Текст книги "Актуальные проблемы уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права. Выпуск 7"

С другой стороны, существуют и такие примеры, в которых использование «киберпространства» не повышает степень общественной опасности преступлений, например, если при вымогательстве виновное лицо требует перечислить определенную денежную сумму под угрозой распространения порочащих сведений всего у одного потерпевшего. Преступник в данном случае использует «киберпространство» лишь в качестве средства коммуникации (телефон или обычную почту), что не может повлиять на общественную опасность вымогательства. В данном случае нет особой разницы, как было совершено вымогательство – с использованием «киберпространства» либо без.

Представляется, что на общественную опасность «киберпреступлений» может повлиять не само по себе «киберпространство», а то, каким образом его используют. В случае если виновное лицо при хищении (ст. 159.6 УК РФ) использует возможности «киберпространства», чтобы получить доступ сразу к нескольким банковским счетам, причиняя больший вред, то такое использование «киберпространства» напрямую повышает общественную опасность данных преступлений.

В то же время, если виновное лицо при совершении какого-либо преступления использует возможности «киберпространства» незначительно, только лишь в качестве средства коммуникации, либо поиска, хранения информации (т. е. по его основному назначению), то такое использование «киберпространства» не может повлиять на общественную опасность данных преступлений. Однако это может выяснить только суд, в зависимости от конкретного преступления, конкретных обстоятельств дела и личности виновного.

Из этого следует, что в отдельных случаях использование «киберпространства» может быть признано обстоятельством, повышающим общественную опасность преступления, т. к. данный способ может причинить вред дополнительному объекту, способствует причинению большего вреда и облегчает совершение преступления.

На наш взгляд, следует согласиться с Р. И. Дремлюгой и С. С. Медведевым в части включения использования «киберпространства» в перечень обстоятельств, отягчающих наказание как «совершение преступления дистанционно с использованием средств компьютерной техники, информационно-телекоммуникационных сетей и киберпространства». Однако одновременно с этим необходимо дать суду возможность самому решать, является ли в деле использование конкретных информационных ресурсов и технологий обстоятельством, повышающим общественную опасность конкретного преступления. Это позволит сделать норму более гибкой, а сложности правоприменения могут быть решены на уровне Постановления Пленума ВС РФ.

Подводя предварительный итог, следует сделать несколько выводов.

1. «Киберпространство» – это искусственно созданная среда, существование которой ограничено информационно-телекоммуникационной сетью, пользователи которой могут свободно вступать в административные, гражданские, уголовные и другие правоотношения. Сеть «Интернет» – это материальное отражение «киберпространства» в реальном мире. «Интернет» состоит из отдельных компьютеров, серверов и других технических устройств, объединенных между собой проводным и беспроводным способом по всему миру.

2. Совершение преступления дистанционно с использованием средств компьютерной техники, информационно-телекоммуникационных сетей (таких как сеть «Интернет») и «киберпространства» может являться обстоятельством, повышающим его общественную опасность.

3. Совершение преступления дистанционно с использованием средств компьютерной техники, информационно-телекоммуникационных сетей и киберпространства необходимо включить в перечень обстоятельств, отягчающих наказание, при этом дав суду возможность применять данную норму на свое усмотрение в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, конкретных обстоятельств его совершения и личности виновного.

Скляров С. В., профессор кафедры уголовного права, д-р юрид. наук
Квалификация убийства, состоящего из нескольких действий, образующих самостоятельные преступления

В соответствии с ч. 1 ст. 105 УК РФ[240]240
  УК РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 17 апреля 2017 г.) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.


[Закрыть] «убийство» представляет собой умышленное причинение смерти другому человеку, которое может состоять из одного действия или совокупности действий. В первом случае квалификация содеянного, как правило, сложностей не вызывает. Когда же объективную сторону убийства составляют несколько взаимосвязанных действий, то нередко допускаются ошибки при оценке и квалификации совершенного преступления.

Умышленное причинение смерти человеку посредством совершения совокупности действий условно можно разделить на следующие виды:

1) убийство состоит из нескольких совершенных без разрыва во времени действий, каждое из которых образует самостоятельное преступление против жизни и здоровья;

2) убийство состоит из нескольких совершенных с разрывом во времени действий, каждое из которых образует самостоятельное преступление против жизни и здоровья;

3) убийство состоит из нескольких действий, каждое из которых образует преступление, имеющее самостоятельный объект.

При установлении, что убийство состоит из нескольких совершенных без разрыва во времени действий, каждое из которых образует самостоятельное преступление против жизни и здоровья, необходимо в первую очередь выяснить следующие обстоятельства:

• совершались ли все действия последовательно в отношении одного и того же потерпевшего;

• совершались ли действия в течение короткого временного промежутка;

• был ли повод для совершения всех действий одним и тем же.

Если указанные обстоятельства имеют место, то в данной ситуации необходимо говорить об едином умысле виновного, которым охватывались все совершенные им действия, направленные на причинение смерти потерпевшему, и в целом расценивать содеянное как единое преступление – убийство и соответственно квалифицировать по ст. 105 УК РФ без дополнительной квалификации по статьям, предусматривающим ответственность за преступления против здоровья.

Так, например, Свиридов в ходе обоюдной ссоры нанес потерпевшему Ц. несколько ударов кулаком в голову и по телу, набросил на ноги веревочную петлю и протащил около 50 м., причинив ему вред здоровью средней тяжести в виде закрытой черепно-мозговой травмы легкой степени, а также ссадин на лице. В продолжение ссоры Свиридов ударом кулака сбил потерпевшего с ног, а затем сдавил руками шею потерпевшего, задушив его.

Действия Свиридова квалифицированы судом по ч. 1 ст. 112 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ оставила приговор без изменения. Президиум ВС РФ исключил осуждение Свиридова по ч. 1 ст. 112 УК РФ.

Как указано в приговоре, все действия Свиридова были совершены в отношении одного и того же потерпевшего в ходе ссоры, в течение короткого промежутка времени.

С учетом указанных обстоятельств содеянное Свиридовым должно быть квалифицировано как одно преступление, совершенное с единым умыслом, и по фактически наступившим более тяжким последствиям, т. е. как убийство[241]241
  Постановление Президиума ВС РФ № 251-П07 по делу Свиридова: Обзор законодательства и судебной практики ВС РФ за III квартал 2007 г. // Бюллетень ВС РФ. 2008. № 2.


[Закрыть].

В судебной практике встречаются случаи, когда умысел на убийство возникает в процессе применения насилия к потерпевшему. При этом до возникновения умысла на убийство виновный уже совершил действия, в которых имеются признаки преступления против здоровья. В этом случае при наличии всех указанных выше условий преступление, которое начато как менее тяжкое, а в дальнейшем переросло в более тяжкое, надлежит квалифицировать лишь по статье, предусматривающей уголовную ответственность за более тяжкое преступление, т. е. за убийство.

Так, Д. и О. признаны виновными в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью, не опасного для жизни, группой лиц и в убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору.

23 января 1999 г. Д. и О. в состоянии алкогольного опьянения из личных неприязненных отношений избили гражданина Б., причинив ему вред здоровью средней тяжести. Во время избиения виновные договорились между собой об убийстве Б. и совместно задушили его при помощи шнурков от ботинок и палки.

Военная коллегия в кассационном порядке изменила приговор по следующим основаниям. Умысел на убийство Б. возник у осужденных непосредственно во время его избиения. Таким образом, преступление, начатое как менее тяжкое, переросло в более тяжкое, и поэтому причинение Б. вреда здоровью средней тяжести охватывается составом преступления, предусмотренного п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ, в связи с чем дополнительной квалификации по п. «г» ч. 2 ст. 112 УК РФ не требуется[242]242
  Определение Военной коллегии ВС РФ № 1–038/2000 по делу Дударе-ва и др.: Обзор судебной практики ВС РФ за III квартал 2000 г. // Бюллетень ВС РФ. 2001. № 4.


[Закрыть].

Если насильственные действия в отношении потерпевшего прерывались, т. е. были совершены с разрывом во времени, при этом каждое из действий фактически образует самостоятельное преступление против жизни и здоровья, квалификация содеянного зависит от того, являлись все действия виновного элементами одного продолжаемого преступления.

В судебной практике к «продолжаемым» относятся преступления, складывающиеся из ряда тождественных преступных действий, объединенных единым умыслом и составляющих в своей совокупности единое преступление[243]243
  См., например: Постановление Пленума ВС СССР от 4 марта 1929 г. № 23 «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям»; Постановление Пленума ВС РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень ВС РФ. 2003. № 2; Постановление Пленума ВС РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»// Бюллетень ВС РФ. 2013. № 9.


[Закрыть].

Тождественность преступных действий в рассматриваемом контексте означает, что лицо совершало действия, направленные на причинение вреда жизни и здоровью потерпевшего. Существование единого умысла, которым охватывались все действия виновного, необходимо устанавливать на основе обстоятельств совершения преступления.

Подтверждением существования единого умысла, объединяющего действия виновного, в частности, могут служить причины прекращения лицом действия, направленных на причинение смерти потерпевшему.

Например, Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ, проверив материалы дела и обсудив доводы протеста заместителя Генерального прокурора РФ, нашла его обоснованным, признав, что квалификация действий виновного помимо ч. 1 ст. 105 УК РФ еще и по ч. 1 ст. 111 УК РФ является излишней.

Из материалов дела следует, что между Г. и потерпевшим произошла драка, в ходе которой Г. несколько раз ударил потерпевшего головой о выступающую часть металлической ручки на воротах гаража. В результате его действий потерпевшему были причинены телесные повреждения различной степени тяжести, в том числе вдавленный перелом наружной костной пластины лобной кости, которые являются опасными для жизни в момент причинения.

По окончании драки Г. и присутствующий при избиении свидетель Р. ушли, а потерпевший остался лежать на земле. Спустя некоторое время Г. возвратился на место происшествия, ударил потерпевшего ногой в лицо, а затем, взяв под руки, оттащил к железнодорожному пути и положил на рельсы. Проходящий поезд совершил наезд на потерпевшего, вследствие чего он получил травмы, не совместимые с жизнью, и скончался на месте.

Судом первой инстанции Г. осужден по ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 105 УК РФ. Обосновывая квалификацию по ч. 1 ст. 111 УК РФ, суд сослался на то, что в ходе избиения потерпевшего Г. угроз убийством не высказывал. Однако вывод суда о квалификации содеянного осужденным как убийство, так и умышленное причинение тяжкого вреда здоровью противоречит обстоятельствам дела.

Так, из показаний осужденного видно, что он прекратил избиение потерпевшего, так как понял, что не сможет его убить в присутствии свидетеля Р. Лишь проводив его домой, вернулся на место происшествия и довел свой умысел до конца, т. е. совершил убийство.

Помимо этого, в материалах уголовного дела нет доказательств, свидетельствующих о том, что телесные повреждения, вызвавшие тяжкий вред здоровью, причинены именно в момент обоюдной драки, а не в результате действий осужденного, квалифицированных как убийство.

Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ исключила из приговора осуждение по ч. 1 ст. 111 УК РФ[244]244
  Определение № 56-Д01пр-19 по делу Г.: Обзор судебной практики ВС РФ за III квартал 2001 г. // Бюллетень ВС РФ. 2002. № 4.


[Закрыть].

Наличие единого умысла, объединяющего совершенные с разрывом во времени действия лица, направленные на причинение смерти потерпевшему, может подтверждаться совокупностью всех обстоятельств совершения преступления.

Так, по приговору Нижегородского обл. суда Орешкин осужден за покушение на причинение тяжкого вреда здоровью Ромина (в кассационном определении – за покушение на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью…) и за убийство Ромина.

Судебная коллегия исключила осуждение Орешкина по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 111 УК РФ, учитывая следующие обстоятельства.

Как видно из материалов дела, Орешкин днем распивал спиртное с Роминым, а затем в ходе возникшей ссоры ударил Ромина ножом в область грудной клетки сзади (причинив непроникающую рану) и из квартиры ушел, чтобы продолжить распивать спиртное уже с Воробьевым в его квартире. Затем, имея умысел на убийство Ромина, Орешкин, вернувшись в его квартиру, нанес ему удар ножом в грудь. От причиненного тяжкого вреда здоровью наступила смерть потерпевшего.

Судебная коллегия указала, что при таких обстоятельствах действия Орешкина по отношению к Ромину являлись продолжаемыми, охватывались единым умыслом, потому в данном случае дополнительной квалификации по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 3 ст. 111 УК РФ не требуется[245]245
  Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ за 2002 г. // Бюллетень ВС РФ. 2003. № 8.


[Закрыть].

В случае, если убийство состоит из нескольких действий, каждое из которых образует преступление, имеющее самостоятельный объект, необходимо выяснить, охватывались все действия лица его умыслом, направленным на причинение смерти потерпевшему, и создавали ли действия, непосредственно не направленные на причинение вреда жизни или здоровью потерпевшего, условия для достижения виновным конечной цели – причинения смерти потерпевшему. Если ответы на поставленные вопросы положительные, то действия лица необходимо квалифицировать только по ст. 105 УК РФ, т. к. совокупность его действий представляет собой единый процесс причинения смерти потерпевшему.

Например, судом было установлено, что во время совместного распития спиртных напитков между Д. и потерпевшими произошла ссора, в ходе которой Д. избил потерпевших М. и Н.

Во время избиения у Д. возник умысел на убийство М. и Н., реализуя который он, вооружившись табуретом, нанес потерпевшим множественные удары по различным частям тела, в том числе и по голове. Потом Д. закрыл потерпевших в подвале дома, где они находились около получаса. Затем Д. приказал потерпевшим выйти из подвала и продолжил их избиение табуретом и кочергой, а ножом нанес каждому из них множество ударов. Смерть М. наступила от острой кровопотери.

Действия Д. квалифицированы судом по ч. 1 ст. 105, ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. «ж» ч. 2 ст. 127 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ признала излишней квалификацию действий осужденного по п. «ж» ч. 2 ст. 127 УК РФ, мотивировав свое решение следующим.

Правильно установив фактические обстоятельства дела, при которых сначала у Д. возник умысел на убийство потерпевших, а затем в ходе реализации своего умысла на убийство он на время заставил их спуститься в подвал и держал там в течение 30 мин., после чего продолжил совершение убийства, суд излишне квалифицировал помещение потерпевших в подвал как незаконное лишение свободы, поскольку эти действия охватывались его умыслом на убийство потерпевших.

Вышеуказанные действия Д. создавали условия для достижения им цели причинения потерпевшим смерти, поскольку, пока потерпевшие находились в подвале, он закрыл двери дома именно для того, чтобы продолжить совершение убийства[246]246
  Определение № 66-О10-191: Обзор судебной практики ВС РФ за IV квартал 2010 г. // Бюллетень ВС РФ. 2011. № 5.


[Закрыть].

Таким образом, для недопущения ошибок при квалификации убийства, состоящего из нескольких действий, образующих самостоятельные преступления, необходимо проводить четкую границу между единым преступлением и совокупностью преступлений, основываясь на фактических обстоятельствах дела и содержании умысла виновного.

Федик Е. И., доцент кафедры уголовного права, канд. юрид. наук
Отдельные вопросы применения ст. 228 УК РФ

Как отмечается в «Стратегии государственной антинаркотической политики РФ до 2020 г.»[247]247
  Указ Президента РФ от 9 июня 2010 г. № 690 (в ред. от 07.12.2016 г.) «Об утверждении Стратегии государственной антинаркотической политики РФ до 2020 г.».


[Закрыть], современная наркоситуация в РФ характеризуется расширением масштабов незаконного оборота и немедицинского потребления высококонцентрированных наркотиков, таких как: героин, кокаин, стимуляторы амфетаминового ряда, лекарственных препаратов, обладающих психотропным воздействием, а также их влиянием на распространение ВИЧ-инфекции, вирусных гепатитов, что представляет серьезную угрозу безопасности государства, экономике страны и здоровью ее населения[248]248
  Там же.


[Закрыть]. В статистике наркопреступности наибольший удельный вес занимают деяния, предусмотренные ст. 228 УК РФ[249]249
  УК РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 17 апреля 2017 г.) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.


[Закрыть]. Ежегодно этой по статье УК РФ привлекаются к ответственности порядка 70–80 тыс. чел. Примерно каждое десятое преступление совершается в сфере незаконного оборота наркотиков, из них значительную долю занимают деяния, предусмотренные ст. 228 УК РФ, совершаемые без цели сбыта.

Несмотря на такую обширную правоприменительную практику, наличие разъяснений в Постановлении Пленума ВС РФ от 15 июня 2006 г. № 14 (в ред. от 30.06.2015 г.) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»[250]250
  Постановление Пленума ВС РФ от 15 июня 2006 г. № 14 (в ред. от 30.06.2015 г.) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // Бюллетень ВС РФ. 2006. № 8.


[Закрыть], толкование признаков указанного состава преступления содержится в «Обзоре судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных, сильнодействующих и ядовитых веществ» (утв. Президиумом ВС РФ 27 июня 2012 г.)[251]251
  Обзор судебной практики по уголовным делам о преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных, сильнодействующих и ядовитых веществ (утв. Президиумом ВС РФ 27 июня 2012 г


[Закрыть] и других обзорах ВС РФ, у судов остаются вопросы, отражающиеся на принятии квалификационных решений. Рассмотрим некоторые из них.

Так, под «незаконным приобретением без цели сбыта наркотических средств» надлежит считать их получение любым способом, в том числе покупку, получение в дар, а также в качестве средства взаиморасчета за проделанную работу, оказанную услугу или в уплату долга, в обмен на другие товары и вещи, присвоение найденного, сбор дикорастущих растений или их частей, сбор остатков находящихся на неохраняемых полях посевов указанных растений после завершения их уборки[252]252
  См.: п. 6 Постановления Пленума ВС РФ от 15 июня 2006 г. № 14 (в ред. от 30.06.2015 г.) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // Бюллетень ВС РФ. 2006. № 8.


[Закрыть].

Не является «незаконным приобретением» и влечет иную квалификацию сбор выращенных самим лицом кустов конопли. К примеру, Л. В. Н. был осужден за незаконное культивирование в крупном размере растений, содержащих наркотическое средство – 300 кустов конопли. Кроме того, им был осуществлен сбор верхушечных частей и листьев растений выращенной конопли. Суд первой инстанции счел, что указанные действия подлежат самостоятельной правовой оценке и квалифицировал их как «незаконное приобретение без цели сбыта» каннабиса (марихуаны), а также его хранение. Таким образом, действия Л. В. Н. были квалифицированы по совокупности преступлений: по ч. 1 ст. 231 УК РФ, как «незаконное культивирование в крупном размере растений, содержащих наркотические средства», и по ч. 2 ст. 228 УК РФ, как «незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств, в крупном размере». Однако Постановлением Президиума краевого суда приговор был изменен. Осуждение по ч. 2 ст. 228 УК РФ за «незаконное приобретение наркотического средства в крупном размере без цели сбыта» было признано излишним, и т. к. сбор осуществлялся с растений, уже принадлежащих виновному, он их не приобретал[253]253
  Постановление Президиума Приморского краевого суда от 26 февраля 2016 г. № 44У-39/2016.


[Закрыть].

Вероятно с выводом суда вышестоящей инстанции следует согласиться. Действия в отношении одного и того же наркотического средства не могут быть квалифицированы дважды – как «культивирование» и как «приобретение». Такой же вывод следует сделать и в том случае, если лицо стало незаконным владельцем наркотика в результате его изготовления. Именно эту позицию занял Президиум Хабаровского краевого суда по следующему делу. Согласно приговору, М., наряду с другими преступлениями, был осужден также и за «незаконное приобретение» без цели наркотического средства, которое сам же изготовил из верхушечных частей дикорастущей конопли. Такая квалификация действий М. по совершенно справедливому мнению Президиума Хабаровского краевого суда была признана неверной, т. к., как было отмечено в постановлении, по смыслу закона получение лицом наркотического средства в результате самостоятельного изготовления не может быть расценено как «незаконное приобретение наркотического средства»[254]254
  Постановление Президиума Хабаровского краевого суда от 16 ноября 2015 г. № 44у-155/2015.


[Закрыть].

Еще одним изъяном судебных решений можно признать наличие в приговорах формулировок: «в период времени до …. при не установленных следствием обстоятельствах, в неустановленное время, в неустановленном месте, у не установленного следствием лица незаконно приобрел для личного потребления наркотическое средство». Таким образом, фактически оказывается не установленным событие преступления. На каком же тогда основании делается вывод именно о незаконном приобретении? А, может быть, имело место получение наркотика путем хищения или вымогательства? Кроме того, отсутствие информации о времени совершения деяния не позволяет выяснить, не истек ли давностный срок привлечения к ответственности за «незаконное приобретение». При таких обстоятельствах судебные решения в части осуждения за «незаконное приобретение наркотического средства», на наш взгляд, подлежат отмене, производство по делу в этой части следует прекращать за отсутствием в деянии состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Однако отметим, что все вышеуказанное не исключает наличия в действиях осужденных лиц другого состав преступления, предусмотренный этой же нормой уголовного закона (ч. 1 ст. 228 УК РФ), – «незаконного хранения наркотического средства без цели сбыта», следовательно, в подобного рода случаях у лица отсутствует право на реабилитацию[255]255
  См., подробнее: Постановление Президиума ВС РФ от 1 апреля 2015 г. № 3П15; Кассационное определение ВС РФ от 26 ноября 2015 г. по делу № 18-УД15-84; Определение ВС РФ от 23 апреля 2015 г. № 41-УД15-5; Постановление Президиума ВС Республики Башкортостан от 11 марта 2015 г. № 44у-55/2015; Апелляционное определение Московского гор. суда от 11 февраля 2016 г. по делу № 10–1768/2016.


[Закрыть]. Справедливости ради отметим, что судебная практика в части оценки приведенных выше формулировок весьма либеральна и нередко не вызывает возражений у судов апелляционной и иных инстанций[256]256
  Апелляционное определение ВС РФ от 26 марта 2014 г. № 5-АПУ14–11.


[Закрыть].

Также в практике применения уголовного закона возникает вопрос о квалификации действий лица, которое приобретает и хранит наркотическое средство для личного потребления, а позже сбывает находящийся у него наркотик. Изучение правоприменительной практики показывает, что суды по-разному оценивают такие действия. В одних случаях делается вывод о наличии совокупности преступлений: первое преступление – незаконное приобретение и хранение наркотического средства без цели сбыта, второе – сбыт (покушение на сбыт) этого же наркотического средства. Очевидно, такое решение принимается исходя из следующих соображений: первоначально у лица был умысел на приобретение и хранение без цели сбыта, виновным был выполнен состав оконченного преступления. Затем, по прошествии какого-то времени, у виновного формируется другое намерение – сбыть имеющийся у него наркотик, что он и совершает. Действия последовательные, намерение совершить каждое из них возникает у лица самостоятельно, без связи с предыдущим поведением. Налицо реальная совокупность двух различных преступлений[257]257
  Определение ВС РФ от 6 июня 2007 г. № 64-Дп07–2.


[Закрыть].

Второй подход к решению этого вопроса состоит в том, что делается вывод о невозможности квалифицировать действия в отношении одного и того же наркотического средства как совершенные без цели сбыта и в целях сбыта. Признается, что действия осужденного, связанные с незаконным приобретением и хранением без цели сбыта наркотического средства, трансформируются в более тяжкое преступление – покушение на сбыт того же самого наркотического средства. При таких обстоятельствах совокупность преступлений отсутствует, т. к. приобретение и хранение наркотического средства без цели сбыта не требуют самостоятельной квалификации по ч. 2 ст. 228 УК РФ. Содеянное полностью охватывается составом «сбыта» («покушения на сбыт»)[258]258
  Постановление Президиума ВС РФ от 7 ноября 2007 г. № 472-П07.


[Закрыть].

Какой же из двух вариантов квалификации представляется наиболее верным? Нам думается, исходя из положений теории квалификации преступлений, что основу принимаемого решения формирует направленность умысла лица. Если есть намерение совершить действия с наркотиком без цели сбыта, например, осуществить приобретение и хранение в целях личного потребления, то эти действия свидетельствуют о наличии в действиях лица деяния, предусмотренного ст. 228 УК РФ. Затем, по прошествии времени, когда часть наркотика уже была израсходована, у него возникает другое желание – сбыть некоторое количество наркотического средства. Следовательно, эти действия также образуют состав самостоятельного оконченного преступления – сбыта наркотических средств.

Возможна и другая ситуация. Когда лицо приобретает наркотическое средство, например, посредством сбора дикорастущих растений, имея при этом намерение осуществить впоследствии сбыт, то совокупность преступлений отсутствует, налицо покушение на сбыт.

Позиция о наличии покушения в данном случае основана на положениях п. 13.2 вышеназванного Постановления Пленума ВС РФ от 15 июня 2006 г. № 14. В этом пункте отмечено, что «Если лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а также растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, незаконно приобретает, хранит, перевозит, изготавливает, перерабатывает эти средства, вещества, растения, тем самым совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по не зависящим от него обстоятельствам не передает указанные средства, вещества, растения приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этих средств, веществ, растений»[259]259
  Постановление Пленума ВС РФ от 15 июня 2006 г. № 14 (в ред. от 30.06.2015 г.) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» // Бюллетень ВС РФ. 2006. № 8.


[Закрыть].

Однако вернемся к первоначально поставленному вопросу. Как этот вопрос решается в судебной практике? Представляется, что в судах апелляционной инстанции в основном превалирует такой подход: в связи с тем, что действия осужденного, связанные с незаконным приобретением и хранением без цели сбыта наркотического средства трансформировались в более тяжкое преступление – покушение на сбыт того же самого наркотического средства, они не требуют самостоятельной квалификации по ч. 2 ст. 228 УК РФ. При таких обстоятельствах содеянное осужденным полностью охватывается покушением на сбыт наркотического средства, а осуждение по ч. 2 ст. 228 УК РФ является излишним[260]260
  Постановление Президиума Краснодарского краевого суда от 13 февраля 2013 г. по делу № 44у-989/12.


[Закрыть].

Вместе с тем представляется, что из первого преступления (приобретения и хранения без цели сбыта) совершенно не вытекает, что оно трансформируется во второе, более тяжкое. Такое «перетекание» условно одного состава в другой было бы возможно, на наш взгляд, с одной оговоркой: умыслом лица изначально охватывался сбыт наркотика. Но в таком случае первоначальное приобретение и хранение – это не самостоятельный состав, а действия, образующие покушение на сбыт

Рассмотрим еще одну ситуацию. Как поступить в том случае, когда установлен умысел на сбыт лишь части незаконно хранящегося у лица наркотика? Представляется, что из общего количества наркотика в рамках ст. 228 УК РФ следует исключить то количество вещества, которое впоследствии было реализовано. Например, приобретен наркотик в крупном размере. После сбыта количество незаконно хранимого вещества стало составлять значительный размер. Следовательно, действия лица подлежат квалификации по ст. 228–1 УК РФ и ч. 1 ст. 228 УК РФ[261]261
  Постановление Президиума Красноярского краевого суда от 27 октября 2015 г. № 44У-248/2015.


[Закрыть].

Некоторые вопросы возникают на практике относительно квалификации деяний, связанных с незаконным хранением. Следует отметить, что «незаконное хранение» образуют действия лица, по незаконному (вопреки установленным правилам) владением наркотическими средствами, в том числе для личного потребления (содержание при себе, в помещении, тайнике и других местах). При этом не имеет значения, в течение какого времени лицо незаконно хранило наркотическое средство, психотропное вещество или их аналоги. Данное преступление относится к числу длящихся и, следовательно, его началом является начало выполнения объективной стороны состава преступления, а окончанием – прекращение совершения деяния, т. е. тот момент, когда наркотическое средство по тем или иным причинам выбывает из владения виновного. В этой связи, целый ряд правовых вопросов, например, давности, следует решать исходя из установления указанных позиций.

При этом для решения вопроса о множественности преступлений неважно, хранит ли виновный наркотическое средство в одном или нескольких местах. Совокупность преступлений отсутствует, т. к. лицо выполняет тождественные по содержанию и характеру действия в отношении одного и того же вида (видов) наркотического средства, они охватываются единым умыслом, направленным на незаконное хранение без цели сбыта всего количества наркотического средства. Нередко же содеянное лицом ошибочно оценивается как совокупность двух или более преступлений[262]262
  Кассационное определение ВС РФ от 16 октября 2014 г. № 20-УД14–7.


[Закрыть].

Указание в тексте Постановления Пленума ВС РФ на то, что состав «незаконного хранения» имеется в действиях лица независимо от продолжительности нахождения у лица наркотического средства, в отдельных случаях приводит к ошибочной квалификации. Например, лицу вменяется «незаконное хранение наркотика» исходя только из факта обнаружения у него запрещенного вещества. При этом не принимается во внимание необходимость установления других признаков состава, в частности, признаков субъективной стороны. А ведь в ряде случаев умысел именно на хранение может и отсутствовать. Так, по одному из дел умыслом лица охватывалось незаконное приобретение с целью немедленного употребления, что исключало вменение такого преступления как незаконное хранение, но оно ошибочно было вменено[263]263
  Постановление Президиума Пермского краевого суда от 5 мая 2014 г. № 44у-52–2014.


[Закрыть].

Состав «незаконного хранения» также будет отсутствовать и в случае задержания лица в процессе сбора дикорастущих растений или сразу после него, хотя у него и находятся такие уже собранные растения[264]264
  Постановление Президиума Алтайского краевого суда от 21 июня 2016 г. № 44У-77/2016.


[Закрыть]. В данном случае еще не завершен процесс незаконного приобретения и вменение состава «незаконного хранения» представляется преждевременным.

Отдельные проблемные вопросы возникают и при отграничении «хранения» от «перевозки» наркотического средства. Рассмотрим такой пример: лицо выезжает за пределы населенного пункта, в котором проживает, для сбора дикорастущих наркосодержащих растений. Завершив сбор, с собранными растениями возвращается к месту жительства, где эти растения высушивает, измельчает, использует для личного потребления. Если перемещение совершалось с использованием любого транспортного средства, то возникает вопрос о квалификации. Что здесь: «Приобретение»? «Хранение»? «Перевозка»? Все перечисленное? Обратимся к некоторым судебным решениям, в которых рассматривался этот вопрос. Так, нередко суды первой инстанции соглашаются с квалификацией органов предварительного расследования и вменяют все три перечисленных выше действия – приобретение, хранение, перевозку, как три самостоятельных преступления. Вместе с тем, во многих решениях вышестоящих судов, в том числе Судебной коллегии ВС РФ (часть из них публиковалась в «Бюллетенях ВС РФ») подчеркивается, что, все содеянное охватывается составом «приобретения и хранения наркотических средств», т. к. умысла на перевозку у лица не было[265]265
  См., подробнее: Постановление Президиума Ставропольского краевого суда от 19 января 2016 г. по делу № 44У-231/2015; Постановление президиума Пермского краевого суда от 5 мая 2014 г. по делу № 44у-52-2014; Бюллетень ВС РФ 2004. № 10; 2001. № 2; 2000. № 6.


[Закрыть]. Вопрос о наличии в действиях лица состава преступления – «незаконной перевозки без цели сбыта» и об отграничении указанного состава преступления от «незаконного хранения без цели сбыта наркотического средства или психотропного вещества или их аналогов во время поездки» должен решаться в каждом конкретном случае с учетом направленности умысла, фактических обстоятельств перевозки, количества, размера, объема наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, места их нахождения, а также других обстоятельств дела. Например, если лицо, употребляющее наркотики, на несколько дней едет в служебную командировку и везет с собой такое количество наркотического средства, которое будет им употреблено за число дней командировки, то его действия охватываются составом «незаконного приобретения, хранения наркотического средства». Состав «незаконной перевозки» в данном случае отсутствует.