элию выполнять ее желания.

Как старый кожаный ремень, что-то с треском оборвалось внутри Элии. Она с силой опустила клинок, но при этом прыгнула вперед, ударив не Дракона, а Кассану. Камнеруб вышел из спины Кассаны, но крови на нем не было.

Колдунья в шоке отшатнулась, Фальш и Пракис подбежали к ней, но она оттолкнула их. Продолжая сжимать жезл одной рукой, другую она протянула, чтобы вытащить клинок из своего тела. Там, где колдунья схватилась за Камнеруб, заплясали голубые искры. Меч паладина защищал себя от прикосновения зла.

Колдовство не давало ей умереть, несмотря на то, что рана была смертельной.

Кассана закричала и выдернула клинок. Из глубокой раны в спине медленно потекла кровь.

Лицо колдуньи исказилось от боли. Кассана швырнула меч в Элию.

Уворачиваясь от клинка, девушка упала назад, а Фальш и Пракис в это время набросились на нее. Элия увернулась от холодных рук лича. Когда она поднялась на ноги, Фальш бросился на нее с кинжалом. Псевдо-хафлинг получил ногой по физиономии. Огненные Клинки по краям круга начали сходиться, готовясь взять Элию, если не умением, то числом.

Вдруг справа от Дракона, позади стоящей на коленях Кассаны, раздался взрыв. Столб пламени ударил из основания одного из каменных клыков, сбив двоих из Огненных Клинков. Огромный камень наклонился и упал.

Последовали второй и третий взрывы, огонь и дым окутали два каменных клыка, ослепляя всех, кто смотрел в их сторону. Дракон сразу узнал дело рук Акабара Бель Акаша. Южанин доказал, что он на самом деле великий и могучий маг.

Затем ящер почувствовал прикосновение маленьких рук к телу. Он повернул голову, готовый кусаться, и увидел Оливию Раскеттл. Хафлинг принесла стеклянный пузырек, из которого вылила на его металлические узы мутную зеленоватую жидкость. Проволочины задымились, издавая вонючий едкий запах, потом, когда стальные веревки полностью проржавели, запах исчез.

Дракон дернул свои путы, разорвав их пополам. Все еще находясь в слабом трансе своей силы щен, сауриал не мог сражаться, но заметил, что хафлинг очистилась от большинства своей злобы и ее дух, раньше колеблющийся, теперь пылал целеустремленностью.

Огненный Клинок напал на Оливию, держа в руке меч, отравленный желтым ядом, тем, который свалил Дракона в Вестгейте. Хафлинг увернулась, и Дракон ударил наемника свободной конечностью с выпущенными когтями. Его острое оружие, данное от природы, вошло глубоко в живот убийцы, и тот упал навзничь, заливая землю кровью.

Дракон поискал глазами Элию. Девушка была окружена Огненными Клинками, но она выхватила у одного их них меч, и уже двое убийц лежали у ее ног. Он посмотрел в другую сторону, ища Кассану, но та исчезла. Сауриал соскользнул с жертвенного камня и побежал, чтобы вернуть себе Камнеруб.

Холодные костлявые пальцы схватили Дракона сзади за горло, ледяной холод проник в его вены и стал растекаться по телу. Пракис хрипло засмеялся, когда его парализующее прикосновение стало высасывать силы паладина. Человек не мог бы высвободиться из таких объятий, но взять ящера со спины было не так-то просто. Дракон просунул свой хвост между собой и личем и, используя его как рычаг, оттолкнул Пракиса от себя. Отступив на несколько шагов, мертвяк направил конец своего посоха на ящера и что-то пробормотал.

Вдруг Пракис взорвался столбом огня.

Этого Дракон никак не ожидал. Он развернулся, чтобы увидеть, кто же это пришел на помощь. На вершине камня стоял седой, чисто выбритый человек в потрепанной одежде. Он достал маленький пузырек из своего плаща и бросил его в Фальша, который пытался схватить Элию сзади. Фальш увидел этот метательный снаряд и увернулся. Огненный Клинок, стоявший за ним, был менее удачлив и превратился в собственный погребальный костер.

Дракон узнал его. Это был тот, кто предложил сауриалу защищать Элию в обмен на собственную свободу. С тех пор Дракон видел его только однажды, во сне Элии в Мглистом Провале. Безымянный. Теперь он сражался на их стороне. Ящер улучил мгновение, чтобы изучить Безымянного своим шен-зрением, но все, что он смог разглядеть – это серая гора напротив серого неба. Ни зла, ни добра, но много, очень много высокомерия.

Пракис засмеялся своим ужасным, нечеловеческим смехом и вышел из костра, который зажег вокруг него Безымянный. Его одежда превратилась в золу, а оставшаяся почерневшая плоть осыпалась с костей. Но лучики света еще плясали в его глазницах, и он еще держал свой посох.

Элия свалила еще двоих убийц, но кольцо вокруг нее сжималось. Она была окружена. Один клинок отскочил от ее кольчуги, но другой прошел в опасной близости от ее головы, срезав прядь волос.

Возле ног Элии ударила молния, повалив ее на землю. Почерневший Пракис скалил обгоревшие зубы, покачивая свой посох силы и целясь им то в Дракона, то в Раскеттл, то в Безымянного, давая тем самым понять, что любое. неосторожное движение приведет к немедленному уничтожению. Оставшиеся убийцы стояли вокруг упавшей Элии.

Из одного из оставшихся каменных клыков ударил красный свет. На вершине столба стояла Кассана, сжимая в одной руке свой жезл, а другой зажимая кожу вокруг своей раны, как дама, прикрывающая прореху в платье. Дракон прикинул, сможет ли он добраться до своего меча и расправиться с Пракисом и Кассаной, прежде чем они превратят его в пепел.

– Заканчивайте с этим, – закричала колдунья со своего насеста. Безымянный, твоя игра проиграна. Фальш, возьми меч и убей ящера и Безымянного. Я послежу за Куклой.

Она подняла жезл над головой. Дракон почувствовал боль, когда Кассана направила жезл на Элию.

Позади Кассаны выросла тень, выхватила у нее жезл и столкнула колдунью с камня. Кассана выругалась, упав на бок. Зрай Пракис развернулся, чтобы увидеть нападавшего. В это время над камнем взлетел Акабар, держа в одной руке жезл. Из верхушки посоха Пракиса вылетела длинная молния, и взорвалась рядом с волшебником огромными шарами, но Акабар оказался чуть впереди огненных цветов.

Дракон наконец схватил Камнеруб, но он не мог воспользоваться им, пока маг был в воздухе, иначе волшебство Акабара разрушилось бы. Вместо этого ящер ударил им лича, выбивая ребра из его сгоревшей грудной клетки. Но силы Пракиса от этого не уменьшились, и он нанес Дракону сильный удар своими костлявыми острыми пальцами.

– Акабар! – крикнул Безымянный. Брось жезл в диск!

Дракон обернулся. Его охватили сомнения. уничтожит ли это врагов наверняка? Ведь жезл ни в коем случае не должен попасть им в руки. И что будет с Элией?

Акабар бросился вниз, спасаясь от молний из посоха силы. Одна ударила его в ногу, и он почти потерял способность летать. Однако достиг своей цели и бросил жезл в серебрянный с красным диск.

Три вскрика раздались одновременно. Фальш заорал и кинулся к диску. Оливия стояла, загораживая ему дорогу, но он перепрыгнул через нее и бросился в эти ворота. И был бесследно проглочен ими.

Зрай Пракис завизжал, и в этом визге распался на куски. Без жезла, который перешел на другой уровень существования, у него не было энергии, которая сохраняла его живым. Он рассыпался в прах. Но за миг до того, как его дух покинул столь любимые Кассаной кости, лич выкрикнул:

– Умри, Кассана!

Его отвратительный смех отнесло легким ветерком. Посох силы. упал на землю. Дракон почувствовал острую боль в груди, как и после смерти Моандера. Он понял, что знак колдуна исчез. Он взглянул на Элию, которая держала меч обеими руками, но даже если она почувствовала, как пропало клеймо Зрая Пракиса, то не подала виду.

Последней пронзительно крикнула Кассана, так как почти все ее волшебство было заключено в этом жезле. Она тоже стала разлагаться – плечи ссутулились, кожа сморщилась; она казалась одетой в лохмотья своего собственного мертвого тела. Из ее раны струей забила кровь.

Акабар схватил посох силы. Огненные Клинки не знали, может ли волшебник использовать посох, но побежали вперед. Дракон стоял, охраняя тыл, в то время как Оливия и Элия приближались к нему. Сауриал-паладин приказал Камнерубу подавлять любой волшебный выпад.

И он успел вовремя. Кассана указала на ящера и что-то пробормотала. Зигзаг молнии сверкнул из-за ее пальцев, но распался на безвредный град искр.

– Убейте их! – пытаясь устоять на ногах, крикнула колдунья оставшимся наемникам.

Огненные Клинки перестроились и погнали друзей назад. Акабар смог использовать посох силы только для того, чтобы бить им своих врагов. Элия потеряла свое оружие, Оливия споткнулась, когда пятилась. В этом хаосе никто из убийц не успел отравить свои клинки. Это спасло путешественников. У Элии кровоточило около полдюжины порезов, и Оливия держалась за бок, где зияла разная рана. Дракон на миг отвлекся, перестав отражать удары, и поискал глазами Безымянного. Седой человек прыгнул в серебряный диск. Как и Фальш, он исчез, не оставив и следа.

Ящер свалил убийцу, приблизившегося слева, и чирикнул, чтобы привлечь внимание Элии. Когда Элия обернулась, он кивнул головой в сторону диска. Она дернула головой, показывая, что сауриал должен быть первым. Дракон зарычал.

Если он пойдет первым, Кассана сможет опять использовать свое кол-довство, чтобы напасть на них, но ящер не мог этого объяснить Элии. Он опять кивнул, показывая, что она должна идти вперед, но девушка замотала головой и свалила очередного убийцу ударом сапога в челюсть.

«Несколько минут назад у нее не было своей силы воли, – удивился паладин.

Почему сейчас она стала такой упрямой?»

Он свистнул, привлекая внимание Элии, и бросил ей Камнеруб.

Элия поймала оружие, перехватила его поудобней и обезглавила убийцу, который не вовремя рванулся вперед. Дракон схватил хафлинга и побежал к диску.

Серебряная луна уже сжалась, уменьшившись на половину от первоначального размера. Водоворот стал твердыми кольцами и главный вход теперь был похож на бычий глаз – знак хозяина Фальша.

Дракон нырнул, прихватив с собой Оливию. Элия и Акабар заблокировали вход.

Маг раскрошил» концом посоха челюсть одному из нападавших.

В этот момент две крепкие, как сталь, высохшие руки схватились за посох.

Старушечье лицо Кассаны смотрело прямо на Акабара.

– Ты используешь его как дубинку, – прошепелявила она. Теперь почувствуй его полную силу.

Элия убила еще одного нападавшего Камнерубом, но их оставалось больше дюжины. Ее раны давали о себе знать.

– В портал! – приказала она магу.

– Но колдунья, – запротестовал Акабар, когда Кассана начала произносить слова заклинания.

– Внутрь! – закричала Элия.

Элия поставила ногу Акабару на живот и втолкнула его в диск. Акабар не ослаблял хватки и тянул Кассану к бычему глазу. Волшебник уже скрылся за серебряным сиянием входа, но ведьма крепко уперлась ногами в землю. Ее сухожилия трещали от напряжения, но Кассана начала вытаскивать посох обратно.

Элия стояла наполовину снаружи, наполовину внутри диска, расставив ноги по разные стороны ворот. Она разрубила Камнерубом посох силы надвое в том месте, где он выдавался из диска, парившего над Клыкастым Холмом.

Клинок разрубил древнее дерево, и на месте разлома произошел взрыв, который забросил Элию через ворота в земли, которые лежали за ними. Взрывная волна разбросала последние кусочки тела Кассаны и обожженные тела оставшихся убийц, скинув их с вершины Клыкастого Холма. Последние стоящие камни опрокинулись и упали с холма. Во второй раз над Вестгейтом вспыхнула новая звезда.