Текст книги "История России XVII – XVIII вв.: учебник для вузов"

§ 2. Движение под предводительством С. Разина

Наиболее острым проявлением социального недовольства в XVII столетии стало движение, возглавляемое Степаном Разиным. В историографии в настоящий момент не существует единого мнения о характере этого выступления. Для историков досоветского периода оно трактовалось как антигосударственное движение, бунт. В советской историографии прочно закрепилось понятие «крестьянская война». В постсоветской историографии все более утверждается определение «социальное движение». Все большее внимание начинает уделяться вопросам государственной политики в отношении восставших, эволюции государственного механизма, важной задачей которого становилась борьба с бунтами, сохранение государственной и социальной стабильности.

Значимой социальной силой этого движения выступало донское казачество. Дон традиционно привлекал беглых крестьян, так как существовало правило «с Дону выдачи нет». Это был неписаный казачий закон, с которым русское правительство до поры до времени вынуждено было мириться, так как нуждалось в услугах казаков в налаживании военного дела и обороне границ государства. Привлекателен Дон был еще и потому, что здесь отсутствовали помещики и воеводы, важнейшие вопросы решались «на кругах» – общих сходах, существовала выборность должностных лиц – атаманов и их помощников есаулов.

Между тем, если изначально казачество являлось олицетворением равенства, то в XVII в. оно все более становилось неоднородным. Были «домовитые» казаки, имевшие немалую собственность, наряду с ними постоянно увеличивались по численности «голутвенные» казаки, составлявшие низы казачьего общества. Поскольку иметь пашню и сеять хлеб казакам запрещалось под страхом смертной казни, законным источником их существования было государево жалование. Перебои с его поступлением ощущались постоянно, в силу чего казачество не брезговало и разбойничьими «походами за зипунами». До 60-х годов XVII столетия они совершали набеги во владения враждебных России Крымского ханства и Турции. Эти походы не вызывали нареканий со стороны правительства России, так как были направлены против ее извечных врагов-соперников. Во второй половине XVII в. возможностей для таких походов становилось все меньше. После того, как казаки в 1642 г. оставили Азов, турки его укрепили и тем самым лишили казаков выхода в Черное и Азовское моря. Оставалась другая дорога – вниз по Дону, по Волге в Каспийское море, и далее в богатейшие владения Персии. Для этого было необходимо преодолеть мощную русскую крепость, расположенную в устье Волги – Астрахань. Проблемы были в том, что Россия имела дружественные отношения с Персией, считала это государство выгодным торговым партнером и вовсе не желала ухудшения отношений из-за грабительских набегов казаков. Астрахань становилась мощным заслоном для их продвижения в Каспий.

Все это ухудшало положение казачества, и особенно «голутвенного», для которого «походы за зипунами» были чуть ли не единственным средством к выживанию. Они становились ядром недовольства. К ним примыкали те, кто в свое время бежал на Дон, но не был принят в казаки, так как казачий круг не принимал теперь всех, не желая делиться с ними тем жалованием, что шло от государства. Еще одной силой будущих антиправительственных выступлений были нерусские народы Поволжья (башкиры, татары, мордва, чуваши), испытывавшие двойной гнет от своих феодалов и русской администрации.

Предпосылкой будущих событий стало движение Василия Уса в 1666 г. Отряд под предводительством этого атамана состоял из нескольких сот человек и выступил с Дона, желая поступить на службу к царю. Казаки дошли до Тулы и отправили в Москву послов. Правительство отказалось от их услуг и повелело вернуться на Дон. Кроме того, было принято решение переписать всех этих казаков и вернуть беглых, входивших в их ряды. Против усовцев выступили царские войска. Атаман и его люди ушли на Дон, не выполнив требования правительства о выдаче беглых. Вскоре Ус стал одним из соратников другого атамана – Степана Разина.

В 1667 г. окончилась война России с Польшей. На Дон хлынули новые партии беглых, начинался голод, социальная обстановка накалялась. Казаки пробирались на Дон и Каспий грабить торговые суда, но их громили русские правительственные силы. Постепенно бразды правления сосредоточил в своих руках атаман Разин. В мае 1667 г. его отряд отправился на Волгу, где нападал на караваны судов, вышел в Каспийское море, а затем по реке Яик поднялся к Яицкому городку и овладел им. Здесь разинцы перезимовали, запаслись артиллерией и направились во владения иранского шаха (Персию). Набеги были успешны. Зиму 1668–1669 гг. разинцы провели на Свином острове близ Гиляна. Летом 1669 г. иранский шах снарядил против разинцев флот, который был наголову разбит ими. Казаки захватили небывалую добычу и направились к Астрахани, где высадились в августе 1669 г.

Перед правительством вновь стал вопрос, как бороться с антигосударственными выступлениями. Одним из методов быстрого реагирования государственных сил становился сбор информации о настроениях восставших, целях и масштабах выступления. Уже в марте 1667 г. из донесений царицынского воеводы государю было известно, что число «воровских казаков» достигает двух тысяч. Заранее было известно и о планах нападения Разина на Яицкий городок. Из информации, собранной правительственным лагерем, было видно, что на этапе 1667 – лета 1669 г. цель казаков была исключительно грабительская: «в войске де им пить и есть стало нечего, а государева денежного и хлебного жалования присылают им скудно, и они де пошли на Волгу реку покормиться». До июня 1667 г. основные действия правительственных сил сводились к разведывательным целям; затем стали предприниматься и карательные походы (не всегда успешные). Взятие Яицкого городка казаками заставило царя сменить основного воеводу на данном направлении – астраханского. Осенью 1667 г. правительство, надеясь отговорить казаков «отстать от воровства», направило к Разину своих представителей с «милостивой грамотой», обещающей простить и забыть разинцам прежние вины, если те повинятся и вернутся на Дон. В это время Разин со своими людьми шел походом на Каспий, грамота была вручена по их возвращении в августе 1669 г. Разин изобразил притворную покорность, согласился вернуть плененных им русских и отправить к царю шестерых человек с повинной. Добиться возвращения плененных персов и украденных товаров не удалось. После того, как местные воеводы взяли с казаков обещание впредь служить царю и сдать суда и артиллерию, они пропустили разинцев на Волгу и Дон.

Между тем С. Разин занялся подготовкой нового похода. До сих пор походы казаков носили в основном характер разбойных действий, теперь же начинался этап, связанный с выражением социального протеста. Новый поход был направлен против бояр. В 1670 г. к Разину все более активно примыкают русские крестьяне и народы Поволжья. Путь 7-тысячного отряда весной 1670 г. лежал на Царицын. Разин без труда взял его, учинив расправу над местными воеводами, приказными, военачальниками, богатыми купцами. Их имущество было поделено восставшими. Далее разинцы двинулись к Черному Яру, гарнизон которого восстал, и перешел на их сторону.

После этой победы открылся путь на Астрахань. Когда Разин подошел к городу, там вспыхнуло восстание местных жителей, стрельцов и солдат гарнизона. Сопротивление оказала лишь небольшая группа во главе с воеводой князем Иваном Прозоровским, которые вскоре были перебиты. Из Астрахани войско восставших вновь двинулось к Царицыну и далее вверх по Волге. На их сторону добровольно перешли Саратов и Самара. К населению Поволжья Разин направлял грамоты с призывами примкнуть к восстанию, расправиться с боярами и дворянами, воеводами и приказными. Эти послания (прелестные письма) сыграли немаловажную роль в расширении состава участников движения. В начале сентября 1670 г. разинцы начали осаду Симбирска, продлившуюся почти месяц.

События в Поволжье все более беспокоили центральное правительство. Уже в конце августа в Среднее Поволжье было направлено 60-тысячное войско. В Симбирске в это время верные правительству люди, во главе с воеводой князем Иваном Милославским, расположившись в укрепленном местном кремле, отбили четыре яростных штурма повстанцев. В начале октября из Казани подошли правительственные силы под командованием Юрия Барятинского. Они нанесли Разину поражение и соединились с силами Милославского. Разинцы ушли на Дон. Здесь сам Разин был схвачен «домовитыми» казаками и выдан правительству. Своей конечной цели – взятия Москвы, расправы со столичными боярами и дворянами Разин так и не добился. 4 июня 1671 г. он был доставлен в Москву и два дня спустя казнен на Красной площади.

Восстание потерпело неудачу. Причины следующие: слабая организация в среде восставших, невозможность их продолжительной и успешной борьбы с хорошо обученными и вооруженными правительственными силами, а также отсутствие четких представлений о целях борьбы. Восставшие отнюдь не являлись противниками монархии, так, во флотилии разинцев имелся струг, обитый красным бархатом, в котором, якобы, находился царевич Алексей Алексеевич – умерший незадолго до восстания сын царя Алексея Михайловича. Опору Разина составляло казачество, для которого идеалом был казачий уклад жизни. Казаки желали изменить власть и существующие порядки, к своей борьбе они привлекли многочисленное крестьянство. Но жизнь казаков была связана либо с государевой службой, либо с походами «за зипунами». Даже если бы Разину удалось добиться своих целей, пресловутого казачьего равенства все равно не было бы установлено. Жалование казаков должно было обеспечиваться трудом крестьян, разница их в положении была неизбежна. Она же служила причиной дальнейших социальных конфликтов.

Весной 1682 г., в царствование преемника Алексея Михайловича на престоле царя Федора Алексеевича, донские казаки попытались повторить движение Разина, в своем отряде они даже имели его знамена. Движение охватило уезды, соседние с Войском Донским. Но уже в мае 1682 г. власти приняли быстрые и решительные меры, казнили наиболее активных участников движения. Подобные же попытки предпринимались на Дону и в 1682–1683 гг.

Контрольные вопросы

1. Назовите основные особенности общественных движений XVII столетия, покажите их общие и отличительные черты.

2. Покажите, каким образом финансовая политика государства способствовала росту общественного недовольства. Какие конкретные меры правительства привели к восстаниям?

3. Охарактеризуйте основные этапы, цели и особенности движения под предводительством С. Разина.

4. Существовали ли случаи удовлетворения требований восставших правительством? Если да, то укажите причину?

5. В чем причины неудач большинства общественных движений данного периода?

Литература

1. Буганов В.И. Крестьянские войны в России XVII–XVIII вв. М., 1976.

2. Восстание 1662 г в Москве. М., 1964.

3. Крестьянские войны в России. Проблемы, поиски, решения. М., 1974.

4. Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. Т. 1–4. М., 1954–1976.

5. Смирнов П.И., Маньков А.Г., Подьяпольская Е.П., Мавродин В.В. Крестьянские войны в России XVII–XVIII вв. М.; Л., 1966.

6. Степанов И.В. Крестьянская война в России в 1670–1671 гг. Восстание Степана Разина. Л., Т. 1; 1966; Т. 2; 1972.

7. Чистякова Е.В. Городские восстания в России в первой половине XVII в. (30—40-е годы). Воронеж, 1975.

Глава VI
Внешняя политика России В XVII в.

Основные направления внешней политики России в XVII в. определялись как традиционными, завещанными предшествующей эпохой, так и новыми задачами.

В результате Столбовского со Швецией (1617) и Деулинского c Польшей (1618) мирных соглашений русское правительство было вынуждено отказаться от некоторых западных территорий, имевших важное стратегического значение. Задача возвращения утраченных во времена Смуты земель определяет основное – западное направление внешней политики Российского государства в XVII в.

Как и прежде, на протяжении XVII столетия актуальными продолжали оставаться проблемы защиты южных границ от набегов со стороны Крымского ханства, находящегося в вассальной зависимости от Османской империи, а также налаживание взаимовыгодных торговых и политических союзов с Ираном, многочисленными государственными образованиями народов Средней Азии, Кавказа и Закавказья, что обозначает второе – южное направление во внешнеполитическом курсе России.

Завоевание в XVI в. Сибирского ханства открыло перед страной новые возможности. Теперь движение русских переселенцев на восток вплоть до Тихого океана не могло встретить серьезных препятствий, поскольку на этом пути больше не было народов, пришедших к государственным формам общежития. Задача освоения Сибири и Дальнего Востока составляет третье – восточное направление внешней политики России в XVII в.

Династии Романовых, еще только утверждающейся на престоле, пришлось возобновлять внешнеполитическую активность в условиях, когда в Западной Европе развернулся конфликт, вовлекший в орбиту своего влияния почти все государства и народы. Многие из государств, оказавшихся втянутыми в Тридцатилетнюю войну (1618–1648) были заинтересованы в расширении дипломатических контактов с Россией. Одни стремились обезопасить свои восточные тылы, другие искали союзника, третьи рассматривали Россию и как перспективный рынок сбыта, и как возможного поставщика дешевого хлеба. Поэтому не удивительно, что в этот период значительно расширяется и становится постоянной практика дипломатического обмена посольствами между Россией и Западноевропейскими державами.

Многообразие географических направлений, специфичность поставленных задач требовали не только колоссальных экономических затрат, но и эффективного государственного регулирования и координации всей внешнеполитической деятельности. Такие функции были возложены на Посольский приказ. Важность и значение для страны успешного проведения внешней политики во многом предопределили ведущую роль данного учреждения в структуре государственного управления России в XVII в.

§ 1. Смоленская война

Развернувшиеся после окончания Смуты процессы национально-государственного возрождения России объективно выводили западное направление внешней политики в число приоритетных. В его рамках предстояло решать такие задачи, как: возвращение территорий, отшедших к Швеции и Польше по Столбовскому договору и Деулинскому перемирию, обеспечение выхода и закрепления на берегах Черного и Балтийского морей, налаживание политических и экономических связей со странами Западной Европы. В историческом масштабе решение этих задач предполагало последовательную борьбу за возвращение всех территорий, утраченных в результате татаро-монгольского нашествия и ордынского ига. В немалой степени этому способствовало сохранение на этих землях населения, своими корнями восходящего еще к древнерусской народности и связанного в XVII в. общностью происхождения и вероисповедания. Причем столетия вынужденной изоляции не привели к утрате культурного и языкового единства трех восточнославянских народов: русских, украинцев и белорусов. Определенная общность в этот период прослеживается и в формах их первичной социальной организации в виде сохранявшейся у славянского населения Восточной Европы территориальной общины, с присущими ей институтами развитого самоуправления. Однако в XVII в. так глобально задачи не только не ставились, но и не мыслились. Тем не менее, именно в «бунташный век» отчетливо обозначились магистральные пути развития внешнеполитических интересов России, которые сохраняли свою актуальность на всех последующих этапах ее истории.

На значимость и весомость западного направления во внешней политике России в XVII в. указывает также то обстоятельство, что с ним связан самый значительный объем делопроизводства Посольского приказа. В свою очередь из всего западного направления внешнеполитических устремлений русского правительства сразу после окончания «Смуты» на первый план выступает задача возвращения Смоленских земель. Расположенный в верховьях Днепра, в 370 километрах от Москвы, этот древнерусский город имел принципиальное, стратегическое значение и в политическом и экономическом отношении. Потеря этого западного форпоста, фактически лишала московские власти возможности следить за безопасностью европейских границ Российского государства на всем пространстве от Черного до Балтийского морей. Между тем, лишенная выхода к южному и северному морям, Россия только через Смоленск могла поддерживать связи, оказывать и распространять свое экономическое и политическое влияние на страны Балтии, Западной Европы и Черноморско-Каспийского бассейнов. Таким образом, основные внешнеполитические и торговые интересы Российского государства в XVII в. неотвратимо ставили перед правительством задачу возвращения и закрепления Смоленской земли. К тому же границы, установленные в 1617–1618 гг., с точки зрения и Москвы и Варшавы не могли быть окончательными. По Деулинскому перемирию, за польским королевичем Владиславом сохранялись права на российский престол, которые он получил в 1610 г., когда вся Москва и даже будущий первый царь из династии Романовых – Михаил присягнули на верность «Государю Всея Руси Владиславу». Завершение Смуты и интервенции позволили правительству царя Михаила Федоровича заняться подготовкой к войне.

К началу Тридцатилетней войны для московского правительства вроде бы складывалась благоприятная международная обстановка, поскольку ее основные противники на западном направлении – Польша и Швеция – оказались в противоборствующих лагерях. Польша примкнула к коалиции «католической лиги», возглавлявшейся австрийскими и испанскими Габсбургами. Швеция выступила на стороне протестантских князей Германии, поддержанных Францией, Англией и Голландией. В таких условиях открывались возможности активизации дипломатических усилий для создания антипольского блока в союзе с Османской империей и Швецией. Начало было положено в августе 1621 г., когда в Москву прибыло турецкое посольство во главе с Фомой Кантакузиным. Предложения султана выглядели заманчиво: организовать совместными усилиями военный поход против Польши. Одновременно по дипломатическим каналам до Москвы дошли сведения о готовности Швеции присоединиться к наметившейся коалиции. О том, что возможность ее создания рассматривалась русским правительством вполне серьезно, говорит факт обсуждения турецко-шведских предложений на заседании Земского собора, который постановил начать войну с Польшей. Но, видимо, уже на этом этапе подготовки к Смоленской войне в правительственных кругах осознавалась ненадежность союзников по коалиции. Поэтому сразу же после окончания Земского собора в грамотах, разосланных по городам, указывалось: собрать дворянское ополчение, но в поход не выступать, а оставаться наготове. Опасения оправдались. Турецкий поход так и не состоялся, а шведы заключили перемирие с поляками. Стране, еще не восстановившей свой экономический потенциал, когда многие поместья продолжали числиться как пустоши, а поместные оклады значительного числа служилых людей по отечеству только фиксировались в Поместном приказе, но реально не были обеспечены землей, воевать в одиночку было не под силу.

На протяжении всех 20-х годов как со стороны Османской империи, так и Шведского королевства, в Москву продолжали поступать предложения о военном союзе, что, впрочем, не мешало союзникам параллельно договариваться о мире с Польшей. Так, заключенное Швецией 26 сентября 1629 г. Альтмарское перемирие с Польшей в момент, когда в Москве посланники этого северного королевства Ж. Руссель, И. Миллер и А. Мониер как раз склоняли русское правительство к совместному антипольскому выступлению, последние оправдывали необходимостью оказания помощи немецким государствам. Накопленный опыт подобного дипломатического общения не пропал даром. Впредь к подобным предложениям в Москве относились достаточно сдержанно. И только в 1631 г. было принято решение поддержать османское наступление на Польшу. Но и на этот раз не только не удалось совместно выступить, но даже и договориться. Прибывшие в Стамбул члены русского посольства узнали, что султан к тому времени уже успел заключить перемирие с Польшей и сосредоточился на проблемах взаимоотношений с Персией.

Таким образом, дипломатические усилия российского правительства, направленные на создание антипольской наступательной коалиции, не увенчались успехом, и для этого были объективные основания. Как ни велики были противоречия между потенциальными союзниками России, все же театр боевых действий Тридцатилетней войны проходил вдалеке от границ Османской империи и Швеции. А еще не окрепшее Московское государство явно стремилось к восстановлению своих сил и укреплению своего влияния в регионе. Поэтому помощь, оказанная России в овладении таким важным в экономическом и политическом отношении городом, как Смоленск, неминуемо бы привела к возрастанию ее внешнеполитических амбиций. А это уже противоречило интересам тех государств, которые сами имели виды на русские земли. Во всяком случае, предположение о том, что после возвращения смоленских и новгород-северских земель взоры Москвы неизбежно обратятся в сторону Балтийского и Черного морей, вполне соответствует реалиям XVII столетия и подтверждены дальнейшей историей. И в Стамбуле, и в Стокгольме это, похоже, хорошо осознавали. Сам факт, с какой легкостью видимые союзники нарушают достигнутые договоренности, указывает на наличие скрытых, но гораздо более весомых противоречий. Поэтому рассчитывать приходилось только на собственные силы.

И все это время Москва готовилась к неизбежной войне. К дипломатическим успехам России можно отнести начало производства по секретной шведской технологии легких полевых пушек, налаженного приехавшим в Москву в январе 1630 г. шведским пушечным мастером Ю. Коетом. В 1632 г. под руководством другого посланца шведского короля А. Виниуса началось производство оружия на тульском и каширском заводах. В 30-е годы были проведены работы по восстановлению полуразрушенных крепостей, расположенных вдоль всей западной границы. Для оплаты расходов на подготовку к войне были увеличены налоги – и прямые, и косвенные. Особое внимание правительство Михаила Федоровича уделяло и проблемам комплектования армии. С трудом восстанавливаемая в первые годы после «Смуты» поместная система еще не могла обеспечить достаточную для ведения войны мобильность и эффективность дворянского войска. Общее количество служилых людей по отечеству и прибору к началу 1630 г. составляла около 92 тыс. человек. Но подавляющее большинство из них состояли в городовой службе. В начале 30-х годов на государеву службу начал осуществляться набор оставшихся беспоместными детей боярских, из которых планировалось сформировать два полка «солдатского строя». Из-за недостатка записавшихся детей боярских полки были доукомплектованы «вольными людьми». К 1632 г. число солдатских полков было доведено до шести. За службу в них полагалось денежное довольствие, составлявшее 5 рублей в год, плюс «кормовые деньги» – по алтыну в день. Дальнейшее развитие получили и конные подразделения русской армии, что нашло отражение в создании рейтарского и драгунского полков, куда, в силу достаточно высокого денежного содержания (около 3 рублей на человека и 2 рубля на содержание коня в месяц), обедневшее и беспоместное дворянство записывалось достаточно активно. Отказ от земельных пожалований в виде поместных окладов за службу в этих подразделениях и назначение вместо этого денежного вознаграждения – имело принципиальное значение и сточки зрения процессов социально-экономического, и в известном смысле – политического развития России, поскольку открывало возможности становления так называемых полков «нового строя», что со временем могло привести к конкуренции нового войска и дворянской конницы, а также сказаться на эволюции поместной системы и крепостного права.

В результате проведенных мероприятий к началу 30-х годов страна уже располагала достаточным потенциалом для того, чтобы вступить в борьбу за отобранные у нее западные территории, не рассчитывая при этом на поддержку со стороны Турции и Швеции.