Текст книги "Курс уголовного процесса"

Вопрос о значении и роли судебной практики для регулирования уголовно-процессуальной деятельности относится к «вечно» дискуссионным. Споры о том, является ли судебная практика источником уголовно-процессуального права, – это продолжение споров о видах источников права в теории государства и права. По мнению Н.М. Коркунова, «признать судебную практику самостоятельным источником права – не все ли равно, что признать за судом право судить не по закону или обычаю, а по своему усмотрению, таким образом возвести в общее правило судейский произвол»288288
  Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права / Предисл. И.Ю. Козлихина. СПб., 2004. С. 359.


[Закрыть]. Он признавал в то же время и творческий характер судебной практики, ликвидирующей неполноту и противоречия законодательства. В теоретико-правовой науке подчеркивается также неоднородность и разноплановость понимания судебной практики. Так, А.Б. Венгеров289289
  Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. М., 2002. C. 393–421.


[Закрыть] указывал на то, что и сама судебная практика понимается неоднозначно. В первом случае она воспринимается как «уста закона», т.е. суд не творит право. Во втором случае под судебной практикой подразумевается такая деятельность судебных органов, в результате которой детализируются и конкретизируются законы, вырабатываются правоположения.

Различается понимание судебной практики и в зависимости от принадлежности государства к определенной правовой семье. В континентальной системе права то, что «называют судебной практикой, является совокупностью норм, из которых можно сделать вывод о преемственности судебных решений»290290
  Леже Р. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход. М., 2009. С. 85.


[Закрыть]. Такое определение судебной практики предоставляет судам свободу принимать решения, отличные от решений других судов, рассмотревших подобные вопросы ранее, пусть даже это были вышестоящие суды. В англосаксонской системе права, напротив, суд должен учитывать судебное решение, вынесенное по сходному делу как вышестоящим органом, так и им самим. Обязательность прецедентов британская Палата лордов подтвердила еще в XIX в.291291
  Там же.


[Закрыть]

В последнее время в учебной и научной литературе сложился практически штамп, догма, которую можно сформулировать следующим образом: «формально судебная практика не является источником уголовно-процессуального права, но имеет большое значение». Еще одна тенденция, которая отчетливо прослеживается сегодня, – это благосклонность к судебной практике как к источнику права или, иначе говоря, к англосаксонской доктрине судебного прецедента. Так, авторы некоторых учебников по уголовному процессу прямо признают прецедент источником российского уголовно-процессуального права292292
  Таран А.С. Решения Конституционного Суда, Постановления Пленума Верховного Суда РФ как источники права. Нормативные основы и границы судебного правотворчества // Уголовно-процессуальное право. Актуальные проблемы теории и практики / Под ред. В.А. Лазаревой, А.А. Тарасова. М., 2012. С. 68–88.


[Закрыть]. Правда, делаются оговорки о том, что это производный источник права по отношению к первоначальному – закону.

Проблема включения или невключения судебной практики (или даже судебного прецедента) в число источников уголовно-процессуального права действительно крайне сложна. Сначала надо решить, что же понимать под судебной практикой в принципе, и в уголовном процессе в частности. В самом общем смысле судебная практика – это весь массив судебных решений, принимаемых судами конкретного государства. Исходя из этого, судебная практика по уголовным делам – это часть общей судебной практики. В литературе выделяются и различные ее виды: 1) текущая практика – решения всех судов, кроме высших; 2) прецедентная – решения высших судов по конкретным делам, которым придается общеобязательная сила; 3) руководящая практика – разъяснения Пленума Верховного Суда РФ293293
  См., например: Нестерова Н.В. О формах судебной практики // Актуальные проблемы права: Материалы II междунар. науч. конф. (Москва, октябрь 2013 г.). М., 2013. С. 3.


[Закрыть]. Такая классификация судебной практики актуальна и для уголовного процесса, хотя вопрос об обязательной (прецедентной) силе решений высших российских судов, в частности Верховного Суда РФ, остается спорным. В этом смысле не следует путать нормативный характер источника права (наличие в нем общеобязательных норм) и источник, из которого мы черпаем сведения о праве (подходы, толкования и т.п.): решения высших российских судов могут признаваться источниками права только во втором смысле, поскольку никаких общеобязательных норм, определяющих права и обязанности участников уголовного судопроизводства, они не содержат. Другое дело, что к этим решениям надо обращаться, чтобы понять позицию Верховного Суда РФ по тому или иному вопросу и ее эволюцию, без чего картина уголовно-процессуального регулирования останется неполной.

Из всех выделенных видов судебной практики первостепенное значение имеет руководящая практика. Разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по вопросам судебной практики содержатся прежде всего в постановлениях Пленума Верховного Суда. В науке уголовного процесса высказаны различные позиции по вопросу о значимости разъяснений Верховного Суда РФ. Одной группой ученых довольно убедительно утверждалось, что природа этих разъяснений заключается в толковании права. Все разъяснения основаны на действующем законе, интерпретируют его, используя разные приемы толкования (М.С. Строгович, В.С. Нерсесянц). С иной позиции анализ предписаний самих актов, их общий обязательный характер давали основание причислять разъяснения Верховного Суда РФ в этой части к источникам права (А.М. Ларин, В.В. Демидов). Некоторые авторы (О.П. Темушкин) даже указывали на возможность применения санкций в случае игнорирования указанных разъяснений судами в виде отмены или изменения судебных решений294294
  Ветрова Г.Н. Роль и значение судебной практики в регулировании уголовного судопроизводства // Уголовно-процессуальное право: понятие, содержание, источники: Материалы научно-практической конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора Д.С. Карева. М., 2006. С. 70.


[Закрыть]. Ранее действовавшее законодательство (ст. 56 Закона РСФСР от 8 июля 1981 г. «О судоустройстве РСФСР») содержало определение «руководящие» применительно к разъяснениям Пленума Верховного Суда судам по вопросам применения законодательства РСФСР, возникающим при рассмотрении судебных дел. Они были обязательны для судов, других органов и должностных лиц, применяющих закон, по которому дано разъяснение. В настоящее время ситуация изменилась – Пленум Верховного Суда РФ в силу Конституции РФ дает разъяснение по вопросам судебной практики, а не по вопросам законодательства, возникающим при рассмотрении судебных дел. Остается неясным вопрос об обязательности названных решений для широкого круга правоприменителей. Это послужило основанием для новой научной полемики. Несмотря на тот факт, что в некоторых постановлениях Пленума Верховного Суда РФ фактически содержатся новые нормы, регулирующие уголовное судопроизводство, все-таки правильнее считать, что это прежде всего акты толкования уголовно-процессуального права, призванные обеспечить единство судебной практики. Поэтому нет оснований признавать их источниками уголовно-процессуального права в строгом смысле.

Как мы уже отмечали, в современной науке уголовного процесса большое внимание уделяется признанию судебных прецедентов в качестве источников права. Так, например, по мнению С.М. Даровских, судебный прецедент в уголовном судопроизводстве – это судебное решение высшего органа судебной власти по конкретному уголовному делу, вынесенное в рамках определенной юридической процедуры, опубликованное в официальных сборниках и содержащее правовые позиции, обязательные для применения в будущем нижестоящими судами при рассмотрении аналогичных дел295295
  Даровских С.М. Судебные правовые позиции в уголовном судопроизводстве: теоретические основы и процессуальные формы: Автореф. дис. … д.ю.н. М., 2011. С. 15. По мнению этого автора, решения Европейского суда по правам человека представляют собой судебные прецеденты, но особого вида – прецеденты толкования, выступающие субсидиарными (дополнительными) источниками уголовно-процессуального права (см.: Даровских С.М. Указ. соч. С. 37).


[Закрыть]. Такая точка зрения также небесспорна, во-первых, в силу сложившихся в России традиций континентальной системы права, а во-вторых, никаких специальных «правовых позиций» решения Верховного Суда РФ, вынесенные в апелляционном, кассационном и надзорном порядке, не содержат (они выводятся сугубо доктринально).

В целом роль судебной практики для уголовного процесса действительно велика. Применяя внешне «плоские» нормы закона, суд наделяет их определенным объемом, практическим смыслом, ориентирует на лучшее уяснение воли законодателя. Это подводит нас к вопросу о толковании уголовно-процессуального права.

§ 6. Толкование уголовно-процессуального права

Толкование уголовно-процессуального права – это деятельность, направленная на установление содержания уголовно-процессуальных норм. Необходимость толкования норм уголовно-процессуального права вытекает в первую очередь из потребности применения закона, а не только из его пробельности или неясности. В этой связи нельзя разделить мнение о том, что необходимость толкования уголовно-процессуальных норм обусловлена несовпадением языковых средств выражения с логическими структурами мышления296296
  Белоносов В.О. Проблемы толкования норм уголовно-процессуального права России. Самара, 2006. С. 74.


[Закрыть]. Как бы ни был предусмотрителен законодатель, он все равно не может полностью объять все разнообразие жизни297297
  Фойницкий И.Я. Указ. соч. С. 182.


[Закрыть]. Толковать иногда нужно и самый ясный закон.

В Уставе уголовного судопроизводства 1864 г. была закреплена норма о том, что «все судебные установления обязаны решать дела по точному разуму существующих законов, а в случае неполноты, неясности и противоречия законов, коими судимое деяние воспрещается под страхом наказания, должны основывать решение на общем смысле законов» (ст. 12). Запрещалось также останавливать решение дела под предлогом неясности, неполноты или противоречия законов. В действующем уголовно-процессуальном законодательстве подобных норм нет, но сама идея полностью сохраняет свое значение.

В зависимости от субъектов толкование подразделяют на:

– официальное (дается уполномоченными на то органами и влечет юридические последствия). Оно в свою очередь делится на нормативное (является обязательным для правоприменителей) и каузальное (обязательно только для данного конкретного случая). В уголовном процессе нормативное толкование может давать в своих решениях Конституционный Суд и по традиции Верховный Суд РФ в Постановлениях Пленума, а каузальное – все суды при рассмотрении конкретных уголовных дел;

– неофициальное (не имеет юридически обязательного значения). Традиционно представлено тремя видами: 1) обыденное (не требует специальных знаний и может даваться любым гражданином); 2) профессиональное (дают юристы); и 3) доктринальное (научное разъяснение юридических норм). В уголовном процессе присутствуют все три вида толкования, но особенно важно, что в силу состязательности процесса стороны могут представлять суду свои интерпретации уголовно-процессуального закона. Следует учитывать, что суд, применяющий право, должен его знать и в силу этого оценивать аргументы сторон.

Еще русский дореволюционный процессуалист С.И. Викторский298298
  Викторский С. И. Указ.соч. С. 80.


[Закрыть] говорил о способах толкования процессуальных законов, относя к ним: 1) грамматическое; 2) логическое; 3) историческое; 4) систематическое; 5) сравнительное. В настоящее время к таким способам добавляют еще телеологический способ толкования (в зависимости от целей издания нормативных актов).

В первую очередь нормы уголовно-процессуального закона исследуются с точки зрения грамматического толкования; если же его недостаточно, то необходимо использовать другие методы. Самым сложным, пожалуй, является систематическое толкование. Для него надо не только довольно хорошо знать само уголовно-процессуальное законодательство и уверенно в нем ориентироваться, но и понимать развитие уголовно-процессуальной доктрины и следить за эволюцией судебной практики. В некоторых случаях нормативный смысл того или иного института может быть верно понят только в историческом или сравнительно-правовом контексте.

В зависимости от результатов толкования различают: 1) буквальное, или адекватное, толкование (когда текст совпадает с действительным смыслом нормы); 2) ограничительное (когда действительный смысл уже ее текстуального выражения); 3) распространительное, или расширительное (когда смысл нормы права шире ее текстуального выражения). Для уголовного судопроизводства, конечно, наилучшим результатом было бы буквальное толкование закона, когда нет расхождения между текстом и подлинным содержанием нормы уголовно-процессуального закона. Понятно, что такое бывает далеко не всегда.

Приведем пример ограничительного толкования. Согласно ст. 117 УПК РФ денежное взыскание в случае неисполнения процессуальных обязанностей может быть наложено на любого участника уголовного судопроизводства, в том числе и на защитника. Между тем ч. 2 ст. 111 УПК РФ перечисляет конкретных участников уголовного судопроизводства, к которым возможно применить эту меру процессуального принуждения, – защитника среди них нет. Вывод: к защитнику денежное взыскание за нарушение процессуальных обязанностей, предусмотренных УПК РФ, применить нельзя. Именно такое толкование дано судебной практикой.

Итак, подведем итог. Толкование уголовно-процессуального права является необходимым для правильного применения закона, восполнения пробелов, устранения неточностей и противоречий. Особая роль в толковании уголовно-процессуального права принадлежит Конституционному Суду РФ и Верховному Суду РФ.

Глава 7. Принципы уголовного процесса

Литература

Полянский Н.Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. М., 1956; Добровольская Т.Н. Принципы советского уголовного процесса. Вопросы теории и практики. М., 1971; Курс советского уголовного процесса. Общая часть / Под ред. А.Д. Бойкова, И.И. Карпеца. М., 1989; Ульянова Л.Т., Химичева Г.П. Конституция Российской Федерации и вопросы уголовного процесса. М., 1995; Хрестоматия по уголовному процессу / Авт.-сост. Э.Ф. Куцова. М., 1999; Моул Н., Харби К., Алексеева Л.Б. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод. Статья 6. Право на справедливое судебное разбирательство: Прецеденты и комментарии. М., 2001; Куцова Э.Ф. Уголовный процесс: истина и состязательность // Законодательство. 2002. № 9; Барабаш А.С. Публичное начало российского уголовного процесса. СПб., 2009.

§ 1. Понятие и юридическое значение принципов уголовного процесса

Под принципами уголовного процесса понимаются основные начала организации суда и его вспомогательных органов (судоустройства)299299
  Несмотря на то, что в настоящее время изучение принципов судоустройства входит в содержание иной учебной дисциплины (судоустройство или «правоохранительные органы»), в уголовно-процессуальном аспекте отдельные принципы судоустройства затрагиваются и в данном курсе.


[Закрыть], а также уголовно-процессуальной деятельности (судопроизводства) в конкретный исторический период.

Содержанию принципов уголовного процесса свойствен общий характер. Это означает, что их действие по общему правилу должно распространяться на все стадии уголовного процесса (с учетом, разумеется, специфики конкретных стадий). Тем не менее в доктрине названный признак не считается первостепенным, зачастую уступая место критерию значимости вопроса, регулируемого принципом, в конкретно-исторической ситуации. Так, во времена Судебной реформы 1864 г., вводившей открытый для общества процесс, особое значение приобретал принцип гласности, хотя он действовал лишь в окончательном (судебное разбирательство) и проверочном (пересмотр судебных решений) производствах. Ныне гласность заняла столь прочное место в уголовном процессе, что специально подчеркивать ее существование уже не требуется. В этом ее отличие, скажем, от принципа состязательности и равноправия сторон, который не действует в предварительном производстве, но возводится в ранг принципа с учетом его важности с точки зрения современной уголовно-процессуальной политики300300
  См., например, п. 3 Постановления Верховного Совета РСФСР от 24 октября 1991 г. «О Концепции судебной реформы в РСФСР» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 44. Ст. 1435.


[Закрыть].

Наконец, общий характер принципов не должен приводить к выводу о невозможности изъятий из них. Во-первых, определенные ограничения тех или иных принципов неизбежны, поскольку постоянный поиск компромисса между противоречивыми интересами вызывает колебания уголовно-процессуальной политики301301
  Подробнее об уголовно-процессуальной политике см. § 7 гл. 1 настоящего курса.


[Закрыть]. Во-вторых, в некоторых случаях такого рода изъятия определяются техническими причинами, когда отдельные уголовно-процессуальные институты представляют собой устоявшиеся ограничения действия определенных уголовно-процессуальных принципов, что не умаляет значения последних. Вот почему действие ряда принципов может обусловливаться исключениями, о которых будет сказано ниже.

Получая отражение в законе, принципы становятся правовыми нормами. В уголовно-процессуальном законе могут выделяться статьи и (или) главы, посвященные принципам уголовного процесса (например, гл. 2 УПК). Но законодательное отнесение той или иной уголовно-процессуальной нормы к принципам процесса правильно считать не критерием, а иллюстрацией мнения законодателя относительно основополагающего характера содержания этой нормы. Таким образом, возможны ситуации, когда:

– норма, отнесенная законом к разделу о «принципах», не является таковой (например, ст. 6 УПК «Назначение уголовного судопроизводства», хотя и помещена в гл. 2 УПК «Принципы уголовного судопроизводства», но лишена значения нормы-принципа302302
  Подробнее см. § 6 гл. 1 настоящего курса.


[Закрыть]);

– норма, не отнесенная к разделу о «принципах» или формально не названная «принципом» уголовного процесса, по своему содержанию относится к таковым (например, принципы публичности и всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела303303
  Подробнее об этих принципах см. § 7, 8 настоящей главы.


[Закрыть]).

Описанное возможно потому, что принципы – это прежде всего результат научного обобщения, выявления закономерностей уголовно-процессуальной деятельности, поэтому их формулирование – удел ученых, а не законодателей. В такой ситуации нет и не может быть единого, «утвержденного» перечня уголовно-процессуальных принципов. В этом смысле несовпадения в перечнях принципов, предлагаемых тем или иным учебником уголовного процесса или научным трудом, является не «ошибкой», а проявлением определенного расхождения научных доктринальных позиций, которые в свою очередь не обязательно должны основываться на перечне принципов, предложенном законодателем при проведении уголовно-процессуальной кодификации. Вместе с тем достижения уголовно-процессуальной науки могут использоваться в правотворческом процессе при совершенствовании уголовно-процессуальных норм.

Однако следует учитывать возможность иного подхода, поскольку отдельная глава о принципах уголовного процесса появилась в УПК РФ 2001 г. впервые и последствия такого решения в науке в полной мере еще не осмыслены. Не исключено, что в будущем нормы-принципы, признанные таковыми законодателем, будут иметь в судебной практике бòльшую юридическую силу по сравнению с иными уголовно-процессуальными нормами, что создаст предпосылки для своеобразного внутриотраслевого нормоконтроля и расширит возможности правоприменителя по толкованию закона и восполнению пробелов в нем304304
  Теоретическую возможность такого подхода дает, в частности, ч. 2 ст. 16 Конституции РФ, определяющая для норм гл. 1 Конституции особую силу. Возможность придания особой силы нормам-принципам, специально выделенным в УПК РФ, обсуждается, в частности, во французской доктрине (см., например: Bouloc B. Procédure pénale. 22^ème éd. Paris, 2010. P. 99–100).


[Закрыть].

Принципы уголовного процесса не являются аксиомами; они не устанавливаются раз и навсегда, а эволюционируют вместе с правом в целом. Вот почему для принципов характерна альтернативность, т.е. вариативность правового регулирования, наличие исторических альтернатив решения вопроса, который регулируется тем или иным принципом. Принципы исторически конкретны. Например, на смену принципу сословности приходит равенство всех перед законом и судом, место принципа подчиненности судебной власти и ее делегированного характера от абсолютной власти суверена (монарха) занимает принцип ее самостоятельности и независимости, в том числе от главы государства.

Если же тот или иной вопрос решается на протяжении всей истории уголовного процесса однозначно, то перед нами скорее всего не принцип, а признак какого-либо процессуального института или уголовного процесса в целом. Так, не выделяется принцип уголовно-процессуальной формы, принцип деятельностного характера уголовного судопроизводства, так как эти явления всегда были свойственны уголовному процессу, не имея каких-либо альтернатив принципиального характера.

Значение выделения и анализа принципов уголовного процесса заключается в следующем.

Во-первых, изучение принципов уголовного процесса помогает показать наиболее важные положения уголовно-процессуального права (учебно-методический аспект).

Во-вторых, понимание принципов процесса помогает законодателю обеспечить согласованность уголовно-процессуальных норм и определить важнейшие для него в данный исторический момент приоритеты уголовно-процессуальной политики (правотворческий аспект).

В-третьих, знание принципов уголовного процесса помогает правоприменителю толковать закон и применять его по аналогии при восполнении пробелов правового регулирования, постепенно и иногда незаметно двигаясь к формализации внутренней иерархии уголовно-процессуальных норм в духе обозначенной выше идеи судебного контроля за соответствием «рядовых» уголовно-процессуальных норм фундаментальным «нормам-принципам» (правоприменительный аспект).

Образно говоря, принципы «играют для судьи роль маяков, освещающих его путь»305305
  Случевский В.К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство – судопроизводство. 4-е изд. СПб., 1913. С. 48.


[Закрыть].

Критерии классификации принципов уголовного процесса и, соответственно, виды принципов определяются их значением, описанным выше.

В учебно-методическом аспекте важна классификация принципов по предмету регулирования на общеправовые (действующие во всех отраслях права, например, принцип законности), принципы судоустройства (определяют основы организации суда и его вспомогательных органов, например, принцип независимости судей) и принципы судопроизводства (составляют основные начала уголовно-процессуальной деятельности, например, принцип презумпции невиновности).

Также имеет значение классификация принципов уголовного процесса по источнику на конституционные (т.е. нашедшие отражение в основном законе государства – его Конституции, в частности, принцип состязательности и равноправия сторон) и иные, закрепленные в нормативных актах меньшей юридической силы (прежде всего в законе, в частности, принцип публичности). Использование этой классификации помогает законодателю согласовать содержание правовых норм и, в конечном счете, обеспечить высшую юридическую силу Конституции. Правоприменителю данная классификация помогает ориентироваться в системе источников уголовно-процессуального права и понимать соотношение актов различной юридической силы.

Кроме того, правоприменителю необходимо понимать, что по способу закрепления принципы могут быть обозначены в законе прямо (например, в ст. 6¹–19 УПК) либо выводиться из нескольких уголовно-процессуальных норм путем их толкования (в частности, как это имеет место в отношении принципа публичности).

Перейдем к рассмотрению конкретных принципов.