Текст книги "Великая Отечественная война: правда и вымысел. Выпуск 10"

Ленинградцы пока не знали, какое трагическое представление им суждено увидеть, причем они должны были стать не только зрителями, свидетелями, но и участниками действа, в котором будут настоящие потрясения, немыслимые страдания.

Литература и источники

1. Горышина Т. К. воспоминания о блокаде и дороге жизни // история Петербурга. 2007. № 1. С. 71–76.

2. испытание: воспоминания прихожан князь-владимирского собора о великой отечественной вой не 1941–1945 годов / отв. ред. проф., прот. в. Сорокин; сост. в. Синицына, и. Шкваря. СПб.: князь-владимирский собор, 2010. 192 с.

3. книга живых. воспоминания евреев – фронтовиков, узников гетто и нацистских концлагерей, бойцов партизанских отрядов, защитников блокадного Ленинграда. кн. первая. СПб.: акрополь, 1995. 415 с.

4. Князев Г. А. дни великих испытаний: дневники, 1941–1945. СПб.: наука, 2009. 1218 с.

5. Лазарев Д. Н. Ленинград в блокаде // труды государственного музея истории Санкт-Петербурга. вып. V. материалы к истории блокады Ленинграда. СПб., 2000. С. 192–241.

6. Ленинград в осаде: сборник документов о героической обороне Ленинграда в годы великой отечественной войны 1941–1944 / отв. ред. А. Р. Дзенискевич. СПб., 1995. 640 с.

7. Мархасев Л. С. След в эфире: воспоминания и заметки. СПб.: Лики России, 2004. 333 с.

8. Отдел рукописей российской национальной библиотеки. Ф. 163. ед. хр. 31. л. 25.

9. Певцова А. И. блокадная тетрадь: воспоминания Антонины Певцовой о жизни и работе в блокадном Ленинграде ко дню памяти и скорби – 8 сентября 1941 года – начало ленинградской блокады. СПб.: Политехника-сервис, 2012. 90 с.

10. Подвиг века. Художники, скульпторы, архитекторы, искусствоведы в годы великой отечественной войны и блокады Ленинграда: воспоминания, дневники, письма, очерки, литературные записи. Л.: Лениздат, 1969. 391 с.

11. Пунин Н. Н. мир светел любовью. дневники. Письма. м.: артист. режиссер. театр, 2000. 527 с.

12. Соловьева В., Талалаев А., Иванова О. Солдатские вдовы. СПб.: возрождение России, 2000. 315 с.

13. Сомов Е. обыкновенная история в необыкновенной стране. СПб.: Нева, 2001. 447 с.

О.А.Суходымцев
Степан Седых: известный подвиг неизвестного майора

Аннотация: О трагической судьбе майора Седых, умелыми действиями которого в сентябре 1941 года удалось овладеть Невским пятачком – плацдармом на левом берегу реки Невы в районе деревни Московская Дубровка (в пятнадцати километрах к югу от Шлиссельбурга).

Ключевые слова: Блокада Ленинграда, Невский пятачок, реабилитация.

OlegA. Suhodymtsev. Stepan Gray: a famous feat of the unknown major

Abstract: About the tragic fate of major Sedykh, who skillfully managed to capture the «NevskyPyatachok» bridgehead on the left Bank of the Neva river near the village Moskovskaya Dubrovka (15 km South of Shlisselburg) in September 1941.

Keywords: The siege of Leningrad, Nevsky Pyatachok, rehabilitation.

© О.А.Суходымцев, 2017

Отечественная историография Невского пятачка достаточно обширная, но в советское время имя Степана Петровича Седых в ней практически не встречается: в истории Ленинградской битвы он оказалось забытым.

Вскользь о Седых говорится только в воспоминаниях ветеранов Невского пятачка: С. Н. Литвак, воевавшего в 4-й бригаде морской пехоты, и бывшего комиссара 115-й стрелковой дивизии Л.П.Федецова, а также в работе А. Н. Мушникова, посвященной морякам Балтики [8, с. 108; 4, с. 51; 5, с.81].

За что же из истории Ленинградской битвы «вычеркнули» майора Седых?

Длительная и скрупулезная работа с документами Центрального архива Министерства обороны позволила найти ответ на этот вопрос.

Степан Петрович Седых родился в 1901 году в деревне Большие Угоны Льговского уезда Курской губернии в семье крестьянина. В автобиографии, написанной им в августе 1939 года, читаем:

«Хозяйство отца состояло: из хаты, сарая, двора, коровы и лошади. Земли было <…> около 3-х десятин. Семья была из 12 человек: отец, мать, дед и 9 человек ребят. В силу того, что семья была большая, земли мало, летом работали либо у кулаков, либо у попа, а зимой на сахарном заводе – село Пены. Лично я начал работать с 12 лет. Летом также работал у кулаков, а зимой на заводе».

В 1920 году Седых вступил в Красную Армию. Здесь, несмотря на слабый уровень образования («общее-низшее», как написано в автобиографии), приходит решение связать свою жизнь с воинской службой. Привитые с детства усердие и трудолюбие помогли Степану в постижении армейской науки: в 1923 году – на курсах комсостава; с 1925 по 1928 год – в 1-й Советской объединенной военной школе РККА имени ВЦИК; в 1939 году – на курсах усовершенствования командного состава «Выстрел». В 1927 году вступил в ВКП(б).

Служил на должностях командира взвода, роты. В 1932 году переведен в Главное артиллерийское управление (ГАУ); в 1938 году, уже в звании капитана, назначен помощником начальника отделения в 9-м отделе ГАУ За время службы в столице замечаний не имел, начальство о Степане Петровиче отзывалось положительно.

В 1939 году Седых был направлен командиром батальона в 115-ю стрелковую дивизию. В октябре 1940 года получает очередное звание – майор и переводится на должность начальника штаба 708-го стрелкового полка [10, с. 7–23; 7, с. 217–218]. Войну дивизия встретила под Выборгом.

Тринадцатого августа 1941 года, согласно истории болезни № 783 (ЦТИ имени Вредена города Ленинград, ныне – НИИ травматологии и ортопедии имени Р. Р. Вредена), Степан Седых получил слепое осколочное ранение правой голени и левой поверхности стопы. Двадцать шестого августа по решению военно-врачебной комиссии получил десятидневный отпуск для амбулаторного лечения [1].

Третьего сентября распоряжением комдива майор Седых направлен на должность начальника штаба 576-го полка с временным исполнением обязанностей командира полка. В этот же день командир 115-й стрелковой дивизии, эвакуированной с Карельского перешейка кораблями КБФ в Ленинград, получил из штаба фронта директиву № 003: к рассвету следующего дня занять оборону на правом берегу в верховье Невы [13, с. 5, 16].

Восемнадцатого сентября из штаба Ленинградского фронта пришел приказ на проведение операции по прорыву блокады. В ночь на 20 сентября наши части форсировали Неву на участках: Шлиссельбург-Марьино (1-я дивизия войск НКВД и батальон 4-й отдельной бригады морской пехоты), Петрушино-Павлово (638-й стрелковый полк 115-й дивизии) и Московская Дубровка (576-й полк).

Дивизия НКВД, моряки и 638-й полк попали на Неве под сильный артиллерийско-минометный огонь и были вынуждены переправы прекратить.

Иначе обстояло дело на участке 576-го полка: майор Седых к шести утра переправил роту [14, с. 237], через час – еще одну [12, с. 201]. К часу дня десантники овладели Московской Дубровкой [16, с. 22]. Так началась история Невского пятачка. По признанию участников боев, «более трагичного, страшного и героического, чем этот "пятачок", они уже потом не видели» [3].

Двадцать второго сентября на плацдарм начали перебрасывать подкрепление из 638-го полка, на следующий день – из дивизии НКВД и морских пехотинцев, а также минометы и противотанковые орудия [11, с. 97]. В этот же день, 23 сентября, для управления боевыми действиями на плацдарме высадился Степан Петрович Седых.

Противник оказывал сильное сопротивление огневыми средствами, танками и авиацией. Пытаясь ликвидировать плацдарм, немцы перебрасывали к Неве дополнительные пехотные части. С Невского пятачка приходили тревожные вести.

В итоговом донесении за время с 22 по 25 сентября майор Седых указывал: «Наше наступление сдерживается организованной системой огня обороны и непрерывным обстрелом минометов и тяжелой артиллерии» [11, с. 99]. Двадцать девятого сентября в донесении № 8 он сообщал: «Численного превосходства в личном составе и боевой технике отряд не имеет и выполнить задачу по окружению и уничтожению противника – не может» [11, с. 194].

За первые десять дней боев, по нашим подсчетам, на плацдарм (до двух километров по фронту, в глубину – 400–500 метров) переправили 1 166 человек из 115-й стрелковой дивизии и дивизии НКВД и примерно тысячу морских пехотинцев. По данным штаба 115-й дивизии, наши потери составили более 1 600 человек: 865 пехотинцев и около 800 моряков [11, с. 106, 142, 186, 197, 198; 21, с.227].

В боевом донесении № 11 от 4 октября Степан Петрович в очередной раз докладывал: «При данном составе сил и вооружения, при хорошо организованной системе обороны пр-ка <…> наступать нельзя <…> Потеряв почти 2/3 своего состава, отряд не имеет перспектив ни для обороны, ни для наступления» [11, л. 316].

Шестого октября Седых попал под огневой налет противника. Согласно истории болезни № 3817 (больница Эрисмана в Ленинграде, ныне – Государственный университет имени академика И. П. Павлова), он получил общую контузию и мелкоповерхностное осколочное ранение левого бедра. Но уже 19 октября Степан Петрович просит выписать его в часть, хотя накануне у него отмечалось головокружение, – и добивается своего: 21 октября «выписан по собственному желанию и убыл в часть» [1].

И снова – 576-й полк, Невский пятачок и новая попытка прорыва блокады (с 20 октября). Однако ни в первый, ни в последующие дни заметного успеха добиться не удалось.

Начальник политотдела 115-й дивизии комиссар Соколов докладывал, что за время боев с 7 по 30 октября 1941 года, «576-й полк имел дважды 100 % потерю командного и политического состава, от роты до командира полка. Личным составом полк пополнялся несколько раз. Большинство рот совсем не существует <…> На 29 октября в полку насчитывается 170 штыков <…> День и ночь бойцы находятся под беспрерывной бомбардировкой минометных и артиллерийских батарей противника». Комиссар предложил вывести полк во второй эшелон и переформировать его [17, л.40–41].

Высшее командование считало, что задачу прорыва блокады можно решить… карательными мерами. Двадцать третьего октября командующий Ленинградским фронтом генерал-майор И. И. Федюнинский докладывал в Москву: «Военным Советом фронта приняты решительные меры для того, чтобы ускорить движение вперед. Меры – вплоть до репрессии» [18, л. 296]. Например, в 265-й дивизии со стандартной для того времени формулировкой «за трусость и паникерство в бою» сняли комдива, отдали по суд командира полка, двух ротных командиров и политрука; в 20-й дивизии войск НКВД особый отдел за 25 дней расстрелял 13 человек [19, л. 3; 21, л. 32]. Эта же горькая участь постигла и Степана Петровича Седых.

В донесении начальника политотдела 8-й армии полкового комиссара С. И.Панкова сообщается, что 1 ноября «бойцы 576 сп шесть раз ходили в атаку на врага. Бой продолжался несколько часов. Наступление наших войск успеха не имело только потому что командир этого полка майор Седых отдал преступный приказ атаковать эскарп, не имеющий важного тактического значения <…> Во время боя он <…> бездействовал, не руководил операцией и находился пьяным <…> Седых постановлением Особого Отдела НКВД 2 ноября с. г. расстрелян» [16, л. 3453].

Видимо, вечером 1 ноября Степана Петровича арестовали, на скорую руку провели следствие, а 2 ноября, постановлением особого отдела НКВД 115-й стрелковой дивизии «за преступную бездеятельность в ходе руководства боевыми операциями, проявленную трусость во время боя подвергнут расстрелу» [15, л. 34; 6]; скорее всего, ранним утром, там же – на Невском пятачке.

Между тем иная причина указана в приказе Главного управления кадров НКО СССР по личному составу армии № 0891 от 11 ноября 1942 года: «Командир 576 стрелкового полка 115 стрелковой дивизии майор Седых Степан Петрович <…> по постановлению тройки ОО НКВД за паникерство расстрелян в ноябре 1941 г.» [23].

Остается непонятным, за что же его расстреляли – за пьянство или преступную бездеятельность, за трусость или паникерство?

По мнению бывшего военкома 115-й дивизии Лавра Петровича Федецова, «такое решение было ошибочным и неоправданно <…> Седых не был неисправимым командиром и его недостатки могли быть изжиты» [9, с. 1, 8; 7].

Музей-заповедник «Прорыв блокады Ленинграда» обратился в прокуратуру Ленинградского военного округа с просьбой разобраться в этом деле.

Четырнадцатого сентября 2010 года военный прокурор Ленинградского военного округа генерал-майор юстиции И. И. Лебедь на основании статей 3 и 5 Закона РФ от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» подписал Справку о реабилитации Седых Степана Петровича.

Доброе имя командира 576-го полка 115-й стрелковой дивизии, сумевшего блестяще организовать и провести операцию по захвату Невского пятачка, было восстановлено. В 2011 году Степан Петрович Седых занесен в «Книгу Памяти жертв политических репрессий Курской области» [2, с. 155–159]. Первого июля 2014 года его именем названа одна из новых улиц в северной части города Кировска.

Литература и источники

1. Архив военно-медицинских документов. Справка № 6/0/49143-а от 01.09.2010 г.

2. Книга Памяти жертв политических репрессий курской области. Курск: Планета+, 2011. т. V.

3. Курчавов И. Два километра священного берега // Советская Россия. 1989. 20 июня.

4. Литвак С. Н. на боевых постах связисты // невский пятачок: воспоминания участников боев под невской дубровкой в 1941–1943 годах. л.: Лениздат, 1977.

5. Мушников А. Н. балтийцы в боях за Ленинград (1941–1944). М.: Воениздат, 1955. 205 с.

6. Справка УФСБ по курской области № 10/5-3653у от 18.07.2009 г.

7. Суходымцев О. А. от героев былых времен не осталось порой имен… // Плацдарм: невский «пятачок». 1941–1943. СПб.: Галарт, 2013. С. 217–218.

8. Федецев Л. П. герои были рядом // невский пятачок: воспоминания участников боев под невской дубровкой в 1941–1943 годах. Л.: Лениздат, 1977.

9. Федецов Л. П. некоторые дополнительные заметки о боевых действиях 115 стрелковой дивизии под Ленинградом. рукопись. 1968 г. // личный архив автора статьи.

10. ЦАМО РФ. Связка № 381452.15/392. л. 7–23.

11. ЦАМО РФ. Ф. 1315. оп. 1. д. 11. л. 97, 99, 106, 142, 186, 194, 197, 198, 316.

12. ЦАМО РФ. Ф. 1315. оп. 1. д. 13. л. 201.

13. ЦАМО РФ. Ф. 1315. оп. 1. д. 4. л. 5, 16.

14. ЦАМО РФ. Ф. 1315. оп. 1. д. 92. л. 237.

15. ЦАМО РФ. Ф. 1315. оп. 2. д. 5. л. 34.

16. ЦАМО РФ. Ф. 217. оп. 1217. д. 39. л. 3453.

17. ЦАМО РФ. Ф. 217. оп. 1217. д. 64. л. 40–41.

18. ЦАМО РФ. Ф. 217. оп. 1221. д. 174. л. 296.

19. ЦАМО РФ. Ф. 217. оп. 1221. д. 725. л. 3.

20. ЦАМО РФ. Ф. 217. оп. 1221. д. 9. л. 22.

21. ЦАМО РФ. Ф. 217. оп. 1258. д. 87. л. 227.

22. ЦАМО РФ. Ф. ног. оп. 1517. д. 1. л. 32.

23. URL: www.obd-memorial.ru (дата обращения: 14.10.2016).

А.А. Амосова

Руководители Ленинграда «второго эшелона власти»: аспекты государственной и партийной биографии Н.В. Соловьева (1941–1945 годы)[1]1
  Работа выполнена при поддержке гранта СПбГУ 5.38.265.2015.


[Закрыть]

Аннотация: Статья посвящена аспектам государственной и партийной биографии Н.В. Соловьева, главы Ленинградского областного исполнительного комитета в 1938–1946 годах, а в 1946–1949 годах – первого секретаря Крымского обкома ВКП(б). Основной акцент в работе сделан на периоде Великой Отечественной войны 1941–1945 годов и его роли в жизнеобеспечении блокированного Ленинграда. Статья вводит в научный оборот ряд неопубликованных источников из архивов Санкт-Петербурга и Республики Крым.

Ключевые слова: Н. В. Соловьев, блокада Ленинграда, ленинградское дело, Ленинградский областной исполнительный комитет

Alisa A. Amosova. Leningrad leaders of the «second echelon of power»: the main aspects of state and party biography of N. V. Solovyev (1941–1945)

Abstract: This article is devoted to the aspects of the state and party biography of N. V. Solovyev, the head of the Leningrad Regional Executive Committee in 1938–1946, and in 1946–1949 – the first secretary of the Crimean Regional Party organization. The main focus of the work was done on the period of the Great Patriotic War (1941–1945) and his role in the maintaining of vital functions of the blocked Leningrad. The article introduces the number of unpublished historical sources from the archives of St. Petersburg and the Republic of Crimea.

Keywords: N. V. Solovyev, the blockade of Leningrad, the Leningrad affair, the Leningrad Regional Executive Committee

©А.А. Амосова, 2017

Конец 1930-x – 1940-е годы стали периодом формирования в структуре Ленинградского партийно-хозяйственного аппарата сильной группы руководящих кадров, позднее репрессированных в рамках сфабрикованного «ленинградского дела». В состав этой группы, помимо более известных деятелей – A.A. Кузнецова, Η. А. Вознесенского, П. С. Попкова и еще ряда других советских и партийных руководителей, – вошел Николай Васильевич Соловьев, возглавлявший с 1938 по 1946 год исполком Ленинградского областного Совета депутатов трудящихся.

Пришедшие на высокие партийные и советские посты после чисток городского аппарата, вызванных убийством С.М. Кирова, эти люди в подавляющем большинстве не были коренными ленинградцами. Они принадлежали к числу тех, кого впоследствии стали именовать выдвиженцами. Большинство из них за короткий период времени сумели получить высшее образование и проделать путь от станка до кресла руководителя [11, с. 12–13].

Растянувшийся на десятилетия процесс реабилитации жертв «ленинградского дела», недоступность для исследователей важнейших исторических источников, частично уничтоженных, а частично засекреченных, влияние политической конъюнктуры диктовали тематику и подходы к проведению научных исследований, обходивших вниманием изучение политических биографий руководителей города на Неве 1940-х годов. Пожалуй, первой отечественной работой, посвященной аспектам государственной и партийной биографии Н.В. Соловьева, стала статья М. Бабушкина [1], напечатанная в мае 1988 года на страницах газеты «Слава Севастополя». Летом и осенью того же года на страницах газеты «Крымская правда» была опубликована серия статей П. Гармаша [3; 5]. В 1990 году газетные публикации П. Гармаша в доработанном виде вошли в сборник «Ленинградское дело», подготовленный В. И. Демидовым и В. А. Кутузовым, в качестве отдельной главы [2, с. 241–260], а в 2003 году были опубликованы на страницах газеты «Ветлужский край» [4], которая издается на малой родине Н. В Соловьева.

Николай Васильевич Соловьев родился 22 марта 1903 года в деревне Бремино Нижегородской губернии. Он был выходцем из бедной крестьянской семьи. Николай с ранних лет вынужден был трудиться: сначала на селе, а в 1921–1925 годах работал на железной дороге (на станции Шарья Северной железной дороги) чернорабочим, а затем смазчиком и подручным слесаря в депо. В члены ВКП(б) вступил в июле 1925 года [7, л. 5].

Путевку в жизнь ему, как и многим молодым людям его поколения, дала партия: в 1931–1934 годах – направлен на учебу в Ленинград, во Всесоюзный коммунистический сельскохозяйственный университет имени Сталина (ликвидирован в 1937 году). Во время учебы работал секретарем партячейки, а затем парторгом III курса [8, л. 8]. Работал в Ленинградском обкоме ВКП(б): в 1937–1938 годах – в качестве инструктора, заместителя заведующего ОРПО (отдел руководящих партийных органов, с 1939 года – управление кадров), затем – в качестве третьего секретаря обкома [8, л. 13 об.].

В 1938 году Н. В. Соловьев возглавил исполком Ленинградского областного Совета депутатов трудящихся; перед ним были поставлены непростые задачи по превращению Ленинградской области из потребляющей в производящую, задачи развития сельского хозяйства, промышленности и культуры. Значительных успехов областной исполком в довоенный период добился в области льноводства, овощеводства и животноводства, за что 4 апреля

1939 года Президиум Верховного Совета СССР наградил Николая Васильевича Орденом Ленина за выдающиеся успехи в сельском хозяйстве, в частности за достижение высоких показателей по льноводству и животноводству [8, л. 2].

С началом Великой Отечественной войны чрезвычайная ситуация потребовала чрезвычайных мер по перестройке самого принципа управления городом в сторону централизации и персонального закрепления основных участков работы за руководителями Ленинграда. Первого июля 1941 года была создана Комиссия по вопросам обороны Ленинграда под председательством первого секретаря Ленинградских обкома и горкома ВКП(б) А.А. Жданова. Н.В. Соловьев вошел в ее состав, наряду с А.А. Кузнецовым, Т.Ф. Штыковым, П.С. Попковым. Комиссия, которую в обиходе называли «большой пятеркой», представляла собой, по существу, местный комитет обороны, призванный оперативно решать все вопросы, возникавшие в условиях войны [9, с. 56].

Двадцать пятого июля 1941 года в Ленинграде была создана Комиссия по оборонительным работам, куда наряду с А.А. Кузнецовым, П.С. Попковым и др., вошел Н.В. Соловьев. На него было возложено руководство строительством укрепленных районов на дальних подступах к Ленинграду, а также возведение оборонительных сооружений у Пулковских высот [10].

В декабре 1941 года Н.В. Соловьев был назначен членом Военного Совета Ленинградского фронта, принимал активное участие в строительстве автомобильной трассы через Ладогу [10]. С приближением весны Военный совет Ленинградского фронта постановил создать водную переправу через Ладожское озеро. Руководство работами осуществлял Н.В. Соловьев. Было реализовано строительство портовых сооружений, созданы новые и расширены старые железнодорожные подходы. Ладожские суда, как известно, не только снабжали осажденный город продовольствием и боеприпасами, но и осуществляли эвакуацию населения и промышленности.

Одиннадцатого января 1942 г. постановлением Военного Совета была образована продовольственная комиссия, в которую вошли А.А. Кузнецов, Д.В. Павлов, П.С. Попков и Н.В. Соловьев [12.С.11].

После прорыва блокады в январе 1943 года вдоль южного берега озера на освобожденной узкой полосе суши была проложена железная дорога, ставшая еще одной артерией, соединяющей Ленинград со страной. Текущие восстановительные мероприятия с целью поддержания бесперебойного функционирования данной дороги осуществлялись при непосредственном руководстве Николая Васильевича.

Н. В. Соловьев также координировал вопросы снабжения и материального обеспечения боевых действий на подступах к Ленинграду (у Невской Дубровки, на Синявинском плацдарме, при снятии блокады), в обеспечении боев на Карельском перешейке и при освобождении Эстонской ССР [10]. В военный период постановлением Совета Народных Комиссаров Союза ССР Н. В. Соловьеву было присвоено звание генерал-майора, а затем и генерал-лейтенанта.

В 1944 году колхозы области под руководством облисполкома досрочно выполнили обязательства по поставкам сельскохозяйственных продуктов, за что Ленинградская область получила переходящее Красное знамя Государственного комитета Обороны [8, л. 19], а председатель Леноблисполкома в феврале 1945 года был награжден Орденом Отечественной войны I степени за выполнение государственного плана хлебозаготовок в 1944 году [8, л. 2].

За заслуги перед Отечеством в годы войны Н. В. Соловьев также был награжден двумя Орденами Ленина, двумя Орденами Красного Знамени, Орденом Кутузова II степени, медалями «За оборону Ленинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «Партизану Отечественной войны» [10].

В послевоенные годы многие «ленинградцы» продвинулись вверх по партийной лестнице. В первую очередь это касается А.А. Кузнецова и Н.А. Вознесенского, чье политическое влияние в стране стало столь заметным, что, казалось бы, пошатнуло незыблемые позиции Л. П. Берии и Г. М. Маленкова.

В феврале 1946 года Н.В. Соловьев был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР. На XVII пленуме Крымского областного комитета ВКП(б), состоявшемся 30–31 июля 1946 года в Симферополе, Н.В. Соловьев избран первым секретарем [2, с. 243].

«Ленинградское дело» было инициировано с подачи И. В. Сталина и под его негласным руководством с целью сместить с политической арены деятельных и инициативных руководителей-ленинградцев, чьи новаторские идеи шли вразрез с представлениями И.В. Сталина и его ближайшего окружения о политическом курсе страны.

Пятого августа 1949 года Н.В. Соловьев был срочно вызван в Москву [2, с. 242], снят с занимаемого поста. На следующий день, 6 августа, состоялся экстренно созванный пленум Крымского областного комитета ВКП(б), в стенограмме которого было указано, что Соловьев в Крымской партийной организации «сколачивал угодную для себя семейку подхалимов, при помощи которых скрывал истинное положение дел в области» [13, л. 2].

Расстрелы ряда фигурантов «ленинградского дела», и в частности Н.В. Соловьева, были произведены в Москве в период с 28 по 31 октября 1950 года. Существует мнение, что Николай Васильевич до официального суда не дожил, а был убит на допросе в присутствии Маленкова и Берии, так как заявил им, что никогда не признает себя виновным и на суде заявит о незаконных методах допроса [6, с. 175].

Опале подверглась и память о репрессированных. Даже после реабилитации заслуги городского руководства во время Великой Отечественной войны и в период восстановления народного хозяйства рассматривались в научных исследованиях как результат работы Ленинградской партийной организации в целом под руководством ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталина. Однако по сей день политические биографии видных руководителей «второго эшелона» власти в Ленинграде 1940-х годов остаются недостаточно изученными.

Литература и источники

1. Бабушкин М. возвращение // Слава Севастополя. 1988. 25 мая.

2. Гармаш П. в Крыму // «ленинградское дело» / сост. В. И. Демидов, В. А. Кутузов. Л.: Лениздат. 1990. С. 241–260.

3. Гармаш П. Живая память // крымская правда. 1988. 28 октября.

4. Гармаш П. Жизнь и судьба // ветлужский край. 2003. 18 апреля.

5. Гармаш П. Секретарь обкома // крымская правда. 1988. 17 августа.

6. Куприянов Г. Свидетельствую // Звезда. 1989. № 3. С. 170–178.

7. личное дело Соловьева Николая Васильевича // государственный архив Республики Крым. Ф. П-1. оп. 2. д. 3761.

8. личное дело Соловьева Николая Васильевича // Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга. Ф. 1728. оп. 1. д. 220193/1–4.

9. Князев С. П., Стрешинский М. П., Франтишев И. М., Шевердалкин П. Р., Яблочкин Ю. Н. на защите невской твердыни. л.: Лениздат, 1965. 642 с.

10. николай васильевич Соловьев // ленинградская правда. 1946. 6 февраля.

11. Смирнов А. П. «ленинградское дело»: портрет поколения // Судьбы людей. «ленинградское дело». СПб.: норма, 2009. С. 10–22.

12. Соболев Г. Л., Ходяков М. В. Продовольственная комиссия военного Совета ленинградского фронта в 1942 г. // новейшая история России. 2016. № 1. С. 8–21.

13. Стенограмма VI пленума обкома партии по обсуждению постановления ЦК ВКП(б) о смене руководства обкома партии // гарк. Ф. П-1. оп. 1. д. 2990.