Текст книги "Город страсти"

ГЛАВА 64

Уже на подъезде к округу Хардтоп они попали в сплошной поток машин. Главная транспортная артерия Талиа не больше узкой проселочной дороги) была забита легковыми машинами и пикапами. Проезжая мимо салона тетушки Джимми, они заметили разминавшихся участников мини-марафона.

Огромный знак со стрелкой был возведен возле дороги. Он гласил: МЕСТО ПРОИСХОЖДЕНИЯ ТЕ-ХАСВИЛЛЯ – ПЕРВОГО ГОРОДА В ОКРУГЕ ХАРДТОП. СТО ПЯТЬДЕСЯТ ЯРДОВ НА СЕВЕР. Стрелка указывала на пустырь, но там успел побывать Бастер Ликл, и теперь он показывал кучке удивленных фермеров доподлинные доски старого города, о которые он случайно споткнулся.

Руфь Поппер тоже стояла у дороги и усиленно разминалась перед стартом, благоразумно запасясь большими очками. Южный ветер усиливался, и на дороге уже было много песка.

Лестер, любитель пробежек, время от времени, решил тоже принять участие в мини-марафоне, совершая круги вокруг салона тетушки Джимми под зорким оком Джанин, которая сидела в машине, подняв окна. Пыль никогда не нравилась Джанин.

Джон Сесил, судя по всему единственный серьезный соперник Руфи, щеголял в голубом спортивном костюме. Он тоже очень активно разминался. Карла помахала ему рукой, и он живо улыбнулся ей.

– Мне жаль Джона, – сказала она. – Талиа не то место, где можно повеселиться. Ему надо подыскать постоянную подружку.

– Может, она ему ни к чему.

Карла задумалась над словами мужа, потом произнесла:

– Знаешь, вечерами он любил бы возвращаться к маленькой и доброй женщине. Ему было бы с кем смотреть телевизор.

– Мы могли бы одолжить ему Минерву.

– Без «тарелки» она ни за что не согласится. У Минервы взаправду разовьется рак мозга, если она станет смотреть нормальные программы.

Вместе с легковыми и грузовыми машинами они въехали в Талиа. Центральная площадь была запружена людьми.

– Они собрались, чтобы послушать губернатора, – сказал Дуэйн. Губернатор должен был прибыть вскоре после торжественного ланча и поздравить округ со столетним юбилеем.

– Я так не думаю, – возразила практичная Карла. – Они пронюхали про твое бесплатное пиво. Ты напрасно уступил Дж. Дж., Дуэйн. Пиво надо было продавать, а если это ему не нравится, ну и хрен с ним.

– Я не уступал ему. Я просто устал с ним спорить.

– Он взял тебя на измор. Мне даже завидно. Он может тебя взять на измор, а я не могу.

– Ты и сейчас хочешь взять меня на измор?

– Оставим это. Ради этого мы мотались в Форт-Уэрт, а все свелось к тому, что психиатр-мексиканец превратил свой офис в мусорную кучу. Хватит! С этих пор я поступаю так, как хочу.

– Я давно заметил, что ты поступаешь как хочешь.

– Зачем ты отпустил эту бороду, Дуэйн? – Их машина еле двигалась вперед в поисках места парковки.

– Тебе прекрасно известно, зачем я отпустил ее. Я отпустил ее в связи с празднованием столетия нашего города, которое создало такую пробку на дороге, что из нее мы не можем выбраться.

– Джейси говорит, что ты плохо знаешь свои недостатки и сильные стороны, – заметила Карла, улыбаясь и махая рукой знакомым.

Дуэйн тоже взмахивал рукой, замечая знакомых, но сердце у него екнуло.

– Вы что, только и говорите обо мне? – спросил он, надеясь, что она начнет отрицать и расскажет, чем в действительности они занимаются, но Карла сделала вид, что не расслышала его. – Я отпустил эту проклятую бороду из-за праздника, – повторил он, уже не надеясь, что ему кто-нибудь, включая даже Карлу, поверит.

Свободное место для парковки отыскалось за три квартала от площади. В машине лежал костюм Карлы, в котором она должна была въехать в город, сидя на повозке. Их караван уже два дня двигался по округу, и его прибытие в Талиа приурочивалось к началу парада. Караван состоял из пяти или шести крытых повозок, и любой, у кого имелась лошадь, мог к нему присоединиться.

Большое скопление народа всегда поднимало у Карлы настроение.

– Так, так, – заметно оживляясь, проговорила она. – Народу больше, чем на родео. Как приятно видеть, что улицы забиты людьми.

Как только их машина остановилась, она схватила свою одежду девушки-ковбоя и бросилась в ближайший дом, чтобы переодеться. Дуэйн испугался. Ближайший дом принадлежал одной странной парс, которая любила прогуливаться по ночам с раскормленной собакой. Карла их почти не знала, как и многие в Талиа.

Через три минуты Карла вернулась, бросив прежнюю одежду на заднее сиденье.

– Этим людям мог не понравиться твой визит, – заметил Дуэйн.

– Я только взглянула на их свадебные фотографии, – улыбнулась Карла.

– Зачем? – удивился он. – Как можно заходить в дом незнакомых людей, чтобы взглянуть на их свадебные фотографии?

– Это был мой единственный шанс. Знаешь, у них была очень милая свадьба.

Дуэйн купил ковбойскую шляпу, решив на празднике ограничиться этим предметом костюма, хотя Карла подарила ему вельветовый жилет, похожий на тот, в котором щеголяли джентльмены удачи, любившие кататься по реке на пароходах. Дуэйн счел, что он будет выглядеть в нем глупо, и отказался от подарка.

– Здесь на расстоянии тысячи миль никогда не было ни одного парохода, – как-то утром заметил он, когда Карла предприняла очередную попытку уговорить его.

Когда они шли к зданию суда, она опять вернулась к вопросу о вельветовом жилете.

– Ты мог бы надеть вельветовый жилет хотя бы в первый день – не переломился бы. По крайней мере, поддержал бы общий дух праздника.

– Я не буду напяливать на себя этот жилет, – резче, чем того ему хотелось, ответил Дуэйн.

– Но почему? – не унималась Карла.

– Потому. Не одену – и все. Будем спорить?

– Дуэйн, каждая вещь на свете объяснима. Объяснение в данном случае заключается в том, что ты ничего не хочешь для меня сделать, или считаешь, что в вельвете ты не настоящий мужчина.

– Я не считаю, что в вельвете я не настоящий мужчина. Понятно? Ну, что, успокоилась?

– Мне кажется, что Ричи хорошо постарался, восстановив старый Техасвилль, – сказала Карла.

ГЛАВА 65

Под сильным давлением Дуэйна Бобби Ли и Эдди Белт согласились представлять отцов-основателей округа – господ Браунов. По сценарию им полагалось восседать перед воссозданным Техасвиллем в течение целого дня, раздавая заказанное Дуэйном бесплатное пиво. В случае нападения белобаптистов они первыми приняли бы на себя удар.

В руках Бобби и Эдди уже были пластиковые стаканчики с пивом, но белобаптисты на них не нападали. Толпа в основном концентрировалась в одном из углов площади.

– Привет, – сказал им Дуэйн. – Дж. Дж. не шумит?

– Нет, – ответил Бобби Ли. – Он занимается более отъявленными грешниками, чем мы.

– Коли ты буфетчик, то дай мне сосиску, – попросила Карла.

– Не могу, если ты не принесла томатного сока, – ответил Бобби Ли. – В те дни в Техасвилле не было томатного сока.

Старому Болту, как самому древнему гражданину округа, было отведено почетное место под раскидистым деревом, росшим на лужайке. На нем была хрустящая белоснежная рубашка и сомбреро. Несколько туристов, опустившись на одно колено, снимали его, щелкая своими фотоаппаратами.

– А что делают эти люди на углу? – спросил Дуэйн.

– Они ищут Джуниора и Билли Энн, – сказал Бобби Ли. – Те решили объявить голодовку до тех пор, пока не добьются того, чего хотят.

– А чего они хотят? – спросила Карла.

– Почем мне знать. Они и сами-то не знают, – пожав плечами ответил Бобби Ли.

– Еще как знают! – пришел на выручку другу Эдди Белт. – Он отстаивает нефтяное эмбарго, а она – справедливый развод.

Дуэйн протиснулся сквозь толпу. Джуниор и Билли Энн соорудили небольшую палатку и сидели на раскладных стульях на изумрудном газоне, держась за руки.

– У этих грешников в палатке лежит матрас, – заметил подошедший Дж. Дж., вперившись испепеляющим взглядом в голодающих. – Кто разрешил им разбивать здесь палатку с матрасом?

– Не я, – быстро сказал Дуэйн.

– Мы объявили голодовку, – проговорил Джуниор. – Мы принесли этот матрас, чтобы лежать на нем, когда у нас уже не будет сил сидеть.

Билли Энн уставилась на Дж. Дж. таким же испепеляющим взглядом. Дуэйну показалось, что она не совсем трезва.

– Ты… старый бандит, – процедила она. – Уйди отсюда… дай нам спокойно голодать.

– Заставь их убрать эту палатку, – кипя от негодования, сказал Дж. Дж. Дуэйну.

– Убирайся, а то я пристрелю тебя, – пригрозила Билли Энн. – Я уже пристрелила двоих, и ты будешь третьим.

Подобно многим, она воспользовалась историческим характером праздника, нацепив две кобуры с пистолетами, которые ничуть не походили на игрушечные.

– В дни оные тех, кто вел себя таким вот образом, забивали до смерти каменьями, – не остался в долгу Дж. Дж., злорадно усмехаясь.

Дуэйн незаметно отошел от спорящих, решив просто побродить вокруг. Как было хорошо слоняться без дела, пить пиво и перебрасываться фразами с жителями из отдаленных уголков округа—теми, кто редко появлялся в городе.

На южной стороне площади рабочие заканчивали установку чертова колеса и других аттракционов. Работа кипела также у длинных столов, где вскоре должно было подаваться жареное мясо. Ветер усилился, срывая новые стетсоны[10]10
  Шляпы, названные по имени одного из героев Гражданской войны в США. (Примеч. ред.)


[Закрыть] с голов мужчин. Мужчины, которые редко гонялись за чем-либо, принимались гоняться за новыми широкополыми шляпами по всей лужайке.

В Талиа обычно особого внимания на ветер не обращали. Ветер дул всегда, и он, как водопроводная вода, бывал то горячим, то холодным, в зависимости от времени года. Однако сегодня он отличался необыкновенной резкостью. Палатка, которую разбили Джуниор с Билли Энн, захлопала на ветру; она была плохо закреплена и, казалось, что не выдержит под его напором. Ветер крепчал, и вскоре уже показалось, что не выдержат люди, которые мало-помалу начали переходить на северную сторону здания суда, укрываясь от ураганных порывов.

Неприятности не обошли стороной Бобби Ли и Эдди Белта. Внезапный порыв ветра сдул со стола высокие стопки стаканчиков, и они рассыпались по всей улице. Бобби Ли с Эдди Белтом попытались исправить положение, но им удалось поймать совсем немного.

Дуэйн наклонился, чтобы поднять стопку стаканчиков, несущихся мимо него, и случайно заметил вал из перекати-поле, двигавшийся по центральной улице. Он был размером с «фольксваген» и с приличной скоростью наступал на город.

Перекати-поле тоже были обычным явлением в Талиа и его окрестностях и налетали с иссохших полей и охваченных засухой пастбищ, лежавших к югу от города. Горячее, даже обжигающее дыхание южных ветров отмечалось особенно остро в августе, но сегодня творилось что-то неописуемое. Мужчины хватались за шляпы, женщины придерживали юбки. Сильный ветер перерастал в шквал.

Дуэйн поднял глаза к небу, ожидая запоздалого прихода торнадо, и заметил только разрозненные клубы пыли на самом краю горизонта. А так небо оставалось чистым.

Большой ком перекати-поле со свистом пронесся под красным сигналом светофора и покатился в сторону Уичита-Фолс. Бобби Ли с руками, полными стаканчиков, в благоговейном ужасе наблюдал за ним. Появление перекати-поле заметно подняло его настроение.

– Где Туте? – заорал он. – Где дорожный патруль?

– Для чего тебе они? – спросил Дуэйн.

– Я хочу, чтобы это перекати-поле оштрафовали, – сказал Бобби Ли. – Оно превысило скорость и потом проскочило на красный…

В этот момент сдуло его сомбреро, и шляпа взмыла над толпой, как птица. Бобби Ли, однако, не выпустил стаканчики. Сначала он просто следил за полетом своей шляпы, но потом, роняя их на бегу, бросился за шляпой, которая заметно оторвалась от своего владельца, пока, наконец, не приземлилась в тридцати ярдах от него, чтобы потом снова полететь следом за перекати-поле. Эта сцена напомнила Дуэйну о Брискоу, любителе бега по дорогам. Новую шляпу Дуэйна тоже сдуло. Он попытался схватить ее, промахнулся, а так как он всегда недолюбливал ковбойские шляпы, то решил и не гнаться за ней.

Оглянувшись вокруг, он заметил, что палатку сорвало, и она, промчавшись ярдов тридцать, врезалась в пожарную машину, которая на всякий случай стояла поодаль. Джуниор и Билли Энн невзирая на это продолжали сидеть на стульях, взявшись за руки.

Ветер, горячий, как выхлопной автомобильный газ, усиливался. Эдди Белт, преодолевая его сопротивление, подошел к Дуэйну. Его лицо светилось от счастья. Подобно многим техасцам, он любил экстремальные колебания погоды.

– Ну, класс! – воскликнул он. – Вот это настоящий ураган! Дует что надо!

– А по мне лучше бы его не было, – сказал Дуэйн. – Самое время прибыть губернатору.

ГЛАВА 66

Дуэйн принялся искать жену. Он подошел к выставленным на улице столам как раз в ту минуту, когда с них сдуло последние легкие стаканчики. Официанты, следившие за мясом, только проводили их взглядом.

Все, кто прибыл на праздник, теперь толпились у северной стороны здания суда, опасаясь, как бы и их не сдуло. Карлы среди сгрудившихся людей не было, не было ее и в самом суде; скорее всего, она уже присоединилась к каравану колонистов. Дуэйн сам не понимал, зачем ему нужна жена… просто захотелось ее увидеть. У него было такое ощущение, что Карла не в настроении, а по собственному опыту он знал, что, когда та не в настроении, лучше быть с ней рядом. Катастрофического в этом ничего не было, но и приятного мало, так как сознание того, что Карла впала в хандру, вызывало у него беспокойство.

В их совместной жизни так было всегда. Чтобы самому обрести покой, Дуэйн должен был знать, что у Карлы хорошее настроение. Поскольку через несколько минут ему полагалось встречать губернатора, необходимо успокоиться, хотя это трудно было сделать в разгулявшуюся стихию, да еще когда не ясно, в каком настроении Карла.

В здании суда он наткнулся на Сонни. Как мэру города Сонни также полагалось встречать высокого гостя. У Сонни был глупый вид. К празднику он купил ковбойскую шляпу, но, оставаясь по характеру прижимистым, взял самую дешевую, за двенадцать долларов. У Дуэйна не хватило духа сказать ему, что без двенадцатидолларовой шляпы у него более представительный вид. Сонни, кроме того, купил дешевый галстук-шнурок с пряжкой под черепаховую кость. Такие галстуки можно обнаружить только в самых затрапезных магазинах Запада. В такой шляпе и при таком галстуке Сонни был вылитый турист. Турист в городе, в котором он прожил всю свою жизнь.

– Пора, – проговорил Сонни. – Минут через десять прибегут марафонцы, а нам с тобой держать финишную ленточку.

Они посмотрели в окно и увидели, что вся улица усеяна перекати-поле. Эти шары-кусты были не такие крупные, как первые ряды наступавших, но, проносясь на бешеной скорости и со свистом, производили сильное впечатление.

– Сегодня марафонцы не установят мирового рекорда. Это уж точно, – заметил Дуэйн. К сожалению, маршрут пробега точно совпадал с направлением ветра.

– Я поднимусь на второй этаж, – добавил он. С балкона хорошо просматривалась вся местность вокруг, и легко можно было определить, где находятся бегуны.

Сонни тоже решил подняться наверх. Отсюда, с балкона, сразу становилось ясно, что Талиа – маленькая точка на безграничной, покрытой чахлым кустарником равнине.

Дуэйн легко заметил марафонцев, которые растянулись цепочкой вдоль северной дороги.

Два бегуна значительно оторвались от основной массы.

– Надо думать, ветер покажет, кто из них – мужчина, а кто – мальчик, – сказал Сонни.

– Нет, – возразил Дуэйн. – Ветер покажет, кто умеет бегать, а кто – ходить пешком, и среди умеющих бегать – Руфь.

– Это все красивые слова, – быстро проговорил Сонни.

Дуэйн невзначай посмотрел на юг и мигом позабыл о своих красивых словах. По дороге, ведущей на юг, также отмечалось движение перекати-поле. Вернее, на всем пространстве вдоль дороги множество перекати-поле сплошной лавиной наступали на город, и передовые части уже оккупировали улицы Талиа, покрывая сплошным колючим ковром лужайки возле домов и припаркованные автомобили.

Необычайной силы ветер выдернул скудные растения из тонкого слоя почвы, и они, крепко сцепившись, неслись на Талиа, словно стадо животных. Сталкиваясь друг с другом, они кружились на месте, налетали на машины, изредка взмывая вверх подобно колючим птицам.

– О Боже! – прошептал Дуэйн. – Нашествие перекати-поле!

Сонни впал в прострацию, и Дуэйн не мог бросить ему ни слова упрека. Победоносное наступление ощетинившегося колючками врага продолжалось не только на главной улице, но и на соседних улочках. Перекати-поле настолько стремительно заняли пространство перед зданием суда, что у Джуниора и Билли Энн не было времени добежать до машины; они лишь успели укрыться за матрасом, который вызвал такое раздражение у Дж. Дж.

– Они помешают марафонцам, – прибавил Дуэйн, помолчав.

С юга, насколько хватало глаз, двигались полчища перекати-поле, как когда-то необозримые стада бизонов, жившие сто лет назад в этих краях.

Перекати-поле сталкивались, отскакивали в сторону и подлетали вверх наподобие живых существ. Перепуганный Бобби Ли, измученный беготней за своим сомбреро, но, к счастью, поймавший его, нашел убежище за бензонасосами на заправочной станции. Люди на северной стороне здания суда с изумлением взирали на проносящиеся мимо чудо-шары огромной формы, которые начали налетать на их машины, быстро погребая их под собой. Мгновенно повсюду образовались баррикады из перекати-поле, повисших на изгородях и заборах. Шары размером с Шорти неслись дальше, а более крупные, величиной с корову, оставались на баррикадах.

На севере еще можно было заметить неутомимых бегунов, которые, вероятно, не ведали, какой подарок им уготовила судьба. Лидировали по-прежнему двое, и теперь на подступах к городу они шли нога в ногу.

– Это – временное явление, – заявил Сонни. – Ветер в любую минуту может утихнуть.

Дуэйн снова посмотрел на юг. Ветер не утихал, и уже не сотни, а тысячи перекати-поле неслись на город. Но вот послышался слабый монотонный звук. Темная точка, оказавшаяся вертолетом, зависла над марафонцами.

– Ага! Губернатор! – обрадовался Дуэйн. – Спускаемся вниз.

Сбежав вниз по лестнице, они выскочили на улицу. Марафон должен был завершиться прямо под светофором, с которым у Дуэйна было связано столько приятных воспоминаний, хотя предаваться им сейчас совершенно не было времени, так как натянуть финишную ленточку, когда на тебя несутся перекати-поле размером ничуть не меньше «фольксвагена», – не такое уж простое дело. Через маленькие еще можно перепрыгнуть, а как быть с большими?

Они уже собрались было натянуть узкую полоску материи, как вдруг перекати-поле средних габаритов пронеслось между ними, вырвав ленточку из руки Сонни. Дуэйн крепко ухватился за свой конец, но перекати-поле, не желая останавливаться, взвилось подобно строптивому коню, вставшему на дыбы, и несколько раз перевернулось в воздухе. Финишная ленточка была безнадежно запутана. Сонни попытался распутать ее, но в результате только потерял свою двенадцатидолларовую шляпу. Дуэйн, поняв тщетность их попыток, отпустил свой край. Перекати-поле в ту же секунду понесло ленточку навстречу марафонцам.

– Давай просто стоять, – предложил Дуэйн. – Первый, кто пробежит между нами, и будет победителем.

– Я не думаю, что они добегут, – задумчиво проговорил Сонни. – Смотри, темп замедлился.

В самом деле, было заметно, что и участники пробега, и вертолет выдыхаются. Ужасный ветер заставлял их еле двигаться. Продолжали мелькать ноги марафонцев, продолжали вращаться лопасти вертолета, но ни машина, ни люди не продвигались заметно вперед.

Дуэйн бросил взгляд вбок и увидел фалангу из минимум пятидесяти перекати-поле, стремительно наступавшую на них. Уклонение от одного означало почти неизбежную встречу с другим. И точно: избегнув встречи с одним перекати-поле, Сонни получил удар от следующего с такой силой, что едва не упал. Пока Сонни пытался избавиться от напавшего, поддавая его ногами, на него налетел другой враг. В мгновение ока он был взят в плотное кольцо.

Дуэйн хотел было спрятаться в банке, потом счел это трусостью, и продолжал уворачиваться от налетающих колючих шаров. Ему хотелось смеяться над незавидным положением, в которое попал Сонни. Сонни мог бы сойти за жертву из фильма ужасов – человека, атакованного растениями-убийцами. Вскоре перекати-поле целиком закроют его, а когда, в конце концов, Сонни извлекут, то обнаружат обескровленный труп. Или, возможно, растения превратят его в себе подобных, и он по ветреным дням начнет метаться по городу, ужасный человек по кличке «Перекати-поле», и его огромные руки-ветви потянутся к красивым женщинам…

Сонни отчаянно сражался с налетающими сорняками, не желая уступать.

Дуэйн вскоре понял, что, если встать лицом к несущемуся потоку и проявить определенную ловкость, можно увернуться от летящих на тебя колючих шаров. Это напомнило ему тренировки по футболу: вправо и влево, назад и вперед.

Тем временем бегунам и вертолету удалось продвинуться поближе к перекрестку. До центра города оставалось три квартала. Продолжавшие бежать впереди Руфь Поппер и Джон Сесил очень устали, но не сдавались. Им то и дело приходилось уворачиваться от катящихся по улице перекати-поле, отклоняясь то вправо, то влево, так что продвигались они вперед довольно медленно.

Вертолет опережал их только на несколько ярдов. В нем сидели трое мужчин, и одним из них был, несомненно, губернатор. Проявляя гостеприимство, Дуэйн замахал рукой, чувствуя, однако, некоторую неловкость, так как приветствовать губернатора штата больше было некому. Как бы ему в ответ вертолет наклонился набок и опустился ниже. Дуэйн, которому приходилось следить за катящимися перекати-поле, перестал смотреть вверх, но когда шум моторов заглушил вой ветра, снова поднял голову и заметил, что машина уже висит в каких-то тридцати футах от скобяной лавки. На лицах двух мужчин в строгих костюмах он прочел удивление, когда сверху они взирали на сбившихся в кучу людей и землю, усеянную перекати-поле. Там, где стояли машины, образовалось море из колышущихся растений и сорняков, которое поднималось все выше и выше.

Дуэйн также узнал пилота. Им был старый приятель Карлы – Рэнди, который обладал способностью появляться там, где его никто не ждал. Как всегда, у него был нахальный вид, хотя помощник губернатора, сидевший с ним рядом, не производил впечатление нахала. Помощник повернулся к своему шефу и принялся что-то объяснять, жестикулируя без всякой надежды быть понятым. Губернатор находился в изумлении, и было от чего. Сверху ему представилась странная картина – город, погребенный в результате извержения, но не лавой, а перекати-поле.

Руфь и Джон были уже в пятидесяти ярдах от центра, Дуэйн решил сконцентрироваться на исполнении своих обязанностей официального лица, сделав вид, что держит финишную ленточку. Судя по сему, Джон должен был победить. Он на шаг опережал Руфь, но Джону никогда не везло, и неудача, которая вечно его преследовала, на сей раз предстала в форме четырех перекати-поле, сбившихся в стаю. Два шара метнулись в сторону Руфи, но та благополучно перепрыгнула через них. Когда она была в прыжке, резкий порыв ветра отбросил ее назад. Джон Сесил хотел было проскользнуть между другой парой перекати-поле, надвигавшейся на него, но неправильно рассчитал, и шары впились в его правую и левую ноги. Он не упал, а подняв ноги, постарался побыстрее избавиться от пут. Боец до мозга костей, Джон хотел было с ножными кандалами дотащиться до линии финиша, но не тут-то было. Новые перекати-поле, почуяв жертву, набросились на него, опутав не только ноги, но и руки. Руфь первой пересекла воображаемую финишную ленточку и, не останавливаясь, побежала в укрытие. Дуэйн бросился на подмогу Джону, застрявшему на месте. Вдвоем им удалось укрыться в банке. Джон долго не мог прийти в себя, глотая беззвучно воздух.

Вертолет уже висел над ними. Дуэйн снова замахал рукой, стараясь показать Рэнди, что он может садиться рядом со зданием банка. Рэнди с присущим ему высокомерием игнорировал Дуэйна. Затем вертолет переместился к светофору. Губернатор с помощником принялись оживленно переговариваться. Перекати-поле продолжали катиться, подпрыгивая и сталкиваясь, по главной улице. Отдельные здания утонули почти под самую крышу в их массе. На глазах Дуэйна исчез бензонасос, за которым укрылся Бобби Ли, и лишь осталось торчать его сомбреро.

Губернатор взглянул на Дуэйна и беспомощно пожал плечами, потом принялся энергично махать рукой людям, столпившимся у здания суда. После чего машина резко наклонилась и повернула обратно на север. Вскоре она превратилась в темную точку.

Дуэйн следил за удаляющимся вертолетом со смешанным чувством. Было огорчительно лишиться на празднике губернатора, но кто станет сожалеть об отсутствии Рэнди?

Ветер достиг своей кульминации, и на расстоянии десяти шагов ничего не было видно. Джон Сесил перестал бороться с перекати-поле, сковавшим его ноги, и стоял спокойно, тяжело дыша. Еще один ком из перекати-поле размером с малогабаритный автомобиль промчался под светофором, а за ним целый ряд помельче – ни дать ни взять курица-мать со своим выводком.

Внезапно Дуэйн почувствовал необъяснимую гордость за родные края. Эта земля, которая разорила двух мистеров Браунов, не растратила своего дара проявления силы и способности преподносить сюрпризы. В который раз она показала свои зубы, прогнав губернатора и временно приостановив празднование городом своего столетия.

– Мне кажется, губернатору не по вкусу пришлась наша погода, – заметил он.

– А мне на него наплевать, я все равно за него не голосовал, – откликнулся Джон Сесил.