Текст книги "История Испании. Том 1. С древнейших времен до конца XVII века"

[8]8
  Раздел главы, посвященный развитию культуры, написан М. А. Астаховым.


[Закрыть]

После падения Вестготской монархии и появления мусульманского государства в пределах Пиренейского полуострова, как известно, на севере сохранились регионы, подвластные христианам. Самым знаменитым политическим образованием этого времени является Астурийское королевство, поскольку именно с ним связывают начало Реконкисты. Однако оно не было единственным, причем остальная часть припиренейских пространств во многом отличалась от астурийского ядра.

Речь идет об обширных территориях на северо-востоке полуострова, раскинувшихся вокруг Пиренейских гор и издавна объединенных общим укладом хозяйственной жизни, традициями, интересами и судьбами. Несколько особняком от них, хотя и не изолированно, стоят прибрежные земли римской Септимании. Пиренеи, в современном сознании воспринимаемые как разделяющие и даже отрезающие Испанию от остальной Европы, в раннее Средневековье служили средой обитания людей, по обе стороны от гор привыкших ко всем видам взаимного обмена и отношений. Специфика природных условий определила своеобразие политических и семейных институтов, форм землепользования и аграрных отношений, городского устройства и монастырского общежития. Северо-восточные территории, безусловно, развивались иначе, чем северо-запад и, конечно, не были похожи на центр или юг, подвластные мусульманам.

Еще одним фактором, определившим особый исторический путь региона, была заинтересованность в контроле над ним и его древними торговыми путями крупных государственных образований – Каролингкой империи и Кордовского халифата. Франкское влияние здесь было традиционным и до середины IX столетия оставалось сильным. С мусульманами пришлось всерьез считаться практически сразу после их появления на берегах Эбро в самом начале VIII в. Им принадлежали крупнейшие центры, например, Барселона и Сарагоса, они контролировали морскую торговлю в регионе, за ними стояла упорядоченная государственная система эмирата, позже – халифата.

Таким образом, на северо-востоке сложилась совершенно иная историческая ситуация, чем та, что сопровождала образование Астурийского королевства, с его обезлюдевшими землями по Дуэро, покинутыми городами, относительной удаленностью от исламских территорий и изолированностью от европейско-христианского мира. Напротив, северо-восточные территории находились на скрещении интересов: земли по Эбро активно осваивались мусульманами, долины у подножия гор контролировались франками, так что все появлявшиеся здесь политические образования сразу оказывались втянутыми в орбиту интересов эмирата или империи. Независимость пришла к местным иберийским центрам только после того, как империя ослабела, а первые серьезные победы над мусульманами – после распада Кордовского халифата.

Северо-восточные земли даже в общепиренейском контексте межцивилизационных контактов представляют особый интерес, ибо им было свойственно гораздо дольше сохранять автохтонный субстрат и вестготскую традицию, одновременно аккумулировать запиренейский элемент в его французском варианте при сильном влиянии средиземноморского – островного и итальянского. Не менее выпукло и ярко, чем на социальном уровне или в области культуры и религии, эти процессы проявились в политической жизни региона.

В то же время этим территориям предстояло сыграть в истории Пиренейского полуострова значительную роль, во многом определив и ход Реконкисты, и политическую судьбу Испании, и своеобразие сложившейся здесь цивилизации. Именно на арагонской и каталонской территориях возникли политические центры, которым с середины XI в. суждено было окрепнуть и превратиться в наиболее динамичные на полуострове.

В классическую эпоху Средневековья бо́льшая часть северо-восточных земель полуострова была постепенно объединена под властью арагонских государей. Четыре ядра легло в основу графства, а позже королевства Арагон: собственно арагонские территории, наваррские, каталонские и земли рода Беласко. Причем следует учитывать, что они были связаны в единое целое с запиренейскими землями. Например, епископская кафедра в Нарбоне имела не меньшее отношение к каталонским землям, чем к Септимании, а графство Руссильон правильнее было бы применительно к этому периоду именовать пиренейским, учитывая, что оно входило в орбиту имперских интересов, но сохраняло традиционные местные связи.

Одним из самым древних и сильных в ранний период политических центров христианской части полуострова было Наваррское королевство. Рядом с ним и во многом в его орбите существовали небольшие, иногда ограниченные пределами одной горной долины, политические образования, то объединявшиеся друг с другом, то спустя время распадавшиеся ради независимости или нового союза.

Арагон

Имя Арагон – самое старое из тех, что упоминаются источниками по отношению к социально-политическим образованиям, появившимся после 711 г. и поддерживавшимся Франкской империей. Арагон получил свое название по гидрониму, очень древнему, возможно, баскскому, как и многие другие в этом регионе, но применять его начали с IX в.

Земли, входившие в Арагон, к VIII в. в разной степени испытали влияние римской цивилизации, затем подверглись германизации. Важно отметить, что местный элемент здесь всегда оставался сильным, хотя на основании имеющихся источников вычленить его довольно трудно. Местная аристократия смешивалась с римской, потом вестготской и франкской. После прихода мусульман местная знать подчеркивала не только свое право на эти территории, но и его преемственность с вестготской традицией. Со времен вестготов Арагон управлялся епископствами в Таррагоне, Уэске, Тарасоне, Нарбоне, еще в V–VI вв. были возведены монастыри, опиравшиеся на испано-готскую традицию и послужившие основой для мосарабских монастырей более позднего периода, сыгравших серьезную роль в истории региона.

В 714 г. в долине Эбро появились объединенные силы Тарика и Мусы. Они заняли Сарагосу, контролировали подступы к Уэске и основные долины центральных Пиренеев, в 725 г. взяли Таррагону Сопротивление мусульманам в Арагоне было связано прежде всего с их стремлением взять под свой контроль торговые сношения с запиренейскими землями. Не желавшие покоряться ни римлянам, ни вестготам, обитатели горных долин оберегали свою независимость и от арабов. Их успеху в немалой степени способствовал союз с франками, также заинтересованными в иберийских делах.

Активная военная поддержка франков, не раз на протяжении VIII столетия отправлявшихся в поход на юг, позволила уже в 759 г. взять такой стратегически важный для всего региона центр, как Нарбона и освободить Руссильон, в 785 г. были возвращены Жирона с округой и Ампуриас, а также, вероятно, Уржель и Серданья. В 798 г. христианской стала Осона. В 801 г. войска Карла Великого взяли Барселону, важнейший центр Западного Средиземноморья.

Власть мусульман на северо-востоке оставалась сильной вплоть до начала XI столетия и принесла с собой два главных изменения: было введено новое административное деление, согласно которому большая часть земель будущего Арагона была включена в так называемую Верхнюю марку Аль-Андалуса, которой управлял наместник эмира, присылавшийся из центра; местное население, прежде всего элита и горожане, нередко принимало новую веру, в результате чего довольно быстро оформилась новая социальная группа – мулади.

Впрочем, пиренейские горные долины, которые относятся к той области, что в дальнейшем получила имя Арагона, на практике не контролировались исламской администрацией. В момент наивысшего могущества владения мусульман доходили до Санто Доминго и Гуара по южной границе Арагона, Алькесара в Собрарбе и Роды в Рибагорсе. К северу от этой линии совершались набеги. Уже в середине VIII в., после битвы при Пуатье, графство Арагон по сути дела превратилось в пограничную марку Франкской державы, защищавшую от мусульманской опасности, хотя ближайшие и важные для этого региона городские центры Уэска и Больтанья принадлежали в это время арабам.

Вообще, так же как в центре или на юге полуострова, мусульмане осваивали прежде всего города. Им не одно столетие принадлежали крупнейшие центры – Сарагоса, Уэска, Льейда, Барбастро и другие. Христиане, продолжавшие жить в сельской местности, быстро арабизировались. Те земли Арагона, что соседствовали с Аль-Андалусом, в первое столетие мусульманского владычества пережили упадок: сокращались территории городов, аграризировались занятия городского населения, новые поселения были небольшими посадами вокруг укрепленных замков. Восстановление типично городских занятий (ремесленной, торговой, культурной деятельности) шло здесь очень медленно в течение IX–X вв. Во многом подъем происходил благодаря перебиравшимся сюда мосарабам и особенно основанным мосарабами монастырям, занимавшимся колонизацией этих территорий.

Что касается местной политической власти, то каролингские источники упоминают о некоем графе Ауреоло, который в начале IX в. охранял проходы в Центральных Пиренеях. Он управлял северными землями, что раскинулись между реками Арагон и Арагон Субордан и в долинах Эчо, Ансо и Канфранк. Однако после его смерти в 809 г. мусульмане вновь постарались усилить свои позиции: на эти территории были введены военные гарнизоны Амруса Ибн Йусуфа, правителя Верхней марки, восставшего против власти эмира и стремившегося укрепить свои позиции, договорившись с франками. Это событие привело к заключению договора между аль-Хакамом, отправившим к императорскому двору посольство, и Карлом Великим (810 г.). После 809 г. при поддержке Карла Великого преемником Ауреоло стал Аснар Галиндес I, принадлежавший к местной элите. Вероятно, он принял титул графа Арагона – по крайней мере, к 820-м годам относится первый известный документ с таким наречением. Аснар Галиндес управлял землями, включавшими области Ансо, Валье де Эчо и Канфранк с проходом Пало, а также землями вдоль реки Арагон. Его владения распространялись также на верховья Гальего. По большей части эти территории первоначально принадлежали империи, теперь же, в IX столетии, управлялись семейством, которое дало начало графскому дому, независимому от франков, чья линия не пресекалась вплоть до X в. Аснар Галиндес считается родоначальником графской династии в Арагоне.

По желанию Аснара Галиндеса и аббата Захарии был выстроен монастырь Сан Педро де Сиреса, ставший важным политическим и культурным центром. Устроен он был по каролингскому образцу.

Древние монастыри Арагона

В 833 г. арагонский граф Галиндо Гарсес и его супруга Гульдегрут основали монастырь Сан Педро в Сиресе, первым аббатом которого стал Захария, ориентировавшийся на франкские традиции. Расцвет монастыря в раннем Средневековье был связан с его близостью к старой римской дороге, которая шла через Сарагосу и Бердун в Беарн по важнейшему для пиренейской экономики проходу в горах – Пуэрто де Пало. Монастырь не только был религиозным и культурным центром, но и владел обширными землями.

В 852 г. в монастыре гостил св. Евлогий Кордовский, писавший затем о богатстве здешней библиотеки, хранившей Энеиду, произведения Горация и Ювенала, басни Авиана, «Град Божий» Августина.

После похода аль-Мансура в 999 г. монастырь обезлюдел. Лишь в 1077 г. арагонский король Санчо Рамирес восстановил здесь обитель, насельниками которой стали августинцы, а управляла ею сестра короля Санча. Здесь воспитывался и провел юные годы будущий Альфонсо Воитель.

В конце XI – середине XII в. был выстроен ныне существующий храм. Однако уже к середине XII в. центр духовной жизни окончательно переместился в Хаку, монастырь потерял значение и вскоре пришел в упадок.

Монастырь Сан Хуан де ла Пенья

Другой знаменитый древний монастырь Арагона – Сан Хуан де ла Пенья. Вероятно, обитель существовала здесь и до XI в., но основные постройки были возведены после 1026 г., когда монастырь стал пользоваться покровительством Санчо Великого. В 1071 г. Санчо Рамирес передал обитель клюнийцам. Монастырь, посвященный Св. Иоанну Крестителю, был в то время самым значительным монастырем Ара гона. Тогда же здесь была создана королевская усыпальница, в которой погребены управлявшие Арагоном короли Наварры, графы Арагона и его первые короли. Вытесанные в скале гробницы сохранились в первозданном виде, но в XVIII в. были укрыты внешним декором.

Два этих монастыря объединяет легенда о том, что в каждом из них некогда хранилась чаша Святого Грааля.

Собственной епископской кафедры в Арагоне не было вплоть до X в., пока не была приобретена независимость от Каролингов. До этого момента графство Арагон принадлежало к юрисдикции Памплонского диоцеза. Впрочем, франкское влияние на землях Арагона в IX столетии прослеживается в весьма ограниченной форме, в отличие, например, от соседнего графства Рибагорса.

Известно, что Аснар Галиндес был смещен своим зятем Гарсией Злым, восставшим, вероятно из-за посягательств Аснара на подвластные Гарсии земли в Собрарбе и опиравшимся в своих притязаниях на родственные связи с Памплонским домом. Аснар Галиндес бежал и искал поддержки за Пиренеями при дворе Людовика Благочестивого, который отправил его графом в Уржель и Серданью, где тот умер, как предполагается, около 839 г., успев еще попасть в плен во время весьма неудачного для него участия во франкском походе на Памплону.

Сын Аснара, Галиндо Аснарес (843–864? гг.), вернул себе графство Арагон при поддержке Гарсии Иньигеса, короля Памплоны. Его политика была ориентирована на Памплону, а не на франков. С этих пор установление собственно арагонской династии – исторический факт, но подтвержденный лишь Генеалогиями Роды, которые были составлены в конце X в. Этот успех был напрямую связан с упадком дома Каролингов. Галиндо Аснаресу наследовал его сын Аснар Галиндес II (864–893? гг.), взявший в жены Оннеку, дочь короля Памплоны Гарсии Иньигеса. Один из его потомков, Галиндо Аснарес II (893–922 гг.) сначала был женат на дочери гасконского графа Гарсии Санчеса, а потом на Санче, сестре Санчо Гарсеса, короля Памплоны (905–925 гг.). Свою дочь Андрегото он выдал за короля Памплоны Гарсию Санчеса (925–970 гг.), что ускорило включение Арагона в орбиту влияния Наварры.

К 872 г. независимыми стали земли графства Рибагорса, до того управлявшиеся тулузскими графами. Рибагорса и Арагон совместно завоевали мусульманскую Больтанью и объединили территории за Собрарбе, сформировав тем самым ядро будущего королевства Арагон.

К XI в., когда на карте полуострова появился самостоятельный политический организм – Арагон, земли, входившие в него, уже пережили переход от римского владычества к вестготскому, а потом от вестготского к мусульманскому с сильным одновременным влиянием франков на севере, во многом при поддерживающей, объединяющей роли Церкви (с ее претензиями на универсальность), обеспечившей преемственность. В то же время местная элита, располагавшая военной, административной и церковной властью, обладала глубокими собственными корнями, сохраняла здесь позиции и при вестготах, и при мусульманах, обеспечивала политическое развитие региона в соответствии с его обычаями и специфическими интересами. Крупнейшие знатные фамилии были связаны родственными узами. И хотя на всем протяжении раннего Средневековья здесь не сложилось единого политического организма, тем не менее, данные территории объединяла общность исторической судьбы, политических, экономических и семейных интересов.

Наварра

К западу от Арагонского графства располагались земли Памплоны или, как их принято называть в исторической литературе, Наварры. В действительности до середины IX в. Наварра представляла собой конгломерат христианских центров, среди которых наиболее значительной и потому пользовавшейся вниманием у хронистов была Памплона.

Памплона занимала важное место на путях, связывавших исламский мир с христианской Европой. Ее расцвету и укреплению способствовал нейтралитет в политических конфликтах между пиренейскими – христианскими и мусульманскими – правителями и франками. Памплонцы поддерживали добрые отношения с воинственными соседями, а слава о богатстве и процветании их земли привлекала сюда купцов и ремесленников. Памплона контролировала древний и обустроенный проход через горы, здесь процветала транзитная торговля и обмен ремесленными изделиями из кожи, музыкальными инструментами, книгами и оружием, дорогими товарами – мрамором, драгоценными камнями, золотом, специями, шелком и льном, шерстяными тканями и оливковым маслом. Особенно значительным агентом в этом обмене выступал эмират, из которого шли восточные товары, предметы роскоши, золото. Здесь работали и мусульманские мастера и ремесленники. На протяжении первого века мусульманского присутствия на полуострове Памплона находилась в сфере политического контроля Кордовы. Сюда назначались и эмиры, обычно из лояльных мусульманам местных семейств. Слухи о богатстве Памплоны доходили до викингов: в 858 и 859 гг. они грабили город и даже увели в плен короля.

Сложно сказать, когда именно на памплонских землях возникло королевство, а ее правитель стал носить титул короля. После появления в этом регионе мусульман каждый правитель небольшой территории, глава семейства защищал свои владения собственными силами, и только к началу IX столетия постепенно сложилось представление о необходимости объединения усилий и выбора общего лидера. Историки вслед за франкскими летописцами называют Памплонским королевством политическое объединение вокруг города Pompaelo, главного центра на землях басконов уже в античный период.

История Памплоны в VIII–IX вв. характеризуется соперничеством двух партий и двух исторических сил. Первую представлял Аль-Андалус, правители которого стремились оказывать влияние на Наварру через эмиров Верхней марки. Наваррцы, склонные к такому союзу (род Иньиго), видели в нем возможность относительной самостоятельности. Второй силой была Каролингская империя, которая особенно после Ассамблеи в Тулузе в 798 г. проводила политику активного присутствия и вмешательства в запиренейские дела.

В 799 г. сторонниками Каролингов был отравлен эмир Памплоны Мутарриф Ибн Муса, принадлежавший к роду Бану Каси (вестготское аристократическое семейство, принявшее ислам), с которым вторым браком породнилась мать Иньиго Аристы – основателя первой памплонской династии. Роду Иньиго, при поддержке своих родственников из Бану Каси, удалось получить контроль над городом. Вторжение Людовика Благочестивого в 812 г. на земли Памплоны склонило чашу весов в пользу франкского влияния. Однако в том же году аль-Хакам I и Людовик Благочестивый заключили договор, по которому франки могли контролировать Памплону, поставив своим правителем Беласко аль-Газальки. В 816 г. аль-Хакам вернул себе Памплону. Однако вскоре, в 824 г., франкские графы вновь предприняли поход против Памплоны, но были разбиты Иньиго Аристой (женат на дочери графа Беласко) при поддержке его зятьев Мусы Ибн Мусы Ибн Фортуна и Гарсии Злого, правителя Хаки. После этой победы 300 рыцарей провозгласили Иньиго первым королем Памплоны. Он правил до 851 г. и носил титул короля Памплонского. Это наречение, к слову, стало столь принятым, что его использовал даже Санчо VI в 1150 г., хотя к тому времени обычным уже был титул rex Nauarrae.

Династия Иньигес возникла и укрепилась благодаря помощи родичей из Бану Каси и сеньоров Туделы и Памплонского епископства. Родственные связи между двумя кланами активно поддерживались и дальше, например, внучка Иньиго, Ассона, была выдана замуж за Мусу Ибн Мусу Ибн Фортуна из рода Бану Каси.

В то же время в Сангуэсе существовало независимое княжество, маленькое и бедное, управлявшееся родом Химено. Однако в середине IX в. в документах Гарсия Хименес встречается уже с королевским титулом. К. Санчес Альборнос полагал, что Химена, жена Альфонсо III, была дочерью Гарсии Хименеса и что поддержка астурийцев способствовала воцарению рода Химено в Памплоне. Леви-Провансаль считал, что сын Гарсии Санчо Гарсес женился на одной из внучек Фортуна и при отсутствии наследников-мужчин стал королем Памплоны. Так или иначе, но к X в. род Иньиго сошел с большой исторической сцены. Этому способствовал и упадок власти Бану Каси, прямо связанных с родом Иньиго, и финансовый удар по взаимоотношениям родственников: Бану Каси пришлось выкупать Иньиго из плена викингов, что подорвало отношения между семействами.

В 905 г. один из сыновей Гарсии Хименеса, Санчо, утвердился в Памплоне, объединив все земли Наварры и приняв титул короля. Последнему из рода Иньиго, Фортуну Гарсесу было в это время 75 лет, он удалился в монастырь Лейре, где и окончил свои дни. Это событие ознаменовало смену династии на наваррском троне и оформление территориальных границ молодого христианского королевства на политической карте полуострова.

Родившись из союза местных мусульманских и христианских родов, королевство Памплонское спустя три поколения перешло под власть новой династии, ориентированной больше на союз с астурийцами. Химено обогатили владения землями Риохи и некоторыми другими, благодаря чему Наварра превратилась в наиболее могущественного соседа Кордовы и христианских сеньоров. Располагавшееся рядом Астуро-Леонское королевство пока уступало Памплоне по политическому и культурному весу.

Памплона

Поселения на территории столицы королевства, города Памплоны, известны с глубокой древности. Во II–I вв. до н. э. здесь располагалась Ирунья – крупное поселение басконов, чеканившее собственную монету. В 75 г. до н. э. римляне преобразовали Ирунью в город Помпело (Pompaelo); легенда связывает его основание с именем Помпея. Город был укреплен и служил стратегическим пунктом на пути между полуостровом и Галлией. Благодаря раскопкам известно о домах, храмах, термах, мозаиках и стенах того периода. Внутри города отношения басконов с римлянами были добрососедскими, что вряд ли можно сказать об отношениях с вестготами. Известно, что при них в Памплоне была учреждена епископская кафедра.

Под властью Кордовского эмирата Памплона находилась недолго и в 806 г. оказалась под рукой Каролингов, а затем местных династий Иньигес и Химено. До конца XI столетия она оставалась небольшим поселением, преимущественно с наваррским населением. Короли никогда здесь подолгу не жили.

Во времена унии с Арагоном Памплона сильно разрослась, прежде всего за счет притока населения из-за Пиренеев благодаря близости к «Дороге франков», шедшей к Сантьяго. Постепенно сложилось три отдельных зоны, или бурга внутри одного города. Первый – Наваррерия, расположенная на месте римского города, с древним кафедральным собором Санта Мария, епископ и капитул которой обладали здесь сеньориальными правами. В Наваррерии жили наваррцы, в основном занимавшиеся сельским трудом. Второй – Сан Сермин с церковью Св. Сермина, первые сведения о которой относятся к XII в. (ныне сохранился только ее готический облик). В этом квартале селились ремесленники и торговцы, приходившие из-за Пиренеев. Третий – Сан Николас с одноименной церковью, которая изначально служила и фортификационным сооружением. Четвертым кварталом был Сан Мигель, который со временем слился с Наваррерией. Тут население было смешанным.

В разных частях Памплоны существовали свои муниципальные органы, им даровались особые фуэро, они были отделены друг от друга рвами и стенами с башнями и соперничали. В 1276 г. Наваррерия в ходе войны с Францией и Кастилией горела, была практически уничтожена. Вместе с ней был разрушен квартал Сан Мигель и худерия. Наваррерия начала восстанавливаться только спустя пол-столетия по приказу Карла II. Лишь в начале XV в. по инициативе короны все части Памплоны были объединены, причем городские власти располагались в здании, выстроенном на «ничейной» территории.

Санчо I (905–925 гг.) был наделен блестящими политическими способностями, благодаря которым ему удалось объединить под своей рукой разрозненные области. Консолидация королевства Наварра означала начало войны за обладание Риохой и землями в среднем течении Эбро. Санчо I принадлежал к династии, исторически соперничавшей с Бану Каси. В 907 г. Санчо заманил в ловушку Лопе бен Мухаммада, правителя Льейды, разбил его войско, а самого эмира убил. Не оказалось никого, кто мог бы наследовать властителю Льейды и защищать его владения. Недолго наваррскому натиску сопротивлялся и эмир Уэски, тесть Лопе бен Мухаммада, Мухаммад ат-Тавиль.

В 925 г. со смертью Санчо I трон перешел его наследнику Гарсии Сан-чесу, которому в то время было всего семь лет. В стране установилось своеобразное двойное регентство. Правительницей при наследнике была его мать Тода Аснарес, обладавшая близкими родственными связями с Абд ар-Рахманом, что давало ей повод надеяться на поддержание мирных отношений с халифатом. Брат покойного короля Санчо, Химено Гарсес, женатый на сестре Тоды Аснарес, взял на себя мужскую часть обязанностей по управлению королевством. Когда власти угрожала опасность, Тода ни минуты не колебалась обратиться за помощью к своему племяннику. Халиф пришел в Памплону и восстановил законную систему управления.

В 932 г. по инициативе королевы Тоды и ее сына Гарсии были заключены сразу два выгодных брака, лучше прочего демонстрирующие политическую линию Памплоны: одну из дочерей Тоды, Урраку, выдали замуж за короля Леона Рамиро II, а другую, Санчу, за графа Кастилии Фернана Гонсалеса. Эти браки позволили укрепить связи с сильнейшими на тот момент христианскими владетелями Испании.

К этому же времени относится женитьба Гарсии I Санчеса на Андрегото Галиндес, дочери и наследнице графа Арагона – Галиндо II Аснареса, умершего еще в 922 г. Сразу же после смерти графа отцу Гарсии I, Санчо I Гарсесу, удалось поставить Арагон под свой контроль и добиться в 924 г. помолвки своего сына с Андрегото. С тех пор Арагон находился под властью королей Наварры, однако официально правительницей графства считалась Андрегото Галиндес.

В июле – августе 934 г. Абд ар-Рахман III, недовольный сближением королевы Тоды с королем Леона Рамиро II, предпринял поход на Памплону. Дойдя до Калаорры, халиф потребовал, чтобы Тода Аснарес прибыла в его лагерь. Здесь она была принята с почетом и уважением, однако должна была принести клятву в том, что не будет больше союзницей Рамиро II, освободит всех пленников-мусульман и передаст бразды правления своему сыну. Одновременно Тода признала верховную власть халифа Кордовы над Наваррой. Мир был скреплен письменным документом, который затем был утвержден Гарсией I. После подчинения Наварры войско Абд ар-Рахмана III прошло через владения короля Гарсии и вторглось в королевство Леон, разорив Кастилию и Алаву.

* * *

Источники не сох ранил и сведений о точной дате вхождения Арагона в состав Наваррского королевства. Известно, например, из документов за 921 г., что Санчо Гарсес вместе с братьями, баронами и аббатами присутствовал на разбирательстве по поводу границ монастыря Фуэнфриа; год спустя было составлено пожалование Сиресе, в котором наваррский король действовал как правитель Арагона, а Галиндо подписал грамоту как его вассал, граф этих земель. Альянс с Памплоной был выгоден Арагону, поскольку позволил ему существенно раздвинуть свои пределы.

В 970 г. сын Андрегото Галиндес и короля Памплоны Гарсия Санчеса I, Санчо Гарсес II (970–993 гг.), унаследовал от матери королевство Памплонское и графство Арагон, что свидетельствует в пользу того, что арагонское право разрешало передачу наследственных прав на власть по женской линии.

Памплона и Арагон оставались объединенными вплоть до 1035 г.

Наивысшего могущества Наваррское королевство достигло при Санчо III Великом (992–1035). Его внешняя политика была направлена на установление господства в регионе. Реконкиста, как никогда ранее возможная в связи с кризисом халифата, интересовала его меньше, чем подчинение своему скипетру северо-пиренейских властителей. Будучи храбрым воителем (король Наварры заслужил даже прозвище Четыре Руки, так умело он обращался с оружием), он предпочитал дипломатические способы разрешения конфликтов. Ему удалось добиться возвращения земель, захваченных мусульманами при аль-Мансуре, и установить границу с Кастилией так, что все земли Риохи остались за Наваррой. Овладев графствами Собрарбе и Рибагорса, Санчо завязал отношения с Каталонией. Его супруга и супруга Беренгера Рамона, графа Барселонского, были сестрами, и эти семейные узы предоставили наваррцу возможность вмешиваться в каталонские дела. В документах от 1024–1030 гг. граф Барселонский упоминается в свите наваррского короля.

Санчо III использовал династические связи, стараясь навязать зависимое положение Санчо Гильермо (Саншу Гильому), владевшему Гасконией. Он открыл двери Испании последователям религиозной реформы, придерживавшимся клюнийского правила, которое было принято в монастырях Сан Хуан де ла Пенья и Сан Сальвадор де Лейре. Будучи покровителем и регентом своего зятя Гарсии Кастильского, в 1024 г. он установил верховную власть и над этим графством. Когда в 1028 г., пронзенный мусульманской стрелой, умер Альфонсо V, наваррское влияние было распространено и на Леон. Наследник Альфонсо, Бермудо III, был еще ребенком и находился под опекой своей мачехи Урраки, опиравшейся на наваррскую знать и друзей Наварры. Таким образом, в 1029–1035 гг. на Пиренейском полуострове существовало сильное Наваррское королевство, политически господствовавшее в христианской Испании и возродившее под рукой Санчо Великого идею единства, поколебленную неурядицами второй половины X в.

Весьма вероятно, что брак Санчи, сестры Бермудо, и кастильского графа Гарсии был устроен Санчо Наваррским: это был путь к окончательному присоединению земель по рекам Сеа и Писуэрга, приданого леонской инфанты, и превращению Кастилии в третье христианское королевство. Свадьба была назначена на весну 1029 г. и по существу была призвана освятить окончательную победу наваррского влияния. Однако в день своей свадьбы кастильский граф был убит в портике церкви Сан Хуан. Некоторые из соучастников этого преступления принадлежали к свите наваррского короля. Санчо тем временем, встав лагерем вокруг Леона, забрал тело графа и перевез его в Онью, а себя провозгласил графом Кастилии, сославшись на права своей супруги Мунии.

Вскоре Санчо передал титул графа своему второму сыну, Фернандо, оставив за собой, однако, всю полноту власти. При поддержке магнатов в 1029–1030 гг. наваррский король овладел спорными территориями по рекам Сеа и Писуэрга. Он предоставлял войска Бермудо III для подавления сопротивления в Галисии. В начале 1032 г. повзрослевший Бермудо решился на переворот. Уррака и ее наваррская свита бежали из Леона, несмотря на то, что все говорило о приготовлениях к войне. В этой ситуации Санчо III принял титул короля Леона. Был заключен брак Санчи, леонской инфанты, и Фернандо, нового кастильского графа. В следующем году Санчо взял Самору и Асторгу и овладел Леоном в январе 1034 г. Впрочем, уже в следующем году Бермудо атаковал наваррцев и заставил их покинуть свою столицу.