Текст книги "Литературное приложение «Знание-сила: Фантастика. №01/2017"

Валентин застонал. Ну почему, почему эта простейшая мысль не пришла ему в голову раньше? Не нужен был никакой Мамонт, никакая продажа. Уехать с прибором, сориентироваться на новом месте, разнюхать почву и начать производство. Да, немного рискованно, но… Какого черта, у него никогда не нашли бы ни готовой продукции, ни сырья, ни оборудования.

С наркотиков мысли естественным образом перекинулись на оружие. Интересно, смог бы Валентин сотворить оружие? Огнестрельное. Да, он не служил в армии и никогда не видел автомат вблизи. Тем более, не собирал-разбирал. Но… обрывков сведений, полученных на протяжении жизни из случайных источников должно было хватить для подсознания. В конце концов, есть же интернет…

Валентин тяжело вздохнул и оборвал себя. Что уж теперь.

Затем он гордо вскинул подбородок. Да потому и не додумался ни до чего такого, что порядочный человек! Человек! Не Мамонт какой-нибудь. Это такие вот на лету подметки режут… Ни о чем жалеть не надо – Бог хранит от искушений! Если в мире зла станет больше, то виноват в этом будет кто-то другой. Чистые руки и чистая совесть дороже всех денег мира!

Валентин подобрал сумку и вышел из квартиры, переполненный чувством собственного достоинства.

* * *

Мамонт взял в руки палочку. Коснувшись ею ящика, почувствовал себя глупо. Но собрался. Затаив дыхание, смотрел на невнятное свечение, на этот раз совсем небольшого размера, с Лехин кулак где-то.

Взял получившийся продукт и тщательно разглядел со всех сторон. Даже обнюхал. Только после этого вспомнил, что стоит выдохнуть. Впервые с самого утра Мамонт улыбнулся по-настоящему радостно. Сказать, что гора свалилась с его плеч – значит, ничего не сказать. В последний раз нечто подобное он испытывал в девяносто третьем, когда айболит сказал, что Димон будет жить – пуля прошла в миллиметрах от сердца.

Леха прокосолапил на кухню и заглянул в мусорное ведро. Вытащил крупные осколки чашки – дурацкой чашки из дешевого фарфора с синими цветочками… любимой чашки жены, подарок, блин, от бабушки. Сравнил осколки со свежеизготовленой целенькой чашкой и удовлетворенно хмыкнул. Составил вместе две ручки и хмыкнул еще раз – выщерблены совпадали с точностью, как близнецы. В натуре, что подсознание творит…

Леха отправил осколки обратно в мусор и – снова не дыша – поставил целую чашку обратно в шкаф, в который он сегодня утром за каким-то хреном полез своими медвежьими лапами. Хорошо хоть жены дома уже не было.

Почесал в затылке, прошел в гостиную и сделал еще одну точно такую же чашку. Береженного Бог бережет. Эту уже Леха убрал в сейф. Не в тот, за гравюрой, а в другой, о котором даже жена не знала.

Потом снова вернулся на кухню, держа волшебную палочку в руке. Склонившись над мусорным ведром, сломал потрясающий воображение прибор пополам. И, напрягшись, еще раз пополам. Раскрошил обломки в кулаке.

– Понапридумают, уроды, – мрачно сказал Мамонт. – Сами не понимают, чего. В подсознании ты, значит, гений, ага. А если по жизни – дебил?

Мамонт презрительно сплюнул. Прямо в ведро. После чего самолично выбросил мусор в мусоропровод. Подумал немного и отнес туда же картридж. На всякий, блин, случай.

Об авторе

Родился в 1973 году в поселке Восточный Охинского района Сахалинской области. Закончил Хабаровский Государственный Технический Университет по специальности инженер-механик. Работает начальником охраны. Печатается с 2005 года, вышло три книги (не считая электронных изданий): «Гость из главного мира», 2007, Гелеос; «На килограмм души», 2011, Млечный путь; «Поход скорпионов», 2012, Альфа-книга (в соавторстве). Плюс публикации в журналах «Реальность фантастики», «Техника молодежи», «Мир фантастики», «Наука и техника», «Порог», «Вселенная. Пространство. Время», «Шалтай-болтай», «Безымянная звезда», «Просто фантастика», «Я» (США), «Reading» (США), «Млечный путь» (Израиль), несколько рассказов в различных сборниках.

Сергей Филипский
Хозяева Африки

Было прекрасное июльское утро. Я, Майкл Лайт, частный детектив, шел на пляж, когда вдруг зазвонил сотовый телефон. Звонок был от моего друга Айвана Айванофа, сотрудника Института Времени. Айван сказал, что у них произошло несанкционированное путешествие во времени и попросил меня разобраться.

Позабыв про пляж, я немедленно отправился в Институт Времени. Айван встретил меня у проходной и, пока мы шли в лабораторию, ввел в курс дела.

Оказывается, у Института Времени – определенные успехи. Удалось создать так называемую хронокапсулу, которая в состоянии пронзить время и доставить в прошлое.

– А в будущее? – спросил я.

– Только обратно в настоящее при возвращении из прошлого, – объяснил Айван.

И далее рассказал о том, что на хронокапсуле установлен счетчик, который фиксирует пройденный ею хронометраж. Так вот. Выйдя после уикэнда, в понедельник, на работу, Айван обнаружил, что в выходные хронокапсулой кто-то попользовался. Об этом свидетельствовали показания счетчика.

Айван попросил меня разобраться.

– О, кей, – сказал я и приступил к расследованию.

Расследование я начал с того, что осмотрел хронокапсулу – эллипсоид размером с микроавтобус. Последнее проникновение на ней в прошлое было в 5000 лет до нашей эры, в район Центральной Африки. Это и было несанкционированное путешествие злоумышленников.

– Мы можем понаблюдать за ними, – сказал я.

– За кем? – спросил Айван.

– За злоумышленниками. Отправимся в точку во времени на полчаса раньше них, да и узнаем, что они злоумышляют.

– Отличный вариант! – воскликнул Айван. – Я до него не додумался…

Так мы и поступили. Забрались в хронокапсулу. Айван включил ее, и тотчас замерцали синие цифры на пульте управления, показывая, какой нынче год за кормой. Вот нас качнуло вперед – это хронокапсула затормозила. Мы выбрались из нее и очутились в джунглях.

– Мы в ста метрах от того места, куда вскоре прибудут они, – объяснил Айван.

– Это удачно, – сказал я, и мы спрятались в кустах, поджидая появления хронокапсулы со злоумышленниками.

Вскоре шандарахнула молния, и там, куда она ударила, возникла хронокапсула. Люк в ней открылся и на поляну вылезли трое – двое мужчин, один повыше, другой потолще, и еще девушка.

Стая белых птиц сидела на поляне и не думала улетать.

– Мы прибыли, – хихикнула девушка. – Давайте устанавливать Объединитель.

Они вытащили из хронокапсулы какой-то металлический ящик на четырех ножках, с кнопочками и с рычажками. Разместили его на поляне. Тот мужчина, что повыше, защелкал рычажками и кнопочками… От ящика послышалось гудение.

– Готово? – хихикнула девушка.

– Объединение уже произошло. Можно начинать диалог, – ответил высокий мужчина. Произнес в микрофон, прикрепленный шнуром к ящику:

– Ты слышишь нас?

– Да, – отозвался динамик в металлическом ящике. – Кто я?

– Ты – вся фауна Африки, которая с этого момента представляет собой единое сознание, которое может общаться с нами посредством этого устройства, – объяснил высокий.

– И с этого момента ты будешь не позволять разным колонизаторам колонизировать Африку, – добавил тот мужчина, что потолще. – Только будешь допускать на территорию своего континента лишь нас троих! И еще будешь добывать для нас алмазы. Ведь так?

– Да, – откликнулась через динамик объединенная фауна Африки.

– Ну, что? – обратилась девушка к своим спутникам. – Сворачиваемся?

Они убрали Объединитель в хронокапсулу. Люк закрылся, и хронокапсула исчезла, взметнув напоследок разряд молнии.

– Это что же? – вымолвил Айван. – Эти трое захватили Африку?

– Причем, в рекордный срок, – сказал я.

Когда мы вернулись обратно в свое время, я призадумался над тем, как продолжить расследование. К счастью, я догадался сфотографировать на сотовый телефон лица злоумышленников. Теперь оставалось пробить их по базе данных через компьютер. Что я и сделал. В результате чего узнал их имена. Это были Виктор Сноу, Чарли Рэйн и Марта Скейт – электронщик, гипнотизер и профессиональная угонщица. Последнее место, где они засветились, была вертолетная стоянка неподалеку от Суэцкого канала.

Мы отправились туда на легковушке Айвана. Пока ехали, узнали от спутникового телевидения, что Африка сегодня – одно большое «белое пятно».

Засаду мы решили сделать на мосту через Суэцкий канал. Где вход в Африку, там и выход из нее, рассудили мы. Злоумышленникам нас не миновать.

Так оно и получилось.

Через несколько часов послышался стрекот, со стороны Африки появился вертолет и пролетел над нами. Его бортовой номер был тот самый.

– Это они! – сказал я, и мы бросились в погоню.

Вертолет вилял, пытаясь скинуть нас с хвоста, но мы упорно не отставали. Пустыня так и мчалась нам наперерез…

Наконец, поняв, видно, что мы на за что не отстанем от них, злоумышленники применили то, что пришло им в голову. От вертолета отделился какой-то предмет на парашюте. Достигнув поверхности пустыни перед нашим бампером, предмет ударился об песок и стало понятно, что это – серебристый распахнувшийся кейс, из которого так и брызжут алмазы.

– И не жалко им? – удивился Айван.

– Не жалко, – сказал я. – У них этих алмазов – целый вертолет. Зато так они избавились от погони. Пока мы будем собирать рассыпавшиеся алмазы, они успеют удрать.

– А мы будем собирать? – спросил Айван.

– Конечно, – сказал я. – Ведь это – вещественные доказательства.

Прибыв в Институт Времени, мы призадумались, что дальше предпринять.

– Это что за электронный циферблат с кнопочками? – спросил я, показывая на поверхность хронокапсулы.

– Это дата в прошлом, куда происходит заброс, – объяснил Айван.

– Значит, этой датой можно управлять отсюда? – понял я.

– Да, – кивнул Айван.

И тут меня осенило.

– Мы поменяем им дату заброса! – решил я.

– Еще один отличный вариант, – проговорил Айван. – До него я тоже не додумался…

Так и поступили. Отправились в хронокапсуле в тот миг, когда злоумышленники отбывали в африканское прошлое. Айван подскочил к хронокапсуле со злоумышленниками… И далее полыхнула молния, отбросив Айвана на пол лаборатории. Подскочив, я помог подняться ему на ноги. К счастью, Айван от молнии не пострадал.

– Успел дату на корпусе заменить? – спросил я.

– Успел! – успокоил Айван.

– И куда же ты их зашвырнул? – поинтересовался я.

Айван почесал затылок и поведал:

– Далеко в пошлое. Очень далеко. Помню лишь, что в дате было много-много нулей…

Когда мы вернулись в настоящее время, я сказал:

– Ну вот. Африка больше не «белое пятно».

И вызвал по телефону аэротакси.

Каково же было мое изумление, когда на вертолетную площадку на крыше Института Времени приземлилось это самое «такси».

Это был… птеродактиль. С кабинкой для водителя и пассажира. С желтыми шашечками на боку.

– Это что же получается? – удивился Айван. – Получается, что теперь динозавры не вымерли?

– Получается, что так, – сказал я. – С временем лучше не шутить.

Об авторе

Родился в 1960 году на Дальнем Востоке в городе Шилка Читинской области. Сейчас живет в г. Воронеже. Образование высшее – физик (окончил Воронежский государственный университет). В настоящее время работает оператором множительной техники в Воронежском медицинском университете. Пишет юмористическую фантастику. Первая значимая его публикация – в московском журнале «Сокол» (Москва, № 1, 1995). Печатался в центральный российских журналах – «Знание-сила: Фантастика», «Техника-молодежи», «Юный техник», «Костёр», в воронежском литературном журнале «Губернский стиль», а также в сборнике современной фантастики «Ликвидация последствий» (Воронеж, 1998) и в двухтомной антологии «Страницы воронежской прозы» (Воронеж, 2004). Автор книги фантастических приключенческих повестей для детей «Шпионы крадутся хитро» (Воронеж, 2010). В № 2 (11) за 2010 год «Знание-сила: Фантастика» опубликован рассказ «Без проблем», в № 2 (15) за 2012 год – рассказ «До грядущего», а в № 2 (21) за 2015 год – рассказ «Начальник Игр».

Ефим Гаммер
Мысль в конце тоннеля

Исследуя мозг блохи, Яков Борисович Вельский обнаружил интересную мысль. Если изучать ее под микроскопом, то она виделась как бы в конце туннеля – очень уж далеко и недоступно. Если смотреть на нее близоруким глазом, то она мало-помалу растворялась в сером веществе, не выдавая место тайного своего присутствия даже намеком. Но стоит подключиться к ней при помощи сверхновой установки, заковыристо названной Циклохронотрон, и – пожалуйста: любуйся, более того, слушай, чего она такое непознанное травит из глубин блошиного мира.

На экране диковинного агрегата мысль рисовалась полноценно, будто ее мама лишь вчера родила. Она щерила рот и попутно издавала доступные восприятию звуки: «у-а, у-а!»

Яков Борисович прочистил пальцем ухо, чтобы лучше внимать при контакте с нечеловеческим разумом. И что-то сообразив на уровне профессорских знаний, догадливо улыбнулся.

– Подойди-ка сюда, – подозвал лаборантку Олечку поближе к своему научному эксперименту. – Слышишь?

– А не обманываете техникой?

– Тебя обманешь!

Удовлетворенная комплиментом, девушка подалась впечатлениям от свидания с непознанным.

– Ишь ты! – восхитилась. – Разговаривает!

– Не молчит, – согласился научный наставник. – А на каком доступном языке излагает эта тварь? Как думаешь?

– Каком? Никаком! – отмахнулась Олечка. – Младенческом. У-а, у-а! – передразнила блоху.

– Иврит, крошка!

– Скажете, Яков Борисович! Бегите за Нобелевской премией. Надо же, блоха и иврит.

– Именно иврит, дорогая моя! Почему? Все очень просто. Если блоха выходит на связь с человечеством у нас в Израиле, то не русский же ей, право, нужен для сношения.

– Для сношения язык не обязателен, – поправила его Олечка, машинально задумавшись на тему, чрезвычайно далекую от проводимого опыта.

– Не будем, малышка, спорить о сексуальных предпочтениях, – веско сказал доктор биологии Иерусалимского университета. – Но что касается научных…

Олечка еще не вышла из мечтательного состояния, она примирительно подняла руки, будто готова сдаться под натиском неоспоримых доводов.

– Ладно, Яков Борисович! Будем считать, переубедили. В Израиле, пусть так, без иврита не обойтись. При сношении. Но почему, собственно, вы считаете, что бездоказательное «у-а» – это иврит?

– Чего проще! В нашем алеф-бет, то бишь алфавите, согласных и с огнем не сыщешь. Это блоха и учла, используя для контакта только гласные – «у-а».

– А из этого следует… – напряглась студентка-заочница, как на экзамене.

– То же самое, что и при усвоении иврита. Берем предложенные нам гласные и подставляем к ним самостоятельно согласные.

– И что в результате?

– Слово, девочка! Вспомни: «сначала было слово».

– Какое, Яков Борисович?

– О-леч-ка! А вот это открытие я доверяю сделать тебе, моей ученице.

– А как его сделать?

– Обратись к чужеродному разуму с приветственной речью.

– И получится?

– Получится! Начинай!

Девушка поморщила лобик и начала:

– Здравствуй, блоха! Надеюсь, ты не кусачая, не заразная. И даже, если ты мужского пола, то под халат мой все равно не метишь. Чего же ты хочешь? Думаю, ты хочешь поделиться со мной продвинутым своим знанием биологии, чтобы я, наконец, сдала зачет.

– У-а, у-а, – ответила блоха.

– Что она сказала? Или это все-таки «он»? – Олечка повернула лицо к Якову Борисовичу. И увидев в его глазах свет далекой звезды, притягательный, зовущий к любви и близости, поспешно добавила. – Надо думать, это насекомое, в отличие от вас, руку и сердце мне не предлагает?

– Ей и не надо, малышка. Она и без ходок в ЗАГС способна разделить с тобой постель.

– Хамите, доктор!

– Не буду, не буду, – умиротворенно откликнулся экспериментатор.

– Тогда расшифровывайте ее донесение.

– Что ж, поехали. По логике вещей к двум блошиным гласным напрашиваются на свидание две согласные. В первый слог буква «д», во второй – «р».

– И что мы имеем? – нетерпеливо переспросила Олечка.

– А ты поупражняйся самостоятельно.

– Но тут, как ни крути, все одно получается – «дура».

– Чего же ты еще ожидала услышать, если отказываешься идти за меня замуж?

Олечка внимательно посмотрела на университетского наставника, затем с какой-то нерешительностью в голосе поинтересовалась:

– А если я передумаю?

– Тогда и блоха передумает, и мы по-другому расшифруем ее потаенную мысль.

– Расшифруем?

– Расшифруем, Олечка, расшифруем! Выходи за меня замуж, и мы отыщем в науке пути, чуждые сегодняшним намекам этой твари. И при некотором напряге мозгов получится у нас «Муза».

– Я согласна! – сказала Олечка. – Что ни сделаешь ради науки…

Об авторе

Родился в 1945 году в Оренбурге, закончил отделение журналистики ЛГУ в Риге. Живет в Иерусалиме. Стихи начал писать в 15 лет. Первые публикации в 17 – в латвийской газете «Советская молодежь» и сборнике «Голоса молодых». С 1972 года член Союза журналистов СССР. Главный редактор и ведущий авторского радиожурнала «Вечерний калейдоскоп» на радио «Голос Израиля» – «РЭКА». Автор 20 книг прозы, стихов, очерков, член израильских и международных союзов писателей, журналистов, художников, лауреат ряда международных премий по литературе, журналистике и изобразительному искусству. Среди них – Бунинская, Москва, 2008, «Добрая лира», Санкт-Петербург, 2007, «Золотое перо Руси», золотая медаль на постаменте, 2010. Печатается в журналах «Литературный Иерусалим», «Арион», «Нева», «Дружба народов», «Кольцо А», «Приокские зори», «Новый журнал», «СловоWord», «Вестник Европы», «Дерибасовская – Ришельевская», «Дети Ра», «Урал», «Человек на Земле»», «Сибирские огни», «Дон» и т. д.