Текст книги "Молот ведьм"

Когда Изольда добежала до поворота и выглянула из-за кустов, преступник стоял над своей связанной жертвой и поливал ее чем-то из небольшой пластиковой канистры. В другой руке он держал обрез. Бритый череп отсвечивал желтым. Изольда встала, взяла пистолет двумя руками и прицелилась.

* * *

Он выстрелил инстинктивно, не целясь, как кусается зверь, внезапно попавший в ловушку. Мощной отдачей обрезанные по самое ложе стволы подбросило вверх, и обрез едва не выскочил из скользких от крови пальцев. Инквизитор увидел, как зарядом картечи разворотило фару автомобиля, который, завывая передачей заднего хода, скрылся за поворотом.

– Тебе конец! – заорала Жанна и визгливо захохотала. – Тебе конец!

Она принялась раскачиваться, хрипло затянув какое-то жуткое песнопение из незнакомых, пугающих слов.

Ситуация вышла из-под контроля. Рыжая ведьма не обманула: кто-то действительно примчался ей на выручку, хотя Инквизитор был уверен, что это не полицейские – на вынырнувшем из темноты автомобиле не было ни опознавательных знаков, ни проблесковых огней. Он не знал, сколько человек сидело в машине, были ли они вооружены, но понимал, что вряд ли один выстрел заставит их отступить. Зато ему самому отступать было некуда: единственная дорога к трассе была теперь перекрыта, а с другой стороны, всего через километр с небольшим, просека упиралась в реку. Тупик. Оставалось попытаться разыграть те карты, которые еще оставались у него на руках. Если повезет, то удастся оторваться от преследователей, а потом затеряться в ночном лесу. Но сначала нужно довести дело до конца.

Не выпуская обреза из рук, Инквизитор бросился к открытому автомобилю и выхватил из салона небольшую пластиковую канистру с бензином, купленную по дороге сюда на пустынной заправке – как раз почти сразу после того, как спелёнатая обрезками простыней Жанна получила второй удар током. Он зажал канистру подмышкой, с хрустом, будто ломая шею птенцу, скрутил крышку и принялся поливать горючей жидкостью раскачивающуюся в подобии транса ведьму. В неподвижный воздух ночного леса ворвались ядовитые пары. Жанна прервала свои безумные напевы и завопила, мотая головой и разбрызгивая в разные стороны капли бензина с намокших жестких кудрей. По лицу поползли потеки грязи и крови. Канистра почти опустела, когда раздались выстрелы.

Два отрывистых громких хлопка прозвучали один за одним. Что-то прожужжало мимо, обдало коротким дуновением теплого воздуха, с силой ударилось в невидный во тьме ствол дерева; зашуршала, осыпаясь, кора. Краем глаза Инквизитор успел заметить вспышки в той стороне, где скрылся прибывший на выручку Жанне автомобиль.

Значит, все-таки вооружены.

Он отбросил канистру и с размаха уселся на землю, привалившись спиной к борту «Инфинити». В темноте затрещали кусты.

– Полиция! Вы окружены! Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!

Голос был звонкий и женский. Инквизитор криво усмехнулся. Конечно, полиция, так он и поверил. В лесу уже было бы светло от прожекторов, гомонили бы десятки людей и хрипел мегафон – или что там еще используют полицейские для переговоров с преступниками. Одна женщина? Не смешите. Очевидно, что кто-то из ковена подоспел на подмогу попавшей в беду ведьме. Если бы он поддался на уловку и вышел, отбросив оружие, его бы тут же изрешетили пулями, а может быть, что и похуже. Нет уж, не выйдет. Инквизитор переломил обрез, достал еще теплую гильзу и загнал в пустой ствол новый картечный патрон.

Изольда видела, как злодей спрятался за машиной. С того места, где она находилась, его не было видно. Что делать? Ждать подкрепления? А что если в это время маньяк успеет поджечь свою жертву, на которую успел вылить несколько литров бензина? Нужно подобраться поближе, решила она. Если не давать ему высунуться, то можно преодолеть расстояние, которое их разделяет, обойти джип с другой стороны, а дальше… Там разберемся. Изольда выдохнула, выскочила из-за кустов и вскинула пистолет.

Хлопнул еще один выстрел и пуля со звоном вонзилась в стойку автомобиля рядом с открытым багажником. От неожиданности Инквизитор упал на левый бок, прижимая к груди обрез. Рядом с ним повалилась на землю, чтоб не получить шальной пули, и Жанна: ее облепленное мокрыми волосами лицо, все в разводах поплывшей косметики, грязи, бензина и крови, оказалось напротив Инквизитора на расстоянии вытянутой руки. Ведьма посмотрела ему в глаза сквозь спутанные космы и растянула губы в торжествующем злобном оскале. Еще один выстрел прогремел совсем рядом, и Инквизитор услышал, как пуля вошла в спинку заднего кресла в салоне. По просеке пробежали и замерли чьи-то шаги. Враг подбирался все ближе. Он повернул голову и посмотрел под машину, пытаясь разглядеть в темноте, нет ли кого-то с другой стороны. Никого. Он осторожно сел и выглянул из-за заднего бампера. Ему показалось, что на фоне черного леса мелькнула какая-то серая тень. Инквизитор отшатнулся назад, подобрался, положил палец на спусковую скобу и поджал правую ногу, готовясь вскочить.

До «Инфинити», за которым укрылся преступник, оставалось шагов десять – пятнадцать. Изольда, пригнувшись, метнулась вперед, но увидела, как из-за заднего бампера высунулась и мгновенно спряталась бритая голова. Она замерла на мгновение, присев, подождала, потом снова вскочила, и, вытянув руку с оружием в сторону автомобиля, побежала вперед.

Инквизитор резко поднялся.

– Осторожнее! – крикнула Жанна.

Изольда остановилась, повернувшись к машине, и увидела два черных ствола, глядящих ей прямо в лицо, и вытаращенные глаза человека, сжимающего обрез. Темноту разорвала мгновенная яркая вспышка, раздался раскатистый грохот.

Инквизитор увидел, как в десяти шагах от него светловолосая женщина с пистолетом в руке упала, будто сраженная громом.

* * *

Они подъехали почти одновременно. Диана на несущемся с ревом «Дукати» нагнала серый джип Штольца примерно за километр до съезда с шоссе, а меньше, чем через минуту, они разом остановились перед стоящими на обочине двумя полицейскими автомобилями с включенными проблесковыми маяками, и каким-то невнятным седаном с разбитой фарой, к которому привалился здоровенный, коротко стриженный парень в спортивной куртке и джинсах. Рядом стояло несколько человек с автоматами в форме патрульных. «Опоздали», – подумал Штольц и скрипнул зубами. Он выпрыгнул из машины, на ходу выхватывая документы.

– Кто старший?

От группы полицейских отделился один, неповоротливый, одутловатый, и вразвалку направился к Штольцу, поправляя ремень автомата на выпирающем животе. Он уставился в раскрытое удостоверение, как мог, подтянулся и махнул рукой, отдавая честь.

– Старший лейтенант Полупуднев! Прибыли на место согласно…

– Что тут происходит? Почему стоите?

– Товарищ майор, согласно имеющейся информации, группа неустановленных лиц осуществляет в лесу стрельбу из автоматического оружия. Была обстреляна машина капитана Покровской…

– Так чего вы тут ждете, все вместе?! – рявкнул Штольц.

– Товарищ майор, вызвали СОБР, ожидаем прибытия подкрепления…

Откуда-то из лесной темноты один за одним хлопнули выстрелы. Штольц окинул взглядом группу патрульных: шесть человек с АКСУ и табельными ПМ, не считая здоровяка у разбитого автомобиля. Он посмотрел на стоящего перед ним толстяка, и тот увидел во взгляде оперативника нечто такое, что заставило его отступить на шаг и судорожно сглотнуть. Штольц, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не врезать старшему лейтенанту меж глаз, обернулся: в нескольких метрах за ним как черное изваяние застыла Диана, восседая на своем черно-красном спортбайке и расставив длинные ноги. Штольц махнул ей рукой и крикнул, то ли лишь ей одной, то ли и всем остальным:

– Быстро за мной!

«Прада» резко съехал с трассы и запрыгал по узкой, неровной дороге, исчезая в лесу. Следом за ним, заревев, устремился «Дукати» Дианы. Старший лейтенант Полупуднев потоптался немного, подумал, и все же решился:

– Давайте все по машинам! Следуем за майором.

«Только не торопясь», – добавил он про себя. Если верить стажеру Вите, на поляне в лесу засел целый отряд до зубов вооруженных бандитов.

* * *

Упавшая женщина не шевелилась. Инквизитор было метнулся к ней, чтобы забрать пистолет, но передумал и, ковыляя, кинулся обратно к машине. Ощущение паники нарастало.

Трясущимися руками он перезарядил обрез и увидел, как Жанна, извиваясь червем, отползает с просеки, пытаясь забраться в кусты. Он рывком схватил ее за окровавленную голую щиколотку, исторгнув пронзительный вопль из ее осипшей от криков глотки, и поволок на прежнее место. Подхватил упавшую на землю канистру с остатками бензина, плеснул еще немного на мотающуюся в стороны грязную голову; поднял нож, отрезал от еще одной простыни длинный лоскут, свернул его в жгут и пропитал последними каплями из канистры.

– Хватит, – прохрипела Жанна. – Все уже кончено, остановись…

– Я не могу, – ответил ей Инквизитор. – Не могу остановиться.

Со стороны трассы донесся рев приближающихся автомобилей. Над черным лесом замерцали желтым, синим и красным отсветы фар и полицейских огней. Инквизитор заторопился, швырнул на переднее сиденье машины обрез, нож и открытый портфель, бросился к открытому багажнику; забыв про больное колено, неловко ступил на левую ногу, упал, стукнувшись головой о задний бампер, и чуть не заплакал от боли. Когда он поднялся, цепляясь на холодный металл автомобиля, из-за темных кустов ударили, ослепляя, лучи мощных фар и большой джип с ревом вырвался на поляну. Жанна торжествующе завопила.

Инквизитор быстро нагнулся, поднял самодельный фитиль и достал зажигалку. Торжество в крике ведьмы превратилось в ужас. Бензин вспыхнул, опалил пальцы, и Инквизитор бросил горящую тряпку в сторону связанной Жанны.

Раздавшийся визг был похож на звук циркулярной пилы. Волосы вспыхнули с жутким треском и исчезли в огне, объятая пламенем ведьма скорчилась пополам, распрямилась, снова скорчилась и покатилась по траве, которая тут же стала дымиться и тлеть. Инквизитор упал в кресло водителя, ткнул кнопку стартера и рванул с места. «Инфинити» повело по грязи, ударив боком о ствол невысокого дерева. Инквизитор вывернул руль, кое-как выровнял и бросил машину вперед. Посмотрел в зеркало заднего вида: из остановившегося джипа выскочил какой-то мужчина и бросился к катающейся по земле, объятой пламенем ведьме, на ходу срывая с себя черную куртку. Остальные машины еще не подоспели. Теперь оставалось только быстрее убраться отсюда как можно дальше, до самой речки, оставить машину в лесу и попытаться уйти.

Хищная черная тень мотоцикла вылетела на просеку. Инквизитор узнал этот байк и зловещего седока, затянутого в черную кожу. «Дукати» подпрыгнул на кочке, вильнул, женщина за рулем на мгновенье уперлась ногой в землю, сохранив равновесие, а затем стала стремительно приближаться. Двигатель мотоцикла ревел, как объятый яростью хищник, ринувшийся за добычей. Через секунду Диана уже настигла «Инфинити», вилявший по узкой дороге, и, задевая черные голые ветки деревьев, начала обходить его справа. Инквизитор в панике дернул рулем, пытаясь ударить преследовательницу бортом машины, но та успела затормозить, увернулась, и снова рванула вперед, обходя теперь с левого борта.

Зашипело, скользя вниз, стекло водительской дверцы. Инквизитор нашарил на сидении рядом обрез и обернулся. С расстояния не более метра на него уставился непроницаемо черный щиток мотоциклетного шлема. Инквизитор выпустил руль, высунул в окошко обрез и разом разрядил оба ствола в собственное искаженное отражение в темном зеркальном пластике. Брызнули, разлетаясь, осколки. Полсотни крупных картечин мгновенно разворотили Диане лицо, оставив на его месте кровавую яму, разбрызгали мозг по внутренним стенками черного шлема и пробили навылет толстый карбон, разлетевшись во тьме, как железные, злобные осы. Тело Керы сбросило с мотоцикла, ударило о деревья, и оно, закрутившись, будто тряпичная кукла, отлетело в кусты. Оставшийся без хозяйки «Дукати» в бессильной ярости врезался в левую заднюю дверцу «Инфинити» и рухнул, бешено вращая колесами.

Инквизитор отшвырнул обрез на сидение, повернулся вперед и закричал. Лучи фар уперлись в сплошную стену деревьев, перед которой, всего в нескольких метрах, зияла черная щель реки под обрывистым берегом. Инквизитор топнул ногой, зажимая тиски тормозов, но было поздно: две с половиной тонны металла, скользя по слякоти перегною, сорвались с двухметрового обрыва.

«Инфинити» с тяжелым всплеском вошел в густую, темную воду передним бампером, почти мгновенно погрузился до половины, замер, и медленно перевернулся на крышу. Ледяной мрак хлынул в салон через окно водительской двери.

* * *

25 апреля, Genikeevka.ru

Минувшей ночью силами уголовного розыска ГУВД по Санкт-Петербургу и области и ОМВД г. Кировска была проведена совместная спецоперация по задержанию опасного преступника, предположительно являющегося серийным убийцей, получившим прозвище «Инквизитор». При попытке задержания преступник оказал вооруженное сопротивление и предпринял попытку уйти от преследования сотрудников полиции. Впоследствии автомобиль, на котором пытался скрыться подозреваемый, был обнаружен затопленным в реке, находящейся в лесном массиве, примыкающем к садоводству «Дружба». Нам сообщили, что на данный момент полиция и следственные органы не располагают достоверными данными о том, погиб ли преступник или ему удалось выжить. По неподтвержденной пока информации, в результате ночной перестрелки погибли и пострадали несколько гражданских лиц.

В ходе проведения спецоперации огнестрельное ранение получила оперуполномоченный ОМВД г. Кировска капитан Покровская И. Т. Как сообщили «Геникеевке» в областной клинической больнице, в настоящее время капитан Покровская прооперирована и ее жизнь находится вне опасности.

«Геникеевка» будет следить за развитием событий.

Глава 31

– Хорошо, что личность установили, – сказала Алина. – С опознанием были бы большие проблемы. Разве что, по татуировкам: у нее тело все расписное и рисунки такие…запоминающиеся.

– Все так плохо? – поинтересовался Чекан и повертел на столе кружку с остатками остывшего кофе.

– Ну как сказать, – Алина откинулась в кресле, чуть потянулась и медленно наклонила голову влево и вправо, разминая затекшие мышцы. День выдался трудным, долгим и, хотя на часах было уже почти восемь вечера, заканчиваться никак не хотел. Она поморщилась.

– Семен, ты же опытный человек, сам понимаешь. Двойной заряд кабаньей картечи с близкого расстояния, там не только от лица – от головы мало что осталось. Что-то из шлема выскребли, конечно, но возможность реконструкции лично у меня вызывает большие сомнения.

Оперативник невесело усмехнулся.

– Согласно водительскому удостоверению, у тебя в морге сейчас находится Диана Львовна Шварценгольд, двадцати восьми лет от роду. Живых родственников нет. Воспитывалась с подросткового возраста в специализированном интернате, куда ее сдали сами родители. Почему так случилось, спросить некого: и отец, и мать уже умерли. Хотя догадаться можно: у Дианы Львовны бурная биография, есть судимость по малолетке, причем за убийство. О последних годах жизни ничего не известно.

– Что-то еще нашли при ней, кроме водительских прав?

Чекан кивнул.

– Бумажник с небольшой суммой денег, две связки ключей, телефон. Из интересного – нож, причем не охотничий, а боевой, я такие в армии видел. И еще совсем странный предмет: пучок каких-то прутьев, перевязанный ниткой. Передали криминалистам, пусть развяжут, посмотрят, вдруг окажется, что это важно.

– А что со второй потерпевшей? Жанна, кажется, да?

– В больнице, – Чекан крутанул кружку сильнее, чуть не уронил, облился и выругался. – Вот же черт, все одно к одному.

Он встал, подошел к раковине в кабинете, пустил воду и принялся оттирать пятно на светлых джинсах.

– В больнице, – повторил он. – В реанимации. Вроде пришла в сознание, но врачи говорят, что допрос пока невозможен. Нога сильно изрезана, но главное – ожоги третьей степени пятидесяти процентов тела. Лицо особенно сильно пострадало, может быть, даже зрение потеряет, полностью или частично. Жить, скорее всего, будет, но совсем не так весело, как раньше. Совсем.

Чекан замолчал, с силой вытирая джинсы мокрыми бумажными полотенцами. Алина вспомнила Жанну: рыжие жесткие волосы, лисья физиономия, кривая улыбка, серебристый «Инфинити» с приторным ароматом в салоне. Сейчас этот автомобиль грудой бесполезного металла погрузился до половины в грязную воду лесной речки, а Жанна, под завязку накачанная обезболивающим, вся в бинтах, неподвижно лежала на койке в палате интенсивной терапии. Да, может, симпатии она у Алины и не вызывала, но того, что с ней случилось, не пожелать никому. «У модельного агентства Жанны хорошие связи в полиции», – пришли на память слова Виктории, и Алина спросила:

– Как Макс?

Чекан помрачнел еще больше, скомкал бумажное полотенце и сел обратно на стул.

– Хреново Макс, вот как. Сидит сейчас и в десятый раз дает показания. Все в больницу рвался, к ней, но пока не отпустили.

– Ты знал?

Семен посмотрел ей в глаза.

– О чем? Что у него какая-то женщина есть? Ну, догадывался, хотя у нас и не принято делиться интимными подробностями. Он же одиночка, разумеется, встречается с кем-то, откуда мне было знать, что там все так…серьезно. Или ты другое имеешь в виду?

Алина пожала плечами. Лицо Чекана посуровело.

– Макс – хороший опер, – твердо произнес он. – Настоящий, понимаешь? И то, что он спутался с бабой, которая бордели содержит, еще ни о чем не говорит. Ладно, пусть даже он и помогал ей там как-то, своими ресурсами или связями, не знаю, но данный факт его плохим сыщиком не делает. К сожалению, не все это понимают. Он уже сутки почти общается со службой внутренней безопасности, объясняет, откуда Жанну знал, в чем участвовал, почему решил, что она в опасности. Про эту Шварценгольд тоже интересуются: кто такая, давно ли знакомы, почему он ей позвонил. В общем, по полной схеме. Это же как болото: можно годами ходить мимо, и ничего, но, если уж оступился – все, пока по самые уши не измажешься, не вылезешь. А можешь и с головой уйти.

– Тебя не коснулось?

– Ну, как сказать, – уклончиво ответил Чекан. – Я только что из Управления, к тебе вот решил заехать. Вопросы задавали, но меня на месте событий не было, так что хотя бы не отстранили пока и фигурантом служебного расследования не сделали. Но вообще, всех коснулось. Знаешь, как это выглядит теперь для столичного руководства? Питерские сыщики мало того, что не в состоянии поймать серийного убийцу, разгуливающего у них перед носом; мало того, что арестовали невинного человека, который у них же в камере умер; так еще, каким-то чудом все-таки найдя Инквизитора, не смогли его задержать: один сотрудник полиции тяжело ранен, другой изобличен в порочащих связях, на месте происшествия женский труп с отстреленной головой, жертва маньяка в больнице, куча вопросов, а преступник ушел. Круто, да?

Алина невесело рассмеялась.

– Не смешно, – насупился Чекан.

– Прости, это нервное у меня. Чего уж веселого. Я так понимаю, злодея так и не нашли?

Чекан покачал головой.

– Нет. Представляешь, что там на месте творилось? Макс не в себе, орет, чтобы вызвали медиков, Жанна…догорает, рядом женщина эта, оперативник из Кировска, еле дышит, машина в реке, труп без лица в кустах, и шесть «пэпсов», которые не знают, за что хвататься и что делать. Ночь к тому же. Пока подъехали опера из области, пока СОБР подтянулся, пока связались с начальством, эвакуировали раненых, вызвали МЧС, чтобы утонувший автомобиль осмотреть – уже и утро. Прочесывать местность никто не стал: кругом темный лес, приказа не было, да и неизвестно, надо это или нет – может, злодей мертвый лежит под водой. Машину, кстати, так и не подняли пока: берег осыпается, земля болотистая, мягкая, опоры для крана нет. Туда водолазы спустились, спасатели. Вода в этой речке очень темная, торфяная, но зато неглубоко. Пошарили, поискали – тела нет. Думаю, он добрался куда-нибудь, например, до Дубровки, и уехал на электричке. Или залез в товарный вагон. Или машину поймал. В общем, ушел.

– А из автомобиля что-нибудь удалось достать? – спросила Алина. – Наверняка же остались какие-то зацепки, улики. У злодея в этот раз не очень-то гладко все прошло, мог в панике наследить, забыть что-нибудь.

– Нашли, конечно. Например, нож, пустой портфель, кепку. Криминалисты уже работают. Когда машину поднимут, попробуют отпечатки снять. Еще два мешка с постельным бельем, но это вряд ли Инквизитор с собой брал на дело. Если про зацепки говорить, то больше всего шансов на то, что поможет обрез, его тоже в машине нашли. Там серийный номер остался, можно установить, на чье имя приобреталось оружие: пока только ясно, что покупали его лет двадцать назад, не меньше. В общем, думаю, это тоже след тупиковый.

– Почему?

Чекан усмехнулся.

– Ты ведь знаешь версию наших столичных коллег? Ну, что Инквизитор – это бывший спецназовец или кто-то еще в этом роде?

– Я бы назвала ее небесспорной.

– Ну да, мы с Максом тоже сначала смеялись. А сейчас я начинаю в это верить. Понимаешь, есть в этом типе что-то такое…ну, ненормальное, что ли. В том, как он действует, например: то ли это неописуемые отвага и глупость, то ли, наоборот, невероятно точный расчет и уверенность в себе. Вот кому могло прийти в голову, что он дважды привезет жертву на одно и то же место? А использовать машину жертвы: не побоялся же, что остановят. Помнишь, мы говорили, что он все очень тщательно продумывает? Этот последний случай продуманным не выглядит вовсе, но ведь все равно, у него опять получилось. И то, как ему каждый раз удается уйти, в этом тоже нечто фантастическое есть, я бы даже сказал, нереальное. Конечно, можно сказать, что ему просто очень везет, но как-то уж слишком много и часто. Так вот, если он действительно бывший сотрудник спецслужб, то ни к чему нас потерянный им обрез не приведет: скорее всего, оружие было куплено нелегально, с рук, причем даже не с первых и не со вторых. Очень трудно поверить, что вот человек купил себе двустволку два десятка лет назад, и она у него так и пролежала в кладовке, пока он ее вдруг не вынул и не решил сделать обрез, и при этом не догадался номер вытравить кислотой. Ладно, по крайней мере узнаем первого владельца оружия, кто знает, может быть, след и дальше протянется.

– А как ты думаешь, сколько еще времени займет поиск владельца по серийному номеру на ружье? – небрежно полюбопытствовала Алина.

Чекан посмотрел на часы.

– Ну, я думаю, что уже есть информация. Мне же теперь не докладывают и в курс дела особо не вводят. Скорее всего, первого хозяина уже установили и утром поедут к нему пообщаться, если, конечно, он еще жив и находится в городе. А почему ты спросила?

– Ты же знаешь, я интересуюсь… – Алина тоже взглянула на циферблат наручных часов. – Ой, Семен, прости, пожалуйста, я тут заговорилась с тобой и совсем забыла, мне позвонить срочно надо! Извини, ладно?

– Понял, не дурак, – Чекан поднялся и пошел к двери. – Будем на связи, если что.

– Подожди минутку! – окликнула его Алина.

Он обернулся.

– Помнишь, я тебя просила одну квартиру проверить, в центре, пустую?

– Да, припоминаю.

– Ты еще сказал, что ребята из местного отделения будут за ней присматривать?

Чекан кивнул.

– Так вот, – Алина замялась, – ты можешь им сообщить, что присматривать больше не нужно?

– Если честно, я не думаю, что они вот так прямо ходят туда и присматривают, – признался Чекан. – Скорее всего, забыли уже. Что-то у тебя изменилось?

Алина кивнула.

– Да. Я передумала. Мне это больше не нужно. Если что, скажи своим знакомым, что Назарова у них в долгу.

Семен покачал головой и молча вышел.

Алина подождала, когда закроется дверь и шаги Чекана стихнут в пустом коридоре, взяла телефон и быстро набрала номер.

* * *

Она вышла с работы только после полуночи и уже села в машину, когда позвонил Семен.

– Не разбудил? – голос был совершенно убитый.

– Какое там, – отозвалась Алина, – я только домой собралась. Что случилось?

На то, чтобы установить владельца ружья, из которого был сделан обрез, ушло не так много времени. Поначалу планировалось, что опрашивать предполагаемого свидетеля поедут двое оперативников, утром. Но когда прозвучало имя того, на кого двадцать лет было оформлено это оружие, все изменилось. Столичные следователи сделали то же, что и Алина еще три недели назад: проверили исходящие и входящие вызовы на номера двух мобильных телефонов, узнали про серую «Волгу» – универсал, оформленную на жену, выяснили адрес квартиры на Каменноостровском, и поздним вечером к дому Аркадия Романовича Каля, преподавателя Университета, доктора наук, доцента и Инквизитора, подъехало сразу три машины с оперативниками и автобус спецназа. Они заблокировали все входы и выходы, как можно тише эвакуировали жильцов соседних квартир, взяли под наблюдения окна, выходящие на проспект, и, выбив двери, ворвались внутрь.

Там было пусто. На полу валялась сырая, покрытая грязью одежда, окровавленные бинты, и пара промокших ботинок. Быстрый осмотр показал, что покинувший квартиру преступник собирался в большой спешке: полицейские нашли его паспорт, водительское удостоверение, кредитную карту, а еще запас скотча, стальной проволоки, сломанный шокер, пассатижи с замытыми следами крови, и черную краску. В кладовке обнаружилась скомканная палатка и несколько костюмов для малярных работ; в ящике письменного стола – три подержанных телефона и СИМ-карты. Не было только молотка, а еще ноутбука, провода от которого в беспорядке лежали на столе рядом с толстой пачкой листов, на верхнем из которых значилось: «Апология Средневековья».

– Опоздали всего на полчаса, может, меньше, – рассказывал мрачный Чекан. – Лампочки на кухне и в комнате еще были теплыми.

Портрет скрывшегося преступника был мгновенно отправлен во все отделения всех полицейских служб. Единогласно решили прессу в известность не ставить вплоть до момента поимки маньяка: очень уж отличалась реальность от ранее озвученных версий, к тому же, никому не хотелось опять ошибиться, как со злополучным Фертом. Хотя в данном случае вероятность ошибки стремилась к нулю.

– Долго ему не пробегать, – сказал Семен. – Без документов, без денег, да еще и фотография есть у каждого патруля. Хотя я уже ни в чем не уверен.

Он помолчал и спросил:

– Алина, ты ведь спрашивала у меня про этого Каля, помнишь? Скажи честно, подозревала, что он и есть Инквизитор?

– Нет, – ответила Алина. – Даже не предполагала.

Глава 32

В комнате было тихо той особенной, оцепеневшей тишиной, какая бывает, когда в доме покойник, и собравшиеся в молчании ждут автобус из морга. Валерия знать не знала, что стоящие в углу большие напольные часы в резном футляре из темного дерева, оказывается, ходят. Никогда раньше ей не представлялось повода прислушиваться здесь к тишине, а теперь сухое тиканье механизма звучало громко и четко, как метроном, отсчитывающий утекающие из жизни секунды. Шторы были раздвинуты и гостиную заливал серый жиденький полусвет. Помпезный псевдоампир обстановки казался сейчас неуместным, как яркий галстук при похоронном костюме. А еще было непривычно пусто: ни Керы, ни Терции, только они вдвоем с Примой сидели напротив друг друга в молчании. Не хватало лишь фотографий в траурных рамках на низком столике и стопки водки, накрытой кусочком черного хлеба.

По дороге к старой подруге Валерия думала – и опасалась – что обнаружит ее в обнимку с бутылкой вина или вермута, но не было ни того, ни другого. Значит, все совсем плохо: если человек пьет в ситуации стресса, это, конечно, печально, но еще хуже, если он забывает свои привычки. Такое случается только при по-настоящему больших потрясениях.

Виктория расположилась в кресле, осунувшаяся и постаревшая. Руки сложены на коленях, спина прямая, волосы выглядят так, будто про их существование забыли месяц назад; лицо было бледным и выражения не имело. Никакого.

– Что сказала Алина? – спросила Виктория.

Голос был как старый картон.

– Диана в морге. Жанна в больнице, в реанимации. Врачи говорят, будет жить.

Виктория медленно усмехнулась, и Валерия почувствовала, как по спине побежали испуганные ледяные мурашки.

– Оперативник, знакомый Жанны, вроде как арестован службой собственной безопасности, – продолжала Валерия, – его допрашивают. Во всяком случае, вчера еще было так, сейчас, может быть, отпустили.

– Знать бы еще, какие вопросы ему задавали, – произнесла Прима. – И какие ответы он дал. И вообще, что ему известно. Как зовут этого полицейского?

– Алина обещала узнать.

Виктория кивнула.

– Хорошо, пусть узнает. Нам нельзя это просто так оставлять. Что Инквизитор?

– Ищут. Говорят, что есть зацепки.

Прима снова скривилась в ухмылке, больше похожей на попытку заплакать.

– Зацепки, – сказала она. – Зацепки.

«Его не поймают, – подумала Валерия. – Никто и никогда не сможет поймать ангела, разве что в рядах полицейских окажется новый Иаков».

– Как он узнал, что Жанна останется без охраны? Как, мать его, он узнал, что именно в этот проклятый вечер – в единственный вечер! – Диана уедет заниматься своими делами?! Кто он такой вообще?!

Виктория сорвалась на крик и замолчала, будто бы обессилев.

«Он посланник Божий, – чуть не ответила ей Валерия. – Он Его карающий меч». И он помог ей, да, очень помог: в знак того, что она на верном пути, ангел взял на себя самое трудное – устранение Керы и Терции, которых Валерия боялась больше всего, особенно Керы, с ее силой, реакцией и острым ножом. Теперь ей осталось сделать самое легкое – и сложное одновременно, потому что убить единственную подругу, какой бы она ни была и как бы к ней ни относиться, дело трудное до невозможности. Особенно вот сейчас, когда от надменной и властной госпожи Примы не осталось следа.

Виктория будто услышала мысли подруги: с силой провела рукой по лицу, словно прогоняя навязчивый сон и приосанилась.

– Шабаш состоится при любых условиях, – твердо сказала она. – Ночь Белтайна мы с тобой не пропускали ни разу, и в этот раз не пропустим. Даже если этот гад доберется до Инфанты и Проксимы, даже если он убьет Алину, плевать. Соберемся вдвоем, ты и я, как в старые годы.

Валерия сглотнула в горле комок и кивнула. Виктория улыбнулась и посмотрела Альтере в глаза – нет, не Альтере, подруге Лере из далекого детства.

– Ты прости меня, – вдруг сказала Виктория. – Я бываю такой сучкой иногда, правда. Я знаю. Ты все равно моя лучшая подруга, ближе тебя у меня никого нет, как ни крути.