Текст книги "Куда движется Англия?"

Левое крыло рабочей партии представляет собою попытку возрождения центризма внутри социал-империалистской партии Макдональда. Оно отражает тем самым беспокойство части рабочей бюрократии за связь с левеющими массами. Было бы чудовищной иллюзией думать, что эти левые элементы старой школы способны возглавить революционное движение английского пролетариата и его борьбу за власть. Они представляют собою законченную формацию. Их эластичность очень ограничена, их левизна насквозь оппортунистична. Они не ведут и неспособны вести массы на борьбу. В пределах своей реформистской ограниченности они возрождают старый безответственный центризм, не мешая или, вернее, помогая Макдональду нести ответственность за руководство партией, а в известных случаях и за судьбы Британской империи.

Эта картина как нельзя ярче вскрылась на глочестерском съезде независимой рабочей партии (на пасху 1925 г.). Ворча против Макдональда, независимцы одобрили так называемую «деятельность» рабочего правительства 398 голосами против 139. Но и оппозиция могла позволить себе роскошь неодобрения только потому, что большинство за Макдональда было обеспечено. Недовольство левых Макдональдом есть недовольство центризма самим собою. Политику Макдональда нельзя улучшить мозаическими поправками. Центризм, становясь у власти, неизбежно будет вести макдональдовскую, т.е. капиталистическую политику. Серьезно противопоставить линии Макдональда можно только линию социалистической диктатуры пролетариата. Было бы величайшей иллюзией думать, что партия независимцев способна развиться в революционную партию пролетариата. Фабианцы должны быть вытеснены, «сняты с постов». Достигнуть этого можно лишь путем непримиримой борьбы с центризмом независимцев.

Чем яснее и резче выдвигается вопрос о завоевании власти, тем больше независимая рабочая партия стремится улизнуть от ответа, подменив основную революционную проблему бюрократическими измышлениями насчет наилучших парламентских и финансовых способов национализации промышленности. Одна из комиссий независимой рабочей партии пришла к выводу, что выкуп земли, заводов и фабрик следует предпочитать конфискации, так как в Англии, по предчувствиям комиссии, национализация будет происходить постепенно, по Болдуину, шаг за шагом, и было бы «несправедливо» лишать доходов одну группу капиталистов, в то время как другая группа еще получает процент на свой капитал.

«Другое дело, – говорит отчет комиссии (мы пользуемся его изложением в «Таймсе»), – если бы социализм пришел у нас не постепенно, а сразу, в результате катастрофической революции: тогда доводы против конфискации потеряли бы большую часть своей силы. Но мы, – говорит отчет, – не думаем, что эта комбинация вероятна, и мы не чувствуем себя призванными рассуждать об этом в настоящем докладе».

Вообще говоря, нет основания принципиально отвергать выкуп земли, фабрик и заводов. На беду, однако, политическая и финансовая возможности такой операции никогда не совпадают. Состояние финансов Северо-Американской Республики сделало бы выкупную операцию вполне возможной. Но в Америке самый вопрос не стоит практически, и нет еще партии, которая могла бы серьезно поставить его. А к тому времени, когда эта партия появится, экономическое положение Соединенных Штатов должно будет претерпеть весьма резкие изменения. Наоборот, в Англии вопрос о национализации стоит ребром, как вопрос спасения английского хозяйства. Но состояние государственных финансов таково, что возможность выкупа представляется более, чем сомнительной. Однако, финансовая сторона вопроса стоит лишь на втором плане. Главная задача состоит в создании политических предпосылок национализации, все равно – с выкупом, или без выкупа. В конце концов, дело идет о жизни и смерти буржуазии. Революция потому именно неизбежна, что буржуазия никогда не даст себя задушить посредством фабианской банковской операции. Даже на частичную национализацию буржуазное общество, в нынешнем его состоянии, может пойти не иначе, как обставив её такими условиями, которые должны до крайности затруднить успех меры, скомпрометировать принцип национализации и вместе с ним рабочую партию. На всякую же действительно смелую попытку национализации, хотя бы и частичной, буржуазия откликнется, как класс. Другие отрасли промышленности прибегнут к локаутам, к саботажу, к бойкоту национализированных отраслей, т.е. поведут борьбу не на жизнь, а на смерть. Как бы осторожен ни был первоначальный подход, задача все равно сведется к необходимости сломить сопротивление эксплуататоров. Когда фабианцы заявляют нам, что они не чувствуют себя «призванными» рассматривать «этот случай», то приходится сказать, что эти господа вообще ошиблись насчет своего призвания. Очень может быть, что наиболее дельные из них будут полезны в той или другой канцелярии будущего рабочего государства, где займутся подсчетом отдельных элементов социалистического баланса. Но они никуда не годятся, пока вопрос идет о том, как создать рабочее государство, т.е. основную предпосылку социалистического хозяйства.

В одном из своих еженедельных обзоров в «Дэйли Геральд» (4 апреля 1925 г.) Макдональд обмолвился несколькими реалистическими словами:

«Положение партий в наши дни, – сказал он, – таково, что борьба будет становиться все жарче и сильнее. Консервативная партия будет бороться насмерть, и чем более угрожающей становится власть рабочей партии, тем чудовищнее будет становиться давление реакционных членов (консервативной партии)».

Это совершенно верно. Чем непосредственнее будет становиться опасность прихода к власти рабочего класса, тем сильнее будет в консервативной партии влияние людей, вроде Керзона (недаром Макдональд назвал его «образцом» для будущих деятелей). Оценка перспективы дана на этот раз Макдональдом как будто правильная. Но по существу дела лидер рабочей партии сам не понимает значения и веса своих слов. Ссылка на то, что консерваторы будут сражаться насмерть, и чем дальше, тем яростнее, понадобилась ему только для того, чтобы доказать нецелесообразность межпартийных парламентских комитетов. По существу же дела данный Макдональдом прогноз говорит не только против межпартийных парламентских комитетов, но и вопиет против возможности разрешения парламентскими методами всего нынешнего социального кризиса. «Консервативная партия будет бороться насмерть». Правильно! Но это значит, что победить её рабочая партия сможет лишь в том случае, если превзойдет её решимостью борьбы. Дело идет не о соревновании двух партий, а о судьбе двух классов. А когда два класса борются насмерть, – вопрос никогда не решается подсчетом голосов. Этого не было в истории. И этого не будет в истории до тех пор, пока существуют классы.

Дело, однако, не в общей философии Макдональда и не в его отдельных счастливых обмолвках, т.е. не в том, как он обосновывает свою деятельность и не в том, чего он хочет, а в том, что он делает и к чему его действия ведут. Если подойти к вопросу с этого конца, то окажется, что всей своей работой партия Макдональда подготовляет гигантский размах и чрезвычайную суровость пролетарской революции в Англии. Именно партия Макдональда укрепляет самоуверенность буржуазии и в то же время натягивает до последнего предела долготерпение пролетариата. И к тому моменту, когда это долготерпение лопнет, поднявшийся на дыбы пролетариат столкнется лицом к лицу с буржуазией, которая политикой партии Макдональда только укреплялась в сознании своего всемогущества. Чем дольше фабианцы будут сдерживать революционное развитие Англии, тем грознее и неистовее будет взрыв.

Английская буржуазия воспитана в беспощадности. По этой линии вели её условия островного существования, нравственная философия кальвинизма, колониальная практика, национальное высокомерие. Англия все более оттесняется ныне на задний план. Этот неотвратимый процесс и создает революционную ситуацию. Английская буржуазия, вынужденная смиряться перед Америкой, отступать, лавировать, выжидать, преисполняется величайшего ожесточения, которое в грозных формах обнаружится в гражданской войне. Так разбитая в войне с пруссаками буржуазная чернь Франции отыгралась на коммунарах; так офицерщина разгромленной гогенцоллернской армий отыгралась на немецких рабочих.

Вся та холодная жестокость, которую правящая Англия проявляет по отношению к индусам, египтянам, ирландцам и которая имеет видимость расового высокомерия, обнаружит в случае гражданской войны свой классовый характер и окажется направленной против пролетариата.

С другой стороны, революция неизбежно пробудит в английском рабочем классе величайшие страсти, которые так искусно сдерживались и подавлялись при помощи общественной дрессировки, церкви, печати и отвлекались в искусственные каналы при помощи бокса, футбола, скачек и других видов спорта.

Конкретный ход борьбы, её длительность, её исход будут целиком зависеть от внутренних и особенно международных условий того момента, когда она развернется. В решающей борьбе против пролетариата английская буржуазия будет пользоваться наиболее могущественной поддержкой буржуазии Соединенных Штатов, тогда как английский пролетариат будет опираться в первую голову на рабочий класс Европы и на угнетенные народные массы британских колоний. Характер британской империи неизбежно придаст этой гигантской борьбе международный масштаб. Это будет одна из величайших драм мировой истории. Судьба английского пролетариата будет в этой борьбе связана с судьбой всего человечества. Вся мировая обстановка и роль английского пролетариата в производстве и в обществе обеспечивает ему победу – при условии правильного и решительного революционного руководства. Коммунистическая партия должна развернуться и прийти к власти, как партия пролетарской диктатуры. Никаких обходных путей нет. Кто в них верит и их проповедует, тот может только обмануть английских рабочих. Это есть главный вывод нашего анализа.

Выпуск второй: ответ критикам

Настоящая книга состоит из статей, посвященных английским критикам книги «Куда идет Англия?» Статьи дают оценку отдельных представителей английского реформизма в связи с теми вопросами, которые сейчас стоят в центре политической жизни Англии.

В приложении помещены статьи Бертрана Рассела и Брельсфорда, а также выдержки из статей Макдональда, Ленсбери, Уильямса и отзывы международной прессы о книге «Куда идет Англия?».

Редакция. 1926 г.

Вопросы английского рабочего движения. (Вместо предисловия)

«Правда» № 118, 25 мая 1926 г.

Статья идет в ближайшем номере журнала «Коммунистический Интернационал». – Редакция «Правды»

19 мая 1926 г.

Печатаемая ниже статья состоит из отрывков, писавшихся в разное время, с конца прошлого года. Отрывки эти по первоначальному замыслу должны были послужить материалом для более цельной работы. Всеобщая стачка, как всякое грандиозное событие, сразу передвинула перспективы, выдвинула одни вопросы и отодвинула другие. Под углом зрения понимания и оценки всеобщей стачки и её исхода представляется сейчас более целесообразным печатать эти отрывки так, как они писались по живым следам фактов и событий, т.е. в хронологическом порядке. – Л. Т.

* * *

22 декабря 1925 г.

Мы уже упоминали, что в нашем распоряжении имеются два письма английского «левого» социалиста, отделенные друг от друга несколькими неделями[54]54
  См. «Правду» и «Известия» от 11 февраля 1926 г. (№ 34.) – Ред.


[Закрыть]. Первое письмо написано до ливерпульской конференции рабочей партии (сентябрь 1925 г.), второе – после.

«Наиболее злободневным вопросом в политическом мире, – писал наш автор в первом письме, – является, без сомнения, вопрос о том, что произойдет в Ливерпуле, на годичной конференции рабочей партии… Ливерпульская конференция, по всей вероятности, не только откажется от своей прошлогодней резолюции об исключении коммунистов, но и, возможно, положит начало решительному расколу в рядах рабочей партии».

Случилось, как известно, как раз наоборот. Победило полностью правое крыло. Левые являли самую жалкую картину беспомощности и растерянности. Исключение коммунистов подтверждено и подкреплено.

Во втором письме, написанном уже после конференции, наш автор делает следующее признание:

«По поводу ливерпульской конференции, на которой я не был, я могу сделать сейчас только одно замечание. Правые одержали верх, а левые еще раз обнаружили недостаток сплоченности. Коммунисты тоже одержали победу. Правые сильно сыграли на руку коммунистам…»

Вряд ли наш автор сам ясно понимает, что это значит. А между тем, логика фактов проста: если хотите победы над макдональдовщиной, над организованной изменой, над возведенным в систему предательством, то действуйте не в духе «левых», а в духе большевиков. В этом и только в этом смысле правые играют в руку коммунистам.

Рабочий класс, по словам того же критика, «тяготится обоими крайними флангами». Замечательно сказано! То, что «левый» называет правым флангом, есть официальное руководство рабочей партией. Политическая воля английского пролетариата, хочет – не хочет, проходит через таможню Томаса-Макдональда. Противоположное крыло, т.е. коммунисты, представляет собою маленькое гонимое меньшинство в рабочем движении. Каким образом рабочий класс может «тяготиться» ими? Он волен их слушать и не слушать, у них нет в руках никаких средств навязать себя. За спиной Томаса-Макдональда стоит вся машина капиталистического государства. Макдональд исключает коммунистов, Болдуин сажает их в тюрьму. Одно дополняет другое. Стряхнуть Макдональда рабочий класс сможет лишь в том случае, если по-настоящему захочет стряхнуть Болдуина. Совершенно правильно, что своей зависимостью от консервативных фабианских буржуа рабочий класс все более тяготится. Как от них избавиться, какой путь избрать, этого он еще не знает. Левые отражают недомогание английского рабочего класса. Его еще смутное, но глубокое и упорное стремление освободиться от Болдуина-Макдональда они превращают в лево-оппозиционные фразы, не налагающие на них никаких обязательств. Политическую беспомощность пробуждающихся масс она превращают в идейную путаницу. Они являются выражением сдвига, но также и его тормозом.

Мы слышали уже пророчество насчет того, что ливерпульская конференция положит начало решительному расколу в рядах рабочей партии, и мы видели, как жестоко жизнь насмеялась над этими пророчествами. Существо центристов в том, что они но решаются решиться. Понадобилась империалистская война, чтобы заставить центристов временно отколоться от социал-империалистов. Как только ослабел напор событий, центристы вернулись назад. Центризм не способен на самостоятельную политику. Центризм не может быть руководящей партией в рабочем классе. Существо центризма в том, что он не решается решиться, – разве уж только, если события окончательно возьмут за горло. Но в Англии до этого еще не дошло: вот почему никакого раскола в Ливерпуле не было.

Что было бы, однако, если бы раскол все же произошел? И на этот счет наш автор не оставляет нас без разъяснений:

«В результате такого раскола из прежней рабочей партии должны, в конце концов, образоваться две партии: одна – лево-либеральная, другая – подлинно социалистическая… Если даже допустить, что развитие поведет к экономическим потрясениям и революции, возникнувшая из раскола социалистическая партия могла бы стать во главе революции, а этого-то Троцкий и не принимает в расчет».

В этом рассуждении осколки истины теряются в путанице. Разумеется, откол центристов, подобных нашему критику, от фабианских буржуа не был бы безразличным для рабочего движения. Но, чтобы осуществить такой раскол сейчас, нужны были бы проницательность и воля, т.е. те именно качества, которых у британской «оппозиции» нет и в помине. Центристы если и раскатываются, то в последний час, когда другого исхода нет. Но партия, вылупившаяся в «последний час», не может руководить революцией. Это не значит, что отколовшиеся центристы не могут временно оказаться «во главе» масс, подобно немецким независимцам и даже социал-демократии в конце. 1918 г., подобно нашим меньшевикам и эсерам после февраля 1917 г. Такой этап в развитии английской революции не исключен. Он окажется даже, неизбежен, если обострение социальных противоречий пойдет быстрее, чем формирование коммунистической партии. Под давлением всеобщей стачки и победоносного восстания известная часть «левых» лидеров может даже прийти к власти – с теми же, примерно, чувствами и настроениями, с какими теленок идет на бойню. Долго, однако, такое состояние не продлится. Независимцы могут – вопреки всей своей политике – прийти к власти. Но удержаться у масти они не могут. От центристов власть должна либо перейти к коммунистам, либо вернуться к буржуазии.

Поднятые революцией против своей воли на вершину власти немецкие независимцы немедленно поделились ею с Эбертом и Шейдеманом. Эберт немедленно вступил в переговоры с генералом Реннером о подавлении рабочих. Независимцы критиковали спартаковцев, социал-демократы травили их, офицерщина расстреляла Либкнехта и Люксембург. Дальше события пошли своим логическим чередом. Коалицию социал-демократов с независимыми сменила коалиция капиталистов с социал-демократами. Затем социал-демократы оказались ненужны. Эберт умер вовремя. Революция, начавшаяся против Гинденбурга, закончилась выбором Гинденбурга в президенты республики. К этому моменту независимцы уже вернулись под знамя Эберта.

В России меньшевистские и эсеровские патриоты, всеми мерами противодействовавшие революции во имя обороны, были подняты революцией к власти. Большевистская партия, несмотря на полтора десятилетия беспримерной воспитательной, организационной и боевой работы, оказалась, на первых порах, в незначительном меньшинстве. Готовая в любой момент выступить на левом фланге против всякой попытки контр-революции, она взяла в то же время курс беспощадной идейной борьбы с партиями, оказавшимися против своей воли «во главе революции». Только благодаря этому стал возможен Октябрь.

Раскол британских независимых с Макдональдом и Томасом за пять минут до звонка не исключен. Не исключен, в случае бурного развития событий, и приход центристов к власти. Можно не сомневаться, что в этом случае они будут умолять Макдональда и Вебба разделить с ними ношу. Можно не сомневаться, что Макдональд – сам или через Томаса – будет тем временем вести переговоры с Джойнсоном Хиксом. Могучий аппарат для ликвидации пролетарской полупобеды будет приведен в движение. Очень возможно, что среди левых начнется новый раскол. Но развитие пойдет по «русскому», а не по «немецкому» пути лишь в том случае, если налицо будет массовая коммунистическая партия, вооруженная отчетливым пониманием всего хода развития.

28 декабря.

«Левый» критик, однако, как раз и обвиняет нас в том, что мы ставим ставку на британскую коммунистическую партию. Это не значит, что сам он её отвергает начисто. Нет, позиция левого – без руля и без ветрил – в том и состоит, что он ничего начисто не признает и ничего целиком не отвергает. Здесь мы вынуждены снова привести цитату:

«Вместо того чтобы постараться переродить массы, они (коммунисты) пытались подогнать их дубиной, и массы решительно недовольны этим. Поразительное свидетельство в пользу правильности защищаемых ими принципов заключается в том, что, несмотря на всю их безнадежно неправильную тактику, несмотря на их низкие выходки против друзей и врагов, несмотря на их глубочайшее незнание тех масс, которыми они желают руководить, они все же имеют большое влияние. Если рабочие присоединяются к ним, то они делают это с отчаяния, потому что не видят другого выхода, – не потому, что они одобряют партию, какова она сейчас, а потому, что они вынуждены принять её выводы».

Это место поистине замечательно, как вынужденное свидетельство противника в пользу тех идей и методов, против которых он ведет борьбу. Внутренняя сила коммунизма оказывается так велика, что все большее число рабочих примыкает к нему, несмотря на «низкий» характер коммунистов. – Но рабочие делают это с отчаяния! – восклицает наш критик тоже, по-видимому, не без отчаяния. Совершенно правильно, что рабочие приходят – и чем дальше, тем больше – в настоящее «отчаяние» от негодного, предательского или трусливого или беспутного руководства. Да и нельзя думать, что британские рабочие, с их долголетними традициями либеральной политики, парламентаризма, компромиссов, национального самомнения и пр., могут сознательно встать на революционный путь иначе, как отчаявшись до конца в той самой политике, которая раньше кое-что давала им и, во всяком случае, успешно обманывала их. Здесь критик подошел к узловому пункту. В том и состоит сила коммунистической партии, что, несмотря на её малочисленность, неопытность и ошибки, обстановка все больше вынуждает рабочие массы прислушиваться к ней.

Австралийский премьер Брюс, защищая свою политику высылок революционных рабочих лидеров, сказал накануне последних выборов:

«Коммунистическая партия Австралии имеет менее тысячи членов, но она способна руководить четырьмястами тысяч рабочих в республике».

«Таймс» с большой похвалой цитирует эти слова (см. передовицу от 12 ноября 1925 г.). Говоря об Австралии, лондонский «Таймс» имеет в виду, конечно, и Англию. Чтобы подчеркнуть это, газета с грубой откровенностью заявляет:

«Правда в том, что рабочие лидеры Австралии в большинстве своем не только умеренны в своих взглядах, но столь же умеренны и в своих способностях. Руководство партией все больше и больше переходит в руки необузданных».

По-русски это зовется: кошку бьют, а невестке наветки дают». Мы вполне готовы согласиться с газетой, что способности официальных лидеров британской рабочей партии («Таймс» намекает на нее) столь же умеренны, как и их воззрения. Но в конце концов самостоятельных способностей от них и не требовалось: они проводили волю и идеи английской буржуазии в среде рабочего класса. Они были «искусны» до тех пор, пока буржуазия была могущественна. Мы должны сказать, что сам мудрый «Таймс», когда он говорит заплетающимся языком о взаимоотношении Соединенных Штатов, и Англии, кажется нам несколько глуповатым. Это происходит от внутреннего сознания слабости, от стремления сохранить видимость силы, от сдерживаемого скрежета зубов. В конце концов, причиной упадка «Таймса», как и обнаружения скромных способностей Макдональда, является плохой торговый и расчетный баланс Великобритании. А поскольку над разрушением британского баланса работают самые могущественные исторические силы, можно не сомневаться, что рабочие массы будут все больше впадать в отчаяние от своих старых вождей и подпадать под влияние «необузданных».

5 января 1926 г.

В американском издании с претензиями на марксизм и даже на коммунизм («Freiheit») осудительно указывают на то, что, критикуя английских центристов, я де упустил из виду ту «революцию», которая уже произошла в английских трэд-юнионах.

Здесь незачем ссылаться на то, что причины и перспективы эволюции трэд-юнионов намечены в главе «Трэд-юнионы и большевизм». Незачем здесь повторять азбучную мысль, что без поворота рабочего класса, а следовательно и его трэд-юнионов, на революционный путь не может быть и речи о завоевании власти пролетариатом. Но было бы величайшим срамом отмахиваться от борьбы с оппортунизмом на верхах ссылками на глубокие революционные процессы, происходящие в рабочем классе. Такой якобы «углубленный» подход целиком вытекает из непонимания роли и значения партии в движении рабочего класса, особенно в революции. Именно центризм всегда прикрывал и прикрывает оппортунистические грехи глубокомысленной ссылкой на объективные тенденции развития. Стоит ли тратить время и энергию на борьбу с путаниками вроде Уитли, Брельсфорда, Перселя, Кирквуда и др., раз в пролетариате нарастают революционные стремления, раз трэд-юнионы поворачивают в сторону сотрудничества с советскими профсоюзами и проч.? На самом деле в мнимом революционном объективизме выражается лишь стремление увильнуть от революционных задач, переложив их на плечи так называемого исторического процесса.

Опасность такого рода тенденций особенно велика именно в Англии. Вчера надо было доказывать, что объективные условия работают там в революционном направлении. Повторять и повторять это сегодня значит ломиться в открытую дверь. Растущий перевес Америки; ноша долгов и военных расходов; индустриализация колоний, доминионов и вообще запоздалых стран; экономическое укрепление Советского Союза и рост его притягательной революционной силы; освободительное движение угнетенных наций – все это такие факторы, которые растут. Через неизбежные колебания конъюнктуры британский капитализм идет к катастрофе. Ясно, какие это означает сдвиги в соотношении и сознании классов. Но объективные предпосылки пролетарской революции подготовляются и назревают гораздо быстрее, чем предпосылки субъективные. Вот это надо прежде всего понять сегодня.

(Продолжение следует).

Л. Троцкий.

* * *

«Правда» № 119, 26 мая 1926 г.

Вопросы английского рабочего движения.

(Изо дня в день).

Окончание. См. «Правду» № 118. – Редакция «Правды».

5 января 1926 г. Продолжение.

Опасность не в том, что буржуазия снова умиротворит пролетариат, не в том, что перед трэд-юнионами откроется снова эпоха либеральной рабочей политики: Соединенные Штаты монополизировали для себя возможность привилегированного положения широких кругов пролетариата. Опасность с другого конца: формирование пролетарского авангарда может отстать от развития революционной ситуации. Поставленный перед необходимостью решающих действий, пролетариат может не найти во главе себя необходимого политического руководства. Дело идет о партии. Это вопрос всех вопросов. Самая зрелая революционная ситуация без революционной партии надлежащего роста, без правильного руководства, то же, что нож без лезвия. Это мы видели осенью 1923 года в Германии. Большевистская партия, в Англии может складываться только в постоянной, непримиримой борьбе с центризмом, идущим на смену либеральной рабочей политике.

6 января.

Борьба за единый фронт именно потому имеет такое значение в Англии, что она отвечает элементарной потребности рабочего класса в новой ориентировке и группировке сил. Тем самым борьба за единый фронт ставит проблему руководства, т.е. программы и тактики, а это значит – партии. Но сама по себе борьба за единый фронт этой задачи не разрешает, а только создает некоторые условия для её разрешения. Идейное и организационное формирование подлинно революционной, т.е. коммунистической партии, на основе движения масс, мыслимо только при условии постоянного, систематического, непреклонного, неутомимого и непримиримого разоблачения квази-левых вождей всех оттенков, их путаницы, их компромиссов, их недоговоренностей. Было бы грубейшей ошибкой думать – а это наблюдается, – что задача борьбы за единый фронт состоит в том, чтобы доставить Персолю, Ленсбери, Уитли и Кирквуду победу над Сноуденом, Веббом и Макдональдом. Такая цель заключала бы в себе внутреннее противоречие. Левые путаники неспособны к власти; а если бы – ходом вещей – она попала к ним в руки, они поспешили бы передать её старшим братьям справа. Они сделали бы в государстве то самое, что ныне делают в партии.

История немецких независимых – напомним снова – дает на этот счет поучительнейшие уроки. В Германии процесс проходил более быстрым темпом, в соответствии с непосредственно революционным характером последних лет немецкой истории. Но общие тенденции развития одинаковы, называется ли Макдональд Эбертом, или же Уитли и Кук именуются Криспином и Гильфердингом. То обстоятельство, что пошлейший мещанин Гильфердинг все еще ссылается на Маркса, тогда как Уитли отдает предпочтение святейшему римскому отцу, вытекает из особенностей прошлого Англии и Германии, но имеет десятистепенное значение для сегодняшнего дня.

7 января.

Левая фракция на верхушке трэд-юнионов ведет за собой в ряде вопросов Генеральный Совет. Это ярче всего выражается в отношении к советским профсоюзам и Амстердаму. Но было бы ошибочно переоценивать влияние этих левых на трэд-юнионы, как на организации классовой борьбы. Не потому, что массы трэд-юнионов недостаточно радикальны, наоборот, массы неизмеримо левее самых левых. Международные вопросы всегда были в английском рабочем движении линией наименьшего сопротивления для «вождей». Рассматривая международные дела как своего рода отдушину для радикального настроения масс, господа вожди готовы до известной степени склониться перед революцией (у других), чтобы взять тем более верный реванш на вопросах внутренней классовой борьбы. Левая фракция Генерального Совета отличается полной идейной бесформенностью и именно поэтому неспособна организационно закрепить за собою руководство профессиональным движением.

Этим же объясняется бессилие левых в составе рабочей партии. Последняя опирается ведь на те же трэд-юнионы. Казалось бы, левая фракция, «ведущая» за собой Генеральный Совет, должна бы наложить руки и на рабочую партию. А на деле видим совсем иное. Партией продолжают руководить крайние правые. Объясняется это тем, что партия не может ограничиваться отдельными левыми вылазками, а вынуждена иметь законченную систему политики. У левых такой системы нет и, по самой их сути, быть не может. У правых – есть: за ними традиция, опыт, рутина, а главное, за них думает буржуазное общество в целом и подсовывает им готовые решения. Макдональду приходится только переводить внушения Болдуина или Ллойд-Джорджа на фабианский язык. Правые побеждают, несмотря на то, что левые многочисленнее. Слабость левых – от их разброда, а разброд – от идейной бесформенности. Чтобы собрать свои ряды, левым надо бы, прежде всего, собрать свои мысли. Сделать это лучшие из них способны только под ударами беспощадной критики, опирающейся, на повседневный опыт масс.

12 января.

Не только наш «левый» критик в своем письме, но и более ответственные лидеры левых – Персель, Кук, и Бромлей – еще 27 сентября предсказывали, что съезд рабочей партии ознаменуется большим сдвигом влево. Оказалось наоборот: ливерпульский съезд партии, отделенный несколькими неделями от скарборосского съезда профсоюзов, дал полную победу Макдональду. Игнорировать этот факт, замалчивать его, преуменьшать его или объяснять случайными второстепенными причинами, – значило бы валять дурака и идти навстречу поражениям.

У партии в основном та же база, что и у верхушки тред-юнионов. Но Генеральный Совет, полномочия которого крайне ограничены, не имеет власти над отдельными трэд-юнионами, ни тем более – над страною. Рабочая же партия уже стояла у власти и собирается встать снова. В этом суть дела.