Текст книги "Оракул прошлого."

Глава 14.

– Учтите, там строгая охрана, – прямо-таки открыл мне глаза на мир доктор, – как вы собираетесь её пройти?

– Это вы собираетесь, – напомнил я врачу, – это вы идёте туда. Или ещё не поняли, что происходит?

Медик оказался на редкость несговорчивым. Даже будучи заключённым в темницу собственного разума, не прекращал «качать права» и сопротивляться. Это упрямство, возможно весьма полезное в жизни, сейчас мне только мешало, и я, уже было, пристально посматривал на санитарку, когда мой пленник, в конце концов, согласился мне помогать.

– Меня к старику пропустят, – наконец, признался он, – но вы-то как пройдёте? Ах да, – в ту же секунду спохватился мужчина. – Но как вы собираетесь вывести его наружу?

– Заходить и выводить – моя профессия! – С важностью сообщил я, лишь бы настроить эскулапа на нужную мне волну, а то наш диалог затягивался. – Пошли к Прорицателю, пока твоя санитарка сама охрану не вызвала.

И тут зазвучала сирена.

– Теперь поздно, – ехидно произнёс доктор.

– А ты не забыл, что я нахожусь в твоём теле? – Зло огрызнулся я. – Убьют, так обоих. Марш вперёд, хирург недоделанный.

– Я – дипломированный специалист! – Запричитал врач, но схема коридоров и путь к покоям Оракула ясно всплыли перед моим внутренним взором.

Не просто так я назвал место, в котором помещён был Прорицатель, покоями. Если верить схеме, выданной доктором, это были огромные апартаменты, а не тюремная камера. Судя по всему, Оракул был, если и пленником, то из числа особо уважаемых. Наверняка, подумал я, и охраняется он соответственно. Шансы на успех таяли на глазах.

И всё же я, в теле доктора, быстро шёл по бетонным коридорам, приветствуя редких напуганных сереной встречных сотрудников. Охранники целыми группами и вовсе пробегали мимо меня со свирепыми лицами и автоматами наизготовку.

– Что такое? В чём дело? – пристал я к одинокому прыщавому юнцу, который пятился против всеобщего движения.

Парня с непривычки трясло, и он едва мог членораздельно говорить. Однако мне довольно быстро удалось выяснить, что некий Серж (я ни секунды не сомневался в том, какой именно) устроил перестрелку с охраной, после чего забаррикадировался в одном из боксов в противоположной от меня части бункера. Что делать с сыном одного из членов тайного мирового правительства без санкции свыше никто не знал, однако, на всякий случай, в ту часть подземелья стягивали все свободные силы, ибо репутация Сержа была всем известна.

Видимо, поняв, что я прорвался, Серж теперь всеми доступными ему ограниченными средствами старался помочь мне выбраться из крепости. Вот только начал он чуть раньше, ведь я ещё не добрался до цели. Он же не мог предвидеть того, что по пути я заблужусь. Но очень скоро мне пришлось убедиться в обратном.

На посту перед покоями Прорицателя находились только два возбуждённых тревогой капрала. Весь остальной караул был вызван к месту происшествия. Оно и понятно, ведь Серж никого похищать не собирался. А для охраны одного старика, пускай и очень ценного, много ли сил надо?

– Доктор, – тем не менее, удивился один из охранников, – а вы-то тут зачем? Мы вас не вызывали.

Врач внутри моего сознания попытался что-то высказать, однако, слушать его, не было времени, и я импровизировал.

– А у вас каждый день такие тревоги? – строго спросил я. – Пациент далеко не молод, нервы ни к чёрту. Он так и загнётся со страху!

– Это он-то «со-страху»? – Удивился второй страж.

– Без разницы, – парировал я, поняв, что повёл себя не правильно, но, уже не имея возможности что-либо исправить. – Я должен навестить пациента.

Тем не менее, двери передо мной открылись, и только входя, за спиной я услышал, как один капрал говорит второму:

– Ты всё же позвони, а то доктор сегодня странный какой-то, да ещё и тревога эта. Перестраховаться не лишне будет.

А выход, и взаправду, обещал быть довольно проблематичным. Однако я давно привык решать проблемы по мере их возникновения на моём пути. Двери за нами, если можно назвать «нами» одного хомо сапиенса с двумя разумами внутри, тут же были заперты.

Это помещение совсем не походило на темницу. Отовсюду струился мягкий свет, не создававший теней и не резавший глаза. Преобладали мебель в довоенном стиле и запах полевых цветов. Из глубин мягкого дивана навстречу мне поднялся человек. Назвать его стариком у меня язык не повернулся. Да, он был седовлас, имел лицо, испещрённое весьма неглубокими морщинами, но на этом сходство с пожилым человеком и заканчивалось. Его движениям, фигуре, походке мог бы позавидовать и тридцатилетний спортивный мужчина.

Когда он приблизился к нам вплотную, и я смог разглядеть его глаза, то был поражён их тёмной глубиной. Казалось, что смотришь в бескрайнюю пещеру, лишённую всякого доступа света.

– Вообще-то, глаза у меня тёмно-карие, но уж никак не чёрные, – ещё более неожиданным молодым и сильным голосом произнёс обитатель столь комфортного подземелья.

– Вы считаете, что тюрьма может быть комфортной… доктор? – Сделав особый голосовой нажим на последнее слово, спросил он, буквально насквозь прожигая взглядом мозг моего «скафандра».

– Так вы ещё и мысли читаете! – Не смог удержать я слова, прозвучавшие из уст моего пленника и его голосом. – Так это вы – Оракул Прошлого?

Собеседник взглянул на меня со смесью удивления и, одновременно, уважения. По-моему, сейчас его больше интересовали мы с врачом, чем ответы на мои вопросы. Он сделал ещё пару шагов навстречу и его глаза вдруг вспыхнули, или мне просто так показалось. Мой пленник, запертый в камере собственного разума, внезапно закричал так, словно его живым выложили на горячие угли! Не в силах сдержать этот безумный внутренний крик, я инстинктивно зажал ладонями уши. И сразу всё кончилось.

– Вот как, – едва слышно прошептал седовласый узник, – он и эту свою идею осуществил, даже здесь.

– Вы – Оракул? – Уже почти закричал я, ибо наш разговор всё более становился похож на беседу немого с глухим. – У нас совсем нет времени! Я пришёл вытащить вас отсюда. Вы идёте, или нет?

– С вами, или с доктором? – едва заметно ухмыльнувшись, спросил узник. – С доктором я уже ходил, и больше не пойду. А с вами мы просто не выйдем.

Чёрт бы побрал этих гениев, подумал я со злостью, ради их свободы рискуешь жизнью, а им всё бы свои ребусы разгадывать. Или загадывать? Тьфу, только время теряю. Я ведь даже не знаю, а он ли Прорицатель? Не очень-то этот мужичок похож на особо важного пленника «мирового правительства». А значит, Серж сейчас погибает за зря, и все мои мечты и надежды – пустое.

– Я – Прорицатель прошлого, – неожиданно совершенно другим скрипучим голосом заявил старик. – И я вижу, зачем тебе нужен.

– Так идём же! – Настаивал я. – В этих катакомбах ты бесполезен для мира. Я отведу тебя в Центр, и с твоей помощью мы починим время!

– Как? – удивился он.

– Ты скажешь, кто, или что его изменило, – сам не очень-то уверенный в своих словах, произнёс я, – и, клянусь, я заставлю виновного сделать это снова!

Старик немного помолчал, даже отвёл от меня свой взгляд, сверливший мой разум, как дрель сверлит металл. И потом он сказал.

– Да, я могу читать мысли. И я вижу, что сейчас передо мною стоят двое в одном теле. И я знаю, кто смог сделать так, чтобы подобное стало возможным. Но далее мысли мои путаются, и я не вижу перспективы. – Прорицатель снова поднял глаза и посмотрел прямо мне в лицо, по его щекам текли слёзы. – Возможно то, что есть теперь, гораздо лучше иного пути, учитывая, что и в том и в ином случае он остался жив.

– Кто такой этот «он»? – Потребовал я ответа.

Старик опять усмехнулся.

– Если я скажу, то вы уйдёте один, перепрыгивая по разумам, как ребёнок по клеткам «классиков». И всё останется, как прежде. Потому, что память есть у меня, а он иного мира не помнит. А если не скажу, то потащите с собой через все посты, и мы погибнем оба… и всё останется, как прежде. Какой смысл?

Внутри моего сознания заворошился доктор:

– Давай уходить, – умолял он, – твой друг Серж теперь и минуты не продержится. Вернёмся в санчасть, а там ты тихо уйдёшь, и никто ничего не заметит.

Я хотел уже на него цыкнуть как следует, но слова медика вдруг навели меня на одну безумную мысль. Учитывая нескончаемые чудеса, которые не переставал поставлять в моё существование в чужих телах своими настройками доктор Цейтлин, подобное безумство могло и получиться.

– Даже не думай, – попытался возразить Прорицатель.

– Уже подумал, – бодро объявил я, вводя в заблуждение собственное чувство самосохранения. – Уходим все втроём!

– Это как? – удивился внутри моего сознания доктор.

– Подвинетесь, – скомандовал я, – сейчас узнаете.

Глава 15.

Прорицатель был заранее усажен обратно на диван, дабы не упал, и не нанёс увечья своему телу. Врач, в глубине моего сознания жутко скандалил, но после вдруг заскулил и затих. Рукой доктора я стёр испарину, выступившую у него на лбу. Посмотрел на безжизненное тело Оракула, повёл плечами, чтобы ощутить свою матерьяльность, и направился к выходу из этой гламурной землянки. Однако мне не открыли.

Я колотил кулаками, бил ногами в двери, взывал к стражам голосом доктора, и всё же «Сим-Сим» отказывался открываться. Когда же одна створка двери, наконец, слегка приоткрылась, первым в ней появился ствол автомата, направленного мне прямо в грудь, а затем прозвучал дрожащий от напряжения голос одного из стражей.

– Вас приказано изолировать, доктор, – произнёс он, – до прибытия коменданта, или его особого распоряжения. Прошу вас отойти от дверей.

– Дьявол вас забери, – тут же заныл настоящий доктор в глубине моего сознания, – вот чего вы добились! Мне конец! Кто поверит моему рассказу о переселение душ? Меня просто уничтожат. Немедленно верните всё, как было и уходите.

Причитания доктора меня ничуть не тронули, удивляло другое – Прорицатель молчал. А он ведь, в сложившейся ситуации, тоже должен был потребовать возвращения своего сознания в собственное тело. Старику бы ничего не грозило, кроме привычной перспективы оставаться в уютном заточении и далее. Возможно, он просто онемел от страха, подумал было я, но нет, никакого страха в этом странном человеке я не замечал. А тем временем выкручиваться как-то было необходимо.

– Капрал, – постаравшись придать голосу доктора сильное волнение, произнёс я, – старику действительно стало плохо, взгляните сами, – и я указал рукой в сторону дивана. – Без необходимого оборудования и медикаментов я не смогу ему помочь. Вы понимаете, что будет с вами, да и со мной самим, если пациент умрёт в результате нашего бездействия?

– Но у меня приказ, – довольно твёрдо произнёс тот, но всё же осторожно заглянул в помещение.

– Убедились? – Сделав шаг в сторону, чтобы дать бойцу лучше рассмотреть тело узника, спросил я.

– У меня приказ, – уже не так уверенно произнёс охранник. – Скажите, что вам необходимо, и я попрошу доставить всё сюда.

– Да вы с ума сошли! – Всплеснул я руками. – Вы же не владеете медицинской терминологией, получится «сломанный телефон», а в результате будет упущено драгоценное время. Мы и так его уже много потратили на ненужные препирательства.

Страж колебался, и я усилил нажим.

– Представьте, что вас тяжело ранило, вы истекаете кровью, а к вам не пускают помощь.

– Но он же не истекает кровью.

– Нет, не истекает, вы поразительно догадливы, – повысил я голос, – он просто умирает, и без необходимых инструментов я не могу понять от чего!

– В конце концов, капрал, – голос доктора сделался умоляющим, – вы прекрасно знаете, кто я такой, а вся эта чехарда с приказом не выпускать меня, связанна лишь с неожиданным конфликтом на другой стороне базы и тревогой. Ну, дайте мне вооружённого сопровождающего, или конвоира, если хотите, пусть проводит меня до медблока и обратно. Куда я денусь? А вот он, – снова жест в сторону дивана, – может уйти в любую минуту.

– Куда уйти? – насторожился охранник.

– На тот свет! – зловеще прошипел я, уже теряя терпение. – Так мы идём, или желаете отвечать за смерть старика?

Всё, он сдался. Дверь распахнулась шире, я мы вышли в коридор. Второй охранник встретил нас удивлённым взглядом.

– Пьер, – тут же пустился в объяснения капрал, – старику действительно стало плохо, я убедился. Сейчас отконвоирую доктора в санчасть за лекарствами и обратно, а ты оставайся здесь и доложи, если комендант появится раньше. – И не дожидаясь, пока растерявшийся Пьер начнёт возражать, капрал слегка подтолкнул меня вперёд и пошёл следом.

– Что вы такое задумали? – Снова заворочалась во мне сущность настоящего доктора. – Ничего у вас всё равно не выйдет. Вы – псих!

Мне вдруг очень захотелось изменить свой план, в котором доктор оставался жив, но это была лишь секундная слабость. Тело доктора гораздо более подходило для того, чтобы добраться до выхода из крепости, чем «скафандр» беглого караульного капрала. Поэтому, лишь только мы скрылись в одном из изгибов коридора от изумлённого взора Пьера, я резко развернул тело доктора, которое сейчас принадлежало и подчинялось мне, вокруг своей оси через левое плечо, зафиксировал левой рукой затвор автомата, а локтем правой нанёс сокрушительный удар в челюсть не успевшему даже удивиться конвоиру.

Оттаскивать и маскировать бесчувственное тело, не было времени. Авось и так не сразу найдут. Серж сейчас отвлекал на себя все силы Базы. И я побежал на встречу едва заметному дуновению свежего воздуха, навстречу свободе, неся в себе ещё два полноценных сознания. И, если судьба доктора мне была более-менее ясна, то, что делать с бестелесным Оракулом, я пока не знал. Вытащить его тело из глубин Базы было не реально. Оставалось надеяться на доктора Цейтлина, если удастся добраться до него живыми.

И мне почти удалось. Бессовестно используя память доктора, я, успешно миновав опустевшие посты, выбрался в главный коридор, столь широкий, что сквозь него вполне мог проехать современный автобус, либо тяжело-гружённая фура. Ворота были открыты, но вдруг путь мне преградили крупнотелые гвардейцы с каменными лицами. А их лейтенант даже снизошёл до общения.

– Чего вам здесь надо, доктор? – Вполне разумно поинтересовался он.

Изобретать ответ пришлось на ходу, от чего он оказался весьма не безупречен.

– Прозвучала тревога. Говорят – перестрелка, – сбивчиво залепетал я. – я нужен раненым, если это правда. Я – врач.

Офицер промолчал, не переставая сверлить меня взглядом. Я с облегчением выдохнул, ибо подобный взгляд был мне многократно знаком. Ходила между военными такая поговорка: «перебдить лучше, чем недобдить». И этот офицер в точности ей следовал.

– Вам придётся пройти со мной, – произнёс он.

– Зачем? – удивлённо произнёс я устами доктора. – Вы не понимаете, лейтенант! Там наверняка раненые, им необходима помощь! Лучше свяжитесь с передовым отрядом и узнайте, какое количество носилок нам потребуется для транспортировки пострадавших.

Мне показалось, или лейтенант усмехнулся? Совершенно ясно было только то, что пропускать он меня не собирался. Пробиваться в теле доктора сквозь подобранных один к одному здоровенных солдат тоже выглядело самоубийственным решением. А тут ещё вновь очнулся сам доктор.

– Вы не имеете права подвергать опасности моё тело! – всхлипывал он где-то в глубине моего сознания. – Отпустите меня немедленно!

– Идиот, – неожиданно ответил ему Оракул голосом, как мне почудилось, полным сострадания, – если он сейчас вас отпустит, то через пять минут вы умрёте.

– Я умру? – голос доктора задрожал. – С какой стати?

– Вас пристрелит лейтенант, или один из его гвардейцев, – совершенно спокойно, словно просто констатируя неоспоримый факт, ответил старик. – Вам лучше положиться на нашего нынешнего хозяина. Если уж ему не удастся выбраться отсюда живым, то нам с вами и подавно, доктор.

– Но я не хочу так умирать! – Медик был близок к истерике.

А каково было мне, у которого в сознании происходил весь этот скандал? А одновременно приходилось контролировать и внешнюю ситуацию.

Итак, офицер усмехнулся.

– Не стоит вам, доктор, спешить покинуть цитадель, когда все события разворачивались внутри неё, – с неприкрытым сарказмом произнёс он. – А ваших пациентов уже волокут сюда. Взгляните, не их ли вы собирались лечить?

Нехорошее предчувствие вспыхнуло в моём сознании и тут же не замедлило подтвердиться: из бокового коридора появилась скорбная процессия, оставлявшая позади каждого из участников густой кровавый след. Солдаты по двое тащили за ноги безжизненные тела, изрешечённые пулями и осколками, в которых я, тем не менее, без труда узнал Сержа и его телохранителей. Они держались, сколько могли, отвлекая от меня внимание охраны. Им не хватило каких-нибудь полчаса, чтобы я покинул базу. Однако теперь я и вовсе не имел права их подвести, понять бы только, как выйти, сохранив при себе Прорицателя.

– Это же ваши друзья? – Не унимался лейтенант. – Выглядят теперь, правда, не очень живыми, не так ли?

Я мог бы убить этого молодчика и погибнуть в следующую секунду. Я мог бы переселиться в него, но один, погубив доктора и старика. Всё это мне не подходило. Думай, Дэн, думай.

– Что вы такое говорите, офицер? – Предпочёл пока возмутиться я. – Вот тот покойник не иначе, как сам Серж! – Пришлось изобразить ужас на лице доктора. – Кто посмел убить сына одного из членов Совета? Да ещё прямо здесь!

Было видно, что лейтенант немного засомневался. Однако он был слишком молод, чтобы делать выводы, а приказ был, по-видимому, очень твёрд. Недаром во все времена в армию призывали не зрелых мужчин, а едва оперившихся юнцов. У молодых много энергии, гонора, и мало мозгов. Это идеальное пушечное мясо.

– Это не Серж, – тряхнув головой, словно сбрасывая последние сомнения, заявил офицер, – враги завладели его сознанием и телом.

– Не может быть, – едва слышно произнёс я, осознавая, что означает для Центра и меня такое признание простого служаки, охраняющего Базу.

О том, что я поторопился отправиться добывать Оракула, теоретически ещё могли знать многие, не смотря на то, что мы с доктором Цейтлиным старались оставить мой поход втайне. Но, знать, что я воспользовался телом Сержа для проникновения на Базу, мог только либо сам док, либо кто-то из его технических сотрудников. И снова «но»! Центр по распоряжению Босса полностью отрезан от внешнего мира. Как просочилась информация? Неужели доктор – предатель?

Спокойно, приказал я сам себе, если бы нас предал он, то здесь знали бы, что я уже давно не в Серже, а в докторе. Хотя, лейтенант всеми своими ужимками пытается намекнуть мне что-то. Интересно, что он может знать?

– Это невероятно, – повторился я. – Серж – не Серж?

– Точно так, доктор, – хохотнул офицер, – а вы думали, что помогаете сыну миллиардера? И такой конфуз!

Так вот оно что, с облегчением вздохнул я, меня (то есть доктора) не подозревают в измене, а лишь в пособничестве бунтарю. Да и это обвинение вилами на воде писано. Однако, выходить-то как-то надо, а этот солдафон меня просто так не выпустит.

– Но, какие претензии ко мне? – Как можно естественнее изобразил я удивление. – Я спешил помочь раненным.

Лейтенант как-то особенно противно улыбнулся.

– А может и ты не доктор? – Понизив голос почти до шёпота, поинтересовался он. – С чего вдруг здесь оказался, когда стрельба совсем в другом месте была?

Мне стало понятно, что я проиграл.

– Так что давайте-ка, доктор, идите за мной, – продолжил руководить офицер, – а там проверим, какой вы доктор, и почему собирались помогать врагам мира и порядка.

Надо было решаться. Если он – предатель, то я, один чёрт, отсюда живым не выйду. И я послал мысленный вызов доктору Цейтлину. И дело было не в личном спасении. Лично мне ничего не стоило уйти через сознания гвардейцев за периметр, а там с попутным человеком добраться до Центра. Мало того, я мог оказаться в своём теле прямо отсюда, если техники доктора живы и готовы меня принять. Но, как вытащить Прорицателя? Это было моим заданием, и без него я не уйду.

– Вы меня слышите, док? – Уже не так вежливо, как прежде, спросил лейтенант. – Или вас вести силой?

И опять неожиданно в глубине моего сознания активировался Оракул. Он мгновенно заткнул, зашевелившегося было доктора и выдал мне свои инструкции. Признаться, терпеть не могу подчиняться чужой воле, но в этот раз ситуация сложилась критическая.

– Расслабься, – велел он, – я вцеплюсь в твоё сознание, как кошка в дерево, и мы вместе перенесёмся в ваш Центр. Твой доктор обеспечит наше прибытие. Он ещё и не такое может, поверь мне.