Текст книги "Непростой разговор. Сборник стихов"

Богатство

Я богач!

Мой удел из удач.

И несчётны богатства.

Моё сердце размером с планеты

Звонче всякой монеты

Мои меценатства.

Я магнат!

Чёткость координат,

Безграничность владений.

Беспредельность безумных фантазий

Тонким грифелем разнообразий

На прямой восхождений.

Я один.

Я – с собой диалог.

Господин…

Может, Бог…

Только пляшет в зрачках одиночества

Тонкий твой силуэт…

Все собрал до единого отчества,

Но единого – нет.

Твоего…

И тебя самого —

Человека.

Любимого.

Значит, нет ничего?

Прочь из века?

Пусто-с-одержимого?

А ты – нищенка…

Голь

Перекатная.

За душой – ни гроша,

Ни платка расписного…

На тебя смотреть – боль…

Деликатная…

И собой хороша.

Надо ль мне остального

Шика?

Обойдусь без цветного

Ига…

Всё сложу к твоему подолу

Выцветшему, хлопчатобумажному.

К одному только взору, глаголу —

В литер пять и два слога – громадине.

Сам останусь внутри – полым.

Всё, что рядом с тобою – всё это важно мне.

Сам останусь ни с чем – голым

Быть зачем, вы скажите, богатым мне?

Все отдам – до единого вздоха

И душа – нараспашку, и рифмы, и прозу…

Да и это – лишь малая кроха,

Что смогу завернуть для тебя в целлюлозу.

Вот. Принёс: до мечты, до нитки

Даже самой простой рубахи…

Все к ногам я сложил пожитки,

Словно голову вверил плахе…

А ты рубишь с плеча —

Вот рана:

Моё судно с разбитым днищем.

Я знавал богача —

Был ране…

Одиноким останусь…

Нищим…

20.01.05

Ангел Последней Надежды

Ангел Последней Надежды

С кровавым лицом.

Вот он, в прозрачных одеждах

Рожденный слепцом,

Белым моим близнецом,

Братом моим по крови…

Я обращусь к образам:

«Господи, благослови,

Лишь посмотрел бы в глаза,

Ангел Последней Любви».

В тела своём акваланге,

Слышишь ты? Слышишь? Живи!

Но держит истово фланги

Белый, с кровавым лицом,

Беглый, рождённый слепцом,

Светлый, в прозрачных одеждах —

Держится только лишь Ангел

Последней надежды.

16.03.05

Она уходила

Она уходила в проём

Растерзанной настежь двери

Он чувствовал: что-то не так,

Он чувствовал: что-то не то.

Исчезло пальто и с гвоздём,

Торчащим нелепо внутри,

Остался пустой полумрак,

Просеянный сквозь решето

Прямых до сомненья лучей,

Прямых до нелепости слов.

Он чувствовал, что через край,

Он чувствовал, что чересчур…

Тонул, нахлебавшись речей.

Ко дну шёл бетонных полов.

Она уходила за рай,

За тонкий и резкий прищур.

Захлопнулась дверь сквозняком,

Возникшим меж любящих двух.

Он чувствовал – дальше лишь ад,

Он чувствовал – порвана нить.

Ушла. За дверным косяком

Остался мир, горек и сух…

Она не вернётся назад, —

И этого не изменить.

19.03.05

За двоих

Если ты разучился любить,

Если вверил судьбу кандалам,

Значит всё, что должно было быть,

Мы разделим с тобой пополам.

Пусть морщинами сменится гладь,

Только ты, я прошу, не старей.

Твоё сердце устало стучать?

Значит бьётся моё всё быстрей.

Захлебнулась словами тетрадь,

Ей не выдержать искренний стих.

Если ты разучился дышать,

Значит, буду дышать за двоих.

За двоих в это небо смотреть

Круглосуточно веря, любя…

И вчера, и отныне и впредь

Буду жить (я смогу) за тебя.

28.05.05

Когда бы Вы вышли навстречу

Когда бы Вы вышли навстречу,

Такой молодой и престранно счастливый,

Когда бы Вы выпали в осень

С букетом стеснительных жёлтых тюльпанов,

Я вышла бы тоже в активы

Ногами шуршать листопадное яркое лечо,

Я вышла бы в семь или в восемь

Утра или вечера. Поздно ли, рано-

Неважно. Я вслух Вам читала бы строки Есенина,

Есенина любите? Любите! Знаете,

Поэты болезненны. До воскресения

Я кашляла рифмами, только в трамвае те

Остались в тетрадных листах как в орнаменте

До нового века, до произнесения.

Я что-то такое болтаю…

Нелепо, сумбурно и сбивчиво

Мне кажется? Или действительно Вы улыбаетесь?

Кажется?

Прозрачная осень.

Смотрите же, бьётся пурпурность отзывчиво

И красками красного цвета

Весь мир вокруг мажется, мажется…

Тюльпаны совсем покраснели…

Так даже надёжней – желтеют к разлуке.

Я высушу странные речи

В страницах Есенина спрячу детали…

В стихи заложу акварели,

Чтоб помнили эти закладки и губы и руки…

Вы вышли с букетом навстречу?

Ждала Вас… с цветами…

Вот только, скажите, откуда Вы знали?

28.09.05

Посылка

Чёрное крыло. На рыло поставила штампы,

Через центральный почтамт отправляя в посылке.

Индексом скрыло. Под свет галогеновой лампы

Адрес вписался, гримаса стянулась в ухмылке.

Плавлю на медленном пламени липкую массу.

Куб деревянный уже заколочен гвоздями.

Граммы. Проценты. «Пройдите в четвёртую кассу».

Швы – сургучом запечатаны. Стенки – ремнями.

…

Красное лопнуло. Слишком надрывно стучало,

Выбилось – и захлебнулись от ран килогерцы…

Сложено в ящик до доли. Ни много, ни мало.

Жди. Я тебе высылаю разбитое сердце…

15.11.05

Стихи тебе

Раздвигался бесконечный небоскрёб,

И звенела грусть в прозрачной вышине.

Я свои стихи тебе читал взахлёб,

Даже если улыбалась ты не мне.

Я дышал, дышу, пока хватает сил.

Проржавела от дождей моя броня.

Я свои стихи тебе по струнам лил,

Даже если ты не слышала меня.

Среди тысяч безголосых подпевал

На коне ли, в орденах, или на дне.

Я свои стихи тебе в конвертах слал,

Даже если ты была в другой стране.

Среди вороха забот и новых дел

Ключ и ноты выцарапывал пером.

Я свои стихи тебе одной лишь пел,

Даже если ты не слушала альбом.

И не жаждал я ни славы, ни гроша,

Лишь слова слагал в рифмованный букет.

Я стихи со сцен читаю не спеша

И, надеюсь, улыбнёшься ты в ответ.

28.09. 06

Дин-дин, дин-дин

Ни замка, ни двери, но как же войти в твой круг, где законы метрики знаешь лишь ты один? Где звенит в изгибах руками согнутых дуг колокольчик тихо.… Вот так вот: дин-дин, дин-дин…

Амплитуда эха зашкалит на гласной «и». Пальцы сводит холод, прозрачна моя ладонь. Прохожу какие из тайных миров слои? Где сильнее запах? Где ярче следы погонь? Как пройти вслепую над бездной из страшных снов, что живут на складках ватиновых одеял? Шаг – и напрямую неспешно без остановки… Опора – мягкий, нежнейший материал. Потерять надежду, и падать куда-то вниз – это самый верный мой способ измерить крах. Я держусь, я между сознаний. Вот жесть. Карниз выгнул спину, вытянувшись на лихих ветрах. Не скользить по краю нельзя, не дыша. Дышу. Погружалась раньше и в бездны других глубин.

Только жди, не бойся, ты жди и во тьме, прошу, прозвени мне тихо, вот так вот: дин-дин, дин-дин…

20.10.2006

Печаль моя светла

Печаль моя светла. Светлей седых одежд

Оконного стекла с узором зимних кружев.

Сердечного тепла с лихвой, хлеб белый свеж,

Горит свеча. Тебя я жду. В морозной стуже

Лежит полночный путь твоих босых забот.

Прямых дорог, увы, не может быть на шаре.

И крутится Земля до праздничных суббот,

И заметает снег следы на тротуаре…

Печаль моя светла. Дрожит огонь свечи.

Я чувствую, звенит натянутая леска —

Связующее душ в ватиновой ночи.

Спокойно мне. В тиши ни выкрика, ни всплеска.

Наполнена печаль любовью до краев.

У рваной суеты ни воли нет, ни власти.

Освобождаюсь от избыточных слоёв,

Вбирая главный дар – действительное счастье.

Печаль моя светла. Под монотонный шаг

Механики пружин считаются минуты.

Дышу на лед стекла, смотрю сквозь полумрак,

Молюсь, чтобы твои чужбинные маршруты

Легко и без потерь нашли прямой исход.

Огонь свечи даст свет в ночной сети блужданий.

Ты только знай: тебя я жду среди невзгод,

Ты приходи в наш дом финалом ожиданий,

Невыразимым днем исполненных надежд…

Печаль моя светла… Светлей седых одежд…

26.12.06

Инструкция «жить»

Я звездами в ночь разбросал тэги

Инструкцией «спать», ничего кроме.

Один на один со своим эго

Топлю черноту из окна в роме.

Заглядывать внутрь – рисковать. Крепко

Закрыта моя от меня зона.

Внушаемо, кто ты: в реке – щепка.

Противлюсь один на один, дома…

Всевышний молчит. Да и я в коме.

«Ушел на обед» заглянуть в душу.

Уж лучше б топил пустоту в роме

Да звёзды ловил из окна лучше б…

Инструкция «жить» – ничего слаще

Придумать не мог. И живу дальше.

Теперь только ночи топлю чаще

В прогорклости рома. В стопе фальши.

16.08. 09

Что будет после…

До того, как зацепит мой берег твоя хромосома,

До того, как изменится ход опрометчивых рейсов,

Время спящих маршрутов. И раньше, чем снимется бронь

Со смущенных купейных билетов, слегка розовеющих…

До того, как ладонь ляжет робко, но ровно в ладонь,

Попадая шершавым рисунком в обрывочный штрих…

Ты читай моё имя в шумящей высокой траве, ищи

Метки встречи по кольцам древесных истерзанных срезов,

И – прошу – не найди ничего, что бы было знакомо

До того, как тебя повстречаю я между других.

Всё начинается… Качается в метро

Немой вагон.

Глаза встречаются, вминаются в нутро.

Таков закон.

Еще ни вздоха, ни звонка – знакома суть —

Свершился взлом.

Вагоном делимся на два пока, но в путь

Уже вдвоём.

Мой маршрут к тебе через вокзал.

На перроне кормил вчера птиц —

И все прошлое, веришь, скормил голубям…

Удивляюсь, но я полюбил в подстаканниках чай —

Гладко в руку ложится резьба нержавейки,

И греет ладонь – а платить-то всего две копейки…

Приезжаю с утра в сонный город. Ты спи, не встречай.

Я готов отмечать время «выбыть» и время «прибыть»,

Час за часом все дни напролёт

Лишь бы вновь с головой потеряться в пути твоего завитка,

Лишь бы быть… хоть немного, но лучше.

Дойти до звонка, сойти с ручника

Отпустить тормоза, и в полет!

Скажу все как есть. Абразивно-сухо. Не вырвать с корнем

Ни запах, ни дрожь твоих пальцев лёгких на тонкой коже.

Я вынесу всё, сохраню, в печали пусть давит ноша,

Я буду примерным, смиренным, неслышным,

Немым, покорным.

Что мне остаётся? Решение твёрдо. Крепка как кремень,

Я был для тебя лишь занозой в сердце,

Лишь первым встречным.

Считать: может, будет завтра – на два, да в степень —

Иллюзия жизни. Но что же поделать? Прощай, конечно.

Оставь только выстрел встречи, надежд картечи…

Режет вопрос неизменный – любишь? – с креном по венам до белой кости. Мелко трясёт. Не хватает злости вытравить тень. Затянуть петлю… Ишь, славно устроилась! Съела скука – бить да желательно без промашки – так и палишь в мой уклад, без звука. Любишь? Не любишь? Опять ромашка…

Сука… Не выдержать, знаю, блица. И без ответов я на износ. В том выигрыш – может, удастся спиться, чтобы не мучить себя допросом…

Лечебницей – одиночкой

Квартира. И в мыслях ясность.

Постельный режим с отсрочкой,

Порядок и безопасность…

Я цел, но похож на психа.

Напасть моя слишком росла…

Сорвался с крючка. Всё тихо.

Неважно, что будет после.

22.08.09

Мир – ощущение любви

Мир – ощущение любви.

Рассвет души, дыхание бога —

А на губах всего два слога:

«Люб-лю». И примет херувим

Мои молитвы за детей,

Мои надежды о спасении

Родных и близких. Исчисление

Моей семьи от первых дней

Веду ни датой, ни числом

Годов, просеянных сквозь сито

Углов уютных и обжитых.

Наш возраст – колокольный звон,

Касанье рук, и тонкий край

Реки, синеющей за лесом,

И леденцы побед развесом,

И к леденцам – вечерний чай…

Сентябрьский яблочный бисквит,

Тепло, разлитое по чашкам…

Держите сердце нараспашку.

Мир – ощущение любви.

13.09.12

О ЛЮДЯХ

Давай…

Давай уедем за рассвет,

Давай уедем за июнь,

Ловить горячие лучи

И слушать птиц,

Но ты твердишь: «Не ближний свет,

Твой возраст мал еще и юн,

В велосипедном колесе

Мол, не хватает спиц».

Давай уйдем за горизонт,

Давай дойдем до облаков,

Возьмем раскрашенный сачок

Ловить ветра,

«Но дел, твердишь ты, полный рот,

И мне милее теплый кров.

Так лучше: жечь огнем камин

До самого утра».

Хотя бы выйдем на крыльцо,

Смотри, как радуется день,

Мы улыбнемся вместе с ним

Тому, что есть…

Но – нет: есть плед, чай с чабрецом, —

Ты тверд, решителен (кремень),

И в выброшенных мне словах

Причин не перечесть.

1998

Обещание

Я когда-нибудь вернусь

В своё бывшее когда-то,

Я с делами разберусь,

Я увижу все закаты…

Я когда-нибудь вернусь.

Я не стану всё менять,

Проживу всё без поправок,

Мне б тоску сейчас унять

Своих писем и тетрадок,

Я не стану все менять.

Мне б поверить, что вчера

Может снова повториться,

Погасив прожектора,

Мне б в «когда-то» возвратиться.

Мне б поверить, как тогда.

Я когда-нибудь вернусь

В этот город, к этим людям.

Сяду в поезд и примчусь,

Мне бы верить, что так будет,

Я когда-нибудь вернусь.

1999

Если нет окон в доме твоем

Если нет окон в доме твоем,

Если ночь постучалась,

Вошла и осталась.

Мы во всех комнатах свечи зажжем

И нарисуем восход,

Чтобы ты засмеялась

Если нет окон в доме твоем.

Если нет крыши в доме твоем,

Ты не печалься,

Не так уж все это и важно.

Мы телескоп тебе приобретем

И голубей разведем,

Для начала бумажных.

Если нет крыши в доме твоем.

Если нет стен крепких в доме твоем,

Если забыли поставить

Бетонные плиты.

Только представь себе, вот будет дом,

Где горизонты все

Меридианами сшиты.

Если нет стен крепких в доме твоем.

Но если будут и окна, и крыша,

Но если будут защитники – стены,

Мы не придем к тебе, как не зови…

Если в доме не будет двери.

22.02.1999

Радистка

Я ищу новостей. Я в эфирах

Расселила стремянки антенн.

Выбиваю морзянку в пунктирах,

В многоточиях замкнутых клемм.

Отправляюсь связным ежедневно

По волнам тебя пеленговать.

Позывной выдавая распевно,

Нарушаю эфирную гладь.

Механизм для меня не проблема.

Это коммуникации век.

Но ломается эхо-система:

Не находит среди картотек,

Не находит тебя среди звуков:

Искажающая пелена.

Лишь локатор трещит с перепугу,

Пересчитывая времена.

А сигналы – все реже да тише,

В колебаниях стынет запрос…

И боюсь, что уже не услышу

На волне твое гулкое «SOS».

10.10.04

Мужу

Ты моей жизни подарок

Ежеминутный.

Я обойдусь без ремарок.

Слишком уж скудный

Марок запас,

Чтобы заклеить в конверты

Хлам щедрых фраз.

Ленты развязывать рада,

И за бумагой

Я нахожу водопада

Капли. Ватагой

Шумной бегут.

В душу вливаются щедро.

Ты – баламут.

Словно шифоновый гелий —

Жизнь невесома.

Вытащишь из подземелий,

Из костолома.

Шарик надут,

С привязи рвется упругой,

С тысячи пут.

Рядом с тобой – капитальность,

Тыл перспектив.

Ты превращаешь в реальность,

В интерактив

Марево грёз.

Ты моей жизни подарок.

Это – всерьез!

29.10.04

Старый друг (Николаю Сенченко)

Старый друг. Появился непрошено.

Между прочим, меж прошлым и будущим

Мелкий дождь превратился в горошины,

Завалил тропы градом бастующим.

Он засыпал дороги сугробами,

Затворил входы-выходы ворохом

Белых хлопьев. Сидим как в утробе мы,

Лишь часы по углам тихим шорохом.

По рукам я читаю прозрение,

Разливаю в стаканы признание.

Метроном да умиротворение

В перестуках как знак препинания.

Говорим ни о чем, только края нет

Всем словам, что так хочется в стопки лить.

И в сугробах завязли трамваями

Остальные заботы, не вызволить.

И не будем спасать. Оставайся же…

Постелю на полу, в этой комнате.

Здесь когда-то в хмелеющем кураже

Ты кричал: «Вы меня еще вспомните!»

И, завернутый в простынь хэбэшную,

За доской, что служила трибуною,

Как оратор тираду неспешную

Выдавал стихоплётною суммою.

А потом брал гитару и песни пел

До утра, до рассвета-будильника.

Для мотивов тогда был один пробел:

По сто грамм из широт холодильника.

И по струнам душа лилась каплями,

Самодельною горькой настойкою…

А мне грезились дни, дирижаблями

Уходящими в даль жизнестойкую.

Вот опять ты пришёл – это здорово.

И трамваи завязли на линиях.

Выпей чаю из кружки фарфоровой.

Хочешь – водки? И в снежных предзимиях

Мы опять будем ночь философствовать,

Ты останешься вновь на хмельной ночлег

Будем петь, Маяковствовать, Бродствовать…

Пришли вовремя ты и пушистый снег.

12.11.04

В твоих чертах (Татьяне Козыревой)

В твоих чертах наверно жили птицы:

Узорна линий бязь,

Напевна связь.

И клеветницы

Завидуют, плетя на спицах ложь,

Опутывая ей других. Так что ж,

Ты им оставишь сплетни в рукавицах,

Сама уйдешь…

К чему картина в лицах?

Несносна эта молодёжь.

Пускай завидуют, и пусть пускают слухи.

Так и останутся одни.

В коленях дрожь,

Ступаешь медленно…

Ты напряженно ждёшь

Момента.

Прижалась, словно кошка на земле,

К прыжку готовясь… Вот – удар! Але!

По-настоящему! Сама! Без показухи,

Без взвешенного грамма абсорбента,

Без выпадок, без грязи, без грызни…

Вот так: как требует закон и этикет.

У всех свой фарт поймала на виду,

И снова встала твердо на ступни.

И вновь знакомое в ответ:

«Я жду!».

18.11.04

Следопытство (Дмитрию Савельеву)

Я читаю твои следы

По листу белоснежного поля…

Я не знаю такого пароля,

Чтоб настроить свои лады

По сплетениям струн на руках,

На ладонях – по линиям судеб.

Но мелодия, верится, будет

В твоих сказках, в моих стихах…

Я пытаюсь понять узор

На тончайшем непрочном насте.

Кто придумал, мол, ходит Счастье,

Ждёт, кому подарить свой взор.

И быть может твоя тропа

По сугробам ему спасенье.

Вот идёт оно следом, тенью…

В след ступает его стопа…

Тихо. Поле. Зима. Стекло.

Я коснулась стекла рукою

Попрощалась с собой былою.

Время плавится, утекло.

Ночь упала. Темно. Не зги.

Только свет из древесных ставен.

Я читаю – ко мне направлен

Отпечаток босой ноги

11.01.05

Волчонку (Евгению Лехту)

Грива взъерошена ветром,

Копишь царапины тела.

Взгляд одинокого волка,

Равного сильным и смелым

В отождествлении щедром.

Кровь запеклась, загустела

На твоих ранах. И холка

Цветом окрасилась белым.

Ты ещё малый волчонок,

Выросший быстро из детства.

В играх ты слыл всегда первым,

В спорах ты был всегда правым.

Вой ещё тонок и звонок,

Но уже видно наследство:

Воля – отцовским резервом,

Стать вышла дедовским нравом.

Щеришься в кровоподтёках,

Щуришься хитро на взрослых.

Пусть у них опыт – магистры —

Люд загонял их, арканя…

Знания в полунамёках,

Мир же для крепких и рослых…

Пляшут в глазах твоих искры,

Бьётся в груди твоей пламя.

Только б дождаться восхода

С солнечным лапопожатьем.

Что было раньше – ученье.

После пойдет жизнь крутая.

Первая утром охота,

И ты докажешь всем братьям

Что твоё предназначенье —

Стать вожаком волчьей стаи.

17.01.05

Доброе утро

Когда проснётся Утро,

Дотронется (как кстати)

До розового носа,

До веера ресниц.

Присядет, златокудро,

На краешек кровати…

Предложит чай с подноса

В сопровождении птиц.

Тогда проснётся Чудо

Лучами пощекочет,

И Солнечным котёнком

Разбуженного дня

Пушисто, белогрудо,

На ухо пролопочет

«Привет» – а в слове ёмком

Наполненность меня.

07.02.05

Запах сладкой ванили
(Ольге Тропиной)

Я хочу написать для тебя колоритные строки,

Чтобы классикой стало моё многосложное слово.

Чтоб его разнесли на хвостах птицы почты – сороки,

Чтобы ты прочитала со вкусом его – леденцово.

Запах сладкой ванили сочится из кратких посланий

И становится вечностью радости (надо ли дольше?).

Я хочу исполнения самых заветных желаний

Для тебя для одной – наилучшей моей, наибольшей.

Я готова сорваться из дома на день, на мгновенье,

Чтоб руками закрыть твоих глаз голубые озёра.

Чтобы ты прошептала губами моё вдохновенье,

Ощутила дыханье под пальцами гипнотизёра.

Точно знаю, зачем были созданы аэрофлоты:

Чтобы мы прилетали чуть чаще, чем даже звонили…

Я исчезну опять в переплёты трудов и работы,

Но оставлю меж строк для тебя запах сладкой ванили.

03.03.05

Ночной звонок (Андрею Сунгурову)

Ночной звонок.

Пин код, пароль,

Шаманство радиосигналов.

Простой манок,

Звук си-бемоль

В проём дверей ж/д вокзалов.

Ночной призыв,

И воздух сух

В багряных всполохах зарницы.

Звонок-надрыв.

Единый слух

Весь мир вокруг… вот смолкли птицы

Тон одинок.

Ветров порыв

Несёт сигнал куда-то к краю.

Ночной звонок.

Ночной прорыв.

«Ну, здравствуй, друг. Я так скучаю…»

20.07.05

Фримен (Александре Миновской)

Из ладони в ладонь я песок твой бессчётный, пустыня,

Пересыплю, слагая минуты как крохи в часы.

Я шепчу, как молитву, твоё бессловесное имя,

То, с которым готов свою жизнь положить на весы.

Я готов перейти за черту бесконечных скитаний.

Начертила судьба чёрным грифелем линию-плен.

Но я сделаю шаг. Я начну череду испытаний,

Совершая делами на мысли неравный обмен.

Я глотаю ветра. Запеклись мои губы от жажды.

Злое солнце палит, выжигая узор на руках.

Начинается путь. Я смогу. Не пройти его дважды

Это значит одно: уничтожить свой загнанный страх.

Из ладони в ладонь пересыплю частицы сомнений

Разложу по песку своё время: вот «до», вот «потом».

На пустынных холмах ни намёка на прошлые тени.

Все уходит в съетч – в мой приют, в мой единственный дом.

11.08.05

Выход за… (Юлии Виноградовой)

Выходить за предел. Это слабость? А может быть сила?

Я бы так не посмел, без раздумий, про это сказать.

Выходить за предел. Это жизнь меня так закалила.

Я отчаян и смел. Остаётся в такого играть.

Ну а если бы быть, до конца как хотел. Непременно

Грызть зубами кирпич у внезапно возникшей стены.

И таким быть всегда для себя, для других, неизменно,

Даже если стена неизвестно какой толщины.

Я не знаю, когда мне другие расскажут про совесть,

Про извечный вопрос, целый мир, что и чёрен и бел…

Только в этой игре я смогу написать свою повесть

Про победный триумф. Про ещё один шаг за предел.

09.08.05