Текст книги "Судьба на острие ножа"

Потом вышла из твоей квартиры, оставив твою возлюбленную в неприглядном виде, и поехала домой, выбросив по дороге нож и перчатки.

Труднее всех мне далась Анжела. Убить ее у тебя в квартире было уже не прикольно, поскольку не люблю повторяться. Хотелось чего-то новенького и острого, словно перец чили. И я позвонила ей ночью, сказав, что ты после ссоры с ней попал в аварию.

Она раскудахталась, как квочка, завалив меня вопросами. И я пообещала ей, что обо всем расскажу по дороге в больницу. Вскоре я заехала за ней и повезла, но не в больницу, а в лес. Причем, на твоей машине, Макс, испытывая при этом особое удовольствие, представляя, что это ты сам везешь её, чтобы навсегда избавиться от неё, как от проказы.

Я знала одну заросшую лесную дорогу, вот мы по ней и поехали. Когда я защелкнула на ее руках наручники, купленные в секс шопе, Анжела сразу сообразила, что я ей соврала. И, когда объяснила ей, что к чему, она стала слезно умолять, чтобы я её отпустила, пообещав к тебе не подходить даже за километр. Такой была глубина любви этой стервы к тебе. Но меня ее слезы, скуления и обещания не тронули.

Когда мы приехали на место, я вытолкала ее из автомобиля и нанесла для разогрева два несмертельных удара ножом. Кровь, потекшая из ран, меня возбудила, и я стала наносить другие удары, оставляя ее в живых и с упоением слушая ее крики, вызванные болью, и истерические рыдания. Потом с силой вырвала с ее головы три пучка волос и, когда она как сумасшедшая орала, корчась от боли, вонзила последний удар в сердце. После этого сбросила ее в небольшой овражек, присыпав землей и сухими ветками.

Затем вернулась в твою квартиру, собрала ее шмотки в чемоданы и вывезла на свалку. Правда, я сильно рисковала, что меня могут заметить, когда под утро вернулась домой. Но пронесло. Видно, всё же я везучая по жизни.

– А если бы я проснулся и увидел, что тебя нет дома? Не думала, что на следующий день я мог бы догадаться обо всем?

– Этого не могло быть в принципе, так как я подливала тебе в алкоголь во всех трех случаях снотворное. Поэтому ты спал всю ночь, как младенец, до позднего утра. А потом я сочувствовала тебе и утешала, как могла.

– Ты, Мария, страшный человек, – содрогнувшись от омерзения, сказал Максим. – Сообщение напарнице про папика и Мальдивы тоже ты отправила?

– Конечно. Это была моя маленькая месть тебе, чтобы ты прочувствовал, как больно, когда тебя игнорируют и бросают.

– Я тебя никогда не бросал и не игнорировал, – не согласился с Марией Макс. – И всегда был верен нашей дружбе.

– Ты игнорировал меня как женщину и бросал каждый раз, когда, протрезвев, мчался выпрашивать прощения у своих стерв и дарил им подарки. Кстати, ты мне не подарил ни одной золотой вещи. Даже на дни рождения обходился какой-то дешевой мелочевкой.

– Я искал и выбирал для тебя оригинальные вещицы, – попытался оправдаться Максим, но Мария перебила его:

– Да, а для них просто заходил в ювелирный магазин и выбирал то, что подороже.

Потом, внимательно посмотрев на Максима, c кривой ухмылкой сказала:

– Я даже рада, что между нами состоялся этот разговор.

И вдруг Мария прикрыла лицо руками и всхлипнула. В её душе бушевали сильные чувства, но не вины и стыда, а безысходности и бессилия. Она не знала, что ещё сказать, она чувствовала, что уже навсегда утратила Максима, и это было для неё невыносимо больно.

Они оба сидели молча. Взгляды их пересеклись – и в этот момент они почувствовали себя чужими, оторванными от всего, что было раньше. Из-за признаний Марии они окончательно потеряли то, что когда-то связывало их.

Максим, глядя на свою давнюю подругу, ощущал внутренний раздрай: его сердце переполняли смешанные чувства. С одной стороны, он был шокирован тем, что его Маша, которой он безоговорочно и слепо доверял, оказалась маниакальной преступницей. С другой стороны, он понимал, что та молодая и наивная Машенька, которую он знал еще со школьных лет, стала жертвой собственных страстей, самые сильные из которых – зависть, ненависть и мстительность.

Максим чувствовал искреннее разочарование в себе… Как он мог не заметить темную сторону личности Марии, которая столь долго была рядом с ним? В его голове переплетались мысли и воспоминания, но он не мог найти среди них ответа.

Он почувствовал, как в этот момент стали рушиться их старые отношения. Эмоциональные нити, связывавшие их, рвались одна за другой, вызывая невероятно болезненные и морально тяжелые ощущения. Казалось, его душа разрывалась пополам.

С Марией же было совсем иначе. После того, как её маска преступного обмана и заведомой лжи была сброшена, она чувствовала противоположные друг другу чувства страха и облегчения. Она долгие годы жила в постоянной тревоге, что её тайна может раскрыться, и сейчас, когда разоблачение состоялось, она понимала, что не может больше жить, как прежде.

Мария понимала всю опасность своих действий, но даже сейчас не испытывала ни капли раскаяния, продолжая верить в правильность своих поступков. Если бы Макс заглянул в ее глаза, опущенные в пол, он бы увидел в них убежденность в том, что она права. Все годы зависти и ненависти, которые она испытывала к его девушкам, только укрепили её решимость избавляться от них любыми способами.

Внутри Марии бушевала тёмная страсть и презрение к тем, кто казался ей более любимым и счастливым, нежели она сама. Девушка считала, что её жизнь сложилась весьма несправедливо, что её горе, в котором она пребывала, безнадежно любя Максима, никогда не могло стать тем счастьем, которое, казалось, было просто подарено другим. Поэтому каждая новая девушка в жизни Максима оказывалась потенциальным препятствием для ее любви к нему и заведомой жертвой. И остановиться она уже не могла.

Мария осознавала, что больше никогда не сможет вернуть то, что было, и её сердце охватили пустота и отчаяние. Она знала, что теперь её ждёт ответственность перед законом, понимала, что сама нанизала свою судьбу на острие ножа, став преступницей.

Мария посмотрела на Максима, сидевшего в глубокой задумчивости, осознавая, что не может допустить собственного разоблачения. И в её сердце вспыхнула решимость защитить свою тайну: ведь каждое слово Максима, каждый его взгляд внушали ей опасение. Поэтому она не могла позволить себе слабости надеяться на его снисхождение.

Всё внутри Марии было напряжено и наполнено эмоциями – яркими и яростными. Но одновременно она контролировала каждый свой шаг и каждое слово. Её лицо оставалось холодным и безразличным, в то время как внутри она боролась с мощным, словно проснувшийся вулкан, внутренним конфликтом. Сердце девушки было заполнено тьмой, и ничто не могло остановить её решимость и безжалостность.

Еще раз бросив взгляд на убитого горем Максима, Мария тяжело вздохнула и встала с кресла.

– Я могу сварить себе кофе? – спросила она.

– Конечно, – ответил тот безэмоциональным голосом. – И мне тоже.

– Окей, – сказала девушка и уверенной походкой направилась на кухню. – Ты же не пьешь его на ночь.

– Да о какой ночи можно после всего говорить! – с неприкрытым отчаянием ответил он.

В гостиной было слышно, как она зажгла газовую плиту, как набирала воду в турку… затем прозвучал стук чашек, которые поставила на стол… В воздухе появился приятный запах арабского кофе, который Макс, закрыв глаза, втянул ноздрями.

В комнату вошла Мария, неся в левой руке чашку. Алексей, наблюдавший за всем происходящим сквозь приоткрытую дверь, не сразу увидел, что в правой, спрятанной за спину, находился кухонный нож, поскольку сосредоточил все свое внимание на улыбке, игравшей на её губах и отражавшей нечто зловещее и мрачное.

Максим открыл глаза и посмотрел на девушку.

– Мария, что с тобой? – прозвучал его голос с нотками тревоги.

Но в ответ на его вопрос Мария лишь покачала головой, окинув Макса ледяным взглядом, и шагнула ещё ближе, зловеще улыбаясь. В её глазах мерцал блеск, словно она была одержима демонами.

Всё произошло настолько быстро, что Алексей увидел нож в руке девушки только тогда, когда она замахнулась и бросилась на Максима с безумным блеском в глазах. Тотчас комната превратилась в калейдоскоп криков, шума и борьбы.

Мария выглядела не как человек, а как зверь, движимый страстью и местью. Максим успел увернуться, но не смог избежать острия ножа, которое вонзилось в его плечо. Он вскрикнул от боли, но девушка не прониклась к нему жалостью. Она с силой выдернула нож из раны, и кровь стала вытекать из неё, окрашивая его руку.

Мария не дала Максу времени оправиться и снова кинулась на него. Однако он успел отразить удар. От ярости в глазах Марии плясали искры, а взгляд Максима был наполнен горечью и разочарованием. Каждый удар, каждое отчаянное движение лишь усиливали их взаимное противостояние.

В этот момент в комнату ворвался Алексей. Его лицо было искажено страхом и решимостью. Он схватил девушку за руку, пытаясь оторвать нож, уже приставленный к горлу Максима.

– Прекрати, Мария! – закричал Алексей громко и пронзительно. – Это бессмысленно. Я не позволю тебе убить Макса.

Но Мария была уже одержимая. Её глаза разгорелись еще ярче, и она стала сопротивляться более отчаянно, не желая сдаваться и слышать голоса разума и логики. В ее взгляде полыхали злоба и безумие, а сердце колотилось так сильно, что девушка едва могла дышать. Она то бросалась на Алексея, то рвалась из его захвата, словно зверь из клетки, желая освободиться и нанести последний удар.

Заречный с трудом сдерживал девушку. Однако в Марии, отчаянной и неуправляемой, смешались все чувства – ярость, страх, множество обид и душевная боль. Она боролась не только с Алексеем, но и с собой, с собственными демонами и темной стороной своей души.

Ей все же удалось вырваться, и теперь каждый удар, каждое движение были наполнены бешеной энергией и безудержной яростью, направленной против Алексея, который помешал ей осуществить задуманное. Мария не сдавалась, не уступала, она дергалась и вопила, словно отчаянно боролась за свою жизнь. Но Алексей был сильнее, он умело контролировал её движения, не давая ей возможности нанести смертельный удар.

Глаза Марии были наполнены безумием. Она не чувствовала ничего, кроме своей мести и жажды крови. Её сердце билось так сильно, что казалось, скоро вырвется из груди. Она не слышала слов Алексея, не видела его лица, а была поглощена своим гневом и желанием уничтожить всё вокруг.

Наконец, её силы начали иссякать. Безумие уступило место слабости и отчаянию. Она уже не могла сопротивляться так сильно, её движения стали неуверенными, а глаза потускнели. Но даже в этот момент она не сдалась, а продолжала бороться, хотя силы её уже заметно покидали.

И вот Мария ослабела настолько, что не могла больше бороться. Она опустила голову и перестала двигаться. Алексей мягко поддержал её, словно охраняя от самой себя. Он чувствовал её слабое дыхание и тихие слезы, но не отпустил, боясь, что это всего лишь притворство. Девушка, не реагируя, позволила ему вынуть из ее руки нож, а затем свернулась калачиком на ковре, тихонько поскуливая, словно щенок.

Алексей подошел к Максиму, сидевшему в кресле. Его бледное лицо ничего не выражало. Правой рукой он прижимал к ране скомканный носовой платок, который уже пропитался кровью.

– Тебе нужно срочно в больницу, – сказал Алексей, помогая ему встать.

– А что делать с ней? – спросил Макс, кивнув на Марию, которая по-прежнему лежала на полу не шевелясь. Правда, поскуливания к этому времени сменились всхлипами.

– Сейчас я свяжу ей руки её же шарфом и пусть полежит. Ей сейчас полезно обо всем подумать, – без жалости в голосе ответил Заречный. – Будем решать, что с ней делать дальше, когда вернемся.

– А что тут думать? – удивился Максим. – Надо вызывать Сазонова и дать ему прослушать запись. Надеюсь, на ней сбоев никаких не будет?

– Уверен, на ней все записано слово в слово. Только вот за качество не ручаюсь. Слишком далеко вы разговаривали. Но для специалистов это проблемой не будет.

– Тогда поехали, – сказал Максим, направляясь в прихожую, – а то меня с каждой минутой все больше покидают силы.

Одевшись, они вышли на площадку, и Алексей, забрав у Макса ключ, закрыл дверь.

Мария лежала недолго. Когда ее сознание прояснилось, она с трудом встала с пола и, шатаясь, направилась в кухню. Там она связанными руками открыла ящик стола, с трудом достала из него большой нож и, зажав его ручку между коленями лезвием вверх, уверенными движениями разрезала об него свой шифоновый шарф.

Потерев пальцами освободившиеся кисти и вернув им чувствительность, девушка пошла в прихожую, оделась и, открыв замок с автоматическим запиранием, покинула квартиру, захлопнув за собой дверь.

Максим и Алексей вернулись домой через два часа. Однако в квартире Марию не нашли.

– Вот черт, – выругался Максим, глядя на разрезанный шарф, валявшийся на полу рядом с ножом. – И что теперь нам делать?

– Ехать к ней, – сказал решительно Заречный. – Ты в состоянии?

– Если только не за рулём. А на пассажирском сидении – вполне.

Тогда поспешим к машите, – скомандовал Алексей. – Хорошо, что не успели раздеться. Сейчас дорога каждая минута. У тебя ключей от ее квартиры случайно нет?

Максим отрицательно покачал головой.

– Как-то в этом никогда не возникало надобности, – виновато сказал он. – Как думаешь, она попытается скрыться?

– Не исключаю такого поворота событий, – ответил Алексей. – Возможно, у нее даже заготовлен паспорт на другое имя. Но как бы там ни было, ей необходимо время, чтобы собраться. На это и будем надеяться, срочно отправляясь в путь.

Уже в дороге он поинтересовался:

– С улицы ее окна видны? Можно по ним определить, что она еще дома?

– Конечно, – произнес Максим, чувствуя растекающуюся по телу слабость. – Её квартира на пятом этаже двенадцатиэтажного дома. Окна кухни и гостиной выходят во двор, а окно спальни – с другой стороны дома.

– Тогда ты будешь наблюдать за окнами из автомобиля, а я – с улицы.

Когда они подъехали к дому, в котором жила Мария, вся её квартира была освещена. Прождав почти полтора часа, Алексей посмотрел на часы, которые показывали два часа ночи. Он вернулся к машине и увидел, что Максим спокойно спал, забыв о наблюдении. Покинула незаметно Мария дом или до сих пор оставалась в квартире, было не ясно. Но то, что свет продолжал гореть в окнах несмотря на поздний час, Алексею не понравилось. Не было дальше смысла наблюдать за ними, и он, разбудив Макса, сказал:

– Надо звонить Сазонову и вызывать его сюда, чтобы убедиться: Мария покинула квартиру или продолжает оставаться в ней. В любом случае мы будем дежурить у подъезда, пока не подъедет следователь. Когда он прослушает запись, быстрее всего, примет решение открыть квартиру. Он это может, обеспечив свои действия более поздним постановлением суда. У нас же руки коротки, и любая наша попытка попасть в квартиру будет квалифицирована как незаконное проникновение в жилище, имеющее статус частной собственности.

– Тогда звони, – согласился Максим. – Чего тянуть резину.

Сазонов приехал к началу зорьки. Недовольный и небритый, он раздраженно сказал:

– Ну, если зря меня выдернули из постели, ответите мне по полной.

– Согласны, – ответил Алексей, улыбаясь, и протянул майору диктофон.

– Что это? – удивленно спросил он, включая его.

– Ответ на все ваши вопросы и место для новой дырочки на погонах, поскольку вам, лучшему оперу, удастся раскрыть сразу три дела. Согласитесь, Илья Петрович, что такая удача выпадает одному менту на миллион.

– Соглашусь, когда прослушаю эту запись. – буркнул он, усаживаясь поудобнее.

Когда запись закончилась, он тяжело вздохнул и, повернувшись к Заречному, протянул руку, сказав:

– С меня причитается.

– Мне ничего не нужно, кроме вашего содействия при необходимости. Как вы помните, я частный детектив, а потому мне приходится заниматься всякого рода расследованиями. Но поскольку у меня возможностей намного меньше, чем у вас, я бы хотел, чтобы вы ими со мной иногда делились.

– Заметано, – согласился Сазонов. – А сейчас вызываю группу захвата, и давайте все втроем молиться, чтобы Осокина была дома.

Когда в квартиру ворвались полицейские, на первый взгляд она показалась пустой. В кухне, гостиной и спальне горел свет, но самой Марии обнаружено не было. Не было заметно и поспешных сборов, так как все вещи находились на своих местах, а шкаф был полон одежды.

– Пальто Марии висит в прихожей, и здесь же стоят ее сапоги, – крикнул Максим. – Значит, из квартиры она уйти не могла.

И в этот миг Алексея осенило. Он бросился в ванную, но она оказалась заперта изнутри. Достав из кармана десять копеек, он открыл наружный замок и быстро включил свет. То, что он увидел перед собой, заставило его застыть на месте: в ванной лежала Мария в том же синем платье, которое казалось особенно ярким на фоне красной воды. Вены на ее обеих руках были перерезаны.

Видя по ее застывшему обескровленному лицу, что девушка наверняка мертва, он все же нащупал пальцем яремную вену, в которой пульс уже не прослушивался.

– Илья Петрович, Максим, идите в ванную, – крикнул Заречный.

– Черт ее возьми, эту сучку, – выругался Сазонов, глядя на тело, плавающее в собственной крови. – Все-таки избежала наказания.

Литвинов с ним не согласился и, не сводя с девушки печального взгляда, тихо сказал:

– Мария сама себя наказала за все свои злодеяния. Так что суд над собой она свершила.

И тут Алексей увидел листок из блокнота, незаметно лежавший на стиральной машине. Он взял его и прочитал. А потом повернулся к Максиму, сказав:

– Это тебе.

Тот взял листок дрожащими пальцами и пробежал глазами пляшущие буквы, соединившиеся в слова: «Я все делала ради тебя и любви к тебе. Прости».

– Упаси боже от такой любви, – сплюнув на пол, сказал Сазонов, отходя от Максима, через плечо которого прочитал записку.

Новость о Марии потрясла всех: родителей, сестру и друзей Макса. Никто из них даже предположить не мог, что в этой тихой, скромной, отзывчивой и доброжелательной девушке таилась и вынашивала свои коварные планы безжалостная преступница. Но жизнь, как всегда, оказалась права, подтвердив, что в тихом омуте действительно могут водиться черти.

Эпилог

Прошел год. Катя стояла перед зеркалом в белом длинном платье, испытывая смешанные эмоции радости и волнения. Её каштановые локоны были аккуратно уложены в стильную прическу, которая подчеркивала изящную шею. Искрящиеся глаза цвета лазурного моря сверкали от счастья, но в то же время отражали легкий намек на тревогу.

Изысканное кружево, украшенное тончайшими вышивками, плавно облегало тело, придавая её образу невесты нежность и стройность. Платье имело глубокий V-образный вырез на спине, который вносил в него нотки сексуальности и загадочности. Покрытое тонкими слоями органзы, оно создавало магическую ауру вокруг девушки, добавляя её внешнему виду благородства и роскоши.

Каждая деталь была продумана до мельчайших нюансов: переливы ткани, мерцающие бусины, украшения в виде нежных цветочков, которые, словно завитки виноградной лозы, обрамляли её тонкую талию. Украшение из кристаллов, элегантно расположившееся на груди, сверкало, будто звездное небо, подчеркивая её чистоту и яркость.

Платье позволяло чувствовать себя прекрасной принцессой из сказки, и Катя была уверена, что в этот необыкновенный день станет главной героиней собственной истории.

Она не могла не улыбаться, предвкушая момент, когда увидит Алексея, своего возлюбленного, своего единственного, своего рыцаря…

Екатерина знала, что он, уже находясь где-то рядом, испытывает такие же эмоции, и это делало её счастье ещё более ощутимым. Она чувствовала легкое волнение, которое переплелось с ощущением счастья.

Вспоминая все моменты, которые они прошли вместе с Алексеем за этот год, Катя не могла сдержать рвущейся изнутри радости, что сегодня они обменяются клятвами верности и на их безымянных пальцах засверкают золотые обручальные кольца.

Её сердце было наполнено благодарностью за каждую минуту счастья, которую они дарили друг другу. Она улыбалась, представляя, что ждёт их впереди. Катя знала, что это будут не только светлые дни, но и трудные моменты, которые они должны будут пройти вместе, поддерживая друг друга и оберегая любовь от боли, соблазнов и измен.

Она мечтала о том, какими заботливыми родителями они станут и сколько смеха и радости принесут в жизнь своих будущих детей. В её мыслях уже зарождалась семейная идиллия, полная любви и доброты.

Глядя на своё отражение в зеркале, Екатерина знала, что её жизнь уже никогда не будет прежней, и она с нетерпением ждала этой перемены. Она была уверена, что Алексей – её судьба, её родной человек, её половинка и была готова встретить своё будущее рядом с ним, смело шагая в новую жизнь, полную любви и надежды.

Алексей, проехав показавшийся ему длинным путь от своего дома до Катиного, уже стоял перед дверью своей суженой, и море эмоций бушевало в его груди. Он ощущал легкую дрожь в пальцах, зная, что сегодня у него самый важный день в жизни: ведь скоро его женой станет самая прекрасная женщина в мире. Приятели, которые сопровождали жениха, видели его волнение и беззлобно подшучивали над ним.

Он невольно улыбнулся, вспомнив, как влюбился в Катю с первого взгляда, стоило ей только переступить порог его офиса. Тогда он, правда, не мог предположить, что это чувство приведет его к свадебному алтарю. Что ж, Алексей был готов пойти за Катей хоть на край света…

Нажимая на кнопку дверного звонка, он представил, как красиво она будет выглядеть в свадебном платье, как засияют ее глаза, когда она увидит его, – и сердце затрепетало от любви к единственной. И первые слова, которые он скажет своей возлюбленной, переступив порог ее квартиры, будут слова благодарности за то, что она вошла в его жизнь, озарив её любовью.

Сердце Алексея билось все быстрее, пока он ждал, когда им откроют дверь, и не мог дождаться момента, когда возьмет хрупкую руку Кати в свою сильную ладонь и поведет ее рядом с собой по жизни.

Лишь только Катя вышла к нему в свадебном наряде, его сердце замерло от восхищения. Она выглядела просто изумительно.

В глазах Алексея заблестели слезы радости, когда он увидел нежную улыбку на ее очаровательном лице. Он никогда раньше не видел ее такой счастливой и светлой. Катя была похожа на ангела, спустившегося с заоблачных высот, и Алексей в эту минуту почувствовал, что счастье, которое она испытывает в этот момент, сравнимо только с его собственным.

Пораженный ее красотой и очарованием, он не мог оторвать от невесты глаз, будто опасался, что она вдруг исчезнет, как прекрасный сон после пробуждения. Алексей чувствовал, что его сердце готово разорваться от любви к этой женщине, которая стала для него всем на свете.

Смотреть на нее в этот момент было равносильно полёту в небеса. Неожиданно всё вокруг исчезло, оставив только ее, являющуюся центром его вселенной. Его душа наполнилась радостью и блаженством, и Алексей понял, что никогда больше не сможет представить свою жизнь без Кати.

Она воплотила все его мечты и надежды, и теперь стояла перед ним, желая без тени сомнения стать его женой. Алексей был готов сделать все, чтобы она была с ним счастлива, чтобы каждый день ее жизни был полон любви и радости.

На украшенном цветами и тканью большом газоне во дворе виллы ее отца собрались родные и близкие, чтобы вместе с молодоженами отпраздновать этот важный в их жизни день. Мягкий шелест опавшей листвы смешивался с легким шорохом платья невесты, создавая атмосферу непередаваемой радости и ожидания. Мягкие рассеянные солнечные лучи придавали месту особый шарм.

Катя, улыбаясь, стояла рядом с Алексеем, облаченным в стильный черный фрак с бабочкой, под свадебной аркой, украшенной живыми цветами. Их взгляды встретились, и в этот момент они поняли, что больше ничто не имеет значения, кроме этого момента, когда они станут мужем и женой.

Выездная регистратор начала торжественную церемонию, произнося слова о любви, преданности и счастье. Взгляды всех присутствовавших были устремлены на молодых, чьи сердца были наполнены радостью.

Катя и Алексей произносили свои клятвы с трепетом в голосах, обещая быть рядом друг с другом в радости и горе, богатстве и нищете, здоровье и болезни. Руки их были соединены, символизируя объединение их судеб.

Когда они были объявлены мужем и женой, раздались громкие аплодисменты родственников и друзей. Счастливые улыбки и душевные поздравления наполнили пространство вокруг, создавая атмосферу праздничного восторга, охватившего всех.

Поздравить молодоженов подошел и Максим со своей новой девушкой. Они вот уже два месяца жили вместе, но выбор его и в этот раз повторил прошлые ошибки. Инна чем -то напоминала Марину в более зрелом возрасте. Возможно, своей восточной красотой и черными, как смоль, роскошными волосами, падавшими на плечи и спину крупными блестящими локонами. Без сомнения, волосы были ее гордостью и украшением. Длинные и шелковистые, словно поток темной лавы, они придавали ей магнетизма.

Инна была невысокого роста. Хрупкая фигурка усиливала её женственность и изящество. В ее темных глазах читались загадочность и страсть, которые притягивали взгляды мужчин. Черные полумесяцем брови усиливали и без того яркую выразительность её лица. А мягкие влажные губы, слегка приоткрытые в улыбке, делали его еще более привлекательным.

Одета Инна была с изыском. Ее элегантное платье цвета красного рубина подчеркивало не только ее фигуру, но и необычную красоту, гармонично соединяясь с образом уверенной в себе и стильной женщины.

Максим не мог оторвать взгляда от своей избранницы. Каждый раз, когда он смотрел на Инну, в его глазах зажигался неподдельный восторг и влюбленность. Со стороны казалось, будто мир вокруг него исчезал, оставляя его исключительно наедине с девушкой, от которой он был без ума.

Екатерина, глядя на брата, тяжело вздохнула, что не укрылось от Алексея.

– Что случилось? – взволнованно спросил он.

– Смотрю на Максима – и сердце сжимается от тревоги. Опять он выбрал себе девушку из разряда стерв, но, как и прежде, не видит этого, потеряв голову от любви.

– Да, – согласился с ней Алексей. – Максу не понадобилось много времени, чтобы полностью погрузиться в искусственный мир Инны. Он мне, прямо-таки захлебываясь от восторга, рассказывал, как его сердце начинало биться, как сумасшедшее, при ее виде, а улыбка на его лице появлялась каждый раз, когда они встречались. При этом убеждал меня, что его любовь к девушке только усиливается с каждым днем.

И Максим не кривил душой. Каждое свидание с Инной было для него настоящим праздником сердца. Он наслаждался ее обществом, восхищался ее красотой, внимательно всматриваясь в каждую черточку лица, словно страстный художник, пытающийся навечно запечатлеть образ любимой в своей памяти.

Инна заставляла его сердце биться сильнее при каждом их прикосновении, будь то легкое касание волос или руки… Когда они говорили, Максим внимательно слушал каждое ее слово, словно это была мелодия, звучащая в его душе.

Со своей возлюбленной он был готов делиться абсолютно всем в своей жизни и никогда не стеснялся проявлять свои чувства где бы то ни было. Влюбленность в Инну заставляла его становиться лучшей версией себя: заботливым, внимательным и щедрым.

Каждое утро он просыпался с мыслями о ней, а каждый вечер задумывался о следующем дне, проведенном в ее обществе. Он верил, что их любовь вечна и был счастлив, что эта необыкновенная девушка не отказала ему и стала частью его жизни. Поэтому, наверное, и не мог представить свой мир без нее. Любовь к Инне захватила его душу и наполнила жизнь новыми яркими красками.

Обо всем этом он не раз делился с сестрой, но она не видела в избраннице брата ответных чувств такой же силы, и Катя из-за этого сильно переживала.

И вот сейчас, глядя на Инну, она видела ее глаза, похожие на две холодные звезды, полные самодовольства и высокомерия. Их взгляд был сканирующим и ледяным, словно она могла прочитать мысли других, но никогда не позволила им узнать свои.

– Что ж, – подумала Катя, наблюдая за девушкой, – глаза этой новой возлюбленной брата являлись зеркалом, отражавшим ее внутренний мир, но этот мир оставался недоступным для других. И Максим тоже никогда не сможет проникнуть в него.

Со стороны было заметно, что Инна знала о своей красоте и умело пользовалась ею, чтобы привлечь внимание мужчин. Ее поведение даже в мелочах демонстрировало, что ей нравилось быть в центре их внимания.

Она умело играла свою роль, обольщая своими глазами и улыбкой, но за этой маской скрывались холод и равнодушие. Ей было важно только собственное удовлетворение женских амбиций.

Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы увидеть, что девушка эгоистична и безжалостна в своих стремлениях и, не колеблясь, использовала других ради своих интересов. Она играла свою игру, а остальные были только фигурами на её шахматной доске. В том числе и Максим.

Инна была самодостаточной и независимой, и, по всей вероятности, никогда не позволяла своим чувствам управлять ею. Брат в очередной раз выбрал девушку, которая любила только себя, и надеяться на счастье с ней было с его стороны глупо. Он опять не сделал выводов из прежних ошибок.

Правда Инне повезло, что она вошла в жизнь Максима, когда в ней уже не было Марии. Иначе ее постигла бы злая участь ее предшественниц. Но поскольку ничего изменить в жизни брата Екатерина не могла, ей не осталось ничего другого, как сказать с сожалением Алексею:

– Опять Макс наступил на одни и те же грабли.

Алексей, поцеловав молодую жену, сказал ей тихо на ушко:

– Иногда грабли бывают полезнее для лба, чем для огорода.

Катя улыбнулась в ответ, прошептав, чтобы не услышали другие:

– Если бы это было так. Но Максим будет наступать на эти грабли до тех пор, пока они не сломаются. Видно, его судьбе нравится находиться на острие ножа.

Они посмотрели в глаза друг другу и заговорщически рассмеялись.

Уже дома, когда брачную ночь сменило первое семейное утро, Катя и Алексей во время завтрака, не сговариваясь, вновь вернулись к разговору о Максиме.

– Знаешь, – сказала Катя, – глядя на мужа, я каждый раз убеждаюсь, что мы не просто жертвы обстоятельств, а активные участники своей судьбы. Максим, например, строит свою судьбу, неправильно выбирая для себя спутниц жизни. Конечно, брат вряд ли бы согласился с тем, что он и только он несет ответственность за свои слова и действия, каждое из которых имеет влияние на его жизнь и судьбу. Макс не раз обвинял Марию в своих несчастьях, но ведь не она, а он создавал в прошлом свою собственную реальность через свои мысли, чувства и поступки. А Мария всего лишь стала тем острием ножа, на которое он раз за разом нанизывал свою судьбу.