Текст книги "Королевский рыцарь"

Как младшего ребенка в семье, Демьена любили и баловали не только родители, но и его старшая сестра Алике.

И хотя разница в возрасте между ним и Страйдером составляла всего год, Страйдер всегда считал Демьена младшим братом, который нуждается в его защите и опеке.

Но представший перед ним мужчина не имел ничего общего с тем мальчишкой. Нынешний Демьен пропитан злобой и горечью. В глубине его сверкающих из-под забрала золотисто-зеленых глаз блестели льдинки ярости.

Страйдер понятия не имел, что сарацины сделали с Демьеном, но было ясно, что они не просто держали его ради выкупа, как надеялся сам Демьен.

Демьен лягнул Страйдера в ногу и обрушил удар на его голову. Тот еле успел увернуться от смертоносного меча.

Демьен выронил меч, схватил противника за плечи и толкнул на низкое ограждение, отделявшее арену от зрителей. Страйдер тоже бросил меч, и они схватились врукопашную. Не на такой поединок рассчитывал Генрих. Демьен сводил с противником личные счеты.

У Страйдера сердце кровью обливалось. За последние несколько лет он не раз пытался заговорить со своим старинным другом, но его люди даже близко к нему не подпускали.

– Я никогда не желал тебе зла, – сказал Страйдер. Демьен взревел глубоко и утробно, словно раненый зверь, и обрушил кулак на плечо Страйдера.

Страйдер спокойно принял удар, даже бровью не повел.

– Не смей корчить из себя святого, чертов ублюдок! Я не уйду с этого поля, пока ты не захлебнешься в крови, обещаю тебе.

– Неужели ты и впрямь этого хочешь? – спросил Страйдер, увертываясь от очередного удара. – Или это может изменить прошлое? – Он снял с головы шлем и открыто взглянул на своего друга. – Я все еще считаю тебя своим братом, Демьен.

Демьен ударил его в лицо.

Страйдер пошатнулся, во рту появился металлический привкус крови. Облизав губы, Страйдер снова встал.

– Сражайся, черт бы тебя побрал! Страйдер покачал головой:

– Я не хочу биться с тобой.

Демьен склонил голову набок, затем развернулся и поднял свой меч. И снова повернулся к Страйдеру, обдав его ледяным взглядом.

– Отлично, – заявил Демьен. – Но прежде чем изрубить тебя на куски, до того как твоя душа попадет в списки виновных в убийстве, я расскажу тебе кое-что.

– Что же?

– Я знаю мальчишку, которому ты дал клятву в Утремере, но нарушил ее. Аквариуса.

Страйдер похолодел.

– Откуда тебе известно это имя? – Он ощутил приступ дурноты. – Ты?

Демьен злобно расхохотался, услышав этот вопрос.

– Мне бы сильно повезло, будь это так. Нет, я не он, но мне многое о нем известно. Я слышал его крики по ночам, когда его терзали за тебя и ваше Братство, бросившее его на произвол судьбы. Я слышал его проклятия и мольбы о смерти.

От боли Страйдер даже вздохнуть не мог.

– Он умер к тому времени, как мы бежали.

– Нет, – зловеще ухмыльнулся Демьен, – не умер. Он был жив. Больше того, он до сих пор жив и ненавидит и тебя, и ваше Братство, обрекшее его на страдания. Его ненависть к тебе даже сильнее, чем моя. Всякий раз, когда его били, он проклинал тебя и клялся, что спустит с тебя шкуру.

– Ты врешь!

Демьен покачал головой, и Страйдер понял, что его бывший друг наслаждается его мучениями.

– Если не веришь мне, спроси своего брата. Он знает правду.

– Кит? – нахмурился Страйдер. – Какое он имеет ко всему этому отношение?

– Кит и есть Аквариус, болван!

Новости настолько ошарашили Страйдера, что он не заметил занесенного над ним меча. Он попытался отпрыгнуть в сторону, но слишком поздно, и лезвие полоснуло его по ребрам.

Охваченный бешенством, Страйдер откатился от Демьена и поднял свой меч.

Ровена вскочила на ноги, увидев, что Страйдер ранен. Толпа взревела.

Никому и никогда не удавалось нанести графу рану. Никому.

В отличие от всех остальных Ровена знала, почему Страйдер не пытается сразиться с противником в полную силу, но когда он поднял свой меч и обернулся к Демьену, она почувствовала, что что-то изменилось.

Никакой симпатии на лице рыцаря не осталось. Только ярость, слепая и настолько мощная, что она напугала Ровену даже на расстоянии.

Страйдер напал на Демьена, словно одержимый.

Демьен попытался дать отпор, но тщетно. Одной неистовой атаки хватило, чтобы сбить противника с ног и уложить спиной в грязь.

Ровена облегченно вздохнула, увидев, что Страйдер занес над Демьеном меч, словно собирался убить его.

И в тот самый момент, когда все были уверены, что лезвие вонзится в самое сердце принца, Страйдер отклонил удар и воткнул меч в землю.

И со стуком водрузил на грудь Демьена ногу, намертво пригвоздив его к земле.

– Сир? – Голос Страйдера звонко прозвучал в утреннем тумане. – Я победил вашего героя. У меня нет желания лишать жизни человека, доказывая свою невиновность. Я никогда не убивал просто так, без причины, и не собираюсь начинать сейчас. Генрих удовлетворенно кивнул:

– В самом деле, лорд Страйдер. Вы доказали свое милосердие. И пусть отныне никто не усомнится в вашей невиновности. Освободите нашего кузена, ему нужна помощь.

Но в этом не было никакой необходимости. Не успел Страйдер убрать с груди Демьена ногу, как он вскочил и снова кинулся на него.

Генрих приказал своим людям разнять рыцарей.

– Это еще не конец! – взвыл Демьен, когда стража Генриха оттащила его от графа.

Страйдер судорожно вздохнул, увидев, что Ровена несется к нему по полю. Сердце ее готово было выскочить из груди, ей хотелось кинуться в его объятия и целовать до тех пор, пока оба не повалятся на землю. И только сознание того, что за ними наблюдает толпа народу, остановила ее.

– Ваша рана требует немедленного лечения, милорд. Люди Страйдера и Кит поспешили присоединиться к ним.

– Слава Богу, ты опомнился. – Кристиан коротко обнял Страйдера и легонько хлопнул его по спине. – Я уж начал бояться, что ты позволишь ему убить себя.

На лице Страйдера появилось странное выражение, и он обернулся к Киту. Причем смотрел на брата так, словно повстречал незнакомца.

– Что-то не так? – удивился Кит.

– Я… – Страйдер потряс головой, прогоняя дурные мысли. – Мне надо срочно вернуться в палатку.

Они кольцом обступили Страйдера, отгораживая от огорошенной толпы, и повели его в палатку. Но в то время как все они вздохнули с облегчением и были довольны и счастливы, эта победа, похоже, совершенно не радовала Страйдера.

Ровена и Зенобия обменялись тревожными взглядами, пока мужчины поздравляли Страйдеpa и толкались, словно малые дети, выигравшие в конкурсе сладость.

Женщины решили подождать снаружи, пока Кристиан и остальные помогали Страйдеру избавиться от доспехов.

Страйдер схватил чистую тряпку и приложил к боку, пытаясь остановить кровь, а Кристиан тем временем налил ему эля. Друзья забросали его вопросами, но он не слышал их.

В его ушах звучали слова Демьена. И голосок Аквариуса, который плакал за стеной и просил о помощи.

А потом он увидел Демьена таким, каким он был в день рокового сражения.

«Кто ты такой, чтобы командовать нами? Я сын короля, я рожден править!»

После гибели их господина и его рыцаря им шестерым предстояло найти обратную дорогу из Утремера во Францию. Рейвену, самому младшему из них, едва исполнилось тринадцать, но, к счастью, он был достаточно высок и выглядел постарше. Остальным было на два-три года больше.

Страйдер до сих пор жалеет, что не отдал бразды правления Демьену, когда тот потребовал этого. Но он был слишком молод и горяч, а потому отказался.

Демьен взял с собой двоих и отправился прочь. А Страйдер сделал глупость и пошел вместе с Рейвеном и Саймоном за ними следом в надежде вернуть их. В итоге все попали в плен.

Он и теперь ясно видел тот день. Нещадное солнце слепило глаза, их без труда разгромили и взяли в плен. Побитых, всех в крови, их заставили встать на колени на горячий песок. Сарацины связали им руки за спиной.

Глаза Демьена полыхали ненавистью, когда он взглянул на него.

– Никому не говори, кто ты, – прошептал Страйдер. – Если они узнают о твоем происхождении, они заставят тебя заплатить за это.

– Ты ревнуешь, – прошипел Демьен. – Да я один стою десятерых таких, как ты.

И Демьен объявил свои титулы всем присутствующим.

Командир сарацин громко хохотал, обмениваясь мыслями со своими людьми на языке, которого тогда никто из них еще не знал. Демьена схватили и перекинули через седло. Командир скрылся вместе с ним из виду, а они поплелись через пустыню к лагерю, где были заточены другие такие же пленники.

Лишь Богу да Демьену известно, как сарацины заставили его отплатить за высокомерие. В Европе его положение служило гарантией, что о нем позаботятся и устроят должным образом, где бы он ни оказался. В руках же кочевников, поклявшихся уничтожить вторгшуюся на их исконные земли иностранную армию, его титулы могли обеспечить только смерть на колу.

По глазам Демьена Страйдер понял, что он готов сесть на кол, только бы не испытать то, что было ему уготовано.

– Тебя оглушило? – позвал Кристиан, когда Страйдер принял из его рук кружку и залпом опрокинул ее содержимое.

– Ты слышишь меня?

Сообразив, что друзья спрашивают его о чем-то, Страйдер потряс головой, прогоняя образы тех кровавых лет.

– Я… – Он не закончил мысль. Не смог. И не сможет, пока не перестанет сомневаться в себе и своей семье.

Кит никогда не говорил с ним о прошлом. Никогда. С той самой ночи, как Страйдер нашел его в Кентербери, Кит наотрез отказывался говорить о годах разлуки.

Кит вообще мало рассказывал о себе. А поскольку Страйдеру и самому не слишком нравилось копаться в былых проблемах, он не настаивал.

– Демьен соврал.

– О чем?

Страйдер даже не заметил, что говорит вслух, пока Нассир не задал ему этот вопрос.

– Ни о чем, – бросил он, направляясь к койке.

Не успел он прилечь, как появились Ровена и Зенобия.

Ровена сразу же кинулась к нему и подняла его руку, осматривая рану.

Страйдер прикрыл глаза, наслаждаясь ласковыми прикосновениями ее рук. Зеленые глаза Ровены светились заботой, и его охватило ощущение тепла и уюта.

Как же она прекрасна в своем страстном порыве помочь ему!

Сам того не замечая, он поднял руку и провел по ее волосам, пропуская меж пальцев золотистые пряди. Все его страхи словно рукой сняло. Как и ужас от осознания того, что он мог оставить любимого брата в руках врагов.

– Мне нужна чашка вина и нитка, – сказала Ровена Нассиру. – Рану надо зашить.

Она взглянула на Страйдера, и у него в душе что-то дрогнуло. Ни одна женщина не смотрела на него так. Он весь моментально напрягся. По телу пробежал огонь желания, ему захотелось поцеловать ее, невзирая на раны.

– Мне кажется, удар по голове оглушил его, – сказал стоявший позади Суон. – Вы только взгляните на него.

– Да, – согласился с ним Вэл. – Он явно не в своем уме. Может, нам стоит ударить его еще пару раз и вернуть мозги на место?

Но Страйдеру было все равно, кто что подумает. Его вовсе не оглушило. Наоборот, мысли его внезапно прояснились.

Впервые в жизни он понял, что его отец испытывал к его матери. Понял неутолимое желание просто сидеть и следить за движениями любимой женщины, когда она занимается самыми простыми вещами, и при этом сгорать от страсти.

Но это ничего не меняло.

Демьен. Аквариус. Кит. Его люди. Вот для кого он жил на свете. Они ежедневно напоминали ему, что он не должен привязываться к своим землям. И пока хоть один ребенок страдает, он сделает все, чтобы вернуть его домой.

Ему никогда не обрести покоя. Никогда.

И не важно, что его сердце жаждет совсем иного.

Он оторвал от Ровены взгляд и увидел, что Кит стоит позади всех. Лоб испещрили тревожные морщинки.

Все то время, пока они сидели в тюрьме, Аквариус отказывался говорить о своей семье. Вообще ничего о себе не рассказывал. Даже то, как он попал в плен. Все, чего хотел этот ребенок, – вернуться домой. Могли тот мальчик и в самом деле быть Китом?

Кит скитался по свету, когда Страйдер нашел его. Их сводный брат Майкл сказал только, что брат вернулся и он вышвырнул его вон. В тот момент Страйдер был слишком зол, чтобы поинтересоваться, откуда вернулся Кит. Зря он этого не сделал.

Никаких меток на руках его брата не было. Никаких знаков, подобных выжженным на коже каждого члена Братства клеймам.

Нет. Кит не может быть Аквариусом. Брат любит его. В этом он нисколько не сомневается. Демьен говорил, что Аквариус ненавидит его, и у мальчика есть на это полное право.

Но в синих глазах Кита не было ненависти. Только забота и тревога.

Демьен нарочно заронил в его душу это зерно сомнения, желая помучить его. Даже ребенком Демьен умел так подобрать слова, чтобы ранить человека как можно больнее.

Если кто-то что-то сказал, это еще не значит, что он говорил правду.

– Страйдер?

Он повернулся к Ровене и увидел, что она пристально смотрит на него.

– Что с тобой?

– Ничего. – На его губах заиграла слабая улыбка, и он отпустил ее волосы. – Просто я не ожидал встретиться в поединке с Демьеном.

– Я же говорил, что его надо предупредить, – толкнул Вэл Суона.

– Ничего ты не говорил! – огрызнулся Суон.

– Я благодарен вам за искреннюю заботу о моих интересах, – обратился Страйдер ко всем сразу. – Но в будущем я был бы еще признательнее, если-бы вы предупреждали меня о таких вещах.

Друзья разом отвели виноватые взгляды.

– Ну да ладно, ничего не случилось. Давайте забудем об этом.

Суон и Вэл дружно кивнули и вышли из палатки, а Ровена принялась зашивать рану.

Морщась от боли, Страйдер наблюдал за ее отточенными движениями. Она делала все возможное, чтобы не доставить ему лишних мучений.

– Для дамы, которая ненавидит войну, ты слишком хорошо владеешь этим искусством.

– Мужчины получают раны не только на войне, – спокойно ответила она. – Моя мать говорила, что этим талантом должна обладать любая женщина.

Зенобия похлопала в ладоши и сложила руки в замок.

– Думаю, Ровена в состоянии позаботиться о Страйдере. Как насчет того, чтобы пойти поискать нашего убийцу?

Кит и Нассир кивнули.

– Не думаю, что это хорошая идея – оставить их наедине, – уперся Кристиан.

Нассир фыркнул, схватил Кристиана за руку и поволок к выходу.

– Страйдер – взрослый мужчина, Аббат. Вряд ли ему понравится, если мы будем постоянно следить за ним.

– Но…

– Пошли, – выпихнул его из палатки Нассир. Зенобия одарила их понимающим взглядом:

– Отдыхай спокойно, Страйдер. Я прослежу, чтобы вас никто не оторвал от дел.

Зенобия старательно занавесила полог палатки.

– От каких дел? – переспросила Ровена, заканчивая шов.

– От таких. – Страйдер притянул ее к себе и наконец-то смог поцеловать медовые губы.

Глава 12

Ровена застонала в объятиях Страйдера. Подумать только, а она-то весь день за него тряслась! Да в его поцелуе столько силы, что вряд ли он серьезно ранен.

Он притянул ее на кровать, уложил себе на грудь и обнял.

Она тут же прервала поцелуй.

– Осторожнее, милорд, вы повредите рану.

– Плевать я на нее хотел. – Он наклонил ее к себе и поцеловал так, что она чуть не лишилась чувств.

Сердце ее радостно подпрыгнуло, когда она услышала эти слова, а его язык сплелся с ее языком. Теплый мужской запах проник в поры ее кожи, а руки уперлись в налитые силой, словно стальные, мускулы.

Что же в нем такое есть, от чего ее бросает то в жар, то в холод, и каждая клеточка томится желанием? Почему ее тянет к нему словно магнитом, хотя она и понимает, что он угрожает всему, чего она хочет добиться в жизни.

Она провела рукой по мышцам его груди, почувствовав, как они играют под ее ладонью.

Страйдер взял ее руку и отвел вниз, к напрягшемуся копью.

– Я всю ночь о тебе мечтал, Ровена, – прошептал он ей в ухо. – О том, как ты снова коснешься меня.

Ровена застонала от звука его голоса и ощущения в руке. Она провела пальчиком по самому кончику, уже влажному от желания, всей кожей ощущая, как по его телу прошла дрожь.

Она поверить не могла, что этот способный на убийство мужчина может быть так нежен. Что он держит ее в объятиях и воспламеняет ее кровь.

И все же это было. Рядом с ним она задыхалась и делалась слабой. И в то же время была готова взмыть в облака.

– Я так рада, что тебя не убили.

– Правда?

Она кивнула, глядя в его ослепительно-голубые глаза.

– Никогда не думала, что буду молиться, чтобы один рыцарь отделал другого.

Он открыл рот, желая что-то сказать.

– И вообще молиться за какого бы то ни было мужчину, – поспешно вставила она.

Игриво покусывая ее губки, он позволил своим рукам скользнуть вниз по ее спине и сжать ее бедра.

Сердце Ровены бешено застучало, когда он поднял ее юбки и накрыл ладонью низ живота. Она лишь застонала, когда он зарылся в ее интимное, пульсирующее от желания лоно. Страйдер сжал зубы, почувствовав на своих пальцах ее сок.

Ему не следовало даже думать о ней. Особенно теперь, когда его миссия прояснилась. Но он не мог ничего с собой поделать. Только бы поскорее оказаться внутри ее! Непостижимая потребность! Он должен взять ее и готов убить любого, кому взбредет в голову прервать их.

Не обращая внимания на рану, он усадил ее на себя и вонзился в ее жаркие глубины. И закрыл глаза, окутанный ее теплом.

Он хотел бы остаться внутри ее навсегда. Рядом с ней ему так хорошо и спокойно, как не было ни с кем и никогда. И мир становится вдруг безупречным. Как и он сам. Он и не подозревал о существовании подобного безмятежного блаженства.

Ровена задохнулась, ощутив его внутри. Ее чувства к нему пугали ее. То, что они делали, – просто безумие, особенно если учесть, что оба исступленно стремились к свободе.

Но она не могла противиться своему телу. Страстному желанию быть рядом с ним, успокоить этого мужчину, в чьих глазах постоянно пряталась боль.

Он направлял ее руками, показывал, как надо заниматься любовью, когда она наверху. Ее пышное голубое платье куполом накрыло их обоих, свисая до самой земли. Дыхание его участилось, он закусил губу и застонал, показывая, что надо прибавить темп.

– Вот так, любовь моя, – прошептал он, когда она поймала нужный ритм.

Страйдер взял ее лицо в свои ладони, предоставив ей свободу действий.. Ему хотелось сорвать с нее платье и оставить ее совсем голой, он желал ласкать ее везде. Насладиться изгибами ее тела и смотреть на эту нежную нимфу, пока не опьянеет. Но он не мог позволить себе этого. Вдруг кто-то неожиданно прервет их? Он доверял Зенобии. Но все же…

Ровена повернула голову и поцеловала его в запястье. Он вознесся до небес от этого невинного жеста.

Она просто чудо. Истинное, неожиданное наслаждение.

Она напряглась, увеличивая темп и с силой сжимая его ствол. На его губах заиграла довольная улыбка. – Ровена подошла к вершине блаженства.

Ничего красивее он в жизни не видел. Крик удовольствия зазвенел в его ушах, наполняя его душу и тело горячим потоком радости. Страйдер притянул Ровену к себе, проглотив ее крик, прежде чем кто-то услышал его, и приподнял бедра, еще глубже проникая в нее. Он прижал ее к себе, почувствовал, как ее сердце колотится о его грудь, и начал двигаться все быстрее и быстрее, не выпуская ее губ, пока не дошел до самого пика.

Захрипев от блаженства, он еще долго наслаждался ощущением ее влажного жара, а потом упал без сил. На всей земле не сыскать другой такой нимфы. Никто не сравнится с ней. Никто не в силах подарить ему более сладких минут.

Ровена оперлась на локти, взирая на него сверху вниз. Потом отметила поцелуями линию поросшего щетиной подбородка.

– Я не сделала тебе больно? – заволновалась она, вспомнив о его ране и начавших проявляться на теле синяках.

– Нет, леди. Вы легкая, словно перышко.

Ровена устроилась у него на груди, прижавшись щекой к сердцу и прислушиваясь к его биению, а он играл ее волосами. Потом провел пальцем другой руки по ее носику.

– Ты такая мягкая.

Она поцеловала его в грудь и подняла голову.

– А ты – нет.

Он улыбнулся ей, в глазах горел пожар.

– Скажи мне, Ровена, почему у меня нет сил устоять перед тобой? Ты пишешь о любви и страсти. Почему я полон желания, когда здравый смысл велит мне держаться подальше от тебя?

– Если бы я знала ответ, то поняла бы, почему я с тобой, хотя мне не следовало бы быть здесь. – Она закусила губку и отстранилась от него. – Что мы делаем, Страйдер?

– Мне кажется, мы падаем в любовь.

Повисло молчание, и только его слова эхом звенели в этой внезапной тиши. Да, это правда. Каждая ее клеточка пела от счастья обладания. Надо бы завыть от ужаса и убежать. Но она была не в силах.

Он сжал губы и провел пальцами по ее щеке:

– Но я не могу позволить себе полюбить вас, миледи.

– Знаю. А я не хочу влюбиться в мужчину, которого не в состоянии удержать. В такого, кто никогда не отложит меч в сторону во имя мира и не согласится вести размеренную жизнь у меня под боком.

Он вздохнул.

– Нет. Я никогда не отложу свой меч. По крайней мере, пока таким детям, как Демьен, делают больно. И вредят им не только сарацины. Европейцы держат в плену не меньше арабских детишек, чем они наших, а мы вызволяем из плена и тех и других. Этой войне конца и края не видно, и у меня нет выбора; Я должен делать все возможное, чтобы помочь страждущим.

– Нельзя спасти весь мир, Страйдер.

– Когда спасаешь человека, спасаешь его мир. Дом состоит не из одного камушка, нужны сотни камней, чтобы построить его. Но если хоть один камушек рассыплется в прах, весь дом пойдет трещинами, а то и вовсе рухнет. Я не могу спасти всех, но должен спасти столько, сколько в моих силах.

За это она его и любила.

– Я желаю тебе победить в этой войне.

Страйдер поцеловал ее в губы и выбрался из нее. Перевернулся на бок, укладывая ее рядом с собой на койке. И нежно обнял, накрыв обоих одеялом.

– А я желаю тебе выиграть твою войну, Ровена. Как бы мне хотелось, чтобы мира можно было достичь так же легко, как в твоих песнях.

Ровена посмотрела на его красную вздутую рану. Она чувствовала его боль как свою.

– Так что же нам делать?

– Избегать друг друга по мере возможности.

Она вдруг заметила в его глазах пустоту и чуть не зарыдала. Она не вынесет разлуки, ей хочется все время видеть его.

– А как же турнир? Если ты выиграешь, тебе придется жениться на мне. Как ты победишь во втором соревновании, если мы не будем встречаться?

– Я попрошу Кита порепетировать со мной и выиграю для тебя этот конкурс. Вы получите свободу выбора, миледи. Клянусь.

«А что, если я захочу выбрать тебя?!» – Она постаралась сглотнуть образовавшийся в горле ком. Если она действительно получит право выбора, то никого другого ей не надо.

Но это всего лишь пустые мечты. Страйдер Блэкмор недостижим ни для одной женщины мира. Пока он несет свой крест, он не успокоится.

– Значит, договорились. – Ровена заставила себя подняться и поправила платье. Если они решили больше не видеться, нечего напрасно терзать друг друга.

Лучше уйти прямо сейчас, пока она еще в состоянии сделать это.

Хотя боль в сердце была просто непереносимой. Словно нож вращали в груди. Ей не хотелось покидать его. Но она прекрасно понимала, почему это необходимо.

Просто надеялась, что со временем эта боль утихнет. Может быть, когда-нибудь она даже найдет себе другого и полюбит его…

Нет, никто и никогда не будет ей так же дорог, как Страйдер. Но некоторым вещам не бывать во веки вечные, и их отношения – одна из них.

Страйдер затрясся в ознобе и обнял себя за плечи, когда она поднялась с кровати и собралась уходить. Все к лучшему, убеждал он себя, но его душа рвалась к ней.

А потом он сделал самый трудный в жизни шаг. Он прикусил язык и промолчал, наблюдая за тем, как она выходит из палатки.

Страйдер закрыл глаза рукой и выругался сквозь зубы. Как же это случилось? Как он допустил, чтобы эта мегера прокралась в его окруженное броней сердце?

И никакая она не мегера. Иначе она никогда не сумела бы столь искусно завоевать его. Просто она женщина, твердо придерживающаяся своих убеждений. Сильная, умная и решительная. Эти качества, между прочим, всегда его восхищали.

И теперь она ушла.

Сердце его сжалось от боли.

– Такого дурака, как ты, не найдется во всем христианском мире, – заявила решительно ворвавшаяся в палатку Зенобия. – Хотя нет, о чем я говорю, – во всем мире днем с огнем не сыщешь.

– Оставь меня, Зен, – прорычал он, не отрывая ладони от глаз. – Не зли меня.

– Отлично, ты тоже выводишь меня из себя. Не выношу дураков.

К его величайшему изумлению, Зенобия подошла к нему и с силой ударила по здоровому боку.

Страйдер сморщился от неожиданной боли, убрал-таки руку от глаз и вытаращился на нее:

– Ты что делаешь?!

– Скажи спасибо, что ты ранен. Иначе я взялась бы за меч и устроила тебе головомойку, какой ты заслуживаешь.

– Вряд ли бы у тебя что-то вышло, – усмехнулся он.

– Может, и не вышло бы, но кто знает, женщина в гневе страшна. А я не просто в гневе, я в ярости. Как ты мог позволить Ровене уйти?

У него все внутри сжалось от этой мысли, но он понимал, что так было надо, просто необходимо.

– Так будет лучше.

Она снова двинула ему в бок.

– Ты что, совсем спятила? – потер он ребра.

– Я нет, а вот ты – да. Ты же любишь эту женщину. Зачем ты отталкиваешь ее?

– С чего ты это взяла?

Она стояла перед ним – руки в боки, лицо перекошено яростью.

– С того! Вэл, Суон, Нассир и Кристиан тоже не слепые. Это ни для кого не секрет, мы же видим, как загораются твои глаза, стоит тебе услышать ее имя. А уж когда она лично предстает пред твои очи, ты смотришь на нее, как изголодавшийся волк на кусок мяса.

– Ха! Что за бред ты несешь?

Она сверкнула на него глазами и сказала что-то на своем языке, но он не разобрал, что именно.

– Ты что, назвала меня свиньей?

– Нет, тупоголовым боровом.

– Тебе не кажется, что это уж слишком?

Она хотела было снова ударить его, но не успела – он перехватил ее руку. Тогда она пнула его ногой под койку. Он взвыл, получив удар чуть ниже пояса.

– Я люблю тебя как брата, Страйдер, но временами мне хочется выбить тебе мозги.

– В таком случае мне повезло. Представляю, что бы ты сделала со мной, если бы решила воспылать ко мне ненавистью.

– Моли Бога, чтобы никогда не узнать этого, – заявила она и направилась к выходу. – Скажи мне кое-что, Страйдер, – остановилась она на минутку. – Когда ты станешь слишком стар для турниров и чересчур слаб, чтобы удержать меч и вступить в бой с врагом, кто будет сидеть рядом с тобой у огня?

Он отвел взгляд. Страйдер не позволял себе задумываться над подобными вещами. Если ему повезет, он не доживет до той поры.

Но Зенобия была не настроена давать ему поблажку.

– Не в твоих силах остановить время и побить каждого злого демона на земле тоже. Ты всю жизнь бегал от призраков своих родителей и от страха стать похожим на своего отца. Но скажи честно, Воитель, что было бы, если твоя мать любила бы твоего отца так же, как он ее? Представь это хоть на мгновение. Брак, в котором двое готовы жить и умереть друг для друга. Оба безнадежно влюблены друг в друга всю жизнь.

– Ты считаешь, что такое возможно?

– Саймон счастлив. Ты же сам говорил.

Да. Саймон и Кенна действительно счастливы в браке. Но как он сказал Ровене, они поженились совсем недавно. Их счастье может длиться вечно, а может кончиться завтра.

Не говоря уже о том, что Саймон перестал тесно общаться с Братством.

– Саймон постоянно торчит в своей Шотландии, он навсегда оторван от нас и служения нашему делу.

– Неужели? – Зенобия удивленно приподняла бровь. – А как же те мальчики, которых мы посылаем к нему? Без Кенны и Саймона, которые отлично понимают их проблемы и помогают вернуться после плена к нормальной жизни, эти дети были бы потеряны и для нас, и для своих семей. Им не оправиться самостоятельно. Мне кажется, что сейчас он приносит нашему общему делу куда больше пользы, чем когда бродил за тобой по пятам.

Страйдер замолк, обдумывая ее слова. Но проблема была не только в этом.

– По-твоему, все так просто! Да возьми я Ровену в жены, в дополнение к и без того непомерной ответственности за собственные земли на меня свалится еще и забота о ее владениях. Генрих никогда не позволит мне снова пуститься в странствия. Даже теперь мне приходится силой выбивать разрешение покинуть Англию.

Будучи хозяином обоих доменов, я уже не уговорю его предоставить мне свободу передвижения.

– А кто сказал, что будет легко? – усмехнулась Зенобия. – Ничто не дается без борьбы. Только не надо превращать всю жизнь в борьбу, Страйдер, иначе в один прекрасный день ты можешь проснуться и понять, что проиграл. Ты никогда не задумывался над тем, что ты почувствуешь, когда твою любимую на твоих глазах отдадут другому?

Зенобия вышла, оставив Страйдера наедине со столь волнующей картинкой, что у него даже дыхание перехватило.

Нет, он и в самом деле не задумывался об этом.

– Ровена никогда не выйдет за другого! – выкрикнул он вслед Зенобии. Рана тут же отозвалась пульсирующей болью.

Зенобия снова просунула голову в палатку:

– Милый, в день ее свадьбы я приду утешить тебя.

Страйдер швырнул в Зенобию подушку, потом повернулся спиной к выходу и постарался выкинуть ее слова из головы.

Ровена никогда не предаст их чувств и не выберет себе другого мужа. Она слишком ценит свободу. А что, если Генрих заставит ее выбрать? Что, если она полюбит другого?

Эти мысли кружили у него в голове, сводя с ума. Все возможно. Кто-то другой может добиться ее руки. Поэт или музыкант, например. Тот, кто всегда будет рядом с ней и подарит ей детей. Это соображение тысячью кинжалов впилось ему в сердце.

Однако получит она свободу выбора или нет, зависит только от него. Он без проблем победит в турнире.

Но вот насчет конкурса певцов… Она возненавидит его, если он проиграет. Или нет? Стоит ли так рисковать?

Страйдер еще долго спорил сам с собой, изнывая от сердечной муки. Он ведь вполне может проиграть. При дворе много прекрасных музыкантов. Разве его вина, если найдется более искусный певец? Неужели Ровена действительно станет винить его за это? За то, что он не подарил ей свободу?

Страйдер выругался. Да, он сделает все, чтобы ей была предоставлена свобода выбора. Вы только посмотрите, что с ним происходит, а ведь он едва знаком с ней! Он не может позволить себе добиваться женщины, одна мысль о которой затмевает все остальное.

Например, то, что им надо вычислить убийцу, прежде чем он нанесет очередной удар.

Аквариус тенью пробрался в комнату. Тихо, бесшумно. Никого, лишь его мишень, сидящая у туалетного столика. Сидит, расчесывает длинные светлые волосы, напевает что-то себе под нос, глядя в зеркало.

Она прекрасна, надо отдать ей должное. Малиновое платье выгодно подчеркивает каждый изгиб ее пышного тела.

Благодаря своей выучке он сумел молниеносно скользнуть ей за спину и схватить за руку. Женщина открыла было рот, но не успела завизжать.

– Молчи, – прошипел он, отворачивая рукав ее платья и обнажая арабскую татуировку на ее бледной коже. Точь-в-точь как у него. Только имена другие. – Я так и знал, что это ты!