Текст книги "Новинки инопланетной фантастики. Зазеркальщики"

Глава 8. Метеор

Очевидно, дротик, воткнувшийся Стрельцову в шею, был снаряжен мощным психотропным препаратом, относящимся к разряду сильнодействующих средств. Иван отключился на весьма длительный срок, как говорят, ушел в аут. Об этом змееносец подумал, когда, очнувшись, случайно провел рукой по подбородку. Там успела образоваться довольно солидная щетина.

Возвращение к реальности протекало предательски медленно. Болезненное состояние, как остаточный эффект проведенной врагами «химеотерапии», невидимым узлом скручивало все внутренности и, главное, заволакивало мутной пеленой сознание, сбивало с мысли, корежило мировосприятие. Эта пелена, как назло, не очень-то спешила отступать. Однако ни с того ни с сего Иван начал вдруг неоправданно быстро оживать, словно парусник, поймавший дуновение ветерка после затяжного штиля.

Инфохомосы тонко чувствуют окружающую реальность, инстинктивно, на уровне подсознания используя для оценки ситуации свое видение другого измерения.

Сейчас Иван ощущал, как чья-то добрая воля буквально насилу впихивала в него живительную биоэнергию, пыталась (и небезуспешно) реанимировать парня быстро, в полной объеме. Поразительно. Мышление тут же обрело искомую четкость, зрение прояснилось, исчезли шумы в голове, дыхание из учащенно-старческого перешло в нормальную фазу, сердцебиение утихло, стало незаметным, неосязаемым, как у любого здорового человека. Мы ведь просто не замечаем (до поры, до времени), что оно там, в груди, тикает себе, как заведенное. Единственное, что еще продолжало болеть – это мышцы и кости. Тряска по ухабам на армейском грузовике внутри металлической клетки еще долго будет напоминать о себе ломотой во всем теле. Однако, даже эта боль, как ни странно, с каждой минутой отступала, растворялась, слабела…

Чтец ощущал у себя на руке чье-то легкое, мягкое прикосновение, точно на кожу невесомо опустился соблазнительный локон красивых девичьих волос. Приятное поглаживание напоминало сеанс мануальной терапии. Стрельцов открыл глаза и… непроизвольно отшатнулся.

Оказалось, его ладонь, точно колбаса в тесте, была заботливо обернута тонким кончиком червеобразного туловища пиндальбока. А Чтец-то все гадал, болезный, кто ж там выступает в роли доктора-реаниматора. Ан, вон как обернулось… Верный приятель по имени Пиндаль!!! Ни за что бы ни подумал…

Сам страхобой от натуги весь посинел, бедняга (нормальный цвет для червиголова – белый). Видать, искусство врачевания давалось ему не просто. Откачать добровольно из себя столько биоэнергии – далеко не шутка! Если б пиндальбок был человеком, его, вероятно, можно было б смело назвать самоотверженным героем-спасителем. Но с образом «коварного, злобного страхобоя» сие выспренное словосочетание почему-то не очень клеилось.

Внимательно наблюдая за состоянием пациента, пиндальбок, естественно, заметил, как тот дернулся всем телом, едва узрел своего благодетеля. Немудрено. Какова же еще может быть реакция нормального человека, который только что очнулся после тяжелого коматозного состояния и вдруг обнаружил, что его ласково поглаживает страхобой? Тут всякое можно подумать…

Пиндаль язвительно усмехнулся:

– Не такие уж мы страшные и кровожадные, как в вашем фольклоре. А то, прочитаешь, – аж волосы дыбом встают (которых нет). Прям изверги какие-то, бездушные порождения зла…

– А что, разве не так? – бестактно ляпнул Иван.

– Нет, конечно. Мы – добрые, заботливые. Так же, как и вы, способны питать любовь, привязанность… не только к родным и близким, но и к друзьям, независимо от того, кто они.

Стрельцов по-стариковски охнул, сел, подтянул к животу коленки. Обеими ладонями начал интенсивно растирать себе руки, ноги, живот, словно только что выскочил из морозильной камеры и хотел побыстрей согреться.

– Сколько я так провалялся?

– Да уж третьи сутки без сознания.

– Ничего себе! – присвистнул Чтец. – А почему же ты в меня не внедрился?

– Обижаешь, Ваня, – надулся страхобой. – Ты думаешь, все пиндальбоки – отъявленные подлецы?

– Прости, друг. – До Стрельцова наконец-то дошло, что негоже так разговаривать со своим спасителем.

– Да знаешь ли ты, – гордо заявил червихвост, – что за товарища пиндальбок всегда жизнь отдаст. Это не то, что у вас, у людей… На взаимовыручке во многом и основана необычайная жизнестойкость всего нашего племени.

– Да, действительно! – согласился Иван. – У вас есть чему поучиться…

Но, видимо, это замечание опять же показалось страхобою подозрительно двояким. Он эмоционально, как страстный спорщик, обратился к инфохомосу:

– Вот скажи мне… к примеру, голодный человек встречает в лесу оленя или, допустим, птицу (дичь, как оно говорит). Что он делает?

– Охотник? – уточнил Иван.

– Да неважно. Любой голодный человек, имеющий в руках нож или хотя бы элементарную дубину.

– Убивает дичь, чтоб насытиться, – вяло признался Стрельцов.

– О-я! Вот именно, – поддержал страхобой. – И это правильно! Так установлено Богом. А все визги вегетарианцев насчет того, что, дескать, мясоеды пожирают трупы, что они – безжалостные убийцы, – чушь собачья.

– Согласен, – отозвался Иван.

– Чушь, – продолжил червихвост, – потому что растения – такие же живые существа. И поедая их, вегетарианцы на самом деле выглядят ничуть не лучше мясоедов. Всякая пища дается Вседержителем. Им же устанавливается и способ существования: растению – сидеть на месте (ждать, пока его слопают); животному – бродить в поисках пищи и т. д.

– Все правильно, Пиндаль, – поддакнул Иван, желая хоть немного успокоить собеседника.

– Ну а вот мы, к примеру, – паразиты, – без обиняков заявил страхобой. – Но не потому что такие вероломные и наглые. Нет! Просто-напросто такими рождены. И все!

– Так если тебе подсунуть здоровое, цветущее тело (не обязательно человеческое), ты можешь быть еще и добрым, не так ли? – подколол Иван.

– А почему бы и нет, дружище!

Стрельцов с кислой миной осмотрел посиневшую кожу своего маленького помощника.

– Слушай, Пиндаль, тебе действительно надо срочно подобрать какую-нибудь подходящую внешнюю форму. Я гляжу, ты весь выцвел от натуги.

– Слишком много сил ушло на твое лечение, – жалобно пропищал в технополе страхобой.

– Может, нам удастся поймать в ловушку местного медведя?

– Фу, Иван. Ну ты догадался… – скривился пиндальбок. – Когда ты будешь голоден, мне и в голову не придет предложить тебе перекусить кучей дерьма. А ты хочешь мне подкинуть нечто подобное.

Инфохомос разочарованно поскреб в затылке:

– Извини, друг.

– Ты же знаешь, мне обязательно нужен какой-нибудь гуманоид, ну, на крайний случай, обезьяна. – На этих словах страхобой сморщился, будто подавился.

Чтец виновато развел руками:

– Где ж ее взять?

– А зачем она нужна? – отрубил Пиндаль. – Вон, в соседней комнате лежит парализованный мной охранник. Прекрасная кандидатура на внедрение. Я лишь потому его пока не трогал, что в его оболочке не смог бы тебя так быстро реанимировать. Для массированной перекачки биоэнергии моему телу необходимо непосредственное соприкосновение с кожей пациента. Как видишь, знаменитый контактный гипноз пиндальбоков может быть не только страшным оружием, но и самым эффективным лекарством, – похвастался страхобой. – Слава Богу, терапия завершилась успешно. Вон, у тебя даже шишки и ссадины рассосались. Считай, заново родился.

И тут Иван со всей отчетливостью осознал всю шаткость своего положения. Необоснованная расслабленность мгновенно улетучилась. Парень встрепенулся, как гусь, только что вышедший из воды. Он в плену! Его захватили на окраине леса. А он тут сидит, неторопливо беседует, как на именинах… Правда, телепатический обмен фразами в технополе между инфохомосом и страхобоем протекает стремительно, можно сказать, молниеносно. Поэтому с того момента, как Чтец пришел в себя, прошло совсем немного времени.

– Слушай, Пиндаль, – удивленно произнес Стрельцов, будто что-то вспомнил. – А ты-то как здесь оказался? Я же лично запер тебя под кроватью в номере гостиницы, когда уходил.

– Мне показалось, тебя нельзя оставлять без присмотра, – отозвался червихвост. – Вы, инфохомосы – как дети.

– Это кто тебе сказал?

– Да уж наслышан…

– Ладно. Потом расскажешь, – буркнул Чтец.

– Что б ты без меня делал…

– Почему ж не откачал меня раньше, а бродил здесь вокруг да около, почитай, три дня?

– Интересный ты парень, – возмутился страхобой. – Тебя увезли на машине в клетке, как дикого зверя. Думаешь, я способен бегать со скоростью грузовика? Там, на поле боя, собралось столько патрулей, да еще с собаками – замучился от них отбиваться. Сам насилу ноги унес. Скажи спасибо, хоть вообще нашел, где тебя прячут.

– Спасибо.

– Ну а затем вел скрытное наблюдение, выявлял систему охраны, график смены караула, особенности сигнализационных систем, разбирался с запорами, ловушками. А нейтрализовать полностью всю смену, заступившую на дежурство, думаешь, так просто? Я тут время даром не терял. – И с иронией добавил. – В отличие от тебя.

– Хорошо, Пиндаль. Молодец, – похвалил Стрельцов. – Сколько у нас времени до прибытия очередного караула?

– Около трех часов.

– Нормально. Думаю, успеем уйти от погони.

– Где-то полчаса мне потребуется на внедрение, – предупредил червихвост.

– А может, просто понести тебя на руках? – предложил Иван.

– Какие руки? – передразнил пиндальбок. – Ты же видишь, я весь истощен. Нет! Мне сейчас обязательно нужна «свеженинка», – протянул Пиндаль.

– Ладно, валяй, – с безразличием махнул инфохомос. – Чего их, собственно, жалеть? Они ведь нас не жалеют.

– Правильно.

– Я пока выйду, осмотрюсь. – Стрельцова отнюдь не прельщала перспектива присутствовать при процедуре внедрения.

Покидая помещение, Чтец случайно зацепил локтем массивного парализованного амбала, который с остекленелыми глазами застыл в неудобной позе, сидя возле стола. Неожиданно рослый охранник подскочил на ноги, огромным торсом заслонил Ивану дорогу; отстраненным, как у лунатика, взглядом уставился на Стрельцова. Иван на секунду растерялся. А до охранника сквозь одурманенное сознание, вероятно, все же дошло, что пленник умудрился каким-то образом покинуть отведенную ему клетку, проникнуть в караульное помещение. Верзила молниеносно схватил стоящий на столе чайник, долбанул им Стрельцова по голове. Чтец охнул, осел на пол.

К счастью, ситуацию тут же разрядил Пиндаль. Он незаметно подкатился к очнувшемуся охраннику сзади, ласково обвил здоровяка своим червеобразным кончиком за лодыжку, чуть повыше ботинка. Солдат неестественно выпучил глаза, судорожно схватился обеими руками за горло и, задыхаясь, в конвульсиях рухнул наземь – замертво.

Страхобой, посиневший еще больше, тяжело подполз к инфохомосу, заботливо погладил своим туловищем его ладонь.

– Как ты, Ваня?

– Ничего, – промямлил Стрельцов, ощупывая голову. – Только в левом полушарии полыхнула какая-то вспышка. Киберцентры в мозгу частично отключились, доступ в технополе ограничен. Наверное, на связь с Галбезом выйти пока не смогу. Придется нам с тобой драпать отсюда пешком.

– Этот тип был последним, когда я их отключал, – виновато пояснил пиндальбок. – Слишком много энергии потратил на предыдущих. Очевидно, не дожал, не успел должным образом восстановиться, сконцентрироваться…

Иван бережно потрепал маленького дружка по холке, чтоб успокоить.

– Да брось ты, Пиндаль, не переживай. Выкрутимся как-нибудь. Ступай, внедряйся, не теряй времени.

– Зато теперь-то он уж точно безопасен, – не без злорадства закончил свою мысль страхобой. – Ты здесь поосторожней, Ваня. Не будь слоном в посудной лавке. Ладно?

– Ладно.

Пошатываясь, Стрельцов вышел на улицу.

Всего Чтец насчитал восемнадцать парализованных охранников. Страхобой, что и говорить, выполнил свою миссию по высшему классу: мастерски, тихо, незаметно. Иван попытался представить себе, как всё происходило. Со стороны, наверное, это выглядело будто человек невинно засыпал. Все солдаты, словно младенцы, отольнувшие от титьки после кормления, безмятежно улыбались. Любо, дорого посмотреть. Вероятно, они сейчас блуждали где-то в радужных мирах сладостных сновидений. Да и Бог с ними…

Дабы не слоняться без дела, пока Пиндаль в поте лица трудится над сознанием «гибрида», Иван решил вывести из строя всю имеющуюся на секретной базе технику, на которой преследователи в последствии могли бы пуститься за ними в погоню. Для этого он избрал самый варварский, но зато чрезвычайно действенный метод – вооружился обыкновенным ломиком, поочередно вскрывал капоты у машин, нещадно крушил все подряд. Ломать – не строить! «В живых», в качестве транспортного средства для своих нужд, Стрельцов оставил лишь один приглянувшийся ему экстрамобиль – добротный грузовик-вездеход, к тому же слегка бронированный. «Не удирать же от поисковых патрулей «на своих двоих», – подумал Чтец. – Помчимся с комфортом».

Когда делаешь что-нибудь с увлечением, воодушевлением, охотой (как, например, сейчас Иван громил вражескую технику), время летит незаметно. Не успел Стрельцов присесть, чтоб отдохнуть после тяжелой физической нагрузки, насладиться картиной разрушения вражеского экстрапарка, как на пороге караульного помещения появился во всей своей красе Пиндаль в новой телесной оболочке.

– Ну как я выгляжу? – прохрипел неутомимый приятель голосом вновь образованного "гибрида".

Речь была сиплой, скрипучей, даже рычащей, как у сильно простуженного человека или хронического алкоголика с утра, когда трубы горят. Вероятно, паразит пока не полностью приспособился к новой внешней форме и обратился к Стрельцову лишь для того, чтоб подрегулировать управление голосовыми связками, настроить тембр.

«Кошмар!» – подумал Иван, но огорчать товарища не стал.

– Нормально, – констатировал Чтец.

Особенно впечатлял шрам внедрения, обозначенный на затылке, как материк на глобусе, бугристой, еще не застывшей биомассой, будто туда пересадили рваный вспухший кусок посиневшей кожи утопленника. Чтоб не смотреть на это безобразие, Чтец осторожно снял с парализованного охранника, валявшегося, словно чурбан, возле здания, широкую армейскую пилотку с опускающимися краями и насадил ее "гибриду" на голову по самые уши.

– О! Вот так ва-аще-е классно! – улыбнулся через силу Стрельцов. – Как тебе новое тельце?

– Ничего… пойдет…разработается еще, разносится, – подбодрил сам себя пиндальбок. – Пока что маленько непривычно, будто купил пальто неудобного покроя. Но, по опыту, могу сказать, через минут сорок будет сидеть как влитое.

– Отлично! – Иван приглашающим жестом указал на уцелевший после разгрома грузовичок. – Поехали. Больше нам здесь делать нечего.

Друзья быстро загрузили в кабину из арсеналов караулки пару лучеметов, тяжелый, массивный станковый гранатомет с полным боекомплектом. Кроме того спутники позаимствовали у охранников две ременные фляжки с водой. Обычно воины носят их на поясе. Пиндаль с Иваном подцепили фляги туда же. Голод, если что, всегда можно перетерпеть. А вот с жаждой похуже… Лучше позаботиться заранее. Запас карман не тянет.

Экстрамобиль взревел, тронулся в путь.

Несмотря на урезанный после травмы ресурс возможностей инфохомоса, Чтец всё же мог работать в киберпространстве с близко расположенными инфомассивами – притом играючи. Иван мысленно сверился с электронной картой, используемой различными диспетчерскими службами Синего Крокодила, и решил направить грузовик к уникальному реликтовому лесу, являющемуся и загадкой, и гордостью планеты.

Ведь что такое уникальность? Необъяснимое, из ряда вон выходящее явление. И надо сказать, такое явление здесь как раз имело место.

Заключалось оно в удивительных свойствах тишь-дерева, которое произрастало только в данной чаще – и нигде более. Тихим его назвали отнюдь не случайно. Оно обладало способностью… дистанционно глушить двигатели экстрамобилей. Ни одна машина не могла подъехать к нему ближе, чем на пятьдесят-семьдесят метров. Дальше царила мистика: двигатель глох – и всё тут.

Наверное, не трудно догадаться, почему Иван решил скрыться на время именно в тишь-чаще. Если погоня не заставит себя ждать, то в загадочном древнем лесу они будут играть с преследователями в кошки-мышки на равных. Ведь туда не проедет никакая военная техника, да и боевые роботы, наверное, не пройдут. По крайней мере, Стрельцов надеялся, что блокирующее действие тишь-дерева распространяется и на них. А если так – с пешими патрулями можно и поспорить. Во всяком случае, шансы возрастают. Лишь бы дело не дошло до собак!

Иван еще раз мысленно сверился с картой. По прямой до реликтовой рощи всего лишь несколько километров. Правда, там сплошное бездорожье. Но на то он и вездеход, чтоб гонять по пересеченной местности. Стрельцов, не отпуская руля, достал свободной рукой из кармана компас, предусмотрительно захваченный из караулки, наметил курс, уточнил ориентиры, прибавил скорость.

Вскоре на горизонте показалось кромка тишь-леса. С каждой минутой удивительные деревья всё возрастали и возрастали, устремляясь в самое небо. Оказывается, высотой они могли поспорить даже с корабельными соснами, что растут на матушке Земле. До рощи оставалось уже, наверное, с полкилометра, не более. Иван с радостью подумал, что гонка с преследованиями, наконец-то, осталась позади; что их исчезновение на секретной базе, вероятно, еще не обнаружили.

И тут впереди, прямо по курсу грузовика, из маскировочной ямы неожиданно, словно из-под земли, вырос мощный силуэт боевого робота.

Стрельцов резко дал по тормозам. Но было уже поздно. Робот, не церемонясь, без предупреждения вскинул установку РБД (ракет ближнего действия), нажал на пусковую кнопку. Не успела машина затормозить, как ей в капот с воем врезалась ракета. Вслед за металлическим лязгом раздался приглушенный взрыв. «Бронебойный, но довольно слабый, – отметил про себя Иван, стукнувшись о лобовое стекло головой. – Похоже, противник пытается лишь вывести из строя вездеход. Покончить с нами в его планы пока что не входит. Вероятно, мы нужны им живьем. Что бы это значило? – прикинул Чтец. – Господи, ну почему во всех концах галактики, куда ни попадешь, некие подозрительные личности обязательно охотятся за инфохомосами?!»

Под капотом что-то задымилось. Бронестекла, правда, не осыпались, но покрылись сплошной паутиной трещин – разглядеть сквозь них что-нибудь оказалось невозможно. Приборная доска, рассыпавшись на куски, вывалилась в салон. Из-под нее брызнула какая-то смазка… и вдруг она вспыхнула! Струйка огня стремительно потекла к расколовшемуся надвое энергоотсеку…

– Пиндаль, бежим! – заорал Иван, выскакивая из машины. – Сейчас как жахнет!

Спутники выпрыгнули из дверей, отбежали на несколько шагов в сторону, бросились на землю. Тотчас раздался хлопок взрыва. Над головами просвистели остатки бронестекол. Грузовик утонул в фонтане огня и копоти. К реликтовой роще, стелясь над землей, потянулось облако едкого черного дыма.

Вскоре из него бодро вынырнул неутомимый робот. Кстати, в момент, когда беглецы покидали машину, он вполне мог их подстрелить. Но почему-то благодушно пренебрег данной возможностью. Это подтверждало версию о том, что Чтеца хотят взять в плен.

Иван с любопытством всмотрелся в приближающегося монстра. У них тут принято помещать на физиономиях роботов какой-нибудь образ. Интересно, что намалевали на этом экземпляре? О! Некий грозный дядька с бородой, вероятно, какой-то старинный Бог, скорее всего, покровитель воинов. Недурно.

Разумеется, Киберчтец, как только увидел боевого робота, сразу устремился в инфополе, чтобы парализовать металлического болвана. Но, увы… Монстр оказался киборгом. Кремнеорганическая жизнь, кипящая в его управляющих блоках, не подвластна инфохомосу.

И что делать?

В это время Стрельцова окликнул страхобой. Игнорируя речевые возможности своего «гибрида», Пиндаль, обратился к Ивану напрямую, мысленно – через технополе. Спокойным, будничным, деловым тоном он произнес буквально следующее:

– Погоди, Ванек, перекури. Я с ним сам разберусь. Только заткни уши.

Чтец от неожиданности оторопел:

– Да-к ты это… разве… сможешь?..

– А чего их бояться? Подумаешь, громыхало ржавое, – презрительно фыркнул страхобой. – Я таких говнюков на Кураити пачками укладывал.

Парень изумленно вытаращился на самоуверенного приятеля. Растерянный вид Стрельцова являл собой в данный момент весьма забавное зрелище. По выражению его лица можно было подумать, что он минуту назад выловил из миски супа огромного – с кулак – черного таракана. Таракан, сидя в ложке, шевелил усами и лапками, а Иван вроде как не мог понять, это правда, что ли, или нет…

– Закрой рот, Ваня, – съязвил червихвост, – и пригни голову. Сейчас начнется…

Между тем киборг приближался.

Страхобой начал издавать в технополе противный, зудящий звук, иногда перерастающий в неприятный, режущий ухо свист (как гвоздем по стеклу). Пиндаль последовательно воплощал свой план в жизнь – с методичностью ученого-экспериментатора. Он плавно, без резких скачков, изменял в киберпространстве тональность свиста, подбирая необходимую частоту звучания, будто настраивал паровозный гудок. И вот, наконец, свист вошел в резонанс с системами жизнеобеспечения робота. Киборг неловко остановился, задрожал всем телом, точно попал в скрытую виброловушку. В этот момент Пиндаль – в качестве завершающего удара – взвинтил, насколько это возможно, мощность излучения. Робот затрясся еще больше, казалось, он впал в лихорадку.

Чувствуя, как тяжело приятелю поддерживать необходимую интенсивность визга, Стрельцов не растерялся и в роли второй скрипки поддержал усилия товарища в технополе. Теперь они, как соловьи-разбойники, «свистели» дуэтом.

Монстр сопротивлялся, пытался перетерпеть неблагоприятное воздействие, истекающее из киберпространства. Он сконцентрировался, подтянулся, собрал в кулак все силы, мобилизовал последние ресурсы жизнестойкости, активизировал радиозащиту. Тут уж дело пошло на принцип: кто кого переборет. Напряжение достигло предела!

Но вдруг… противник обмяк, расслабился, «поплыл», его силы иссякли…

Чудовищный маятник резонанса в долю секунды разнес жуткого робота в клочья. Дымящиеся фрагменты киборга разметало взрывом на несколько метров вокруг. Вся поляна покрылась осколками.

«Гибрид», лежащий рядом со Стрельцовым в траве, неуклюже поежился. Пиндаль что-то приглушенно бубнил в технополе, словно старая бабка, себе под нос. Во время киберсхватки Иван почти физически ощущал, как приятель ворочается туда-сюда в черепе-логове, будто путник в лесу, который пытается устроиться на ночлег в ворохе павшей листвы. Чтец тогда еще глянул мельком на «гибрида». От натуги все лицо бедолаги раскраснелось; кожа под глазами покрылась частой сеточкой блеклых прожилок.

– Что ты там всё вошкаешься, Пиндаль? – поинтересовался Стрельцов. – Ты в порядке?

Червихвост в ответ пробурчал:

– Да какие-то заторможенные рефлексы у этого тела. Очевидно, его бывший владелец был ленивым, пассивным, тяжелым на подъем тунеядцем. – Приятель еле слышно ругнулся. – Небось, сидел целыми днями перед монитором да посасывал пиво из бутылочки.

– Может быть, и так, – согласился Иван.

– Так что ваше (людское) племя в целом не очень-то пострадало оттого, что он выбыл из строя, – глубокомысленно заметил страхобой.

– Не судите, да не судимы будете, – ответил Чтец словами из Библии. – Не нам решать, друг, кто в этой жизни лишний, а кто нет.

– Все правильно, – усмехнулся пиндальбок. – Жизнь сама всё решила… расставила по своим местам…

"Гибрид" поднялся, отряхнул с колен землю.

– Хорош прохлаждаться, Ваня. Пора смываться.

– Ты прав, – согласился Чтец.

Страхобой с сожалением глянул в сторону пылающего грузовика, затем придирчиво осмотрел свою «внешнюю форму»:

– Видимо, придется этой дряхлой шкуре вспомнить свою спортивную молодость.

– Да уж, – подтвердил Стрельцов. – Чую, не избежать нам сегодня марш-броска, Пиндаль. Иначе не управимся. Лес уже совсем рядом. Бежать сможешь?

– А почему бы и нет. Будем прививать моему новому телу здоровый образ жизни.

Друзья в ускоренном темпе, подбадривая друг друга, поспешили в сторону реликтовой чащи, словно любители, совершающие утреннюю оздоровительную пробежку.

Торопились они, как оказалось, совсем не зря…

Едва «спортсмены» достигли первых деревьев, как услышали за спиной отдаленный рокот экстрамобилей. Беглецы, прячась за толстыми стволами, оглянулись назад. К подбитому грузовику уже подоспел вражеский вездеход. Из него выскочили несколько человек. Они тщательно осматривали поле боя. Собак, слава Богу, пока не наблюдалось. Спутники не стали ждать, что будет дальше. Вид идущего по следу противника придал им новые силы, вдохновил на очередные спортивные рекорды. Не останавливаясь, бежали где-то около часа. Однако бывший тунеядец – "гибрид" – начал с непривычки выбиваться из сил. Иван решил передохнуть. Тяжело дыша, друзья уселись на поваленный ствол. Вокруг царила глухая тишина, если не считать редкого щебетанья и чириканья лесных птичек. Погони, по оценкам Стрельцов (по крайней мере, массированной) не было.

Тишь-роща известна на всю галактику. Следовательно, могущественные преследователи инфохомоса предпочтут, судя по всему, воздержаться здесь от активных боевых действий, чтоб не привлекать к себе внимания и не дразнить влиятельных на этой планете аборигенов – хозяев леса. «Что ж, это нам на руку», – удовлетворенно хмыкнул Иван, анализируя ситуацию. В некоторых случаях заповедное место, опекаемое вниманием широкой общественности, может защитить человека почище, чем бронированный бункер.

Стрельцов осмотрелся по сторонам. Вероятно, поваленный ствол уже служил скамейкой неизвестным туристам. Невдалеке, метрах в пяти, виднелся выгоревший след от небольшого костровища. Рядом под кустом валялся выброшенный кем-то котелок. Наверное, аборигены-подростки кутили втихую, устраивали тут веселый лесной уик-энд – подальше от строгих родительских глаз, догадался Иван. Чужакам-то разжигать костер в священной роще строго-настрого запрещено. Зная суровые нравы, царящие на планете, вряд ли кто-нибудь осмелится нарушить запрет хозяев территории.

– Жрать охота – кошмар! – угрюмо просипел "гибрид".

Он, не спеша, поднялся, побродил вдоль кустарника, набрал полную пригоршню какой-то спелой ягоды и уже хотел отправить ее себе в рот. Но Иван неожиданно остановил товарища:

– Погоди, Пиндаль. Давай сюда свою добычу.

– Ага… Держи карман шире. Сам набирай…

"Гибрид" поднес руку ко рту.

– Ты что с ума сошел, что ли? – подскочил Стрельцов.

– А что?

– Не ешь, я тебе говорю.

– Почему?

– Сейчас увидишь…

Чтец подобрал валявшийся рядом котелок, протер его изнутри рукавом и протянул страхобою:

– Давай, высыпай.

Пиндальбок покорно вывалил дикоросы на дно посудины. Иван отстегнул от пояса фляжку.

– Смотри, – он залил аппетитные бусинки водой.

И вдруг… на поверхность неожиданно всплыло несколько страшных косматых пауков. Причем некоторые их них буквально на глазах трансформировались в самих себя из пресловутых ягод. "Гибрид" оторопело спросил:

– Откуда они взялись?

– Маскируются под ягоды, – объяснил Стрельцов. – И довольно искусно, как видишь.

– Вижу.

– А потом только и ждут, чтоб их кто-нибудь сожрал, – продолжил Иван.

– А что дальше?

– У них на лапках висят тысячи вызревших микрояиц. В кишечнике беспечной жертвы, польстившейся на ягоду, через пару дней вылупится целая гвардия прожорливых личинок, которые еще через пару дней стремительно наберут в весе за счет дармового питания и, в благодарность за все, просто-напросто прогрызут гостеприимному хозяину все внутренности, чтоб выбраться наружу. Но перед этим впрыснут бедолаге яд, дабы не сопротивлялся. Только и всего! – закончил Иван.

– А-а… Так это братья-паразиты, – улыбнулся Пиндаль губами "гибрида". Страхобой пошевелил над котелком двумя растопыренными пальцами, как это делают взрослые дяди и тети, когда шутливо «бодают» детишек. – У-ти… какие хорошенькие!.. – ласково просюсюкал пиндальбок, затем обратился к Стрельцову. – Получается, таких ягод в природе вообще не существует, так, что ли?

– Почему не существует? Я ж тебе говорю, пауки под них маскируются. Настоящие ягоды – вон они, на дне. Кстати, действительно очень вкусные. На местном рынке их днем с огнем не сыщешь.

– Ух, ты!

– Всплывают только пауки. Иначе от них не избавишься. Правда, не все об этом знают. Особенно приезжие туристы путешественники…

– А ты сам-то откуда знаешь? – удивился пиндальбок. – Ведь ты тоже здесь ни разу не был, насколько я знаю.

– Читал соответствующую литературу. Готовился к операции. Планетка та еще… ягодные пауки или пауковые ягоды, хрен поймешь… Хорошо хоть не встретили еще самих синих крокодилов… с ними точно греха не оберешься…

"Гибрид" хрипло, как слон, заржал: «Ха-ха-ха». Причем каждый смешок у него вылетал отдельно, сам по себе: «Ха. Ха. Ха». Иван подумал, что в следующий раз Пиндаля лучше не смешить – от такого смеха жутко свербит в животе.

Всплывших пауков отловили, выкинули. Ягоды съели. Понравилось. Поэтому воду из котелка выливать не стали. Через нее прошло еще несколько горстей дикоросов. Когда обобрали все близлежащие кусты – надоело. Друзья поняли, ягодой не насытишься – можно хоть целый день собирать, толку мало. Пора двигаться в путь.

– Некогда рассиживаться, Пиндаль! Пошли дальше, – решительно махнул Стрельцов.

– А куда?

«Наверняка преследователи думают, что мы попытаемся незаметно пересечь тишь-рощу, выскочить где-нибудь на том краю леса, – размышлял Чтец. – Потому будут встречать нас на другом конце. Вероятно, они уже сейчас оборудуют там засады, секреты. На территории-то священного леса, во владениях аборигенов, предпринимать активные действия, скорее всего, никто не рискнет». Желая обмануть противника, Иван решил идти туда, где его не ждут – вернуться в логово врага, незаметно подобраться к секретной базе. К ней сейчас, наверное, подтянули дополнительные силы, самую лучшую технику, может, подогнали парочку боевых типолетов – летающих тарелок. Вот один из них Чтец и намеревался угнать. Типолет есть типолет. Всем транспортам транспорт – удобен, маневреннен, бесшумен, способен развивать головокружительную скорость. На нем можно без труда уйти куда глаза глядят.

Стрельцов поделился тактическими соображениями с товарищем.

– А ты не можешь дистанционно угнать с базы типолет, мысленно управляя его автоматикой прям отсюда? – спросил пиндальбок.

На текущий момент, к сожалению, Иван по-прежнему мог работать в технополе только с близ расположенными инфомассивами.

– Если б киберцентры в мозгу работали на полную мощь, – нет проблем, – ответил другу Стрельцов, – может даже на другой планете угнал бы, – прихвастнул не без преувеличения инфохомос. – Но сейчас телепатический контакт с технополем ослаблен. Боюсь, могу не «дотянуться» до базы. – Чтец развел руками. – Нет, Пиндаль, надо подойти к ним поближе, действовать наверняка. Ничего ни попишешь. – Иван немного подумал, добавил. – Неизвестно еще, как на летательный аппарат подействует тишь-дерево. Может, тарелка завалится в чащу – хрен поднимешь.