Текст книги "Мастера Семигорья"

– Всё! Кончилась, – упавшим голосом пробормотал он.

Анютин глазок с досадой покачал головой.

– Вот, видишь, – снова припал он к щели. – А мы ведь даже не знаем, где огненный Жиж держит светоносную Заряду, к тому же его двенадцать глаз способны сделать её невидимой… А тут ещё придётся с боем пробиваться… Нет, уж лучше дождаться, когда жижиги уйдут к Бестарию, и тогда нам легче будет отыскать место, куда Жиж запрятал дочь мудреца Софа!

Из груди Яри-яра вырвался стон, а индрик-зверь от досады топнул ногой. Раздался невообразимый грохот, земля затряслась, заходила ходуном, и в руки Анютиного глазка со свода упала звезда. От изумления у него вытянулось лицо, и он увидел перед собой разошедшуюся трещину настолько, что в неё теперь могли протиснуться уже не только горошины, но и он вместе с шикунами.

– Ты, индрик, чуть поаккуратнее… – попросил Яри-яр, как его возглас перебил донёсшийся издалека и влетевший в подземный ход вместе с жаром протяжный девичий крик. Царевич с тоской посмотрел вдаль на переливающийся красными угольками огненный город и перевёл взгляд на упавшую с каменного свода звезду. Анютин глазок, продолжая ею любоваться, перехватил его взор, и один уголок его губ дёрнулся, а в глазах застыло озорство, как будто его осенило какой-то идеей. Он покосился на готовящихся к битве жижиг, на город вдали и поднял вверх указательный палец.

– Впрочем… – скользнул он взглядом по своим друзьям-шикунам и осёкся, в задумчивости, опять воззрившись на звезду. – Можно попробовать…

– Что? – почти все, одновременно, задали вопрос.

– Не ждать! – хитро улыбнулся Анютин глазок. – К огненному Жижу мы пойдём одни, – показал он жестом на себя и шикунов. – А вы останетесь ожидать нашего возвращения здесь… Если с нами не случится ничего дурного… – задумчиво добавил он, снова оглянувшись на огненный город.

– Как это понять? – нахмурился Яри-яр.

– Сейчас мы примем свой прежний вид, вновь обернёмся болотными шиликунами и отправимся к огненному Жижу, – ответил Анютин глазок. – Звезду мы прихватим с собой… Жижу мы скажем, что нас прислал Бестарий стеречь светоносную дочь мудреца Софа, а его вместе с войском жижиг он потребовал немедленно явиться к нему, чтобы выступить войной на Семигорье…

– Но тогда Повелителю тьмы легче будет захватить Семигорье! – возразил Яри-яр.

– Ничего страшного, – отмахнулся Анютин глазок. – Семигорье защищает венец Софа, а его преодолеть не так-то просто. Пока Бестарий будет изворачиваться, как преодолеть его поражающую светом силу, мы успеем вызволить из заточения Заряду, вернуть её к отцу, и её венцом пробудить его…

– И тогда Бестарию придёт конец! – обрадовался индрик-зверь.

– Да, если семигорцы и чисторосы помогут Софу и разом ударят по Повелителю тьмы! – согласился Анютин глазок.

– Можешь не сомневаться, так и будет! – уверил его Яри-яр.

– Тогда не будем терять времени, – подпрыгнул Анютин глазок, кувыркнулся назад через голову и снова превратился в болотного чёрта Анцыбала, только не такого противного, как прежде. Запрятав звезду в складки под мышку, он подмигнул индрику-зверю. – Если с нами случится что-либо плохое, то звезда взлетит над нами и укажет вам на это…

– Мы придём вам на помощь! – похлопал его по плечу индрик-зверь. – Велеты хорошо знают, что делать…

– Помощь в первую очередь нужна Заряде, дочери Софа, а о нас… – запнулся Анютин глазок и, тяжело вздохнув, посмотрел на шикунов. – Побыстрее, друзья, медлить нельзя!

Шикуны один за другими кувыркнулись назад через голову и вновь обрели свой прежний вид маленьких болотных чертенят шиликунов. Обнявшись с индриком-зверем на прощанье, они вместе с Анютиным глазком пожелали, чтобы их не поминали «лихом», и исчезли в трещине. Царевич и индрик-зверь стали смотреть им в спину, и зорко наблюдать за их удаляющимися фигурками, смешавшимися с огненными жижигами…

Глава 13.

В порыве воинского неистовства жижиги не обращали внимания на прошмыгивающих мимо них болотных чертенят, с удовольствием дубася друг дружку увесистыми колючими палицами. Щиты, по которым приходились удары, надрывно звенели, оглушая торопящихся шиликунов.

Огненный Жиж, Повелитель подземелья огненного царства жижиг, восседал на огнедышащем крылатом змее, объезжая на нём войска и давая советы тем, кто, как ему казалось, недостаточно усердно дубасил своего противника.

– Вяло… Вяло, изверги! – наставительно гнусавил он, иногда спрыгивая со змея и выхватывая у кого-нибудь из жижиг палицу, и ей же со всей силы бил по голове её хозяина, когда тот полагал, что удар придётся по его противнику. – Вот так надо! – нравоучительно отдавал он палицу в руки того, кто уже его не слышал и ничего не соображал.

– А то, какие ж вы изверги?!.. И что Бестарий скажет?.. Хотите, чтобы он меня на смех поднял?!

Огнедышащий змей ехидно хихикал, обдавая жаром полуобморочного жижигу и приводя его в чувство.

– Изверг! – первое, что говорил ощупывающий свою голову пришедший в себя жижига.

– Вот! – тряс Жиж перед его носом пальцем. – Учитесь!

И эту науку на своей голове испытала половина его войска. И если бы не болотные чертенята, то и вторая половина войска испытала бы на себе его наглядный урок. Увидев перед собой болотного чёрта и чертенят – шиликунов, огненный Жиж удивился, дёрнув змея за усы так, что тот защёлкал хвостом, как кнутом.

– Какого чёрта?! – дыхнул он сажей, обдав ей незваных гостей, от чего те зачихали и закашляли, превратившись в чёрные головёшки, но оглушённые звоном щитов и палиц, никто ему не ответил. – Какого чёрта вас сюда принесло? – опять фыркнул он сажей.

– Да, занесло! – сквозь кашель отозвался Анцыбал. – Как снегом занесло… А, если ты не перестанешь, то нас и вовсе занесёт… Сажей!

Жиж резко дёрнул змея за усы, и тот с такой силой щёлкнул хвостом, что от оглушающего щелчка всё войско окаменело. Жижиги застыли в тех позах, в которых их застиг оглушительный звук. Вместе с ними застыли и незваные гости.

– Чёрт бы тебя побрал! – только и смог выпалить окаменевший Анцыбал.

– Как?!. Уже?! – ещё больше удивился Жиж.

Он пришпорил змея, и тот, дыхнул жаром на окаменевших гостей. Они, покрывшись множеством искр, пришли в движение.

– А как же! – стряхивая с себя сажу и искры, сморщился Анцыбал. – Давно тебя ждёт… Меня с шиликунами прислал присмотреть за светоносной Зарядой, а тебя Бестарий вместе с войском требует к себе. «Пора, – говорит, – войной выступать на Семигорье…» Кстати, он где-то раздобыл морозильный мешок и хочет, чтобы ты принял участие в его испытании… – дополнительно соврал Анцыбал. – Без него, он считает, справиться с семигорцами будет невозможно… Фьють! – присвистнул он и щёлкнул пальцами. – Торопись!

– А ничего, если я ему вместо себя чёрта лысого отправлю?! – дунул Жиж огнём на макушку Анцыбала, и она стала обугленной и лысой. – У меня до сих пор насморк не прошёл от его попыток завоевать снежную избу лешака – морозца…

– И у меня, – шмыгнул носом змей.

– Сколько я не дул на неё, она так и не растаяла, а как этот снежный кум с бородой из инея вышел из избушки и дунул на меня, так потом нас со змеем здесь орда кочегаров размораживала!.. – округлились глаза Жижа от ужаса.

– Слиплись! – подтвердил змей.

– Смёрзлись, – поправил его Жиж. – Так что забирай светоносную дочь Софа и…

– Чёрта лысого ему вместе с ней! – опередил его змей. – Проваливай!

– А воевать, да ещё в морозильном мешке, я не пойду… На кой чёрт он мне нужен? Так ему и передай, – надулся спесью Жиж. – Что я, тухлый, что ли, чтобы меня в морозильном мешке держать?

– И я…– поддакнул змей. – Ещё совсем свеженький, да поджарый…

– И войска к нему своего не пущу!

Такого поворота ни Анцыбал, ни шиликуны не ожидали. Они чуть от радости не подпрыгнули, но вовремя сдержались, иначе при прыжке они обязательно перевернулись бы через голову и вновь обрели бы вид шикунов.

– Ну, что ж, давай светоносную Заряду, и я, то есть, мы проваливаем, – стараясь быть равнодушным, усмехнулся Анцыбал. – А твои слова я так и передам Повелителю тьмы.

– Да, так и передай.

– Запрыгивай! – подставил им змей свой хвост.

Анцыбал и шиликуны разом оседлали его, и тут змей ощерился недовольной гримасой. Он обернулся, изогнулся и ткнулся носом в каждого нового наездника, вцепившегося в гребень его хвоста мёртвой хваткой. Обнюхав по очереди всех, он дёрнул хвостом так, что наездники подпрыгнули, как тряпичные куклы, и, рассыпая из пасти искры, зашипел.

– Ты, что расфуфырился? – удивился Жиж.

– Они лёгкие, словно земные! – прошипел змей. – Нет в них нашей демонической тяжести…

– Ты о чём скворчишь?! – резко оборвал его Анцыбал, поняв, какая им грозит опасность. – Конечно, земные! А какие же ещё?!.. Это ты здесь среди раскалённых камней и рек расплавленного железа, – жестом показал он на огненные просторы. – А мы живём на болоте, в прохладе…

– От того и лёгкие! – разом поддержали его шиликуны.

– И впрямь, – кивнул огненный Жиж и потянул змея за усы. – Обитаешь здесь в подземелье среди огня и железа, и поэтому кажутся тебе все лёгкими, кто с земли приходит…

– Может быть, – прищурившись на наездников, хищно и коварно сверкнул глазами змей, и ещё раз втянув ноздрями, фыркнул. – Увидим!..

По шкуре Анцыбала и шиликунов, не смотря на испепеляющий жар, пробежал холодок.

– Да поехали! – раздражённо дёрнул его за усы Жиж. – Лети в башню Темени, ведущую в подземелье Подземелья!

Змей взмахнул крыльями и полетел над окаменевшим войском, дыша на него жаром и снова приводя в движение. Его наездники, восседающие на хвосте, зорко следили за всем, что происходит; всё подмечали и всё запоминали. Помимо огненных рек, утекающих куда-то в клубы дымящихся кроваво-красных туманов на горизонте, они увидели множество кипящих озёр, по берегам которых были раскиданы курящиеся холмики каменных кузниц. Возле них жижигами – мастерами возводились страшные баллисты, похожие на многоголовые чудовища. Они изрыгали огонь, множеством зубастых жерл, который рассыпаясь огненным дождём, обрушивался на тренирующиеся войска жижиг. Подземным огненным обитателям, разумеется, он не причинял никакого вреда. Но Анцыбал и шиликуны с ужасом смотрели на него, представляя, какими страшными последствиями он обернётся для людей, и ещё раз подумали о том, что как хорошо, что Жиж со своим огненным войском не придёт на помощь Бестарию. Вдали показались острые шпили подземного города жижиг Огнелога. Он был окружён высокими стенами из настоящих раскалённых скал, которые опоясывало кольцо рва из жидкой, кипящей лавы. Миновав эту чудовищную преграду, змей полетел над городом к самому высокому шпилю, выделяющемуся среди всех своей мрачной чернотой. В отличие от других он не был раскалён, и шиликуны почувствовали, что по мере приближения к нему, от него повеяло прохладой. Внизу простирались городские строения, похожие на нагромождения холмов из щебня и каменных осколков небольших валунов. Город выглядел безжизненным. Никого из жижиг на его улицах не было видно. Все с оружием в руках ушли готовиться к предстоящей битве. Анцыбал обернулся, чтобы увидеть возвращающееся в город войско, но высокая стена скал скрыла от него обзор. Зато шиликуны заметили несколько открытых проходов в городских стенах и стражников, крутящих вороты и опускающих железные мосты через рвы раскалённой лавы, на которые они указали Анцыбалу. Едва он успел их разглядеть, как вокруг потемнело. Змей влетел в чёрную башню и по серпантину лабиринта ведущего вниз, устремился в непроглядную темень, освещая себе путь своим огненным дыханием. Анцыбал и шиликуны чувствовали, как с каждым мгновением становится прохладнее, что не могло их не радовать. В этой башне им дышалось гораздо лучше. Мимо мелькали какие-то зияющие дыры новых ходов и коридоров лабиринта, но никто из них не мог запомнить точного пути, по которому следовал змей. Внезапно его полёт оборвался – перед ним возникла массивная, кованная из железа, огромная дверь, сквозь щели которой пробивался нежный чарующий свет. Он так резко присел на хвост и затормозил, захлопав крыльями, что Анцыбал и шиликуны слетели с него, вырвав из его хвоста гребни, от чего змей издал душераздирающий рык. Забив от боли по полу хвостом, он непроизвольно ударил им по кованой двери, разбив её вдребезги, а его наездники, кувыркнувшись в воздухе, превратились в миловидных шикунов. Анцыбал вновь стал Анютиным глазком. Складки и шерсть под мышками у него исчезли, и освободившаяся звезда полетела вверх, испепеляя светом огненного Жижа и змея. Их глаза задымились, и зажмурившись, они оглушительно завыли.

– Вот тебе и расфуфырился! – зашипел змей, прикрывая крыльями голову. – Не поверил мне…

– Горю! – визгливо, не по демонически, выпалил Жиж.

– Да, морозильный мешок Бестария вам бы сейчас не помешал, – иронично усмехнулся Анютин глазок.

Звезда, поднимаясь, исчезла в серпантине лабиринта, и наступил полумрак. Подземелье освещалось теперь тусклым светом, пробивавшимся сквозь чёрную сеть, которой была окутана Заряда. Воспользовавшись тем, что огненный Жиж и змей ничего не видят, шикуны бросились на её призыв освободить её от налипшей сети, а Анютин глазок схватил змея за усы и, притянув к себе, привязал его к шарниру дверного косяка, на котором висела кованная железная дверь.

– Будешь паинькой, – похлопал он змея по загривку, – потушу твои глаза.

– А мне, если я тоже буду? – жалобно взвыл Жиж.

– Только морозильный мешок! – небрежно бросил Анютин глазок.

– Согласен!

И всё-таки такая угроза доброго человечка – шикуна усадить в морозильный мешок, похоже, так напугала огненного Жижа, что его шерсть встала дыбом и, заискрившись, стряхнула с себя столько жара, что стены подземелья накалились и покраснели, а капельки водопада, которые покрывали Анютиного глазка и защищали его от нестерпимого жара, испарились. Он вдруг почувствовал, что ему трудно дышать и быстро метнулся к шикунам, освобождающим Заряду от чёрной липкой сети. Её свет отталкивал жар и испепелял его своей чарующей силой. Она уже была почти полностью освобождена, и лучи от её венца коснулись огненного Жижа и змея. В очередной раз они, почувствовав на себе свет, взвыли и заметались по подземелью. Жиж, наткнувшись на змея, запрыгнул на него, и тогда змей забился с такой силой, что его усы оборвались, и, взмахнув крыльями, он взмыл в воздух и скрылся в серпантине лабиринта. Посмотрев им вслед, Анютин глазок безысходно вздохнул.

– Всё, теперь нас может спасти только чудо…

– Звезда! – услышал он нежный голос Заряды.

Анютин глазок обернулся и увидел её уверенные весёлые глаза.

– Да, если она не заблудится в бесконечных лабиринтах этой башни, – нехотя согласился он, – то, возможно, к нам придут на помощь велеты… Но ведь в это подземелье Подземелья им ещё надо отыскать дорогу, да так, чтобы им никто не помешал, а разве такое может быть, не смотря на то, что эти великаны способны превращаться в горошины.

– Звезда всегда найдёт выход из любого лабиринта и всегда укажет нужный путь! – улыбнулась Заряда. – Но кто вы?

– Мы?! – все вместе, разом, показали на себя шикуны.

Заряда кивнула.

– Мы… – развёл руками Анютин глазок, но его на полуслове оборвал грохот, донёсшийся откуда-то сверху из лабиринта. Он начал нарастать и через мгновение к их ногам рухнули дымящиеся огненный Жиж и змей.

– Говорил тебе в обход надо! – щёлкнул Жиж змея по носу. – А ты: «Я дорогу нюхом чую… Нюхом… Чёрт бы побрал твой нюх!.. А там звезда! И наверняка она сейчас над башней зависнет… И как нам тогда быть?!

– Нюхать, конечно… – зажал змей крыльями ушибленный нос. – В обход!

– Я была права! – заслонила Заряда ладонью свет, исходивший от венца, чтобы он не падал на огненного Повелителя подземелья и его змея; будучи очень доброй, она даже своим мучителям не желала причинить вреда.

Услышав её голос, они обернулись и подпрыгнули от ужаса. Огненный Жиж снова вскочил на змея, но тут за компанию с ним на змеиный хвост вскочил Анютин глазок, вцепившись в гребень.

– Друзья, защищайте Заряду! – крикнул он им. – Я скоро!

Змей взмахнул крыльями, вытянул морду в направлении одного из ходов лабиринта и, взмыв ввысь, исчез в его зияющей чернотой пасти. Наступила тишина. Лишь из глубины лабиринта доносились уносящиеся хлопки крыльев огненного змея. Заряда отняла руку от венца, и подземелье наполнилось нежно серебристыми переливами света. Шикуны обступили её со всех сторон и стали рассказывать ей, кто они, откуда и зачем прибыли сюда в подземелье Подземелья…

* * *

Анютин глазок цепко держался за гребни на спине змея. Благодаря тому, что он был лёгок, змей его не замечал. Не замечал его и прозревший в темноте лабиринта огненный Жиж. Они и змей смотрели перед собой и не оборачивались назад, боясь пропустить нужный ход. Освещали они себе путь по прежнему огненным дыханием. Вверх змей летел гораздо медленнее, чем вниз, и Анютин глазок успел рассмотреть, что все ходы лабиринта на всём пути следования усеяны человеческими костями. Всюду к стенам были прикованы узники, чьи чёрные обугленные тела походили на мрачные тени, выступающие из темноты. Наконец, вверху красно-оранжевый свет рассеял темень, и змей, сильнее захлопав крыльями, устремился к выходу из башни. В лицо Анютиного глазка дыхнуло жаром, и он приготовился сделать то, ради чего он уцепился за хвост змея. Они вылетели из башни, и тут у другого выхода из лабиринта, одновременно с ними, вылетела выпущенная Анютиным глазком звезда.

Ни огненный Жиж, ни змей не ожидали такого. Их глаза вновь задымились, и они зажмурились. От боли Жиж заревел так громогласно, что над ним разверзлась земля, обнажив сквозь щель небесный купол. К нему устремилась звезда, образуя за собой белый шлейф яркого света и затягивая за собой всё то, что было в огненном подземелье. Первым потянуло Жижа и змея. Кувыркаясь и дымясь, они, словно привязанные, летели за звездой в хвосте её света, а за ними снизу уже начинали подниматься войска жижиг. Анютин глазок, крепко цепляясь за гребни, подобрался сзади к огненному Жижу и дал ему такого пинка, что он сорвался со спины змея и ещё быстрее полетел за звездой. Почувствовав облегчение, змей выправил свой полёт, продолжая, однако жмуриться, ничего не видя перед собой, и лететь за своим хозяином. Анютин глазок вновь изловчился и схватился за остатки его усов. Натянув их, как поводья, он развернул змея, и они полетели к тому месту, где свод и низ подземелья соединялись, и где их ожидали царевич Яри-яр, индрик-зверь и, превратившиеся в горошины, великаны-велеты. Внизу, под ними, войска жижиг продолжали, поднимаемые звездой, закручиваться в спираль смерча и лететь к разверзнутой в своде щели. Заглядевшись, Анютин глазок не успел вовремя потянуть за усы-поводья, и змей, не притормаживая со всей силы своего полета, врезался в холм возле трещины, в которую, сорвавшись с его спины, влетел Анютин глазок. Он прошмыгнул мимо царевича Яри-яра, индрика-зверя и велетов так быстро, что они не сразу поняли, что произошло. Не сводя глаз с потерявшего память и распластавшегося на склоне холма змея, они услышали позади себя шаги. Обернувшись, они увидели отряхивавшегося от пыли и грязи, идущего к ним, Анютиного глазка.

– Совсем пришёл в негодность, – посетовал он. – А ведь какой красивый сюртучок был.

– Это ты?! – удивились Яри-яр и индрик-зверь.

– Я, – просто ответил Анютин глазок.

– А где остальные? – спросил царевич.

Анютин глазок выглянул в трещину и, убедившись, что змей никуда не улетел, а продолжает в беспамятстве лежать на склоне холма, показал на возвышающуюся вдалеке над городом чёрную башню.

– Там, в той башне! – с надрывом выдохнул он. – А точнее, под ней… Башня – это всего лишь лабиринт, ведущий в подземелье Подземелья, где томится светоносная Заряда. Сейчас мои друзья рядом с ней… – его слова прервал оглушительный грохот, и они увидели, что летевшая к своду звезда исчезла в расщелине, а, укутанный её светом, летевший за ней огненный Жиж, растопырив руки и ноги, ударился о расщелину, и она сомкнулась. Жиж полетел вниз. Вместе с ним полетели вниз и поднятые светоносным смерчем звезды войска жижиг.

– Ах! – всплеснул руками Анютин глазок. – Не успеем!

– Что не успеем? – одновременно спросили Яри-яр и индрик-зверь.

– Не успеем на помощь Заряде и … Смотрите! – указал Анютин глазок на раздувшегося Жижа, с пронзительным свистом втягивающего в себя воздух; падающие жижиги тоже стали раздуваться. Воздух наполнился какофонией режущих слух свистов. Один за другим, падая на землю и ударяясь об неё, жижиги не разбивались, а словно мячики подпрыгивали до тех пор, пока сила ударов не угасала, и они не становились на ноги. Последним в эту когорту подпрыгивающих жижиг – мячиков приземлился огненный Жиж.

– Всё! – обречённо сказал Анютин глазок, глядя, как распластавшийся на холме змей, начал приходить в себя. – Не успели.

– А мы на что? – раздалось дребезжание горошин.

– Да! Ты, что так приуныл? – нахмурился индрик-зверь.

– Я высох, и на мне больше нет капелек водопада, которыми ты великодушно поделился со мной. А без них я не могу ступить туда, – кивнул Анютин глазок на огненные просторы подземелья. – И не могу вернуться в ту башню, чтобы спасти Заряду и своих друзей, которым я обещал и которые ждут меня. Я думал, что это за меня сделаешь ты, индрик-зверь, оседлав вот этого змея! Он показал бы тебе туда дорогу, но огненный Жиж и его войска вернулись, – небрежно указал он на них рукой. – И пролететь над ними незаметно теперь будет невозможно. Я видел их огненные баллисты и огненных лучников. Они стреляют без промаха на любую высоту… Нет, – обречённо покачал он головой и всхлипнул. – Мы ничем не сможем им помочь…

– И это говорит бывший болотный чёрт! – вдруг рассмеялся индрик-зверь. – Удивительно у тебя нежная душа! И удивительно, как это ты умудрился совершить такой умопомрачительный подвиг, побывав в чёрной башне и вернуться оттуда?..

– А мы на что?! – ещё громче продребезжали горошины.

– А я на что? – тихим шелестом раздался таинственный голос.

Все насторожились.

– Кто это? – затаив дыхание, шепотом спросил индрик-зверь.

– Я, огонёк свереха.

У всех из груди вырвался вздох облегчения. Царевич полез за пазуху и извлёк огонёк, заигравший у всех на глазах радужными лепестками, отчего все невольно улыбнулись.

– Возьмите по лепестку от меня, – тихим, спокойным шелестом опять заговорил он. – И проглотите его…

– Проглотить?! – удивился Яри-яр.

– Да. Подождите, когда вас полностью окутает пламя, и можете идти спасать светоносную Заряду и своих друзей. Жар не коснётся вас!

– А ведь точно! – осенило Анютиного глазка, и он преобразился. – Ведь огонёк свереха холодный, а значит его пламя, охватившее нас, не допустит жара… – и, чмокнув огонёк, он отделил от него лепесток и тут же его проглотил.

Царевич и индрик-зверь не сводили с него глаз. Через минуту у Анютиного глазка загорелись глаза, потом огонь вырвался из ноздрей и рта, затем пламя охватило голову и от неё пошло по всему телу. Посмотрев на свои обвитые пламенем руки, ноги и тело, он восхищённо покачал головой.

– Чего вы ждёте?! – вывел он из восторженного ступора Яри-яра и индрика-зверя. – Змей приходит в себя, а без него нам не попасть в чёрную башню и в лабиринте не отыскать пути к Заряде и шикунам, оставшимся с ней в подземелье! Глотайте быстрее!.. Не всё! – увидел он, как царевич и индрик-зверь разделили огонёк свереха пополам. – Оставьте для моих друзей и велетов… Великаны должны сейчас отвлечь внимание огненного Жижа и его войска жижиг на себя, чтобы нам легче было попасть в чёрную башню!

– Меня слишком мало, – прошелестел голос огонька свереха. – На всех не хватит… Или велеты, или твои друзья…

– Мы обойдёмся! – продребезжали горошины, и пока Яри-яр и индрик-зверь делили огонёк свереха на лепестки, они высыпали наружу из укрытия и, сросшись между собой, снова стали гигантскими исполинами.

На них сразу набросились войска жижиг и завязалась ожесточённая битва. В этой суматохе один из велетов наступил на хвост змею, и этим воспользовались царевич Яри-яр, индрик-зверь и Анютин глазок. Объятые холодным пламенем, они вскочили на спину шипящего и изрыгающего искры от боли змея, и, когда велет сошёл с его хвоста, Анютин глазок не преминул воспользоваться случаем, чтобы его запугать.

– Благодари меня, что он не выдавил из тебя все твои огненные кишки! – прокричал он ему, хватаясь за его обвислые ошмётки усов. – А то бы ты сейчас замёрз, не смотря на жаркий климат здесь! Лети в чёрную башню к светоносной Заряде и нашим друзьям! Если не полетишь, то я попрошу великанов, чтобы, они выдавили из тебя не только твои огненные кишки, но и сделали так, чтобы ты сам выпрыгнул из твоей огненной шкуры!

От этой угрозы по шкуре змея пробежал мороз, и он покладисто закивал.

– Нет, от чего же… Благодарю и повинуюсь! – закашлялся он, выпустив сноп искр и зелёного удушающего дыма.

– Молодец! – шлёпнул его по загривку Анютин глазок и дёрнул за поводья-усы.

Змей взмахнул крыльями, и они взмыли вверх под свод Подземелья и полетели над развернувшейся внизу под ними битвы великанов с войсками огненных жижиг. В велетов летели огненные снаряды баллист, тысячи стрел, к ним приставлялись лестницы и бросались крюки с горящими железными канатами, по которым жижиги пытались взобраться на великанов. Некоторым из огненных воинов это удавалось сделать и тогда, нанося удары тяжёлыми палицами, они откалывали от каменных мышц велетов небольшие кусочки. Великаны сражались, не зная усталости. Вырвав из земли несколько скал, они бросили их в огненные реки, преградив им течение. Реки вышли из берегов и стали топить несметные войска жижиг. Всюду царил невообразимый вертеп. Глядя на всё это побоище широко открытыми от ужаса глазами, царевич, индрик-зверь и Анютин глазок не заметили, как миновали охваченный разрушением город Огнелог и приблизились к чёрной башне. Вытянув вперёд морду, змей влетел в одно из окон башни и по спиральным ходам лабиринта полетел вниз, освещая себе путь огненным дыханием. Как он находил дорогу, его наездники только диву давались.

Анютин глазок крепко держал его за усы, опасаясь, что он может сбросить их. Однако змею, напуганному угрозой, по всей видимости, эта мысль и в голову не приходила. Подлетая к темнице подземелья, где остались шикуны и Заряда, он попросил разрешения у Анютиного глазка остановиться чуть поодаль от светоносной Заряды в каком-нибудь из ходов лабиринта, чтобы не попасть под её испепеляющий свет.

– Остатками усов клянусь: жить охота! – жалобно просипел он. – У меня от первого раза, как взглянул на неё, глаза чуть не истлели… Или попросите её, чтобы она венец прикрыла.

– Я не возражаю! – подсказал царевич Анютиному глазку. – Пусть приземлиться в каком-нибудь укромном месте, где свет Заряды не повредит ему; только, чтобы недалеко от той темницы, где она и шикуны ожидают нашего возвращения.

– Слышал?! – нагнулся к уху змея Анютин глазок.

И вместо ответа змей приземлился на каменный пол и, перестав изрыгать из пасти пламя, крылом показал на струившийся нежный свет из-за угла одного из ходов.

– Там! – коротко прохрипел он.

Царевич и индрик-зверь спрыгнули с его спины и побежали к указанному ходу, а Анютин глазок остался сидеть на голове змея и держать его за усы, чтобы он не покинул их и не улетел. Яри-яр и индрик-зверь быстро вернулись в компании шикунов и Заряды. И шикуны и дочь светоносного Софа уже были объяты огнём свереха и горели яркими радужными лепестками. Заряда по просьбе Яри-яра прикрывала рукой венец на голове, но напуганный её появлением змей зажмурился и на просьбы открыть глаза ни в какую не хотел открывать их.

– Я по нюху доставлю вас обратно! – вытянув морду, засвистел он ноздрями, втягивая воздух.

– По нюху так по нюху, – махнул на него Яри-яр.

– Ну так нюхай! – дёрнул его за усы Анютин глазок.

Взмахнув крыльями, змей полетел обратно. Он вылетел из башни, и тут Заряда, увидев, что творится под ними, невольно опустила руку, и широкий рукав её сарафана обнажил на её голове венец. Свет от него яркой вспышкой осветил огненное Подземелье. Войска жижиг всколыхнулись от света, и до слуха земных обитателей донёсся их громогласный вой. Огненный Жиж и его подданные зажмурились и окаменели. Один из велетов, не встречая больше сопротивления войск жижиг на своём пути, окончательно разметал их на подступах к городу Огнелогу и принялся разрушать то, что не успел разнести. Трём его собратьям пришлось гораздо хуже: перекрытые обломками скал реки раскалённой лавы, выйдя из берегов, не только погубили много жижиг, но и раскалили ноги великанов, и под ударами палиц вражеских воинов они разрушились почти до колен. Так, стоя на коленях в расклеенной лаве и, накалившись уже до груди, они продолжали самоотверженно биться с несметными полчищами огненных жижиг. Глядя на них, царевич Яри-яр сокрушённо покачал головой и, затем, посмотрев на Заряду, тяжело вздохнул:

– Война за Семигорье, царство государство чисторосов и град-столицу Любомир началась… И началась она здесь!

– Интересно, а что наверху? – затаив дыхание, едва слышно, под взмахи крыльев змея, прошептал индрик-зверь.

– Наверняка… – слова застряли в горле Яри-яра, и он отрешённо закончил. – Будет то же самое…

Из груди Заряды и шикунов вырвался горький вздох. Змей подлетел к расщелине, и его наездники легко скатились с его спины. Царевич Яри-яр взял за руку Заряду и повёл её за собой, за ними последовали шикуны и индрик-зверь. Анютин глазок остался возле змея.

– Может, с нами пойдёшь? – по-дружески предложил он ему. – А то Жиж узнает про твою помощь нам и не пощадит.

– Не – е! – покачал головой змей, не открывая глаз. – Откуда он узнает? Вы не расскажите, а я не такой дурак ему докладывать…

– Да ты глаза-то открой! Нечего уже бояться! – усмехнулся Анютин глазок.

Змей сначала открыл один глаз, потом второй. Увидев окаменевшие войска жижиг, и то, как велеты с лёгкостью крушат их, он раскрыл рот от удивления.

– Вон, он, Жиж, окаменевший… Зато как таращится, даже не моргает! – дёрнул он головой. – Но уж лучше так…

– Чем же лучше?

– Тем, что здесь я не ослепну от яркого света венценосной Заряды!.. А там ещё и мудрец Соф… У-у!!! – вытянув трубочкой рот, протянул змей. Увидев, что после исчезновения Заряды и излучаемого ей яркого света войска жижиг снова стали постепенно приходить в движение, он повеселел. – Да ты посмотри… Нет, мне здесь привычней!

– Ну как знаешь, – похлопал Анютин глазок его по шее на прощание и тоже направился к расщелине.

Змей взмахнул крыльями и полетел к огненному Жижу. Битва возобновилась опять. Анютин глазок поспешил в укрытие. Миновав расщелину и оказавшись в подземном ходе, он увидел разгневанного индрика-зверя с вздыбившейся шерстью, искрившего огоньками свереха. Напротив него стояли шикуны, царевич и Заряда, в глазах которых застыла боль.