Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты"

Гл. XXI (21).

Нехлюдовъ стоялъ у края парома, безсознательно любуясь на широкую, быструю рѣку, думая о томъ, о чемъ онъ не переставая думалъ во время этого путешествія: о душевномъ состояніи Катюши и объ ужасахъ, совершавшихся здѣсь. Онъ думалъ сейчасъ о несчастномъ Крыльцовѣ⁴⁹⁶496
  Зачеркнуто: вспоминалъ болѣзнь, смерть своей матери, всѣ тѣ удобства, которыя были доставлены ей, сравнивалъ положеніе княгини Корчагиной, которую носили на лѣстницы, чтобы не растревожить ея нервы,


[Закрыть] и невольно сравнивалъ положеніе⁴⁹⁷497
  В подлиннике: съ положеніемъ


[Закрыть] богатыхъ капризныхъ людей, имѣющихъ всѣ удобства, уходъ, съ положеніемъ этаго умирающего чахоточнаго человѣка⁴⁹⁸498
  Зач.: на морозѣ, даже безъ хорошей одежды, на телѣгѣ по колчамъ, думалъ


[Закрыть] и, несмотря на всю жалость, которую онъ испытывалъ къ Крыльцову, онъ невольно сравнивалъ еще это положеніе Крыльцова съ положеніемъ такого же чахоточнаго, который не ѣхалъ, a пѣшкомъ тащился скованнымъ съ товарищемъ, съ положеніемъ старика, котораго онъ видѣлъ вчера, и сотенъ и тысячъ людей, которыхъ онъ видѣлъ за это время.

Какъ только по водѣ донеслись густые звуки дорогаго охотницкаго колокола, стоявшіе у лошадей вощики, ямщики и всѣ бывшіе на паромѣ сняли шапки и перекрестились.⁴⁹⁹499
  Зач.: У однаго изъ снявшихъ шапки крестьянъ Нехлюдовъ замѣтилъ выстриженную маковку. Онъ ввглянулъ на его руку. Онъ крестился двуперстнымъ крестомъ.


[Закрыть] Одинъ только старый лохматый человѣкъ въ старомъ заплатанномъ азямѣ, въ высокихъ бродняхъ, съ сумочкой за плечами и большой шапкѣ, съ длинной палкой въ рукѣ, которую онъ мочилъ въ водѣ, не перекрестился, а, поднявъ голову, уставился на Нехлюдова, замѣтивъ, что онъ не крестится.

– Ты что-жъ, старый, не молишься, – сказалъ бойкій ямщикъ, надѣвъ и оправивъ шапку. – Аль некрещеный?⁵⁰⁰500
  Зач.: – Обасорманился, видно.


[Закрыть]

– А что же онъ не молится? – сказалъ лохматый старикъ, быстро выговаривая слогъ за слогомъ и указывая на Нехлюдова.

– То господинъ, а ты кто?⁵⁰¹501
  Зач.: Бродяга, я чай?


[Закрыть]

– Онъ сабѣ господинъ, а я сабѣ господинъ.

– Господинъ, – иронически проговорилъ ямщикъ, чувствуя на себѣ взгляды ближайшихъ крестьянъ, придвинувшихся къ разговаривающимъ, – господинъ Кукушкинъ. Вотъ какой ты господинъ. Бродяга.

– Я не бродяга, знаю куда иду. Кто не знаетъ куда идетъ, тотъ бродяга. Вотъ вы не знаете, вы и бродяги.

– Чего не знаемъ?

– А не знаешь, кому кланяешься. – Старикъ нахмурился и, переходя въ наступленіе, строго обратился къ ямщику. – Ты чего кланялся, шапку снималъ, рукой болталъ? Ты скажи, кому кланялся?

– Кому кланялся? Богу.

– А ты его видѣлъ – Бога то?

Что то было такое серьезное и твердое въ выраженіи старика, что ямщикъ, почувствовавъ, что онъ имѣетъ дѣло съ сильнымъ человѣкомъ, нѣсколько смутился, но не показывалъ этаго и, стараясь не замолчать, поспѣшно отвѣчалъ:

– Богъ на небѣ.

– А ты былъ тамъ?

– Былъ, не былъ, a всѣ знаютъ, что Богу молиться надо.

– Бога никто не видѣ нигдѣ же. Единородный сынъ, сущій въ нѣдрѣ отчемъ, – онъ явилъ.

– Ты, видно, нехристь, дырникъ. Дырѣ молитесь, – сказалъ ямщикъ, засовывая кнутовище за поясъ и оправляя шлею на пристяжной.

Кто-то засмѣялся.

– Вотъ и бродите, какъ слѣпые щенята. Молитесь, а сами не знаете кому.

– Да, безъ тебя не узнаемъ. У тебя не спросили…

– А ты какой, дѣдушка, вѣры? – спросилъ немолодой ужъ человѣкъ, извощикъ, стоявшій у края парома.

– ⁵⁰²502
  Зачеркнуто: Христовой.


[Закрыть] Никакой вѣры въ меня нѣтъ. Никому я не вѣрю, акромѣ себѣ.⁵⁰³503
  Зач.: Мы говоримъ, что знаемъ, и свидѣтедьствуемъ.


[Закрыть]

– Да какже себѣ вѣрить? – сказалъ Нехлюдовъ. – Можно ошибиться. Всѣ себѣ вѣрятъ, и отъ того всѣ разошлись.

– Кабы себѣ вѣрили, они не раскололись бы, потому духъ одинъ. А потому раскололись, что вѣрятъ другимъ, а не себѣ. И я вѣрилъ. И такъ запутался, что не чаялъ выбраться. И старовѣры, и нововѣры, и поповцы, и безпоповцы, и австріяки, и молокане, и суботники, и хлысты, и скопцы. Гдѣ истина?⁵⁰⁴504
  Зач.: А спасаться надо.


[Закрыть] А истина въ табѣ. Въ табѣ Богъ и во мнѣ. А Богъ истинъ одинъ. Значитъ, вѣрь своему Богу и будешь въ истинѣ и со всѣми съединенъ.

– Какъ же вы пришли къ этому? – сказалъ Нехлюдовъ.

Старикъ вздохнулъ и, обратившись къ водѣ, облокотившись на перила, началъ говорить.

– Какъ пришелъ? По евангелію. Іисусъ сказалъ: «Если кто хочетъ за мной идти, отвергнись себя, возьми крестъ свой и слѣдуй зa мной; а кто отвергается отъ рода сего лукаваго и прелюбодѣйнаго и грядетъ по мнѣ, тотъ подобенъ мнѣ» Вотъ я и отказался отъ всего: отъ общества, отъ имени-отчества, прозвища, отъ всякой вѣры и сталъ самъ себѣ. Съ тѣхъ поръ и позналъ истину и свободу.⁵⁰⁵505
  Зачеркнуто: – Почему же вы знаете, что это истина? – спросилъ Нехлюдивъ.


[Закрыть]

– Ну, а какъ же начальство? Вы сами откуда?

– Начальство? Начальство себѣ начальство, а у меня нѣтъ начальства! Я самъ сабѣ. Водили меня и къ судьямъ, и къ попамъ, и къ книжникамъ, и къ фарисеямъ, и въ сумасшедшій домъ сажали, – я все одинъ: какъ былъ самъ себѣ, такъ и остался. Приводятъ въ судъ. «Сними шапку!» – «Зачѣмъ?» – «Здѣсь судъ». – «A мнѣ чтожъ!» – Силомъ снимутъ шапку. Я сяду на полъ. «Встань!» – «Зачѣмъ?» – «Ты подсудимый». А я говорю: «вы подсудимые, за то что меня безъ нужды мучаете». – «Какой ты вѣры?» – «Никакой». – «Сколько тебѣ лѣтъ?» – «У меня нѣтъ лѣтъ. Я весь тутъ, всегда былъ, всегда буду». – «Есть у тебя отецъ, мать?» – «Никого нѣтъ: одинъ самъ себѣ». – «Какого ты государства»? – «У меня нѣтъ государства». – «Признаешь царя?» – «Какого царя?» – «Александра Александровича». – «Онъ себѣ царь, а я себѣ царь. Мнѣ до него нѣтъ надобности никакой». – «Ты присягалъ ему?» – «Нѣтъ. Я ему не присягалъ, и онъ мнѣ не присягалъ». – «А платить подати будешь? – «Мнѣ никто не платитъ, и мнѣ платить нечего. Зачѣмъ подати?» – «А, – баитъ, – нужно на общее дѣло государству». – «Какое, – баю, – дѣло? Доброе? Ты скажи. Я самъ принесу, все отдамъ, а коли на худое – не дамъ, потому я самъ себѣ». – «Ну, – говорить, – съ тобой разговаривать!» Я говорю: «Я и не прошу тебя со мной разговаривать»… такъ и мучали.

Паромъ подошелъ къ другому берегу. Тарантасъ выкатили, ямщикъ запрегъ лошадей. Нехлюдовъ простился съ страннымъ старикомъ и предложилъ ему денегъ. Старикъ отказался.

– Развѣ это ѣдятъ? – сказалъ онъ. – А я сытъ.

– И охота вамъ, баринъ, разговаривать. Такъ, бродяжка непутевый.

Нехлюдовъ, не отвѣчая, далъ на чай паромщику и влѣзъ въ повозку, продолжая, не спуская глазъ, смотрѣть на удивительнаго старика, который, оправляя за спиной надѣтую сумочку, ни на кого не глядя, сходилъ съ парома.

Послѣ симфоніи Англичанинъ попросилъ дочь пропѣть что нибудь. Барышня подошла къ роялю и съ акомпаниментомъ бывшаго директора своимъ изъ бочки выходящимъ голосомъ пропѣла вѣчную Stradell’y, выражающую совсѣмъ несвойственныя всѣмъ присутствующимъ чувства, и съ улыбкой приняла похвалы. Нехлюдову становилось все тяжелѣе и тяжелѣе. Здѣсь, на концѣ свѣта, было тоже самое, что въ Петербургѣ. Всѣ эти люди не знали и не хотѣли знать того, что дѣлалось тамъ въ острогѣ, въ томъ самомъ острогѣ, который былъ на попеченіи хозяина этаго дома. Не знали и не хотѣли знать того другаго міра, съ которымъ жилъ Нехлюдовъ два мѣсяца, не хотѣли знать того, что вывело вчера изъ себя Крыльцова, и того, что онъ говорилъ съ пѣною у рта и харкая кровью, точно было рѣшено, что этого нѣтъ, а Нехлюдовъ зналъ, что это было.

XXIII.

Когда въ 5-мъ часу коридорный разбудилъ его, Нехлюдовъ вскочилъ съ постели бодрый и веселый, какимъ онъ давно не былъ. Вопросъ объ освобожденной Катюшѣ, смутившій его въ первую минуту, теперь казался простъ и ясенъ. «Что сказалъ, то сдѣлаю. Женюсь. Поселимся гдѣ нибудь въ Минусинскѣ. Окончу свои работы объ уголовномъ правѣ, о земельной собственности.⁵⁰⁶506
  Зачеркнуто: Живутъ же ссыльные.


[Закрыть] Ея прошедшее? Да. Но здѣсь никто не знаетъ, и она такъ измѣнилась. Симонсонъ? Ну чтожъ, и Симонсонъ, можетъ быть, будетъ тутъ же жить. А потомъ поѣду въ Россію. И тамъ окончу дѣла». И все, и вездѣ, и всегда все будетъ хорошо, теперь казалось ему.

Впрочемъ, подробно думать обо всемъ некогда было. Надо было торопиться къ обѣду.

Обѣдъ у⁵⁰⁷507
  Зач.: губернатора


[Закрыть] Начальника края былъ такой же изысканный и также роскошно сервированъ, какъ обѣды въ Петербургѣ. Губернаторша была Петербургская grande dame,⁵⁰⁸508
  [важная дама,]


[Закрыть] свѣтская дама съ крашеными волосами и туго подтянутымъ на широкой атласной груди корсетомъ и съ глянцовитыми отъ мыла и притираній руками. Она говорила по французски больше, чѣмъ по русски, что оправдывалось присутствіемъ англичанина. Англичанинъ былъ здоровый, толстый румяный человѣкъ, очень дурно говорившій по французски, но зато замѣчательно прекрасно и ораторски внятно и внушительно по англійски. Онъ давно уже путешествовалъ и вездѣ чувствовалъ себя дома. Онъ выставлялъ себя сторонникомъ Россіи,⁵⁰⁹509
  Зач.: постепенно давая чувствовать это свое великодушіе и


[Закрыть] но давалъ чувствовать, что онъ былъ ея сторонникомъ только относительно нападавшихъ на нее,⁵¹⁰510
  Зач.: и что допускалъ, что для Россіи она все таки не была такою варварскою страною, какою могла бы быть, а что нѣкоторыхъ русскихъ можно было считать хотя и не за равныхъ людей, но за такихъ, съ которыми можно было имѣть человѣческія отношенія.


[Закрыть] но не забывая того, что она страна всетаки варварская, хотя и не лишенная возможности нѣкотораго совершенствованія. Онъ объѣзжалъ теперь Сибирь съ тѣмъ, чтобы написать книгу, отрицающую Кенана. Кромѣ того, онъ былъ евангеликъ и раздавалъ по острогамъ евангелія и проповѣдывалъ спасеніе искупленіемъ, такъ что дѣлалъ два дѣла сразу. Изъ домашнихъ за обѣдомъ была некрасивая, но добродушная, миловидная дочь Генерала, ея мужъ, чиновникъ особыхъ порученій, кандидатъ Петербургскаго университета, добродушный, спокойный человѣкъ, занимающiйся статистикой и инородцами, и еще адъютантъ Генерала. Изъ гостей же, кромѣ англичанина, за обѣдомъ былъ еще тотъ директоръ департамента, который, будучи уличенъ въ преступленіи, предусмотренномъ ст. 499, былъ зa наказаніе сдѣланъ сибирскимъ губернаторомъ. Это былъ пухлый человѣкъ съ завитыми рѣдкими волосами, нѣжными голубыми глазами, очень толстый снизу и съ худыми бѣлыми въ перстняхъ руками и съ нѣжной, заискивающей, но пакостной улыбкой. Жена его была строгая черноватая, очень независимая дама. Губернаторъ этотъ былъ цѣнимъ хозяиномъ дома за то, что среди всѣхъ взяточниковъ онъ, имѣя состояніе, не бралъ взятокъ. Хозяйка же цѣнила его особенно за то, что онъ былъ очень хорошій музыкантъ. Сама же она была искусной пьянисткой и въ городѣ устраивала концерты въ пользу бѣдныхъ и сама иногда играла и заставляла пѣть свою некрасивую, но обладающую пріятнымъ молодымъ голосомъ дочь. Еще обѣдалъ богатый молодой купецъ – золотопромышленникъ, жившій въ Англіи и имѣвшій совершенно джентльменскій усталый, развязный, даже слишкомъ развязный видъ и считавшій себя самымъ утонченнымъ, совершеннымъ человѣкомъ, котораго могла понимать только утонченная же по своему о себѣ сужденію жена хозяина. Генеральша считала золотопромышленника по его эстетическимъ способностямъ (онъ рисовалъ и собиралъ картины) и вообще утонченности вкусовъ выдающимся молодымъ человѣкомъ, составлявшимъ вмѣстѣ съ бывшимъ директоромъ устроенный ею въ этой глуши оазисъ, въ которомъ она отдыхала душой. И потому она покровительствовала и того и другого, въ особенности же здороваго, бѣлотѣлаго золотопромышленника,⁵¹¹511
  В корректуре: и тому и другому, въ особенности же здоровому, бѣлотѣлому золотопромышленнику, но это – исправление толстовского написанья, сделанное переписчиком в наборной рукописи.


[Закрыть] на которомъ было всегда самое новое платье изъ самой толстой матеріи. Золотопромышленникъ же съ своей стороны,⁵¹²512
  Зачеркнуто: цѣнилъ comme un pis aller [за неимением лучшего] общество губернаторши.


[Закрыть] дѣлая видъ, что онъ не замѣчаетъ того, что губернаторша снисходитъ до него, находилъ, что только въ ея обществѣ можно было отдыхать отъ грубости окружающихъ жителей города. Оба они были увѣрены, что они передовые люди среди варваровъ, – она потому, что она знала не только всѣ этюды Шопена и фуги Баха, и Грига, и Сен-Санса, знала и Фелье и Золя и обмывалась разными мылами и притиралась пудрой; онъ же потому, что зналъ не только импрессіонистовъ, но декадентовъ, и мылся въ ваннѣ каждый день и читалъ Мопассана и Боделера.

Передъ обѣдомъ Нехлюдовъ сказалъ генералу, который вошелъ въ гостинную одѣтый въ мундирный сюртукъ съ бѣлымъ крестомъ на шеѣ, что онъ получилъ изъ Петербурга бумагу о помилованіи той женщины, которая его интересовала, но что смотритель отказался отпустить ее безъ особеннаго разрѣшенія, а также не допустилъ его до свиданія.

– Отчего, – смѣясь сказалъ генералъ и велѣлъ адъютанту приготовить нужную бумагу.

– Послѣ обѣда можете поѣхать съ мореплавателемъ.

Несмотря на новое и довольно смѣшанное общество, роскошный обѣдъ съ хорошимъ виномъ, пріятными и занимательными разговорами былъ очень пріятенъ Нехлюдову. Онъ сидѣлъ между хозяйкой и англичаниномъ и поддерживалъ разговоръ⁵¹³513
  Зачеркнуто: насколько требовало приличіе. За обѣдомъ генералъ говорилъ о Тонкинской экспедиціи французовъ, осуждая ее. Генеральша же говорила о послѣднемъ сочиненіи Зола, тоже осуждая. Къ концу обѣда генералъ, уже много выпившій, красный и потный, съ видимымъ усиліемъ удерживая себя въ предѣлахъ разумности, сталъ разсказывать


[Закрыть] съ обоими сосѣдями, а иногда, какъ и всѣ, слушалъ генерала, бойко разсказывавшаго то объ ошибкахъ французовъ въ Тонкинской экспедиціи, то о сибирскомъ всеобщемъ плутовствѣ, о томъ, какъ поставщикъ кожи на обувь поставилъ ее всю гнилую, а архитекторъ укралъ, укралъ и пріемщикъ, укралъ и поставщикъ, укралъ и ревизоръ. Всѣ крали, и вывести этотъ обычай представлялось невозможнымъ.⁵¹⁴514
  Зач.: Въ гостинной, за кофеемъ, равговоръ зашелъ о новой оперѣ Гуно,


[Закрыть]

Послѣ обѣда подавали въ гостинной кофе. Нехлюдовъ поговорилъ съ Англичаниномъ о Гладстонѣ, съ хозяйкой о послѣднемъ романѣ Зола и съ добродушно-молодой четой, дочерью Генерала и его зятемъ, о вымирающихъ инородцахъ, которымъ онъ сочувствовалъ. Она сказала,⁵¹⁵515
  Зач.: какъ всегда,


[Закрыть] что давно не играла, что пальцы не ходятъ,⁵¹⁶516
  Зач.: но очень была рада и рѣшила, что


[Закрыть] и потому, если играть, то только въ четыре руки съ бывшимъ директоромъ департамента. Онъ согласился и, потирая бѣлыя холеныя руки, маленькими шажками, раскачивая свое толстое тѣло и пакостно улыбаясь, пошелъ къ роялю и, осторожно снявъ кольца и браслетъ и приподнявъ рукава своего новаго тонкаго сукна фрака, усѣлся твердо на мѣсто primo, положивъ маленькія ножки въ замшевыхъ ботинкахъ на педали рояли. Генералъ между тѣмъ сѣлъ за винтъ съ женой бывшаго директора, молодымъ купцомъ и⁵¹⁷517
  Зачеркнуто: докторомъ, который, играя, кричалъ и хохоталъ, не обращая вниманія на музыку.


[Закрыть] адъютантомъ. Подлѣ генерала⁵¹⁸518
  Зач.: и доктора


[Закрыть] лакей поставилъ графинчики коньяку. Генеральша съ бывшимъ директоромъ хорошо играли пятую симфонію Бетховена, и Нехлюдовъ слушалъ, и⁵¹⁹519
  Зач.: чѣмъ то волновался, совершенно забывая дѣйствительность. И это забвеніе было теперь особенно пріятно ему. Ему все было грустно. Онъ чувствовалъ, что важный періодъ его жизни кончился и начинается другой. Какой будетъ этотъ другой періодъ его жизни, что онъ будетъ дѣлать теперь, онъ не зналъ, и не то что думалъ объ этомъ, но этотъ нерѣшенный вопросъ мѣшалъ ему жить, и хотѣлось забыться, но былъ почему то увѣренъ,


[Закрыть] ему было чрезвычайно пріятно.

Послѣ симфоніи англичанинъ попросилъ дочь пропѣть что нибудь.⁵²⁰520
  Зач.: Барышня


[Закрыть] Молодая женщина подошла къ роялю и съ аккомпанированіемъ бывшаго директора,⁵²¹521
  Зач.: недурно, молодымъ голосомъ


[Закрыть] хорошо, просто пропѣла⁵²²522
  Зач.: вѣчную


[Закрыть] Страделлу⁵²³523
  Зач.: выражающую совсѣмъ несвойственныя всѣмъ присутствующимъ чувства,


[Закрыть] и съ доброй улыбкой приняла его похвалы. Нехлюдову, къ удивленію своему, все это было пріятно. Послѣ всего того, что онъ видѣлъ въ продолженіи двухъ мѣсяцевъ, ему было пріятно здѣсь, на концѣ свѣта, видѣть людей, которые не знали, не хотѣли знать всего того, что дѣлалось тамъ, въ мірѣ страданія. Точно было несомнѣнно рѣшено, что всего того, что видѣлъ Нехлюдовъ за эти два мѣсяца, и вчера еще, ни цѣпей, ни бритыхъ головъ, ни побоевъ, ни разврата, ни умирающаго Крыльцова, – что всего этаго нѣтъ и не было, что все это былъ сонъ. И Нехлюдову хотѣлось вѣрить, что это былъ сонъ.⁵²⁴524
  Зач.: Въ то время какъ генералъ всталъ отъ карточнаго стола, англичанинъ подошелъ, прося его разрѣшенія посѣтить острогъ сейчасъ вечеромъ. Генералъ задумался, но потомъ, очевидно сдѣлавъ усиліе надъ собою, согласился.


[Закрыть] Иллюзію его разсѣялъ адъютантъ, подошедшій къ нему съ бумагой.

– Генералъ велѣлъ передать вамъ.

– Онъ хочетъ видѣть острогъ во всей его неприглядности, вечеромъ, когда не ожидаютъ, – закричалъ генералъ отъ карточнаго стола Нехлюдову. – Ну, что же, поѣзжайте съ нимъ.⁵²⁵525
  Зач.: я вамъ дамъ карточку. Какъ ни ужасно то, что вы увидите, надо видѣть, надо, чтобы знали въ Петербургѣ.


[Закрыть] Я писалъ, писалъ, меня не слушаютъ, ну, такъ пускай узнаютъ изъ иностранной печати…

Въ третьей камерѣ слышались крики и возня. Смотритель хотѣлъ выступить впередъ, но англичанинъ попросилъ позволенія посмотрѣть въ оконце двери потихоньку. Смотритель согласился было, но послышались удары, визгъ, шлепанье и ревъ, и смотритель застучалъ и закричалъ: —

– Смирно!

Когда дверь отворили, опять всѣ вытянулись у наръ, кромѣ двоихъ, которые вцѣпились другъ въ друга, одинъ зa волосы, другой зa бороду, и нѣсколькихъ человѣкъ, лежавшихъ на нарахъ, очевидно больныхъ. Надзиратель бросился къ дерущимся, и только тогда они пустили другъ друга. У одного была вся щека красная, у другого текли сопли, слюни и кровь, которыя онъ утиралъ рукавами кафтана.

– Староста!

25. XXV.

Выступилъ знакомый Нехлюдову Федоровъ. Крестьянинъ Федоровъ вызывалъ къ себѣ Нехлюдова и обращался къ нему съ просьбой о томъ, чтобы его не посылали на Сахалинъ, а на каторгу въ Сибирь. Нехлюдовъ тогда былъ у него въ одиночной камерѣ и былъ пораженъ и прелестью, иначе нельзя сказать, этого человѣка и тѣмъ разсказомъ о причинѣ своего осужденія, который онъ услыхалъ отъ него. Онъ засталъ его стоящимъ у окна и расчесывающимъ гребенкой свои вьющіеся намасленные волосы. Это былъ немного выше средняго роста хорошо сложенный человѣкъ съ маленькой бородкой и съ прекрасными глазами, очень бѣлый и весь въ веснушкахъ. Глаза его всегда улыбались, и прекрасный ротъ складывался въ поразительную улыбку. Дикція у него была такая, которая невольно заставляетъ себя слушать, какъ музыка. Всякое слово, которое онъ говорилъ, было пріятно слышать, и говорилъ онъ прекрасно.⁵²⁶526
  Зачеркнуто: Разговоръ съ нимъ тогда очень поразилъ Нехлюдова той простотой, съ которой онъ говорилъ про причину своего осужденія. Причина эта была убійство, въ которомъ онъ сознавался и о которомъ разсказывалъ съ ужасными подробностями, такими, которыя могъ замѣтить только человѣкъ, совершавшій убійство съ полнымъ спокойствіемъ.
  – И не нужно бы мнѣ дѣлать это. Да такая линія вышла, – говорилъ онъ.
  – Неужели вамъ не страшно было и не жалко?
  – Какъ не жалко. Вѣдь тоже человѣкъ. Да вѣдь тогда не понималъ, – сказалъ онъ, и глаза его смѣялись.


[Закрыть]

Онъ былъ осужденъ за 6 убійствъ, изъ которыхъ послѣднее такъ поразило самаго убійцу, что онъ пересталъ скрываться и во всемъ сознался.

– Замотался я тогда съ дѣвченкой съ одной, – разсказывалъ онъ, – совсѣмъ со степени сбился. Только бы пить да гулять. Товарищи такіе подобрались, которые робѣютъ. A мнѣ все ни по чемъ. Пять душъ загубилъ, и горюшка мало. Все равно какъ барановъ рѣзалъ.

– Неужели вамъ не страшно и не жалко было? – спрашивалъ Нехлюдовъ.

– Ничего не жалко, до самой до нея.

– До кого?

– До этой самой свояченицы Малаховской.

– Какой свояченицы?

Федоровъ нахмурился. Видимо, въ немъ происходила тяжелая внутренняя работа. —

– Видно, разсказать.

– Разскажите, коли вамъ не трудно.

Жилъ этотъ приказный съ старухами: съ снохой да съ свояченицей. И вздумали мы его обобрать. Ну, извѣстно, добромъ не далъ бы. Взяли ножи и зашли ночью. Проснулся старикъ. Взялся за него, прикончилъ, и все ничего, а Семка – товарищъ, значитъ, – съ снохой возится. Она кричитъ. А я говорю: «Эхъ! съ бабой не покончитъ». Бросилъ старика, да къ нему. Да ужъ онъ самъ придушилъ ее. Сталъ я оглядывать, гдѣ у нихъ добро. А ребеночекъ въ люлькѣ вотъ кричитъ: сосочку выронилъ. Я ему сосочку въ ротикъ сунулъ. Пошелъ за перегородку съ фонаремъ. Глядь, а она лежитъ въ постели, на меня уставилась. «Не бей ты меня, милый, сердечный. Пожалѣй ты меня… Аааа!!» – какъ закричитъ. Жалко ее стало. А думаю: нельзя. Надо прикончить. Полоснулъ ее ножемъ по глоткѣ. И тутъ все ничего. Все обобрали, вылѣзли въ окно, зажгли – все какъ должно. Только съ той поры не сталъ меня хмѣль брать. Вижу ее передъ собой. «Ааа…» – такъ въ ушахъ и звенитъ. И съ той поры бросилъ и въ жизть не пойду, хоть помирать стану, живой души не погублю.

Этого человѣка теперь Нехлюдовъ встрѣтилъ въ видѣ старосты въ арестантской камерѣ. Онъ узналъ Нехлюдова и кивнулъ ему головой, на слова же смотрителя сказалъ:

– Что прикажете. Нельзя унять, – скавалъ онъ, весело улыбаясь глазами.

– Вотъ я уйму, – сказалъ хмурясь смотритель.

– What did they fight for?⁵²⁷527
  [Из-за чего они дерутся?]


[Закрыть] – спросилъ англичанинъ.

Нехлюдовъ спросилъ, за что у нихъ драка.

– За амурныя дѣла, – сказалъ Федоровъ улыбаясь. – Этотъ толкнулъ, тотъ сдачи далъ.

Нехлюдовъ сказалъ Англичанину, что одинъ ударилъ, а тотъ отмѣстилъ.

Глава XXVII.

Пока англичанинъ раздавалъ новый завѣтъ и арестанты толпились около него, чтобы получить ту книжку, въ которой было написано то такъ разсмѣшившее ихъ изрѣченіе, Нехлюдовъ вышелъ въ коридоръ и, пройдя нѣсколько шаговъ, заглянулъ въ сосѣднюю камеру въ окошечко двери. Камера, также какъ и первые двѣ, была полна народомъ. Сначала трудно было разглядѣть всѣхъ, потому что передъ окошечкомъ не переставая мелькали два взадъ и впередъ ходившіе арестанта. Они ходили въ своихъ халатахъ босикомъ, молча глядя другъ на друга, быстро, быстро, какъ звѣри въ клѣткѣ; одинъ былъ черный, похожій на цыгана, другой – маленькій человѣчекъ, рыжій, ужъ не молодой, и бритый. Они ходили и не смотрѣли другъ на друга. Изъ за этихъ движущихся людей виднѣлись еще люди на нарахъ и подъ ними и одинъ съ бѣлой бородой старикъ, истово молящійся Богу. Въ углубленіи наръ что то копошились. Нехлюдовъ не могъ разсмотрѣть, потому что въ это время подошелъ англичанинъ съ смотрителемъ. Опять отперли двери, и опять всѣ встали и затихли, и опять англичанинъ раздавалъ евангелія. Тоже было и въ пятой, и въ шестой, и на право, и на лѣво, по обѣ стороны коридора. Коридоръ загнулъ подъ прямымъ угломъ на право, и опять пошли тѣ же камеры и на право и на лѣво. И всѣ были полны, и во всѣхъ были иконы, парашки и опозоренные, озвѣренные люди, здоровые и больные.

Не доходя конца втораго коридора, смотритель миновалъ одну камеру, дверь которой не была заперта. Это была пустая камера, и въ нее клали мертвыхъ. Такъ объяснилъ смотритель.

Въ то самое время, какъ смотритель, Англичанинъ и Нехлюдовъ, сопутствуемые надзирателями, проходили мимо этой мертвецкой, навстрѣчу имъ съ другаго конца коридора несли что то на носилкахъ. Это было мертвое тѣло. Англичанинъ, смотритель и Нехлюдовъ посторонились, и носильщики прошли мимо нихъ и повернули въ мертвецкую. Нехлюдовъ отсталъ отъ шествія и вошелъ зa несшими тѣло въ мертвецкую. На стѣнѣ горѣла лампочка и слабо освѣщала наваленные въ углу мѣшки для сѣнниковъ, дрова и на нарахъ нѣсколько труповъ съ головами къ стѣнѣ, торчащими кверху ступнями къ двери. Сторожа принесли мертваго – мертвый былъ въ рубахѣ и порткахъ, – нагнули носилки, положили такъ, что мертвецъ скатился на нары, стукнувъ головой объ доски. Выпроставъ носилки и приставивъ ихъ къ стѣнѣ, оба сторожа взлѣзли на нары и, перевернувъ мертвеца лицомъ кверху, подхватили его подъ мышки и колѣна и подтащили къ другимъ, уложили его параллельно съ другими, сдвинувъ ему разкорячившіяся было ноги. Нехлюдовъ подошелъ ближе и сталъ разсматривать мертвецовъ. Послѣдній принесенный былъ худой средняго роста человѣкъ съ маленькой острой бородкой и съ выпуклыми глазами, изъ которыхъ одинъ былъ полуоткрыть. Тѣло ужъ закоченѣло: руки, очевидно, были сложены на груди, но разошлись, особенно одна, и торчали передъ грудью, ноги босыя съ большими, оттопыренными пальцами тоже опять разошлись и торчали ступнями врозь. Сторожа остановились съ носилками, глядя на Нехлюдова. Нехлюдовъ же не могъ оторваться, разсматривалъ трупы. Рядомъ съ вновь принесеннымъ была женщина; лицо у нея было желтое, какъ шафранъ.

– Эта безпаспортная, – сказалъ сторожъ, – а это пересыльные, а это вотъ каторжные двое. Каждый день человѣкъ по семи, – прибавилъ онъ, покачивая головой.

Съ противоположнаго края вторымъ лежалъ трупъ въ лиловомъ. И этотъ лиловый цвѣтъ что то трогательное и страшное напомнилъ Нехлюдову. «Мало ли можетъ быть лиловыхъ, кромѣ того, – думалъ онъ и вмѣстѣ съ тѣмъ подвигался вдоль наръ къ трупу, который былъ въ лиловомъ. – Ахъ, эти худыя длинныя ступни и эта грудь въ лиловомъ, и восковое его лицо. Неужели это онъ?» Да, это былъ Крыльцовъ, босой, и не съ сложенными, какъ другіе, а съ вытянутыми по бедрамъ изсохшими руками. Восковое лицо, большой носъ, закрытые глаза и открытые немного бѣлые зубы и мертвая радость, тишина и спокойствіе на вчера еще такомъ несчастномъ, раздраженномъ лицѣ.

– Это политическiй. Онъ еще дорогой померъ. Его мертваго съ подводы сняли, – сказалъ сторожъ, какъ бы отвѣчая на вопросъ Нехлюдова.

– Пожалуйте къ пересыльнымъ теперь, – сказалъ смотритель, заглянувъ въ дверь мертвецкой.

Нехлюдовъ спросилъ смотрителя, не можетъ ли онъ видѣть политическихъ, и, получивъ рѣшительный отказъ и не простившись съ англичаниномъ, вышелъ изъ острога и уѣхалъ въ гостиницу.