Текст книги "Искаженное время. Особенности восприятия времени"

Жизнь через объектив телескопа

Большинство людей при одной только мысли о необходимости вспомнить даты недавних общественно значимых событий впадают в ступор. Однако когда доходит до дела, неплохо справляются. Посмотрите на те события из списка, которые вам не удалось определить правильно: самое интересное в том, что ошибки могут многое сказать о работе памяти. Какого типа ошибки возникали у вас чаще: событие происходило раньше или позже? Неточности в определении дат укладываются в определенные модели, проливая свет на проблему ускорения времени. Возможно, что события, которые произошли как минимум десять лет назад, – например, авария на Чернобыльской АЭС, гибель принцессы Дианы, – показались вам не такими уж и далекими во времени. Эта распространенная ошибка известна как телескопический эффект, то есть субъективное приближение во времени эпизода прошлого. Время при этом словно сжимается, вы будто смотрите на события в телескоп – они кажутся вам ближе, чем на самом деле. Другая ошибка – обратный телескопический эффект, то есть субъективное отдаление во времени эпизода прошлого, – время точно расширяется: вы считаете, что события случились раньше, чем на самом деле. В отношении событий, удаленных во времени, такое случается редко, а вот если речь о неделях – довольно часто. Вам кажется, что вы виделись с приятелем три недели назад, а на самом деле прошло всего две.

Субъективное приближение во времени эпизода прошлого – один из факторов, благодаря которым кажется, что жизнь ускоряет свой бег; чуть позже мы вернемся к вопросу о том, почему так происходит. А пока познакомлю вас с феноменом телескопического эффекта поближе. Самое простое объяснение – гипотезу четкости памяти – предложил психолог Норман Брэдберн в 1987 году. Идея такова: поскольку мы знаем, что со временем воспоминания блекнут, в суждениях о новизне того или иного события мы руководствуемся четкостью воспоминаний. Если воспоминание размыто, мы относим событие к далекому прошлому.

Но вот нас просят вспомнить дату какого-либо общественно значимого события. Может показаться, что чем больше мы об этом событии знаем, тем легче вспомнить, когда оно произошло. Оказывается, нет. Сьюзан Кроли и Линда Принг из Голдсмит-Колледжа Лондонского университета раздали испытуемым разного возраста список событий, похожий на тот, что я составила для вас, но длиннее. Легче всего испытуемые-британцы датировали следующие события, называя правильно и месяц, и год: вступление Маргарет Тэтчер на пост премьер-министра; отставка Маргарет Тэтчер; убийство Джона Леннона; высадка войск на Фолклендские острова; взрыв бомбы в «Гранд-отеле» в Брайтоне; авария на ЧАЭС; убийство израильского премьер-министра Ицхака Рабина; стрельба по ученикам в данблейнской школе; крушение парома в Балтийском море; авиакатастрофа над Локерби; ураган над югом Англии. Удивительно, но количество информации, которой располагал испытуемый, влияло на точность определения даты события лишь в том случае, если событие имело место до рождения испытуемого. События, произошедшие после нашего рождения, мы датируем, не прибегая к дополнительной информации о них[77]77
  Фрадера и Уорд (2006).


[Закрыть]. Мы полагаемся на память. Разумеется, особняком стоят те случаи, когда о событии мы не слышали вовсе. Тогда мы обычно считаем, что оно произошло давным-давно, иначе мы о нем знали бы. Список событий в данном исследовании разнился в зависимости от места проведения опроса. Из двух десятков событий, подготовленных для новозеландцев, я слышала лишь о двух, да и то краем уха; жаль, что я никогда не знала о Шреке, баране, который несколько лет прятался от людей, порядком оброс и стал знаменитостью после того, как его обнаружили во время осмотра стада на Южном острове.

Британцам сложнее всего оказалось вспомнить угон и падение в Индийский океан самолета Эфиопских авиалиний в 1996 году. В каждой возрастной группе большинство понятия не имело о том, когда это произошло; они относили угон к далекому прошлому. По сравнению с остальными событиями из списка, которые произошли в этом же году – открытие Евротоннеля, крушение парома в Балтийском море, – про угон я и сама не помню. Но когда я искала информацию о нем, наткнулась на поразительную историю, которая вряд ли забудется. Во время перелета из Аддис-Абебы в Найроби трое молодых людей ворвались в кабину пилотов, крича по внутренней связи о том, что они только что вышли из эфиопской тюрьмы и требуют политического убежища, поскольку из-за своих антиправительственных взглядов опасаются преследований. Они заявили, что с собой у них бомба – потом оказалось, что это была простая бутылка из-под прохладительного напитка, – а этот самолет они выбрали, прочитав в журнальной статье, что самолет такого типа может совершить беспосадочный перелет до самой Австралии. Для них – в самый раз. Однако угонщикам и в голову не пришло, что поскольку перелет по маршруту занимал всего шесть часов, горючего на борту было ровно на это время. Пилоты пытались объяснить это, но угонщики не поверили и настояли на смене курса – на Австралию. Понимая, что до Австралии никак не долететь, пилоты вели самолет вдоль побережья, надеясь совершить экстренную посадку на Коморах. Случай угона не был типичным – в течение четырех часов после захвата кабины пилотов жизнь на борту самолета шла своим чередом, как будто ничего не происходило. Об угонщиках пассажиры знали и даже строили планы о том, как после посадки их обезоружить, но о спорах между угонщиками и пилотами не подозревали. Они по-прежнему ели, пили и даже, что в подобных обстоятельствах совсем уж удивительно, спали.

В момент приближения к Коморам горючее, как и предупреждали пилоты, кончилось. Но посадка была еще возможна, и лайнер пошел на снижение. Как только угонщики заметили, что происходит, они вступили с экипажем в борьбу за управление самолетом. В результате штурман промахнулся мимо посадочной полосы, и самолет упал в прибрежные воды рядом с островом. Этот случай – один из немногих за всю историю авиации, когда такой большой самолет опустился на воду. Только на схемах в инструкции по технике безопасности самолет держится на поверхности воды, а пассажиры тем временем спокойно снимают туфли на каблуках, съезжают по аварийным трапам и свистками привлекают к себе внимание спасателей. На деле же большие самолеты плавучестью не отличаются – тонут моментально. Падая, самолет задел коралловый риф, разломив его. Но даже мелководье не спасло – многие пассажиры погибли. Помимо местного населения, на помощь поспешили нырявшие неподалеку дайверы из числа туристов, однако из 175 пассажиров и членов экипажа 123 погибли. До сих пор эта авария подробно разбирается на занятиях по технике безопасности для летных экипажей: многие из пассажиров, выживших после падения самолета и сумевших надеть спасательные жилеты, совершили роковую ошибку – надули их перед тем, как выбраться из салона. В результате жилеты вытолкнули их вверх, под потолок салона, и когда уровень воды достиг потолка, люди тонули.

Пилот Леул Абате выжил в этой катастрофе и был награжден орденом за мужество. Среди погибших оказался кинооператор и фотожурналист Мохаммед Амин, известный своими снимками Великого эфиопского голода 1983—1985 гг. По стечению обстоятельств, незадолго до катастрофы он стал одним из издателей бортового журнала Эфиопских авиалиний – того самого, номер которого угонщики прочли.

Как я уже писала, случай этот – из ряда вон выходящий, поэтому, скорее всего, прочно отложится в моей памяти. Как наверняка и в вашей. Но осведомленность о событии, которое случилось после нашего рождения, не способствует запоминанию его даты – мы совсем не обязательно будем помнить дату этой авиакатастрофы. В нашей памяти событие не привязано к определенной дате. Тот факт, что очень многие данный случай угона не помнят, свидетельствует об одной из сложностей изучения автобиографической памяти и определения частотности сдвига дат во времени. Вы не можете проверить способность конкретного человека определить дату угона самолета Эфиопских авиалиний, если этот человек никогда о нем не слышал. Кратковременную же память изучать гораздо проще – одинаковый список слов для запоминания можно выдать целой группе испытуемых. И проверить их способности в разных условиях, оценив точность запоминания в баллах. А вот новостные события, хоть и кажутся общеизвестными, таковыми не являются. Если вы никогда не слышали об угоне самолета Эфиопских авиалиний, вы ни за что не вспомните дату, какой бы замечательной ваша память ни была. Альтернативным решением может стать проверка автобиографической памяти испытуемых по их личным событиям. Однако в таком случае возникают два затруднения: во-первых, у каждого – свои воспоминания; во-вторых, их сложно проверить. Помнится, я как-то ходила с дедом на авиашоу; одним из номеров был перелет мотоцикла через несколько двухэтажных автобусов, поставленных в ряд. Номер был гвоздем программы, его смотрели сотни зрителей. Казалось, выполнить такое человеку не под силу – мотоциклист наверняка разобьется. Парень начал разгоняться очень далеко от автобусов; наконец, с ревом подкатил к трамплину и взмыл в небо. Когда мотоцикл оказался в воздухе, публика ахнула – было очевидно, что он не перелетит. Мотоцикл упал на автобусы, соскользнул с крыши и оказался на земле. Врачи «скорой» подбежали к мотоциклисту, но было уже поздно. Парня положили на носилки, накрыв оранжевым покрывалом. Как сейчас помню. Дед не хотел, чтобы мы смотрели, и повел нас к машине. А может, все было совсем не так? Сестра утверждает, что мы пошли вовсе не на авиашоу, а на сельскохозяйственную выставку, и были мы там не с дедом, а с нашим пожилым соседом, и мотоциклист не погиб – он действительно упал, но лишь повредил ногу. Сестра старше меня на четыре года, возможно, она и права, однако из разницы в наших воспоминаниях видно, до чего неблагодарное это дело – оценивать автобиографическую память и ту роль, которую она играет в восприятии времени. Если каждое воспоминание требует проверки, как же понять, кто запоминает лучше, а кто – хуже?

По два предмета в день в течение пяти лет

Психологи кое-что придумали для решения этой проблемы: они спрашивают человека о том, где он был в определенный день, а потом сверяются с его дневниковыми записями или проверяют правильность ответов в беседе с родственниками. Однако одна из исследовательниц попробовала более радикальный метод; подозреваю, Гордон Белл его одобрил бы. Еще в 1972 году у Мэриголд Линтон возникла идея: испытуемый должен записывать все, что с ним происходит, даже самые незначительные события. В таком случае с годами можно будет проверить точность каждого автобиографического воспоминания, его дату. В качестве подопытного кролика для своего исследования Линтон искала человека, который оставался бы постоянно на связи и отличался надежностью. Но что самое важное – был бы готов к ежедневному эксперименту длиной в пять лет. Вслед за многими учеными прошлого она решила, что существует только один такой человек – она сама. Сомневаться в ее ответственности не приходилось – Мэриголд Линтон происходила из племени кахуилья-купеньо, живущем в калифорнийской резервации, и была первой среди соплеменников, кто окончил колледж. Когда Линтон впервые открыла свой табель успеваемости с одними пятерками, она попыталась вернуть его, уверенная, что произошла ошибка. Но даже для нее изучение собственной памяти оказалось задачей куда более сложной, чем она предполагала.[78]78
  Линтон (1975).


[Закрыть]

Свое исследование Линтон назвала «По два предмета в день в течение пяти лет», хотя это название отражает лишь первую часть работы. На деле каждый вечер в течение десяти лет Линтон садилась за стол в своем доме в Солт-Лейк-Сити, брала чистую регистрационную карточку размером 15 на 10 см и впечатывала три строки с описанием события, которое произошло с ней в этот день. Над каждым событием она ненадолго задумывалась, оценивая степень его сложности, эмоциональности, важности, информативности; кроме того, Линтон оценивала вероятность обсуждения этого события с другими и его «серийность» (например, одна лекция из двенадцати). На оборотной стороне карточки она писала дату и смешивала ее с другими карточками за данный месяц. Первое число каждого месяца было днем испытаний (как выяснялось, во всех смыслах этого слова) – в этот день Линтон выбирала наугад две карточки из прошлого месяца и пыталась угадать, какое из событий произошло раньше и когда именно; вся процедура проходила с включенным секундомером. Задача состояла в том, чтобы оценить способность определять очередность событий во времени.

Подход Мэриголд Линтон – записывать ежедневные события и потом проверять точность их запоминания – был применен и в группах. Трудность заключалась в том, что эксперимент не позволял оценить автобиографическую память в целом – только ее часть, отдельные события. Среди них неизбежно окажутся события самые незаурядные – понятно, что они останутся в памяти. Итак, избирательность памяти имеет значение: вы едва ли запишете, что уронили письмо, когда подносили его к почтовому ящику, а раз так, впоследствии проверить на этом событии вашу память будет невозможно. И все-таки исследования, основанные на дневниковых записях, пролили некоторый свет на то, какие события мы запоминаем, в каком порядке их выстраиваем и как из этих автобиографических воспоминаний формируется наше ощущение времени, личной биографии.

После испытаний Мэриголд Линтон меняла местами каждую карточку в картотеке – получалось, некоторые события попадались чаще других. Именно эти события она датировала лучше всего – чем чаще воспоминание обсуждалось или служило поводом к размышлению, тем вероятнее вы не только вспомните событие, но и запомните его дату. Классический тому пример – события 11 сентября: их дату мы никогда не забудем, потому что она не только часто упоминается, но и фигурирует в названии события. Что до личных воспоминаний, то логично предположить: лучше запоминается так называемое плохое. Однако Линтон доказала обратное. И опять же, скорее всего, это происходит благодаря повторению в уме. Оконфузившись на людях, мы некоторое время будем переживать, но с годами эмоции поутихнут (хотя сейчас все больше событий – приятных и неприятных – накапливается в социальных сетях, так что в будущем ситуация может измениться).

Феномен носит название эффекта угасания – казалось бы, противоречащая здравому смыслу идея о том, что отрицательные воспоминания со временем выветриваются, а положительные остаются. Идея в том, что обсуждение события из прошлого сказывается на воспоминании об этом событии по-разному: в зависимости от того, приятное было событие или нет. Итак, всякий раз, когда вы говорите о старых добрых временах, вы заново переживаете связанные с ними события и сопровождавшие их приятные эмоции. Однако чем чаще вы вспоминаете неприятные события, – за исключением крайних случаев посттравматического стрессового расстройства, – тем быстрее стираются воспоминания о них. Это позволяет справиться с неприятной ситуацией и жить дальше[79]79
  Уокер (2003).


[Закрыть]. Интересно, что победы мы воспринимаем ближе к настоящему, в то время как поражения отодвигаются: время словно щадит наше чувство собственного достоинства.[80]80
  Росс и Уилсон (2002).


[Закрыть]

Проводя эксперименты с использованием дневников, психолог Джон Сковронски просил студентов каждый день записывать одно событие, которое, по их мнению, вряд ли повторится еще раз в течение семестра. Результаты оказались очень любопытными. Сковронски пояснил: одно из преимуществ его работы в том, что в условиях анонимности люди откровенничают, даже если попросить их об обратном. Через два месяца каждому студенту дали по два события, выбранных наугад из их записей и попросили определить, какое произошло раньше, а также назвать число и день недели. У женщин получилось чуть лучше, чем у мужчин, однако в целом в дате испытуемые часто ошибались. Более высокие результаты женщин объяснялись тем, что ведя домашнее хозяйство, они чаще сверяются с календарем. Однако в эксперименте принимали участие молодые девушки – вряд ли к ним это относится. Скорее, в жизни женщины общественных мероприятий больше, в результате чего она лучше запоминает даты. Ожидаемым оказалось то, что чем раньше событие произошло, тем хуже студенты вспоминали его дату; каждая прошедшая неделя влекла ошибку в еще один день. Вспомнить день недели оказалось легче, чем календарную дату, – испытуемый помнил, что дело было во вторник, а вот какого числа, ответить затруднялся. Выходные стояли особняком; если насчет будних дней – понедельник или вторник? – испытуемый еще мог колебаться, то дилеммы «суббота или понедельник?» не возникало.[81]81
  Сковронски и др. (2003).


[Закрыть]

Похоже, место события во времени имеет для памяти далеко не самое приоритетное значение. Голландский психолог Виллем Вагенаар вел дневник в течение шести лет; он пришел к выводу, что хорошо запоминается информация, которая является ответом на вопросы «что?», «кто?» и «где?», а вот ответ на вопрос «когда?» не существенен[82]82
  Вагенаар (1986).


[Закрыть]. Данное исследование помогает лучше разобраться в феномене телескопического эффекта – ситуации, когда вы думаете, что события произошли позднее, чем на самом деле, – и, что самое важное, прояснить, связан ли он с ощущением ускорения времени, которое возникает с возрастом.

Результаты исследований показали: телескопический эффект возникает при обращении не только к общественно значимым событиям, но и к фактам из личной биографии. При этом несущественно, какие эмоции событие вызывает – приятные или неприятные; Сковронски пришел все к тому же выводу: если событие мы помним плохо, то предполагаем, что оно произошло раньше, чем на самом деле. На первый взгляд, разумно и нисколько не противоречит гипотезе четкости памяти. Мы знаем, что со временем воспоминания стираются, поэтому если человек помнит подробности события плохо, естественным будет предположить, что оно произошло давно. Подобные наблюдения – иногда их называют теориями следов памяти – возникли еще в XIX веке: чем сильнее след памяти того или иного воспоминания, тем ближе во времени это событие кажется. Но эта теория не выдерживает проверки фактами: с личными воспоминаниями дело обстоит несколько иначе – зачастую мы хорошо помним какое-либо событие и можем назвать дату точно, вне зависимости от того, как давно оно произошло. Но лучше всего мы помним события последних четырех месяцев, то есть события недавнего прошлого.

Однако иногда мы все же ошибаемся. И эти случаи стоит учитывать, ведь они влияют не только на результаты какой-нибудь викторины из тех, что любят устраивать в пабах. Данный феномен оказывает влияние даже на формирование политики в сфере общественных интересов. Охват опросников широк – от мер борьбы с асоциальным поведением до страховых выплат. Когда работник из службы изучения общественного мнения обзванивает жителей, он, как правило, интересуется строго определенным временным промежутком. Если работник спрашивает, посещаете ли вы местные досуговые центры, ему вряд ли интересно будет узнать, что как-то в 1999 году вы заглянули в бассейн недалеко от дома, – он спросит вас о посещении досуговых центров в течение последнего года. Таким образом службы изучения общественного мнения получают актуальную информацию. Если органы местного самоуправления проводят опрос на тему эффективности борьбы с преступностью в вашем районе, им неинтересно будет услышать от вас о столкновении с хулиганами пять лет назад. Их интересуют происшествия лишь за последний год. Проблема в том, что люди часто все понимают не так. Принимая участие в опросе на тему преступности в нашем районе, я хотела рассказать, как двое десятилетних мальчишек по дороге из школы домой наставили на меня игрушечный пистолет и крикнули: «Ща мозги вышибем!» (Я не выдумываю, нет! Потому-то хотелось рассказать.) Правда, потом я вспомнила, что дело было года два назад. Обычно запомнившиеся события мы приближаем, так что я невольно могла ввести опрашивавших в заблуждение. А если таких, как я, набралось бы довольно много, сложилось бы ложное впечатление – повышенный уровень преступности в районе.

Иногда похожая ситуация складывается при опросах, которые заказывают страховые компании. Вот нас спрашивают о дорожных происшествиях, участниками которых мы были в последние три года. Отвечая, мы даже подписываем бумаги, в которых подтверждаем достоверность сведений. Но поскольку вспомнить дату события непросто, мы, несмотря на все наши благие намерения, можем сказать неправду. Дорожное происшествие – событие тревожное, исключительное, поэтому можно предположить, что оно надолго останется в памяти. Однако мы уже знаем – неприятные события со временем выветриваются. Потому не стоит удивляться, что зачастую люди напрочь забывают о них. В ходе одного исследования устные свидетельства автовладельцев проверяли по базе данных – вышло, что они забыли около четверти всех дорожных происшествий[83]83
  Мейкок и др. (1991).


[Закрыть]. Прибавьте к этому еще и влияние телескопического эффекта. Вот и выходит, что многие опросы не отражают действительность. А ведь на их основе формируется политика в сфере общественных интересов. Например, потребность населения в медицинских услугах рассчитывается не только на основе фактических данных о посещениях больными терапевта – самих людей также спрашивают о том, как часто они посещали врача за последние три года. И если каждый по ошибке прибавит пару-тройку походов к врачу, действительная картина окажется в значительной степени искаженной. Например, 200 студентов из Университета Альберты спросили о том, сколько раз они были у врача за последние два месяца. И получилось, что многие посчитали и гораздо более ранние эпизоды[84]84
  Прохазка и др. (1998).


[Закрыть]. Одна из причин (а есть, конечно же, и другие) того, почему люди посещают стоматолога реже, чем рекомендовано, заключается в том, что каждый раз им кажется, будто они были у него совсем недавно.

Доктор Крис Зед, главный стоматолог на Зимних Олимпийских играх 2010 в Канаде, рассказал мне, что у олимпийцев – первоклассных спортсменов, чье тело должно бы находиться в идеальном состоянии, – оказались на удивление плохие зубы. На время Игр среди медицинского персонала присутствовали семьдесят пять стоматологов – не в последнюю очередь для того, чтобы оказывать помощь при неизбежных травмах, поскольку на крутых виражах спортсмен может за просто повредить челюсть. Но не только поэтому – стоматологи надеялись также добраться наконец до зубов атлетов. Из-за вечных разъездов спортсмены пропускали очередной визит к стоматологу, а поскольку терпеть боль они привыкли, продолжали тренировки с абсцессами, от которых обычный человек давно бы взвыл. И эти семьдесят пять стоматологов ничуть не удивятся, если в следующий раз увидят спортсменов в своих креслах уже в 2014 году, во время Зимних Олимпийских игр в России. Все эти лыжники и конькобежцы, может, и рады бы время от времени проверять свои зубы, но у них очень плотный график, время бежит стремительно. Только в 2014 году, сидя в стоматологическом кресле, они осозна'ют, что не только были в последний раз у стоматолога в 2010 году в Ванкувере, но и что четырех лет как не бывало.

Олимпийские игры для них – своего рода временна'я веха. И лишь тогда они забеспокоятся – ведь с последнего осмотра прошло столько лет. Но именно такие вехи и могут помочь в борьбе с нерегулярными посещениями стоматолога.

Вспомните, со сколькими друзьями вы встретились за последние два месяца.

Велика вероятность, что вы посчитаете также и тех, с кем встречались раньше, но, как вам кажется, виделись недавно. Такое случается сплошь и рядом. Впрочем, ситуация легко поправима. Метод, о котором пойдет речь ниже, позволит точнее определять даты, получать более достоверные результаты опросов. Нужно только изменить формулировку вопроса, задав конкретные временны'е вехи. То есть, вместо «Сколько раз за прошлый год вы посещали врача?» надо спросить: «Сколько раз с Нового года вы посещали врача?» Временна'я веха – в данном случае Новый год – служит надежной привязкой, помогая определить, какие события произошли до того времени, какие – после. Вспоминая события вообще, мы затрачиваем минимальные когнитивные усилия, однако если просят назвать конкретную дату, нам приходится сопоставлять воспоминание с другими вехами, что увеличивает вероятность правильного ответа.