Текст книги "Третий сын"

– Это точно здесь ни при чём. В обеспечение по-шли мои доходы по привлеям. Сразу уточню, денег на их оформление не тратил, всё сделал рисковый фонд «Надежда», – стал объяснять я ситуацию.

– И пришёл туда, а тебе: мальчик, вот ты-то нам и нужен! Брякни чего побыстрее, мы на это сразу бумаги оформим, а вон тот дяденька, банкир, тебе денег сколько надо даст. Это даже не смешно! – вполне естественно возмутилась она.

Учитывая мой возраст, история действительно выглядит дико.

– Забавно, но примерно так и было, – подтвердил я её слова.

– Ты чего, серьёзно?! – весьма и весьма изумилась Светлана такой постановке вопроса.

– Поначалу, конечно, нет. Вообще, всё с курьёза началось. Отец бросил в гостиной газету с объявлением на половину первой страницы. Мне просто интересно стало, чего это расхваливают с таким размахом? Я и прочитал-то с трудом. Оказалось, что этот фонд ищет разные идеи и там много чего сулит за них. Да и находится прямо в соседнем с нашей школой здании. Ну, у меня с фантазией всегда было хорошо. В конце концов, с кувалдой же не кинутся.

– И тут тебе как начало везти! – решила она, что я всё же шучу.

– Нет. Просто вкусными печеньками с чаем накормили, записали, где живу, и вежливо послали со словами: «Мы с вами свяжемся, когда примем решение по вашему вопросу».

– Не поняла, тогда как? – изумилась она новому повороту в моём рассказе.

– А вот через пару месяцев пришёл к нам в гости другой их сотрудник, и началось примерно то, что ты там описывала, – решил я добить её, сославшись на озвученные не мной предположения.

– Чего же ты там такого им понарассказывал? – искренне удивилась она такому развитию.

– Одну идейку описал, по новому принципу организации радиосвязи. А он оказался в тот момент в самое яблочко. Ко всему прочему, ещё и реализуем, хотя и сложнее, чем господствующий вариант в тот момент. Там такое движение началось на уровне приказов, мама не горюй. Англичане никак не хотели лицензию продавать на право производства, а военным приспичило на цифру переходить. Тут ещё и купцы подсуетились, – максимально обтекаемо стал я хвалиться.

– И фамилия у тебя, чисто случайно, Кулешов? – неожиданно поинтересовалась она.

– Да, а ты откуда знаешь?! – я совершенно искренне удивился её вопросу.

– Знаешь, я тебя старше представляла… Солидней, – проговорила Света медленно.

– В каком смысле? – она нагнала туману и пробудила любопытство несколькими словами, спровоцировав на новый недоумённый вопрос.

– Когда мой дядя тебя материт, в жизни не догадаешься, что тебе столько лет! А давай я тебя с ним познакомлю, он ведь тоже летит с нами, – поставила она меня в тупик новым предложением.

– И кто у нас дядя? – осторожно поинтересовался я, а то мало ли.

Вдруг португальский шпион, а я тут соловьём заливаюсь.

– Да какими-то ерунденями для вояк занимается. Точно не скажу, не интересовалась особо, – буквально отмахнулась она.

– Не понял, я-то тогда каким к нему боком? – я решил не форсировать события, а всё же хоть немножко прознать про её родственника.

– Вот и пойдём, сам и спросишь! – поставила она точку в моих робких прощупываниях почвы.

– Куда, собственно? – немного испуганно спросил я в ответ.

– На верхнюю палубу, конечно, – заявила она как нечто само собой разумеющееся.

– Ха, да меня туда и не пустят! Кстати, а чего ты здесь тогда забыла? – совершенно искренне удивился я обществу пассажирки первого класса.

– Да достала меня одна особа! Думала, хоть на несколько часов избавиться от неё и её альбома. Не получилось нахрапом, вот теперь меня измором изводит. А что, есть какой-то запрет для тебя на подъём? – дала она неопределённый ответ и тут же спросила про не очень удобный момент моего путешествия.

– Можно и так сказать, у меня билеты в третий класс. Так те четверо тебя вернуть хотели? – вопросом я быстренько сменил тему разговора.

– Ничего подобного, это моя охрана. Постой, как так, владелец заводов, прииска и чего там ещё, и летит как простолюдин какой-то? – не повелась она на уловку.

– А я он и есть, пояс наследует старший брат. Ну, можно и догадаться, что у меня всё в обороте, а самому пока особо ничего и не надо, в конце концов, учился в Нахимовке, а с осени буду в Ушаковке, и, естественно, всё время на казённом коште. А только чтобы пыль в глаза пускать, мне пока и по возрасту ни к чему. Как ни странно, этот винтожабль меня и в третьем классе до родителей довезёт, знаешь ли, – ответил я ей с некоторой обидой в голосе.

– Мне рассказывали, что вы купчины все поголовно психи и вообще на всю голову ушибленные, но ты меня потряс! – не обратила она совершенно никакого внимания на интонации.

– И чем же это? – теперь уже была моя очередь изумляться.

– Своей скупостью! Это же надо, по самым дешёвым билетам путешествует, будто и впрямь нищий.

А вот это меня уже задело! Потому не удивителен мой последующий ответ.

– Хорошо. Объясни мне убогому, зачем мне билет, к примеру, в первый класс, если я всё равно всю дорогу здесь на нижней смотровой площадке проторчу?

– Зачем? – передала она всё своё изумление интонациями.

– Потому что мне так нравится! Больше нигде на винтожабле не получишь таких ощущений от полёта. А что наверху? Только в бассейне побултыхаться да на солнце таращиться, даже большинство облаков и те под нами, кстати, отсюда на них смотреть тоже интересней, – только что «вот» не добавил для большей убедительности ответа.

– Ну, знаешь! Ты что, один всегда летаешь?

Видать, задел-таки Светлану, правда, не понял чем, но…

– Да! – подтвердил я с максимальной твёрдостью в голосе.

– А почему? – с явным сочувствием в этот раз спросила она.

– Как-то так получается, – почувствовав себя не в своей тарелке, растерянно ответил.

– Но ведь родители?..

– У нас довольно натянутые отношения, они и на выпуск не прилетели, – тяжело вздохнув, признался ей.

– Почему? – продолжила она растерзание.

– Не хочу жить по их указке, чтобы кто-то за меня решал, с кем мне общаться и дружить. Так что уже больше пяти лет как даже полушки у них не брал. Да и в Нахимовку поступал, чтобы от них никак не зависеть, хотя и не только, – я сам не понял, почему стал выкладывать правду.

– Понимаю… – как-то грустно прокомментировала ответ Светлана.

– Что, тоже? – тут же предположил я подобные проблемы в отношениях с родителями.

– Да. Жениха у меня нет, но ты бы знал, как меня уже достали с ними. Даже сваху наняли, от неё я и сбежала! – с экспрессией выдала она.

– Но ведь однажды ты всё равно выйдешь замуж.

Как-то ничего кроме этой банальности в голову не пришло.

– Конечно, но я хочу, чтобы меня любили, а эти… Мечтают породниться с моей семьёй, а меня в довесок. Уроды! Уж как-нибудь сама себе его найду, – неожиданно решительно заявила она.

– Сложно тебе будет, не имея ничего своего за душой. Вот потому у меня и нет сейчас денег, чтобы к восемнадцати накопить поприличней. Может, при удаче и поясом обзавестись, а там и решать самому, как мне быть, – поддержал я её своим примером.

– Постой, похоже, у тебя и невеста есть на примете, а родители, получается, против? – сделала она неожиданный вывод, при этом весьма точный.

– Не то чтобы. Понимаешь, меня в школе «хвостатым» звали, ну а им была та девушка, про которую уже говорил. После того случая от меня ни на шаг стала. Знала бы, как меня порой это бесило! А потом она как-то заболела… – начал я рассказ и завис на воспоминаниях.

– И что?! – растормошила она меня своим вопросом.

– То! Оказалось, уже не могу обходиться без этой плаксы и ходячего сумасшествия. Она же натуральный взрыв мозга, а без неё оказалось очень грустно. Вот тогда-то родители и решили, что мне не след с ней общаться. Отец даже во Владимир нас перевёз с Южнодара… – проговорил я, опять скатываясь в прошлое.

– А она красивая? – прозвучал неожиданный для меня вопрос.

– Не знаю, вроде обычная была, да я её четыре года не видел, только старая фотография осталась. Они с матерью куда-то уехали, а новый адрес никому не оставили. Думал даже сыщиков нанять, как-то…

– Она у тебя с собой? – опять она вырвала меня из грёз.

– Э… А, фотка, да, – растерянно ответил я, не сразу поняв, чего от меня хотят.

– Можешь дать посмотреть? – продолжала она меня теребить.

– Пожалуйста, – с этими словами я достал снимок из кошеля и протянул ей.

Света совершенно неожиданно выхватила его и внимательно уставилась на изображение моего «хвоста».

– Ты чего? – удивлённо спросил я у неё через некоторое время.

– В каком смысле? – теперь уже она измывалась надо мной вопросами на вопрос.

– Так уставилась, – пояснил суть своего интереса.

– Мне любопытно, ты действительно дурак или просто слепой, а может, то и другое вместе? – неожиданно заявила она.

– Да что ты там такое увидела?! – под этот свой возглас я сам стал рассматривать фотографию, но ничего нового там не узрел.

– Так, ничего, – и стала ещё более подозрительно меня разглядывать.

– Да что, в конце концов?! – я уже чуть не начал себя оглядывать.

– Ладно, пошли уже ко мне в гости, – предложила Светлана и улыбнулась чему-то понятному только ей.

– Я же сказал…

– Забудь, со мной пропустят! – и столько было уверенности в её голосе, что сразу подорвался.

И да, даже не заикнулись про билет, ни на входе в спецхолл первого класса, ни перед подъёмниками. Все такие вежливые, кланяются. Чего за ерунда происходит? Та четвёрка проявилась и сзади сопровождает. Уж про богатство убранства упоминать и не стоит, как само собой разумеющееся. Хотя невольно старался незаметно всё разглядеть. На самом деле до этого так путешествовал только с родителями, а воспоминания имеют свойство блёкнуть. Тем более тогда на это и не смотрел, потому впечатлился, но всё равно желания тратить деньги и путешествовать первым классом не возникло.

– Твою м… – начал я стандартное русское ругательство, но был перебит угрозой.

– А ну стоять, не двигаться! – прозвучало от юной представительницы Кавказа.

Кто бы стал, когда тебе в упор в лоб направлен ствол больше сантиметра в диаметре, по любому со спецбоеприпасами, как раз против любителей силы?!

Глава 4

– Ярослава, ты что делаешь?! – воскликнула Светлана.

– У него лепесток под тьмой! Был… – последнее эта представительница Кавказа добавила как-то неуверенно.

Капитан, блин, очевидность. У меня же первый ранг по всем направлениям, в том числе и по тьме! А значит это, что и сокрытие на уровне балаганных фокусов. С первого взгляда не видно, а если присмотреться, даже если дара нет, то финита ля комедия.

– А ну убери пистолет, он со мной, – строго приказала моя спутница.

На удивление та быстро подчинилась, как будто даже немного смутившись, став ещё прелестней. Стоп машинен! Не хватало и здесь уйти в отключку.

– В том-то и дело, что он распался! Что, блин, за аномалия! Мне же его теперь полдня восстанавливать! Да как такое вообще могло произойти?! – решил подать голос и повозмущаться по поводу уничтожения моего «лепестка», заодно и переключить свой мозг на куда как более насущную для меня проблему.

– Мне тоже интересно, свиток дестабилизации должен был только его проявить, – заявила особа теперь уже без пистолета.

Она что, издевается? Сама не знает, чем пользуется?!

– Так это ты! Ну и куда мне самоцветы и ювелирку по твоей милости теперь девать?! – потребовал ответа у виновницы, сообразив, кто меня так подставил.

– Говорю же, не должно было так случиться, – ответила она лишь с лёгкими нотками вины в голосе, похоже, не собираясь ничего предпринимать для компенсации пострадавшей стороне.

– А как?! Ты думаешь, это блажь была с тьмой?! Да над запястьем линза искажения была, будь здоров! Лепесток же и так был на пределе моих возможностей, и тут ты со своим свитком! Знать бы еще, что такая фигня вообще есть на свете! – буквально взорвался я от её слов.

– Такой маленький? – и столько было удивления и ехидства в этом вопросе со стороны Ярославы.

Была б моя воля… Убил бы! Ну да, по местным меркам «лепесток» просто мизерный, потому и не удивителен этот вопрос. Речь шла про него, а не про то, что подумали всякие пошляки! Однако что отвечать? Ведь считается, его не создать с рангом ниже третьего. Ну, а то, что у меня первый, тут ни у кого про это даже вопрос не встанет, после обнаружения привязанного пространственного кармана хоть сто справок запоказывайся. Это же был ещё и элемент дезинформации противников. Мало кто с «тройкой» свяжется, а вот «единичке» только так морду лица отрихтуют. В моём случае, скорее всего, сами огребутся, но драться из-за чьей-то глупости желания никогда не было.

К тому же кто не хотел покрасоваться перед одногодками? Понты в любых мирах наше всё! А тут, когда узнал про такую штуку, целую ночь не спал, а потом два года ломал голову и в итоге сделал невозможное, с одной стороны, а с другой – курам на смех по размерам. Но это для кого-то был недостаток, а мы его для собственного промоушена приспособили! Так-то вот! И тут такие дела… Реально, убить эту Ярославу мало!

Кстати, пространственный карман оказался совсем не таким, как представлялось там, в книжках из прошлой жизни. Оказалось, в разрезе напоминал он лепесток ромашки, потому и такое название. Ничего произвольно из него достать нельзя, но и зависимости от того, в каком порядке сложишь, не было, скорее это напоминало лотерею, никогда не угадаешь, что будет в этот раз в руке. Не хочешь гадать, то клади всё исключительно по одному. Габариты вещи, которую можно туда засунуть, ограничивались размером горловины и длиной кармана. Размеры его самого зависели напрямую от твоих собственных возможностей, но было одно «но». При объёме примерно в десять процентов от предельного в точке привязки образовывалась линза искажения. Именно её и пришлось маскировать тьмой.

Была и ещё одна проблема, нельзя было наделать несколько штук, избежав последствий, ведь твои возможности не делятся, а потому палились все лепестки. Да общеизвестный метод создания пространственных карманов не позволял их создавать без привязки к своему телу. Поддерживать их стабильность даже на небольшом расстоянии проблема. Но и тут некоторые умудрились создать формы с привязкой к любому обладателю ранга. Однако всё равно не удалось избежать общих ограничений, но уже по способностям носителя. Если думаете, что секрет их создания легко узнать, разочарую. Те, кто придумал способы, основали свои роды и не малые средства с этого стригут.

Существовали ещё и артефакты с лепестками. Известно всего немногим более сотни таких. Есть и неизвестные, что подтверждает найденный мной медальон, ни в одном каталоге не учтённый, но сколько таких – неясно. Создавались они, понятно, мастерами сил разных рангов. Причём никто толком не мог объяснить, как тот или иной вышел. Это общая, кстати, проблема для всех видов артефактов. Неясно, как они вообще получаются. О, знали бы вы, сколько усилий прилагается, чтобы это понять, страшно даже представить! Ну и понятно, почему любой артефакт имеет настолько дикую цену.

– Какой есть! – с вызовом выпалил и уставился на неё.

Посмотреть было на что, и этот факт не вызвал удивления, другой мир, сильно отличный от моего, в котором живу. И речь шла про термин не с точки зрения физики, а социальных отношений. Тут, похоже, страхолюдин и не встретишь. Лицо с головой выдавало в ней представительницу Кавказа, что мной уже было отмечено. На вид лет восемнадцать-двадцать, да так, что сомнение возникло, кто краше, она или моя Светлана. Пришлось даже головой потрясти, пытаясь сбросить наваждение, не помогло. Да они что, их штампуют для первого класса, что ли?! Проблема была в том, что не припомню, чтобы встречал хоть раз в жизни такой концентрации красоты на квадратный метр. Может, просто неудачно попал и если продефилировать по верхним палубам, то законы статистики начнут действовать и здесь…

– Да чего ты развопился? – прозвучало голосом Ярославы.

Богом клянусь, что слышал, но вокруг стояла тишина. Видимо, глюки пошли.

– Вовсе нет. Говори лучше нормально. И перестань выпадать в реальность. А то сложно тебя понимать становится, – опять прозвучало в ушах.

Зуб даю, все молчат. У меня реально волосы на загривке зашевелились. И тут в комнату вошла ещё одна. Один в один Ярослава, если на внешность смотреть, но был уверен на все сто – не она.

– Штампуют их, что ли? – и, только произнеся, понял, что сделал это точно так же, как до этого слышал, не размыкая губ и без сотрясения воздуха.

– Слава богу, заговорил. Думала, уж не сподобишься, так и будешь озираться. Нет, нас клонировали, – в этот раз был уверен: сказала Ярослава.

Но не понимал почему!

– Кого?! – задал я вопрос шокированно, воспользовавшись новым навыком.

– Меня и моих сестёр, – опять послышалось тем же голосом.

– Это кто?! – я всё же решил прояснить ситуацию.

– Ярослава, – подтвердила она мои догадки.

Прямо гора спала с плеч. С головой, значит, всё в порядке.

– А! – радостно откликнулся я на хорошие известия.

– Нет, не телепатия, – прозвучало совсем неожиданно на так и не заданный вопрос.

Нет, я собирался, но не успел, ответ прозвучал раньше.

– Тогда как?! – Ей-богу, хоть какой-нибудь бы ясности.

– Понятно, ты впервые общаешься через предвиденье. Привыкнешь, после слияния со светом это дело обычное, – пояснила Ярослава.

Думаю, это так. Не может же её голос быть отдельно. Вон она, стоит передо мной, только руку протяни. Только вот одна проблемка. Несла она чушь. Слияние со стихией бывает только на пятом боевом и фактически ознаменует скорый переход в ранги мастеров.

– У меня первый ранг!.. Боевого мага! Какое, к едрене… – потому я совершенно естественно возмутился её глупым инсинуациям.

– А по-другому не бывает. Это такое преимущество света – предвидеть и общаться между собой на любом расстоянии, как у ветра – летать и создавать лепестки, – её возражение прозвучало так естественно, что мне даже стыдно стало за свою необразованность.

– Летать могут и огневики, – начал я сопротивляться противоестественным предположениям, используя логику.

– Конечно, с разрушительными последствиями прилетевшего на землю болида. Хоть бы хроники Второй мировой посмотрел, в её начале, летом 1952 года они активно барражировали, – используя те же методы, вытравила она мои аргументы.

Да, в этом мире тоже было две мировых войны, но годы начала и окончания, да и зачинщики другие.

– Да уж. Но ведь… – я продолжал упорствовать.

– Возможно, то, что я химера, и спровоцировало слияние. Против светлых предвидение плохо работает, – неожиданно смягчила свою точку зрения Ярослава.

– Постой, что-то совсем теряю нить разговора. Что ты имела в виду?.. – я не успел закончить свой вопрос.

– Нас создал до Первой мировой Олег Дорогобудов. Выходит, нам сейчас примерно по двадцать пять лет, – неожиданно для меня стала она чрезвычайно откровенной.

По-моему, даже чересчур. Да будь я на её месте, под пытками такое не рассказал бы!

– Это тот… – опять прервали на полуслове:

– Да, которым японцы до сих пор детей пугают. Пол-Кореи до сих пор стонет от его посмертных гостинцев. Лучше бы тогда они их выпустили, но накал сражений был такой, что ни пленных, ни коридоров для отхода. На самом деле он был великим целителем, одним из первых, занявшихся ДНК. Людьми мы выглядим только внешне, – последнее она проговорила как-то грустно.

– Зачем ты мне это всё рассказываешь? – я всё-таки не выдержал и спросил это напрямую.

– Ты же светлый и со временем всё и сам узнаешь. Тут даже моя принадлежность к этому пути не сильно помешает. На будущее это ведь не влияет. Тем более нас что-то связывает, раз даже слияние у тебя произошло, – выдала она весьма для меня странное объяснение.

Да и не знаю я таких тонкостей про свет.

– Как всё сложно… Всего-то заскочить к родителям и братьям собирался, а теперь во что-то вляпался, – начал я горевать от странности и непонятности ситуации.

Потом вдруг пришла одна мысль.

– Постой! Разве что-то в математике изменилось, или я чего-то не догоняю. Первая мировая началась в одна тысяча восемьсот девяносто шестом году, а сейчас уже двадцать первый век, и как это сочетается с вашим возрастом?! – тут же постарался я её прояснить.

– Да нет, просто считать нужно по-другому. Нас снабдили способностью впадать в спячку, почти анабиоз. И уснули мы в возрасте одиннадцати лет, в год её начала, и только недавно нас случайно обнаружили в подвале одного из бывших особняков нашего создателя, при реконструкции. Не было для нас этих лет, так что прожили мы только двадцать пять лет, – легко развеяла она моё недоумение.

– Получается, таких сейчас могут делать? – сразу решил я прояснить этот момент.

– Нет, никаких записей по работам этой области он не оставил, вернее, ничего не обнаружили. Так что есть только мы как результат, и всё, – разбили пузыри моих мечтаний.

Эх, а казалось, прогресс должен скакать семимильными шагами, а он, зараза, то топчется на месте, то забредёт туда, где Макар телят не пас…

– Тогда не понимаю, а в чём практическая ценность спячки? Он что, к глобальной катастрофе готовился? – спросил я недоумённо.

Реально ведь непонятно.

– Нет, просто хотел сделать идеальных служанок, – вдруг прозвучал совершенно неожиданный ответ.

– Псих, что ли? Да и вообще, причём здесь это?! – выразил я своё недоумение им, не таясь.

– Всё логично, вот живёшь ты в особняке, много слуг и не надо, а тут какое празднество, что нанимать новых? А так разбудил, и всё, кончился приём – отправил спать, потому нас четырнадцать. Именно поэтому и способности только к свету и тьме. Мы должны предугадывать желания хозяина и быть незаметными. Отсюда и целительство, чтобы могли заботиться и о здоровье господина, – выкатила она железные аргументы в оправдание.

– Постой, но как он это умудрился тогда сделать, ведь и сейчас не так всё просто?! Достижения ныне, конечно, ещё те! И тебе апельсиновые сады под Ярославлем, и ананасовые поля в Сибири, и конопля важнейшим медоносом и источником растительного масла стала и вообще суперкультурой, но всё же? – недоумённо спросил я, как он мог тогда сделать такое, что сегодня повторить не могут, учитывая действительно большие достижения генетиков.

– Он был первым целителем – мастером сил света второго ранга, и этого уже было достаточно для предвидения последствий своих манипуляций, – оказалось, объяснение довольно простое.

– Извращенец какой-то, лучше бы чем полезным занялся! А что, сейчас таких нет? – поинтересовался я нынешним состоянием в изучении разных направлений сил.

– Мало кто свет отдельно изучает. Обычно как вторую силу. А среди них пятого ранга боевого мага никто не достиг. На текущий момент мастера сил у нас добилось только двое, а всего в мире пятеро, и из них ни одного целителя. С последним тоже оказались трудности, сильные выходят, только если изучали это так же, как и обычные, – параллельно. Даже выдвигались предложения их классификацию приравнять, но очень уж специфичное направление. Слишком уж огрубели манипуляции у высокоранговых. Потому точного и виртуозного управления, необходимого для целителей, не выходит, – стала объяснять мне ситуацию Ярослава.

– Получается, что только из-за того, что никто не осознаёт преимуществ такого сочетания, их и нет? – я удивился такому раскладу.

– Выходит, так, – подтвердила этот вывод она.

– Тогда как он попал на фронт, если таким уникумом был? – задал я вопрос вопросов.

В этом мире тоже была «бронь».

– Внешность у нас от его жены, он её дико ненавидел, такая маленькая месть. Она была из черкесских княжон, и с разводом всё было непросто… Но однажды она без всякой видимой причины умерла. Доказать его причастность при его-то талантах было физически невозможно. Может, он и ни при чём, но общественное мнение было не на его стороне. Вот и загремел он в действующую армию, да ещё чуть не в самое пекло.

Объяснение было до банальности простым: зависть к чужим успехам и отсутствие работы до инцидента с общественным мнением с его стороны.

– Да уж… А у вас какой ранг? – раз такое дело, я решил узнать про их личные достижения.

– Это как посмотреть, в теории, третий мастер, а на практике не всё толком можем делать даже из пятого боевого, – прозвучал совершенно непонятный и одновременно неожиданный ответ.

– А чего так?

– Ограничения, наложенные Дорогобудовым. Мы ведь не только физически несовместимы с людьми, но и функционирование всей нервной деятельности отличается. Сильно ограничена эмоциональная составляющая, а потому ценностные ориентиры самостоятельно почти не образуются, и они полностью заданы извне. И всё равно они работают не так, как у людей, – стала она давать пояснения на мой непроизвольно заданный вопрос.

– Снять-то их можно? – спросил я, имея в виду ограничения.

– Да, активационным ключом. Который, как сам понимаешь, взять негде, – последнее она сказала с таким сожалением, что непроизвольно захотелось её прижать и жалеть.

– Зачем такие сложности?! – потому совершенно искренне недоумевал я.

– Он не только разблокирует наши способности, но и производит привязку к хозяину, на которого и возлагается ответственность за наши действия. Защита от дурака. Ведь после его применения мы станем очень опасными, и наш отец считал, что такую силу без контроля оставлять нельзя, – спокойно разъяснила причины такой нелепицы.

– В смысле? Вы можете понаделать всякой гадости, как он сам в Корее? – решил прояснить я, а то мало ли.

– Не только, ведь тьма расширяет сознание и дает возможность внушать. При полных возможностях я могу создать до ста пятидесяти теней, правда, скорее идиотов. Ведь интеллект у меня один на всех. Зато около сорока вполне адекватных. Совмести это со всем остальным, – не стала она ничего скрывать.

Вы только вдумайтесь. Вот их бы я даже на смотровой площадке не обнаружил. Господи, да они бы тот пропавший этаж так сокрыли, никакие лужи бы не помогли! Да что про него, гостиница бы пропала, а никто бы на этот факт не обратил внимания. Им бы только террористами работать, никто бы не поймал!

– Спаси и сохрани! Это ж… Вы же переписать все воспоминания кому угодно сможете. Мать твою… За что мне такое знание?! Четырнадцать! Господи! Слава богу, что у него мозгов хватило на те ограничения! – я совершенно искренне поддержал в таком разрезе решение их создателя.

– Ну… После твоих слов могу с уверенностью сказать спасибо за ключ. Ты будешь хорошим хозяином! – буквально огорошила она меня неожиданными словами.

– К-к-какой?! – начал я заикаться, потому никак не мог нормально спросить, что за ключ.

– Тебе лучше знать, ты же его создал. Блин! Какое же это ощущение держать его в руках, – прозвучали ее слова похлеще, чем у любых известных мне ведущих ночных эротических шоу на радио.

У меня чуть катапульта не сработала от неожиданности. Ладно, когда приходилось слушать всю ту лабуду. Там хоть готов был и понимал, зачем так себя истязаю. Тренировки реально помогали не сразу уходить в аут от любой скабрёзности. Жизнь боль!

– Я же ничего не делал! – тут же пошёл я в несознанку.

– Не, точно говорю. А он и на вкус ничего. О, как же хочется упасть на пол и целовать тебе ноги, – продолжила она измываться надо мной, но в этот раз я был готов к такой пакости.

– Стой! А ну прекрати! Запрещаю! – завопил я, не произнеся вслух ни звука, в панике представив процесс.

У самого уже от ужаса пот по вискам потёк, а как уклониться от таких издевательств, понятия не имел.

– Ладно, – неожиданно легко согласилась Яро-слава.

Что-то было в этом подозрительное, а потому никак расслабляться себе не давал.

– Как-то больно спокойно ответила, случаем, не по ушам мне тут ездила? – я решил прощупать почву насчёт обмана, заодно кое-что проверить.

– Однозначный приказ, потому о других своих желаниях пока помолчу, вдруг тоже запретишь. Как жить тогда? – вроде и объяснила и успокоила, а всё одно страшновато.

– Как до этого! – потребовал я, а сам чуть не перекрестился.

Только бы послушалась!

– Это уж вряд ли. Теперь ты наш хозяин, – заявила она без обиняков.

– Да чего ты ко мне прицепилась, да и ключ всего один, успокойся и живи как жила, – я не хотел принимать такой расклад категорически.

Может, шутки у них такие.

– Он самокопируемый, так что всем нам достанется. Да и не получится, я уже сейчас чувствую изменения, – продолжила она гнуть свою линию.

А если правда?!

– Господи, да как такое вообще получилось! Это ж как метеоритом в меня одного бы попало посреди Владимира! – возмутился я такой судьбинушке вслух, или, как мы тут разговариваем, по предвидению.

– Но почему ты так упорно не хочешь стать нашим господином? – изумилась она в ответ.

– Да меня же из-за вас в тонкий блин раскатают! – возмутился я непониманием с её стороны.

– Маловероятно, скорее, у тебя, прибавится верных слуг, – упорно гнула Ярослава свою линию.

– Угу! Тогда весь мир ополчится! Эх, говорила же мама, меньше знаешь, лучше спишь! – застонал я в ответ на такие идеи.

– Зато мы можем тебя вылечить, – выдала она совершенно неожиданное предложение.

Чувствую, заманивают, но пока не понимаю, как и зачем это надо!

– От чего? – спросил я, не скрывая заинтересованности в словах.

– У тебя множественные микротравмы тканей головного мозга, – выдала она диагноз.

– Знаешь, я сам целитель, и чего-то не заметил ничего такого, – возмутился такой постановке вопроса.

Что ещё за инсинуации?! Совсем, что ли, убогого нашли?!

– Понимание многих вещей приходит только с ростом возможностей, – процитировала один из постулатов изучения магии Ярослава.

Чё совсем-то за дебила держать! Хотя…

– Это намёк на мой ранг? – отреагировал я более адекватно, подумав.

Ведь у меня «боёвка» вся первого ранга. Вряд ли целительство сильно отличается. А она-то, по её словам, с этим ключом в мастерах…

– И на него тоже, – подтвердила она мою правоту и добавила сразу столько вопросов буквально несколькими словами.

– Раз так, в чём проблема, лечите! – выдвинул я встречное предложение.

– В том, что сформировались устойчивые условные рефлексы. Это я про тебя. Их основу убирать хоть и долго, но не сложно. А вот остальное лучше без нашего участия. Эти реакции сильно завязаны на множество воспоминаний, и их стирание может нарушить твою психику, – констатировала она.

И знаете, в этот раз поверил её словам полностью.

– Так, стоп! Это идея! Вы можете удалить все, что связано с этим нашим разговором? – сначала задал я вопрос, обдумывая идейку.

– Вообще без проблем, пока воспоминания так свежи, это проще простого, – подтвердила Ярослава мою догадку.

– Тогда приказываю вам жить, как жили, не светить новые умения, а показывать, что ничего не изменилось. Будьте просто людьми, как уж можете. Если уж вам хочется так мне служить, делайте это незаметно для окружающих, и для меня в особенности! А весь этот разговор сотрите. И ещё, о нем можете напомнить только в самом крайнем случае! И по поводу лечения, делайте, а уж дальше там как-нибудь сам, – раз выпала такая оказия, я решил покомандовать вволю.