Текст книги "Исламское право и диалог культур в современном мире"

Практически во всех мусульманских странах (исключением являются Турция, бывшие советские республики Центральной Азии и Азербайджан) в сфере личного статуса мусульман продолжает доминировать исламское право. Вполне очевидно, что данная отрасль неодинаково регулируется исламским и европейским правом. Достаточно вспомнить закрепляемый шариатом институт полигамии и брачного выкупа, положение женщины в семейных отношениях, характерные для ислама формы прекращения брака или исламский запрет усыновления. Однако прямого противостояния между исламским и европейским правом здесь удается избежать. Дело в том, что «личный статус» составляет особую отрасль права мусульманских стран, которая действует преимущественно по религиозному принципу. Иначе говоря, мусульмане в решении вопросов своего личного статуса подчиняются шариату, а немусульмане – принятым соответствующими конфессиями правилам. Не случайно в ряде современных мусульманских стран по вопросам семейного права параллельно действуют отдельные законодательные акты для мусульман и немусульман, отражая разнообразие религиозных традиций. Таким образом, в вопросах личного статуса многие предписания шариата, как правило, не распространяются на немусульман, которые в регулировании целого ряда брачно-семейных вопросов могут следовать иным правовым нормам.

Есть и другая модель решения проблемы несовпадения религиозных традиций в указанной сфере, когда по вопросам личного статуса в целом действует единое законодательство, основанное на шариатских принципах, но предусматривающее нераспространение ряда его норм на немусульман (например, что касается полигамии или запрета мусульманке заключать брак с немусульманином).

При таком подходе исламские и европейские правовые нормы и принципы не противостоят друг другу. Они действуют параллельно, взаимно не пересекаясь, либо реализуются в виде единых положений законодательства, по которым между ними нет принципиальных расхождений. Отдельные противоречия снимаются путем оговорки о неприменении тех или иных статей закона в отношении тех граждан, которые не исповедуют ислам. Если исламское семейное законодательство и распространяется на немусульман, то только в качестве общего права мусульманской страны в том случае, если та или иная религиозная конфессия не имеет особых собственных правил регулирования указанных отношений. Иными словами, в этой ситуации немусульмане подчиняются законодательству своей страны, а не религиозным нормам ислама.

Следует также иметь в виду косвенное влияние европейских стандартов на современное семейное законодательство, которое почти во всех мусульманских странах по-прежнему основано на шариате. Несмотря на то что данная отрасль права весьма подробно разработана традиционным фикхом, существует возможность для трактовки отдельных ее положений в менее или более либеральном ключе со ссылкой на цели шариата, общие принципы фикха и «исключенные интересы» мусульманской общины. С учетом такой особенности семейное законодательство в ряде мусульманских стран в последнее время заметно эволюционирует в направлении предоставления более широких прав женщине, в чем нельзя не увидеть влияние общемировых, а значит, и европейских тенденций правового развития. Наглядными примерами являются реформы семейного права в Марокко и Египте. Важно подчеркнуть, что даже эти новации укладываются в общие рамки исламского права в его современном понимании. Так что и здесь наряду с противоречиями идет своеобразный диалог между правовыми культурами.

Другая отрасль, в которой исламская и европейская правовые модели стоят на принципиально разных позициях, это уголовное право. Здесь соотношение между ними не выглядит таким бесконфликтным, как в сфере личного статуса. Во многих рассматриваемых странах данная правовая отрасль продолжает копировать европейские образцы. Однако в целом в уголовном праве многих регионов мусульманского мира в последние десятилетия усиливается влияние шариата. В ряде стран (например, в ОАЭ и Катаре) новое уголовное законодательство европейского профиля в широких масштабах допускает применение исламских норм, а в некоторых случаях (в частности, в Иране, Судане и Йемене) приняты уголовные кодексы, целиком основанные на шариате.

В странах, где данная отрасль ориентируется на шариатские критерии, нередки случаи острых конфликтов, вызванных главным образом распространением действия ее норм на немусульман. Дело в том, что традиционное исламское уголовное право устанавливает такие меры ответственности, которые чужды современному европейскому правосознанию. Да и характер некоторых преступлений, влекущих предусмотренные шариатом санкции, вступает с ним в явное противоречие. В частности, исламская правовая мысль считает тяжкими преступлениями употребление алкогольных напитков, вероотступничество, интимную связь вне брака и недоказанное обвинение во вступлении в такие отношения. К мерам ответственности исламское уголовное право относит, например, отсечение руки и ноги, телесное наказание, забивание камнями, смертную казнь за выход из ислама.

Но исламская концепция преступления и наказания не просто по многим параметрам не состыкуется с основами европейского уголовного права. Главное в том, что наиболее серьезные преступления и меры ответственности детально определены ведущими «корнями» фикха – Кораном и Сунной Пророка. На этом основании исламское сознание воспринимает указанные предписания шариата как абсолютно императивные и тесно связанные с религиозными постулатами. Более того, многие исламские мыслители ставят преступления, посягающие на права Аллаха и влекущие четко установленные шариатом меры ответственности, в один ряд с невыполнением религиозных обязанностей мусульман. Иначе говоря, отказ власти признать соответствующие предписания шариата путем их законодательного закрепления может расцениваться исламским сознанием как прямой отход от религии.

С учетом сказанного становится понятным, почему любые шаги в направлении исламизации правовой системы в современных мусульманских странах сразу же привлекают особое внимание именно к уголовному праву, которое оказывается в центре острых дискуссий. Перспективы включения в данную отрасль права шариатских норм оцениваются общественным мнением с разных, порой противоположных позиций. С одной стороны, если власть провозглашает курс на претворение шариата, то она должна прежде всего законодательно закрепить строго установленные шариатом нормы, которые не допускают различного толкования. А к таковым относятся указанные выше предписания о преступлениях и конкретных мерах ответственности за их совершение. На этом настаивают сторонники немедленной и максимально полной реализации норм шариата.

С другой стороны, такая правовая политика встречает решительное возражение со стороны немусульман, воспринимающих включение шариатских норм в уголовное право как навязывание им чуждых религиозных традиций. Именно так и происходило в некоторых мусульманских странах, вставших на путь исламизации своих правовых систем. Вспомним, что в Судане введение в действие основанного на шариате уголовного кодекса 1983 г. до предела обострило ситуацию на юге страны, где проживают преимущественно немусульмане, которые отнеслись к этому шагу как к насильственному распространению на них исламских религиозных норм.

Можно привести в качестве примера и северные штаты Нигерии, где в 2000 г. вступило в силу аналогичное законодательство, что спровоцировало конфликт между мусульманами и христианами. Более того, решения, принятые шариатскими судами на основе указанного уголовного законодательства, вызвали негативный резонанс далеко за пределами страны. Так, в 2004 г. общественное мнение и официальные структуры ряда западных стран резко осудили приговор, вынесенный Амине Лаваль, которая родила ребенка вне брака и на основании этого факта была обвинена в незаконных интимных отношениях.

Обратим внимание и на то, что к немедленному принятию шариатского уголовного законодательства не готова также значительная часть мусульман, для которых европейское право уже давно превратилось в неотъемлемый элемент образа жизни и действующей правовой системы. Об этом свидетельствует опыт даже некоторых мусульманских стран, которые в разной форме подтвердили свою приверженность шариату. Например, как уже отмечалось, с 1980 г. в Египте в соответствии с внесенными поправками в конституцию исключается принятие законодательства, противоречащего строгим положениям Корана и Сунны. Несмотря на это, в стране продолжает действовать уголовный кодекс 1937 г., который им не соответствует. В Кувейте при канцелярии Эмира начиная с 1991 г. и вплоть до недавнего времени действовала Высшая консультативная комиссия по работе над окончательным претворением норм шариата. Она концентрировала свои усилия на подготовке общественного мнения страны к решению этой задачи. Однако до сих пор проект нового уголовного законодательства на шариатский манер даже не разработан. Очевидно, что этому препятствует не только перспектива негативной международной реакции на такой шаг, но и достаточно серьезное влияние европейской правовой традиции внутри страны.

Таким образом, по сравнению с другими отраслями современное уголовное право мусульманских стран создает значительно больше проблем в сфере взаимодействия исламской и европейской правовых культур. И дело не только в том, что исламская концепция преступления и наказания негативно оценивается европейским правосознанием. Противостояние усугубляется еще и тем, что в ряде стран исламское уголовное право применяется в отношении всех граждан независимо от их религиозной принадлежности и нередко его действие распространяется на все преступления, совершенные на территории конкретной мусульманской страны даже иностранцами из числа немусульман.

Тем не менее даже там, где уголовное законодательство основано на шариате, стремятся избежать прямого конфликта между ним и европейской правовой культурой. В частности, иногда шариатские уголовные санкции распространяются только на мусульман, а немусульмане несут уголовную ответственность по уголовному законодательству европейского профиля. В отдельных случаях (например, в Судане) нормы шариата не применяются в тех регионах, где большинство жителей не исповедуют ислам. Кроме того, устанавливая под влиянием ислама уголовную ответственность за некоторые преступления (например, употребление алкоголя), законодательство отдельных стран предусматривает санкции, не совпадающие с шариатскими наказаниями. Так что даже в уголовном праве наряду с противоречиями между исламским и европейским подходами наблюдается их взаимодействие или по крайней мере сосуществование, исключающее прямой конфликт[107]107
   Подробнее о современном исламском уголовном праве см.: Сюкияйнен Л.Р. Исламское уголовное право: от традиционного к современному. С. 571–596.


[Закрыть].

За пределами личного статуса и уголовного права исламское право чаще всего достаточно гармонично сочетается в современных мусульманских странах с нормами законодательства, ориентирующегося на европейские образцы. Убедительным примером могут служить действующие в большинстве из этих государств гражданские и торговые кодексы европейского типа, которые предусматривают отдельные исламские правовые нормы, принципы и даже институты (например, относительно злоупотребления правом, преимущественного права приобретения в собственность земли, вакуфного имущества, аренды земли), не нарушающие общую природу данного законодательства.

Кстати, закрепление европейскими по своей принципиальной направленности актами исламских норм наглядно, хотя и косвенно, свидетельствует в пользу правового характера этих положений фикха, а значит – существования исламского права как юридического явления. Исключение составляют лишь те предписания гражданского и предпринимательского законодательства, которые касаются уплаты процентов при просрочке погашения долга, рисковых сделок, оснований ответственности за причиненный материальный ущерб или права собственности на некоторые виды имущества. По этим вопросам исламский подход расходится с европейским. Интересно, однако, что в некоторых мусульманских странах накоплен опыт преодоления данного противоречия.

Например, в ходе исламизации правовой системы в гражданский кодекс Ливии были внесены изменения, предусматривающие запрет получения процентов в сделках о предоставлении кредита между физическими лицами, а также рисковых договоров. В Кувейте гражданский кодекс также запрещает в долговых отношениях между гражданами проценты. Правда, они предусмотрены диспозитивной нормой торгового кодекса применительно к коммерческому кредиту. Однако конфликт с шариатом может быть снят путем соглашения сторон о том, что положение законодательства о процентах не применяется в отношениях между ними.

Ориентация на европейские правовые традиции характерна для гражданского и предпринимательского права даже тех современных мусульманских стран, где позиции шариата наиболее прочны. Например, в Саудовской Аравии продолжает действовать торговое законодательство 1931 г., взявшее за основу османский торговый кодекс 1850 г., который, в свою очередь, был построен по французской модели. Единственный заметный отход от османского образца – исключение процентов при коммерческом кредите.

Другими словами, в гражданском и торговом праве расхождения между исламским и европейским подходами по отдельным вопросам нельзя отрицать, но они преодолеваются в приемлемых для каждого правовых рамках. В целом же в указанных отраслях обе правовые культуры взаимодействуют достаточно эффективно. Более того, именно в данной области появляются такие образцы законодательства, которые, по сути, представляют собой симбиоз правовых решений, предлагаемых каждой из них. Поэтому они не могут однозначно считаться ни исламскими, ни европейскими. Ярким примером такого органичного сочетания является кодекс гражданских взаимоотношений ОАЭ 1985 г.

Следует вспомнить также исламский правовой институт вакфа, регулируемый в большинстве рассматриваемых стран законодательством, в котором традиционные исламские положения позитивно взаимодействуют с европейскими по форме подходами. Более того, под влиянием современных реалий возникают такие формы вакфов, которые были неизвестны традиционному фикху. Причем многие из них прямо отражают практику, связанную с имущественными отношениями и предпринимательством рыночного характера, а значит, с европейским правовым опытом.

Ориентации предпринимательского и гражданского права современных мусульманских стран на европейские модели не противоречит тот факт, что в некоторых из них (Судане, Иране, Пакистане) запрещены любые банковские операции, предусматривающие получение процентов. Ведь наряду с таким запретом здесь функционируют исламские предпринимательские структуры (банки, страховые компании, инвестиционные фонды), правовые основы организации и деятельности которых органично сочетают европейские и исламские подходы. Отдельные противоречия между ними (в частности, относительно процентов, рисковых договоров или ограничений оборота некоторых видов имущества) преодолеваются правовыми способами, в том числе путем обращения к диспозитивным нормам законодательства и заключения особых сделок, запрещающих любые действия, которые нарушают положения шариата. Именно так поступают исламские банки и другие коммерческие институты, заключая сделки со своими партнерами. Важно при этом иметь в виду, что указанные оговорки о непротиворечии шариату принимаются во внимание судами и иными институтами (например, центральными банками), ориентирующимися в целом на европейское по своему профилю законодательство.

Обращение к правовым институтам, восходящим к европейской традиции, характерно даже для правовых основ организации и функционирования самих исламских финансово-экономических институтов. Причем глубокое влияние европейского права прослеживается даже в законодательстве, прямо закрепляющем исламские правовые концепции. Например, принятые в ряде мусульманских стран законы об исламских банках по своей форме и приемам юридической техники находятся в русле европейской правовой традиции.

Иными словами, даже если такое законодательство предусматривает исламские по своему содержанию положения, то на уровне правовых конструкций они облекаются в форму, заимствованную из европейской правовой культуры. Все это свидетельствует о тесном позитивном взаимодействии и сотрудничестве исламского и европейского права в данном сегменте правовых систем современных мусульманских стран.

Итак, в области предпринимательства исламские институты в подавляющем большинстве мусульманских стран действуют наряду с традиционными рыночными структурами, ориентирующимися на европейские образцы. Это дает возможность участникам делового оборота выбирать приемлемые для них правовые формы, избегая прямого конфликта между исламским и европейским правом. Кстати, немусульмане в указанных странах, а равно и за пределами мусульманского мира нередко предпочитают обращаться к исламским правовым институтам, руководствуясь при этом чисто деловыми соображениями. Этот факт красноречиво подтверждает, что между религиозными постулатами и реально действующими исламскими предпринимательскими структурами со своей правовой базой, включающей исламские и европейские элементы, жесткой зависимости нет.

Следует также учитывать, что современная исламская правовая мысль обосновывает отход от некоторых императивных предписаний шариата, касающихся имущественных правоотношений, ссылками на его же собственные концепции и общие принципы. Например, получение государством кредита при условии уплаты процентов противоречит исламскому праву. Однако это допускается на том основании, что иной возможности решить первоочередные проблемы страны нет, а общий принцип фикха позволяет совершать запрещенное в состоянии крайней необходимости в интересах сохранения жизни.

И все же нельзя не заметить возрастания роли исламского права в регулировании предпринимательства в большинстве современных мусульманских стран. Другое дело, что в этой сфере его нормы, как правило, не вступают в конфликт с действующим законодательством европейского образца[108]108
   Подробнее об этом см.: Сюкияйнен Л.Р. Правовые основы исламской экономики: взаимодействие исламской и европейской правовых культур // Pax Islamica. 2010. № 1 (4).


[Закрыть].

В последние десятилетия исламские предпринимательские институты – банки, страховые компании, инвестиционные фонды, ценные бумаги и даже биржи исламских ценных бумаг – стали важной составной частью экономики многих мусульманских стран. Более того, с начала 90-х годов прошлого столетия такие институты активно создаются и широко действуют во многих немусульманских странах.

Важно иметь в виду, что все основные проблемы, с которыми сталкиваются в своей организации и деятельности исламские экономические структуры, носят преимущественно правовой характер и непосредственно связаны с ведущими институтами, принципами и нормами исламского права (фикха). Именно поэтому изучение исламской экономики невозможно без установления ее правовых основ. Причем ключевое значение приобретает анализ теоретико-правовых аспектов указанного явления, основных начал, ведущих концепций и конструкций, на которые опирается исламское право (фикх) в регулировании имущественных отношений.

Современная исламская мысль выделяет три значения термина «исламская экономика». Во-первых, данное понятие означает систему основанных на исламских постулатах общих ориентиров идеологического характера, представляющих собой методологический подход ислама к решению экономических проблем современного (прежде всего исламского) общества.

Во-вторых, под исламской экономикой принято понимать набор различных, нередко не совпадающих друг с другом теорий и концепций, обосновывающих конкретную экономическую политику того или иного государства. Например, в общих рамках исламской экономической идеологии и методологии данные теории могут отстаивать как необходимость национализации, так и неизбежность приватизации.

Наконец, в-третьих, исламская экономика означает систему конкретных предпринимательских и финансовых институтов, являющих собой форму реализации определенных исламских рыночных концепций в рамках общего исламского подхода к имущественным отношениям, предпринимательству и экономической политике государства. При этом для оценки достигнутых исламской экономикой практических результатов на этом уровне не так важно, действуют ли ее институты в качестве всеохватывающей системы национального или регионального масштаба. Тот факт, что такая система нигде не сложилась, отнюдь не превращает исламскую экономику в утопию, пустую декларацию или чисто пропагандистский лозунг. Прошло время, когда, например, исламские банки воспринимались прежде всего как рекламные продукты, а об исламской экономике в целом говорили как об иллюзии. Реальная практика лишила актуальности такие скептические оценки. Сегодня уже не приходится сомневаться в том, что к началу ХХI в. эффективно работающие исламские структуры не только превратились в очень активный и влиятельный сектор хозяйственной жизни мусульманских стран, но и стали заметной частью современного мирового экономического опыта.

Конечно, концепции исламской экономики всегда играли важную идейную, можно сказать, проповедническую роль. И сегодня они не утратили своей идеологической направленности, основанной на исходных исламских постулатах, что обеспечивает дополнительную поддержку реализации конкретных образцов исламской экономической практики. Ведь современная исламская экономическая и правовая мысль усматривает глубинные основы исламской экономики в религиозно-этических постулатах ислама. Арабскому термину «иктисад», который используется в Коране в значении «умеренность», «соразмерность» и употребляется для обозначения экономики, придается не только правовой, но, главное, нравственный и общесоциальный смысл.

Можно выделить несколько уровней основных начал исламской экономики. В первую очередь речь идет об общих императивах религиозного характера. Так, принцип единобожия, отражающий универсальный характер ислама, предполагает, что все стороны жизни мусульманского общества, включая экономику, должны подчиняться требованиям шариата как всеохватывающей системы социально-нормативного регулирования. Не случайно исламская экономика характеризуется мусульманскими авторами как имеющая своей целью служение религиозным заповедям.

Другая группа концептуальных устоев исламской экономики включает основополагающие этические ценности ислама – прежде всего принципы избежания причинения вреда и риска, социального партнерства, удовлетворения потребностей человека. Особый акцент, сделанный исламской экономической теорией на этих постулатах, объясняет, почему исламская экономика (по крайней мере, в ее концептуальном осмыслении) нередко характеризуется как «этическая», а исламская этика бизнеса превратилась в самостоятельное направление научных исследований[109]109
   См., например: Нуруллина Г. Исламская этика бизнеса. М., 2004.


[Закрыть].

С указанными постулатами непосредственно связаны теоретико-правовые представления об имущественных отношениях, которые, в свою очередь, являются центральными среди правовых основ исламской экономики.

Религиозно-этические и теоретико-правовые основы исламского предпринимательства тесно сопряжены друг с другом. По сути, вторые можно рассматривать в качестве перевода первых на язык принципов, ориентиров и конкретных правил внешнего поведения в деловом обороте. Эту задачу решала исламская правовая доктрина (фикх). Среди самих теоретико-правовых основ исламского предпринимательства можно выделить несколько групп исламских предписаний. В первую очередь это самые общие подходы к регулированию имущественных взаимоотношений, далее, некоторые общие теоретические конструкции (например, относительно запрета ростовщичества или рисковых сделок), а кроме того, отдельные частные, конкретные нормы шариата, которые послужили исходным пунктом для разработки доктриной достаточно развитых концепций собственности и обязательств. Ключевое значение для современной теории и практики исламской экономики имеют разработанные исламской правовой доктриной концепции интереса и «шариатской политики», а также презумпция дозволенности в области имущественных отношений. Наиболее ярко подход традиционной исламской правовой доктрины к таким отношениям выразился в общих принципах фикха, имеющих прежде всего юридический характер.

На базе общих теоретических конструкций, принципов и конкретных норм, разработанных традиционной исламской правовой доктриной, в настоящее время складываются правовые основы исламской экономики. К ним в первую очередь следует отнести:

– положения конституций ряда мусульманских стран, провозглашающие шариат основным источником законодательства;

– специальное законодательство об отдельных исламских экономических институтах (например, о банках, вакфах или закяте);

– заключения правового характера (фетвы), принимаемые внутренними органами шариатского контроля исламских финансовых институтов, центральным банком или Организацией бухгалтерского учета и аудита для таких структур.

Вероятно, важную роль в создании правовых основ исламской экономики играют также заключения и рекомендации авторитетных центров современной исламской правовой мысли, например Международной академии исламского правоведения (фикха) при Организации «Исламская конференция» (ОИК), переименованной в 2011 г. в Организацию исламского сотрудничества (ОИС). Но этими положениями, прямо отражающими исламские юридические предписания, правовые основы исламской экономики не ограничиваются. Они охватывают также нормы действующего в мусульманских странах законодательства европейского характера, которое регулирует учреждение, организацию и деятельность исламских финансово-экономических институтов при условии, что эти нормативные правовые акты не противоречат шариату.

Наряду с правовыми основами исламской экономики, справедливым будет, по нашему мнению, говорить о формировании в последние десятилетия современного исламского экономического (предпринимательского) права, представляющего собой систему принципов, базовых положений, институтов и конкретных правовых норм, которые изначально были сформулированы традиционным фикхом, но в наши дни продолжают разрабатываться современной исламской правовой наукой и получают официальное признание в той или иной форме (например, через закрепление в законодательстве или судебных решениях) в целях регулирования организации и деятельности исламских экономических институтов, а также отдельных аспектов функционирования традиционных рыночных структур, подчиняющих свою работу исламским правовым критериям.

Имеющиеся исследования мусульманских юристов, а также материалы юридической практики и действующее законодательство не позволяют дать однозначную отраслевую характеристику исламскому экономическому (предпринимательскому) праву. В качестве варианта можно предложить рассмотрение его как комплекса принципов и норм различной отраслевой принадлежности. По своей природе они относятся к исламскому праву (точнее, его современному варианту), но в совокупности не обеспечивают все аспекты правового регулирования организации и деятельности исламских предпринимательских структур и тем более экономических институтов традиционного рыночного профиля, использующих лишь отдельные исламские правовые институты и нормы по вопросам имущественных отношений.

Различие между правовыми основами исламской экономики и исламским экономическим (предпринимательским) правом пролегает по линии их соотношения с позитивным законодательством, которое ориентируется на европейские правовые модели и применяется в мусульманских странах для регулирования исламских предпринимательских институтов. Очевидно, что исламское экономическое (предпринимательское) право в его буквальном смысле не включает указанное законодательство. А специфика правовых основ исламской экономики состоит в том, что в них базовые институты и нормы исламского права сочетаются с предписаниями законодательства, ориентирующегося на европейские образцы. В частности, правовые основы организации и деятельности исламских предпринимательских структур складываются из нескольких элементов: законодательства о коммерческих компаниях (в большинстве случаев, например, исламские банки создаются в форме акционерных компаний); банковского законодательства (оно распространяется на них в той же степени, что и на обычные коммерческие банки); иного специального законодательства – о денежном обороте, валюте и др., – которое применяется к ним, как и к любым иным хозяйствующим субъектам. Так, в некоторых странах приняты специальные законы об исламских банках, где особо оговаривается, что на указанные банки распространяются все правовые нормы, которым подчиняются любые действующие там банки. Оценивая эти предписания, следует иметь в виду, что в целом банковское законодательство в мусульманских странах, за очень небольшим исключением, построено по общемировым стандартам.

Знаменательной чертой, характерной для нынешнего периода развития исламской экономики, являются шаги по органичному включению исламских институтов в общий рыночный механизм с его правовой составляющей. Например, если раньше исламские банки очень часто занимали особое место в банковской системе той или иной страны и на них не распространялся ряд положений банковского законодательства, то теперь указанные банки, как правило, не пользуются изъятиями. Так, Финансовый дом Кувейта в течение почти 30 лет с момента своего создания (1977 г.) формально не считался банком, хотя всеми признавался первым и единственным в стране исламским финансовым институтом. Но после внесения в 2004 г. специальной главы об исламских банках в закон о Центральном банке и денежном обращении он официально приобрел статус банка и строит свои отношения с Центральным банком Кувейта наравне с рядовыми коммерческими субъектами банковской деятельности.

Одновременно на исламские банки в ряде стран начинают распространяться общие правила аудита, контроля и бухгалтерского учета. Не следует, конечно, забывать о том, что для любых исламских финансовых и экономических институтов являются крайне авторитетными шариатские критерии, вырабатываемые Организацией бухгалтерского учета и аудита для исламских финансовых институтов, базирующейся в Бахрейне.

Однако в любом случае исламская экономика как некая идеология и методология подхода к решению экономических проблем предполагает, что любое законодательство может применяться для регулирования организации и деятельности исламских предпринимательских структур лишь при условии, что оно не противоречит шариату. Современная юридическая практика выработала ряд способов преодоления возможного противоречия между ним и действующим законодательством. В частности, исламские банки, страховые и инвестиционные компании включают в контракты, заключаемые со своими контрагентами, специальную оговорку, в соответствии с которой любые споры, связанные с исполнением контракта, должны решаться по действующему законодательству при условии, что это не будет вступать в противоречие с шариатом. Как правило, суды в мусульманских и немусульманских странах принимают во внимание такую оговорку как часть соглашения сторон, если речь идет о диспозитивных положениях законодательства. В случае противоречия шариату императивной нормы закона исламские предпринимательские институты заранее договариваются со своими контрагентами о том, что соответствующая сторона в споре отказывается от требования исполнить судебное решение. Следует также иметь в виду еще одну важную гарантию соответствия деятельности исламских экономических институтов шариату. В их уставах прямо оговаривается, что они ведут всю свою деятельность в соответствии с шариатом. Органы, контролирующие операции таких структур (например, центральный банк и судебные инстанции), строго следят за соблюдением этих положений уставов.