Текст книги "Жена для вождя-дракона"

Глава 11

Гастор не зря считался на редкость хладнокровными и разумным среди драконов молодого поколения. Все было так. Он умел видеть скрытое, хорошо оценивал любую ситуацию, умел вести сложную игру и добиваться желаемого. Более того – он великолепно знал эти свои свойства и умел применять их по назначению.

Не зря ведь Золотой змей так рано сделал его младшим советником и доверял ему некоторые тайны. Гастор гордился этим, и не скрывал своей гордости. Честно показывать, что ты горд своими достижениями – это мудро, а Гастор ценил мудрость даже больше расчетливости и коварства.

Но у него была одна слабость. Конечно, как большинство драконов, он не знал женских отказов, мог иметь любую. Но… порой Гастору как бы западал образ какой-нибудь женщины. Нехарактерное для драконов состояние. И тут было недостаточно взять эту женщину в свою постель. Нужен был период времени, когда он узнавал ее, разгадывал ее, как загадку, наслаждался ее красотой и уникальностью.

И пока он не обретет эту женщину, он ощущал себя, как мальчишка, который должен получить вожделенную игрушку во чтобы то не стало, при этом испытывал даже некоторый внутренний трепет. Волновался, словно от слабого женского существа могло зависеть его благополучие и душевный комфорт.

Так было и с этой воинтельницей. Гастор просто потерял дар речи, когда увидел ее. Она была великолепна. Сильная, вся такая упругая. Не мягкая пушистая кошечка, свернувшаяся в лукошке, а дикая тигрица, опасная и хищная.

Прекрасна.

Прекрасна с ее убранными волосами, блестящей смуглой кожей, покрывшейся каплями пота, с налитыми плодами на груди, стремящимися разорвать тонкую шнуровку. А ее руки! Крепкие и жилистые, но очень изящной вытянутой формы, каждый ее мускул казался произведением искусства.

Гастор глубже втянул воздух. От места схватки пахло ею. Опасность, азарт битвы и секс. Волнующее сочетание. Эта воительница умудрялась быть опасной и грубоватой, сохраняя при этом женскую привлекательность и определенную тонкость и изящество.

Ее бой был искусством, и сама она была произведением искусства.

Гастор хотел ее прямо там, сидя на постаменте подле своего двоюродного брата. Ее образ впечатался в разум и плоть.

Разгадать, подмять, ощутить, сделать своей, играть, пока не насытится!

Только бы Гор не уперся. Этот еще несостоявшийся дракон будет отстаивать свободу своих людей до последнего.

К счастью, все случилось лучше, чем Гастор предполагал. Гор дал им с воительницей решить самим. И за одно это Гастор был готов простить младшему брату, что тот несколько раз побеждал его в тренировочных поединках. Да вообще на многое был готов закрыть глаза…

Гастор намерен был завоевать эту воительницу. Накинуть аркан на ее гордую душу и упругую сильную плоть. Рассмотреть и узнать ее. Желал этого даже больше, чем просто обладать ею.

К вечеру в его шатер доставили самые изысканные блюда, ароматные, мясные, с острыми специями, как любят кочевники. И Гастор ждал ее с волнением.

Он мог соблазнить любую с применением драконьей магией. Но с воительницей хотелось по-другому. Интереснее.

Тем более, что она точно знает, зачем идет к нему. Их цели совпадают.

Красный дракон хочет воительницы. А воительница хочет дракона.

Она пришла. Бесшумно откинула занавесь и шагнула внутрь босыми ногами.

Девушка не выглядела трепетной ланью, идущей чтобы лечь под дракона. Нет. Она выглядела соблазнительницей, кошкой, которая знает, когда изогнуть спину, когда погладить мягкой лапой, а когда – выпустить когти так, что и это доставит радость.

Ее великолепные волосы были распущены, лишь прихвачены небольшим обручем, чтобы не спадали на глаза, в их обрамлении скуластое, точеное лицо казалось лицом жрицы из легенд.

В древности такие жрицы приносили в дар драконам свою девственность и почитали это за честь. А потом – девственность других, юных дев, которых готовили к этому дурманящими зельями и увещеваниями. Они были первейшими наложницами драконов до того, как на земле появились адори.

Теми жрицами, кто служит, но не прислуживает. Добровольно дарит наслаждение, но не прогибается ради того, чтобы получить ласку.

На ей было что-то вроде юбки из длинных бордовых полотен. При ходьбе они шевелились, раскрывались, открывая взгляду восхитительные длинные ноги, сильные и стройные. Обычно к такой юбке степнячки надевали скудную полоску, такую, чтоб лишь прикрыть грудь. Но вместо нее на Камире снова была жилетка – бордовая с золотым шитьем, с такой же соблазнительной шнуровкой, как днем. Эти тесемки хотелось распустить зубами, сразу добраться до богатства, что оно скрывает.

От нее исходил аромат сдерживаемой страсти. Тигрица пришла, чтобы дарить удовольствие и получать его.

Воительница, но женственная и сладкая. Хотелось сразу уложить ее рядом, раскинуть, провести ладонью по всем изгибам и заставить ее стонать, признавая, что он, Гастор дает ей ни с чем не сравнимое наслаждение.

Он сглотнул. Не все сразу, если он хочет познать ее, а не только взять.

Гастор приветственно кивнул ей, она же с невозмутимым лицом танцующей походкой прошла и устроилась наискосок от него за столом – легла, подперев голову рукой. Взору открылась стройная талия, крепкий пресс и упругое смуглое бедро, выскользнувшее из полосок юбки.

– Благодарю, что пришла разделить мою трапезу, воительница Камира, – произнес Гастор, вновь благожелательно кивнув ей и, не скрывая восхищения, обвел взглядом ее фигуру.

– Благодарю за приглашение, красный дракон Гастор, – почтительно ответила Камира. Но в ее голосе Гастор уже услышал мурлыкающие нотки. Так говорят, давая понять, что осознают цель «трапезы».

– Угощайся, – Гастор провел рукой над столом, налил кумыра себе и ей.

Камира привстала и двумя руками взяла пиалу из его рук. При этом он едва заметно коснулся ее пальцев своими.

К удовольствию Гастора, даже просто прикосновение к ней было сладким, а сама она чуть вздрогнула и тут же еле-заметно потянулась, как кошка. Прикосновение дракона…

Что же, подумал Гастор. Ему хотелось обойтись без магии, хотелось, чтобы она была его с потрохами, без применения особых драконьих чар. И это может получиться. Она реагирует на него.

Главное понять, чего хочет эта женщина. И дать ей ровно это.

Несколько минут они молча ели, глядя друг на друга, как два хищника, кружащихся в танце. Гастор ощущал ее сильную, сладкую, насыщенную энергию. Влекущую, как жаркая южная ночь. Но ему еще не удавалось разгадать ее. Что-то было в ней еще, кроме смелости, силы и сексуальности. И он не мог так просто нащупать это.

– Почему ты занимаешься этим? – спросил Гастор, имея в виду, почему она воин. – Ты прекрасная женщина. Неужели среди знатных воинов не нашлось достойного стать тебе мужем?

– Свобода, – коротко ответила Камира, взглянув ему в глаза. – Отец вырастил меня воином, и я выбрала этот путь, потому что он дает свободу. Это лучше, чем вышивать ковры и прислуживать мужу. Так я сама выбираю.

– Что выбираешь? – с искренним интересом спросил Гастор, чуть склонив голову и изучая ее лицо.

Очень интересная. Куда интереснее даже, чем он думал. Любит свободу и хочет выбирать. Все ли? И всегда ли?

– Все. Свой путь и мужчин, – ответила Камира, чуть улыбнувшись краешком губ.

– А если мужчина не хочет, чтобы ты его выбрала? – спросил Гастор.

В глазах девушки сверкнула легкая молния гнева, ему подумалось, что он попал в точку. У Камиры было разбито сердце, понял он. Это читалось и в ее энергетике, теперь он осознал, что за едва-уловимая нотка чудилась ему посреди ореола силы и сексуальности.

От этого его собственное сердце неприятно кольнуло. Гастор держал при себе женщин дольше, чем другие драконы. Но все же не очень долго. Тем не менее, он хотел, чтобы сердце любой из них безраздельно принадлежало ему. И он хотел, чтобы она хранила в сердце лишь его даже, когда ее тело будет принадлежать другому.

Но в лицо Камиры тут же вернулась невозмутимость.

– Они предлагают мне себя – я соглашаюсь, если хочу. Иногда я предлагаю кому-то из них – он соглашается, если хочет, – невозмутимо ответила она. – Все добровольно.

И замолчала, с вызовом глядя на Гастора.

Одновременно он уловил в этом вызове все больше разгорающееся любопытство. Любопытство о том, что за мужчина перед ней. Похоже его вопросы зацепили ее, тронули, вызывали разные эмоции.

Это хорошо.

– А что ты хочешь от дракона? Как ты хочешь? – спросил он, окинув ее откровенным взглядом.

Девушка опустила глаза, словно скромная девственница, помахала длинными ресницами, явно играя. Вздохнула и подняла на него взгляд – теперь прямой, хоть и подернутый дымкой истомы-предвкушения.

– Покажи свою силу, дракон, – сказала она. В ее голосе звучали одновременно вызов и желание.

Вот оно что, подумал Гастор. Так он и думал. Воительнице хочется испытывать мужскую силу. Хочется, чтоб мужчина достучался до ее женского естества, до ее слабости. И она достаточно раскрепощена и опытна, чтобы понимать это и даже поставить в известность.

В одно движение он оказался подле нее, даже не поднявшись на ноги. Повалил девушку, прижав ее запястья к ковру, а коленом придаил ее ноги, чтобы не лягалась. Для дракона это было не сложнее, чем сжать ножки ягненку.

Несколько мгновений девушка извивалась под ним, пытаясь вырваться – всерьез, в полную силу, попробовала укусить его в плечо, но Гастор отклонился. Она хочет по-настоящему, и он по-настоящему даст ей то, что она хочет. Конечно, она знает всякие приемы, но тут никак не вырваться, когда ты скован по рукам и ногам тем, для кого ты не сильнее котенка.

Этого она и хотела.

В следующий момент из ее губ вырвался низкий хриплый вздох, а взгляд Гастора уперся сперва во влажные полные губы, потом – в восхитительную ложбинку, во вздымающиеся перед ним упругие холмы. Перехватив ее запястью одной рукой, другой он пальцем подцепил шнуровку и рванул на себя. Кожаные тесемки лопнули, словно бы лопнула вся жилетка, восхитительная грудь с заострившимися и затвердевшими темными сосками открылась перед ним.

Гастор накрыл ее рукой, слегка сжал, оглаживая, защепил пальцами сосок, так и не отпуская ее запястья. Воительница глухо застонала, не закрывая при этом глаз – она не стеснялась своих желаний и смотрела не него, даже слегка оценивающе.

В следующий миг Гастор раздвинул ее ноги, скользнул бедрами между ними, попутно порвал юбку, и впился в ее губы хищным поцелуем.

Сейчас ты закроешь глаза и будешь стонать, потеряв контроль, подумал он. Я заставлю тебя потерять контроль. Так и сжимая ее руки, фиксируя у нее над головой, заскользил ладонью по ее телу, избавляя его от остатков одежды, овладевая ее восхитительными изгибами.

Отстранился он лишь на секунду перед тем, как взять ее. Чтобы увидеть ее сведенное жаждой лицо перед тем. Она приоткрыла глаза, глядя на него с огненным туманом желания. Гастор навис, дразня своим мечом страсти ее жаркие складки.

– Давай, дракон…! Возьми меня! Я больше не могу… – хрипло простонала она, и Гастор резко вошел в нее. Игры и изощрения потом, когда она уже один раз расплавится в его руках.

Сейчас он просто возьмет ее так, как она хочет – резкими, рваными тычками, заставляющими ее кричать с дикой страстью женщины, подчинившейся мужскому напору. Заставит ее сжиматься от оргазмов, пока ее строптивость не станет расслабленной покорностью, пока она совсем не ослабнет в его руках. Потом – самому с ревом упасть на нее, улететь, извергаясь в жаркое лоно.

* * *

Когда первый барьер был сломан, оказалось, что воительница хороша во всем. Она была и прекрасной «наездницей», и нежной принимающей женщиной.

Гастор давно не чувствовал подобного.

Это женщина была всего лишь человеком, но предавалась страсти наравне с драконом. Казалось ей все время также не хватает, как ему, также хочется пойти еще дальше даже, когда дальше пойти уже невозможно.

Спустя много часов, Гастор сделал то, что делал лишь с теми из женщин, кого давно держал при себе. Кто немного проник в его душу и оставил след легкой, ненавязчивой привязанности. Он уложил ее голову себе на грудь и ласково расчесывал пальцами длинные блестящие волосы, поглаживал ее плечо. И получал от этого почти такое же удовольствие, как когда неистово врывался в это упрямое упругое тело.

Дикая тигрица лежала на его груди, вроде бы укрощенная, но он порой слышал ее странные вздохи, словно ее что-то тревожило.

А ее действительно что-то тревожило. Гастор ощущал в ее энергетике, что она удовлетворена не полностью. Не физически, это ее дух, ее вихри энергии, словно не могут успокоиться.

И все же он спросил с несвойственной ему прямотой.

– Полетишь со мной в Золотой город? Будешь со мной?

Девушка отстранилась и привстала на локтях, упираясь в его каменную грудь.

– Зачем? – спросила она.

– Быть со мной, пока мы оба хотим этого.

Она чуть улыбнулась, искоса посмотрев на него:

– А если ты расхочешь раньше, чем я, что тогда? Я не наложница, которую можно передать другому, когда надоест.

Гастор не стал лукавить, обещать вечной страсти. Воительница зацепила его сильно, но он понимал, что эта привязанность закончится. Рано или поздно он познает самую глубинную точку ее существа, и тогда ему придется прогнать ее.

– Ты талантливый воин. Ты сможешь поступить в школу высоких стражей. А потом стать одним из них, войти в гвардию Золотого змея. Я помогу тебе. Это лучше, чем вечно скитаться по степи.

– Думаешь? – рассмеялась Камира, но Гастор прекрасно видел, что это наигранное веселье. Ей было больно внутри. И… странно. Ему хотелось избавить ее от этой боли.

Она отсмеялась и вновь опустила голову ему на грудь. Тихо и твердо сказала:

– Нет. У меня есть незаконченные дела.

Гастор приподнял ее, перевалил на спину и взял в руки ее лицо.

– Что тебя тревожит, воительница Камира?

На мгновение ее взгляд стал беззащитным, как у юной девочки. А Гастору это неожиданно показалось трогательным, хоть и не вязалось с образом сильного воина и страстной опытной женщины. Потом в ее лице мелькнуло сомнение. Она пожевала губы, раздумывая. Видимо, понимала, что соврать дракону не удастся.

– Наш вождь изменился в последние дни, – осторожно произнесла она. – Меня тревожит это. Я беспокоюсь за него и за племя Мэй.

– И в чем же дело? – мягко спросил Гастор.

– Женщина, – отведя глаза в сторону, ответила Камира. – Ему подарили наложницу, девственницу из Гортама. И он сам не свой. Он даже подарил ей браслет избранной наложницы…

Теперь она посмотрела на него прямо.

– Ах, вот в чем дело… – сказал Гастор и отпустил ее с невольной брезгливостью. – Ты хочешь, чтобы я избавил тебя от соперницы? Так, Камира?!

Непривычное гневное чувство ударило его в серде, и он схватил девушку за подбородок.

– Ответь прямо!

Глава 12

Внутри Гастора мелькнула огненная драконья ярость. Он и сам не ожидал, что его так заденет «неверность» этой женщины.

Теперь он полностью ощущал то, что было в Камире на этот счет. Неразделённая страсть, может быть, даже влюблённость. Неоправдавшиеся мечты и амбиции. И все это связано с Гором.

Камире мало принадлежать какому либо дракону. Она хотела покорить сердце его младшего брата. И поэтому…

Он все же разжал пальцы на подбородке девушки, понимая, что может просто сломать ей кость. А она гордая, не покажет страха, стерпит боль, не пикнет, что ей плохо…

Она и верно испугалась лишь на мгновение. Потом покрыла взгляд томной поволокой и промурлыкала.

– Я надеялась заслужить твою помощь, Гастор… Ты его старший брат, ты можешь помочь. А я… мне не все равно, что с нашим племенем.

Гастор недобро рассмеялся. Потом усилием воли взял себя в руки.

Эта строптивица будет принадлежать ему с потрохами. Но, если он хочет этого, он должен быть умнее нее. Не показывать ей своей слабости, эмоций, что она вызывает. Именно эмоций.

– Я не буду помогать тебя, воительница в этом, – сказал он насмешливо, лег на спину и закинул руки за голову. – Мой брат может иметь, кого хочет. Это его право. А мне не интересно, кого он имеет, и не интересно помочь тебе удовлетворить твой голод. Потому что тебе нужно другое. Я даю тебе эти четырнадцать дней, чтобы решить быть со мной. Когда я вернусь за Гором, ты должна будешь сказать мне, отправишься ли ты со мной, чтобы служить в высокой дружине и жить со мной. Или…

– Или?! – гнев в глазах девушки смешался со страхом.

– Или… Помни, что я всегда могу забрать тебя силой. Тебе нужен я, а не он. И если заберу, то ты забудешь о битвах и служении. Ты станешь моей собственностью… пока мне не надоест…

Он словно бы лениво потянулся.

Все же Камира была моложе, эмоциональнее. Она не выдержала.

– Будь ты проклят, дракон! – сверкнув взглядом, крикнула она и вскочила на ноги. Высокая, обнажённая, отсветы красиво заиграли на ее смуглой коже, высветили грудь с воинственно вздернутыми сосками.

– Не желаю тебя больше видеть!

Кажется, она оглянулась в поисках обрывков своей одежды. Но, конечно, Гастор оказался быстрее. Перевалился ближе к ней, сделал подсечку, и Камира упала ему в руки, он опять завалил ее, нависая сверху.

– А я хочу тебя видеть… – прошептал он. – И ты хочешь быть со мной. Или будешь хотеть…

Он впился в ее губы острым, грубоватым поцелуем, а когда отстранился, лицо Камеры дышало истомой, с губ срывались вздохи.

– Будь ты проклят, дракон… – повторила она, прежде, чем он опять овладел ею.

И делал это до самого утра. Гастору хотелось «победить» ее, довести до изнеможения, показать, на что способен настоящий дракон, ведь человеческие мужчины так не могут. Хотелось брать ее обессилевшую, дождаться, когда она будет молить о пощаде и заснет в его руках.

Так и произошло.

* * *

На следующее утро Камира спала в шатре, а Гастор был доволен. Он добился своего. В самом конце обессиленная девушка шептала его имя и смотрела на него затуманенными влюбленными глазами.

Гастор хищно усмехался про себя. Он знал, что энергетическое и физическое наслаждение значит для женщин куда больше, чем они обычно показывают. А путь к сердцу страстной Камиры действительно может лежать через секс.

Ему не хотелось улетать. Он с удовольствием побродил бы по степи с племенем Гора. Но дела звали его обратно.

Ничего. Через тринадцать с половиной дней он вернется и заберет свой воинственный приз. Передышка, возможность оценить, как ей повезло, пойдут воительнице на пользу. Хоть да, он будет скучать по ней эти дни…

Они завтракали с Гором. Гастора действительно мало волновало, что за наложницу подарили его брату, но все же… какое-то любопытство было. Интересно же, кому братец подарил браслет избранной. Кто зацепил его. Обычно вкусы Гора сильно отличались от его собственных.

– Я слышал, у тебя новая наложница, ты выделил ее, как избранную…? – словно бы лениво спросил Гастор, закладывая в рот кусочек ароматного мяса.

На мгновение брат напрягся. Гастор ощутил, как жесткая струна звякнула в сильном теле Гора. Но это был лишь миг, призрачный и быстрый.

– Признаюсь, да! – рассмеялся Гор. – Девушка хороша, попала ко мне невинной из города… Чтоб наши хищники ее не сожрали, я дал ей браслет.

– Мудро, – согласился Гастор, подумав, что одну такую хищницу он теперь хорошо знает. Гор прав, что обезопасил девчонку, которая ему понравилась.

– И где де она? – все так же непринужденно спросил Гастор, прожевав очередной кусок. – Мне было б интересно взглянуть на твою избранную наложницу.

– Спит в шатре, – невозмутимо ответил Гор и усмехнулся. – Ты ушатал нашу непобедимую воительницу, она спит в твоем шатре, насколько я понимаю. Вот и я… провел время со своей наложницей. Пусть отдохнёт, ее ждет еще много насыщенных ночей.

– Не сомневаюсь, – понимающе усмехнулся Гастор. – Пусть спят. Обе.

Он подумал, что еще удовлетворит свое любопытство, когда прилетит за Гором.

Спустя пару часов он улетел под восторженные крики кочевников.

* * *

Алира проснулась бодрая и какая-то… счастливая. Неожиданно счастливая для ситуации, в которой она находилась.

В теле растекалось приятное тягучее чувство, она ощущала себя довольной и радостной. А перед глазами мелькали странные образы.

Кажется, вождь, его сильное тело на ней… это было так сладко.

Надо же, зацепил ее, слегка разозлилась она, подумав, что после происшествия во время мытья ей приснился откровенный сон.

Она тряхнула головой и стала одеваться. Наверняка уже вечер, вообще странно, что она опять заснула.

Проспала визит другого дракона! Все пропустила!

От этого возникало неприятное чувство потери контроля над ситуацией.

Все время, пока Алира приводила себя в порядок и общалась с Зхоей, она думала о том, что делать дальше. Ей хотелось узнать, чем закончился визит другого дракона. А запаса слов и жестов с Зхоей не хватало, чтобы служанка объяснила ей, что случилось за время, пока Алира спала.

И еще один странный момент. Алира совершенно не понимала, сколько времени. Ей казалось, что должен быть вечер, ведь день она проспала. Ощущения говорили, что ее сон не был короткой дневной дремой, заканчивающейся за час…

К тому же сквозь занавес пробивался яркий утренний солнечный свет. А Зхоя показывала ей что-то странное, знаки, что Алира спала… и, видимо, очень долго. Да и еда, которую служанка принесла больше походила не завтрак, чем на обед. Алире научилась примерно отличать, что кочевники едят в какое время суток. А еще у нее было очень сильное чувство голода, словно она не ела больше суток.

В общем, Алира не уставала удивляться тому, что, похоже, она спала очень долго. С чего бы? В ее судьбе еще слишком много волнений, чтобы полностью расслабиться и отдыхать сутки напролет.

Она села есть, когда занавесь вдруг открылась и на пороге появился Гор. Зхоя низко поклонилась и скользнула наружу, а у Алиры подозрительно сильно забилось сердце. Почему-то при взгляде на его высокую фигуру в пробивающихся через щель солнечных лучах ей вспоминался тот неконтролируемый экстаз в ванной и ее недавний сон, который она не помнила, но словно бы ощущала.

Он тоже внимательно смотрел на нее. И Алире казалось, что он читает ее мысли. А, может, просто сам думает от том же…

Пронеслась невольная мысль, что если контакт их рук принес им такое наслаждение, то что будет, если он начнет ее целовать, трогать. Прикасаться везде.

Алира покраснела. И тут же молнией сверкнула еще одна мысль: зачем он вообще пришел?! Вряд ли, чтобы посмотреть, как она ест.

Ее реакция не прошла незамеченной. Он чуть улыбнулся.

– Доброе утро, Алира. Я могу разделить с тобой трапезу? – очень мягко, раздельно и миролюбиво спросил он. Именно спросил. Она не уловила в его голосе ни властных ноток, ни насмешки.

Это было что-то новое… Он говорил тоном, которым обращались к ней вежливые городские мужчины – из тех, кто симпатизировал Алире, ведь и в Гортаме она считалась красавицей.

– Доброй утро… Да, конечно… – растерянно ответила она, изумляясь и его тону, и тому, что он спрашивает разрешения.

Он упруго подошел и сел напротив, скрестив ноги, деловито протянул руку и взял со столика пиалу с густым молочным напитком. И только тут Алира заметила, что на столике был комплект еды и посуды на двоих… Погруженная в свои мысли, прежде она и не заметила этого. Значит. дракон заранее распорядился о том, чтобы накрыли на двоих?

Мысли заметались в голове, как бешенные. Алира просто не знала, что ей думать.

– Спроси, что хочешь, потом – поешь, ты давно не ела, я не хочу, чтобы ты потеряла сознание от голода, – назидательно, с легким весельем в голосе произнес дракон.

Он снова немного насмехался, и Алира даже облегченно выдохнула. За их две прошлые встречи это стало ей привычно. К тому же такой его тон давал ей возможность отвечать смело, с бравадой, упрямиться, быть с ним словно бы на равных. Этот его тон как будто придавал сил ее воле.

– Ты хочешь разделить со мной трапезу? Зачем? – прямо глядя на него, спросила она. Алира знала, что совместная трапеза с вождем – большая честь. Поэтому вождь редко делит еду со своими наложницами или слугами. Чаще – с лучшими воинами и приближенными, теми, кто хоть немного соответствует ему по «статусу».

– Ты недавно говорила, что у вас принято узнавать друг друга, общаться, разговаривать… что-то там еще вроде… – лукаво протянул Гор, искоса поглядев не нее. – Я подумал, что это неплохая традиция. Ты мне нравишься, и я хочу узнать тебя лучше. Возможно, тебе тоже будет полезно и приятно узнать меня и обо мне.

Последние фразы он сказал серьезно и мягко. А Алира замерла. «Ты мне нравишься» – прозвучало как-то странно, неожиданно. Ошарашивающе. И очень приятно.

Правда на заднем плане промелькнула мерзкая мысль, что дракон решил приручить ее другим, мягким способом. Сыграть по ее правилам, чтобы привлечь. А потом, когда она в него влюбится, сделать своей – наравне с другими наложницами.

А потом… сколько он будет держать ее при себе?

Следующая мысль была еще неприятнее. Он не столь глупа, чтобы не понимать, что он в любом случае сделает ее своей. И действительно неизвестно, сколько это продлится, сколько она будет ему интересна. Поэтому ей нельзя допускать его в свое сердце, чтобы потом не было слишком больно. Чтобы выжить потом. Напротив, ей следует сделать все, чтобы Гор сам привязался к ней как можно сильнее, а потом устроил ее судьбу благополучно. Самой же сохранять спокойный и холодный разум.

Другого-то ей не дано. На другое ей не стоит и надеяться…

Эта мысль – мгновенная, правильная – оказалась очень болезненной. Осознание небогатых перспектив, что ей даны. Глаза невольно засаднило от прихлынувших слез. Ведь так хотелось опереться на это «ты мне нравишься», поверить ему.

Более того, она знала, что нужно ответить дракону. Догадывалась, как следует вести себя той, кто хочет привязать Гора на долгое время. Нужно узнать о нем, спровоцировать его говорить о себе, восхищаться им, сделать разговор приятным, затягивающим…

Но чувства сказали другое.

– Великий вождь столь великодушен, что разговаривает со своими рабынями? – не сдержав ехидства и досады, спросила она.

Гор серьезно поглядел на нее. Кажется, в его глазах мелькнула обида.

Но тут же испарилась. Лишь голос его стал чуть более резким.

– Почему ты такая острая со мной? – внимательно глядя на нее, спросил он. – Я поступил с тобой наиболее великодушно, ни с кем вожди не поступают так. В чем причина?

И Алире вдруг стало стыдно… Ведь он прав. Про плен у кочевников не зря рассказывают страшные истории. Каждая девушка в городе боится оказаться в их руках. И об Истинных вождях в этом плане тоже не ходит никаких обнадеживающих слухов. Говорят, что он разделяют традиции народа, которым правят. Как и говорил Гор в самом начале…

Она сама убедилась в том, каким грубыми и жестокими могут быть степняки! Двух дней в племени Гран ей хватило. По сравнение с тем адом ее новая жизнь в племени Мэй – просто сказка! И Гор в сущности до сих пор ничем ее не обидел. Только пошел ей навстречу.

Отнесся, как к человеку, а не как к подаренной красивой вещи.

А она… В конечном счете, хотя бы ради того, чтоб он не изменил своего к ней отношения, нужно перестать дерзить ему и поддевать его. И…

В душе она ведь ему благодарна! Просто слушает свои страхи сильнее, чем перламутровое чувство, притаившееся в сердце еще с их первого разговора.

– Извини, – чуть опустив взгляд, искренне сказала она. – Я… благодарна тебе, правда. Просто, я ведь уже говорила – мне не нравится мой статус рабыни. И я… боюсь будущего! – последнюю фразу она выдохнула и подняла на него глаза, словно вынырнула из воды. Озвучить ему свой главный настоящий страх, было необычно. Но она неожиданно ощутила облегчение. Это было как прыгнуть со скалы и не разбиться, а благополучно приземлиться на ноги, хоть и не ожидал этого.

– Понятно, – серьезно кивнул Гор. Оглядел ее, улыбнулся и кивнул на еду. – Поешь. Говорить о будущем лучше сытой.

«Говорить о будущем!» – эхом пронеслось у Алиры в голове. Даже так? Он может предложить мне что-то? В сердце мелькнула отчаянная надежда.

– Как я могу есть, если речь идет о моем будущем, которое я похоронила?! – искренне сказала она.

– Похоронила? – лукаво поднял брови Гор. На пару мгновений в его глазах появилось искреннее веселье, словно он скрывал какой-то сюрприз, о котором не хотел пока говорить. Но продолжил совершенно серьезно: – Я говорил, что не позволю свершиться тому, что действительно может прервать твое будущее: убить тебя или сделать общей наложницей степняков. То есть не отпущу тебя одной скакать по степи и не дам тебе опасную мнимую свободу. В сущности, тебе нечего бояться.

– Но сколько это продлится? – спросила Алира.

– Что продлится? – с лукавым интересом спросил он, испытующе глядя на нее.

– Твоя милость и покровительство, вождь! – она немного засмущалась, ведь знала, что он понимает, о чем она говорит на самом деле. Сколько она будет нравиться ему, сколько он захочет держать ее при себе и заботиться…

– Алира, поешь! И тогда мы спокойно обсудим наше будущее. Или мне самому покормить тебя?! – в янтарных глазах опять зародилось то лукавое веселье, он быстро переместился чуть ближе к ней, так, что Алира ощутила жар его крепкого тела. Как всегда, это было волнующе, его сильная аура накрыла и придавила ее. Но это «придавила» было странно приятным.

На глазах у изумленной Алиры он оторвал кусочек от ароматной лепешки и протянул руку к ее рту. – Ешь, я сказал! – плохо скрывая свое веселье, произнес он с наигранной строгостью, а в его глазах появилось ожидание – ему явно было интересно, что она сделает.

Во мгновение ока Алире представилось, как она сейчас возьмет в рот этот ароматный кусочек хлеба. При этом губами коснется его пальцев. И ей неожиданно… захотелось это сделать. Мягко, не очень широко открывая рот – так, чтобы со стороны выглядело красиво – обволакивая его пальцы губами.