Текст книги "Скиталец. Неугомонный"

Глава 14
Тихий островок

Нью-Батли. Небольшой остров Маврикийского архипелага, вот уже полторы сотни лет принадлежащего Британии. Имеет форму эдакого перекошенного эллипса четыре мили в длину и три в ширину. Население – порядка пяти сотен белых и что-то около шести тысяч негров. Последних никто не считает. С тех пор как двадцать лет назад отменили рабство, они живут сами по себе, работая за гроши на белых нанимателей. Ни один чернокожий тут приподняться выше плотника или каменщика так и не смог. И никакое декларирование равных прав тут не указ.

Бывшие рабы покинули хозяйские бараки и теперь ютятся в трущобах, расположенных обособленно от городка белых господ. Кто-то проживает на плантациях, некоторые из которых расположены по береговой линии острова, другие – в глубине. Северная и северо-восточная часть Нью-Батли сегодня находится в запущенном состоянии.

Далеко не все плантаторы сумели преодолеть экономический кризис и подстроиться под новые условия хозяйствования. Сегодня возделывается хорошо если половина плодородной земли. Однако присутствует тенденция к постоянному росту производства. Землевладельцы все чаще начинают применять различные машины и механизмы. Оказалось, что куда выгодней содержать квалифицированного работника, чем десяток неучей.

Словом, безработица и так бич сегодняшнего времени, а уж в колониальных владениях, где прежде было распространено рабство, и подавно. Чернокожие пытаются жить натуральным хозяйством на выделенных им клочках земли, которые в лучшем случае тянут на небольшие огороды. Перебиваются случайными заработками. Кому повезет, устраиваются на постоянной основе к плантаторам. Некоторые отваживаются взять в аренду поле и выращивают сахарный тростник. Получается не очень. Но в сравнении с остальными они живут даже зажиточно.

Подобная ситуация имеет место на всех островах, а потому время от времени случаются бунты и погромы, которые жестоко подавляются. Порой чернокожие сбиваются в банды. Правда, долго продержаться получается только у тех, что обитают на больших островах. На маленьких, как Нью-Батли, укрыться практически негде, а потому бандитов уничтожают скорее рано, чем поздно. Потому и ситуацию держать под контролем куда проще.

Бухта городка Ферни, в которой ньюбатлийцы устроили гавань, не поражала большими размерами, зато обеспечивала спокойную стоянку даже в самую жестокую бурю. Правда, только маломерным судам. Большим сюда ходу не было, слишком мелко, однако жителей это вполне устраивало.

Небольшого грузового парохода вполне хватало, чтобы обеспечить перевозку сахара-сырца на Маврикий, до которого было пятнадцать морских миль. Если нужно было попасть туда кому-нибудь из жителей, то на этот случай у многих имелись прогулочные яхты и баркасы. Ну или можно было воспользоваться все тем же пароходом, совершавшим регулярные рейсы, а в страду так и вовсе катавшимся туда каждый день.

Вон он, кстати, стоит у причала. Вереница чернокожих грузчиков перетаскивает на него мешки с сахаром-сырцом. Время уже вечернее, но сомнительно, что капитан станет ждать утра. Скорее всего, уйдет в ночь. Для него местные воды как открытая книга.

Едва Борис подумал об этом, как тут же вспомнил Рыченкова, который также выходил в море, невзирая на время суток. Признаться, не думал, что будет по нему скучать. А вот поди ж ты. Родителям Борис помогает. С его счета, организованного шкипером, им исправно капает сотня в месяц, и так будет и впредь. Причем если тенденция повышения благосостояния сохранится и дальше, то содержание увеличится. Только по-настоящему родными они для него как-то не стали, а к старикам-разбойникам привязался.

– Ну что, Боря, сразу к делу или сначала развеемся? – поинтересовался Денис, укладывающий паруса.

К чему изворачиваться и подходить к причалу под парусами, когда можно воспользоваться машиной?

– Я бы немного отдохнул. Алина, ты как? – помогая Новикову, поинтересовался Измайлов.

– Без меня. До заката время еще есть. Порисую немного. Что-то руки зачесались.

Между прочим, у нее неплохо получалось управляться с акварельными красками. Купила она себе этюдник и время от времени становилась к мольберту. Для души, так сказать. А вот у Бориса за прошедшие два месяца с письмом как-то не задалось.

Время после его знакомства с Новиковым прошло плодотворно и весело. Для начала провернули операцию с персональной выставкой, причем весьма удачно. Шутка сказать, но из двадцати масляных картин ему удалось реализовать двенадцать. Плюсом пошли десять акварелей. В общей сложности они выручили почти три тысячи рублей. Ставка на броскую рекламу и таинственность сработала как надо.

Борис уже подумал, что теперь ему предстоит в тихой заводи рисовать новые картины, а там через пару-тройку недель они в очередной раз провернут номер с выставкой. На этот раз – в Порт-Луи на острове Маврикий. Бог весть, насколько он соответствует таковому в его мире. Скорее уж серьезно отличается.

Однако Измайлов не учел того, для чего они, собственно говоря, нанимали Новикова. В смысле он, разумеется, все понял, но просто решил, что занятия эти будут проходить фоном. Бывший партизан с такой постановкой вопроса оказался категорически не согласен и взял своего нового подопечного в оборот.

В принципе, Борис мог, конечно, и махнуть на все рукой. В конце концов, его главная задача – это повышение мастерства художника. Ну, это голос разума. Только он, пожалуй, остался там, в прошлой жизни. Здесь же у Бориса завелось эдакое шило, которое не давало ему успокоиться и все время кололо.

Плюсом к этому два обстоятельства. Новиков оказался хорошим инструктором, знающим свое дело на отлично. А еще Алина решила присоединиться к ним и, сама того не подозревая, а может, и рассчитывая на это, взяла Бориса на слабо. Дабы не шокировать общество Порт-Луи неподобающим для девицы занятием, они зачастую выбирались для тренировок за город.

К повседневным заботам прибавились регулярное посещение стрельбища и выходы на охоту. На острове расплодилось просто огромное количество одичавших свиней, чему способствовали отсутствие естественных врагов, плодовитость и обильная кормовая база, в том числе плантации.

Вообще это общая черта для многих тропических островов, но бесконтрольный отстрел животных был под запретом. Человеку только дай волю, и он способен в кратчайшие сроки уничтожить что угодно. Нормирование же охоты как-то регулировало этот процесс и не позволяло управиться в одночасье, лишив островитян и гостей этого развлечения.

Кроме этого, Борис с Денисом постоянно посещали припортовую улицу, где частой гребенкой проходились по злачным местам. И ладно бы публичные дома. Борис не был любителем продажной любви, но, пожалуй, выдержал бы подобное испытание. Так нет же. Их целью были кабаки и рюмочные. Пьянство – старинная русская традиция? Три ха-ха!

Только ходили они туда не пить, а задевать подвыпивших моряков, которых долго раскачивать на мордобой не приходится. Умения по рукопашному бою начали расти семимильными шагами. А тут Денис начал ставить Борису еще и «Бокс». В принципе, оно бы и ничего, если бы только всегда побеждали они. Но случалось и такое, что по физиономии получали сами зачинщики. Только данное обстоятельство ничуть не останавливало Новикова, который лез в очередную свару с маниакальным упорством.

Пятнадцать картин маслом в одновременной работе – вполне оптимальное число, чтобы Измайлов управлялся с их написанием в течение двух недель, плюс-минус пара дней. Но ему на них пришлось затратить два месяца. Правда, удалось сдобрить двадцатью акварелями, которые он писал в перерывах. Ну и вылепить дюжину статуэток, необходимых по программе обучения.

Но при его намерениях ускорить изучение дара этого катастрофически мало. И трудиться же пришлось буквально на износ. Бывали дни, когда он попросту не мог держать в руках кисть.

И что обидно, несмотря на его явные успехи в живописи, которые замечал даже он сам, Борис никак не мог стронуть с места изучение третьей ступени «Науки». Его сегодняшние показатели Интеллекта не идут ни в какое сравнение с прежними. Однако, несмотря на растущие показатели теоретической подготовки, опыт продолжает аккумулироваться в избыточный.

Как бы ни измывался над ним Новиков, Измайлов все же закончил писать картины. И коль скоро так, то пришла пора повторить операцию с персональной выставкой, для чего путешественники, собственно говоря, и прибыли на Нью-Батли, которому отводилась роль базы и отправной точки.

Не то чтобы у них имелись финансовые трудности, вовсе нет. Средств Борису не просто хватало, по сегодняшним запросам их у него с избытком. Даже если найдется подпольный характерник, Измайлов может себе позволить без труда обменять весь избыточный опыт. Причем четырежды. Жаль только, такового умельца на горизонте не наблюдается. Идти же к официальному не хотелось категорически. Все его существо восставало против подобного транжирства…

Прежде чем сойти на берег, надели пояса с револьверами. Здесь это общепринято. Мало того, белый мужчина без оружия воспринимался едва ли не как голый. Образ жизни накладывал свой отпечаток. Слишком много обозленных чернокожих, поэтому нужно быть всегда готовым дать отпор агрессии. Нередко она исходила как раз от европейцев, только закон все одно был всегда на их стороне.

Городок небольшой, чистенький, аккуратный и ухоженный. Как обычно, в английском стиле. На улицах явно преобладают чернокожие. Кстати, для них существовал комендантский час. С наступлением темноты в городе могла оставаться только прислуга. Всем остальным надлежало убираться с улиц и появляться не раньше шести утра. Так что еще немного, и население Ферни сильно сократится. До завтра.

Увеселительных заведений в городе только три. И это еще немало, учитывая численность населения. Таверна, куда можно было прийти семьей. Паб, открытый для посещения только мужчинами. Рюмочная-наливайка на окраине города, куда захаживали лишь чернокожие, хотя и содержал ее белый.

Борис с Денисом направились прямиком в паб. Измайлов, конечно, не злоупотреблял, но был не против пропустить пару кружек пива. Тем более такого вкусного. Этот продукт имел ненадлежащее качество только в совсем уж сомнительных заведениях, куда Борис мог зайти, лишь подталкиваемый в спину наставником с совершенно определенной целью. Но все за то, что сегодня они драться все же не будут.

Примерно через час после того, как они заняли один из столиков, народу в зале значительно прибавилось. Субботний вечер. Впереди – законный выходной с непременным посещением церкви, а потому трудяги вполне могут себе позволить кружечку-другую пива.

Ввиду нехватки мест к ним подсели сразу четверо. Впрочем, скорее всего, тут причина еще и в том, что новички. В подобных городках, где все друг друга знают, они всегда на виду. А свежее лицо – это какие-то новости. Быть может, интересные рассказы. Познакомились, и завязалась беседа.

То обстоятельство, что перед ними русские, англичан ничуть не смутило, а вот рассказы очень даже пришлись по душе. Правда, о том, что он из партизан и не так давно лихо резал бриттов, Денис все же предпочел умолчать, но в его беспокойной биографии и без того хватало событий не на один том авантюрно-приключенческих романов.

Было уже за полночь, когда гомон голосов в зале вдруг прекратился. Повисшую в клубах табачного дыма тишину разорвал звон набата. Несколько секунд, и послышались звуки отодвигаемых скамей и лавок. Народ дружно двинулся на улицу. Борис с Денисом переглянулись и присоединились к остальным, которые точно знали, что делают.

– Джек, что происходит? – поинтересовался Денис у одного из новых знакомых.

– Банда на острове объявилась. Половина мужиков пьяные, – сокрушенным тоном произнес тот.

Народ на площади собрался быстро. Белое меньшинство держалось дружно, и только благодаря этому англичанам удавалось сдерживать в узде чернокожее большинство. Последним ни при каких обстоятельствах не полагалось огнестрельное оружие, даже кремневое, если только они не были на службе у плантаторов (или, наверное, уже все же фермеров).

– Внимание! – подняв руку, призвал к тишине находившийся на помосте шериф.

Эта должность подразумевает под собой не только обеспечение законности и порядка, но и командование ополчением. Места и условия проживания таковы, что народ находится в постоянной готовности к отражению агрессии. Ну и понятие дисциплины им не чуждо. А потому тишина установилась быстро.

– На плантацию мистера Дэвиса напала бродячая банда. Одному из слуг удалось сбежать и добраться до соседей. Значит, так, все мы не дети, а потому знаем, чем чревата излишняя самоуверенность. Те, кто перебрал, отходи влево. Кто чувствует себя в порядке, вправо.

Народ тут же пришел в движение. Один из соседей Бориса по столу сокрушенно посмотрел на Джека, высокого худощавого мужчину с усами и бородкой клинышком. Тот только пожал плечами, мол, ничего не поделаешь, сам виноват, и подтолкнул его к отходящим влево. Сам же направился вправо.

Денис недолго думая присоединился к нему, еще и Бориса с собой увлек. С одной стороны, Измайлову эти чужие кружева вроде ни к чему. С другой – кровь быстрее заструилась по жилам, а в груди поселился холодок нетерпения.

– Ну что же, я ожидал худшего, – огладив окладистую бороду, произнес шериф. – Значит, так. Десять человек – грузитесь на баркас и идете морем. Старший – Джек Гилберт.

– Понял, шериф, – отозвался их знакомый.

– Остальные под моей командой пойдут сушей. Через три часа окружаем и атакуем усадьбу. Джек, знаю, баркас не яхта, но ты все же постарайся успеть. Может, хоть кого-то сумеем спасти. Но пока не получим от тебя сигнал начинать, в любом случае не будем.

– Мы успеем, шериф, – заверил Джек.

Кстати, обычный плотник, но в прошлом успел послужить в морской пехоте и хлебнуть лиха на войне. Если верить ему, а не верить нет никаких оснований, был сержантом. Но когда юношеский задор прошел, а возраст приблизился к сорока, он решил осесть и обзавестись семьей.

– Шериф, наша яхта и под парусом куда быстрее. А есть еще и паровая машина. Возьмем на борт без труда весь десяток. На месте будем уже через час, – вдруг произнес Денис.

Нормально?! Кто здесь наемный матрос, а кто владелец и шкипер?! Новиков точно попутал берега. Нет, понятно, что боевой опыт круче вареных яиц, и вообще он личность весьма харизматичная. Но черт возьми, каждый должен быть на своем месте! Это не тренировочная площадка, где Новиков был инструктором.

Хм. А ведь, пожалуй, именно по этой причине Борис и выполнял молча все его распоряжения. Весь этот адреналин и нежелание оставаться в стороне, когда люди в беде, – дело десятое. Главное, он просто уже привык выполнять приказы Новикова, и с этим нужно было что-то делать. Правда, потом. Сейчас выказывать норов и строить подчиненного не комильфо.

– Денис, я бы хотел, чтобы подобное больше не повторялось, – когда они уже направлялись на яхту, тихо произнес Борис.

– Что именно?

– Чтобы ты больше никогда не принимал решений за меня и не ставил перед фактом.

– Ты не хочешь помочь взять за яйца бандитов? Я не люблю лаймов и, поверь, имею на то сто одну причину. Только бандитов, режущих гражданских и насилующих женщин, я люблю еще меньше.

– Не передергивай, Денис. Ты понял, о чем я говорю. Ты можешь предложить, дать дельный совет, но принятие решения остается за мной. Иначе мы расстанемся.

– Вот, значит, как. Добро. Прими мои извинения.

– Принимается, – не разделяя его иронии, произнес Измайлов.

Прибывших расположили на палубе. Нечего им делать во внутренних помещениях. Впрочем, те все прекрасно поняли. Борис сразу же подступился к машине. Ею занимался только он. Без теории, конечно, умение «Машинист» росло более чем скромными темпами, но это все же было движением вперед.

Меньше четверти часа, и они вышли в море. Алина осталась у руля, Борис же направился в мастерскую, которая одновременно являлась и их арсеналом. Внутри обнаружился Денис, занятый перезарядкой барабанов к капсюльному кольту.

– Не понял. А вессон что же? – удивился Измайлов.

– Возьму пояс под две кобуры. Но вессон пойдет как дополнительный. Даже с учетом одновременной экстракции всех гильз перезарядить его получается дольше, чем сменить барабан на капсюльнике.

– А осечки?

– Не чаще чем с унитарными патронами. Зато у меня под рукой целых пять запасных барабанов и тридцать шесть выстрелов.

– Понял, – беря однозарядную винтовку «Мартина – Генри», произнес Борис.

Вообще-то маузер с трубчатым магазином ему нравился куда больше, но именно эту винтовку он приспособил под ночные стрельбы. Мудрить же над прицелом точного многозарядного германца не хотелось категорически.

Вышло, как и всегда, случайно. Его часы сломались, и он направился к часовщику. Тот быстро разобрался с поломкой и предложил внести небольшое усовершенствование. А именно – нанести на циферблат насечку с помощью новинки, фосфоресцирующей краски. Борис тут же согласился, а потом правдами и неправдами выпросил у мастера немного краски. Пузырек всего-то с детский наперсток, за который пришлось отдать целых два фунта.

Вернувшись на яхту, Борис немного поработал над прорезью прицела винтовки, с помощью напильника сделав ее чуть шире. Нанес краску на обратную сторону целика и мушки. В качестве испытания отправился охотиться на одичавших свиней, приходивших на водопой в коротких южных сумерках. И результат его ничуть не разочаровал. Две тысячи опыта и свободное очко надбавок…

К месту они вышли вовремя, убрав паруса, подняв шверт, дабы уменьшить осадку, и двигаясь только за счет машины. Связи с берегом нет, поэтому оставалось лишь придерживаться заранее намеченного плана. И первая скрипка – за шерифом, который ударил в точно назначенный час.

Усадьба буквально взорвалась интенсивной перестрелкой, отчего на лице Дениса тут же появилась кислая мина, которую Борис сумел рассмотреть даже в слабом свете звезд. Похоже, весь его партизанский опыт восставал против столь бездарных действий. Лобовая атака – что может быть хуже?

Вскоре на белом песке пляжа, где находились четыре лодки, появилось около десятка беглецов. Их темные фигуры были хорошо заметны на светлом фоне. Стрелки на яхте заволновались. Беглецы все еще не обнаружили противника, отрезавшего им пути к отступлению. И это хорошо.

– Не стрелять, – на всякий случай предупредил Джек.

И Борис был с ним полностью солидарен. Уж кто-кто, а он знал, насколько удобно расстреливать противника, скучившегося в ограниченном пространстве лодки. Но один из ополченцев решил иначе. То ли нервы не выдержали, то ли захлестнул азарт. А может, и моча в голову ударила. Но он выстрелил, да еще и промазал. Зато с головой выдал засаду со стороны моря.

Все напряжены до предела, поэтому ополченцы открыли огонь, не дожидаясь команды. Бандиты начали палить в ответ. И, судя по плотности обстрела, с вооружением у них был полный порядок. Обкладывая всех и вся отборной бранью, Джек вскинул винтовку и пустил первую пулю. Денис только скрежетнул зубами, помянув тупиц тихим «добрым» словом.

Борис также приложился к винтовке. Поймал в прицел темную фигурку, что благодаря подсветке и светлому фону пляжа было просто. Взял упреждение и нажал на спуск. Обзор тут же заволокло облаком дыма. А когда оно немного рассеялось, перезаряжая винтовку, сквозь завесу он сумел рассмотреть фигурку, неподвижно лежащую на песке.

Вообще хорошо, что они в движении и дует ветер, иначе обзор уже заволокло бы дымом, если даже сейчас он оставляет желать лучшего. Ладно еще днем, но ночью это особенно заметно.

Вновь вскинул винтовку. На этот раз поймал фигурку, бегущую прямо к темной стене деревьев. Еще немного – и она придет на смену светлой песчаной полосе, а тогда уж беглеца не рассмотреть. Но не судьба. Пуля настигла его в считаных метрах от спасения, когда Борису были видны практически одни лишь ноги и он целился в фактически невидимый торс, исходя из пропорций.

Снова перезарядка. На берегу уже никого нет. Рассмотрел еще две темные фигуры на песке. Все. Остальные покинули опасное место. А, нет. Из-за одной из лодок появилась вспышка выстрела. Приметив место и памятуя о слабости бортов маломерных судов, Борис прицелился чуть ниже с расчетом на то, что стрелок спрячется, и нажал на спусковой крючок.

В ответ с берега донесся душераздирающий крик, вскоре перешедший в громкие стенания. Ну очень громкие, если учесть, что он доносится на расстояние порядка трех сотен метров.

– Алина… – начал было и осекся Денис. – Борис, как насчет высадки?

– Алина, правь к причалу, – произнес Измайлов.

– Приняла, – ничуть не выказывая удивления по поводу произошедшего, откликнулась она.

Непосредственно к берегу не подойти. Яхта не лодка, у нее осадка даже с поднятым швертом восемьдесят сантиметров. Так что, не замочив ног, не сойти. Да и ни к чему, коль скоро есть куда пристать.

Высадка уже ожидаемо напоминала бардак. Не успели еще кранцы из пеньки коснуться причала, как ополченцы посыпались с борта дружной гурьбой. Без какого-либо порядка они ломанулись на берег, как кабаны на водопой. Джеку кое-как удалось их урезонить и организовать осмотрительное продвижение.

Денис придержал Бориса и сам не особо спешил. Прикрывшись бортом кокпита, он всматривался в темную полосу прибрежных зарослей в поисках возможной опасности. Это единственное место на яхте, которое они укрепили, блиндировав борта посредством дополнительной обшивки, за которую подсыпали щебня.

Тем временем перестрелка в усадьбе, начавшая было затухать, вспыхнула с новой силой. Не иначе как бандиты решили прорываться вглубь острова.

– Денис, и что ты по этому поводу думаешь? – поинтересовался Борис.

– Попомни мои слова, Боря: ничего еще не закончилось, – цыкнув, ответил тот.