Текст книги "Ладья у переправы. Стихотворения"

 
И как же цвет не полюбить мне белый?
Ведь я был вскормлен белым молоком.
А мать моя так рано поседела,
И есть моя вина отчасти в том…
 
 
Не стал бы задавать ты мне вопросы,
Ты был бы сам в тот белый цвет влюблён,
Коль с девушкой дружил светловолосой
И о любви увидел белый сон.
 
 
Когда дорогой белой из аула
Я шёл учиться, полюбив мечту,
Мне на прощанье веткою махнула,
Желая счастья, яблоня в цвету.
 
 
На белый цвет глядеть – не наглядеться,
Им с детских лет был очарован я.
От чистого листа куда мне деться –
С ним связана навек судьба моя.
 
 
Всегда приемлю этот цвет не споря,
Лишь в случае одном он мне – как враг:
Коль чёрное идёт в атаку горе,
Не стану поднимать я белый флаг!
 

 
Её, как старую подкову,
В дорожной не найти пыли,
И, потеряв однажды, снова
Мы обрести бы не смогли.
 
 
Её не купишь на базаре
И не разломишь пополам.
Она не делается старей
Наперекор седым годам.
 
 
В огне жива, в воде не тонет.
Ей чужды ханжество и лесть.
Но горе тем, кто в грязь уронит
Хотя бы раз мужскую честь!
 
 
Постыдней нет: забыв о чести,
Идти неправедным путём!..
Куда честней в хорошем месте
Служить исправно добрым псом!
 
 
Во многих уголках планеты
Ещё так много нищеты.
В лохмотья бедняки одеты,
В жилищах мало красоты.
 
 
Но я о чести беспокоюсь:
Ведь можно нищету избыть,
А вот заплатанную совесть
Уже ничем не заменить!
 
 
За деньги, золото немало
Сражений было. Их не счесть…
Меня же с детства привлекала
Священная война за честь.
 
 
Быть может, я в сраженье славном
Над злом победу одержу,
Иль, как солдат, в бою неравном
Отважно голову сложу.
 
 
В краю Эльбруса без причины,
Верны законам естества,
Не любят гордые мужчины
Заветных клятв твердить слова.
 
 
Но если клятва прозвучала,
Нам слово долг держать велит.
Оно надёжнее кинжала,
Сильней и твёрже, чем гранит!
 

 
Ты в тёмную комнату выйти страшилась,
Боялась под вечер покинуть жильё…
А нынче в могильную тьму опустилось
Навек белоснежное тело твоё.
 
 
Рыдать над любимой не дал мне обычай,
А в горле застрял, словно камень, комок.
Сумел не заплакать под гнётом приличий,
Но долго смотреть на могилу не смог.
 
 
Как саван на землю ложась, белый-белый
Кружится и падает хлопьями снег.
Деревья от снега за час поседели,
Сегодняшний день – несчастливее всех!..
 
 
А рядом друзья утешают напрасно:
«Сегодня держись, мол, на нас обопрись!..»
Но властно мне шепчет твой образ прекрасный:
«Не верь, это сон неотвязный… проснись!..»
 
 
Чем дальше, тем горше душе от разлуки,
Ждёт дома пустой и холодный очаг.
И снег, как любимой остывшие руки,
Лежит на моих задубелых плечах…
 

 
Да, я кумык. Дано мне счастье было
Своей страной Кумыкию назвать!
В горах меня кумычка мать вскормила,
Баюкала меня кумычка мать!
 
 
Был я незрячим – зоркостью орлиной
Меня народ мой мудрый наделил,
Чтобы я твёрдо шёл дорогой длинной
И чтоб врага от друга отличил.
 
 
Был бессловесен – но, назло невзгодам,
Дарован мне прекрасный мой язык,
Чтобы я стал, подобно всем народам,
Свободен, равноправен и велик.
 
 
С народом я и радости и горе
Готов делить по-братски наравне –
Ведь человек один в житейском море
Подобен легкой пене на волне.
 
 
И пусть искрится мёд в моём бокале,
Но если на чужбине я, навряд
Тот мёд мне будет сладостен. Печали
Вкушу сполна я смертоносный яд!
 
 
Когда ж ты дома, соловьиной трели
Чириканье подобно воробья.
И что бы за морями мне ни пели,
Ирчи-Казак[34]34
  Ирчи-Казак – классик кумыкской поэзии.


[Закрыть], звучит мне песнь твоя!
 
 
Да, я кумык, любовь к отчизне милой,
К Кумыкии, ничем не истребить.
Но Родину советскую учила
Кумычка мать не менее любить.
 
 
Когда одна беда нам плечи гнула,
И Родина звала сынов на рать,
Ушёл отец из дальнего аула
В поля войны Великой умирать.
 
 
Страна моя подобна небосводу,
Её народы – звёзды в вышине.
В ночи звезда кумыкского народа,
Как светоч, путь указывает мне.
 
 
Мой путь не знает чёрного злословья,
Он – вечной дружбы нерушимый мост.
Я отношусь с доверьем и любовью
К огромному, как небо, миру звёзд!..
 

 
Он рождён с душой скупою,
На себя копейку жаль…
У него в мороз зимою
Снега выпросишь едва ль.
 
 
Ах, как дорог саван белый!
Чтоб себя не обделить,
Завещал он своё тело
После смерти побелить!
 
 
Попроси его, попробуй,
Солнце с чем-нибудь сравнить.
Он посмотрит и со злобой
Вот что станет говорить:
 
 
«Жжёт, проклятое, сверкая,
Много денег стоит, знать…
Как монета золотая,
Жаль, высоко – не достать!»
 

 
Мне больно это вспоминать…
Лишь помню: зимний вечер…вьюга…
В палате нас собралось пять
Печальных пленников недуга.
 
 
Средь нас безусый был юнец,
На свете прожил он так мало!..
Да видно было – не жилец,
Уж смерти тень над ним витала.
 
 
Порой ещё звучат в ушах
Слова его бессвязной речи.
Он умер на моих глазах,
Угас, как угасают свечи.
 
 
Спасти беднягу не смогли…
Явились белые халаты
И осторожно унесли
Его в носилках из палаты.
 
 
Ту ночь мы провели без сна.
В палате как-то пусто стало,
И гробовая тишина
Вдруг белым саваном упала.
 
 
Смотрю в оконное стекло,
И мне темно от мрачной мысли.
А на дворе белым-бело,
Деревья все в снегу провисли.
 
 
Не зная горя и помех,
Прохожие спешат куда-то,
А на земле лежит не снег –
В аптеке купленная вата.
 
 
Лишь стаи чёрные ворон
Забыли все свои заботы.
В преддверье мрачных похорон
Застыв, как траурные ноты.
 
 
И кажется сквозь забытьё:
Мотив печальной песни льётся.
И настроение моё
Невольно всем передаётся.
 
 
Как будто голоса зовут
Из снежно-белой круговерти,
Как будто нынче все идут
Спасать больных людей от смерти…
 

 
Дни, что в ссоре с лучшим другом
Были мной проведены,
Я сравнить готов с недугом, –
Зря судьбою мне даны.
 
 
Дни без гостя – это скучно
Так, что хоть сойди с ума!
Их и днями несподручно
Называть, пойми сама.
 
 
День печалью омрачится,
Если не творить добра, –
Из весёлой вереницы
Выбросить его пора.
 
 
Дни, что прожиты впустую,
Не вернутся никогда.
Но считать их не рискну я,
Пусть хоть сложатся в года!..
 
 
Пусть враги стоят стеною,
Дней пустых до боли жаль.
Ты, любимая, со мною
Делишь радость и печаль.
 
 
Каждый миг, что вместе прожит,
Стоит тысяч лучших дней.
Пусть любовь и подытожит
Время жизни всей моей!
 

 
Мне иногда это кажется странным:
В нашем краю старых кладбищ не счесть…
Хоть не бывает для свадеб майдана,
В каждом селении кладбище есть!
 
 
Всюду, поднявшись на горные склоны,
Старые камни рядами стоят.
Кажется, чьи-то чуть слышные стоны
Нам о минувших годах говорят.
 
 
Скромному пахарю здесь и герою
Место отпущено. Все здесь равны –
Кто голодал и скитался с сумою,
Кто знал почёт и большие чины…
 
 
Нет исключения и для Эрпели…
Помню, когда покидал Дагестан,
Камни надгробий вослед мне глядели
Тысячью незаживающих ран.
 
 
Будто мне предки седые твердили:
«Ты покидаешь родительский край…
Где б тебя ветры судьбы ни носили,
Камни священные не забывай!
 
 
Помни, пройдут быстротечные сроки,
Где-то ты встретишь последний свой час?..
Если забудешь родные истоки,
Места не будет тебе среди нас!..»
 
 
Души людские светилам подобны.
Кажется, тесен от звёзд небосвод, –
Людям живущим и плитам надгробным –
Места для всех на земле достает.
 
 
Кто же к камням равнодушен старинным,
Кто непочтителен к предкам своим,
Тот изменит и родимым вершинам,
Людям сегодняшним, людям живым…
 

 
Не крепкий мёд из дедовского рога
В кругу друзей я осушил до дна,
Я выпил влаги солнечной немного,
И вмиг душа в восторг приведена.
 
 
Я чувствую прилив весёлой силы,
Причудливой фантазии полёт,
Как будто над землёй взошло светило,
Торжественный верша круговорот.
 
 
Прекрасен час рассвета благодатный.
Восходит солнце на небе опять
И весь наш мир, большой и необъятный,
Спешит согреть, сиянием объять.
 
 
Ему не страшны алчущие взоры,
Завистники и низменная страсть.
Его не могут подлецы и воры
Ни заложить, ни спрятать, ни украсть.
 
 
Иначе, чёрному послушны слову,
Они б вонзили в солнце жало зла,
И резали б, как мясники – корову,
Чтоб в землю солнечная кровь текла…
 
 
Им не понять, что гибель неизбежна,
Если младенца от груди отнять…
Мы – дети солнца в космосе безбрежном,
И только солнце – нам родная мать.
 
 
Свети же нам наперекор столетьям,
Ночную тьму и злой мороз гоня.
Свети всегда природы смертным детям,
Бессмертное вместилище огня!
 

 
Будь солнце на небе одно,
На свете стало бы темно.
Не только солнце дарит свет,
Без жара сердца света нет.
Смотри, как сказочно красив
Простор лугов, лесов и нив!
Вот блещут дивной красотой
Поля пшеницы золотой.
Мир освещается подчас
Живым огнём влюблённых глаз.
Глаза горят огнём мечты
И неподкупной доброты.
И матери кормящей грудь,
Как солнце, освещает путь.
Она всем горестям назло
Дарит нам жизнь, дарит тепло.
В глухой ночи, при свете дня
Светло от Вечного огня,
От яркой радуги наград,
Что на груди отцов горят;
От недожитых юных дней
Героев Родины моей;
От тех, кто много лет подряд
Ждёт невернувшихся солдат.
Не только солнце дарит свет,
Без жара сердца света нет.
На свете стало бы темно,
Будь солнце на небе одно…
 

 
Вчера ко мне пришла беда большая:
Был ураганом сад мой разорён.
Всю злобу на деревьях вымещая,
Их вырвал грубо смерч с корнями вон…
 
 
Лишь те остались, бурей не согнуты,
Что опереться на других смогли.
Так, нас друзья в тяжелые минуты
Не подведут – помогут встать с земли!
 

 
Я молвил: «Я – дорога столбовая,
Что тянется из края в край, пряма!»
Но аксакалы, пыл мой охлаждая,
Рекли: «Ты только узкая тесьма!»
 
 
Я думал, море меня видеть радо.
Хотел сказать: «Я – Волга, Анадол…»
«Ты – ручеёк, скромнее быть бы надо!» –
От аксакалов мне ответ пришёл.
 
 
Решил с горами высотой тягаться,
Хотел взглянуть на всех я свысока.
Сказали аксакалы: «Может статься,
Ты вырастешь, а нынче – два вершка!»
 
 
Потом я часто видел аксакалов,
Делился с ними мыслями не раз.
О, как я мало знал о них сначала
И как недооценивал подчас!
 
 
Всю правду мне они в глаза рубили,
Но я зубами гневно скрежетал…
Слова, что мне тогда на пользу были,
Я слишком близко к сердцу принимал.
 
 
Родные аксакалы! Ваши знанья,
Советы ваши так полезны мне!..
Без вас в плену у самолюбованья
Гореть бы мне на медленном огне!
 

 
Коль доведётся с гор увидеть мне
Сияющее солнце в вышине,
За яркие лучи его схвачу
И задержу, насколько захочу!
 
 
Когда с горой сойтись придётся мне,
Смогу подвинуть я её вполне.
А падать вдруг начнёт, я гору ту
Своим плечом поймаю на лету.
 
 
Легко о том забуду я, друзья,
Что миновала молодость моя,
Что ждёт зима, и позади – весна,
И на висках не тает седина.
 
 
Что стоит мне всем молодым под стать
На свадьбе лихо танец станцевать,
Летать по кругу гордо, как орёл,
С тех самых пор, как я тебя обрёл!
 

 
Хочу поведать вам, как я однажды
В пустыне умирал от страшной жажды.
Лежал в бреду я на песке пустынном,
Как вдруг явился смертный враг с кувшином.
Бог весть, как он нашёл меня – не знаю…
Видать, узнал о том, что умираю.
Его глаза, как пистолетов дула.
В зрачках надежда подлая блеснула.
«Меня к тебе послало провиденье.
Пей воду, ведь в воде твоё спасенье!..»
Всем жизнь мила, расстаться больно с нею,
Но дар из рук врага – еще страшнее.
Я пнул кувшин, он вдребезги разбился,
Я вновь закрыл глаза и… пробудился.
Случись такое наяву однажды,
Я снова предпочёл бы смерть от жажды!
 

 
Когда прекрасное доступно мне –
Цветы в лугах и звёзды в вышине;
Когда живу, на всё глаза открыв,
Клеймя злорадный смех и бомбы взрыв,
Я чувствую прилив весёлых сил,
Полёт мечты, что в сердце я носил,
Что я не зря пришёл на этот свет…
Жить и творить – прекрасней доли нет!
Изведай всё – на то она и жизнь…
 
 
Я игр опасных вовсе не страшусь,
Лишь жизнь людей игрой считать боюсь.
Порой, невзгоды силясь одолеть,
Я бьюсь, как рыба, что попалась в сеть.
Порой везенье улыбнётся мне.
То вдруг провал, то снова на коне.
То счастье улыбнётся сквозь года,
То канет, как падучая звезда…
Что делать, друг, – на то она и жизнь…
 
 
Бывает, сердце всем открыть готов.
Порой – закрою крепко на засов.
То мнится, люди все – друзья мои,
То кажется, что все – с нутром змеи.
Подчас, как будто умираю я,
Чтоб вновь воскреснуть в мире бытия,
И каждый раз являться к вам иным –
То пасынком для жизни, то родным…
Живут лишь раз, – на то она и жизнь…
 

 
Будь женщиной она едва знакомой,
Или любимой, – это всё равно.
Улыбкой женщины мы все влекомы,
И выше дара в жизни не дано!
 
 
Ведь без улыбки холодно весною,
Пророчит зиму нам холодный взгляд.
Лугам уже не зеленеть травою,
И в срок не расцветёт весенний сад.
 
 
Высокого добиться урожая
Умеет хлебороб лишь потому,
Что утром, мужа в поле провожая,
Крестьянка улыбается ему.
 
 
Известно, каждый лётчик твёрдо знает,
Не подведёт пилота самолёт,
Когда с улыбкой нежной провожает
Его жена в ответственный полёт.
 
 
Пусть хмурый взгляд любимой не тревожит,
Мой друг, себя сомненьями не мучь:
Ведь даже солнце временами может
Смотреть на землю строго из-за туч!
 
 
Улыбка умереть не даст надежде
И отведёт беду в недобрый час.
И счастье нам не улыбнётся прежде,
Чем милый взгляд прекрасных женских глаз.
 
 
Давайте же за то бокалы сдвинем,
Чтоб улыбалась женщина всегда.
Мужчина, как корабль в море синем,
Улыбка – путеводная звезда!..
 

 
Одни тебя морозят взглядом,
Точь-в-точь, буран проходит садом.
И как сверло, бывает взгляд –
Посмотрят – как изрешетят…
 
 
В сухую летнюю погоду
Земля у неба просит воду.
И небо отвечает ей
Приятным языком дождей.
 
 
Бывает так: упорства полны,
О берег с шумом бьются волны.
Так море грозно с давних пор
Ведёт с землёю разговор.
 
 
Когда несчастный утопает,
Он руки над водой вздымает.
Беззвучный вопль есть в жесте том, –
Тебе он скажет обо всём!
 
 
Шьёт инвалид с одной ногою
Штаны особого покроя.
И так красноречив покрой,
И жалко так – хоть в голос вой!
 
 
Явленья, вещи могут сами
Своими говорить словами.
Коль сердце чуткое, тогда
Ты их услышишь без труда…
 

 
Я не страшусь ни мора, ни проказы,
На плечи мне не давит шар земной,
Но глупые, бездарные приказы
Висят, как меч дамоклов, надо мной…
 
 
Иной ни песен, ни стихов не слышит,
Не видит зеленеющих борозд.
Сидит он в кресле и приказы пишет, –
Видать, затем назначен был на пост!..
 
 
И ведь не то чтоб умные приказы,
А множество безжалостных, дурных…
Такие прочитаешь ты – и сразу
Утратишь веру в доброе от них.
 
 
Хоть звёзды не сотрёшь приказом с неба
И не отменишь солнечный восход,
Приказ лишит правдивых корки хлеба
И светлую мечту в душе убьёт.
 
 
Приказ отделит голову от тела,
Заставит воевать, окопы рыть.
Но прикажи, чтоб мать рожать хотела,
Попробуй мёртвых к жизни возвратить!
 
 
Пускай слова любви звучат в эфире,
Мы людям доброй воли шлем привет.
Но кто не знает, что осталось в мире
Так много недоверья и ракет?
 
 
В наш век планете нужен трезвый разум,
Вдвойне – нам люди честные нужны.
Мы не позволим прозвучать приказам,
Толкающим наш мир в огонь войны!
 

 
Конные скачки, загадки ущелий,
Яростный цокот лихого коня…
Там, в Эрпели, детства дни пролетели,
Там ещё ждут молодого меня.
 
 
Первый коняшка мой – прутик из ивы,
В мыслях встаёт предо мной на дыбы.
Пусть пролетают года торопливо,
Конь этот – первый подарок судьбы.
 
 
Детство прошло, и калёной стрелою
Я полетел на горячем коне.
Мой аргамак не расстался со мною
В тёмных провалах и на крутизне.
 
 
Нынче скачу на пегасе крылатом –
Гордая поступь, красивая масть.
Трудно мне ездить по склонам покатым,
Не зазеваться, с коня не упасть.
 
 
Все испытанья пройти мы готовы,
Спаяны крепко единой судьбой:
Ведь на пегасе стальные подковы,
Выдержит всё оптимизм мой стальной.
 
 
В путь, мой пегас! Породнимся с удачей.
Недруги с завистью смотрят нам вслед
И с озлобленьем зовут меня клячей.
Помни, обратной дороги нам нет!
 
 
Верю, утихнет их шёпот докучный,
Смех издевательский будет изжит.
Ляжет на злость их печатью сургучной
Кованый след твоих грозных копыт!
 

 
Пускай огонь в камине полон пыла, –
Пожара в доме не произойдёт.
Но нет ещё такой на свете силы,
Чтоб отменила солнечный восход!
 
 
Коль встретиться со змеями случится,
Сумеешь избежать смертельных жал.
Но невозможно помешать пробиться
Журчащему ключу сквозь толщу скал!
 
 
Хоть трудно отвести лихие беды,
Бывают и удачи на пути.
Но тот, кто на Земле любовь изведал,
Один способен счастье обрести.
 
 
Не зря нам часто смысл диктует здравый:
Живи по правде и чурайся зла!
Одно добро на жизнь имеет право,
Чтоб одолеть нас злоба не смогла!
 
 
Достало б сил и мне прожить, как надо:
Остаться справедливым до конца,
Пусть честного всегда найдёт награда,
И в срок настигнет кара подлеца!
 

 
Бермудский треугольник постоянно
Не сходит с уст встревоженных людей:
Там каждый год в пучине океана
Находят гибель сотни кораблей.
 
 
И сердце ноет от душевной боли,
Утрата спать ночами не даёт…
А как нам быть, коль в море алкоголя
Людей всё больше тонет каждый год?..
 

 
Голодный, верю я, свой хлеб получит,
Бездетный человек продлит свой род.
И думать головою жизнь научит
Того, кому ума недостаёт.
 
 
Я верю, нужно слушать беспристрастно
Браваду незаслуженных похвал.
Поверить подхалиму – путь опасный:
Порою лесть коварней, чем кинжал!
 
 
Бездарный мнимым хвалится талантом
И в грудь себя дубасит кулаком…
Но овладеет стыд комедиантом,
И будет он с раскаяньем знаком.
 
 
Я верю, зло потерпит пораженье,
И правда жизни верх возьмёт над ним.
Пусть шар земной продлит своё круженье,
Живёт столетья, цел и невредим.
 
 
Я верю, будет шар земной от века
Своим богатством главным дорожить –
Неистощимой верой в человека.
Иначе для чего на свете жить?
 
 
Я верю в вас, мои родные люди.
Для вас займётся дивная заря!
А кто не верит в это, вечно будет
Жизнь прожигать на этом свете зря…
 

Сонеты

Грустный разговор

 
Ясную погоду осень унесла,
Птицы улетели на далёкий юг.
Блещет позолотой серая скала,
Листья пожелтели на ветвях вокруг.
 
 
Мать твердит: «Я часто вспоминаю вдруг,
Как над этой люлькой ночи не спала».
С той поры промчалось много гроз и вьюг.
Осень незаметно к нам на двор пришла.
 
 
Дни летят, как птицы, им потерян счёт.
Всё чернее ночи – не видать ни зги.
Молодость минула, больше не придёт,
Позади-то вёрсты, впереди – шаги.
 
 
Уж зима грозится из-за снежных гор.
С осенью веду я грустный разговор…
 

Когда к Поэту в дом пришёл недуг…

 
Когда к Поэту в дом пришёл недуг,
Закрылось тучей небо голубое,
И зеркало реки поблёкло вдруг, –
Вода смешалась с горькою слезою,
 
 
И осень вдруг метелью золотою
Всю землю запорошила вокруг.
И скорбной, недописанной строфою
Лежит оставленный косцами луг.
 
 
Промчался смерч от края и до края,
Как книгу, море яростно листая,
Летят страницы – за волной волна.
 
 
Закат пылает, как чело Поэта,
Как отблеск им лишь видимого света,
И речь в бреду волшебных слов полна…
 

«Река сбегала к морю с диких гор…»

 
Река сбегала к морю с диких гор,
Но на пути её ждала преграда.
Прошёл обвал. И в узкий коридор
Скалы могучей ринулась громада.
 
 
Гудит поток. Ему пробиться надо.
Он бьётся в стену. Всё сильней напор…
И вот уже он с рёвом водопада
Поверх скалы прорвался на простор!
 
 
И снова, как в минувшие века,
Бросается поток в объятья моря.
Вот так и я, как горная река,
Спешу к мечте, с препятствиями споря.
 
 
Я не шепчу «прости» своей надежде,
Я становлюсь упорнее, чем прежде.
 

Звенит любви родник

 
Огонь разрушит камни очага,
И ржавчина разъест тугую сталь.
Пройдёт и жизнь, что так нам дорога,
А вместе с нею всё, что бросить жаль.
 
 
Пройдут, как краткий сон, умчатся вдаль
Весна и лето, зимняя пурга,
Но всё ж, покуда есть любовь, едва ль
Нам недоступны счастья берега.
 
 
Надёжно держат небо плечи скал,
Но время обращает в пыль их вновь.
Но вечна жизнь, пока из всех начал
Живёт на свете главное – любовь.
Пусть океан безбрежен и велик –
В моей душе звенит любви родник!
 

Ступени лет

 
Все годы нашей жизни – как ступени…
Смелей вперёд смотри и вверх иди.
А нижние ступеньки, словно тени
Прошедших лет, остались позади…
 
 
А сколько ждёт ступенек впереди,
И сколько нам отсчитано мгновений –
Не знаем мы… Ответа зря не жди,
Иди вперёд и вверх, не зная лени…
 
 
Кому-то до конца пройти дано
Всё, что судьбой ему отведено.
А кто-то вниз летит с горы наклонной.
 
 
Я слышал, сам Творец их смастерил.
Проверить трудно, кем он вправду был,
Но что был гением – определённо!..
 

«О, эти ночи, этот свет луны!..»

 
О, эти ночи, этот свет луны!..
Без речки Ак-Узень и без Эрпели,
Где до сих пор следы коня видны,
Где молодые годы пролетели,
 
 
Что б делал я? Какой служил бы цели?
Как жил бы без родимой стороны?
Ко мне из звёздной сказочной кудели
Молочно-белый конь приходит в сны.
 
 
Течёт река, как будто конь бежит,
И месяц в небе светит, как подкова.
Вниз по теченью в детство путь лежит.
С тобой, река, я стану юным снова.
 
 
Летит мой конь, хочу на всём скаку
Схватить за гриву Ак-Узень-реку!
 

«Очарованье гор, краса равнин…»

 
Очарованье гор, краса равнин
Не потому так привлекают взоры,
Что гнёзда вьют орлы в снегах вершин
И лошади на конных скачках скоры.
 
 
Не оттого, что нам дарят просторы
Богатство впечатлений и картин,
И всех гостей, пожаловавших в горы,
Здесь каждый житель рад принять один.
 
 
А потому, что среди многих стран
Любовью верной славен Дагестан.
Здесь не притворство, а любовь в почёте.
 
 
Полны горянки гордой красоты,
Их взгляды перед милыми чисты.
Таких красавиц лишь у нас найдёте.