Текст книги "Starcraft: Сага о темном тамплиере. Книга третья. Сумерки"

На одно ужасное мгновение Джейк совершенно уверился, что Зератул собирается атаковать Замару – а, следовательно, Джейка и его человеческое тело. Под ее контролем он сумел одолеть Филлипа Рендалла – профессионального киллера Итана Стюарта. Но он совершенно точно знал, что Замаре не выйти победителем из схватки с Зератулом, даже обладай она пси-клинками. Даже павший духом и эмоционально разбитый Зератул обладал силой, с которой стоило считаться.

А затем пылающий огонь в глазах Зератула угас до тусклых углей, чем вызвал у Джейка смешанное чувство облегчения и разочарования.

«Если кто и знает куда обратиться, Замара, то это Хранитель. Ты отыщешь помощь. Но только не здесь. Воспользуйтесь атмосферным кораблем, что доставил вас сюда, раз уж и так украли его. Отправляйтесь к вратам и убирайтесь отсюда».

Зератул двинулся прямо на Джейка, однако в последний момент прошел мимо, но так близко, что Джейк почувствовал, как мягкая ткань мантии с еле слышным шелестом коснулась его обнаженной руки. На секунду Джейк ощутил удивление Замары, тут же ей подавленное. Очевидно, она не ожидала, что разговор примет такой оборот.

«Мы уйдем, – сказала Замара, ее ментальный голос был спокойным, она полностью его контролировала. – Но мир тесен, Зератул. Если ты не хочешь сотрудничать с нами сейчас, тебе придется сделать это позже».

Она взяла под контроль тело Джейка и поклонилась. Зератул не увидел жеста: теперь он стоял спиной к ним, у порога своего временного пристанища, непреклонный в принятом решении. Он хранил молчание, могучий разум не давал лазейки ни единой мысли.

Джейк и Замара забрались в атмосферное судно, которое они, как жестко констатировал Зератул, украли. Джейк позволил Замаре управлять кораблем, пока сам прятался в самом потаенном уголке своего подсознания, совершенно ошеломленный произошедшим. Даже взлет в розовое небо не взбодрил его дух.

– Замара, я думал, ты гоняешься за протосским героем. Этот парень, там внизу, совершенно сломлен.

– …Я отдаю себе в этом отчет.

– Я… Загрузка твоих воспоминаний в кристалл темных тамплиеров была нашей последней надеждой. Если мы не сделаем этого, я умру здесь.

– В этом я тоже отдаю себе отчет.

– Так что, черт возьми, мы теперь будем делать?

Полнейшая тишина. Джейк почувствовал, как его охватывает паника – яркое неистовое пламя, быстро погасшее под тяжелой тьмой совершенного отчаяния.

Они застряли на планете, где единственным разумным существом был протосс, чьи моральные травмы и жалость к себе делали его совершенно неприступным. Новые метастазы образовывались чуть ли не каждый день, а Замара – Хранитель, который видел и знал столь многое, принимающий любой вызов со спокойствием и уверенностью, у которого, казалось бы, есть ответы на все вопросы – понятия не имела, что теперь делать.

Глава 9

Розмари изо всех сил пыталась сдержаться, чтобы не броситься на охранника или не начать в ярости пинать стены. По большей части, ей это удавалось. Однако прошло четыре дня (пусть дни на Шакурасе никогда не были солнечными, грань между ночью и днем определялась четко), – и никакого намека на изменение ситуации.

Розмари была своенравной женщиной, но вместе с тем достаточно сообразительной и опытной, чтобы знать, когда стоит сохранять спокойствие и проявлять выдержку, а когда необходимо бросаться в бой.

Бывшая наемница старалась стремиться к первому, но когда открылась дверь и вошел протосс, который не был ни охранником, ни Селендис, ей пришлось буквально прикусить язык, чтобы удержаться от вспышки гнева.

«Это я, Вартанил», – сказал гость, исполнив глубокий поклон. Розмари все еще с трудом отличала одного протосса от другого, но со временем делать это становилось все проще. Помогал тот факт, что их ментальные «голоса» были уникальны. Раздражительность слегка угасла, когда она поняла, что знает его.

– Ты встал на мою сторону, когда мы прошли сквозь врата искривления, – сказала она, припоминая. – Ты пытался убедить стражей вновь открыть врата, чтобы Джейк смог пройти.

Вартанил почти смущенно наклонил голову. Она улыбнулась ему – первая искренняя улыбка с того момента, как ее нога ступила на эту мрачную синюю планету.

– Спасибо.

«Мне остается лишь жалеть, что я не был более убедителен».

– Ну, по крайней мере, ты попытался. И, честно говоря, не думаю, что могу в чем-то винить их. Рискнуть расстелить ковровую дорожку для зергов, основываясь на истории, истинность которой они не могли проверить… Думаю, я понимаю. – Розмари прищурилась, когда на нее снизошло понимание. – Эй… Ты здесь. Значит, тебя отпустили. Почему?

«Мне помогли очистить организм от “Солнечной капли”, – сказал Вартанил. – Многие протоссы проводили время со мной, соприкасались со мной разумом, умиротворили меня через Кхалу, когда я смог вернуться в нее. У тебя, Розмари Даль, были лишь Джейкоб и Замара, чтобы помочь. Ты поистине сильна».

Розмари была сильной, – она сознавала это, но без всякого тщеславия. Девушка всегда трезво оценивала свои сильные и слабые стороны. Честное принятие того и другого было просто разумным поведением. Но из-за похвалы Вартанила Розмари почему-то почувствовала себя неуютно.

– Ну, может быть, эта отрава на меня не так уж сильно и подействовала, – сказала она. – Впрочем, я рада, что с тобой все хорошо. Они поверили тебе? Насчет Джейка и Замары?

Вартанил кивнул:

«Как только я очистился от наркотика, вершитель Селендис поговорила со мной. – Его ментальный голос был окрашен благоговением. – Она поговорила также и с остальными. Все мы подтвердили твои слова. Она верит нам».

Терпение Розмари, натянутое до предела, лопнуло.

– Тогда где, черт возьми, ее носит? Почему я все еще в этой треклятой тюрьме?

«Это не тюрьма».

– Там, откуда я пришла, любое место, откуда нельзя выйти по собственному желанию, называется тюрьмой, – бросила в ответ Розмари.

«Селендис – вершитель. На ней лежит огромная ответственность. Когда мы соединились в Кхале, я ощутил долю ее тревоги – из-за Джейка, из-за Улрезажа, из-за оставленных на Айуре протоссов. Прежде чем принимать решение, она многое обязана взвесить и обдумать».

Розмари повернулась к Вартанилу. У нее возникло ощущение, что он моложе многих протоссов, которых она встречала, хоть и не могла объяснить, почему сочла так.

– Вартанил… Джейк болен. Серьезно болен. Присутствие Замары убивает его. Если он умрет, вместе с ним погибнет и она. Вся та информация, которую вы, протоссы, считаете столь ценной, будет утрачена. Это должно быть наивысшим приоритетом для твоего народа.

Вартанил заёрзал, подтверждая догадку Розмари о том, что он совсем еще молод. Она никогда не видела, чтобы другие протоссы ёрзали. Казалось, они не тратили впустую ни одного движения.

«Когда я был освобожден, – сказал Вартанил, – они сказали, что я волен идти куда захочу. Я пришел сюда. К тебе. Я хотел, чтобы ты как можно скорее узнала, что происходит. И… я хочу дать клятву служить тебе».

– Что? Служить мне? – она в недоумении уставилась на него.

Вартанил усердно закивал:

«Тебе, Джейкобу и Замаре. Алзадар поверил в вас. И, боюсь, за эту веру он отдал жизнь».

Розмари вспомнила бойню на Айуре, из которой ей удалось сбежать, и ощутила тот же страх, что у Вартанила. Все, кто не смог пройти сквозь врата, скорее всего, погибли. Розмари не сомневалась, что Джейк сумел выбраться, – стражи сказали, что кто-то был перенаправлен… но при мысли о том, что вдруг его спасти уже нельзя, вдруг уже было поздно спасать, когда она только ступила на Шакурас, – у нее подкатил ком к горлу.

– Алзадар принял решение остаться, – сказала Розмари и прочистила горло. – Он помог, выиграв для нас время.

«И он погиб по своей воле, тамплиер до последнего мига своей жизни. Розмари Даль, я не тамплиер. Я происхожу из рода Фуринакс и состою в касте кхалаи. До того, как пришли зерги, я был ремесленником. Вырезал предметы из дерева. Я гордился и горжусь своими умениями, но глубоко сожалею, что не обучен воинскому делу, чтобы лучше служить тебе сейчас. И тем не менее сделаю все, что смогу».

Да, Вартанил действительно молод и обладает той ужасающей серьезностью, что присуща лишь молодым. И все же, это было странным образом трогательно. У Розмари хватало поклонников, но все, кого ни взять, все от нее чего-то хотели. Хотели денег, каких-то ее возможностей, интима – одна и та же история. Но этот протосс… Его помыслы были, пожалуй, чистейшими из всех, с какими она когда-либо сталкивалась. Розмари слегка поежилась, ощущая себя неуютно от подобной лести, и решила, что раз уж та, скорее всего, относится не к ней самой, а к Джейку, и еще больше – к Замаре, то это можно пережить.

– Ну… Спасибо.

Вартанил улыбнулся ей, и девушка ответила тем же. Они стояли, сохраняя молчание, затем Розмари спросила:

– Так ты, значит… просто собираешься торчать тут со мной?

«Да, пока мы не отправимся на поиски Джейкоба и Замары».

Розмари недостаточно хорошо умела фильтровать мысли, и Вартанил грустно опустил голову:

«Мое общество тебе неприятно?»

– Нет, дело не в этом, просто… Я готова идти. Что-то делать. Ты имеешь какое-нибудь представление о том, когда Селендис примет решение?

«Я уже приняла его». – Мысль появилась прежде, чем открылась дверь, и вошла Селендис. Она была столь же полна самообладания и самоконтроля, как и раньше. Розмари расправила плечи и взглядом, полным уверенности, посмотрела на вершителя.

– И каково оно?

Селендис наклонила голову и встретила взгляд Розмари.

«Протоссы, которые сопровождали тебя, подтвердили твои слова в Кхале. Даже те, кому ты не слишком нравилась».

Это был своего рода упрек, но он возымел прямо противоположный эффект: Розмари усмехнулась. Не нравиться кому-то ей было не привыкать, и почему-то это вселило в нее надежду.

– Ну, это хорошо. Так когда мы отправляемся?

«Я еще не знаю, станем ли мы выдвигаться в путь вообще. Мы должны убедить Артаниса и старейшин, что эта миссия стоит того, стоит риска».

Розмари думала, что все, что ей требуется, – склонить на свою сторону эту протосскую женщину. Но, судя по всему, убеждение Селендис – это лишь первый шаг. Из бог знает скольких.

«Сожалею, если у тебя сложилось подобное впечатление, – сказала Селендис, отвечая на незаданный вопрос. – Окончательное решение такого рода вопросов зависит далеко не только от меня».

– Хватит уже! – крикнула Розмари. – Дай мне высказать свои мысли вслух вместо того, чтобы вторгаться и читать их!

«Приношу извинения, – неожиданно ответила вершитель. – Мне не привычно, что я не могу спокойно воспринимать поверхностные мысли. Я не стану вновь вторгаться без приглашения, разве только не встанет вопрос крайней необходимости».

– Ну… хорошо. Спасибо.

По крайней мере, это было уже что-то. Розмари собралась.

– Я… рада, что ты веришь мне.

Вартанил, который, в отличие от нее, не испытывал моральных терзаний от того, что его «поверхностные мысли» тут же прочитывались, был в восторге.

«Я попросила аудиенции, – продолжила Селендис. – Есть надежда, что Иерархия предоставит ее».

– Так я могу выйти отсюда?

– Старейшины предпочли бы, чтобы ты осталась здесь в качестве гостя, пока не придет время для аудиенции.

– Я заключенный, а не гость.

«Если ты предпочитаешь такой взгляд, это твое право».

А Розмари-то думала, что ее доводит до бешенства Замара. Но эта непробиваемая протосская женщина в изящных доспехах, с такой гордой осанкой и немигающим взглядом, раздражала на порядок больше.

– Разве ты не понимаешь, что происходит? Пока вы там соблюдаете протоколы, Джейк, возможно, умирает. А, может, уже умер! И Замара со своей драгоценной тайной – вместе с ним. Вас это совершенно не волнует? Что случилось с протоссами? Вы все превратились в кучку проклятых бюрократов?

«Розмари! – воскликнул Вартанил лишь для нее одной. – Она вершитель! Ты не должна выказывать подобное неуважение!»

«Она, как и все остальные, не должна выказывать подобное неуважение к Замаре и Джейку», – подумала в ответ Розмари.

В течение одной бесконечно напряженной минуты Селендис не отвечала. Она оставалась молчаливой и неподвижной, ничем не выдавая Розмари своих мыслей. Та от нетерпения переминалась с ноги на ногу. Собирается ли вершитель вообще что-нибудь сказать?

«Четыре года назад я жила в прекрасном, цветущем и безопасном мире. Тассадар был вершителем тамплиеров, а я – его связным с Артанисом. У нас царили порядок, гармония и система, которая оказывала поддержку каждому, и для всякого подыскивала место, где его или ее таланты, умения и характер лучше всего послужат обществу. Темные тамплиеры были всего лишь частичкой прошлого, опухолью, решительно вырезанной ради того, чтобы защитить все то, что имеет значение для протоссов. Наша культура процветала. Мы были счастливы и находились в блаженном неведении.

Теперь мой мир разрушен. Айура, каким он был когда-то, больше нет, как и нет того, что он символизировал. По его израненной поверхности рыщут зерги. Невообразимая тьма поселилась в священных пещерах, созданных зел-нага. Тьма, что причинила боль, сковала цепями пристрастия, одурманила и извратила разумы наших собратьев. А тех, кто не поддался искушению, уничтожила.

Я более не живу в цветущем мире джунглей, не ощущаю кожей лучей луны и солнца, счастливая в своей наивности. Теперь я, охваченная смятением, живу в мире синего песка и вечных сумерек, и все мои убеждения под сомнением. Мы объединились с темными тамплиерами, а ведь когда-то я верила всеми фибрами души, что они – воплощение зла и порока. Лишь благодаря их милости, я и мои товарищи-протоссы живы. И все же они угрожают тому наследию, которое я поклялась защищать. Ты слышала наш боевой клич, Розмари Даль. “Жизнь за Айур”. Мне не позволили отдать жизнь за Айур. Я ушла вместе с Артанисом, поддерживаю его во всем, и защищаю все, что имеет значение для протоссов. Но я более не уверена, что знаю, что это такое. Слишком многое зависит от моего решения, чтобы оно было принято с легкостью. Я сделала свой выбор, и буду отстаивать твои интересы перед теми, кто является сейчас лидерами моего народа. Решение о том, что делать дальше, будут принимать они. При текущем положении дел я не могу сделать для тебя большего».

Розмари зажмурилась. Гнев вспыхнул в ней и погас – реакция, тысячи раз прежде возникавшая, когда по той или иной причине она не могла получить то, чего хочет. Слова Селендис… пристыдили ее. У нее не было права злиться на вершителя. Селендис на ее стороне. Бросаться на того, кто пытается помочь, чертовски глупо, да и неправильно, и Джейк первым сказал бы это.

– Мне жаль, – сказала Розмари. – Я беспокоюсь за своего друга.

Селендис наклонила голову.

«Я вновь попрошу приблизить время аудиенции. Я – протеже Артаниса, думаю, он прислушается ко мне. Не падай духом, Розмари».

Селендис кивнула Вартанилу, который низко поклонился ей, а затем развернулась и вышла. Розмари проследила за ней взглядом.

Не падай духом.

Непривычное пожелание для той, кого так часто называли бездушной.

«Держись, Джейк. Мы сделаем все возможное».

* * *

Следующим утром головокружение у Джейка так и не прошло. Лагерь они с Замарой решили устроить на поляне рядом с рощей, у небольшого ручья. Протосс была непривычно молчалива, и на вопрос Джейка о том, каковы их дальнейшие планы, ничего не ответила. Тогда Джейк отправился на поиски пищи. Он нашел дерево с необычными плодами, которые, несмотря на непривлекательный вид, обладали вполне сносным вкусом. Белое хлебовидное нутро фрукта защищала чешуйчатая зеленая шелуха, которая вполне просто счищалась. Освещаемый розовым светом солнца, Джейк сел, почистил плод, усыпав колени чешуйками размером с ноготь, и откусил немного кремовой мякоти.

– Мы вернемся к Зератулу, как только ты поешь и помоешься.

Джейк едва не подавился.

– Что? Он предельно ясно дал понять, что не хочет видеть ни тебя, ни меня.

– Так и есть. Несмотря на это, мы вернемся. Да, он опять прогонит нас. Но мы вновь придем к нему на следующий день, и на следующий, пока он не выслушает то, что я скажу.

Джейк откусил еще кусок от кремово-хлебно-необычного фрукта.

– Что если он бросится на меня? На мой взгляд он не вполне способен отвечать за свои действия.

– Он не «бросится на тебя», как ты выразился. Джейкоб, он вполне адекватен. Зератул просто потерялся в лабиринте собственного отчаяния и чувства вины. Что послужило причиной, он мне узнать не позволил, но я увидела достаточно. Зератул никогда не причинит вреда Хранителю. Мы просто не должны оставлять попыток переговорить с ним. Мы с тобой так далеко зашли. Я столько перенесла, чтобы очутиться здесь, – а ты наверняка даже больше, ибо это не твоя война.

– Если твоя тайна, как ты говоришь, зловещей некуда, тогда это и моя война. И… – Джейк заколебался. – И даже если это не так… Я стал уважать твой народ. Полюбил его. Я сделаю все возможное, чтобы помочь.

Джейк знал, что протоссы могут плакать, хоть и по-своему. Он просто… никогда бы не подумал, что на это способна Замара. Его захлестнула волна смешанных чувств: благодарность, удивление, печаль, вина, тревога… он понял, что, будь Замара живой, в собственном теле, она сейчас бы сжалась в комок, а на ее коже выступили бы пятна скорби. Если б Джейк мог обнять ее, то сделал бы это.

– Это не жалость к себе, Джейкоб.

– Я знаю.

– Эта информация должна быть донесена до других протоссов. Она должна сохраниться. И ты должен выжить.

– Именно в таком порядке, – сухо подумал Джейк, но согласился. Он доверял Замаре, хоть и считал, что этой информацией уже стоило бы поделиться с ним.

– Все было бы куда проще, если бы меня не убили.

– Ну да, я тоже так думаю.

Джейк закончил с фруктом, утолив голод, и посмотрел на розовое солнце. Он закрыл глаза и один короткий миг наслаждался теплом его лучей на лице, а затем вздохнул и сказал:

– Ну хорошо. Пойдем попробуем поговорить с этим темным тамплиером.

Глава 10

Они обнаружили Зератула сидящим на огромном валуне, так близко к водопаду, что брызги летели прямо на протосса. Когда Джейк встретил его в первый раз, тот был одет в тяжелую темную мантию и доспехи, но теперь на нем был лишь кусок материи, обернутый вокруг бедер. Темный тамплиер был неподвижен, так же неподвижен, как протоссы Айура, которых так хорошо узнал Джейк и которых ему так не хватало. Сидящий в знакомой позе, скрестив ноги и положив руки на длинные худые ноги, Зератул, казалось, был выточен из камня. Джейк подумал, что для того, чтобы отвергать просьбы Замары, он действительно должен быть каменным.

Джейк сел рядом с медитирующим протоссом. Зератул ни на миллиметр не сдвинулся, но Джейк знал, что стоит темному прелату пожелать, он мгновенно обратится в действие и атакует (и убьет) террана прежде, чем тот успеет моргнуть. Право говорить он уступил Хранителю, в конце концов, именно она была знакома с этим парнем.

«Зератул. Мой старый друг. Вместе мы пережили уничтожение Айура. И ты, и я любили благородного Тассадара, который принес себя в жертву, ради победы над зергами, ради выживания нашей расы. Ты предложил нам укрыться в доме темных тамплиеров, когда все казалось потерянным для…»

«Я требую, чтобы ты замолчала, Хранитель».

Джейк буквально вздрогнул от холодности, с которой Зератул произнес эти слова.

– Ух ты, да у этого парня ледяное сердце, а?

– Гораздо менее ледяное, чем кажется. Броню носят не только на теле.

Замара вновь обратилась к Зератулу. Она продолжила говорить, и в ее мыслях Джейк ощутил отчаянное стремление установить контакт.

«Я не могу молчать и не стану. Я храню воспоминания о великом ужасе. И в то же время о великой доблести – о таких, как Тассадар и Адун. Мне знакома сила твоего духа. Ты совершал ошибки. Все живые существа совершают их, Зератул. Было бы в высшей степени самонадеянным считать, что…»

«И вновь ты обвиняешь меня в самонадеянности, хоть и ничего не знаешь о том, что я сделал!»

С пугающей для Джейка скоростью (чего, впрочем, стоило ожидать) Зератул вскочил на ноги. Он был готов ударить, если Замара зайдет слишком далеко в своей назойливости.

«Вы немедленно покинете это место! Оставьте меня в моих медитациях и среди моей боли. Она принадлежит лишь мне, не вам».

«Нет. Мы не уйдем».

Джейк приготовился к новой вспышке негодования и нападению. Но Зератул вновь удивил его, лишь продемонстрировав протосский вариант пожимания плечами.

«Пусть будет так, если ты желаешь этого. Уйду я», – сказал он.

Зератул выпрямился в полный рост и выглядел сейчас выше и внушительнее, чем любой из виденных Джейком протоссов – как во плоти, так и в воспоминаниях Замары. Он уверенно зашагал к своему кораблю и через мгновение исчез.

– Ну, могло быть и лучше.

– Именно. Завтра мы попробуем снова.

* * *

Так они поступили. И на следующий день – снова. Оба раза Зератул был неумолим в своем ледяном сопротивлении оказаться втянутым в разговор любого рода. В конце концов, на третий день, Замара спросила напрямую:

«Разве тебе совершенно не любопытно, как получилось так, что мой дух оказался заключен внутри тела террана?»

Зератул повернул к ним голову; его глаза мерцали. Джейк напрягся. Разумеется, он знал в общих чертах – Замару преследовали убийцы Улрезажа, она оставила сообщение собственной кровью с подсказкой, как можно найти ее. Но она не поделилась деталями. И не факт, что хотела бы.

«Мне… любопытно, – признал Зератул. Протоссы всегда чем-то напоминали Джейку кошек – не внешним видом, а грацией, силой и необычайным любопытством к миру и Вселенной вокруг них. – Я не знал, что люди способны содержать в себе сущность Хранителя».

«Он не способен, – резко ответила Замара. – Необходимость этого убивает его».

Глаза Зератула слегка сузились, и он посмотрел на Джейка. Тот знал, что теперь прелат видит не Замару, а смотрит именно на него.

«Принял ли ты эту ношу по своей воле, терран?»

Джейк с трудом покачал головой:

– Нет. Но… Я научился тому, как нести ее по своей воле.

Зератул кивнул. Он читал все мысли Джейка, которые касались содержания в себе Хранителя; улавливал самые неясные намеки и эмоции, зачастую противоречившие друг другу.

«Я понимаю. Признаю, твоя раса преподносит сюрпризы. Я встречал одного террана, и он был довольно похож на тебя. Джеймс Рейнор».

Джейк просиял.

– Да! Ты что-то говорил о нем прежде. Ты знал его?

«Да. Я знал его». – Зератул не стал вдаваться в подробности.

– Я слышал о нем, – сказал Джейк. – Он был вместе с протоссами на Айуре и помог Фениксу отключить врата искривления. Замара и Розмари сумели вновь заставить их работать. Именно так мы пришли сюда.

Любопытство – вот каким оказался способ пробиться сквозь каменную оболочку Зератула. Лакомые куски информации, которыми разбрасывались Джейк и Замара, слишком сильно интересовали прелата, чтобы он мог отказаться узнать больше.

«Рассказать ли мне тогда, как получилось, что у нас с Джейком одно тело, в котором заключены две души?»

Зератул отвернулся к водопаду. На мгновение Джейк подумал, что прелат вновь прогонит их. Но Зератул молчал.

В конце концов, он кивнул.

«Пустота многому научила меня. И многому я научился за прошедшие четыре года. Но о подобном никогда не слышал. Ни разу за все долгие-долгие годы моей жизни. Расскажи же мне, Хранитель, что за умения ты использовала, чтобы сохранить себя и воспоминания, которыми обладаешь».

* * *

«Джейк» закрыла сияющие глаза и отчаянно попыталась удержаться за что-нибудь своими четырехпалыми руками. Такого она никак не ожидала – ее атакуют собственные сородичи… или же существа другой расы на захваченных протосских кораблях. Она не знала, кто это – ни один из враждебных кораблей не отвечал на попытки связаться с ними. Они просто появились из ниоткуда, окружили авианосец и без объяснений начали обстрел.

«За-лор» вздрогнул и покачнулся от взрывов – он едва мог противостоять яростной атаке. Вопреки всему, что могли сделать умелые пилоты, драгоценную пассажирку швырнуло на металлическую стену корабля. Прежде чем она успела схватиться за поручень и подняться на ноги, кто-то предложил ей руку. Она приняла помощь без высокомерия, просто как нечто должное. Она была Хранителем, и ее следовало защищать любой ценой, все остальное на корабле не имело такой ценности. «Джейк» ощутила, что из раны на голове, под украшенной самоцветами и стягивающей пси-рецепторы в пучок лентой, сочится кровь. Она почувствовала, как ее омыло теплой волной: обеспокоенность членов экипажа, окрашенная их собственными страхами и холодным принятием обреченности.

Вершитель Амур коснулся разума «Джейка».

– Замара, я могу предположить лишь одно: это необъяснимое нападение как-то связано с тем знанием, которым ты обладаешь.

«Джейк» кивнула, скорбно, но мужественно. Она придерживалась такого же мнения.

– Протосские же корабли превосходят нашу группу численностью, – продолжил вершитель. – Сомневаюсь, что нам удастся спастись. Но ты должна выжить. Знание, которым ты обладаешь, не должно исчезнуть. Ты знаешь, где находятся спасательные боты – отправляйся туда.

«Джейк» ощутила глубокую боль сострадания, волной захлестнувшую ее, когда эти слова появились в ее разуме. Но она знала, что вершитель прав. Сама по себе она, как личность по имени Замара, была не важнее любого другого протосса на «За-лоре», но тому, что она хранила в своем разуме, не следовало погибать вместе с ней. Древние тайные знания протоссов требовалось сохранить любой ценой. Погибнуть вместе с товарищами в бою было бы почетно. Достойная смерть. Но подобная роскошь ей не позволена. Она должна жить… Жить сколько потребуется, пока драгоценную ношу не примет кто-то другой. У нее уже получалось избегать смерти в подобных стычках… и она помнила, как это делали другие Хранители.

«Джейк» передала подтверждение, окутанное завуалированными оттенками заботы, тревоги и скорби. А затем она осознала, к чему клонит вершитель.

– Спасательные боты? Уверена, я буду в большей безопасности в челноке.

– Челноки защищены более толстой броней, всё так. Но помимо того, они крупнее по габаритам и поэтому привлекут внимание.

– Да… Я понимаю. Эн таро Тассадар, Амур.

Вершитель ответил ей теми же словами – благословением и боевым кличем одновременно. А затем Хранитель почувствовала, что его внимание переключилось на сражение. Нужный момент скоро настанет.

«Джейк» поспешила вниз по коридору, и тонкая ткань ее лилово-белых одежд, отмечающих почетный статус Хранителя, развевалась за ее спиной. У нее не было ни оружия, ни доспехов. Никто не мог предположить, что ей придется защищаться. Сотни других сейчас, как и всегда, готовы были умереть за то, что она хранит. И вскоре умрут те, кто находится на борту «За-лора». И она останется одна.

«Я должна выжить!» – с яростью подумала Хранитель, когда добралась до спасательного бота, забралась внутрь и заставила себя успокоиться. Ее длинные пальцы летали над панелью управления быстро и уверенно, а абсолютная необходимость выживания перекрывала инстинктивное стремление к панике.

«Уже скоро… будь готова», – услышала она ментальное обращение Амура.

За словами скрывались образы: многие, многие образы. Джейк ощущала ментальный обмен информацией: активность кипела по всему кораблю. Из отсеков авианосца в космическое пространство то и дело запускались перехватчики. Похожие на золотистых блестящих мотыльков, они в стремительных виражах атаковали вражеские корабли. «За-лор» само собой обладал мощной броней, но «Джейк» не питала иллюзий относительно того, кто выйдет победителем из этой битвы.

«Джейк» знала, что планирует сделать вершитель. Знала, что правильный выбор момента для отчаянной попытки имеет решающее значение. Она смягчила свой взгляд, чтобы лучше сконцентрироваться и открыть мысли. Амур позволит нападающим уничтожить авианосец, а «Джейк» покинет корабль за несколько секунд до взрыва. Пространство наполнится разбросанными обломками, и враги… как собратья-протоссы могут быть врагами? Сама мысль об этом причиняла ей боль… Враги на несколько драгоценных мгновений замешкаются, пытаясь вычислить ее.

За эти несколько секунд «Джейк», при некоторой удаче, сможет совершить побег.

Она ждала мгновения, когда сможет отправиться, и оно наступило. Сейчас!

Острая боль пронзила «Джейка» от осознания того, что мысли Амура никогда еще не были столь сосредоточены, столь чисты – за все время их знакомства.

С ясностью и спокойствием – которые удивили бы ее, если бы она не пребывала в безмятежной уверенности в необходимости происходящего – «Джейк» коснулась клавиш управления. Маленький бот вышел в пространство.

Золотистый, он был совсем небольшим, но столь же прекрасным и изящным, как любой другой корабль протоссов. Кхалаи гордились делом своих рук и старались создавать не только максимально функциональные вещи, но и эстетически приятные. Бот устремился прочь от носителя. Для того чтобы рассеять внимание врага, его окружали другие – все спасательные боты были запущены одновременно.

Через какие-то мгновения разум «Джейка» взорвался ментальным криком, и она закрыла сияющие глаза руками, ощутив смерти членов экипажа, своих товарищей и друзей. Их боль оглушала и причиняла страдания. Столько жизней, полных воспоминаний, рванулись в нее через Кхалу, и она едва могла вынести этот груз. «Джейк» собрала волю в кулак и с усилием взяла мысли под контроль. Она решила не смотреть на разрушительные последствия космического боя. Ей не нужно видеть, чтобы знать.

Вернув самообладание, «Джейк» определила местонахождение остальных спасательных ботов. Эти уменьшенные изящные копии истребителей-разведчиков обладали скоростью и маневренностью прототипа, но не были оснащены вооружением. Осторожно, чтобы маневры не выглядели целенаправленными, «Джейк» вела свой бот рядом с остальными, полностью закрыв разум. Просто еще одна золотистая точка в космосе среди многих.

Успокоенная тем, что не привлекла ненужного внимания, «Джейк» вывела на экран список протосских кораблей и звездные карты. Осталось либо найти того, кто спасет ее, либо обнаружить планету, где есть врата искривления. Ибо задержки в исполнении ее миссии крайне нежелательны.

К счастью, маршрут «За-лора» хорошо известен ее друзьям, и она знала, что вершитель Амур отправил сигнал бедствия. Если бот не отдрейфует слишком далеко, и если удастся избежать обнаружения, то шансы, что ее спасут свои, довольно неплохие.

Если, если. Слишком много «если», и Хранителю это совсем не нравилось.

С ближайшими планетами – на случай, если помощь не прибудет – не повезло. В двух часах пути, если сохранять стабильную скорость, имелась одна планета. Ускорившись, она могла бы добраться до нее быстрее, но это сведет на нет нынешний план маскировки. Далеко не лучший выбор, поскольку атмосфера на планете непригодна для жизни. Нет, разумнее всего ждать помощи в боте…