Текст книги "Непослушных детей не бывает. Революционный подход к воспитанию с рождения до 5 лет"

Часть II. Воспитание: путь к совиной мудрости

Итак, вы знаете о ящерице, бабуине и сове, а также о том, что ребенок реагирует на стресс всем телом. Теперь мы можем перейти ко второй части, в которой выясним, как эмоции проявляются и управляют поведением детей, как малыши выражают свои чувства и как научить их делать это правильно. Мы подытожим: «Старая школа воспитания называла детей “непослушными”, но мы знаем, что это в корне неверно».

«Непослушание» – это то, чего нет, зато есть потребности детей. Вот и все.

И с чего же нам начать, как не с самого распространенного испытания родительской любви – с детских истерик?

Глава 3. Как прекратить истерику, сказав: «Стоп, СОПЛИ!»

Когда маленьких людей переполняют сильные эмоции, наша задача – делиться спокойствием, а не заражаться их хаосом.

Л. Р. КНОСТ, писатель и защитник детей

Дикая выходка Уилбура в «диких» яслях

Когда моему сыну было три с половиной годика, он ходил в «дикие» ясли в лесу недалеко от нашего дома. Каждый день он играл сколько душе угодно. Красный лыжный костюм защищал его от грязи и сырости. Воспитатели разводили костры и устраивали норки, показывали детям чудеса природы.

Забирая сынишку, я стояла в лесу у ворот рядом с другими родителями и ждала, когда же появится мой «красный лыжник». Когда Уилбур подбегал ко мне, его костюм был так заляпан грязью, что цвет определялся с трудом. В руках у него могла быть палка или банка из-под варенья, наполненная листьями, уховертками или другими восхитительными находками. Я тоже что-нибудь приносила: яблоко, мандаринку-клементинку, банан, маленькую порцию фруктового сахара и всякое такое.

В тот день у подбежавшего ко мне Уилбура было какое-то напряженное выражение лица. Отметив это, я, как всегда, радостно улыбнулась и протянула ему яблоко. В ответ ребенок яростно прорычал:

– Ты сказала, что принесешь мне апельсин! Я хочу апельсин!

С этими словами Уилбур бросился на землю, колотя кулаками по грязи. Вот это да! У меня горели щеки. Сын прилюдно отверг меня!

Мои ящерица и бабуин обезумели. Первым побуждением было драться. Я хотела «победить» гнев Уилбура, отчитать его. Я могла бы дотащить брыкающегося, извивающегося и кричащего трехлетнего сына до машины, насильно усадить его и продолжить «бороться» в пути. Но, разъяренная, прилюдно кричащая на ребенка, я чувствовала бы себя не то чтобы здорово.

Ящерица и бабуин прикинули, что мне, возможно, лучше БЕЖАТЬ. Я хотела поскорее убраться оттуда, не пытаясь докопаться, почему сын так расстроен. Но бегство просто изменило бы наше местоположение, оно не решило бы проблему. Да еще Уилбур распростерся на грязной земле и, похоже, не собирался вставать!

Но должен же быть другой путь! Моя ящерица подбросила мне еще одно «решение»: замереть!

Может быть, я могла просто игнорировать истерику и надеяться, что она сама пройдет? Однако это было маловероятно. Ничего не делая, я бы… ничего и не сделала.

Другие дети, счастливые и улыбающиеся, спешили в объятия родителей. Я чувствовала устремленные на меня взгляды и подозревала, что половина взрослых думает: «Ишь ты! Как избалован!» А другая половина морщится: «Слава богу, у нас все в порядке».

Этот сценарий, возможно, вам знаком! Истерики бывают у всех малышей, но не все родители готовы это признать. В первые годы жизни ребенка мы все в какой-то момент сталкиваемся с этой проблемой, но особенно тяжелы публичные выходки. Из-за них мы теряем уверенность в себе.

«Почему другие дети рады видеть родителей?»

«Я что, ужасный родитель?»

Или еще хуже: «Что-то не так с моим ребенком?»

Надеюсь, вы уже знаете достаточно, чтобы ответить «нет».

Помните: к ребенку младше пяти лет неприменимо понятие «непослушание»!

С вашим ребенком все в порядке, и с вами тоже.

«Истерики случаются, когда ребенок захвачен эмоциями, которые ему не по силам. У истерик бывают разные причины, но главная проблема заключается в том, что дети пытаются выразить такие эмоции – слишком сильные, непонятные и неуправляемые. Это может быть разочарование, желание независимости, новый пугающий опыт, ревность, гнев и т. д. Все это выплескивается в истерике. Скандал может спровоцировать и жажда внимания. Важно помнить, что, какой бы тривиальной ни казалась вам причина, для детей это настоящее и важное чувство. Когда они станут старше, мы научим их безопасно выражать эмоции. Сейчас же истерика – единственно возможный способ».

Доктор Камилла Розан, руководитель Службы раннего развития Национального центра для детей и семьи Анны Фрейд

Истерика говорит нам, что ребенок взвинчен. Он может быть на пределе из-за усталости или потому, что разыгрался на детской площадке и не может сразу переключиться на «пора домой». А может, сестренка сломала любимую игрушку. Маленькие дети еще не умеют справляться ни со скукой, ни с возбуждением.

Во второй главе мы говорили, как дети до пяти лет реагируют на стресс: угрозу, страх или обиду. Древний мозг может оценить по-своему даже заурядный эпизод. Как вы теперь знаете, их мудрая сова еще не успела достаточно развиться, поэтому ситуацию контролируют ящерица и бабуин.

Итак, вернемся в «дикие» ясли. Маленький бабуин в забрызганном грязью красном лыжном костюме все еще корчился в грязи. Я сделала шаг назад, собираясь с мыслями, – и в дело вмешалась моя мудрая сова.

– Держаться! Уилбур всегда был мне рад. И сегодня утром он был в порядке, а теперь нет. Что, если дело не в яблоке? Должно быть, что-то случилось.

Так я смогла увидеть происходящее с точки зрения Уилбура. Вместо разочарования, смущения и гнева я почувствовала сострадание.

Наука о вспышках гнева

Как мы поняли из первой главы, маленький ребенок – это чистый лист. У него нет почти никакого опыта. Каждый день для него – учебный. Он может обрабатывать новые впечатления только «здесь и сейчас», задействуя своего бабуина, этот древний мозг млекопитающих, предназначенный для быстрого реагирования на угрозу. Положение усугубляется, если рядом нет родителей. В современном мире это случается все чаще, а отлучки становятся все дольше (я вернусь к этой теме в десятой главе). Дети в наше отсутствие сталкиваются со многими испытаниями.

Взрослые понимают, что все эти происшествия безопасны. А вот ребенок может воспринимать как угрозу, например, другого малыша со сжатыми кулаками, и тело отреагирует стрессом.

Дело в том, что у детей не всегда срабатывает реакция «бороться – бежать – замереть». Так что же им делать? Они не умеют выражать эмоции, поэтому вынуждены «проглотить» новые переживания и подавить их в себе. Мы уже знаем, что стресс – это не просто чувство. В организме остаются гормоны стресса, которые разносятся кровотоком. Можете ли вы теперь себе представить, каково вашему ребенку в возрасте до пяти лет?

Вспомните, когда вы испытывали стресс? В каких ситуациях? Возможно, это было связано с публичным выступлением или собеседованием. Или вам впервые пришлось делать что-то сложное. Наши тела реагируют так же, как тела детей: у нас может пропасть аппетит, в животе проснутся «бабочки», голова затуманится или закружится, дыхание станет поверхностным. Как дать выход накопившемуся стрессу? Мы можем пробежаться, сходить в тренажерный зал или выбрать какой-то другой вид активности, чтобы высвободить эмоции.

Но что же происходит с детьми? Этот вопрос я уже ставила в предыдущей главе. Малыши не могут избавиться от стресса до тех пор, пока не почувствуют себя в безопасности.

А когда это может произойти? И кто даст ощущение защищенности? Это случится, когда вы наконец окажетесь рядом. Когда дети увидят вас, свое убежище, человека, которому они доверяют больше всего на свете.

Ну и что мы делаем, если видим «истерику» или «непослушание»? Мы наказываем ребенка. Как раз тогда, когда больше всего ему нужны.

Итак, «дикие» ясли. Уилбур лежит, плюхнувшись в грязь. Что вы видите? «Непослушного», «избалованного» мальчика, который закатил скандал из-за апельсина? Или ребенка, нуждающегося в утешении, подавленного физически и психологически? Малыша, у которого «пожарная сигнализация» сработала по полной. Конечно, дело не в апельсине.

Признаюсь, я была огорчена тем, что все это происходило прилюдно, но теперь, когда мой мудрый совиный мозг взял верх, я почувствовала уверенность, поняла, что делать.

Я опустилась на колени рядом с Уилбуром к самой грязи и чуть громче обычного воскликнула:

– О-о-о!

…Словно я, глупенькая, только что о чем-то догадалась.

Певучего тона моего голоса было достаточно, чтобы Уилбур поднял глаза.

– О-о-о! Забывчивая мамочка! Ты хотел апельсин?!

В подобной ситуации нужно использовать как можно меньше слов. Уилбур все еще был под мощным влиянием бабуина, поэтому мне пришлось буквально прорываться, чтобы наладить контакт. И он появился после слова «апельсин». Это было единственное, что успел произнести Уилбур, и самое важное для него на тот момент.

«Она понимает меня!» – бабуин остановился как вкопанный. Мы наладили связь, и я знала, что должна действовать быстро.

Протянув руку, я спросила, не хочет ли он пойти со мной. Поразительно, но Уилбур перестал плакать и просто встал. Я даже пошатнулась – настолько невероятной была перемена!

Мы с моим маленьким человечком, держась за руки, уходили от толпы, и я наконец расслабилась. Полностью завладев вниманием Уилбура, чтобы усилить эффект, я ударила себя яблоком по голове.

– Смотри, Уилбур, яблоко говорит мне: «Как же так, мамочка?!»

Уилбур хихикнул.

Еще один удар по голове. На этот раз, изменив тембр, я заговорила глупым, писклявым «голосом яблока», изображая, как оно сердится:

– Уилбур хотел апельсин! Зачем ты принесла меня?!

Взрыв смеха Уилбура был как лекарство. Юмор снял напряжение. Мы, смеясь, бежали по дорожке. Я держала яблоко перед собой, а оно «отчитывало» меня: «Ну ты же знала, что дома есть апельсины!» Затем яблоко «спросило» Уилбура, не хочет ли он поиграть в листьях. Ребенок с радостью выхватил фрукт из моих рук, откусил и потянул меня к большой куче листьев со словами:

– Мамочка, давай поиграем!

Что-то изменилось в наших отношениях: чувство связи между матерью и сыном стало глубже. Похоже, тогда родилось что-то новое. Мой трехлетний ребенок понял: мамочка не будет сердиться и может снять боль, даже если страдания кажутся худшим, что есть на свете.

В тот момент я была так взволнована и так любила сына, что легко каталась с ним по грязным листьям. Это был отличный способ снять стресс. Валяться в листьях и смеяться… Можно ли дать лучший выход напряжению, сковавшему наши тела?

Итак, давайте вновь рассмотрим эту вспышку гнева.

Трехлетний ребенок затеял серьезный скандал. Вам это знакомо? В таком случае (особенно, если это произойдет прилюдно), скорее всего, в нас проснется примитивный бабуин. Нас публично осрамили! Мы почувствуем стыд и вину, потому что выглядим плохими, некомпетентными родителями.

Когда стресс будит наших ящериц и бабуинов, мы чувствуем потребность бороться, бежать, замереть или падаем в обморок.

Если же мы сможем привлечь мудрую сову, то откроем в себе способность заботливо справиться с истерикой ребенка. В этот ужасный момент сделайте вдох и передайте управление сове. Ящерица с бабуином быстро отступят, вы спокойно посмотрите на события с другой точки зрения и поймете, что видит ваш малыш.

«Побудь со мной хотя бы минутку». Допустим, вас что-то расстроило на работе. Возможно, вас унизил начальник, коллега насплетничал или раскритиковал. Скорее всего, там вы сдержите эмоции, но дома вам нужно будет их излить, поделиться с родителями, другом или партнером.

А теперь представьте, что они не станут вас слушать и поддерживать, а отмахнутся, проигнорируют или, еще хуже, скажут, что вы выглядите смешно и глупо.

Что вы почувствуете? Как это повлияет на отношения?

Вот почему так важно с состраданием понимать и принимать наших детей в состоянии стресса. Так мы можем вернуть их с края пропасти и сделать нашу связь более прочной.

Бонус – развитие мозга ребенка. Правильная борьба с истериками обеспечит здоровый рост. Утешая детей в стрессе, мы помогаем им развить навыки эмоциональной саморегуляции, о которых я расскажу в четвертой главе.

В тот день в «диких» яслях я хотела докопаться до сути, понять, что вызвало болезненную реакцию Уилбура. Поиграв в листьях и избавившись от стресса, мы пошли к машине. Только тогда я почувствовала, что могу спросить:

– Солнышко, ты чем-то серьезно расстроен? Как сегодня все прошло?

Уилбур помолчал, остановился и посмотрел на меня.

– Макс толкнул меня.

– И что случилось дальше, мой милый?

– Он толкнул меня в грязь.

Вот на эту угрозу тело отреагировало истерикой.

Но было и еще кое-что. Глядя мне прямо в глаза, сын укоризненно спросил:

– Где ты была?

Он получил горький опыт и пережил его в одиночку. Я представила его стресс в суете и суматохе игры, прочувствовала, как ему пришлось принимать решение, чем ответить… Как он лелеял свою боль, сдерживал обиду и ждал меня – свое безопасное убежище, мудрую сову, того, кто обнимет и обратит все к лучшему.

В тот день я немного опоздала. И вот я представила: он высматривает меня, видит, как приезжают другие родители, но не его мама. Представила все его чувства, спрессованные внутри и готовые вырваться… Но меня не было! Его эмоции вскипели, как котелок на огне. И в той скандальной сцене он страдал больше, чем я. Мой мозг полностью сформирован и четко функционирует. Я могу разобраться в такой ситуации за несколько секунд. Жизнь Уилбура только начинается. События иногда принимают дурной оборот, и любому человеку может понадобиться защита.

– О, милый, это было очень грубо.

Мы остановились посреди дороги, и я снова опустилась на колени, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

– Поведение Макса неприемлемо. Как жаль, что меня не было рядом! Тяжело тебе пришлось!

Я не могу точно знать, что случилось в тот день. Скорее всего, это была просто чрезмерно бурная игра, потому что Макс – такой же бабуин, как Уилбур. Но дело не в этом. Намного важнее моя родительская реакция. Жизнь не лишена трудностей. Нужно уметь общаться, потому что так мы сможем многому научить наших малышей (например, что делать, если нас не окажется рядом).

– Хорошо, мой дорогой, мамочка все понимает. В следующий раз, когда игра станет слишком грубой, возможно, ты найдешь воспитателя и расскажешь ему об этом.

Уилбур посмотрел скептически.

– А может, ты скажешь: «Стоп! Такая игра мне не нравится!»

Уилбур кивнул. Он все еще казался неуверенным, и я не хотела настаивать, но подумала, что нужно поговорить с воспитательницей. Если это повторится, она должна помочь.

Мы не вправе ожидать, что наши крохи самостоятельно справятся с трудностями общения. Мы должны смоделировать для них решения, научить улаживать конфликты, устанавливать границы и указывать другим детям, что приемлемо, а что нет. Они должны знать, что могут сказать: «Стоп!» – или обратиться за помощью к воспитателю.

Я понимала, что Уилбур еще слишком мал и вряд ли в нужный момент поступит именно так. Но, слушая своего сына, видя его страдания и принимая их, я сделала нечто более важное. Я дала ему понять, что расстраиваться, когда нас что-то расстраивает, – это нормально. И что гнев – тоже совершенно правильная реакция на несправедливость. Я ни в чем не обвинила Уилбура, но дала ему понять: в следующий раз вместо истерики и валяния в грязи он может рассказать, что с ним стряслось.

Тогда Уилбур заплакал. Это еще один замечательный способ снять стресс, о чем я расскажу в пятой главе. Наконец мы обнялись, получив прилив окситоцина, «наркотика любви». Он высвобождается при физическом контакте любящих людей, например родителей и детей. Затем мы встали и, в зявшись за руки, направились домой. И знаете что? Уилбур с удовольствием съел яблоко.

Итак, давайте познакомимся с первым инструментом из нашего набора для воспитания детей!

Психологический инструментарий: советы и методы

Стоп, СОПЛИ!

Вот что нужно делать, столкнувшись с истерикой.

• Остановитесь, скажите себе: «Стоп!»

• Глубоко вдохните.

Напомните себе, что истерика с вами не связана и ребенок далеко не мастер психологических уловок. Дети не ведут себя «непослушно», не манипулируют, не упрямятся, не проверяют вас на прочность и т. д., что бы ни говорила об этом старая школа воспитания. Они не способны на это.

Итак, останавливаем СОПЛИ

С – совсем не в вас дело. Ребенок может реагировать на стресс, вызванный какими угодно причинами.

ОП – определите настоящий источник эмоционального срыва.

ЛИ – личное участие в проблемах ребенка и его становлении. Вы измените ситуацию, если посмотрите на нее с точки зрения ребенка.

Поступая так, вы задействуете мозг своей мудрой совы. Это куда полезнее, чем мчаться на всех парах в бой в союзе с собственным бабуином.

Примеры использования инструмента «Стоп, СОПЛИ!», когда дети младше пяти лет не выполняют просьбы

1. Упрямица-«осьминожка» в коляске

Что делать, если ребенок истерит, упорно вылезая из коляски или отказываясь в нее садиться?

Для начала давайте остановимся: стоп!

Мы должны помнить, что реакция маленьких деток (а какими еще могут быть малыши в коляске?) не направлена против вас.

Ваш малыш не думает: «Откажусь-ка я садиться в коляску. Буду сопротивляться, потому что это их заведет».

Конечно же, это не так!

Как вы теперь знаете, в возрасте от года до трех у младенца «мозг бабуина», который проявляет интерес к миру и хочет независимости. Примат «подсказывает»: «У меня больше шансов выжить, если я смогу развить мышцы и ходить. Мне нужно понять границы мира и научиться координировать движения, поэтому, пожалуйста, не мешайте!»

Как же лучше поступить?

ПЕРВЫЙ СПОСОБ

Ну что ж, остановимся и обратимся к мудрой сове. Оценим ситуацию и, возможно, подумаем: «Хм, а что такого, если малыш выберется из коляски и пойдет?» Важно! Все происходит в безопасной обстановке, вдали от оживленной магистрали. Пусть ребенок знает, что мы его понимаем. И это первый шаг, чтобы успокоить бабуина: его услышали.

«О, Мэйзи, я вижу, как это весело – гулять! Ты хочешь прогуляться?!»

Обращение к слову «прогулка» здесь имеет ту же силу, что и использование слова «апельсин» в случае с Уилбуром. Вы показываете ребенку, что понимаете его.

Для усиления эффекта можете даже добавить с улыбкой: «Я вижу, что ты очень-очень хочешь прогуляться!»

Улыбайтесь, ведь поведение не направлено лично против вас и улыбка не поддержит неуважительное отношение, не подорвет ваш авторитет. Мудрая сова уверяет, что причина упрямства – это бабуин, которому нужно сжечь немного энергии и поучиться независимости. В наших силах посмотреть на ситуацию с другой точки зрения. Мы от этого только выиграем.

Теперь вы можете все изменить.

Говорите так, словно вы действительно обращаетесь к бабуину – спокойно и лаконично, чтобы «осьминожка» снова не возбудилась. Присядьте на корточки, чтобы быть на одном уровне, а не нависать над ней. Бабуину не нужны лишние стрессы. Продолжайте улыбаться.

Папа или мама говорит: «Я знаю, как хорошо ты умеешь ходить!»

Так вы завладеете вниманием «осьминожки». Ее бабуин, возможно, ожидал битвы, но теперь дочка может расслабиться, а вы усерднее займетесь ее растущим пушистеньким совенком. Всё успокоится – и вы сами увидите, была ли нужна битва.

Очень мило, что дочурка обретет некоторую уверенность, да к тому же усталость поможет крепче уснуть. Вы поддержите ее за ручки и поболтаете на ходу. Гарантирую, она будет довольна, чувствуя, что вы ее понимаете (точно так же, как Уилбур, когда вдруг с радостью взял яблоко).

Возможно, потребуется больше времени, чтобы добраться до дома. Так насладитесь часами, проведенными вместе! Это шанс на волшебную связь с бабуинчиком, который будет любить вас еще больше!

ВТОРОЙ СПОСОБ

«Все это мило, – скажут некоторые родители, – но мы действительно находимся рядом с оживленной дорогой. К тому же нам очень нужно домой!»

Что ж, давайте все-таки скажем: «Стоп, СОПЛИ!»

В этом случае нам придется определить границы. Мягкий предел даст знать бабуину: «Хорошо, я тебя слышу и вижу, но я должен провести черту ради безопасности». Определить границы – не значит принудительно удержать ребенка в коляске. Это лишь натравит двух рассерженных приматов друг на друга. Вы, очевидно, добьетесь своего, но не выиграете.

Помогут мягкие границы и юмор.

Итак, останавливаемся и включаем мудрый совиный мозг.

Мы знаем, что истерика не направлена против нас, поэтому нам не нужно воспринимать ее как личный вызов.

Обратитесь к «осьминожке» примерно так: «Хорошо! Но на дороге очень шумно (можно зажать уши руками и смешно пошуметь, развеселить ребенка) и слишком много машин (сделайте еще какие-нибудь забавные движения). Мы точно пойдем пешком, когда доберемся до нашей улицы. Договорились?!»

Если малыш все еще расстроен, просто повторите, используя меньше слов. Несмотря на истерику, ребенок должен услышать: «Да, ты сможешь идти! Когда мы будем подальше от этих больших страшных машин!»

Бабуин отметит слово «сможешь». В этом случае ему не нужно бороться и граница его не испугает. Маленький примат знает, что вы его поняли и он сможет ходить в ближайшее время.

Так ваше личное участие изменит ситуацию.

Юмор разрядит атмосферу, смягчит реакцию тела на стресс, а границы дадут ребенку чувство безопасности. Мы поговорим о них подробно в восьмой главе. Последний пример показал, как просто провести границу между «можно» и «нельзя». При этом должна быть ясна причина запрета – безопасность. Это может найти отклик у бабуина, потому что он всецело сосредоточен на выживании. Помните? И каким бы маленьким ни был ваш ребенок, ему знакомо чувство безопасности.

Ваши слова и жесты не только успокоят бабуина, но и помогут подрасти маленькой сове, ведь «осьминожке» придется обдумать предложенное решение. Дав ребенку выбор и возможность поразмыслить, вы активизируете ищущую часть мозга. И все будет хорошо. Девочка заберется в коляску и останется в ней, пока вы не дойдете до своей безопасной улицы. А затем вы выполните свою часть «сделки» и «осьминожка» немного пройдется.

Итак, вы проявили изобретательность и поработали с ребенком, чтобы найти решение.

И не воспринимайте такую ситуацию как уступку. Вы не будете выглядеть безвольным родителем.

Совсем наоборот. Доказано, что сочувствие и сотрудничество приносят наилучшие результаты во многих сферах жизни – от личной до деловой. Предприниматель и писатель Маргарет Хеффернан рассказала мне об исследованиях, подтвердивших, что сотрудничество – лучшая форма лидерства.

Прежде чем двигаться дальше, давайте рассмотрим еще один пример.

2. Ребенок не хочет уходить из парка

Надеюсь, теперь вы знаете, что делать.

Остановитесь.

Подождите минутку.

Вспомните, что упрямство совсем не обращено против вас. Ребенок не думает: «Создам-ка я папе трудности. Ему нужно вернуться на работу (или приготовить ужин, или другое), а я вот буду непослушным и откажусь возвращаться».

Конечно, это не так!

О чем же в действительности думает ваш ребенок, когда его поведением руководит бабуин?

«Мне весело! Я живу настоящим. Я не знаю и знать не хочу ни часов, ни звонков с работы, ни того, сколько времени нужно, чтобы приготовить мне чай. Я предельно счастлив! С чего бы мне покидать парк, если здесь так хорошо?»

Определим, что на самом деле происходит.

«Мой малыш так счастлив, а я мешаю ему радоваться». Посмотрев на ситуацию с его точки зрения, вы посочувствуете ребенку! Он не балуется, а радуется жизни. «Ох, Олли, мне очень жаль! Я вижу, тебе так весело!»

Используйте певучий голос и улыбайтесь.

«Папа понимает! Здесь, в парке, так весело с друзьями!»

Вы можете повторить это для большей убедительности, чтобы бабуинчик успокоился и сел в коляску. И пусть даже кто-то сочтет, что вы переигрываете. Не беспокойтесь об этом! Будьте искренни в своем сочувствии, и ребенок к вам прислушается.

«Это трудно, но мы должны идти».

Мы используем ограничение, но мягкое. Вы показываете, что понимаете разочарование малыша и то, с каким трудом он уходит. Но идти все равно нужно.

Будем реалистами: ребенку, возможно, по-прежнему трудно уйти. Во время игры он тоже переживает стресс. Радость – не меньшее потрясение для малыша, чем негативные чувства. Подробнее я расскажу об этом в четвертой главе. Так что не волнуйтесь, если прольются слезы. С ними стресс покидает тело. Можно повторить разговор и еще раз посочувствовать ребенку. Если при этом он расплачется еще сильнее, то точно выйдет из стрессового состояния.

Теперь мы можем все изменить.

Установите границу: дайте ребенку еще пять минут. Этот переходный период успокоит бабуина. Можно скрепить договоренность рукопожатием.

Чтобы не нависать над малышом, усугубляя давление, хорошо бы встать рядом с ним на колени. Говорите убаюкивающим голосом. Не беспокойтесь о внимании посторонних. Это не их дело! Поверьте, все получится. Просто продолжайте. Когда делаешь это в первый раз, особенно на улице среди людей, бывает трудно подобрать слова или мешает беспокойство: вдруг скажешь что-то не то. Говорите простыми короткими фразами, будьте искренни и покажите, что хотите помочь ребенку справиться с проблемой. Он почувствует искренность и будет доверять вам, даже если вы ошибетесь, неверно поймете происходящее.

Не относитесь к этому как к еще одной сложности «родительской доли». Поймите: это ваш шанс лучше понять ребенка и укрепить отношения. Возможно, будет трудно, особенно если мы сами в стрессе думаем о недоделанной работе, неприготовленном ужине и о том, что неплохо бы уделить себе хоть немного времени. Но если мы остановимся, настроимся на детей, будем реагировать спокойно и с состраданием, то они станут нам ближе и захотят сотрудничать. Такое общение буквально успокоит их мозг, в нем сформируются положительные связи. Это научно доказано. Приятно обнять ребенка и сказать: «Я тебя понимаю, все в порядке».

В такие минуты случаются чудеса.

Ребенок ощущает глубочайшее сочувствие. Так проявляется ваша способность понимать и принимать близко к сердцу его эмоции, мысли и чувства. Это обязательное условие для того, чтобы дети стали мудрыми совами, то есть взрослыми, которые заботятся о благополучии других, сострадают, налаживают отношения и достигают процветания в здоровом обществе. Джули Хармисон, содиректор школ информирования о травмах, объясняет: «Сочувствие – это навык, который не приобретается в процессе развития сам собой. Этому трудно научить, мы должны испытать его на себе».

Сопереживание умиротворяет детей. Поняв, насколько это хорошо, они научатся поддерживать других. Конечно, когда-то они сами захотят облегчить страдания ближних и будут более чутко относиться к их благополучию. Вот почему важно показать новым поколениям, что мы можем поставить себя на их место, понять их чувства, особенно в самые трудные минуты жизни. Так мы помогаем пушистенькому совенку вырасти в умудренную опытом, эмоционально чуткую сову, которая неравнодушна к чужим страданиям и всегда придет на помощь.

Итак, папа посмотрел на своего заплаканного мальчугана и понял, что ему действительно трудно. Ниже приводится пример возможного разговора.

«Солнышко, все хорошо. Иди ко мне. Все хорошо, я тебя понимаю».

А когда малыш подойдет, можно предложить: «Давай я тебя обниму». Или, возможно, отец спросит: «Хочешь, я подниму тебя? Будешь самолетиком?!»

Наши дети в таких ситуациях больше привыкли к огромному страшному бабуину, который вещает откуда-то из глубины. А беседы с веселыми родителями может быть достаточно, чтобы малыш застыл от изумления! И бабуин уберет лапу с кнопки «пожарной сигнализации», которая чуть не затрезвонила.

Если игра в самолетики не в вашем стиле, придумайте какой-нибудь вопрос, чтобы увлечь мыслящий «мозг совенка». Что-то вроде: «Давай посмотрим, сколько желтых листьев мы соберем по дороге домой?»

Вы удивитесь, как быстро ребенок согласится. Как только он возьмет вас за руку, слезы прекратятся и вы уйдете.

Какое счастье, что можно разрядить ситуацию! Это сработает. Верьте! По собственному опыту знаю: в первый раз потребуется сильнейшая уверенность в себе. Но постепенно связь между вами и малышом будет все прочнее. Вы построите такие отношения, при которых ребенок всегда будет возвращаться к вам, чтобы получить совет или помощь.

Выработайте такую линию поведения – и вам не придется в гневе бросаться прочь от истеричного малыша, чувствуя себя худшими в мире родителями. Вы не станете бороться с брыкающимся и орущим ребенком, запихивая его в коляску. Наоборот, вы почувствуете, что выиграли на длинной дистанции! Применение силы ничего не дает. Насилие разрушает взаимоотношения. Оно учит детей подавлять естественные побуждения, избегать здоровых реакций и поведения, продиктованного мозгом (например, стремления к независимости). Использование силы учит ребенка… применять силу. Вы действительно хотите столкнуться с ней, когда он станет старше?

Вернемся к примеру Уилбура в «диких» яслях. Бурная реакция детей на стресс (в старой школе это называли истерикой) кажется тревожной, даже пугающей. Сразу определите, безопасно ли такое «буйное» поведение. Если риска нет, просто оставайтесь рядом в этот тяжелый момент, поддержите своим спокойным присутствием, сочувствием и состраданием. В этом случае бабуин уберет лапу с «пожарной кнопки», а вы проявите себя как мудрая сова, которая сможет вернуть чадо к духовному равновесию. Просто дайте бабуинчику понять, что вы не уйдете, готовы помочь и защитить. Вскоре ребенок заберется к вам на колени и обнимет.

Непростой родительский опыт

Клэр, мама двоих детей в возрасте до пяти лет: «Это может быть утомительно – не отключаться. На прогулке всегда быть приятной собеседницей для взрослых и “работать” как аттракцион и игровой снаряд для детей. Да, бывает, я сержусь. Все родители сталкиваются с “плохим” поведением. Но я мама-одиночка и не могу приструнить детей известной фразой: “Вот вернется отец с работы…”

Бывает, я дохожу до предела и срываюсь, но вскоре это оборачивается против меня. Дело в том, что сын уже достаточно силен, чтобы увернуться от объятий. В этом случае я чувствую себя отвергнутой и в ответ отталкиваю ребенка. Если мне что-то и помогло в такой ситуации, так это осознание, что я тоже бабуин. Я перестала давить на сына и беспокоиться. Теперь я быстро и с юмором принимаю роль мудрой совы. Если мне удается рассмешить сына, то кажется, будто ничего и не произошло! Мы друг другу все прощаем!»

Полагаю, нас всех касается проблема Клэр. Страшно, когда дети в бедственном положении бунтуют, брыкаются, кричат и отказываются от нашей помощи. Но это и нас заставляет чувствовать себя беспомощными, отвергнутыми, неадекватными, то есть виноватыми. Если ребенок испытывает сильные чувства, вы переживете то же самое. Правда, вам поможет сдержаться мудрая сова. Она посоветует не верещать и не брыкаться прилюдно. Однако в организме могут затаиться эмоции, вызванные стрессом.