Текст книги "Мечта испанского миллиардера"

Глава 10

Оказалось, до коттеджа оставалось ехать всего лишь полчаса. Все это время Нелл усиленно делала вид, что ее безумно интересуют пробегавшие за окном пейзажи. Ни она, ни Луис не проронили ни слова. Луис повернул направо на развилке, и вскоре они проехали в открытые кованые ворота.

– Мы на месте? – уточнила Нелл.

– Да.

Она осмотрелась. Когда Луис говорил, что они едут в коттедж, она представляла себе совсем другое. Не так давно Нелл пришлось выставлять на продажу дом отца, и он позиционировался как большой комфортабельный семейный коттедж. Здание, представшее ее взору сейчас, было раза в четыре больше. Это была настоящая вилла, одноэтажная, в средиземноморском стиле, с входной дверью, увитой глицинией. Действительно, самое что ни на есть уютное любовное гнездышко.

– Ну вот, это и есть наш коттедж, – сообщил Луис, кивая в сторону дома.

– Замечательно. Надеюсь, они еще там.

Луис не был так уверен, потому что нигде поблизости никакой другой машины, кроме той, на которой они сами приехали, не наблюдалось. Но заранее разочаровывать свою спутницу не стал и промолчал на ее замечание.

Нелл выскочила из машины и помчалась к дверям, предоставив Луису любоваться ее развевающейся на бегу юбкой, обнажающей стройные ноги.

Звонка обнаружить не удалось, поэтому Нелл изо всех сил забарабанила кулаком в дверь. Дверь распахнулась внутрь, и англичанка чуть не ввалилась в помещение. Обернувшись, она вопросительно взглянула на Луиса, который до сих пор сидел в машине и с интересом наблюдал за происходящим. Нелл неодобрительно покачала головой, возмущаясь его неторопливостью.

– Открыто! – прокричала она, указывая на дверь, и вошла в дом, выкликивая племянницу по имени.

* * *

Луис сделал глубокий вдох, собираясь с духом, чтобы зайти в дом. Последний раз он был тут в день похорон жены и тогда дал себе слово никогда больше здесь не появляться. И вот пришлось. С виду мало что изменилось, только боль его со временем немного утихла.

Испанец шагнул в дверь и прислушался к себе. Он ожидал, что его охватит печаль, боль, меланхолия, ностальгия, да все, что угодно, любые сильные эмоции. Единственное, чего он не ждал, так это полного отсутствия чувств. Стоя в холле, он оставался невозмутим и спокоен. И вкупе с событиями прошлой ночи это вызывало недовольство собой и ощущение вины.

Тут из глубины дома показалась Нелл.

– Здесь никого нет, – охрипшим от крика голосом возмущенно сообщила она. – Ты говорил, они будут здесь. И я... я поверила тебе!

– Я лишь сказал, что это наиболее вероятное место, где они могут быть. И здесь действительно кто-то был – либо они, либо еще кто-то.

– Ты что, ясновидящий? – Нелл раздраженно закатила глаза.

– Перед домом свежие следы шин, – невозмутимо пояснил мужчина.

– Ну и что, что следы? Кому от этого легче? Не стой же просто так, сделай что-нибудь!

– И что, по-твоему, я должен сделать? – поинтересовался Луис, вопросительно подняв бровь, и Нелл захотелось его придушить.

– Я-то думала, ты всегда знаешь, что делать.

Испанец прищурился и сухо возразил:

– В случае с тобой я, похоже, всегда поступаю не лучшим образом. Тебе так не кажется?

– С каких это пор тебя так волнует мое мнение! – воскликнула Нелл.

Луис начал было что-то говорить, но тут раздался возглас:

– Луис, что ты тут делаешь?

– Доброе утро, Фелипе, – приветствовал брата Луис, обернувшись на голос.

В пылу ссоры они даже не заметили, как в холл вошел юноша. Как и Луис, он был в джинсах и рубашке. На этом сходство заканчивалось. Вошедший был высокого роста и мальчишеского телосложения. Темные волосы до плеч, на носу очки в роговой оправе, весь какой-то взъерошенный, в общем, типичный современный студент.

– Тебя разыскиваю, – пояснил Луис на вопрос брата.

Тот слегка растерялся:

– Меня? Зачем? Мы разве о чем-то договаривались? Я ничего такого не помню. Слушай, а я думал, ты сюда не приезжаешь... Я... Я в мастерскую не заходил, честное слово.

– Можешь заходить спокойно, Фелипе. Там сейчас нет ничего. – Похоронив жену, Луис счел несправедливым прятать ее творения от людей и передал все ее работы в дар художественной галерее в Севилье.

– Это и есть Фелипе? Вы Фелипе? – Нелл встряла в разговор и недоверчиво переводила взгляд с одного молодого человека на другого. Да он небось еще и бриться-то не начинал! Вместо коварного многоопытного соблазнителя невинных девушек она увидела зеленого юнца.

– Да, это и есть Фелипе. Фелипе, а это Нелл Фрост.

Мальчишка распахнул глаза.

– Вы та самая тетя Нелл? Люси говорила про вас! – воскликнул он.

Нелл почувствовала себя какой-то древней ста рухой.

– Да, я та самая. А где, собственно, сама Люси? – строго вопросила она.

Парень только покачал головой и грустно произнес:

– Я... я н-не знаю.

Погрозив пальцем, Нелл предостерегла:

– Не вздумай мне врать! Не советую испытывать мое терпение.

– Какое там еще терпение? Где ты его нашла? – возмутился Луис.

Нелл бросила на него недовольный взгляд и холодным тоном заявила:

– Не перебивай, пожалуйста, я разговариваю с твоим братом. Итак, Фелипе, куда ты дел Люси?

– Я никуда ее не девал. Она... Я даже не знаю... Честное слово, не знаю, что случилось. Она уехала на нашей машине, бросила меня здесь. Сказала, что едет домой. Только я не понимаю, как так, ведь она говорила, что любит, а вчера заявила, что еще не готова выходить замуж, и... – Тут голос его прервался, и Фелипе спрятал лицо в ладонях. – Я люблю ее!

Фелипе являл собой душераздирающее зрелище.

Нелл была тронута его искренним горем, но в то же время не могла не радоваться, и поэтому ей было как-то стыдно и неудобно. К тому же она понятия не имела, как следует вести себя с плачущими мужчинами.

В поисках поддержки она посмотрела на Луиса. Он ведь тоже мужчина, может, знает, что делать. Хотя, надо сказать, Луис был не из тех, кто склонен проявлять свои слабости на публике и уж тем более прилюдно поддерживать тех, кто на беду обладает подобной склонностью. Правда, перед Нелл он почему-то все-таки немного открылся...

Она поймала его взгляд и одними губами произнесла:

– Сделай же что-нибудь!

Но старший Санторо лишь пожал плечами и продолжал наблюдать за кузеном с нескрываемым выражением брезгливости и раздражения.

Нелл досадливо фыркнула и обратилась к рыдающему юноше, ободряюще улыбаясь:

– Конечно, ты ее любишь, никто и не сомневается. – Она неловко положила руку на вздрагивающее плечо и ласковым тоном попыталась успокоить бедолагу: – Ну-ну, тише, тише!

Однако эффект получился обратный, рыдания лишь усилились.

– Так, все, Фелипе, хватит! – рявкнул Луис, и это оказалось намного эффективнее, чем жалость Нелл.

Губы мальчишки перестали подрагивать, и он внимательно и молча слушал, что внушал ему Луис по-испански. Потом обратился к Нелл на английском:

– Мисс Фрост, мне очень жаль, что я причинил вам столько беспокойства.

Он посмотрел на Луиса, и тот едва заметно кивнул.

– Это что, ты ему велел извиниться? О боже мой! – накинулась Нелл на старшего Санторо.

– А что, если и так?

– Господи, это же не марионетка! Бедный мальчик страдает! – и, повернувшись к Фелипе, заявила: – Так, все, не обращай на него внимания. Расскажи мне подробно, что случилось.

– Ну, мы... мы любили друг друга...

– Нет, эту часть, пожалуйста, опусти. Давай по существу.

Юноша, казалось, был готов вновь удариться в слезы. Нелл начала уже и сама потихоньку раздражаться и хотела было призвать парня взять себя в руки, но быстро поняла, что тогда ничем не будет отличаться от сухаря Луиса, заставила себя улыбнуться и начала задавать наводящие вопросы:

– Почему ты тут один, Фелипе? Вы поссорились? Когда она уехала?

– Она думает, вы повздорили, и ты зарыл подружку в саду, – ехидно встрял Луис.

Нелл метнула в его сторону испепеляющий взгляд и процедила:

– Ты можешь помолчать хоть немного? А то я сама тебя в саду зарою.

Луис смотрел на нее, невинно хлопая красивыми глазами, и Нелл простонала:

– Ты невыносим.

Лицо старшего Санторо расплылось в довольной ухмылке, он наклонил голову и шутливо произнес:

– Благодарю вас!

Нелл почувствовала, что и сама сейчас заулыбается. Не желая этого, она поджала губы и сухо произнесла:

– Не подумай, что это был комплимент.

Фелипе, с трудом поспевая за нитью их жаркой перепалки, вдруг затряс головой и поведал всем:

– Я бы никогда не причинил Люси вреда!

– Ну конечно нет, Фелипе!

– Она уехала этим утром. Наверное...

Нелл, не в силах сдерживаться, перебила его. Не дай бог, с Люси еще что-то случилось!

– Что значит – наверное? Ты что, точно не знаешь?

– Да, я не уверен. Она ушла, пока я спал. – Он провел рукой по мокрому от слез лицу и вынул из кармана смятый листок бумаги. – Вот, она оставила записку и уехала на машине. А я... А я...

Но тут его нетерпеливо перебил Луис:

– А как же мобильник? Ты что, не мог позвонить? Ведь здесь телефон должен ловить.

– Мобильник остался в машине.

– И она бросила тебя тут без телефона и без машины?! – воскликнула Нелл, не веря своим ушам.

– Похоже, твоя невинная племянница – девушка весьма предприимчивая, querida, – цинично заметил Луис.

– Не называй меня так, – вспыхнула Нелл. – И я уверена, Люси ничего подобного не замышляла.

– Нет, нет, конечно, Люси не такая! – Фелипе тоже, казалось, не понимал, как можно заподозрить его возлюбленную в злом умысле. – В записке она говорит, что всегда будет помнить время, которое мы провели вместе. И что для нее это было не просто мимолетное увлечение.

Луис скорчил гримасу, и Нелл хотелось сделать то же самое, но она подавила в себе это негуманное желание.

– Возьми себя в руки, – сухо произнес Луис и продолжил что-то выговаривать брату по-испански. Судя по интонациям и выражению лица Фелипе, это были вовсе не слова сочувствия и поддержки.

Нелл прищурилась и бросила на Луиса предостерегающий взгляд:

– Ты только мешаешь! – И, повернувшись к младшему Санторо, она с улыбкой спросила: – А Люси не написала, куда направляется? Уверена, она тоже очень расстроена. Возможно, ей нужна...

– Ты? – со смешком вклинился Луис. – Не думаю, querida. Когда ты, наконец, поймешь, что твоя племянница – самостоятельная молодая женщина и сама может о себе позаботиться? Пора с этим смириться. – Он внимательно посмотрел на ее нежное лицо и подумал, что племянница ее намного больше приспособлена к жизни, чем сама Нелл.

– Сейчас она, наверное, уже в аэропорту, – подал голос Фелипе.

Нелл перевела взгляд с Луиса на младшего брата и переспросила:

– Как это – в аэропорту?

– Да, – кивнул Фелипе. – Она в записке указала время и номер рейса.

– Как романтично! – протянул Луис.

– Так, еще одно слово, и я за себя не ручаюсь! – проговорила Нелл сквозь зубы.

Фелипе, который всегда преклонялся перед Луисом и даже слегка его побаивался, смотрел на Нелл во все глаза. Впервые он слышал, чтобы так разговаривали с его старшим братом.

– Она написала, что если не успеет на этот рейс, то пропустит... – он взглянул в записку, которую мял в руке, – вечеринку первокурсников. Простите меня, я лучше пойду. – И он бросился прочь и скрылся за одной из дверей.

Нелл переплела руки на груди, отчего груди приподнялись и между ними четко обозначилась ложбинка, которую, Луис это помнил прекрасно, вчера он целовал. Оторвав взгляд от ложбинки, испанец поинтересовался:

– Ну как, теперь ты спокойна? Похоже, твоя племянница никакая не романтическая дурочка, а вполне себе практичная девица.

Нелл понимала, что Люси повела себя не очень красиво, но не позволять же всем критиковать ее девочку! Поэтому она задрала подбородок и с вызовом спросила:

– На что это ты намекаешь? Что Люси поступила плохо?

– Даже и не думал об этом. Честно говоря, мне плевать на твою Люси. Она свою роль в этой истории сыграла, и все, – сухо проговорил Луис. Правда, получилась не просто история, а настоящий эротический фильм для взрослых. Такого накала страстей ему еще испытывать не доводилось.

Роль в истории. Нелл взглянула на кольцо, которое до сих пор красовалось на ее руке. Как-то так произошло, что в какой-то момент она совсем забыла, что это всего лишь сделка. Сделка, и ничего более. Правда, заплатить за нее пришлось чуть больше, чем планировалось.

– Точно. Теперь ты получишь свои денежки, а остальное тебя не волнует. И наплевать, что брат твой разбит горем.

– Ах да, конечно, денежки. А я и забыл, – горько проговорил Луис.

– Да неужто?

– Что касается Фелипе, хотелось бы, конечно, надеяться, что он извлек хоть какой-нибудь урок из того, что случилось. Но боюсь, это не так.

– Боже, ты просто бесчувственный чурбан! – воскликнула Нелл с чувством.

– А ты – сама непоследовательность! Ты же весь вчерашний день твердила, какой он негодяй, а сегодня чуть было его не расцеловала! – Луис покачал головой.

Когда речь зашла о поцелуях, взгляд Нелл, словно реагируя на кодовое слово, будто прирос к губам испанца. Тут же нахлынули воспоминания о его большом, тяжелом, теплом теле. О его умелом, дразнящем языке в глубинах ее рта. Взгляд его темных, затуманенных желанием глаз вызвал в ней еще большее смятение. Захотелось протянуть руку и коснуться этого опасного мужчины. Внизу живота разлилось тепло, губы ее приоткрылись, она из последних сил боролась с нахлынувшими чувствами. Она словно приросла к земле, сердце бешено колотилось, щеки горели. «Господи, что я делаю! Почему так реагирую?»

– Я, между прочим, с кем попало не целуюсь.

– Я должен быть польщен!

Нелл решила не реагировать на его язвительное замечание и продолжила:

– Увидев Фелипе, я поняла, какой он...

– Жалкий?

Девушка возмущенно воззрилась на него:

– Зачем вот ты так? И неужели обязательно было с ним так грубо разговаривать?

– Да, – отрезал Луис. Он считал, что с его братом слишком нянькаются. Чрезмерная опека со стороны матери ни к чему хорошему никогда не приводила. – Ничего не имею против страданий, они закаляют характер. Но пусть страдает молча.

– Большие мальчики не плачут? – Нелл с осуждением покачала головой. – Считаешь, что все должны быть сильными и скрывать ото всех свои чувства, как ты? Думаешь, это и есть проявление силы? Знаешь, мне заранее жаль твоего сына, если он у тебя когда-нибудь появится! – Девушка все больше и больше распалялась, и по мере того, как голос ее звенел все громче, выражение на лице Луиса становилось все более непроницаемым. Наконец, на самой высокой ноте Нелл завершила свою речь: – Ты просто какой-то эмоциональный инвалид!

Испанец стоял с каменным лицом, и Нелл, встретившись с его мрачным взглядом, вдруг абсолютно четко поняла: она злится на Луиса не из-за того, что он проявляет безразличие к собственному брату, а из-за того, что ему наплевать на нее, из-за того, что все произошедшее для Санторо лишь часть сделки.

«Нелл, что с тобой творится? С какой стати ты вдруг ждешь от него какого-то особого отношения? Он ничего тебе не должен, равно как и ты ему. Все, что произошло прошлой ночью, лишь порыв страсти, не имеющий ничего общего с серьезными отношениями. Ведь ты тоже ничего не испытываешь по отношению к Луису, хоть и переспала с ним? Или все же испытываешь? Да быть того не может. А если и может, значит, ты неисправимая дура».

– У меня... – прервал вдруг молчание Луис, но, встретившись взглядом с ее прекрасными серыми глазами, полными слез, запнулся. Весь его гнев мгновенно улетучился, уступив место нежности и жалости такой силы, что он даже испугался. Взяв девушку за руку, он силой усадил ее в ближайшее кресло. – Садись-ка, а то, чего доброго, сейчас рухнешь.

Нелл решила, что испанец раздражен, и раздражен именно из-за нее. Собравшись с силами, она повела плечом, сбрасывая его руку, и зло проговорила:

– Хватит меня поучать. Только и делаешь, что раздаешь указания!

– Да что опять не так?

Нелл пристально посмотрела на него и подумала: «Боже, как мне жаль, что больше ничего у нас с тобой не будет. Мне мало прошлой ночи, мало быть для тебя подружкой на одно свидание. Я хочу большего». В отчаянии она провела рукой по лицу:

– Все так. И хватит на меня так смотреть!

Луис привык совсем к иному стилю общения с подружками. Обычно ему лишь сладко улыбались и пели не переставая, какой он милый и прекрасный. С Нелл все по-другому, но вместо досады Луис испытывал любопытство. Ему было забавно.

– А как я на тебя смотрю? – поинтересовался он.

– Луис, ты меня утомил.

– Ну что?

Его взгляд не давал Нелл покоя. Правда, объяснение, которое дал испанец, покоя ее и вовсе лишило. Потому что он сказал:

– Мне вчера очень понравилось. Даже очень-очень. – Луис добавил еще что-то по-испански. Звучало чрезвычайно сексуально и наверняка непристойно, поэтому Нелл была даже рада, что не понимает. И так покраснела. Но тем не менее призналась:

– Мне, конечно, особо сравнивать не с чем, но все равно могу сказать – я тоже не скоро забуду то, что было.

– Мне есть с чем сравнивать... – начал было испанец, но Нелл перебила его:

– Ах, прошу, давай без подробностей. А то меня сейчас вырвет.

– А что это ты делаешь? – поинтересовался Луис, наблюдая, как она теребит палец.

– Не видишь разве? Пытаюсь это чертово кольцо снять.

– И я тоже не забуду то, что было между нами.

Нелл отвлеклась от своего занятия и подняла голову. Внимательно посмотрев на Луиса, она произнесла:

– Наверное, никак не поймешь, почему я вдруг переспала с тобой? Знаешь, сама мучаюсь этим вопросом!

– И я мучаюсь, – глубоким, чувственным, бархатным голосом откликнулся испанец, и Нелл вздрогнула. Усилием воли отогнала она соблазнительные образы, навеянные его сексуальным голосом. С губ готовы уже были сорваться слова извинения, но девушка вовремя спохватилась. И чего это она будет извиняться? Чтобы произошло то, что между ними произошло, всегда нужны двое!

– Нет-нет, так дело не пойдет. Как это ты так повернул, будто я одна во всем виновата!

– Я ничего не поворачивал. Ты сама эту тему затронула! – невинно произнес Луис.

– Послушай, если бы мы переспали в результате каких-то моих коварных планов, я бы еще могла извиниться. Или если бы я тебя специально соблазняла. Или намеренно ввела в заблуждение. А так мне себя упрекать не в чем. И за наше обоюдное безумие я извиняться не собираюсь! Ты жалеешь о том, что произошло? – спросила она, помолчав.

Луис молчал. Жалеет ли он? «Господи, да о чем же тут жалеть? Если ты сама не жалеешь, что потеряла невинность с малознакомым мужчиной, прямо на земле, посреди дикого леса... ни тебе романтической музыки, ни ухаживаний, ни соблазнений... грубо, просто, первобытно. Сплошная страсть, и никакой романтики». Луис вспоминал, какой сладкой была Нелл вчера в его объятиях. Вспоминал, как в порыве страсти не дал себе отчета в том, что содрогается она от шока и боли, а не от удовольствия. Не остановился, не повел себя иначе, не сделал скидку на ее неопытность, а распалился еще больше.

Впервые в жизни Луис потерял контроль над собой. «Черт побери, а она... Просто чудо, что она с воплем не сбежала от тебя, как от дикаря. Она отвечала тебе – с той же страстностью, будто тот же огонь, что распалял тебя, жег и ее, заставляя кровь в венах бурлить и нестись с безумной скоростью».

Глядя в его неподвижные черные глаза, Нелл решила, что любая потеряла бы голову на ее месте, поддавшись магической силе этого манящего взгляда. Глубоко вздохнув, она отвела взгляд и заговорила спокойно и рассудительно:

– Знаешь, когда в жизни наступает трудный момент, многие спасаются в работе. Они бегут от проблемы, лишь бы не задумываться о ней, а быть занятыми чем-то другим. Чтобы не было времени думать о главном. Так и я. Вдруг ни с того ни с сего примчалась сюда без какой-либо серьезной причины, а потом прыгнула к тебе в постель... Ну, то есть не в постель, но ты понимаешь, о чем я. Так вот. Не знаю, как назвать все это одним словом, но, наверное, в психологии есть какой-то термин на этот случай.

– Наверняка есть, – сардонически поддакнул Луис.

Нелл нахмурилась и продолжила:

– Люси вовсе не нуждалась в спасении. И ты твердил мне это с самого начала. Расскажи, каково это, быть всегда правым?

Луис молчал. И именно поэтому Нелл не могла остановиться. Ей нужно было заполнить тишину, найти повод спрятаться от его опасного взгляда, найти повод не думать о том, о чем стоило бы сейчас призадуматься.

– Ну что? Наверное, непередаваемые ощущения? – Нелл никак не могла для себя определить значение его взгляда. – Теперь ты всегда можешь сказать: «А я тебе говорил!» Ну, признайся, тебя ведь небось так и распирает это сказать!

– Меня так и распирает сделать кое-что другое, querida. Хочешь знать что?

– Нет-нет, не хочу! – воскликнула Нелл и зажала уши руками.

Луис громко рассмеялся, и напряжение немного спало.

– Послушай, ну что сейчас обсуждать? Сделанного не воротишь. Надо идти дальше! Давай ты меня по дороге домой где-нибудь высадишь, где можно такси до аэропорта поймать. – Тут голос ее упал, улыбка пропала, и Нелл закончила: – И я никогда тебя больше не увижу.

Какое-то время царило молчание, и девушка даже не была уверена, подумала она это про себя или произнесла вслух. Но тут Луис заговорил:

– Кто знает?

Лицо Нелл вспыхнуло, и она пояснила:

– Вряд ли наши пути еще когда-нибудь пересекутся. Только если ты вдруг, будучи в Англии проездом, заглянешь ко мне в библиотеку взять что-нибудь почитать.

– Или если ты носишь моего ребенка! – Взгляд Луиса медленно опустился, и Нелл инстинктивно прикрыла живот руками.

– Ну, это маловероятно, – возразила она, нервно усмехнувшись.

– Хоть и мало, но все равно вероятно. Думаю, нам нужно оставаться на связи, – сказал он неожиданно для самого себя.

– Зачем?

– Хотя бы на тот случай... – «Если я вдруг проснусь ночью, и только ты сможешь помочь, утешить, развеять пригрезившийся кошмар», – подумал Луис, но вслух ничего сказать не успел, так как краем глаза заметил вдруг какое-то движение за окном. – Так, кажется, поездка в аэропорт откладывается, – сообщил он.

– Почему это? – автоматически спросила Нелл, все еще гадая, действительно ли он только что сказал, что им нельзя терять друг друга из виду, или ей это показалось.

– Потому что мой бедный братик только что отбыл на нашей машине.