Текст книги "Пока огонь не поглотит меня"

Глава 20

Медленно открываю глаза и потягиваюсь, улыбаясь новому дню. Странно, но очень темно для дня. Тянусь рукой к лампе, а её нет. Чёрт, это не мой дом. Где я нахожусь?

Оглядываю поначалу незнакомую комнату, а затем смутно вспоминаю о состоянии сестры. Настроение жутко портится, от нежелания находиться в этой стране и в этом месте. Ненавижу Ирландию. Всеми фибрами души терпеть не могу, как и мой муж. Филипп. Наверное, он очень тревожится, и я хочу обратно к нему. Безумно хочу домой.

Поднимаюсь и нахожу лампу. Включая свет, оглядываю себя с нескрываемым отвращением. Какая-то грязная и вонючая футболка, которую я моментально сбрасываю, словно прогнившую кожу. Угадываю расположение ванной и захожу туда. Мои крема, косметика и духи. Хорошо, что это имеется. Быстро принимаю душ, не желая дотрагиваться до ржавой и не очищенной до блеска сантехники. Как Рейчел может жить в таком ужасном и дешёвом доме? Отвратительно.

Сушу волосы и укладываю их волнами, именно так нравится Филиппу. Накладываю макияж и довольно оглядываю себя. В спальне нахожу чемодан и выбираю самый изящный набор белья и светлое платье. Надеваю туфли и собираю все свои вещи, но для начала мне необходимо убедиться, что с сестрой всё хорошо. А то потом скажут, что я зазналась и бросила бедняжку одну. Конечно, Санта ведь теперь богата, и не хочет иметь странную семью с заскоками.

Выхожу из спальни и быстро направляюсь на свет. Рыжие волосы Рейчел – первое, что я вижу и кривлюсь. Ненавижу и красный цвет. Отвратительно, пошлое сочетание.

– Привет, – натягиваю улыбку, входя в маленькое и неуютное помещение.

– Санта. Ты как? – Она подскакивает со стула и с беспокойством, которого я не понимаю, оглядывает меня.

– Хорошо. А ты как себя чувствуешь? – Интересуюсь я. Боже, даже посуду не помыла.

– Нормально, голова только болит. Ты так выглядишь…

– Ухожено, что тебе бы тоже не помешало. Значит, твоя болезнь сошла на нет? – Обрываю её взмахом руки, наслаждаясь, как в искусственном свете играет бриллиант на пальце.

– Болезнь? – Глупо переспрашивает меня. Закатываю глаза, раздражаясь ещё больше.

– Да. Что там у тебя было? Горло, температура и с лёгкими что-то. Так тебе уже лучше?

– Хм, намного.

– Отлично. Тогда я сейчас же выезжаю обратно. Закажи мне такси, только прошу не обычное, а для богатых клиентов. Не желаю пачкать своё платье этими мошками, от которых воняет, как из помойки, – кривлю нос, словно ощущаю всю гадкую палитру.

– Обратно? К Филиппу?

– У тебя что, осложнение на слух после болезни? – Едко спрашиваю её.

– Нет, но…

– Тогда хватит. Мне необходимо быть дома, мужу я нужна. Вызови машину немедленно, – приказывая ей, направляюсь в убого обставленную спальню и поднимаю ручку дизайнерского чемодана.

– Ты никуда не поедешь.

– С чего бы это? Моё место в Лондоне, Рейчел, – огибаю её, но она хватает меня за руку, заставляя кипеть от злости.

– Санта, ты помнишь, что было утром? Помнишь? – Тихо спрашивает она.

– Что? Больница? Отвратительная вонь и этот дом? У тебя поднялась температура, и мне пришлось ухаживать за тобой. Так что ещё ты хочешь? Денег? Сколько? Я готова тебе это дать, как раз сделаешь ремонт, – оглядываю небольшую гостиную с ужасной и очень дешёвой мебелью. Да, ей определённо нужна сумма, чтобы выжить в этом мире.

– Так сколько, милая? Ты же знаешь, мне не жалко, да и Филиппу тоже. Мы же семья, – последнее слово выплёвываю и достаю из сумочки чековую книжку.

– Мне ничего не нужно. Это ты мне мстишь так? Какая ты отвратительная, именно такую я и запомнила. Всё, роль канула в забытье, и теперь ты вновь последняя стерва? – Шипит сестра.

– О, прекрати. Почему такая реакция? Ты машину вызвала? Я хочу домой, ещё, может быть, успею на рейс. Также сообщи моему мужу о том, что я лечу обратно. Он не звонил?

Рейчел моргает, словно идиотка, и делает шаг назад.

– Санта… что с тобой? – Шепчет она.

– Всё, я устала. Сама найду машину. Ты прилетишь на день рождения Филиппа? Ему сорок лет, и я устраиваю грандиозный праздник, – улыбаюсь от своих слов, открывая дверь.

– Нет…

– Боже, у меня такое бывает. Забегалась. Приёмы. Игра в гольф, вечеринки и обеды с подружками, да ещё и подготовка – просто забили мою память. Я пришлю тебе приглашение, и мы рады будем видеть тебя в Лондоне. Всё, мне пора. Была рада помочь тебе. Если что-то ещё случится, звони, – чмокаю отчего-то шокированную сестру в щёку и быстро выхожу из дома.

Наконец-то, теперь мне бы найти в этом захолустье достойную машину для себя.

– Мисс Блейз? – Хмурясь, поворачиваюсь, удивляясь такому обращению. Нахожу взглядом мужчину, я едва успела сделать пару шагов по улице. Он стоит рядом с чёрным «Мерседесом» последней модели, и на моём лице расцветает улыбка.

– Видимо, Рейчел решила так подшутить. Миссис Ричардсон. Возьмите багаж и отвезите меня в аэропорт. Жутчайшая погода, – жалуюсь я шофёру и оставляю чемодан на улице, а сама юркаю в тёплый салон.

Наблюдаю, как мужчина оглядывается на машину, а затем подходит к чемодану и поднимает его. Неужели, здесь все такие медлительные? Как сонные мухи, ей-богу. А я ведь спешу, у меня много дел перед праздником. И наверное, массажный салон, как и пилинг я арендую на сутки, чтобы отмыться от едкого аромата Ирландии.

Наконец-то, водитель садится за руль, и мы едем. Эти несколько дней просто ужасные, самые ужасные, и я хочу их поскорее забыть. Ненавижу больных людей, они даже пахнут гадко. А вкупе с тем, где я нахожусь, так меня, вообще, сейчас стошнит. Хотя бы презентабельные автомобили есть.

– Рейчел сообщила вам куда ехать? – Интересуюсь я.

– Хм, нет.

– Боже, она совсем больна. Аэропорт. Как думаете, успею я на рейс до Лондона? Не могу найти телефон, чтобы просмотреть расписание. У вас нет такой услуги? – Копаюсь в сумочке и хмурюсь, вспоминая, куда могла бросить мобильный.

– Нет, такой услуги у нас нет.

– Прекрасно, – цежу сквозь зубы и зло складываю руки на груди.

– Самый грязный город из всех, что я видела. Нравится здесь жить?

– Наверное, вы не так много видели, раз считаете Дублин грязным, – хмыкает мужчина.

– Ирландцы, вы всегда так яро защищаете свою нацию.

– А вы, мисс Блейз, разве не ирландка? – Ядовито спрашивает он. Задела, и мне нравится ставить на место неотёсанного болвана, считающего, что имеет право напоминать мне о моём происхождении.

– К сожалению, да. К счастью, наполовину. Моя мама, слава богу, нет. Поэтому я считаю себя англичанкой, тем более замужем за настоящим, будущим лордом.

Так-то. Получил? Я надеюсь, что Филипп скоро получит это звание, и тогда я стану леди. Это звучит невероятно.

– Какая ценная информация, – хмыкает мужчина.

– Определённо, и если бы Рейчел хотя бы немного задумалась о своём будущем, то уже бы давно была пристроена с достойным человеком. Но нет, она отказалась от всех предложений о знакомстве с друзьями Филиппа. Можете в это поверить? Глупо. И куда это её привело? В ужасный дом, который ещё немного и рухнет ей на голову? – Возмущаюсь я.

– А вы гостили у неё?

– Да. К моему огромному сожалению, она заболела и попросила приехать, чтобы помочь ей. Вы можете меня сейчас осуждать, но кому нравится проводить время в больнице, слушать кашель и видеть насморк. Тем более эта зараза передаётся, а мне сейчас не следует болеть, это оставит отпечаток на моей внешности. Мне кажется, что пребывание здесь и так обезобразило отражение. Как вы считаете?

– Вы много говорите. Мне больше нравилось, когда молчали.

Задыхаюсь от такой манеры общения с клиентом. С клиентом, чёрт возьми!

– Мужлан, – фыркаю я, поправляя волосы.

Конечно, привык возить толстые задницы. А сейчас я, красивая, утончённая, да и кто его мог обучить манерам? Никто. Вот и грубит, но так просто это не пройдёт. Я напишу отзыв, да-да, сделаю так, чтобы его уволили.

– Мне необходимо остановиться, что-то с машиной, – подаёт голос.

Цокаю и закатываю глаза.

– Прекрасно. Вот этого ещё не хватало. Я, надеюсь, что попаду сегодня в аэропорт.

– Надейся, – слышу его насмешливый голос, когда останавливает «Мерседес» и выходит из него.

Ну, держись, недоумок, я расскажу мужу, и тогда голова с плеч. Хихикаю от своих мыслей и наблюдаю, как мужчина разговаривает по телефону в свете фар. Нет, это нормально? То есть он просто вышел поболтать со своей подружкой?! Уму непостижимо!

Сжимаю кулаки от ярости, когда он садится в машину.

– Всё хорошо, показалось. И ваша сестра звонила. Ваш телефон у неё, вы забыли его, – сообщает мне, и я издаю стон.

– Возвращаться – плохая примета, – кривлюсь я.

– Она предложила передать его вам в одном месте. Я отвезу вас, а затем подожду и доставлю в место назначения.

– Да, так будет лучше. И вы можете быть вежливым, когда хотите, – снисхожу до этого человека, на что он откровенно фыркает.

Да как он может так себя вести? Кто ему позволил?! Воспитания никакого. Ужасно. И мне немного жаль его, ведь никогда не увидит, что такое настоящая элегантность.

Не желая больше поддерживать диалог, жду, когда он остановится. Разглядываю неприглядный вход в какой-то ресторан, то ли клуб.

– Вам туда. Она будет ожидать у барной стойки.

– А вы не можете сами? Я же плачу вам за то, чтобы я была довольна? – Поворачиваюсь к мужчине.

– О, нет, дамочка, ты пойдёшь сама. Пусть отрезвит гадкая погода твой гадкий характер.

– Что? Да как ты смеешь?

– На выход. Быстро, – откидываюсь на спину от его приказа.

– Я сделаю всё, чтобы тебя со свету сжили, – угрожая, подхватываю сумочку и выхожу из машины. Напоследок красочно хлопаю дверью.

Направляюсь к входу, и меня впускают в душное помещение с громыхающей музыкой. Отмахиваюсь от девушки и прохожу дальше. Это издевательство. Конечно, только Рейчел может позволить себе наслаждаться этим убожеством.

Нахожу свободное место и заказываю бокал вина. Это поможет немного снять напряжение и забыть об ужасном водителе, которого мне ещё предстоит вытерпеть.

Передо мной ставят бокал, и я передаю карточку. Никаких чаевых, не заслужил. Да и напиток ужасен, но мне это сейчас нужно. Сразу прошу пробить ещё один. Вряд ли в этом месте найдётся что-то более изысканное.

Вторую порцию смакую, когда музыка, из громкой и стучащей по вискам, меняется на тихую, едва уловимую. Хмурюсь и подзываю бармена, а ритм вновь меняется.

– Да, мэм?

– Скажите, что за песня была до этого? – Перекрикивая басы, интересуюсь я.

– Не имею понятия, это диджей ставит музыку.

– Но она была тише и приятнее, чем сейчас.

– Вряд ли. Здесь всегда громко, – смеясь, он отвлекается на клиента, пока я пытаюсь понять, что сейчас было. Я же слышала, наверное, показалось. И как только решаю забыть и не придавать значения, так музыка снова меняется, как и место, где я сижу. Перед глазами столик с единственным бокалом вина, а я…

Мотаю головой, допивая вино. Ерунда какая-то.

– Привет, Санта, – рядом со мной раздаётся мужской голос. Удивлённо поворачиваюсь на него и встречаюсь с каре-зелёными глазами.

– Простите? Мы знакомы? – Придвигаю ближе сумочку, проклиная Рейчел, что до сих пор не появилась.

– А ты не помнишь меня? – Усмехается незнакомец.

– Нет. И не должна. В этом городе, а тем более в этом месте, у меня нет знакомых, – отрезаю и демонстративно кручу кольца на безымянном пальце. Надеюсь, он поймёт, что ему ничего не светит.

– Текилу для леди, – мужчина подзывает бармена и отдаёт распоряжение.

– Конечно, мистер Эйнсли. Сейчас.

– Подождите, вы совсем ополоумели? Какое…

– Тише, Санта, что происходит? Он следит за тобой? – Этот наглый человек придвигается ближе, и его рука оказывается на моей талии.

– Вы что себе позволяете? – Шиплю я, уклоняясь от его объятий. Хотя это сделать довольно сложно на маленьком и высоком стуле.

– Брось, мы уже давно перешли период знакомства. Тем более ты всё знаешь, и нет причин притворяться. Просто скажи, он здесь? С тобой? – Шепчет он, пока мои глаза всё больше округляются.

– Кто он? Я вас первый раз вижу и прошу не дотрагиваться до меня, я замужем, – дёргаюсь, и мужчина хмуро отшатывается.

– Ваш заказ, – передо мной ставят рюмку.

– Выпей.

– Не собираюсь…

– Пей, сказал, иначе я это сделаю насильственно, – от его тембра всё тело покрывается мурашками. Что задумала Рейчел? Вот стерва! Она мстит мне? За что? За моё предложение помочь ей? Это так она отплатила мне за доброту?

Ничего не остаётся, как поднести рюмку к губам и залпом выпить, обжигающий напиток. Он моментально впитывается в кровь, и звучание в ушах меняется на другой ритм. Всё плывёт в голове, и я ощущаю, как разум становится туманным, вырывая различные картинки, ощущения, голос.

– Джо… Джоршуа, – распахивая глаза, выдыхаю и поворачиваюсь. Но никого нет рядом. Что происходит?

– Повтори, – прошу я бармена и достаю карточку.

– За счёт заведения, – с улыбкой качает головой, а я рассматриваю свои пальцы, чувствуя, как их покалывает, словно сейчас левой рукой дотрагиваюсь до мягкой щетины.

Что-то не так. Мне жарко, очень жарко, что лоб покрывает испарина.

Вторая стопка идёт легче, и ноги превращаются в желе, а тело полностью расслабляется. Другие губы, страх, влечение, обида, крики, – всё резко наполняет голову, выбрасывая меня на поверхность, в которой я не понимаю, как оказалась в клубе за барной стойкой. И уже окончательно сумасшедшей.

Глава 21

Провалы в памяти это постоянное явление, если я злоупотребляю алкоголем. И сейчас, видимо, тот самый случай. Я не помню, какой по счёту бокал у меня в руке, почему стоят рюмки, три штуки, и вокруг так громко. Словно меня вырвало из жизни и швырнуло в незнакомое место, где страх переворачивает всё внутри.

Клуб, в котором неизвестно по какой причине я сижу. Мне удалось сбежать от Рейчел? Зачем? Что произошло?

Голова жутко разрывается от мыслей и картинок, резко врывающихся в неё. И становится мрачнее вокруг. Ред. Филипп. Моё сумасшествие, и полная прострация, где я ничего не понимаю больше. Неужели, правда, мои фантазии больше не подчиняются мне? Неужели, всё выдумала, чтобы принести в свою жизнь драмы и красок? Господи, за что мне это? Почему я? Почему это случилось со мной?

И я уже пьяна достаточно, чтобы вновь верить в иллюзии. Я опьянена ими и погублена тоже. Пусть это будет последний раз, потому что следующий летальный. Чувствую себя маленькой, ранимой и глупой. С детства верила в сказки и мечтала о них, так вот куда меня это привело. Если алкоголь уже пропитал мою кровь и затуманил разум, то пришло время вновь увидеть его.

Скатываюсь со стула, иду мимо танцующей толпы, они толкают меня, и я отскакиваю как мячик, пытаясь добраться до выхода. Комнаты. Мне нужны комнаты. Внизу. В этом самом месте они существуют.

– Мисс? – Передо мной появляется девушка, и я облизываю губы, ещё хранящие на себе вкус текилы и вина.

– Мне нужно туда… там стекло и пары, которые занимаются сексом. Мне нужно туда, – пытаюсь обойти её, то она не позволяет.

– Он там… он ждёт меня, – шепчу я, но она качает головой.

– Мисс, вам следует выйти на улицу. Здесь нет ничего из того, что вы упомянули. Помоги ей.

Не успеваю я отреагировать, как огромный мужчина буквально выталкивает меня за двери. Выгнали. Выбросили, словно тряпку. И я ничего не понимаю.

– Мисс Блейз? – Поворачиваю голову и истерично издаю смешок. Этого человека я знаю, он тоже появляется вместе с Редом и Джо.

– Вы… отвезите меня к нему. Отвезите, – прошу я, немного оступаясь. Он подхватывает меня за талию и хмуро, даже зло осматривает лицо.

– Почему вы здесь? Как я попала сюда? Вы меня привезли? – Шепчу я.

– Вы не помните? – Удивляется он и помогает мне дойти до машины.

– Нет. Помню, что Рейчел кричала, уверяла меня, что я больна, абсолютно сумасшедшая, и я уже верю в это. Я схожу с ума, потому что пьяна, и он будет в моей фантазии. Понимаете? Будет! – Падаю на сиденье и, дотрагиваясь до лица, потираю лоб, и дышу чаще.

– И я уже не гадкий ирландец? – Усмехаясь, мужчина затаскивает мои ноги в салон, а я ужасаюсь его словам.

– Что?

– Вы именно так мне и сказали, да и ещё некоторые вещи.

– Боже, простите… я не помню. Я… сама наполовину ирландка. Я не помню, простите меня, я не хотела вас оскорбить. Не хотела, простите, – хватаю его за руку, и он напряжённо кивает.

– Ничего. Так вы не понимаете, как оказались здесь?

– Нет. Совершенно не понимаю.

– Вы собрались в Лондон. Я вёз вас в аэропорт.

– Господи, почему? Филипп? Он приехал за мной? Он… о, боже. Нет, нет, я не поеду, я… – пытаюсь оттолкнуть его, чтобы выбежать из машины, но шофёр не позволяет, удерживая меня внутри.

– Мисс Блейз, я не собираюсь вас везти в аэропорт. И не собирался.

Облегчённо выдыхаю и нервно улыбаюсь.

– Хорошо. Вы знаете, где живёт он? Они? Джо и Ред?

– Да.

– Тогда отвезите меня туда, я должна убедиться, что я не сумасшедшая. Алкоголь творит со мной страшное, и я обязана поставить в этом точку. Прошу вас.

– Конечно, лишь проверю машину.

Он закрывает дверь, и я погружаюсь в темноту. Что же такое? Почему так плохо внутри? Почему меня трясёт, и отчего я приняла решение вернуться в ад? К человеку, который только унижал меня, причинял боль, уродовал? Зачем? Что было, и какой сегодня день? Я не помню! Боже, мне страшно! Страшно сходить с ума одной.

Мужчина возвращается и без слов садится в водительское кресло, пока я стараюсь поймать хотя бы одну разумную вещь. Но откуда ей взяться, если я полоумная? Если полностью неадекватная, и боюсь вспомнить последнее место посещения, которое в моей голове Джо называл домом.

– Мисс Блейз, вы уверены в том, что хотите туда? – Неожиданно подал голос мужчина, и я моргаю, поднимая голову.

– У меня нет выбора. И мне так стыдно за то, что я сказала вам. Я была ужасна? Какая я, когда фантазии не туманят разум?

– Вы отвратительны, мисс. Истинная представительница тех, кто видит лишь богатство. Тех, кто различает людей только по имеющимся купюрам. Но вот это ложь, мисс Блейз. Потому что, только будучи опьянённой, вы становитесь собой. И я тоже пока не понимаю, как такое может быть, но, надеюсь, что поездка вам поможет.

– А как зовут вас? – Интересуюсь я, не веря, что могу быть такой. Хотя да, когда-то я вела себя именно так. С Филиппом тоже.

– Мэтью, мисс.

– Очень приятно, Мэтью. И я не считаю вас ниже себя, поверьте. Спишите это на моё сумасшествие, ведь я не имею больше власти над собой. Простите, – отворачиваюсь к окну и безынтересно смотрю в пробегающую мимо ночь.

– Не делайте из себя ту, кого хотят видеть другие, мисс. Доверяйте своим чувствам и ощущениям, только они и правдивы. Никто не может знать, что таится у вас в сердце. Только вы. Не давайте власти людям, желающим выставить вас такой, какой им удобнее вас видеть.

Слабо улыбаюсь от его слов и киваю. Вряд ли он это видит, но его речь, как бальзам на мою душу. Ведь никто не верил мне, никто не попытался даже это сделать. Даже Рейчел. Особенно Рейчел. Она моя сестра, она должна была почувствовать, как мне плохо, и выслушать меня. Я и так разбита, а меня добивают.

Перед глазами всплывают строчки из письма Филиппа, и я жмурюсь, прогоняя воспоминания. Нет, ему нет места в моей иллюзии. В ней я буду свободна. И плевать на всё.

– Узнаёте? – После длительного молчания спрашивает Мэтью. Наклоняю голову и вижу тёмный силуэт, который видела только днём. Мрачный. Устрашающий. Но я улыбаюсь ему.

– Да.

– Хорошо. Думаю, вы сами знаете, что делать, мисс Блейз. И я желаю вам удачи. Буду ждать вас, и если что-то пойдёт не так, то всегда сможете уехать, – он останавливается у лестницы.

– Спасибо вам. За всё спасибо, и ещё раз простите меня за отвратительное поведение, которое я себе позволяю. Спасибо, – шепчу я, беру сумочку и выхожу из машины.

Звук моих шагов на высоких каблуках, проваливающихся в расщелины лестницы, отдаётся в груди ускоряющимся сердцебиением. Мне страшно, с одной стороны, с другой же, я так жажду очутиться вновь там. Увидеть всё собственными глазами и закончить. Я только для этого и приехала, привела себя в состояние тумана из-за Реда.

Глубоко вздыхаю и толкаю двери, меня моментально обдаёт знакомым ароматом. Невозможно угадать, что это, но только такого рода исторические постройки имеют свою атмосферу. Темно, отчего я лишь наугад могу двигаться. Здесь, по моей памяти, должны быть люди, но никого. А я боюсь обнаружить себя раньше времени. Должна подняться по лестнице и свернуть направо. Возможно, сейчас меня потряхивает, потому что страшусь увидеть мужчину не одного. Понять, что даже в собственных фантазиях всё происходит не так, как мне бы хотелось, опасно. Я не могу контролировать себя и свой разум. Не имею понятия, что окажется за следующей дверью.

Тихо нажимаю на ручку двери, и тепло буквально искрится на моей коже. Я замёрзла, а здесь так жарко. Мой взгляд натыкается на высокую тумбу, где когда-то стояла ваза. И я её разбила. Я. Выходит, ничего не изменилось. Только ночь за окном и тишина вокруг.

В спальне никого нет, только огонь в камине разгорается всё ярче, придавая комнате ещё более драматичный облик. Дубовая кровать. Подушечками пальцев пробегаюсь по высоким столбикам и прижимаюсь лбом к одному из них.

Сейчас мне не обидно, не больно, не унизительно вспоминать все картинки, где присутствовал Ред. Только пусто, и немного страшно осознавать, что я всё же больна.

– Как ты здесь оказалась? – Тихий, едва слышный хриплый голос, раздаётся за спиной. От него моментально меня бросает в жар, и я горько улыбаюсь. Поворачиваюсь и, не теряя больше времени, бегло осматриваю мужчину в тёмных штанах, босого, в спортивной футболке, и его лицо… нет, оно тоже не изменилось. Ужасающие и пугающие шрамы изрезают левую часть. Щека, подбородок и шея, а дальше не могу увидеть, но думаю, это продолжается и под тёмной, стрейчевой тканью, облегающей твёрдые мускулы. Его тёмные волосы, сейчас кажущиеся чёрными, уложены назад и отдают бликами, словно мокрые, позволяя разглядеть каждую чёрточку.

– Господи, – складываю руки и прикладываю к губам, как будто вот-вот и начну молиться. Это он. Не могу двинуться, пока в голове стучит лишь одно – «сумасшедшая, выдумавшая несуществующего мужчину».

– Как ты здесь оказалась? – Делает шаг ко мне, но я не двигаюсь. Отчего он так зол? Я не желаю этого. Если всё это иллюзия, то пусть хотя бы подарит мне, самые сладкие минуты в моей жизни.

– Мэтью привёз, – обхватывая себя руками, шепчу я.

Закрывает яркие, зелёные глаза, сейчас обратившиеся в тёмную и мрачную гущу леса, и кривится, издавая шипение. Хищник. Зверь. Чертовски сексуальный. Мощный.

– Ну, Джо, – только это разбираю в его шипящих звуках.

– Зачем ты приехала? Что ты хочешь? – Возвращает на меня своё внимание, а я глубоко вздыхаю.

– Мне надо тебе кое-что сказать…

– А ты и так достаточно уже сказала. К твоему сожалению, я ещё жив, и подыхать не собираюсь, – перебивая, смеётся, да так, что меня пробирает холодом. Наверное, фантазии тоже имеют свою природу жизни, ведь я просто наблюдаю за ним, пытаясь начать диалог, и признаться.

– Я и не желала тебе смерти, – качаю головой.

– Я помню всё иначе. Тебя настолько ужаснула и вызвала тошноту моя внешность, что ты, не думая ни о чём, чуть не разбилась, – резко, слишком резко для меня подлетает. Хватает за локти и встряхивает.

– Ты хоть понимаешь, как я себя чувствовал в тот момент? Ты совсем рехнулась, раз так просто решила распрощаться с жизнью? Ты…

– Я же хотела спастись, – выдыхаю я, и он прекращает меня трясти. Его пальцы причиняют боль, и я словно просыпаюсь. Вырываюсь из его рук и отхожу на шаг.

– Блондинка… Филипп изменил мне с такой же. В тот раз, я… боже, я схожу с ума, Ред. Я сумасшедшая, понимаешь? Я не помню, не помню, как всё превратилось в мой ад. Вот был ты, а потом я вижу глаза, полные ненависти и злобы. Он замахивается, и я… мне страшно, так страшно, потому что потом будет больно… я знаю, будет больно, – быстро произношу я, стараясь не расплакаться. Полное недоумение на лице мужчины подталкивает меня в спину, чтобы не прекращать говорить. Я должна, хотя бы в фантазиях я скажу всё.

– Твои глаза. Боже, в них было столько ярости, которую я знаю. Видела её уже, а потом твоя рука взлетела вверх и…

– Стоп, – рыком обрывает меня Ред, и замолкаю. – Ты решила, что я ударю тебя?

– Я не помню, – облизывая быстро губы, мотаю головой. – Не помню, почему я подумала именно так. Всё повторяется, в моей голове всё повторяется. Филипп изменил мне с женщиной, белокурой… и второй раз ты, вот здесь.

Указываю рукой на постель, и тут же ловлю взгляд Реда.

– Она лежала здесь, я уже видела эту картинку, где-то видела, и после этого я бежала. Было больно, было так страшно, и мне удалось. Ты не представляешь, как я была рада. Мне удалось. Но я кричала на него, кричала и хотела убить. А потом я задыхалась, во рту было так много крови, и всё тело… так больно. Я не хочу больше испытывать боль, не могу… я не вытерплю, – не в силах уже сдержать слёз, которые катятся по лицу. Не в силах стоять на дрожащих ногах и вспоминать всё так красочно. И только хочу рухнуть, упасть и больше не подниматься, как сильные руки подхватывают меня.

– Санта, он бьёт тебя? – Тёплая, горячая ладонь ложится на мою щёку, и я прижимаюсь к ней, словно она очистит меня. Сожжёт, и я обновлюсь.

– Нет, он не бьёт… он наслаждается своей властью. Он…

– Когда он тебя ударил в первый раз?

– Не хочу… – вырываюсь из рук мужчины и отскакиваю.

– Санта, когда Филипп причинил тебе боль в первый раз? – Громче повторяет свой вопрос, а я хватаюсь за голову и мотаю ею.

– Годовщина. Я помню её. Именно тогда узнала, что я не единственная женщина в жизни мужа. Нет, мне не нужна была его любовь, но уважение. Как же уважение? – Поднимаю взгляд на Реда, и вытираю слёзы.

– Я требовала только его, сказала ему, что подаю на развод. Это так унизительно. А он схватил меня за волосы и ударил, затем снова и снова. Тащил меня по полу, и осколки резали блузку, было так много крови, я видела её. Она тонким следом текла за нами. Я кричала… кричала, но он смеялся. Ему нравилось всё, что он делает со мной. Нравилось. И мои волосы, – дотрагиваюсь руками до кончиков короткой стрижки.

– В ту ночь у меня были длинные волосы. Красивые. Шелковистые. А он поднёс свечу, и всё вспыхнуло, – жмурюсь, слыша в голове свой крик, и тихо, словно Филипп услышит, оплакиваю.

Открываю глаза, перед которыми всё мутно, наблюдаю, как медленно ко мне подходит Ред, и я вижу в его тёмной зелени ярость. От неё становится ещё страшнее, отчего вскрикиваю, но он не позволяет даже двинуться. Его руки обхватывают меня и прижимают к себе. Всё. Моё сердце разрывается от этой ласки, и я скрючиваюсь в его руках, позволяя себе быть слабой. Настоящей. Уязвимой. Эта ночь моя.

– Он требовал, чтобы я молила его, клялась в любви и унижалась. А волосы горели… этот запах… и я сделала всё, что он хотел. Не должна была, но я потеряла разум от ужаса. Он бросил меня в бассейн, и вода не давала вздохнуть. Я хотела умереть в тот момент и так обрадовалась, что темнота, наконец-то, пришла, – шёпотом произношу и хлюпаю носом.

– Ты видела не меня, Санта, ты думала, что это Филипп. Да? – Отклоняется назад и поднимает моё лицо за подбородок к себе.

– Отвечай, ты решила, что я тот самый ублюдок, готовый лупить женщину? Ты была пьяна и не контролировала свои воспоминания, где я предстал перед тобой в жутком образе насильника? – Грубее обхватывает и дёргает к себе.

В его глазах лютая обида и разочарование, отчего всё внутри потухает. Паникую и страшусь ответить.