Текст книги "Скиталец. Неугомонный"

– Кровь, – безапелляционно заявил Артем, вперив в парня осуждающий взгляд.

– Тогда заодно и вот это понюхай.

Измайлов достал из кармана бумажник, подозрительно блеснувшие часы и перстень с темным камнем. Даже в неровном свете фонаря было видно, что вещи явно дорогие и делать им у того типа нечего. Вот вторые часы – те да, куда проще. Не сказать, что карманные образцы в принципе дешевые, но эти все же не из желтого металла. И гравировки на них нет.

– Ты куда? – ухватив Артема за руку, удержал его Борис.

– Надо этого супчика сдать в полицию. Наверняка поутру станет известно, кого он подрезал. Да и надпись на часах. Я в языках не силен. Прочти.

– Не буду я ничего читать. И вообще, часы и перстень прихватил рефлекторно. Не хватало еще с полицией тут затеваться.

Забрал у городового добычу и забросил через ограду какого-то дома. Затем выпотрошил бумажник, в котором оказалось явно не пять фунтов, и отправил следом. Приметные вещицы им также без надобности. А вот часы урки оставил. Борис потерял свои во время купания или высадки на берег. В тот момент как-то не до них было.

– Кстати, не знаешь, что за марка? – извлекая большой черный револьвер, поинтересовался Борис.

Вот ни капли желания возбуждать у городового подозрения на свой счет. Когда наступит подходящий момент, он найдет способ как-нибудь его вырубить и пуститься в бега. Да тот же мак добавит в чай. Ни о чем более радикальном у него и мысли не возникло. Не для того он его спасал.

– Эвон как. При револьвере, а пошел с ножом. Стало быть… – недобро дернул щекой Артем, вновь глядя туда, где остался гопник.

– Пусть его. Пошли уж, – потянул его Измайлов. – Так что за револьвер?

– Наган.

– Это не наган, – машинально возразил Борис.

В прошлой жизни ему доводилось держать в руке этот револьвер и даже стрелять из него. Справедливости ради, из травматического. Но какая разница, если он был переделкой реального боевого оружия.

– Чего это? – уверенно произнес городовой. – Наган и есть, модель одна тысяча восемьсот семьдесят восьмого года. Стандартный револьвер бельгийского флота.

– О как. Тогда ладно.

Знакомый Борису образец, по идее, пока еще не появился. Он вроде как должен быть принят на вооружение одновременно с «мосинкой». А может, и не будет принят. Тут много схожего с его миром, но вот о той же пушке Дубинина он никогда не слышал. Хотя много ли он вообще знает?

Поселились они в меблированных комнатах. Это наиболее приемлемый вариант. Тем более что прятаться от стражей закона никаких причин. Сразу по прибытии они посетили полицейское управление, где представили бумагу, составленную шефом полиции Джордана. Там отреагировали ожидаемо спокойно. Дело-то житейское. Вся эта шпиономания еще впереди. Сейчас отношение к подобным коллизиям куда проще. Во всяком случае, в этом мире и в отсутствие большой войны.

На поверку в их распоряжении оказалась сумма в пятьдесят пять фунтов шесть шиллингов и десять пенсов. Вот теперь можно было не думать о заработке и подумать о бегстве. Подставить Артема под молотки начальства – это не живота лишить или калечить.

– Борька! Борька!

Измайлов даже поперхнулся пивом от неожиданности. Вот уж и впрямь мир тесен. Да еще насколько!

С утра они направились по магазинам обновить свой гардероб и купить разных мелочей. Носки, исподнее, носовые платки, бритва… Да много чего. Теперь на все это средства были. И еще останется. После трудов праведных завернули в таверну, чтобы пообедать и выпить по кружечке пива. И тут…

– Елисей Макарович, не может быть! – подскакивая со стула, радостно выпалил Борис.

– Ну, чертяка, рассказывай, какими судьбами тут оказался! – поздоровавшись и наблюдая за тем, как Измайлова тискают другие члены экипажа «Тюльпана», произнес боцман.

– Долго рассказывать, Елисей Макарович. А если коротко, то как повстречались на моем пути те клятые французы, так и скачу, как блоха на раскаленной сковородке. Кстати, паспорт-то мой цел?

– У Игната Владиславовича так и хранится, – кивнув, подтвердил Ковалевский, присаживаясь к ним за стол.

– Ну слава богу. А то я опять считай без документов. Мой паспорт подмочило водой. Мне он нужен, чтобы в местном полицейском управлении предъявить. Ну и двое свидетелей потребуются, чтобы подтвердить личность.

– Сделаем. А дальше ты куда?

– Так с вами, на «Тюльпан». Только теперь уж пассажиром.

– Добро. Каюту организуем. Не первый класс, но ты с товарищем останешься доволен.

– А с товарищем мы здесь расстаемся, – глянув на угрюмого городового, произнес Борис. – Артем, не дури, ладно. Я все одно нашел бы возможность избавиться от твоей опеки.

– Так ты с ним не добром? – дернув усом, произнес боцман, а двое из матросов, бывших с ним, тут же подобрались.

– Нормально все. Он просто на службе, – поспешил их успокоить Борис.

– Ты во что влип? – поинтересовался боцман.

– Закон не преступал. Остальное потом расскажу.

– Ясно. Вещи есть?

– В принципе, все при мне. Только, Артем, половину денег мне отдай. И револьвер с ножом.

– Зря вы так-то, Борис Николаевич, – покачав головой, произнес городовой.

Вот так. Спас его Измайлов или нет, не имеет значения. Есть присяга и долг. К гадалке не ходить, был бы у него приказ устранить Бориса в случае угрозы попадания в чужие руки, то непременно убил бы. А может, и есть. Только он видит, что беглец не уходит ни под чью руку, а всего лишь опять подается в бега.

Ну что же. Как там говорил персонаж известной сказки: «Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел…» Главное не забывать, что на Колобка нашлась своя Лиса. Ну и не бегать с транспарантами, возвещая о своем местонахождении. Пора уж за ум браться.

Глава 26
Попутчик

Просто так отмахиваться от Елисея Макаровича Борис не стал. Причина – и в Дорофее Тарасовиче, доверявшем ему, и в том, что сам парень узнал о боцмане. Надежный, как скала, и слово его столь же крепко. Опять же, не завязан ни на кого. А так, глядишь, еще и удастся к себе сманить. Ведь Рыченков и Носов не ротозеи какие, а уже готовы идти с ним плечом к плечу. Может, потом и под руку пойдут.

Это в двадцать первом веке вассалитет воспринимается как нечто неприемлемое. Здесь же такова структура общества, а потому у многих это едва ли не цель в жизни. Причем для подавляющего большинства – недостижимая.

Команда своя нужна. Именно своя, а не какие-то мутные типы. Поначалу Борис еще рассматривал на роль вассала Алину. Денис предстал в образе эдакого перекати-поля, которому мирная жизнь попросту противопоказана, а потому сразу воспринимался всего лишь как попутчик. У Бориса, конечно, шило в заднице свербит, но не настолько, чтобы все время пребывать на грани.

Однако он ошибся в их оценке. Они уже состояли на службе, причем, скорее всего, приняли вассалитет. И все было за то, что это если не сам царь, то кто-то из царской семьи. Просто иначе объяснить радение Бочкаревой о государственных интересах не получалось. Опять же, она находилась на службе в российском загранпредставительстве, а они все были под рукой Александра Третьего.

Словом, посвятил он боцмана в то, что является одаренным, и поведал о своих злоключениях. Елисей Макарович конечно же сильно удивился, не без того, но в общем и целом новость воспринял вполне спокойно. Понимал, что Рыченков обратился к нему не просто так, а по весьма серьезному поводу. Хотя, конечно, об одаренности Бориса даже не догадывался. Думал, просто нужно укрыть парня, натворившего дел по молодости и глупости, а не по умыслу.

Разумеется, Измайлов позвал его присоединиться к себе. Тот не стал сразу же цепляться за перспективное предложение. Пообещал подумать. Ну и заверил, что пока Борис на «Тюльпане», переживать ему не о чем. Боцман на корабле – это не просто так. У него непременно есть свой круг, на который он может положиться целиком и полностью.

Прав был Рыченков. Жизнь – штука такая, что пока имеешь, особо не ценишь. Ковалевскому только сорок восемь, мужчина в самом расцвете сил. И уж тем более при наличии возможности использовать «Аптечку». Дорого, не без того, но в принципе доступно всем. Практически у каждого доктора есть артефакт, а то и не один. К тому же в запасе у Елисея Макаровича все еще есть одно возрождение. Словом, его ничто не подпирает, и сегодняшнее положение вполне устраивает, а потому и о высшем образовании с еще одним возрождением он и не задумывался.

Боцман сохранил все пожитки Бориса, плюс капитан вернул деньги, хранившиеся в его сейфе. Итого у Измайлова в кармане оказалось порядка трехсот рублей. Не сказать, что великие деньги, но это смотря с чем сравнивать. Его побросало вверх и вниз, так что умел ценить и копейку, не говоря уж о большем.

Каюта ему досталась маленькая, это если сказать очень мягко. Самая натуральная клетушка, как на «Стриже». Теснота необыкновенная, небольшой иллюминатор, дающий скудное освещение. Однако имелись и плюсы. Она была одноместной, а недостаток освещения компенсировался электролампой. Причем, по просьбе Бориса, мощной.

Терять во время перехода время попусту он не желал. А так как у боцмана сохранились все его вещи, то он мог позволить себе как рисовать акварелью, так и лепить. Правда, вскоре выяснилось, что вся эта возня с освещением была напрасной тратой времени. Без самоучителя и даваемого им теоретического курса прогресс изучения «Науки» в результате рисования был мизерным. Со скульптурой положение еще плачевней.

Можно, конечно, продолжать грызть кактус, но на выходе получалась совсем уж печальная картина. А тут еще и невозможность работать с маслом ввиду отсутствия всего необходимого. Поэтому Борис предпочел отложить краски и пластилин в сторону, вооружившись уже привычной доской и мелком. За час ему удавалось заработать порядка ста очков. За день выходило никак не меньше тысячи. Да, неинтересно. Да, вымораживает от однообразной работы. Зато опыт, как свободный, так и избыточный, пополнялся исправно. Как известно, запас карман не тянет.

Кроме того, Ковалевский вновь начал натаскивать Бориса по рукопашному бою. Мало того, боцман выставлял против Измайлова матросов для работы в полный контакт. А тут уж капало не как за тренировки, а куда серьезней. Правда, только при условии победы. Проигравший получал все ту же тренировку.

Победы случались не всегда. Вот и выходило, что огребал Борис по-взрослому, а получал как за занятие. Всего же за четыре дня ему удалось заработать три сотни очков. Так себе рост, тем более учитывая, что он мог влить в эти умения куда больше свободного опыта. Впрочем, справедливости ради, не стоило забывать, что ступени – это далеко не главное. Они подспорье, бонус, костыли. Но все это должно применяться к чему-то. Так что учился он далеко не только по цифрам, а реально изучал единоборства.

– Часа через три пристанем, – подойдя к Борису и облокотившись о перила, произнес боцман.

Измайлов стоял на верхней палубе, рассматривая приближающийся берег. Все же приятно стоять вот так и наблюдать за пейзажем, когда на тебе нет никаких обязанностей. Сам того не замечая, он увлекся созерцанием, представляя себе, как запечатлеет этот вид. А поглядеть было на что. Лазурное море, белая полоска песчаного пляжа. Убегающий по склону лес, переходящий в луга, и, наконец, двуглавая вершина, покрытая ледниками. Чем-то похоже на Эльбрус.

– Я так и понял, – кивая в знак согласия, ответил парень. – Что ты решил, Елисей Макарович?

– Странный ты, Боря. Ты ведь зовешь меня в никуда.

– Это пока в никуда. Уже в этом году у меня будет свой корабль. И пусть на мостике буду стоять не я, это мало что меняет. К тому же прямо сейчас мне нужно только знать, готов ли ты принять мое предложение. Ведь понятно, что с «Тюльпаном» ни тебе, ни твоему кругу не развенчаться, пока замену не поставите.

– Говорил я с мужиками, – огладив усы, неторопливо заговорил он. – Пятеро готовы дать свое согласие. Но обождать придется самое мало полгода. Получится найти замену раньше – хорошо, да только сомнительно. И учти, как прознает Владиславович, кто сманил у него костяк команды, врага лютого ты заполучишь.

– Мне не привыкать, – довольный полученным согласием, улыбнулся Борис. – Адрес Рыченкова тебе ведом. Куда телеграфировать, знаешь.

– Добро. Кстати, ты бы не задерживался на Кигали. Не ровен час, нагонят тебя.

– Брось. «Русалка» наверняка будет несколько дней искать нас в море и на близлежащих островах. Кстати, нас хорошо так отнесло в сторону не обозначенным на карте течением. Я узнавал у штурмана. Потом минимум сутки телеграмма будет идти через промежуточные станции до Морозовска. Столько же обратно. Пока доберутся до Марсабита, подхватят Артема и двинутся следом.

– Маршрут «Тюльпана» узнать несложно. Достаточно справиться в порту. Это не тайна, так что твой «сторож» уже сообщил своему боярину, куда ты направился.

– Согласен. Они могут выиграть на этом сутки. В любом случае у меня будет около недели. Но я не собираюсь настолько задерживаться и покину остров с первой же оказией.

– Может статься и так, что пароходов не будет несколько дней.

– Может, конечно. Но тогда я воспользуюсь услугами контрабандистов. Тропинка мною уже хоженная, и по ней меня отследить не смогли.

– Не обольщайся. Ребята эти будут хранить молчание недолго. Твои угрозы где-то там, а проблемы или копейка – вот они. И, скорее всего, тебе уже будет не до них. И вообще, это насколько нужно быть стукнутым головой, чтобы возвратиться и посчитаться с контрабандистом?

– Может, и так. Только для начала нужно будет этого контрабандиста найти. Когда же выйдут на другой остров, там будет либо другой контрабандист, либо я сяду на пароход. А то и вовсе обзаведусь каким-нибудь катером. Научился я с ними управляться. Словом, та еще задачка.

– Вот что, Боря… Отправлю-ка я с тобой Гришу Травкина. С виду он, конечно, балагур, но парень надежный. Со мной уже два года ходит. Его Игнат Владиславович спишет без претензий.

– Выходит, все же крепко ты думал о моем предложении.

– А с одаренными нельзя иначе, – пожав плечами, ответил он.

– Понятно. Только… Словом, за те месяцы, что пробыл на «Тюльпане», я толком так и не узнал Гришу сколь-нибудь близко, – с сомнением произнес Измайлов.

– Оно и неудивительно. Скрывается он, потому как по молодости и дурости сунулся в бомбисты, а там и душегубство на себя повесил.

– Мило. Только террориста-социалиста мне и не хватало.

– Брось. Говорю тебе: по дурости. Когда понял, что бомбу метать нужно будет не просто в князя, а в кофейню, где полно народа, отказался. Только ее все равно взорвали. Куча побитых и покалеченных. С князя как с гуся вода. Он, конечно, тут же всех на уши поставил, «Аптечек» натаскали. Кто-то возродился. Но троих деток вытащить не смогли. Бомбистов накрыли, ну и Гриша, ясное дело, проходит по делу. А прежде чем в бега податься, он порешил тех, до кого полиция и жандармы еще не добрались. Теперь в сторону социалистов и не глядит. Только если порвать нужно.

– Силенок-то хватит?

– Повоевал малость.

– Только не говори, что партизан, – хмыкнул Борис, легонько тряхнув головой.

– Не партизан. Но в драке злой, как черт. Думаешь, отчего я ни разу его против тебя не выставил? Не сладить тебе с ним. И никому на «Тюльпане». Не гляди, что не особых статей.

– Допустим. А к чему ты мне об этом говоришь? Рупь за сто, что ни капитан, ни кто иной из офицеров о том знать не знают, ведать не ведают.

– Правильно говоришь. Только я ему и о тебе рассказал. Потому как если доверия промеж вас не будет, то и до беды недолго.

– Логично. Ладно. Пойду собираться.

– Давай, – согласился боцман и направился по своим делам.

Борис хотел было окликнуть его и поинтересоваться относительно возможности обзавестись бланками паспортов, что выписывают капитаны, но по здравом размышлении отмел эту мысль. Сомнительно, чтобы Ковалевский стал преступать закон настолько откровенно.

Пройдя в каюту, Измайлов начал собирать вещи. Получилось не так чтобы и много. Не нажил имущество. Все, что попадало ему в руки, столь же успешно уходило сквозь пальцы. Вот интересно, оно у него всегда так будет или он все же наконец прекратит эти метания?

Покончив с вещами, взялся инспектировать оружие. Стрельбой тут никого не удивишь. Пассажиры порой выходят на корму палить по гонгам. Оно даже не столько ради опыта, сколько для развлечения. На корабле под это дело даже определенные часы выделены. Вот и Борис раз в день выходил со своими револьверами.

В Батлере «Тюльпан» простоял сутки, так что, получив от капитана свои деньги, парень предпочел посетить оружейный и пополнить свой арсенал парой «бульдогов». Повезло, нашлась нужная марка с подающимся вперед барабаном. Как и в прошлый раз, прямо в оружейном рассверлили казенники стволов.

По боеприпасам получалась полная унификация. Все три образца были под один девятимиллиметровый патрон, что серьезно облегчало жизнь. Опять же, нет нужды покупать дополнительную оснастку для переснаряжения боеприпасов. Будь иначе, и Борис предпочел бы избавиться от нагана, сдав его за бесценок. А так выходила экономия на патронах.

Хотя если откровенно, то экономия тут ни при чем. Ему попросту нравилось возиться с оружием. В прежней жизни подобной тяги не наблюдалось. Пострелять, как и любой мужик, любил, это да. Но снаряжать даже охотничьи патроны желания никогда не возникало. Тут же, напротив, появился интерес. Причем настолько, что вопрос относительно того, стоит ли брать оснастку, в его голове даже не возник.

Купил он и памятные патроны к легкому карабину с оправкой, как и все необходимое для изготовления глушителя. Возиться с железом в каюте не вариант, однако он был не обычным пассажиром, а некогда служившим на «Тюльпане» и находившимся в фаворе у боцмана, поэтому имел куда больше простора и мог посещать судовую слесарную мастерскую. Вот там-то он и возился со своим оружием.

Покрутил в руках глушитель. Больно уж бурная у него жизнь, а потому в пацифисты записываться Борис не собирался, как и отказываться от преимуществ бесшумного оружия. Оно, конечно, лучше обойтись без пальбы, но тут уж как получится. Прикинул, что пока глушитель ему без надобности, и отправил его вместе с патронами в памятный потертый саквояж, который он приобрел еще на Яковенковском.

Наконец подхватил систему с двумя подмышечными кобурами и набросил на плечи. «Бульдог» с травматическими патронами – слева. Наган с боевыми – справа. Поверх – легкий пиджак. Повел плечами. Оно бы в зеркало глянуть, но в четвертом классе, да еще и в одноместной клетушке, подобное не предусмотрено. Впрочем, он и так знал, что все подогнано должным образом.

Привычно легонько тряхнул ногой, убеждаясь в наличии на голени кобуры со вторым «бульдогом». Как говорится, вооружен до зубов и очень опасен. Мало стволов не бывает. Правда, как показывает практика, их наличие и умение с ними обращаться не являются гарантией от неприятностей. Но лучше уж пусть будет, чем не окажется, когда понадобится.

В этот момент к нему постучали. Борис окинул каюту быстрым взглядом, все ли в порядке, и открыл дверь, за которой обнаружился Григорий.

– Проходи, – насколько возможно освобождая проход, предложил Измайлов.

– Ни к чему тесниться, – возразил Травкин. – Я чего сказать-то хотел: ты как сойдешь, погуляй по городу, а я пока на контрабандиста какого выйду. Встретимся в четыре пополудни у фонтана на площади городской мэрии.

– Так, может, вдвоем?

– А еще лучше – прогуляться всей командой «Тюльпана». Так оно веселей будет, – хмыкнул парень.

– Уверен, что с контрабандистом так быстро управишься?

– Порты только называются по-разному, а суть у всех одна. Так что даже не сомневайся. Это я еще и с запасом время отмеряю.

– Понятно. Гриша, а покажи-ка свою Суть.

– Боря, вот оно тебе надо?

– Ну, должен же я знать, с кем буду делить дорогу.

– Так я твою не спрашиваю.

– Не вопрос, – открывая Травкину доступ, произнес Измайлов.

Тот все же не смог удержаться от соблазна и глянул на показатели одаренного. И, судя по его виду, был разочарован. Явно ожидал большего.

Ступень – 5.

Опыт – 0/64 000.

Свободный опыт – 5275.

Избыточный опыт – 193 469.

Свободные очки характеристик – 0.

Сила – 1,22.

Ловкость – 1,21.

Выносливость – 1,25.

Интеллект – 1,51.

Харизма – 1,05.

Умения – 22.

(Навыки – 1).

(Умения навыков – 7).

– Что, не впечатляет? – ухмыльнувшись, поинтересовался Борис.

– Д-да, как-то скромно, – признал Григорий.

– А если я скажу, что мне только пятнадцать и год назад моя Разумность недотягивала до единицы?

– Вот это уже другое дело, – вздернул бровь Травкин. – Ладно, коли начали заголяться…

Ступень – 6.

Возрождение – 1.

Опыт – 60 245/128 000.

Свободный опыт – 10 345.

Избыточный опыт – 0.

Свободные очки характеристик – 0.

Сила – 1,12.

Ловкость – 1,32.

Выносливость – 1,28.

Интеллект – 1,53.

Харизма – 1,15.

Умения – 34.

Шестая ступень плюс возрождение. А кстати, почему в характеристиках Бориса нет «возрождения»? Ну и был бы ноль. Так ведь этот пункт просто отсутствует. Хм. Скорее всего, из-за того, что он еще не достиг возраста, когда оно вообще положено. Ладно. Бог с ним.

Итак, Григорий. Если судить по отсутствию избыточного опыта, тут присутствует грамотно спланированный, сбалансированный и продуманный рост. Ну и высшее образование. Не закрыв третью ступень «Науки», на шестую общего развития не подняться.

– Успел закончить институт до того, как связался с бомбистами? – поинтересовался Измайлов.

– Механический факультет Московского университета. Диплом получить не успел, но Эфир образование зачел. Дурак был, – признал парень.

– А сейчас поумнел?

– Поумнел, конечно. Ерунда весь этот террор. А еще это такой метод заработка. Молодое мясцо о том ничего не знает, убивает и идет на смерть за идею. А там крутятся большие деньги. То же убийство князя не может не сказаться на биржевых торгах. Главное – быть готовым к предстоящему, и тогда можно снять приличные сливки.

– Но это не повод отринуть социализм в целом, – не спрашивая, а скорее констатируя, произнес Борис.

– Не повод. Просто к нему можно идти с кровью, а можно по пути реформ. Я придерживаюсь второго варианта.

– А если я стремлюсь стать боярином?

– Так я не против царя и бояр. Элита у нации должна быть в любом случае, только не в таком виде, как сейчас.

– Уже примкнул к какой-то партии?

– Не до того было. Опять же, предпочитаю для начала набраться жизненного опыта, получить образование, а там уж и влезать в эту кухню. Не хочу, чтобы мною пользовались.

– Понятно. Кстати, может, тогда не будешь разговаривать как необразованный матрос, – предложил Измайлов.

– Э-э-э нет, пофорсить образованием я еще успею, – хмыкнув, возразил Травкин.

– Хорошо. Я тебя понял. Значит, в четыре пополудни у фонтана.

– Вот и договорились.

Сойдя на берег, Борис первым делом направился в ближайшие меблированные комнаты. С камерами хранения тут было как-то не очень, а бродить по городу с парусиновой дорожной сумкой и саквояжем неудобно. Опять же, удастся Грише найти кого или нет, бабка надвое сказала. Ночевать же в любом случае где-то нужно. Да и стоит такая комната откровенно недорого. Единственно, как повезет с насекомыми. Тут сплошная лотерея. Хм. Скорее уж русская рулетка.

Избавившись от багажа, решил пройтись по городу. В принципе, ничего необычного он тут встретить не собирался. Типичная британская застройка в колониальном стиле. Практически все города как под копирку. Порой даже планировка схожая. Но не сидеть же целых три часа в номере?

Выйдя на улицу, постоял несколько секунд на тротуаре, припоминая, в какой стороне приметил паб. Вот качество пива в разных местах отличалось, и порой кардинально. Прикинув так и эдак, решил не рисковать и воспользоваться проверенным способом. В прежние времена, оказываясь в незнакомом городе, он предпочитал обращаться с подобными вопросами к таксистам. Если не новичок, то непременно знает все злачные места. Только вот извозчиков в пределах видимости не оказалось, а прежнего он уже отпустил.

Наплевав на это, Борис не спеша побрел вдоль по улице, глазея по сторонам. Народу немного. Все спешат по своим делам. Мимо покатил свою тележку старьевщик, зазывающий клиентуру, готовую как сдать старое и ненужное, так и купить что-нибудь для себя.

Удара он не почувствовал. Просто в какой-то момент словно погасили свет, и он разом провалился в мрак беспамятства…

В себя он приходил тяжко. Затылок буквально разламывался от нестерпимой боли. В голове стоит то ли звон, то ли шум, похожий на статические помехи. Взгляд подернут поволокой, которая никак не желает спадать. А тут еще и желудок решил избавиться от содержимого. Не сказать, что там нашлось так уж и много, но все, что было, выплеснулось на мостовую темной подворотни.

– Ну ты как, Боря? – заботливо поинтересовался присевший перед ним Григорий.

Измайлов узнал его скорее по голосу, так как муть перед взором никак не желала исчезать.

– Н… Н-нормально, – и едва успел отвернуться, чтобы исторгнуть очередную порцию желчи.

– Похоже, сотрясение. Что же ты так-то, служивый? Чему вас только учат? – в сердцах произнес Травкин.

Более или менее придя в себя, Борис вновь принял вертикальное положение, сидя на пятой точке, выпрямив ноги и опершись головой о прохладную кирпичную стену. Стало значительно легче. Извлек из кармана платок и протер глаза. А вот и пелена практически спала.

Ага. Вон к кому обращался Гриша. У другой стены неподвижно лежит рослый мужчина, в котором Измайлов без труда признал Артема. На его беспамятство Григорий явно не надеялся, а потому связал руки и ноги, сунув городовому в рот в качестве кляпа кепку.

– Боря, нам бы поскорее сваливать отсюда надо. Не то приметит кто да вызовет местных фараонов.

– Он жив?

– Жив, конечно. С чего бы я его тогда вязал?

– Тогда вызывай полицию. Документы у нас в порядке. Он напал на меня с целью ограбления. Все чисто. Черт. Откуда он тут взялся?

– Дураком был бы, не попытайся обогнать нас. Зря мы у него все деньги не отобрали. Тогда погряз бы в заработке на хлеб насущный. Только сообразил я поздно.

– Деньги он сыскал бы быстро. Подсказал я ему один способ. Работает на раз.

– Ну, тогда тем более. Куда направлялся «Тюльпан», известно. Достаточно убедиться, что ты на борту, и сесть на другой корабль, что побыстрее. Ну или того же контрабандиста нанять. Не суть. Встретил тебя здесь, подобрал удобный момент и попытался захватить.

– Ты поэтому решил сойти с корабля врозь?

– Да. Хотел последить за тобой и убедиться, что хвоста нет.

– Спасибо.

– Брось. Сколько еще таких моментов будет, – отмахнулся парень.