Текст книги "Маг, связанный клятвой"

– Рядом со скалой на вершине холма, так что его можно легко замаскировать. Похоже, он был слишком хорошо замаскирован, потому что спустя несколько тысяч лет этот холм был выбран для строительства крепости, чтобы охранять вход в гавань, а около двухсот лет назад король-колдун установил свою черную власть и поселился в этом месте.

– Вы хотите сказать, что у вас есть туннель, который выходит наружу в подземельях Гордо... – короля?

– Точно так.

У Мэта перехватило дыхание.

– Я не думаю, что вы могли бы позволить мне провести всю...

– Вашу армию? Нет. – По лицу короля пробежала грустная улыбка. – Я думаю, что это было бы слишком даже при щедрости Морского Царя. Этот выход он даровал только мне и моим людям, и я бы не хотел злоупотреблять его добротой. Мне кажется, он был бы чрезвычайно разгневан, если бы вы провели свою армию через мои владения и его дороги.

– Я на самом деле подумывал о небольшой группе. Скажем, человек двадцать?

– Двадцать? – Король нахмурился, подумал и покачал головой: – Боюсь, слишком много. Ну, может быть, дюжину вооруженных мужчин...

– Значит, двенадцать. – Мэт почти пропел эти слова. – Я благодарю вас, ваше величество! Я буду благодарен вам до конца своей жизни! До...

– Хватит и до конца вашей жизни, – с улыбкой остановил его король. – Уверен, что она не будет короткой. Поторопитесь, лорд Маг. Собирайте своих людей.

Глава 26
СМОТР СИЛ

Наверное, Мэту следовало прибавить «людей», но теперь Мариан должна была остаться. Мэту следовало бы сказать «живую силу», по, раз это не было сказано, в отряд не попадали и Стегоман с Нарлхом.

Во всяком случае, это означало, что Мэту придется объясняться с ними.

– Понимаете, – выкручивался маг, – вы противоположные силы: он – король воды, вы – духи огня.

Стегоман обменялся с Нарлхом желчным взглядом.

– Ну конечно, мы выдыхаем огонь, – согласился дракогриф, – значит, существа второго сорта!

– Нет, ну как бы вы себя почувствовали, если бы к вам в гнездо вдруг заявился морской зверь?

– Лорд Маг, мне кажется, мой прадедушка, – Синелла тронула Мэта за рукав, – совсем не будет возражать, если вам на самом деле нужно, чтобы с отрядом пошел один из этих зверей.

Мэт молча уставился на девушку.

– Теперь видишь, – ухмыльнулся Нарлх, – надо было сначала спросить, а?

– Да, но я просто предположил...

– Тем не менее это один из нас, – профыркал Стегоман, – насколько я понимаю. Ну, Маг, говори, который.

Мэт сглотнул и повернулся, его взгляд скользил с одного монстра на другого.

– Во мне больше огня, – заметил Стегоман. – И я лучше летаю.

– Лучше? – рявкнул Нарлх. – Ты, безмозглая ящерица, у кого из нас перья растут?

– Ты что, – повернулся дракон, – уж не думаешь ли победить меня на дальность полета?

– То, что мне не нравится летать, совсем не значит...

– Господа, господа! – Синелла подняла руку, стараясь сдержать улыбку. – Я, наверное, не ошибаюсь, дракон благородно хочет отступить в сторону и предоставить это почетное место дракогрифу?

Нарлх вывернул голову и уставился на Стегомана.

Дракон заерзал:

– Конечно, я бы с большей радостью отправился с Магом, чем остался здесь. Это будет великолепное предприятие – выжить или умереть, и...

– Эх, это точно, – Нарлх даже прищелкнул своим клювом, – но мне еще нужно завоевывать репутацию, а у тебя она уже есть!

– Ну разве может кто-нибудь сравниться с драконами в учтивости? – сладким голосом пропела Синелла. – Принести себя в жертву...

– Эй, минутку! Вы не должны говорить, что он готов в большей степени принести себя в жертву, чем я! Я, между прочим, не менее скромный, чем он! И я вам это докажу! Ты, дракон, можешь хоть сейчас нырять в это море! А я остаюсь!

– Я бы ни за что не... – начал Стегоман.

– И не надо. – Синелла хлопнула в ладоши, как бы ставя точку в этом споре. – Позвольте Нарлху сделать благородный жест. В то время как вы будете сопровождать нас в глубинах океана, позвольте ему покорять воздушный океан.

Нарлх пристально уставился на них, прикидывая, не сыграли ли они с ним шутку и не лишили ли его в конце концов чего-нибудь хорошего.

Мэт задумался тоже. Синелла справилась с этим очень ловко. Мэт все время старался напоминать самому себе, что она была в два раза старше его. И было совершенно очевидно, что девушка хотела, чтобы именно Стегоман сопровождал их на морское дно. Интересно почему?

Но подумать над этим у него не было времени. Робин Гуд уже трогал его за рукав:

– Лорд Маг, мы все готовы. Может, ты еще раз прикинешь и скажешь, не забыли ли мы чего?

Он должен был говорить Робин Гуду, все ли готово для их похода? Он, маленький мальчишка, который зачитывался историями о Робин Гуде с таким же благоговением, с каким люди читают Библию.

Но он был штатным магом, и Робин просил его проверить все, что касалось волшебной стороны дела. Мэт прошел вдоль шеренги добровольцев – лесных братьев и крестьян, рыцарей и сквайров, всех защитников, которые объединились для осады Зла в замке короля-колдуна и которые в любой момент могли сами стать осажденными.

Они все были готовы. Каждый из отряда. И если среди них и был кто-то, кто сомневался в своих силах, Мэт, конечно, не смог бы определить его.

Потом Мэт осознал всю смехотворность ситуации: Робин Гуд просит его провести волшебный осмотр, в то время как у него под рукой всегда есть собственный волшебник. А понимал ли он это? Мэт медленно повернулся к монаху Туку:

– Преподобный, могу ли я попросить вас, чтобы вы проверили и сказали, нет ли в нас слабости духа и не дрогнет ли кто перед лицом армии Зла?

Робин и Мариан выглядели слегка ошарашенно, а брат Тук густо покраснел:

– Я всего-навсего скромный, тихий монах...

Маленький Джон чуть не поперхнулся от смеха.

– Но ведь это входит в ваши обязанности. – Мэт подтолкнул монаха.

На какое-то время брат Тук словно застыл. Потом со вздохом поднял голову и сделал шаг вперед, чтобы осмотреть выстроившихся в шеренгу.

И в ту же минуту в комнате возникло страшное напряжение. Либо все эти люди знали его силу, как он ни пытался провести их, либо наоборот – все, что произошло перед их глазами, было для них полной неожиданностью, – но все в комнате вдруг почувствовали, как страшная сила начала их придавливать.

Это ощущение исчезло, как только брат Тук отвернулся от них. Его взгляд был все еще туманен, как будто он оставался в трансе.

– Все в порядке? – мягко спросил Мэт.

– С ними да, – ответил он как будто издалека. – А вы, лорд Маг, отойдите со мной в сторонку.

Все уставились на Мэта, а он почувствовал, как его пронзило какое-то тревожное чувство, но брат Тук уже шел к маленькой комнатке, которая примыкала к залу. Мэту ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

Тут монах достал из кармана свою епитрахиль, поцеловал ее и накинул вокруг шеи. Он сложил руки, склонил голову и замер.

Мэт понял, что настал час исповеди.

Но все дело было в том, что он и представления не имел, в чем ему исповедоваться. Нет, сомнений не было, что с того момента, как он оказался в Ибирии, было совершено много ошибок... Но он как бы уже исповедовался один раз, и его беседа с ангелом могла бы быть расценена как примирение. А с тех пор он вроде бы и не совершал никаких больших прегрешений, если не считать убийства колдунов и их приспешников, да и то в целях самозащиты.

– Отец мой... но я даже не знаю...

– Зачем ты пришел в Ибирию? – Казалось, голос монаха прилетел к нему с ветром откуда-то издалека.

И тут Мэт начал осознавать, что он говорит не с монахом Туком, а с кем-то более могущественным.

– Как зачем, чтобы свергнуть узурпатора с трона и восстановить Добро в Ибирии. – Неожиданное горячее желание говорить правду вдруг всколыхнулось в нем. – Ну, по крайней мере открыть путь для Добра. Я не знаю, смогу ли я восстановить что-то сам.

– По сути, это хорошо. Но твои мотивы могут отравить твои цели, лорд Маг. Почему? Каково твое личное желание во всем этом? Ты пришел, чтобы стать королем?

– Ну, в общем... да, – признался Мэт. – Я планировал занять трон. А что здесь не так? Я, несомненно, лучше, чем этот король. С другой стороны, на это не надо много...

– Нет, для того чтобы стать хорошим королем, требуется очень много, – со вздохом сказал монах. – Ты же не королевских кровей, лорд Маг, у тебя нет тех качеств, которые необходимы монарху.

В Мэте начала закипать злость, но он понимал, что брат Тук говорит не совсем от своего имени. Может быть, он и не имел права наставлять Мэта, но тот, кто говорил через брата Тука, имел это право.

– Ты утверждаешь, что я не более легитимный король, чем тот, который правит страной сейчас?

– Точно так. Спроси самого себя. Маг: «Зачем я стремлюсь к власти? Я делаю это ради блага людей, ради славы Господа Бога? Или...»

– Нет, это для того, чтобы я имел право жениться на королеве Алисанде. – Эти слова, казалось, выскочили прежде, чем Мэт успел осознать это. Он стоял в растерянности от того, что он только что сказал.

Братец Тук издал такой звук, как будто воздух вырывался из концертного органа:

– Ты не должен вступать на трон ради своих собственных интересов, лорд Маг, сколь бы значимыми они ни были. Мы говорим о людях, о том, что лучше будет для них. И знай также, что истинный наследник престола Ибирии стоит здесь в большом зале среди нас.

Эти слова словно током ударили Мэта. Он вскинул голову и уставился на монаха. Тот стоял перед магом, но его взгляд был направлен на что-то далекое, чего Мэт не мог видеть. Он ни секунды не сомневался, что брат Тук говорит правду.

– Истинный наследник трона? Но не сэр же Ги де Тутарьен!

– Нет. Это девушка.

Иверна? Мэт задумался. Несомненно, Иверна была дворянского происхождения, но он и представить себе не мог ее в качестве правящей королевы. Алисанда совсем другая...

Потом он замер, давая возможность мыслям просочиться через все уровни своего сознания. Нет, не она. Прекрасная, нежная, добрая, но не его Алисанда.

Боль от потери была резкой и очень сильной.

– Но, отец! Все мои планы, вся моя боль – и я все еще не могу жениться на женщине, которую люблю?

– Если это пойдет на благо народа и королевства, вы поженитесь. Но, – неумолимо продолжал брат Тук, – если нет, то свадьбе не бывать. Ты должен помнить и о такой возможности, Маг. Твое стремление завоевать трон – не что иное, как гордыня.

Брат Тук использовал старогреческое слово, но Мэт знал его. Греки использовали его, когда речь шла о человеке, переполненном гордыней, стремящемся соперничать с богами. В то время и в том месте, где прежде жил Мэт, это слово употреблялось для характеристики человека, который считал себя чем-то, чем он не был на самом деле, человека, который стремился совершить нечто такое, что было чуждо его сущности. Hubris – всепоглощающая гордыня, которую порождает незнание самого себя.

– Ни трона, ни королевы, – гудел монах. – Если ты не родился королем, ты не можешь им стать. Единственный путь – захватить трон, но это и ужасный грех, и страшное преступление.

– И жену... захватить? – хрипло спросил Мэт.

– И это так. Если только она твоя, Бог соединит вас вместе. Но если она предназначена для кого-то другого, Бог этого не сделает.

Гнев начал закипать в груди Мэта, он был уже на грани срыва и хотел с ревом выплеснуть свое отчаяние на брата Тука и сказать всем, куда им следует отправляться... Но в самую последнюю секунду он сдержал себя, проглотил уже готовые вырваться слова, а потом... понемногу, постепенно начал успокаиваться.

И тогда бездна, которая осталась в его душе после того, как ее покинул гнев, заполнилась раскаянием. Мэт опустил голову, понимая, насколько близок он был к тому, чтобы лгать самому себе и в конечном счете Алисанде, как близко он подошел к той грани, когда мог сделать их жизни несчастными, а заодно и жизни сотен тысяч простых людей. Был такой момент, когда он чуть не сыграл на руку господину Зла, но, спасибо брату Туку, в самую последнюю минуту смог избежать этого.

Хотя, по правде говоря, это совсем не означало, что он готов был расцеловать монаха...

– Спасибо, отец, – пробормотал Мэт. – Я отказываюсь от трона. Я, если только смогу, уберу колдуна, но буду стремиться к тому, чтобы на троне оказался полноправный монарх.

– Хорошо, – сказал брат Тук и перекрестил его. – Отправляйся с миром, сын мой, и с надеждой, потому что Алисанда все же может быть твоей. Я заверяю тебя, что я без устали буду искать пути, чтобы узаконить брак рожденного благородным простолюдина и правящего монарха. Но увы, хотя ты можешь стать консортом, ты никогда не будешь королем.

– Все, чего я хочу, – стать ее мужем, – пробормотал Мэт. – А все титулы запихни куда подальше, отец. Я просмотрю их когда-нибудь потом.

* * *

На поле не было врагов, только трупы. Не было раненых или умирающих, потому что их убили собственные рыцари, когда отступали.

– Но за что? – Мука была написана на лице Совиньона. – Почему они должны были убивать своих собственных людей?

– А почему бы и нет? – сухо заметил сержант. – В конце концов они уже не представляли никакой пользы для колдуна.

– Но они могли бы потом убежать и вернуться в ряды его армии!

– Никто добровольно не идет в армию Гордогроссо, как мне кажется, – медленно проговорила Алисанда. – Более вероятно, что они предпочли бы остаться и сражаться в наших рядах, если бы смогли сдаться.

– И что, нужно убивать людей за предательство, которое они только могли бы совершить?

– Да, – подтвердил сержант. – Зачем же укреплять ряды вражеской армии? Но я все же думаю, они имели в виду что-то большее, милорд.

Нахмурясь, Совиньон спросил старого вояку:

– И что же это такое?

Но сержант только молча посмотрел на него и отвернулся.

– Это их души, – мягко вступилась Алисанда. – Если бы этих солдат не убили, они могли бы раскаяться на смертном одре и таким образом обвести вокруг пальца Ад и лишить его еще нескольких душ.

Не говоря ни слова, Совиньон пристально посмотрел на королеву, потом отвернулся. Вид окровавленных останков и разорванной плоти не вызывал у него такого ужасного чувства, как то, что сказала Алисанда.

– Раскаяние, милорд, – пробормотал Орто. – Здесь важны не разговоры и даже не произнесенные вслух слова, но сама мысль, возникающая на короткое мгновение, переполняющее тебя чувство покаяния. И такая мысль могла прийти каждому из них в момент смерти.

– Ну а если нет? – раздраженно заметил Совиньон.

– А если нет, то они отправятся туда, куда заслуживают.

– Ну а что, если многие из них просто не успели сделать такого выбора? – спросил у Орто Совиньон. – Они раскаялись бы, если бы знали в тот момент о своей надвигающейся смерти, но не смогли этого сделать, потому что неожиданно им был нанесен удар! И посмотри, такое случилось с большинством из них.

Орто и глазом не моргнул.

– Ах, Господи! А разве большинство из них не силой заставили сражаться, хотели они этого или нет? Сколько среди них уже раскаялось и тайно просило у Бога прощения за то, что не хватило мужества отказаться и тем самым подвергнуть себя пыткам и смерти.

Совиньон долго, пристально смотрел на Орто, потом признал:

– Хороший ответ. Но как мне теперь с ними быть?

– Я не знаю. – Все, что смог сказать Орто. – Это вопросы для священника, мой господин, а не для бедного дьячка, душа которого была слишком дикой и вольной, что и не позволило ему остаться в монастыре столь долго, чтобы стать дьяконом.

Совиньон еще несколько мгновений смотрел на Орто, потом, как бы извиняясь, кивнул.

– Ну что ж, я тебя благодарю по крайней мере и за ту надежду, которую ты мне дал. – Он повернулся к королеве. – Ваше величество, мы можем позвать капеллана?

– Да, конечно, милорд, как только он справится со своими делами.

Алисанда взмахом руки указала на склон холма. Совиньон повернулся и с удивлением увидел священника, который стоял на коленях среди умерших. В одной руке он сжимал склянку с елеем, а другой творил крест над каждым убитым солдатом. Его губы быстро шептали слова молитвы. Потом он поднялся и направился к следующему трупу.

– Возможно, они и прокляты, – заметила Алисанда, – но святой отец оставляет надежду на их спасение.

Совиньон все понял, и его глаза засверкали. Он выпрямился, и королева почти физически ощутила, как в нем воспрял дух.

Орто тоже заметил это и улыбнулся:

– Может, у колдуна и есть превосходство, но только на этом свете...

– Ну что же, давайте лишим его и этого! – Совиньон ударил рукой по эфесу своей сабли и поднял глаза на Алисанду – они были полны жажды боя. – Ведите нас, ваше величество! Ведите нас против тирана!

Алисанда решила, что даже самый некрасивый человек может обладать прекрасной душой.

Глава 27
ПОДВОДНЫЙ РЕЙД

Они вернулись в большой зал. Монах Тук сложил свою епитрахиль и убрал ее. Мэт постарался расправить плечи и изобразить некое подобие улыбки. Конечно, ему это не слишком удалось.

– Держись, Маг, – пробормотала Мариан, подойдя поближе. – Может, она все еще твоя.

Мэт ошеломленно посмотрел на нее. Откуда ей было знать?

Мариан улыбнулась и ободряюще толкнула его в плечо.

– Я видела выражение твоего лица, когда ты говорил о королеве Меровенса, а нам ты рассказал, почему взялся за это дело. Нет, если человек влюблен, что еще может сделать его таким мрачным?

Не так уж и много других причин могло прийти Мэту в голову, но что поразило Мэта – Мариан прекрасно поняла, что с ним происходило. Это удивительное открытие помогло ему немного прийти в себя. Он расправил плечи и с улыбкой посмотрел на статную женщину.

– Спасибо, миледи. Ну а теперь займемся вопросом осады, так?

– Нет, – сказал Робин Гуд, – эта затея – мое с лесными братьями дело. Этот риск мы должны взять на себя. Ты будешь ждать до тех пор, пока мы не начнем занимать позиции вокруг замка, а потом уже пойдешь под воду. Только тогда, когда колдун будет уверен, что мы собираемся напасть на него с внешней стороны замка, мы сможем считать, что эта часть операции выполнена.

– Да, но, пока я буду погружаться под воду, вы будете умирать! Он вызовет все свои самые сильные заклинания и просто уничтожит вас.

– Ну что ж, мы положимся на нашего брата Тука и Бога, – ответил Робин. – Не унывай, Маг, и действуй быстро. Если ты удачно нанесешь удар, большая часть из нас останется живыми.

– «Большая» подразумевает, что все равно будут убитые, – проворчал Мэт.

– Что ты сказал?

– Ничего, просто разговариваю сам с собой.

– Он просто завидует, что не может присоединиться к вам в вашей атаке. – Иверна положила руку на плечо Мэта. – Отправляйтесь, милорд, и пусть вам улыбнется удача.

Робин сорвал с головы шляпу и отвесил Иверне наигалантнейший поклон, потом развернулся и отправился в помещение башни.

Мариан смотрела ему вслед, глаза ее блестели:

– Он не может умереть!

– Точно, – подтвердил Мэт, – не может. Он всегда восстает вновь, да?

– Раньше так и было...

– Значит, так будет и сейчас. – Мэт повернулся к окну, стараясь скрыть свои чувства. – Идите сюда, дамы и господа, давайте следить за происходящим.

Со страхом они, затаив дыхание, смотрели в окно, но ничего не могли увидеть. Они ждали, минуты казались часами, и вот наконец они увидели несколько зеленых точек на фоне более темной зелени леса. Дюжина, потом десятка два, потом сотня, точки появлялись, чтобы занять позицию вокруг замка. Они располагались чуть дальше того места от стен, где их могли настичь стрелы или снаряды баллисты, но, как можно было догадаться, и достаточно далеко для стрел воинов Робин Гуда.

Едва они успели занять позиции, как из-за стен замка выкатился огненный шар и полетел на них.

В силу привычки Мэт тут же начал произносить заклинание против огня.

– Нет, не пойдет, – рявкнул под боком Фадекорт. – Они должны удерживать колдуна и справляться с ним без твоей помощи, Маг. По крайней мере подожди, пока не убедишься, что без тебя им не обойтись.

Последняя строчка заклинания повисла на кончике языка, готовая вот-вот сорваться.

Неожиданно огненный шар потемнел и замедлил свой бег. Всполохи огня погасли, и он развалился совсем поблизости от позиций Робин Гуда.

Мэт пристально смотрел на ряды воинов.

– Какое это было заклинание? – нервно поинтересовался де ла Лукка.

– Я такого не знаю. – Мэт не винил старика; все, что могло погасить пламя, было опасным для де ла Лукки. – Не беспокойтесь, милорд, тот, кто погасил огненный шар, на нашей стороне. – В душе Мэт был уверен, что монах Тук просто произнес молитву. Мэт был бы очень рад, если бы его желания совпадали с желаниями Всевышнего.

Между прочим, разве святой Яго не благословил всю эту затею, а? Теперь наступила Его очередь помогать им.

– Они идут! – закричал Фадекорт, показывая на кучку людей, выходивших из леса. Мэт нахмурился:

– Ну и что ж тут такого? Это люди сэра Ги. Мы знали, что они переправляются следом за Робин Гудом.

– Но это не мои люди, – внимательно вглядываясь вдаль, заметил сэр Ги. – Нет, эти одеты в крестьянские одежды, и оружие у них – крестьянское: косы и вилы. И они не похожи на тех, кто все время был с нами, да и рыцарь, возглавляющий их, не из моих друзей. Я знаю латы всех моих рыцарей, но эти мне незнакомы.

– Смотрите, еще идут! – закричала Иверна, указывая на север.

– И еще! – удивился Мэт, глядя в южное окно замка. – По их внешнему виду – это крепкие бюргеры и купцы, а за ними – вся городская беднота.

– Никто из них не был с нами в замке, – заметил сэр Ги, присоединяясь у Иверне. Он хмурился, глядя на толпу людей, двигавшихся с юга.

– Откуда они все идут? – растерянно спросил Мэт.

– Как откуда? Отовсюду! – прохрипел Фадекорт. – Молва о твоем походе распространилась во все концы страны, лорд Маг! Это те, у кого сильны тяжкие воспоминания о подлостях короля, это добрые люди, у которых хватило храбрости не предать свою веру! Отовсюду, со всей Ибирии, пришли они сюда, потому, что появился человек, у которого достаточно мужества, чтобы вести их против короля! Они просто боялись выступать в одиночку, а сейчас готовы идти на смерть! Теперь Робин Гуду и его братьям не придется стоять там одним!

– Вот и говори о чудесах. – Голос Мэта звучал хрипло. Он отвернулся от окна. – Ну, ребята, пошли! Теперь мы должны выполнить свою задачу, чтобы выгнать их из замка.

Когда вошли в Большой зал, Стегоман хмуро поднял на них глаза:

– Ну что же, никто так и не может поговорить с этим эфемерным созданием? Я с ним разговариваю, а он так ничего и не понимает.

Мэт бросил взгляд и увидел в темном углу комнаты зависшего призрака, который смотрел на Стегомана широко открытыми испуганными глазами.

– Ты же знаешь, он не может обидеть тебя. – Мэт сделал шаг в сторону призрака. – Ты же – эктоплазма, а он – протоплазма. Вы никак не можете взаимодействовать.

Но призрак замотал головой, не отрывая глаз от дракона.

– В чем дело? – нахмурился Мэт. – Он тебе кого-то напоминает? – И тут Мэта осенила догадка. – Так это ты! Ты тот, кто разнес молву среди людей, в которых осталась хоть капля добра! Это ты привел их всех сюда, чтобы они присоединились к осаде замка!

Призрак опустил глаза, и Мэт мог поклясться, что призрачное существо слегка порозовело. Потом призрак поднял глаза и заулыбался. Он начал жестикулировать и двигать губами, как будто пытался что-то сказать.

– Это был не ты один, а многие призраки, с которыми ты знаком? – Призрак кивнул. – Похоже на правду. Призрачная сеть связи. Но это не повод для того, чтобы бояться дракона.

– Что, значит, к нам пришли на помощь другие? – Стегоман вперевалку двинулся вперед, скрежеща чешуей. Призрак вжался в угол и сморщился. – Да не бойся, бледный! Не забывай, что и драконий род тоже мечтает о гибели злого колдуна и его рода. Среди нас найдется не меньше жаждущих охотников, я точно знаю! Отправьте весточку Свободным Летунам, и я не сомневаюсь, что пара десятков, а может, и больше откликнутся на ваш зов!

– Но это будет опасно! – предупредил Мэт. – Даже для драконов.

– Что значит опасность для тех, у кого отважное сердце? – прогромыхал Стегоман. – Отправляйся к ним, призрак! Или направь к ним кого-нибудь из своих, кто их не боится! Что? Среди твоих нет призраков дракона? Тогда отправь сообщение! Или я тебе обещаю, что они рассвирепеют, если узнают, что их лишили возможности праздновать победу в такой битве!

– Мы бы не хотели, чтобы они чувствовали себя обиженными. – Мэт кивнул призраку. – Ты бы мог их позвать?

Призрак утвердительно кивнул, но, похоже, особого восторга от этого задания не испытывал. Бросив взгляд на Мэта, потом – на Стегомана, он исчез.

Мэт тоже не испытывал большой радости от всего происходящего, но изобразил на лице улыбку:

– Отлично! Теперь у нас будут воздушные силы.

– Если только этот призрак вовремя принесет весточку моим сородичам, – напомнил ему Стегоман.

– Будем надеяться. – Мэт задумался. – Интересно, как быстро могут передвигаться призраки? – Потом его пронзила мысль, что была и еще причина подумать о скорости передвижения призрака: – Ведь осада не может продолжаться долго.

– Не может, – согласился сэр Ги. – Колдун разделается с ними еще до захода солнца.

– Тогда давайте-ка поторопимся, чтобы помочь им остаться в живых. – Фадекорт повернулся к морской принцессе. – Умоляю вас, ведите нас в замок, миледи.

Все развернулись, чтобы следовать за Синеллой, но Мэт резко остановился:

– Подождите, леди Иверна! Это слишком опасное предприятие для такого нежного существа!

Но Иверна осталась стоять вместе с другими, ее голова была высоко поднята, и она была преисполнена решимости.

– Человек, которого либо убили, либо заточили в темницу приспешники короля, – мой отец, знайте это, лорд Маг. А кроме того, у меня гораздо более веские, чем вы думаете, причины, чтобы принять участие в этом рискованном деле.

– Чем я думаю? Или гораздо более веские, чем вы мне можете сказать? – Мэт помотал головой. – Нет, миледи! Мы все сломаем себе шеи, пытаясь защитить вас, вместо того чтобы проломить ворота замка.

– Я сама смогу защитить себя, лорд Маг! Вам не следует за меня бояться!

– Легко сказать, – мягко произнес сэр Ги, беря руку Иверны, – да нелегко сделать. Нет, миледи, да у меня и места не будет другим мыслям, кроме как только о вашей безопасности.

Казалось, что Фадекорт будто ощетинился при этих словах, но Иверна заглянула в глаза сэра Ги, и ее воля оказалась сломлена.

Но тут вмешалась морская дева:

– Она должна идти с вами. Нет, господа, не возражайте – для этого есть причины, и весьма веские. В этом деле вы должны быть все вместе, в противном случае в ваши ряды проникнет слабость.

Покрасневшие сэр Ги и Фадекорт повернулись к ней, но, прежде чем кто-то из них успел произнести хотя бы слово, вклинился Мэт:

– Если уж мы должны, значит, должны. Не спорьте, джентльмены. Надеюсь, вы не забыли, что мы здесь гости? И мы не должны противоречить нашим хозяевам, не так ли? Ведите нас, миледи.

И она повела их. Тропинка опускалась все ниже и ниже, глубже и глубже, но этот путь был всем им уже знаком.

Правда, Стегоману приходилось трудновато протискивать свое тело при поворотах на углах, но, как оказалось, дракон был более гибким, чем представлялось его друзьям. По правде говоря, Стегоман что-то чересчур разнервничался, и Мэту все это не слишком понравилось: не хватало только оказаться в каком-нибудь узком месте рядом с драконом, страдающим от клаустрофобии.

Наконец наступил момент, когда они добрались туда, где кончался скалистый пирс, тянувшийся вдоль границы с морем. Морская принцесса с радостным возгласом бросилась вперед, все остальные смотрели на эту грань с большим сомнением.

– Для этого и вправду требуется некоторое мужество, – признался Мэт, – особенно тем, кто закован в латы. – Но это относилось только к сэру Ги. – Сделайте глубокий вдох и прыгайте. Не бойтесь, когда вода будет выше головы, как раз в это время и начнет поступать воздух.

Для наглядности Мэт тут же набрал воздуха и прыгнул, надеясь, что и все остальные последуют за ним. Он уже почти коснулся дна, когда услышал и почувствовал всплески воды, которые сопровождали прыжки остальных. Его ноги коснулись песка. Синелла легко дотронулась до его руки, и тут же вода отхлынула от его лица, а потом от всего тела – и вот снова он идет в совершенно сухой одежде по тропинке, украшенной по краям анемонами. Принцесса – впереди. Мэт оглянулся и увидел изумленную, с широко открытыми глазами Иверну. Следом вышагивал сэр Ги с поднятым забралом, настороженно поглядывая по сторонам. Позади рыцаря возвышалась Мариан, слегка взволнованная, но довольная, следом плелись Стегоман с Фадекортом, восседавшим на его шее. По правде говоря, выступы на спине зверя имели весьма смутные очертания: линия воды проходила где-то посреди спины животного. На какое-то мгновение ужас сковал Мэта, ужас оттого, что дракон мог прорвать поверхностное натяжение туннеля, и тогда тонны воды ринулись бы на них вниз. Страх прошел, когда Мэт вспомнил, что само по себе поверхностное натяжение не сохранило бы туннель. Только волшебству под силу сотворить его, и только волшебство смогло позволить проходить сквозь стенки туннеля, но удерживать воду. Было видно, как длинная шея Стегомана возвышалась над крышей туннеля, время от времени опускаясь вниз. Тогда его глаза и нос утыкались в воздушный пузырь и он дышал. И хотя в глазах дракона сквозило легкое безумие, он держался весьма достойно.

Мэт его вполне понимал. Он вспомнил, что сам чувствовал, когда впервые летел по воздуху не в самолете, а на спине Стегомана. Он не горел особым желанием снова испытать те чувства, принимая во внимание крутые виражи, которые закладывал дракон, пытаясь удрать от огненной саламандры, – но в конце концов Мэт остался жив. И Стегоман выживет тоже.

Они подошли к замку. В воротах замка их ждал сам король, наблюдавший за их приближением. Когда король увидел надвигавшуюся из темноты огромную тушу дракона, он замер:

– Праправнучка! Огненный зверь, здесь, рядом со своим антиподом?

– Огонь у него внутри, сэр, он живет в нем так же, как мы в большом пузыре воздуха, – быстро ответила принцесса. – Он не больше нас обидит Морского Царя, а его спуск под воду вместе со всеми остальными чрезвычайно важен.

Она пристально смотрела в глаза своего предка, и через несколько секунд король мрачно кивнул головой:

– Ладно, пусть проходит, но только проводи их быстро, моя милая, через мое королевство и туннель. Им не надо надолго задерживаться в Иессе.

Мэт был полностью согласен с чувствами короля, но только по иным причинам. Он следовал за принцессой, которая показывала им путь, обводя вокруг замка, мерцавшего таинственным светом. Путешественники не могли скрыть своего изумления и восхищения, глядя на шпили и арки, построенные в стиле, который был забыт задолго до того, как появился новый, к которому привыкли они.