Текст книги "Ключи к детской душе. Рассказывание детям"

Слово есть вещь святая; наставница, которая говорит без убеждения, приучает детей не давать цены словам, а вместе с тем она вредит чистоте их чувств и понятий и ослабляет в них все нравственные убеждения.

Наставница должна всегда говорить так, чтобы дети ценили и уважали каждое её слово, а если она позволит себе говорить иногда то, что не прочувствовала искренно, если она отделит слово от убеждения, никогда не удастся ей внушить детям доверия и уважения к своим словам.

Даже шутить с детьми нужно очень осторожно: во-первых, нужно шутить так, чтобы дети могли ясно отличить шутку от серьёзного слова, и, во-вторых, нужно хорошо разобраться, о каких предметах можно говорить шутя и на какие не может и не должна ни в каком случае простираться шутка.

К сожалению, в этом последнем отношении родители и наставницы очень погрешают: для собственной забавы или думая развить этим в детях мыслительную способность, они говорят с ними шутя о таких предметах, к которым нужно внушать глубокое уважение и которых шутка не должна касаться. Они делают это, разумеется, не с дурным умыслом, но тем не менее это приносит детям большой вред, ослабляя в них уважение к тому, что достойно всякого уважения.

Не нужно полагать, что наставница обязана на все вопросы детей давать прямые и решительные ответы, которые бы в одну минуту удовлетворяли их любопытство и прекращали в них охоту к дальнейшим вопросам о том же предмете.

Искусные педагоги поступают не так: вместо того чтобы удовлетворить разом детское любопытство, они в ответ ребёнку на его вопрос о каком-либо предмете предлагают ему от себя новый вопрос, который заставляет ребёнка вникнуть хорошенько в этот предмет и помогает ему находить ответ посредством собственного размышления и соображения.

Внимание ребёнка бегло и рассеянно; он взглянет мельком на какой-либо предмет и тотчас спрашивает, что это такое; зачем и для чего это? В таком случае не торопитесь отвечать ему решительно; заставьте его прежде осмотреть хорошенько этот предмет и поразмыслить о нём. Но заставить ребёнка насильно думать о каком-либо предмете нельзя: нужно возбудить в нём охоту к этому и потом нужно указать его мыслям тот путь, который сможет всего лучше привести к цели.

Если вы просто скажете ребёнку: подумай сам об этом предмете, – он или не задаст себе этого труда, или, несмотря на то что станет думать, всё-таки не придёт к желанному результату, потому что он не знает, как думать, на что обратить внимание, за какую сторону предмета прежде ухватиться для того, чтобы проще и легче объяснить другие.

Нужно помогать его мыслям, нужно учить его переходить правильно и постепенно от понятия к понятию, нужно указывать ему в предмете то, на что следует обратить внимание. Иногда нужно сделать ребёнку целый ряд вопросов для того, чтобы привести его к разрешению того простого, по-видимому, вопроса, с которым он к вам обратился. «К чему же такая бесполезная трата времени! – скажут, может быть, иные наставницы. – Зачем говорить целый час о том, на что можно ответить в одну минуту?» Но думаете ли, что этот быстрый и решительный ответ, который, по-видимому, удовлетворит разом любопытство ребёнка, действительно объясняет ему все то, что он хочет знать! Вы сказали кое-что вкратце с таким видом, как будто больше ничего не осталось узнавать об этом предмете. Ребёнок вам поверил и не интересуется более этим предметом. Но разве это значит удовлетворить детское любопытство?

Когда ребёнок спрашивает о каком-нибудь предмете, он не знает, насколько есть в этом предмете любопытного, ваше дело – показать ему предмет со всех сторон, выставить ему на вид все, что есть в нём достойного внимания. Тогда любопытство ребёнка сделается сильнее и вопрос его дополнится множеством новых вопросов. Но и тогда не время ещё начать быстро разрешать все эти вопросы; погодите, пусть ребёнок сам разрешит их; ваше дело – только помогать ему новыми вопросами, которые бы вызвали его размышление.

Кажется, что может быть легче, как делать детям вопросы. Так действительно думают многие неопытные наставники, но на самом деле это вещь чрезвычайно трудная! Лёгким это кажется только той наставнице, которая будет делать вопросы, не заботясь о том, как дети понимают их и как на них отвечают. Но наставница, которая пожелает, чтобы дети всегда отвечали на её вопросы сознательно, поймёт, как много нужно искусства и опытности для того, чтобы делать детям удачные вопросы.

Вопросы, предлагаемые ребёнку, должны помогать его мысли, но никак не должны избавлять его совершенно от труда думать. Они должны быть настолько просты и ясны, чтобы дитя могло хорошо понять их и нашло в них указание, как отвечать, но они не должны быть настолько уже ясны, чтобы в них заключался готовый ответ и ребёнку не о чем было подумать.

Случается иногда, что дитя не умеет отвечать на самый простой, по-видимому, вопрос. Наставница приписывает это тупости или упрямству ребёнка, сердится, делает выговоры, но это нисколько не помогает делу, потому что ученица тут ничем не виновата. Дело в том, что она не понимает вашего вопроса. «Не может быть! – скажете вы. – Вопрос так прост, а ученица не глупа». Прост он может быть для вас, но не для неё. Вы дали своему вопросу не ту форму, которая бы могла быть для неё доступна; вы употребили не тот склад речи, который соответствует её возрасту, степени её понятий и свойству её ума.

С каждым ребёнком нужно говорить особенным языком, нарочно для него созданным. Положим, что ваша речь имеет все те качества, которые нужны для того, чтобы она соответствовала потребностям детского возраста вообще; но этого ещё не довольно. Нужно уметь говорить с каждым ребёнком тем языком, который всего более соответствует его индивидуальному развитию, который для него может быть всего более понятен.

Если вы предлагаете один и тот же вопрос нескольким детям, может случиться, что одно дитя поймёт вас совершенно, тогда как другое поймёт только вполовину, а третье совсем не поймёт. Из этого ещё не следует, что то дитя, которое поняло вас лучше других, непременно умнее их. Может быть, вы употребили случайно тот оборот речи, который всего более соответствует свойству его ума. Может быть, другие дети, которых вы сочли по этому поводу менее умными, поняли бы вас ещё лучше, если бы вы дали своей речи ту форму, которая для них всего доступнее.

Не нужно также заботиться о том, чтобы дети отвечали как можно скорее; пусть лучше ребёнок отвечает медленно, но правильно, обдуманно, нежели скоро, но ошибочно. Часто случается, что дети, изумляющие всех бойкими и речистыми ответами, понимают ответ, о котором их спрашивают, гораздо хуже, нежели те, которые не умеют отвечать быстро, не подумавши.

Дети говорят обыкновенно неясно и сбивчиво; они торопятся передать свою мысль как-нибудь, нимало не заботясь о точности и правильности выражения. Необходимо приучать их давать своим вопросам и ответам более точности и правильности, сколько для того, чтобы разъяснять этим их собственные понятия, столько же и для того, чтобы научить их выражаться внятно для других.

Вопросы, делаемые детям, нужно располагать таким образом, чтобы ребёнок не мог ответить каким-нибудь одним словом, а должен бы был непременно для ясности смысла сказать в ответ целую правильную фразу, составленную по большей части из слов, заключавшихся в вопросе, но расположенных в форме ответа. Если ребёнок отвечает не ясно, помогите ему новыми вопросами. Иногда заставляйте детей рассказывать что-нибудь вам или друг другу. Если дитя говорит неправильно, не поправляйте его, но сделайте, чтобы он сам себя поправил, предлагая ему такие вопросы, которые бы могли навести на выражение более ясное, определительное.

Глава из книги

«Руководство для гувернанток»

1847 год

ХХ век начинается. Рассказывание в детском саду и семье
Из лекций о рассказывании детям М. Х. Свентицкой, читанных на общедоступных курсах по дошкольному воспитанию в Московском народном университете им. Шанявского

Рассказывать нужно медленно, ярко рисуя себе образы рассказа, – только при этом условии образы эти явятся и у слушателей. Медленность не значит «вялость»; напротив, – рассказ должен быть живым, ярким, – чему как раз и может мешать торопливость речи.

Рассказывать нужно не повышенным голосом, а своим обыкновенным; ведь и вообще на детей гораздо сильнее действует тихая речь, чем громкие окрики, и чем больше старается воспитательница «перекричать» детей, тем меньше ей это удаётся. И наоборот: дети невольно затихают, когда хотят слышать спокойную и тихую речь руководительницы. Тем более относится это к рассказыванию, когда вам нужно всё внимание детей.

Публикуется с небольшими сокращениями по книге:

Свентицкая М. Х. Рассказывание. (Лекции, организованные московским кружком совместного воспитания и образования детей в Московском городском народном университете им. А. Л. Шанявского).

М., 1916.

Рассказывание как самостоятельный фактор воспитания

За последние годы «рассказывание» как особый вид общения с детьми всё более и более привлекает к себе внимание педагогов всех стран и постепенно начинает применяться во всех учреждениях, имеющих целью воспитание и образование детей. (Школы, детские сады, детские клубы, читальни и прочее.)

Почин в этом деле принадлежит американцам, которые первые воскресили этот прекрасный старинный вид искусства, имевший такое громадное значение в древние времена, когда вся духовная жизнь народа выражалась в разного рода «сказаниях» (сказки, легенды, мифы и пр.); когда странствующие рассказчики, певцы и скальды пользовались всеобщим уважением и любовью, а самое искусство рассказывания ценилось чрезвычайно высоко, как источник эстетических наслаждений и всевозможных знаний.

С развитием письменности книга постепенно вытесняла живой рассказ; «сказания» заменялись литературой и «рассказывание» всё более теряло своё первоначальное значение, сохраняясь только в детской, – где няни, а впоследствии бонны и гувернантки, рассказывали сказки маленьким детям, – и отчасти в народе, которому малодоступна книга и который до сих пор с жадностью слушает повествование всяких захожих и заезжих людей.

В школах рассказывание как воспитательный приём совершенно исчезло из педагогической практики и заменилось беседой, объяснениями и изложением изучаемого.

Но вот, лет 15 тому назад, в американских детских библиотеках, которые поставлены там прекрасно, явилась мысль – с помощью рассказыванья пробудить в детях любовь к чтению и развить в них художественный вкус.

Дело в том, что дети часто не берут книгу только потому, что не знают её содержания; читают мало и неохотно, потому что незнакомы с тем наслаждением, которое доставляет художественное произведение.

Живой рассказ, вызывая работу мысли и чувства и доставляя глубокие эстетические переживания, захватывает ребёнка, пробуждает в нём интерес к знанию, жажду впечатлений и тем наталкивает его на чтение.

Заведующие детскими библиотеками в Америке организовали так называемые «часы рассказа», на которые собирались дети, и рассказывали то или другое литературное произведение, исторические события, факты из жизни природы и т. п., знакомя в живом рассказе с содержанием тех книг, к которым хотели привлечь читателей. Очень скоро они могли отметить самые лучшие результаты этих рассказываний, в смысле большего требования на хорошие книги и общего подъёма в уровне развития слушателей. В настоящее время эти «часы рассказов» введены во всех детских библиотеках-читальнях Соединённых Штатов, а кроме того, организуются и в других учреждениях – в школах, в детских садах, клубах, больницах, – всюду, где есть дети.

Американская «Национальная Лига рассказывания сказок» и лондонское «Общество волшебной сказки» – заняты специальной подготовкой рассказчиков и всесторонним изучением нового дела.

Две книги, недавно вышедшие в русском переводе, Э. и Д. Партридж и С. Брайэнт, могут дать много интересных сведений и указаний по затронутому вопросу, и надо горячо рекомендовать их всем интересующимся воспросами воспитания. В той и другой книге, кроме того, читатели найдут обширную библиографию по данному вопросу и список произведений на русском языке, которые могут дать материал для рассказывания[1]1
  Патридж Э. Н. и Дж. Как и что рассказывать детям в школе и дома. (Американский метод творческого рассказывания) / Вступительная статья А. М. Калмыковой. М., 1914.
  Брайэнт мисс Сара Кон. Как и что рассказывать детям / Пер. с английского Н. Н. Бахтина. Петроград, 1915.


[Закрыть].

…«Часы рассказов» организованы и существуют уже не один год и здесь, в Москве, при Народной библиотеке-читальне имени Грибоедова. В определённые дни и часы руководители собирают детей или подростков и «рассказывают», приспособляясь к аудитории. Маленькие дети слушают сказки и всевозможные рассказы из жизни природы и людей; старшие – рассказы исторического и этнографического характера, биографии, героический эпос и т. п.

Эти «часы рассказов» имеют большой успех, доставляя детям и подросткам много радости и заметно повышая уровень их умственного развитая. В этом году (1915-м), в зависимости от условий военного времени, рассказы имели особый характер: подростков знакомили с европейскими странами и рассказывали о событиях военной жизни. Наряду с этим велись, конечно, рассказы и на другие темы, а малыши слушали сказки.

В конце зимы 1915 г. при той же Библиотеке-читальне организовалась особая «комиссия рассказчиков», которая задалась целью серьёзно изучить новое дело и подготовить целый кадр рассказчиков для детей и подростков по всем отраслям знания. Работа этой комиссии идёт успешно, и члены её уже много раз выступали с рассказами в городских школах и читальнях, встречая каждый раз самое лучшее отношение со стороны слушателей.

Рассказывание в детском саду и в семье

В наших детских садах, как и в школах, до последнего времени рассказывание не входило в программу занятий с детьми, т. к. ему не придавалось того большого педагогического значения, какое оно имеет, и носило чисто случайный характер: воспитательницы могли рассказывать детям и не рассказывать, по своему желанию, причём выбор материала при рассказывании не подчинялся никаким заранее составленным планам или задачам. Поэтому в книгах, посвящённых детским садам, основательно и подробно разбираются методы и программы рисования, лепки, ручного труда, пения, гимнастики и т. п., – и нигде не говорится о рассказывании как о необходимом занятии с детьми, нигде не разбирается этот вопрос по существу, нигде не говорится о том, что и как надо рассказывать маленьким детям.

А между тем здесь именно рассказывание является наиболее ценным воспитательным и образовательным приёмом, т. к. в этом возрасте детям совсем ещё недоступна книга.

Рассказывание взрослых заменяется обыкновенно в детском саду «беседами», но ведь беседа с малышами и рассказ воспитательницы – две вещи совершенно разные и заменить друг друга, конечно, не могут.

Беседа знакомит воспитательницу с уровнем развития ребёнка, выясняет запас его сведений и большую или меньшую обоснованность и связность их; ребёнку беседа помогает уяснить и, так сказать, привести в порядок, в связь, те отрывочные знания, которые накопились за предыдущие годы, и получить новые. Рассказывание же даёт, прежде всего, эстетическое наслаждение и, как таковое, влияет на весь психический мир ребёнка, заставляя его «переживать» те или другие чувства и настроения.

Таким образом, оставляя большое значение за беседами, – необходимо дать место в детском саду и рассказыванию, как особому воспитательному воздействию, причём следует внимательно и серьёзно изучить этот новый приём.

В семье рассказывание практикуется больше.

В «детской» маленьким детям всегда рассказывают – матери, няни, бонны, т. к. это лучший способ отвлечь и развлечь ребёнка.

Самым маленьким обыкновенно показывают картинки и говорят про них; детям постарше – рассказывают сказки или что-нибудь про зверей, «про девочек» и «мальчиков» и т. п. Никакими серьёзными целями при этом не задаются, и поэтому рассказы ведутся крайне беспорядочно. Незнакомые с детской психологией рассказчицы никогда не знают, да и не думают о том, какое влияние произведёт на душу ребёнка тот или другой рассказ, и часто совершенно спокойно загромождают его ум и сердце совсем ненужными, а часто и вредными впечатлениями.

А так как рассказывать всё-таки нужно уметь и необходимо обладать материалом для рассказывания, то большинство матерей и воспитательниц торопятся перейти к книге; берут детские книжки и читают всё, что в них написано.

Конечно, многие матери и воспитательницы относятся к этому чтению серьёзно; знакомятся с детской литературой и книжку «выбирают», но т. к. у нас слишком мало книг для раннего детства (я бы сказала, что их совсем нет), – дети и получают то, что совершенно не соответствует ни уровню их развития, ни запросам их душевной жизни. Кроме того, язык книги для дошкольного возраста всё-таки труден для малышей («книжный»), и дети, слушая чтение, многого не понимают, что создаёт очень плохую привычку.

А между тем чтение маленьким детям очень распространено. Я знаю семьи, где детей «зачитывают» на ночь чуть не каждый день, или прибегают к книге как к единственному средству от капризов и шалостей ребёнка. Как много мог бы сделать в этом случае живой, приспособленный к ребёнку рассказ!

В детских садах раньше также велось «чтение вслух», но сейчас руководители всё более и более приходят к убеждению, что детям 4, 5 и 6 лет нужно не читать, а рассказывать, и не только потому, что нет надлежащих книг, а потому ещё, – и это главное, – что рассказ сам по себе является могучим орудием воспитания.

Что даёт рассказ

Мы все знаем, какой интерес к окружающему проявляет ребёнок. Он ничего не знает и всё хочет знать; ничего не понимает – и всё хочет понять.

И вот, наряду с беседами и другими приёмами воспитания, – рассказы взрослого вводят маленького человека в этот огромный, полный привлекательности мир, медленно и постепенно знакомят его со всем, что есть в нём значительного и прекрасного.

Действуя на психический мир ребёнка, рассказы взрослых будят мысль и дают ей посильную работу; развивают внимание и воображение; пробуждают глубокие эмоции и стремления, которые, может быть, не всегда попадают в сознание, но всегда способствуют росту его внутреннего мира, его индивидуальной личности. Кроме того, рассказывание способствует развитию эстетических чувств и доставляет больше радости, а дети, по выражению Фребеля, – «расцветают от радости, как цветы от солнца».

Рассказывание оказывает ещё одну огромную услугу воспитателю: оно, как ничто другое, сближает его с детьми… Когда рассказчик и дети вместе переживают какое-нибудь событие, вместе испытывают радость и печаль, тревогу и успокоение за любимого героя, между ними устанавливается самая интимная душевная связь, – и это даёт воспитателю незаменимое средство влияния на маленькие души.

Но для того, чтобы рассказывание имело всё то значение, которое я здесь указала, необходимо, чтобы воспитатель относился и к темам и к способу рассказывания крайне осторожно и вдумчиво, никогда не забывая, что каждый рассказ так или иначе влияет на ребёнка, каждый оставляет свой след на его психике.

Что же и как рассказывать детям дошкольного возраста?

Что рассказывать

Теоретические взгляды на этот предмет чрезвычайно разнообразны, и подробно обсуждать их здесь не входит в мои задачи.

Одни, например, стоят за сказки, другие против них, находят возможным и желательным и такие шутливые сказки, как «Бим-бом, загорелся кошкин дом и т. д.», другие горячо протестуют против такого «вздора». Одни предпочитают «полезность», сообщение знаний и поэтому советуют избегать таких рассказов, где темы исключительно сказочного характера, другие, напротив, – эту полезность ставят на второй план, а предпочитают рассказы, действующие на эмоциональную сторону психической жизни ребёнка, и т. д.

Всё это можно найти в литературе по данному вопросу, с которой, конечно, необходимо познакомиться каждому рассказчику.

Здесь же я хочу только поделиться своим опытом, т. к. думаю, что те указания, которые даёт практика, всегда имеют значение для дела, и если бы мы, работающие с детьми дошкольного возраста, чаще и больше делились своими личными наблюдениями, – это дало бы самые лучшие результаты.

Я рассказываю давно, много лет, – и маленьким детям в детском саду, и школьникам, и, наконец, подросткам, и т. к. везде у меня получаются одни и те же выводы, – то я и решаюсь подлиться ими.

Прежде всего, конечно, рассказ должен быть доступен детям данного возраста как по содержанию, так и по языку. Всё, что услышит ребёнок, должно быть просто и ясно, должно восприниматься без напряжения и усталости, потому что только тогда получится то удовольствие, которое является одной из целей рассказа, и та полнота и отчётливость впечатления, которая необходима для того, чтобы рассказ выполнил своё назначение, правильно и гармонично расширяя умственный горизонт ребёнка.

Если рассказ даёт какие-нибудь новые сведения, они должны иметь связь с тем запасом знаний, которые у ребёнка уже есть, уясняя или расширяя его опыт. Нельзя, напр., рассказывать о львах и тиграх, если у ребёнка нет представления об этих животных; нельзя вводить в рассказ понятия, несвойственные данному возрасту, – говорить, например, об угрызениях совести или о самопожертвовании.

Когда я, без предварительной беседы, стала рассказывать детям сказку «О Черепахе, Серне, Мышке и Вороне», дети постоянно прерывали меня вопросами: «А что это „черепаха“?.. Почему она бывает в воде»? – «Мышка живёт в доме, почему она была в полу»? – «А разве черепаха не может грызть сетку»? И т. д. Вопросы эти потребовали длинных объяснений и совершенно погубили мой рассказ.

Когда же, в другой раз, я принесла детям хорошие изображения черепахи, серны, полевой мыши и ворона и предварительно познакомила их с этими животными, а из рассказа выбросила всё, что могло вызвать недоумение у маленьких слушателей (мудрые изречения черепахи; сетования серны на однообразие жизни и т. п.), – рассказ имел большой успех и вызвал несомненные яркие переживания.

Так, одна из маленьких девочек, когда я кончила, с грустью сказала: «Мне жалко… наверное, серна опять убежит», – на что мальчик 5 лет, с непередаваемой убедительностью, – возразил: «Ну нет, – они её уж больше её пустят». Когда я спросила детей, кто им больше понравился, большинство ответило: «Серна», и только одна шестилетняя девочка сказала: «Мышка, – она любит деток».

На вопрос, почему так нравится серна, ответы получались самые неожиданные: «Она весёлая», «Она красивая», «Она из другого места»(?).

Определения неясные, дети не умели выразить свои чувства, но всё же из их ответов видно, что рассказ дал яркий образ серны и вызвал к ней определённые отношения.

Слова охотника: «Да этот лес, должно быть, волшебный, в нём нельзя охотиться» – неожиданно для меня вызвали взрыв радостного смеха: недогадливость охотника и безопасность наших героев привели в восторг моих маленьких слушателей, – и сказка стала любимой.

Более взрослым детям, имеющим больший запас сведений и понятий, та же сказка, без всяких сокращений и без предварительной беседы, доставляла большое удовольствие и вызывала интересные разговоры.

Таким образом, один и тот же рассказ может быть использован для детей самого разного возраста, в зависимости от искусства рассказчика: он должен знать своих слушателей и уметь, возможно, лучше приспособить данный материал к уровню их умственного и нравственного развития. При чтении книги – ничего подобного сделать нельзя, если не переделывать печатный текст.

Что касается самого содержания, – рассказ должен быть интересен, т. е. должен возбуждать работу мысли, чувства и воображения, иначе он не доставит никакого удовольствия детям, – а повлиять на ребёнка рассказом, который ему не нравится, – конечно, совершенно невозможно. Всего сильнее захватывают детей рассказы с определённой фабулой, где есть завязка, постепенное нарастание интереса и развязка. Нужно, чтобы дети испытывали чувство ожидания, могли предвидеть, догадываться, желать или бояться того или другого события, – одним словом, волноваться за героя и в конце концов испытать радостное освобождение от этих волнений, душевное удовлетворение. Только при этих условиях дети «живут» во время рассказа, и только тогда он даёт работу мысли, чувству и воображению.

Когда я пробовала рассказывать детям «истории», где ничего не случается, – я никогда не имела успеха. Наученная опытом, я даже в простые рассказы из обыденной жизни – о каких-нибудь зверьках, живших в доме, о знакомых детях и т. п. – должна была, чтобы рассказ имел успех, вставлять какие-нибудь неожиданные события, возбуждающие интерес.

Когда я познакомилась с детскими книжками Елачича, я подумала, что это самые настоящие книжки для маленьких детей, – так несложно и мило их содержание, так близко малышам, а так как написаны они удивительно простым и ясным, истинно детским языком, – я решила даже не рассказывать, а прочитать их детям. И что же получилось? Всё было понятно, доступно, – но всё было скучно, т. к. в рассказах нет интересной фабулы, и всё, что говорится, совершенно не волнует детей.

Помню, стала я читать книжечку: «Ваня, или Что может случиться с каждым». Заглавие заинтересовало, и дети стали слушать с большим вниманием. Но, спустя 10–15 минут меня то и дело стали прерывать вопросы: «А что же случилось»? – «Скоро случится что-нибудь»? И когда я кончила, разочарование было полное. То, что Ваня сумел прочитать на столбе название деревни, – прошло незамеченным, и дети продолжали ждать обещанного «случая».

«И вовсе ничего не случилось», – заявил один мальчик, когда я кончила, – «эта книжка нехорошая».

Что же касается самой фабулы, то она может быть крайне разнообразной: и грустной (но непременно с хорошим концом), весёлой или смешной, и даже немножко страшной, причём, конечно, страхи в конце концов оказываются призрачными, герой, благодаря своей смелости и находчивости, всегда выходит победителем.

В детских садах наибольшим успехом пользуются сказки. Это положительно лучшая литература для маленьких детей, – как потому, что доставляет им наибольшее удовольствие, так и по тем возможностям, которые она даёт для влияния на душевный мир ребёнка.

Сказка всегда интересна, т. к. она полна событий и даёт богатую пищу воображению; она уносит в заманчивый мир, где всё возможно, и где вместе с героем переживаются самые разнообразные чувства и положения, – а это и есть та жизнь души, которая увлекает и доставляет наслаждение.

Само содержание сказок, где обыкновенно торжествует добро и справедливость, где мужество, смелость и благородство души дают самые лучшие результаты, – невольно действует на душу маленького человека, пробуждая в нём первые задатки высоких нравственных чувств.

Сказка порождает новые стремления, вызывает новые чувства и тем расширяет психический опыт ребёнка.

Кроме того, внешняя форма сказки – её образность и обилие действий, полное отсутствие описаний и рассуждений, простота языка – всё это вполне соответствует способу восприятия детской души.

Конечно, не все сказки годятся для рассказыванья, в особенности маленьким детям, – здесь нужен тщательный и осторожный выбор.

Всего более подходят, с известным выбором, русские народные сказки, некоторые сказки Андерсена, Грима, Густафсона и др.

Есть большие сборники всевозможных сказок, где рассказчик всегда найдёт подходящий материал, сделав нужные сокращения и переделки, в зависимости от состава слушателей и даже от момента рассказывания.

Детям нервным, болезненно впечатлительным, конечно, не нужно рассказывать ничего страшного или очень печального; тем детям, у которых исключительно развита фантазия, не нужны сказки фантастические, – тогда как всё это вполне допустимо для детей здоровых, не обладающих ни исключительной чувствительностью, ни исключительной фантазией.

Каждая воспитательница всегда сумеет разобраться в том, что нужно и можно рассказать данному составу детей, да и сами дети помогут, проявляя то или другое впечатление от рассказа.

У меня была девочка, которая очень любила «Сказку о колобке», но когда дело доходило до лисицы, она зажимала мне рот и с испугом говорила: «Не надо, не надо!» Она же, слушая с большим удовольствием сказку «О трёх медведях», каждый раз прерывала рассказ тревожными вопросами: «А медведи не съедят девочку?», «Она убежит, да?». И делала она это всякий раз, когда ей рассказывали эту сказку.

Мальчик 5 лет, прослушав сказку о Снегурочке, громко расплакался, когда узнал, что Снегурочка растаяла. Потом он часто просил рассказать эту сказку, но каждый раз при словах: «И все стали прыгать через костер» – он заявлял: «Я не хочу больше слушать» – и уходил из комнаты.

А вот иной пример.

Я рассказывала группе детей сказку: «Мальчик с пальчик». В ней я всегда пропускаю грубую и жестокую сцену, в которой Великан режет головы своим дочерям, и просто говорю, что мальчики ночью убежали. Так было и в этот раз, вдруг я вижу, как один мальчик 5 лет, слушавший с большим интересом, решительно встаёт со стула и направляется в другую комнату.

«Петя, ты куда?» – «А ты что не сказала, как Великан порезал головки дочек? Не хочу слушать, ты не так рассказываешь».

Оскорблённый вид, надутые губы, – полное недовольство рассказом, в котором, очевидно, та сцена, которую я выпустила, производила на него сильное, но не тяжёлое впечатление.

Вот какие разные бывают дети!

Всё сказанное относительно выбора сказок относится, конечно, и к рассказам из действительной жизни.

Дети любят слушать рассказы о домашних и диких животных и о всевозможных событиях из жизни детей и взрослых (особенно детей).

Материал для таких рассказов можно найти всюду и в детских книгах, и в книгах для взрослых, и в журналах, – но всегда он требует известной обработки.

Когда рассказывание становится постоянным занятием, всегда ищешь подходящих тем и часто находишь их там, где совсем не ожидаешь. Так, например, большая книга Сельмы Лагерлёф «Путешествие мальчика на гусях по Швеции», написанная не для маленьких детей, дала мне массу материала для рассказов в детском саду, причём «рассказы про Нильса» стали самыми любимыми.

Басен я не рассказываю, потому что без пересказа или переделки они недоступны маленьким детям, а всякая переделка будет их уродовать. Басни – для более старшего возраста.

Стихотворений мы обыкновенно не заучиваем, за исключением тех песенок, которые дети поют. Иногда ещё выучиваем стихотворения, которые можно сопровождать движениями, как, например:

 
Ну, живей и дружней
За руки возьмёмся.
 

И т. д.