Текст книги "Ладья у переправы. Стихотворения"

 
Печальный сад, осенняя пора.
Ты здесь гуляешь с самого утра.
Что приключилось, почему грустна?
Что делаешь здесь целый день одна?
Быть может, вспоминается сейчас,
Как с милым ты встречалась здесь не раз.
Но осень злой разлучницей была,
Следы любви листвою занесла.
 
 
В саду осеннем девушка в тоске…
Дрожит от ветра жёлтый лист в руке.
 
 
Не может быть потери тяжелей –
Одной остаться в тишине аллей.
Страдать и плакать много дней подряд
И облачиться в траурный наряд,
Поверить, что любви на свете нет.
А жёлтый лист кивнёт тебе в ответ,
То, как ладонь, открыт и обнажён,
То, будто сердце, вдруг сожмётся он.
 
 
В саду осеннем девушка в тоске…
Дрожит от ветра жёлтый лист в руке.
 
 
Брось жёлтый лист – примету грусти, брось!
Пусть испытать разлуку довелось –
Назло невзгодам в этот мрачный день
Ты платье ярко-красное надень.
Взгляни на лист. Под стать ладони он,
Густою сетью линий испещрён.
Одна из тех тропинок в свой черёд
Тебя, быть может, к счастью приведёт.
 
 
В саду осеннем не броди в тоске…
Пусть не дрожит от ветра лист в руке.
 

 
Как увижу тебя, луноликая,
Луч надежды ласкает меня.
Я страдал бы один, горе мыкая,
Без тебя не прожил бы и дня!
 
 
Как увижу тебя, солнце ясное
Засияет тотчас из-за туч,
И цветы на деревьях прекрасные
Расцветут, и забьёт горный ключ.
 
 
Как замечу родную, хорошую,
Будто вижу я сон наяву:
Бьют деревья листами-ладошами,
Смотрят маки на нас сквозь траву.
 
 
Отступают заботы и хлопоты,
Веселее кружит шар земной.
Жизнь отдам за тебя я без ропота,
Но не властна и смерть надо мной.
 
 
Я с тобой. Пролетаю над кручей я.
Покорилась любви высота.
За спиной моей крылья могучие,
К звёздным далям уносит мечта.
 
 
Если ж кто-то с циничностью скверною
Сомневается в чувстве моём,
Пусть полюбит, как я, и, наверное,
Слов своих устыдится потом…
 

 
На краю аула моего
Дерево могучее стоит.
Ветви – руки сильные его,
Крона яркой зеленью блестит.
Не заметить дерево нельзя,
Без него немыслим мой аул…
Луч рассветный, по листве скользя,
Будит суеты привычный гул.
А когда вечерняя заря
Шлёт земле прощальный свой привет,
Отражённым пламенем горя,
Ветви солнцу тянутся вослед.
Дерево надёжно защитит
Мой аул от холода зимой
И тенистой кроны прочный щит
Вознесёт над ним в палящий зной.
Даже гнев небес – разящий гром –
Принимает молча на себя,
И следы глубоких ран на нём –
Жертвы, принесённые любя.
Думы сокровенные свои
Поверяют жители ему.
О делах, о горе, о любви
Говорят, как брату своему.
Если где-то горе, гаснет смех –
Дерево мрачнеет, как гроза,
И на землю падает орех,
Словно безутешная слеза.
Если ж свадьба, то оно всегда
Средь сельчан родных ликует впрок,
Веселится, будто тамада,
Полумесяц – как заздравный рог.
Деревом гордятся в Эрпели:
Оказала нам судьба почёт –
Ведь такой чудесный исполин
Близ аула нашего растёт!
 

 
Радость и горе в упряжке одной
Тянут судьбы моей воз.
Катится воз по дороге крутой,
Скрип не смолкает колёс.
 
 
Радость и горе судьбы моей воз
Мирно не могут везти.
Спорят они и грозятся всерьёз
Воз опрокинуть в пути.
 
 
Радость и горе – как пара быков,
Молод и дик их порыв.
То колея, то предательский ров,
То крутизна, то обрыв…
 
 
И оттого, что, осилив подъём,
Воз мой идёт под уклон,
Вечно кренится в движенье своём
В разные стороны он.
 
 
Вот позади половина пути,
Уж далеко позади!..
Сколько ещё суждено мне пройти?
Что там? Узнай-ка, поди!..
 
 
Радость и горе, их спор не изжит,
Тянут рывками вперёд.
Горе мой воз опрокинуть спешит,
Только минуты и ждёт…
 
 
Горе стремится в который уж раз
Воз мой столкнуть под откос.
Кто-то, счастливый, посмотрит на нас,
Кто-то прольёт много слёз.
 
 
Только меня нелегко провести,
Много прошёл я дорог.
Воз моей жизни – на верном пути,
В сильных руках поводок!
 

 
Приводит в дом слепого
И из дому ведёт.
Хозяина родного
Она не подведёт.
 
 
Здесь старца знает всякий.
Шагая по пятам
За верною собакой,
Как пёс, устал он сам.
 
 
Стучит он тростью гулко
О землю, как об лёд.
Бредёт по переулку, –
Собака дом найдёт…
 
 
Ему не страшно с нею
Идти вперёд след в след.
Дни месяцев длиннее,
А месяц – долгих лет.
 
 
Подчас, устав в дороге,
Вдали увидев дом,
Она уткнётся в ноги:
«Хозяин, отдохнём!..»
 
 
Хоть с детства был приучен
Любить людей, старик
С собакой неразлучен,
К ней всех сильней привык.
 
 
Видать, умрёт он вскоре, –
Старик совсем седой…
Собака чует горе…
Как быть-то ей одной?
 
 
Лишь смерть одна навеки
Их сможет разлучить.
По мёртвому калеке
Собака будет выть…
 

 
Представь: бушует непогода,
И ветер дует с горных круч.
Не светит солнце с небосвода
За плотным слоем чёрных туч.
 
 
Над крышей молния сверкнула,
За нею прокатился гром.
Но дом наш даже не качнуло, –
Надёжно стены держат дом!
 
 
И мне судьба свои удары
Готовит, но кругом – друзья.
И под защитой дружбы старой
Не упаду, не сгину я.
 
 
Как дом с надёжными стенами,
Все беды выстоять смогу.
Я перед верными друзьями
За их добро всегда в долгу!
 

 
Коль встретишь человека
С дрожащею рукой –
Убогого калеку,
Глядящего с тоской, –
 
 
Уста твои упрёка
Да не произнесут,
И не спеши до срока
Вершить свой строгий суд!..
 
 
Проникнись состраданьем:
Знать, доля нелегка,
Когда за подаяньем
Протянута рука.
 
 
Лишь голод, не иначе,
Толкнуть на это мог.
И, как калач горячий,
Стал дорог пятачок!..
 

 
Твои глаза, любовь, полны
Сиянья солнечного света,
И океанской глубины,
И красок гор, и песен лета.
 
 
Лугов весенних красоты
В погожий день на горных склонах,
Где улыбаются цветы,
Где щебет птиц в ветвях зелёных.
 
 
Красавиц видел я не раз.
Сравнятся с ними только пери.
Но лишь огонь любимых глаз
Напоминает боль потери.
 
 
Я думал: буду вновь и вновь
Смотреть в глаза моей любимой
И видеть вечную любовь,
Томиться страстью негасимой,
 
 
Любить завистникам назло…
Всё только-только начиналось…
И в миг один, как сон, прошло.
Я звал, но ты глуха осталась.
 
 
Я потерял твои глаза,
И горько думать о разлуке…
Напрасно катится слеза,
Напрасны сожаленья муки…
 

 
Развела кольцо любимых рук:
«Час прошёл…И скоро будет мать…
Если нас вдвоём застанет вдруг,
Нам с тобой тогда несдобровать!..»
 
 
Час прошёл, распахнуто окно.
Целой жизни стоит этот час.
Кто сказал, две жизни не дано?
Много счастья ожидает нас!
 
 
Я к любимой ласково приник:
«Не гони, мгновения лови!..»
Жизнь людская коротка, как миг, –
Незакатно солнце у любви!
 
 
Я сегодня счастлив, как во сне:
Ты со мною – это ли не сон?
Той любви хватило бы вполне
Всем, кто ею с детства обделён.
 
 
Ты с волненьем смотришь на часы,
Всё боишься: мать вот-вот придёт…
Там, где травы стынут от росы,
Белый конь, стуча копытом, ждёт.
 
 
Этот первый час любви с тобой –
Как глоток воды из родника,
Моря необъятного прибой,
И тепло парного молока.
 
 
В час любви дарила мне коня,
Он удачу должен принести.
Знаю, что не сбросит он меня,
Не собьётся с верного пути!..
 

 
Вот и настала пора сенокоса.
Люди чуть свет все уже на ногах.
Блещут на солнце алмазные росы,
Острые косы гуляют в лугах.
 
 
Если б и мне дали косу такую,
Что волосок рассечёт на лету,
Я бы не шёл за другими вслепую,
Вспомнив забытую прежде мечту.
 
 
Я бы пошёл по дороге неторной,
Сил не жалея на праведный труд:
Тропы косил бы косою упорно,
Что к человеческим душам ведут…
 

 
Два лебедя с песней по небу летели,
За ними следил из-за дерева я.
Когда надо мной их крыла шелестели,
Прицелившись, выстрелил я из ружья.
 
 
Вот белая птица упала на землю,
И жалобный крик я услышал в тиши.
Мне кажется, будто и нынче я внемлю
Страданиям осиротевшей души.
 
 
То лебедь по мертвому другу рыдала,
Смертельной тоской были крики полны.
Так вдовы мужей поминали, бывало,
В суровые годы Великой войны.
 
 
Я понял, случилось нелепое что-то.
В глубокое озеро бросив ружьё,
Поклялся я впредь не ходить на охоту
И людям поведал решенье своё…
 

 
Зачем за немоту несправедливо
Деревья человек бранить привык?
Они заговорят красноречиво,
Коль сердцем разгадаешь их язык.
 
 
Их мучат затянувшиеся зимы.
Их нагота всегда печалит взгляд.
Весной они цветут неукротимо,
На солнце почки весело трещат.
 
 
Осенним днём, лицо от ветра пряча,
Теряя свой торжественный наряд,
Со мной, как с другом дорогим, судачат,
О быстротечных вёснах говорят.
 
 
Когда срывает ветер плод до срока,
Мне уходить от горемычных жаль.
Они стоят, задумавшись глубоко,
И в каждом вздохе слышу я печаль.
 
 
Коль добрая рука ствола коснётся,
Ей отвечает дерево теплом.
Когда рука злодея – встрепенётся, –
Ему понятна ласка, страх знаком.
 
 
Коль ты ему ножом наносишь рану,
То дерево за это проклянёт,
И непременно – поздно или рано –
Обидчика возмездие найдёт!..
 

 
Коль матч играют интересный,
«Болеть» приходит он всегда.
На стадионе все болезни
Вдруг исчезают без следа.
В азарте злится не на шутку,
Как в юности, вскипает кровь.
«Помолодеть бы на минутку,
Я показал бы класс им вновь!..»
Трибуны, поле стадиона –
Все помнят до сих пор о нём:
Играл он ярко, увлечённо,
Как виртуоз, владел мячом.
Он помнит радостные звуки,
Аплодисментов бурный шквал,
Взметнувшиеся в воздух руки
И так пьянящий гул похвал!
Его, усталого и в мыле,
Качали здесь друзья-орлы.
Его без памяти любили
Красавицы Махачкалы.
Он мог вести с хорошим счётом,
Он падал, вновь в атаку шёл,
Отважно подходил к воротам
И забивал успешно гол.
Но юность краткая минула,
Пропели сладко соловьи.
Коварно старость распахнула
Ворота ветхие свои.
И щёки не горят румянцем,
И долгий век согнул дугой.
Походку не сравнить уж с танцем,
И взгляд, и вид – совсем другой.
Стал голос слаб, в глазах – забота –
Раздумий и проблем печать.
Лицо, как мяч, который кто-то
Забыл беспечно накачать.
 

 
Помните вы иль забыли?
Люди высокими были
Ещё вчера…
Были высокие горы
Небу надёжной опорой
Ещё вчера…
Небо, не знаясь с грозою,
Яркой цвело бирюзою
Ещё вчера…
Где ж великаны сегодня?
Карлики из преисподней!..
Карлики-кёсе – все мы!..
Взглянешь на горы, и что же?
Горы уменьшились тоже,
Словно не горы – холмы…
Полно зловещего смысла,
Низкое небо нависло,
В тучах зарю схороня.
Жизнь эта кажется зряшной:
Только что друг мой вчерашний
Предал коварно меня!..
 

 
На дне морском жемчужины,
В кораллах нежных дно.
Богатствами заслуженно
Так славится оно.
На дне души таинственной
Запас бесценных слов.
Тебе одной, единственной
Сказать «люблю» готов.
Мой взгляд с твоим встречается,
Но знать бы мне сейчас,
Какой секрет скрывается
На дне прекрасных глаз?
 

 
Когда мороз отступит лютый
И начинает таять лед,
Так властно тянет почему-то
Туда, где дерево растёт.
 
 
Меня завидев издалёка
Глазами-почками, оно
Мне улыбается широко,
Кивает кроной озорно.
 
 
Оно растёт так сиротливо,
Корнями въевшись в толщу скал.
Но случай, редкий и счастливый,
Незримо две судьбы связал.
 
 
Когда мне грустно отчего-то,
Тепла душе недостаёт,
Оно с участьем и заботой
Мне ветку на плечо кладёт.
 
 
Что делать, – всё живое тленно, –
Тверды законы бытия:
Мой друг умрёт, и, непременно,
Сражённый влёт, паду и я.
 
 
Но наша встреча повторится:
Я через много-много лет
Не человеком и не птицей,
А деревом явлюсь на свет.
 
 
И станет больно мне и скучно,
Коль кто-то близкий по весне
Как брат, как друг мой неразлучный
Не будет приходить ко мне.
 
 
Не может быть страшнее доли –
Дрожать без друга на ветру…
Я закричу от дикой боли,
От одиночества умру!
 

 
Вроде вчера неумело и робко
Перешагнул я родимый порог.
И повела меня первая тропка
В мир неизведанных дальних дорог.
 
 
Много загадок и тайн у природы,
Разнообразен, богат белый свет,
Разные есть на планете народы,
Да и людей одинаковых нет.
 
 
Помню и радость, и грозные годы,
Видел, как тонут в цветенье сады,
Видел в полях я кровавые всходы
В горькую пору военной страды.
 
 
Шёл я по жизни, с упорством мужчины
Плугом железным взрывая жнивьё.
Тёмные шрамы, густые морщины
Перепахали всё тело моё.
 
 
Жизнь пронеслась. Поубавилось силы.
Стал, как и в детстве, высоким порог.
Вот уж рукою подать до могилы,
Старость всей жизни подводит итог…
 
 
Но напоследок скажу непременно:
Всё же я мудрость простую постиг, –
Жизнь человека – подарок бесценный,
Счастье – прожить хоть единственный миг!
 

 
Всю жизнь ты на людей писал наветы.
Ты даже свой аул не пощадил…
И, наконец, тебя призвал к ответу
Суровый ангел смерти Азраил.
 
 
Никто не горевал над бренным телом:
При жизни каждый от тебя страдал…
И потому сочли полезным делом
Копать поглубже, чтоб уж ты не встал.
 
 
Один шутник, взглянув на саван косо,
Сказал тогда: «С душой читай, мулла!
А то, смотри, начнёт строчить доносы,
И жизнь твоя пропала, вааллах!»
 
 
Чтоб не скучать тебе во тьме холодной,
В твоей могиле карандаш зарыт.
Скупая надпись на плите надгробной:
«Здесь человек без имени лежит».
 
 
Все люди с облегченьем говорили,
Что с их души упал тяжёлый гнёт,
Что склочник злой теперь лежит в могиле
И всё иначе в жизни их пойдёт.
 
 
Но… снова анонимка поступила…
На кладбище, известно, почты нет,
Но все считают: из твоей могилы
В районный центр отправлен был навет…
 

 
Однажды, в пору юных дней,
Любовь пришла нежданно к ней.
Ну как тут ночью ей заснуть, –
Любовь ей освещает путь.
Свиданье с милым, лишь о нём
И ночью думает, и днём.
Ковёр ковровщицей забыт –
Несотканный, в углу висит…
 
 
А взгляд, любовью просветлён,
В ночное небо устремлён.
Созвездий красочных узор
Напоминает ей ковёр.
И счастье, небесам под стать,
Большим и вечным может стать.
Надежды красочная нить
Ей не посмеет изменить.
 
 
Так, что ни ночь, глядит она
На небо звёздное без сна.
И звёзды в вечной вышине
О страстном говорят огне.
И ярко вспыхивает вновь
В груди у девушки любовь,
Как солнца летнего игра,
Как пламя жаркого костра.
 
 
И этот пламенный костёр,
И страсть она вдохнёт в ковёр.
И, взяв любви девичьей дань,
Заговорит живая ткань:
«Пускай работа тяжела,
Ты чудо совершить смогла.
Наградой будет за него –
Любви нетленной торжество!»
 

 
Все нервы так напряжены,
Как струны сердца в миг невзгоды.
Хоть ночь глуха – умчались сны,
Минуты тянутся, как годы.
 
 
И звёзд горящих водопад
С небес на голову струится.
Ты не пришла в наш старый сад,
И больно с этим мне мириться!
 
 
Мне кажется, я всем чужой,
Никто меня не ожидает,
Что в небе месяц молодой
Меня возьмет и забодает.
 
 
Река сердито гонит прочь,
Всем видом гнев изображая.
Деревья шелестят всю ночь,
Ветвями вслед мне угрожая.
 
 
И даже пики милых гор
Камнями забросать готовы, –
Во всем враждебность и укор…
Зачем вы так ко мне суровы?
 
 
Вы скажете, не может быть –
Все эти реки, звёзды, ветки…
Попробуйте-ка полюбить,
Изведайте каприз кокетки.
 
 
Пусть счастье посетит и вас,
Узнайте муку ожиданья.
Пойдите, как и я, хоть раз
К своей любимой на свиданье!..
 

 
Наш поливальщик встал чуть свет
И радостно взялся за дело.
Ему уже немало лет…
Жизнь незаметно пролетела
 
 
В годах нелёгкого труда
Для красоты земного лика,
Как быстротечная вода
В струе прохладного арыка.
 
 
Вода в арыке глубока
И празднична, как мысль поэта.
Порой удачная строка
Вот так в канву стихов одета…
 
 
Полдня прошло. Устал старик.
Сияет солнце с небосвода.
С любовью смотрит на арык
И зеленеющие всходы.
 
 
И он совсем не стар сейчас,
Лишь голова бела, как пена…
Творя полуденный намаз,
Покорно клонит он колена.
 
 
Вот встал, и снова голова
В привычном клонится движенье.
Под ним зелёная трава
Чиста, как коврик для моленья…
 

 
Скажешь «плачь» – и он заплачет,
Скажешь «смейся» – захохочет.
А что «плач» и «хохот» значат,
Различать дурак не хочет.
Хоть Аллах умом обидел,
За копейку трупом ляжет.
За пятак он в лучшем виде
Дурость всем свою покажет.
Глупость – пляске не помеха,
Пятаков полны карманы.
Дурню – деньги, всем – потеха,
Пляшет в парке постоянно!..
Пляшет лихо и азартно,
Будто под ногами – сцена.
Плата – пятачок – стандартна –
За поклон и за колено.
Кто-то чёрствый хлеб бросает,
И дурак сухарик гложет.
Бросят камень – он хватает,
С хлебом камень спутать может.
Не нужны хлопки танцору,
И не нужно барабана.
Сколько прыти и задора,
Прыгает резвей барана!
То он руки вскинет ловко,
То ударится невольно,
Если подведёт сноровка,
На ноги подняться больно.
Уж разбиты в кровь колени,
Но жестоки злые нравы:
Ты танцуй, не зная лени,
Для потехи, для забавы!
Им бы притомиться – где там! –
Каждый, знай, пятак бросает…
И никто себя при этом
Идиотом не считает!..
 

 
На краткий миг расстаться больно,
И ожиданью нет конца…
Мне вспоминаются невольно
Два дружных брата-близнеца.
 
 
Весьма жестокая затея –
Двух веток рвать живую нить.
Ещё больнее и труднее –
Двух близнецов разъединить!..
 
 
В их жилах – кровь единой пробы,
Теснее душ согласных связь.
Коль плакать – так рыдают оба
И дружны, весело смеясь.
 
 
Они похожи в каждом жесте,
И судьбы близнецов – сродни.
Они живут на свете вместе
И вместе смерть найдут они.
 
 
Любимая! Не близнецы мы,
Нас не одна вскормила мать.
Но все же мы неразделимы,
Нам вместе жить и умирать.
 
 
Живём мы, страстью пламенея,
Деля вдвоём любовь одну.
Нет ничего любви сильнее,
Мы оба у неё в плену.
 
 
Порой любовь пророчит горе,
Порою счастье нам сулит…
Нам вместе плыть в житейском море,
И только смерть нас разлучит!..
 

 
В жизни не жди постоянства:
Много в ней злого упрямства, –
Вслед за сюрпризом – каприз!..
 
 
Жизнь наша – словно качели:
Нынче – высоко взлетели,
Завтра – опустятся вниз…
 

 
Когда наедине с собой
Я одинок и мне не спится
Вдруг оживает образ твой,
Воспоминаний вереница.
 
 
Пять лет любить тебя и ждать –
Иного счастья мне не надо!
Мне всё по силам, лишь бы знать,
Что получу тебя в награду!
 
 
Пусть воротник пальто потёрт,
И постоянно денег мало,
Зато твой взгляд так чист и горд,
Любовь твоя не полиняла.
 
 
Ты больше книг прочесть смогла,
Чем денег тратила на тряпки.
Хватило б ласки и тепла,
С душой бы было всё в порядке!..
 
 
На пальце камешек простой
Горит в колечке ярким глазом,
Как будто перстень золотой
С большим блистающим алмазом!
 
 
Не зря глаза ослеплены
Поделкою обыкновенной:
Я знаю, нет тебе цены,
Твоя любовь ко мне – бесценна!
 

 
Нисколько не смущаясь, не краснея,
Средь бела дня, у мира на виду,
Она в который раз, от страсти млея,
Целует парня в городском саду.
 
 
Стыдливо от людей глаза не прячет, –
Ни взгляды не пугают, ни слова.
Знать, кто-то объяснил ей, не иначе:
Бери от жизни всё, пока жива!..
 
 
А девушка действительно красива.
Как утреннее солнце, светел лик.
И парень наклоняется счастливо,
Гордясь любимой, снова к ней приник…
 
 
Пускай красива девушка, и всё же
Другая во сто крат приятней мне.
Её любовь и чище, и дороже, –
Лишь жениху известна и луне!
 

 
Солнце село. Пала тень.
Но наступит новый день.
Вот к концу подходит ночь.
Солнце холод гонит прочь.
 
 
Коль тебя бросает в дрожь
И очаг не топлен, что ж,
Затопи скорее печь,
Чтоб от холода не слечь.
 
 
Пусть мороз крадётся в дом,
Покрывает море льдом –
Не грусти, растает лёд,
Как весна на двор придёт!
 
 
Если ж к нам закрасться смог
Отчужденья холодок –
Ни очаг, ни летний зной
Не помогут нам с тобой!
 

 
Уж, видно, так устроено от века,
И трудно от признания уйти,
Что в жизни ждут ошибки человека
На каждой пяди грешного пути.
 
 
Мы другу доверяем без опаски, –
В беде и в счастье дружба нам нужна.
Но часто под покровом доброй маски
Коварно в дом крадётся сатана.
 
 
Иному жизнь дарит свои улыбки,
Другого лишь однажды счастье ждёт,
А к третьему, глядишь, и по ошибке
Оно, как ни надейся, не придёт!
 
 
Будь осторожным, выбирая друга,
Невесту выбирая, мудрым будь,
Но нет неисцелимее недуга –
Раз по ошибке выбрать ложный путь!
 
 
Ведь даже сам Господь не без изъяна:
Измучена от засухи земля, –
Струится дождь над гладью океана,
И ни одной дождинки – на поля…
 
 
Один разжёг костёр на поле где-то,
Чтобы согреться, – и грозой убит…
Другой спалить грозится всю планету
И…здравствует… Господь спокойно спит…
 
 
Живи по долгу, совести и чести,
В сомнениях, надеждах и борьбе.
Ведь наша жизнь не топчется на месте,
В ошибках пробивая путь себе!
 

 
Словно радуга вдруг загорается,
Смотрят ткани цветные с витрин.
Утром девушки мне улыбаются,
Свой волшебный открыв магазин.
 
 
Эти девушки – просто красавицы,
Привлекательны – как на подбор.
Но одной лишь хочу я понравиться,
Лишь одну я люблю с давних пор.
 
 
Нет красивей её и прелестнее,
Всё вздыхаю, а сердце болит.
Я мечтаю назвать её песнею,
Да признаться мне стыд не велит.
 
 
Знаю я, молодая закройщица
Никому не простит праздных слов.
Ткань под чуткой рукою не морщится,
И прямым получается шов.
 
 
Расторопно работает, сметливо,
Разгораются искорки глаз –
До того весела и приветлива.
Мне бы так улыбнулась хоть раз!
 
 
День проходит и к вечеру клонится,
По салону хожу я один.
Всё стремительней движутся ножницы,
И должны закрывать магазин.
 
 
Ухожу я, не сделав признания,
Ты мне ночью приснишься во сне.
Прекрати же скорее страдание, –
Только ты счастье выкроишь мне!
 

 
Живу в горах и в солнечных долинах,
Где небеса чисты от облаков.
Любуюсь чистым снегом на вершинах
И воду пью из чистых родников.
Я с детства знал, что чистыми руками
Должны горячий мы ломать чурек[33]33
  Чурек – кавказский хлеб в виде лепёшки.


[Закрыть],
Что говорить с друзьями и врагами
Начистоту лишь может человек.
 
 
Любовь к чистописанью прививали
И к чистой правде в нашей школе. Всё ж
Одной мы чистоты не признавали:
Когда бывала чистой только ложь.
 
 
Прошли года. Родителей не стало,
И нет давно учителей со мной.
Но каждый день нас учит жизнь сначала
Жить чисто, с незапятнанной душой.
 
 
Владеть душою – неплохое дело.
Но и у камня тоже есть душа.
Красивы наши горы без предела,
Но чем душа из камня хороша?
 
 
Мы ценим душу, что за всё болеет,
Открыта людям всем и всем ветрам.
Она в мороз озябшего согреет,
Как ласковое солнце, светит нам.
 
 
Не всем, увы, знакомо чувство братства.
Порой бывает (что таить греха!)
Душа, что ценит только блеск богатства,
А к стонам человеческим – глуха.
 
 
Её владелец – крохобор и скряга.
В глазах бесстыжих – алчная тоска.
Без денег в жизни не ступил ни шага,
А вместо глаз – два медных пятака!
 
 
Не зря живу я в солнечных долинах,
Где воздух чист, и нету облаков,
Любуюсь чистым снегом на вершинах
И воду пью из чистых родников!
 
 
Могу ли согласиться я, что счастье
Мне чистою случайностью дано,
Чтоб честь у денег быть могла во власти,
Что в жизни ложь и правда – всё одно?
 
 
Хочу прожить я с чистою душою,
И пусть за ней не будет ни гроша.
Страшней, когда за денежной горою
Скрывается грошовая душа!..