Текст книги "Лорел"

Глава 23

– Миссис Уорти не захочет тебя видеть, – сказала Лорел Хену. – Она не отходит от постели Хоуп.

Все в доме Уорти были слишком заняты, чтобы заметить, что Лорел не спала в своей кровати. И никто не слышал, как она утром отправилась собирать белье.

– Как Хоуп? – спросил Хен.

– Все еще без сознания.

– А что говорит док Эверсон?

– Он сам не понимает, почему она еще жива.

– Значит, он по-прежнему считает, что у Хоуп нет никакого шанса выжить?

Женщина печально покачала головой.

– Мне нужно идти. Нужно покормить Грейс и Гораса.

– Я передам Тайлеру, чтобы он принес еду из ресторана.

– Он уже принес. Осталось лишь уговорить их поесть.

– Тогда я пойду. Но скоро вернусь.

– Выходи через заднюю дверь.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю. А теперь иди.

– Ты натворил черт знает что! И спутал все наши планы! – отчитывал Авери Блакторн Эл-лисона. – Кто тебя просил преследовать Рандольфа? Дурья башка!

Но Эллисон не был уже тем самонадеянным мальчишкой, который менее двадцати четырех часов тому назад с важным и независимым видом въехал в Сикамор Флате. Сейчас он уже испытывал отвращение и к оружию, и к стрельбе. Во-первых, ему пришлось долго выслушивать подробный рассказ доктора о маленькой девочке, которую он убил случайным выстрелом (это вызвало у него слабость и тошноту). Во-вторых, он довольно быстро – на собственной шкуре – выяснил, что Хен Рандольф в добрую дюжину раз превосходит любого стрелка по быстроте и ловкости. Шериф мог убить его в любой момент.

Эллисона совсем не прельщала перспектива умереть в таком молодом возрасте. Въезжая в город, он не предполагал, что ему может грозить смертельная опасность. Но заглянув в глаза Хена Рандольфа, он мгновенно осознал, что если он хоть раз поднимет оружие против шерифа, смерти ему не миновать.

– Ты же сам говорил, что хочешь увидеть шерифа мертвым, – пробубнил юноша, мысленно благодаря судьбу за то, что его от Авери отделяет металлическая решетка. Он всегда немного побаивался деда, который, несмотря на благоразумие и внешнее спокойствие, славился жестокостью.

– Если ты собирался убить его, то почему не сделал это как положено? Зачем открыл беспорядочную стрельбу по городу? Единственное, чего ты добился своими дурацкими выстрелами, так это растревожил осиное гнездо.

– Она умерла?

– Пока нет, но что это меняет? Все как один обвиняют Рандольфа в том, что он не убил тебя. В конце концов, он не выдержит и пристрелит тебя.

Эллисон боялся спорить с дедом, но и смолчать не мог.

– Он даже не пытался меня убить. Он был вне себя от злости, но не собирался убивать меня. Я видел это по глазам.

– Ты сам не знаешь, что за вздор несешь. Хен Рандольф – убийца.

– Нет, ты ошибаешься, – смело возразил юноша. Присутствие спасительных решеток придавало ему сил. – Он мог застрелить меня в любую секунду. Но он хотел преподать мне урок.

– Надеюсь, ты усвоил его урок. Щенок не может тягаться с таким матерым волком, как Рандольф. Оставь его мне.

– Но зачем его убивать? – не унимался Эл. – Он же ни кого из нас не убил.

– Как быстро ты забыл, что он сделал с Эф-рамом!

– Ты же говорил, что Эфрам сам виноват. Мы просто должны забрать Адама и забыть о шерифе.

– Ну, уж нет! Тот, кто перешел дорогу Блакторнам, должен умереть. Шериф избил Дэмьена, унизил Эфрама и опозорил тебя. Стоит забыть об этом, как любой неоперившийся птенец готов будет поднять на нас руку. Нет, этого шерифа стоит хорошенько проучить.

– Но он не похож; на всех остальных шерифов. Он благородный человек.

– Возможно, но ему, однако, суждено умереть, как всем остальным.

Но Эллисон не желал Рандольфу смерти. Более того, ему начало казаться, что Хен Рандольф сделал для него гораздо больше, чем кто-либо из родственников за все шестнадцать лет.

– Вижу, ты совсем ничего не ел. Скоро ты высохнешь и станешь худым как щепка, – заметил Тайлер, собирая после завтрака тарелки со стола.

– Что это такое? – спросил Хен, пренебрежительно ткнув пальцем в пищу.

– Насколько я помню, раньше тебя, в отличие от Монти, не интересовало, как выглядит еда. С тобой творится что-то неладное. Ты принял случившееся слишком близко к сердцу.

– Беспредметный разговор. Напрасно стараешься.

– Ты всегда был упрямым как осел. Самым упрямым обычно считали Монти, но он просто привык поднимать много шума.

– А вот ты ведешь себя так, словно знаешь ответы на все вопросы.

– Если это тебя утешит, то признаюсь, что знаю далеко не все ответы.

– Я уже и сам заметил.

– С каких это пор ты стал таким проницательным?

– Неважно. Главное в том, что ты зашел в тупик и не знаешь выхода.

– А ты знаешь?

– Возможно. Только вряд ли ты последуешь моему совету.

Хену нечего было возразить. Он не привык делиться проблемами с младшим братом. Чем Тайлер может помочь?

– Естественно, я не собираюсь прислушиваться к советам человека, который рассылает пугающие людей телеграммы и распространяет слухи.

– Прекрати раздражать меня и поговори с Джорджем. Вряд ли у тебя получится.

– Что вряд ли получится?

– Вывести меня из терпения. Я перестал обращать внимание на вас с Монти уже несколько лет тому назад.

Хен с удивлением посмотрел на младшего брата. «Похоже, Тайлер повзрослел. Странно, что я не заметил, – подумал молодой человек. – Что же еще я упустил из внимания?»

Джордж сидел за столом и писал письмо, когда в комнату вошел Хен.

– Не отвлекайся, – заметил вошедший, когда Джордж отложил перо в сторону. – Я подожду.

– Думаю, не стоит откладывать разговор, – отозвался старший брат, закрывая чернильницу и поворачиваясь лицом к гостю. – Со дня моего появления в городе ты с успехом избегал меня.

– Тебе не следовало приезжать. Глупо с твоей стороны было поддаться на небылицы Тайле-ра. Кстати, как Роза?

– Прекрасно. Хен прищурился.

– Она ведь ждала ребенка, не так ли? Джордж; широко улыбнулся.

– Перед самым отъездом она родила девочку с темными волосами и огромными карими глазами.

– Значит, она как две капли воды похожа на тебя.

– Возможно, но я настоял, чтобы ее назвали по имени матери: Элизабет Роза.

Хен от души порадовался счастью брата. Роза всегда хотела иметь много детей, но по состоянию здоровья не могла. Пару лет назад она тяжело пережила потерю ребенка. И все боялись, что она больше не решится на другого ребенка. Но, видимо, ее плохо знали: если она чего-то очень сильно хотела, непременно добивалась.

Джордж; пронизывающим взглядом посмотрел на брата.

– Но ты же пришел сюда не за тем, чтобы говорить о новорожденной племяннице?

– Проклятье! Я и сам не знаю, зачем пришел.

– Знаешь, только не хочешь признаться. Ты никогда не умел выражать свои мысли и чувства.

Джордж замолчал. Хен понимал, что пришло время объяснить причину визита, но не знал, с чего начать.

– Ты считаешь меня убийцей? – вырвалось у молодого человека. Возможно, не стоило так прямо ставить вопрос, но именно из-за него он и пришел. Казалось, все зависело только от ответа Джорджа.

– Конечно, нет.

– Но я убил несколько человек.

– Я тоже. Однако не считаю себя убийцей.

– Ты другое дело. Ты убивал на войне.

– Но я бы убил снова, если бы возникла такая необходимость.

– Это совершенно разные вещи, – возразил Хен. – Ты мог бы многое сделать в случае необходимости, но не сделал. Мне же неизбежно приходится то и дело нажимать на курок.

– Напротив, мне всегда казалось, что ты до последнего момента избегал пользоваться оружием.

Хен выглядел удивленным.

– Но так думаешь, должно быть, только ты.

– Ошибаешься. Мы все так думаем. Например, Монти не раз говорил то же самое.

Хен призадумался. Вполне естественно, что семья, особенно брат-близнец, старались видеть в нем только хорошее. Кто же захочет признать, что его брат – убийца?

– Ты знаешь, почему этот город нанял меня?

– Нет.

– И не догадываешься?

– Не ходи вокруг да около. Скажи сам.

– Жители Сикамор Флате постоянно страдали и несли потери от набегов грабителей, которые убили трех предыдущих шерифов. Питер Коллинз убедил горожан не только в том, что я превосходный стрелок, но и в том, что я не особенно щепетилен в случаях, когда нужно нажать на курок.

– Какое мне дело до Питера. Он ошибается, как все смертные.

– Если бы только ты. До вчерашнего дня, когда я выстрелил этому мальчишке не в сердце, а в руку, в городе не нашлось бы ни одного человека, который согласился бы с тобой.

– Но почему ты не убил его? Он заслужил смерть. Открыл стрельбу в городе, наглец!

– Но ему только шестнадцать!

– Пуле все равно, кто нажимает на курок. Она не разбирает возраста.

– В этом мальчишке я увидел себя. Таким же был и я до тех пор, пока те негодяи не поймали Монти.

– Я думал об этом.

– Если бы я убил его, то стал бы убийцей.

– Но ты не убийца.

– Город платит мне именно за то, чтобы я убивал. Я ведь начал убивать не потому, что мне нравится это. Но кого это интересует? Честно говоря, я начинаю бояться за себя. Тогда в ущелье я готов был убить Дэмьена. Один выстрел – и он был бы мертв. Если я сейчас не остановлюсь, если убью кого-нибудь, то обратной дороги не будет.

– Дэмьен причинил зло Лорел?

Долгие годы Джордж заменял Хену отца. Зачем скрывать все от него? Следовало сразу же рассказать ему обо всем. Джордж всегда видел братьев насквозь и умел читать их мысли. Он был хорошим и заботливым братом… и надоедливой нянькой.

– Дэмьен избил Лорел и пытался похитить ее сына.

– Думаю, никто бы не упрекнул тебя и словом, убей ты его.

– Именно этого они и ждали от меня. Этого и требуют.

– Но теперь ты уже не хочешь подчиниться их требованиям, не так ли?

– Не совсем так.

– Потому что ты не хочешь, чтобы Лорел считала тебя убийцей, да?

Хен кивнул головой в знак согласия.

– Но она продолжает так думать, верно?

– Сейчас она отрицает это, говорит, что узнала меня лучше и изменила мнение. Но по-прежнему не хочет, чтобы ее сын вырос похожим на меня.

– Разве это так уж важно?

– Да, очень важно, – Хен запнулся, колеблясь, затем добавил: – Я люблю ее. И хотел бы жениться на ней.

– А она знает?

– Я далее признался ей в любви. Но о женитьбе не говорил пока ни слова.

– Но почему?

Действительно, почему? Совсем не потому, что сомневался в своих чувствах. Просто он боялся самого себя. Между ним и Лорел стояло оружие, которым он привык пользоваться почти без колебаний! Почти! Но мог наступить момент, когда исчезнет и это «почти».

– Я не знаю, кто я на самом деле. Раньше мне казалось, что я знал, но теперь я понял, что мое подлинное «я» было надежно скрыто и от себя, и от окружающих.

– Причиной тому отец?

На лице Хена появилась кривая усмешка. Длсордж привык во всем винить отца, так как был очень похож, на него. Но они с Монти больше походили на мать. И были в большей степени подвержены материнской слабости.

– Когда мама умерла, а Мэдисон ушел, мы с Монти поклялись, что защитим то, что осталось от семьи, или умрем. И эта клятва осталась навязчивой мыслью даже тогда, когда домой вернулись вы с Джеффом. Со временем Монти увлекся другими делами, а я остался верен данной клятве. И сейчас я хочу защитить Лорел и Адама. Но хочу делать это без помощи оружия.

Едва он успел вымолвить последнее слово, как мгновенно понял, что произошло. У каждого человека есть определенный предел. И он, Хен, достиг своего. Еще один роковой выстрел, еще одна смерть – и он окажется на краю пропасти и потеряет душу.

Но, с другой стороны, жениться на Лорел означало защищать – всеми возможными способами – и ее Адама. А зная Блакторнов, нетрудно предположить, что дело не обойдется без оружия.

– Ты был такой же надежной стеной, которая защищала нашу семью, как я – мозгом. Но ты ненавидел свою роль, поэтому постоянно бежал и от нас, и от себя. Но каждый раз, повинуясь чувству долга, возвращался. Все мы, Рандольфы, защитники, правда, по-своему. Но не убийцы.

– Тогда, может, ты объяснишь, почему я считаю оружие неотъемлемой частью своего существа?

– Все мы используем орудия, к которым привыкли и которыми научились владеть в совершенстве. Но только до тех пор, пока не находим равноценной замены. Так, ты пользуешься ружьем, Монти – кулаками, а я предан семье. Если ты женишься на Лорел, тебе придется научиться защищать ее по-другому. И ты обязательно научишься. Ты боишься, что зависимость от оружия может разрушить вашу любовь. Ты пришел ко мне потому, что не в силах один справиться с этим страхом.

Джордж всегда отличался умением схватить суть дела и изложить в двух словах. Ему легко говорить и давать советы. Но он не учел одного. Хен уже согласился защищать город и оказался таким образом меж. двух огней. Если он останется, страсти накалятся. Если покинет город из-за Лорел, то ему придется всю оставшуюся жизнь убегать от себя.

Лорел уже приняла прошлое, неразрывно связанное с оружием. Но даже если она поймет, то сможет ли простить и жить с ним, с Хеном, дальше?

Сможет ли?

– Она все утро спрашивала о вас, – сообщила миссис Уорти шерифу, поднимаясь вслед за ним по ступенькам в комнату Хоуп. – Я не хотела пускать вас к ней. Но доктор сказал, что это может сильно огорчить и ухудшить состояние.

«Вот так люди обращаются с наемными убийцами, – подумал Хен. – Попадая в беду, все нуждаются в них. Но все остальное время добропорядочные граждане обходят их стороной».

– Хоуп стала моим первым другом в городе, – признался молодой человек. – Я бы отдал все, чтобы повернуть время вспять и предотвратить случившееся.

Миссис Уорти помолчала несколько мгновений, пока они поднимались на верхний этаж.

– Горас сказал, что мне следует извиниться перед вами.

– Не стоит. Забудьте об этом.

– Я сама не ведала, что говорила. Мне казалось, моя девочка умирает, и я потеряла голову от горя. Но вы не поймете, ведь у вас нет детей.

– Почему же. Я первый выстрелил в человека, когда увидел, что он набрасывает на шею моего брата-близнеца веревку.

Миссис Уорти дернула шерифа за рукав.

– Извините, – несмелая улыбка на ее губах говорила, что она все простила и поняла. – Не задерживайтесь у Хуоп долго. Она еще очень слаба.

– Она поправится?

Грейс широко улыбнулась и кивнула головой.

– Доктор говорит, что на его глазах свершилось чудо. Через месяц она будет на ногах. Сейчас у нее ваш брат.

– Тайлер?

– Он кормит ее. Ей нужно хорошо питаться, чтобы выздороветь.

Миссис Уорти осторожно открыла дверь, и они увидели Тайлера, который сидел на краешке кровати и из ложечки кормил девочку одним из своих знаменитых ароматных бульонов. Заметив шерифа, застывшего на пороге, Хоуп широко распахнула глаза и оттолкнула ложку.

Она говорила слабым, тихим голосом, но в глазах по-прежнему сверкали задорные искорки. Хен почувствовал, как в уголках глаз появилась подозрительная влага, а в горле застрял ком. Нужно быть вдвойне осторожным и тщательно контролировать себя! Стоит Тайлеру заподозрить брата в некоторой сентиментальности, как до конца дней это не сойдет с его языка.

– Пришлось подождать, пока не станет лучше, – ответил Хен.

Девочка нахмурилась.

– Я так и знала, что мама не пускает вас ко мне. Я слышала, как они шептались с отцом. Но это несправедливо, тем более, что Тайлера она впускает.

Шериф отвел взгляд от лица брата.

– Она боялась, что я утомлю тебя.

– Пообещайте приходить каждый день.

– В этом нет необходимости. Тебе нужен покой и отдых и…

– Обещайте. Я ведь никогда не пропускала ни ваш завтрак, ни обед.

– Ну хорошо. Если твоя мама разрешит, я буду приходить каждый день. А сейчас мне пора идти.

Хоуп приподняла руку, желая задержать гостя.

– А как миссис Блакторн? С ней и с Адамом все в порядке?

– Все замечательно. После того, что случилось с тобой, ни один из Блакторнов не решится на милю приблизиться к городу

– Ага.

– Есть еще новости. Мэри Паркер уже не пользуется успехом. Все мальчишки города готовы нести цветы к твоей двери.

– Я уже говорила, что не интересуюсь мальчиками.

Хоуп украдкой бросила взгляд на Тайлера. Но Хен сделал вид, что не заметил. Наконец, шериф поднялся на ноги.

– Ты поскорее выздоравливай. Мне скучно без тебя. Кроме того, Джорди ждет – не дождется твоего возвращения. Твоя мама не дает ему столько много еды, сколько давала ты.

– Как поживает это маленькое прожорливое чудовище?

– Как всегда: доставляет массу хлопот. Как-нибудь, если удастся прошмыгнуть незаметно мимо твоей мамы, я проведу его, а то он уже замучил меня до смерти бесконечными расспросами о тебе.

– Я тоже его вспоминала. Но он-то ни в какую неприятность не влип, правда?

– Нет, нет. Он говорит, что и не знал, что девчонки могут быть такими хорошими друзьями.

Хоуп тихо засмеялась, затем неожиданно вздрогнула и побледнела. Рана дала о себе знать.

– До свидания. Ешь свой суп и поскорее выздоравливай.

– Тайлер говорит, что это не суп, а консоме44
  Консоме (Consomme) – прозрачный мясной бульон


[Закрыть].

– Он любит придумывать своим изобретениям различные причудливые названия. По мне, так это больше похоже на жижу, которую откачивают со дна рудника. Хотя на вкус, полагаю, вполне приятно.

– Благодарю за комплимент, – сухо проронил Тайлер. Едва заметным движением головы он дал брату понять, что пора уходить.

– Я вернусь только в том случае, если ты пообещаешь хорошо есть и быстро поправляться. В противном случае тебе долго не избавиться от Тайлера и его супов.

Закрыв за собой дверь, Хен с облегчением вздохнул: казалось, тяжелый камень упал с души. Что бы не говорила Лорел о чудодейственном исцелении Хоуп, он не верил, пока не убедился сам. Страшно даже подумать, что бы произошло, если бы девочка умерла.

Миссис Уорти, видимо, куда-то вышла. Внизу у подножья лестницы молодого человека встретила Лорел.

– Хоуп очень бледна, – сказал он. – Ты уверена, что с ней все в порядке?

– По сравнению с первым днем она выглядит просто великолепно. Твой брат приносит ей замечательные отвары.

– Нужно отдать Тайлеру должное. Хотя он и обладает самым длинным носом в Аризоне, но готовить он действительно умеет.

– Похоже, ты не очень любишь брата. Я ни разу не видела вас вместе. И с другим братом тоже.

– Мы довольно странная семья. Предпочитаем держаться друг от друга на расстоянии.

– Тогда почему они здесь?

– Тайлер испугался, что большие и злые Блакторны обидят меня, беспомощного. И отправил Джорджу телеграмму с просьбой приехать и прогнать злодеев.

– Ты считаешь, что тебе не нужна помощь?

– Джорджу здесь не место. У него жена и четверо детей, один из которых – новорожденный. У нас с Тайлером нет никого.

Хен готов был проглотить собственный язык проклиная себя за неосторожность. Он не хотел обидеть Лорел, но в его жизни действительно не было никого похожего на Розу и ее детей. Даже если Лорел очень сильно любит его, она вряд ли согласится стать его женой.

– Мне нужно идти. Надеюсь, ты не собираешься снова убежать в каньон?

– Нет, конечно.

– Вот и хорошо, – Хен повернулся, чтобы уйти.

– Я люблю тебя, – тихо произнесла женщина. – Ты ведь знаешь это, правда?

– Да. Я мысленно напоминаю об этом себе каждый час. И в то же время никак не могу до конца поверить.

– Но это правда. И так будет всегда.

Неужели она хочет сказать, что будет любить его, даже если не согласится выйти замуж за него? Но такое положение вещей будет скорее проклятием, чем милостью Божьей.

– Нам нужно поговорить.

– Сейчас я не могу. Нужно присмотреть за домом и кое-что сделать. Миссис Уорти отдыхает. Она, бедняжка, каждую ночь сидит у кровати дочери.

– Тогда я зайду днем. Часа в два. О'кей?

– Хорошо, – Лорел запечатлела легкий поцелуй на губах молодого человека. – Буду ждать тебя в овраге, за зданием тюрьмы.

Хен направился по деревянному настилу в сторону отеля. Впервые за последние недели он чувствовал себя так хорошо. Один взгляд на улыбающуюся Хоуп – и мир изменился, а в душе воцарился покой. Он хорошо понимал, что будет трудно. Очень трудно. Но первый раз в жизни он понял вдруг, чего хотел. К тому же появилась реальная надежда добиться желаемого.

Он поднял глаза – и обомлел: верхом на лошадях в город въезжали Мэдисон, Монти, Айрис и Джефф.

Поток диких ругательств заставил Эмму Уэллс испуганно закрыть руками уши дочери. Ошеломленная, женщина ринулась в скобяную лавку, увлекая за собой девочку и втайне надеясь, что она не расслышала слов шерифа. Зато сама Эмма запомнила каждое слово. И горела нетерпением поделиться с соседками потрясающей новостью. Она не сомневалась, что подруги будут потрясены не меньше, чем она. Будет о чем посудачить.

Глава 24

– Мог хотя бы поздороваться, ведь мы проделали тысячу миль, чтобы спасти твою шкуру, – проворчал Монти, спрыгнув с лошади и хлопая брата по плечу. – Я не ошибся, когда говорил Мэдиссону, что ты с рычанием, как встревоженный медведь, набросишься на любого, кто станет на твоем пути.

– Ты бы лучше позаботился о деле, – заметил недовольно Мэдиссон, с трудом спешиваясь (все тело с непривычки ныло и болело). Надеюсь, Монти не зря заставил меня скакать верхом по этой ужасной дороге. Пожалуй, только дюжина Блакторнов, вцепившихся тебе в глотку, послужит оправданием всех дорожных передряг.

– Сожалею, брат. У меня их только трое – в тюрьме, да еще один рыщет вокруг города.

– Проклятье, – выругался Мэдиссон, потирая рукой занемевшую спину. – Следовало послушать Ферн.

– А где она?

– Как где? Как обычно, дома и снова беременна, – ответила Айрис и укоризненно покосилась на Мэдиссона. – Полагаю, он только затем и переехал в Колорадо, чтобы в доме хватило места для всех детей, которых он собирается иметь.

– По дороге в город мы не встретили ни одного Блакторна, – вмешался Монти. – Надеюсь, ты не сыграл с нами шутку?

– Так вам и нужно, – пробурчал Хен. – Меньше будете прислушиваться к пустой болтовне Тайлера.

– А при чем здесь Тайлер? – удивился Монти. – Слухи о кличе, брошенном Блакторнами, дошли аж до Канады. Любой беглый каторжник знает.

– Так вот почему они так быстро собираются, – вполголоса заметил Хен. – Их набралось поблизости не меньше дюжины.

– Великолепно, – воскликнул Монти. – Давненько я не участвовал в хорошей драке.

– Не могу сказать, что ты перестал устраивать потасовки с тех пор, как женился на мне, – вставила Айрис.

– Да, с тобой у меня было немало стычек, – согласился Монти, помогая жене спуститься с лошади. Затем отвесил ей легкий, игривый шлепок, подмигнул и добавил. – Я и сейчас не прочь повоевать. Что скажешь?

– Вы двое, прекратите любезничать на улице, – урезонил молодых Мэдиссон. – Своим легкомысленным поведением вы позорите имя семьи.

– Ты просто завидуешь, потому что Ферн нет рядом, – фыркнула Айрис, выглянув из-под руки мужа.

– Конечно, завидую, черт бы меня побрал, – мрачно признал Мэдисон.

– Ты можешь поселиться в отеле, – перебил их Хен. – А когда отдохнешь и охладишь пыл, можешь отправляться обратно в Колорадо.

– Надеюсь, у них достаточно свободных комнат, – сказал Мэдиссон, бросая на Джеффа свирепый взгляд. – Если я окажусь в одном номере с ним, то к утру начнется перестрелка.

– Вы по-прежнему, вижу, горячо любите друг друга. Ничего не изменилось, – заметил с усмешкой Хен.

– Мэдиссон не любит появляться на людях рядом с калекой, – сказал Джефф. – Ему стыдно.

– А если он вдруг промахнется, то я наверняка попаду, – раздраженно бросил Монти.

– Какое замечательное и памятное путешествие, – состроив гримасу, заявила Айрис. – Может кто-нибудь проводит меня до отеля, пока меня не задавили в драке?

– Пусть портье сообщит Джорджу о вашем прибытии, – напомнил Хен. – Думаю, он будет рад видеть вас. Когда вы отдохнете после дороги, вы можете спуститься в ресторан и попросить Тайлера приготовить вам что-нибудь особенное.

– Разве ты не присоединишься к нам? – поинтересовался Монти.

– Зачем? Вы уже большие мальчики. Если вы нашли дорогу сюда аж из Колорадо, то без труда доберетесь и до отеля.

Хен еле сдерживал себя: не хватало еще потакать прихоти братьев. Он не собирался им помогать: чем неуютнее они будут чувствовать себя, тем быстрее уберутся восвояси. И так придется довольно долго терпеть их присутствие.

– Похоже, ты не очень-то счастлив видеть нас, – заметил растерянно Мэдиссон. – Все это напоминает время, когда в Абилине…

– Еще одно слово – и пеняй на себя, – скрипнув зубами, угрожающе заявил Хен, поворачиваясь к брату. – Ты, наверно, забыл, что если бы вовремя не унес тогда ноги, то тебе пришлось бы жениться на Саманте Брюс. А уж она-то ни за что не согласилась бы постоянно ходить беременной. Самое большое, на что ты мог бы рассчитывать, это на парочку маленьких бостонцев. И жил бы ты в собственном доме, как в казарме, делая все только по приказу. Властная супруга вила бы из тебя веревки.

Мэдиссон вздрогнул, лицо его вытянулось. Айрис, не скрывая любопытства, поглядывала на деверя:

– А я и не знала об этом.

– И не узнаешь, даже если мне придется застрелить Хена, опередив, таким образом, Блак-торнов. Жаль только разочаровывать их.

– Посмотрите, кто к нам пожаловал, – иронично протянул взбешенный Хен, кивая в сторону Джорджа, который появился на пороге отеля. – И когда же барбекю55
  Барбекю (barbecue) – пикник традиционным блюдом из мяса, зажаренного на вертеле.


[Закрыть]?

Джордж галантно предложил руку Айрис и помог подняться по лестнице.

– Ты, должно быть, устала. Комната готова.

Пренебрежительно фыркнув, Хен молниеносно повернулся на пятках и, чертыхаясь вслух, побрел прочь.

– Лично я направляюсь прямой дорогой в ресторан, – тоном, не терпящем возражений, заявил Монти. – Вот узе не думал, что у меня когда-нибудь возникнет желание отведать стряпни Тайлера. Но, честно говоря, я готов съесть все (даже несмотря на внешний вид), что он приготовит.

– Я мечтаю о ванне, – вставила Айрис. – И до утра носа не высуну из комнаты.

– А я бы выпил чего-нибудь, – подхватил Мэдиссон. – У меня горло все пересохло. После этой пыли меня может спасти только глоток хорошего виски. – Он открыл дорожную сумку и достал бутылку.

Джордж засмеялся.

– Каждому свое, – пояснил Мэдиссон.

– Ну а ты, Джефф, что собираешься делать?

– Я перекушу в номере. Не хочу, чтобы люди, разинув рты, глазели на меня.

– Не знаю, как ты выдержал бок о бок с ним и с Монти три недели, – удивленно произнес с Джордж, обращаясь к Мэдисону, когда Джефф скрылся за дверью отеля.

– У меня с собой была еще парочка этих незаменимых помощников. Они и выручили, – Мэдиссон кивнул на бутылку с бренди.

– Хорошо, хоть Зака здесь нет, – вздохнув с облегчением, обронил Джордж. – А то бы и мне пришлось хвататься за бутылку.

Неторопливо шагая к конторе, Хен с изумлением прислушивался к непривычным ощущениям. Не успело последнее проклятие сорваться с языка, как губы невольно расплылись в улыбке. На сердце было легко и радостно, как никогда. Но чему он радовался? С появлением почти всех братьев в городе хлопот у него только прибавилось. Если Джордж с Мэдиссоном еще как-то могли помочь и разрядить ситуацию, то от Монти с Джеффом жди одних неприятностей. Да еще Айрис! От рыжеволосой красавицы добрых полгорода потеряют головы, а это точно не предвещает ничего хорошего.

Проблемы собирались вокруг Хена, как снеговые тучи вокруг вершин гор, а он и в ус не дул. Поглупел он, что ли?

Видимо, действительно поглупел. Но причина была более чем веская: его искренне любили и о нем заботились. Пятеро мужчин бросили все свои дела и отправились за тысячу миль, бог знает куда, потому, что Хену грозила опасность. Ради любви к брату они готовы были рисковать жизнями и всем самым дорогим. Неожиданно молодого человека охватила дрожь волнения. Душа, казалось, выворачивалась наизнанку, и появилось дикое желание заплакать. Но он подавил порыв усилием воли.

Раньше (пока он не полюбил Лорел) он воспринимал поддержку братьев как должное. И только теперь понял, на какие жертвы они шли, бросаясь ему на выручку. Но он чувствовал себя недостойным этих жертв. Братьям следует немедленно вернуться к семьям и к делам. Почему они должны страдать и подвергаться смертельной опасности из-за него?

Но в то же время ему не хотелось, чтобы они уезжали. Впервые в жизни он в полной мере почувствовал и (что самое важное!) оценил любовь ближних. И боялся и не хотел вспугнуть это теплое чувство.

– Вы их видели? – не сдерживала любопытства Грейс Уорти.

– Их все видели, – выпалила Рут Нортон. Более взволнованной ее не видели с тех самых времен, когда она (тогда еще прислуга в салуне) вышла на улицу и поднявшийся сильный ветер забросил широкую юбку ей на голову. – Если верить Миранде, то у всех незамужних женщин от мала до велика – головы пошли кругом. Они только и озабочены тем, что стараются поймать взгляд кого-нибудь из Рандольфов.

– Они так похожи, что сразу видно: они – одна семья.

– Что верно, то верно, – подхватила Рут. – Не будь шериф таким худым, его было бы не отличить от брата-близнеца, а так тот, другой, выглядит старше и солиднее мистера Рандольфа. Клянусь честью, я еще никогда не видела столько привлекательных мужчин вместе. Когда я вижу, как они плечом к плечу шагают по улице, у меня начинается сердцебиение.

– Но ни один из них не сравнится по красоте с этой рыжеволосой девушкой, – вставил Томми Уорти, который провел с двумя приятелями полдня, стараясь взглянуть лишний раз на Айрис. – Сэмми влюбился по уши. Как только он видит ее, у него отнимается язык и он начинает бормотать что-то непонятное.

– Так она действительно замужем за одним из них? – уточнила Грейс.

– Да, за тем, который как две капли воды похож; на шерифа, – заверил Томми. – Я сразу же выяснил это. В противном случае половина мужчин города уже толпилась бы в холле отеля.

– Боюсь, с их появлением у нас прибавится неприятностей, – заявила Рут. – Я могу понять их тревогу за брата. Но попомните мои слова, нас ждут неприятности.

– Но я не могу перебраться в твой дом, – возразила Лорел.

– Почему? – настаивал Хен. – Вещей у тебя не так уж и много. А Адам вместе с Джорди уже давно живут там.

– Но где будешь жить ты?

– Я могу спать в здании тюрьмы.

«И скорее буду ночевать за решеткой, чем переселюсь в отель под бочок к братьям» – мысленно добавил он.

– Глупости! Кроме того, я не могу жить в твоем доме одна. По городу поползут сплетни.

Как только Хен привел в дом Уорти Айрис, чтобы представить ее миссис Уорти, Лорел сразу же решила, что пришло время покинуть этот гостеприимный кров. Она и раньше не собиралась задерживаться больше, чем пару дней, но после несчастного случая с Хоуп потеряла счет времени. Теперь же, когда дела больной пошли на поправку, нужно было срочно искать пристанище.

– И Хен живет один в таком большом доме? – удивленно спросила Айрис?

– Предыдущий шериф был женат и имел большую семью, – объяснила миссис Уорти. – Его жена не соглашалась переезжать сюда, пока город не выстроил этот дом. Но он не принес удачи ни шерифу, ни его жене. Шерифа убйли спустя шесть месяцев.

– А здесь найдется комната для нас с Монти? – уточнила Айрис.

– Конечно, – отозвался Хен.

– Вот и прекрасно. Лорел поселится по-соседству. Для всех окружающих мы с Монти будем сопровождающими Лорел. Кроме того, если не увести Монти подальше от Джеффа, они рано или поздно поубивают друг друга. Даже Джордж не в состоянии совладать с Джеффом.