Текст книги "Пока огонь не поглотит меня"

Глава 8

Резко, словно от внутреннего толчка, распахиваю глаза и пытаюсь сглотнуть. Горло сухое, язык едва слушается, а тело, как будто участвует в номинации «Лучшее желе месяца». Все мышцы ломит, как и виски скручивает от боли, а кожа покрыта липким потом.

Чмокаю губами и со стоном приподнимаюсь с кровати. За окном уже светло, но я щурюсь. Ощущения, как если бы мне в глаза насыпали песка, мне причиняет дискомфорт даже этот мутный свет.

Мне сложно что-то сообразить, я не могу даже связать событий прошедшего дня, лишь отрывки и те непонятные. Тяжело дышу, мне необходима вода. Я не пила так много, чтобы настолько отвратно себя чувствовать. Но это очень похоже на похмелье, при котором в голове стучит лишь единственное желание – выпить. Именно взять бокал и плеснуть туда щедрую порцию вина или же чего-то покрепче. Мне плохо, и даже вода не облегчает состояния. Даже тошнит от боли в голове. Бреду на кухню, пытаясь не вырвать. Рейчел спит, скорее всего, когда мне так хреново. Ищу на полках лекарство, чтобы хотя бы немного снять давление и скрежет в голове. Нахожу таблетки и закидываю сразу две в рот, запиваю водой, и теперь остаётся только ждать.

Чёрт, я не помню, чтобы мне было так паршиво за последнее время. Неужели, дело в некачественном алкоголе? Скорее всего, это так. Пока головная боль понемногу слабеет, направляюсь к спальне сестры. Она спит и не проснётся ещё долго, а я без понятия, чем мне заняться. Нет, думать о вчерашнем не хочу. Свой ответ я уже дала. Не собираюсь его менять, это может лишь усугубить ситуацию, в которой мы обе оказались.

Брожу по дому, рассматривая безделушки на полках, книги, пыль. Явно Рейчел пренебрегает уборкой, когда мой идеальный особняк блестит от чистоты, на полу которого можно даже увидеть своё отражение. И почему бы не продолжить так жить? Почему просто не прекратить тревожные мысли и не вернуться? Не могу. Отчего-то не могу, как и с тем же самым предложением от незнакомца. Не даёт что-то внутри наслаждаться богемой, больше не даёт. Я чувствую, это очень сложно объяснить, но чувствую, если это продолжится, то я никогда больше не увижу свою семью. И ведь даже причин так думать нет. Честно, нет. Филипп, как и остальные, бывает зол, криклив и раздражителен. Он изменяет, но это, скорее, правило, чем исключение в моём окружении, с этим легко смириться. У меня полный достаток, но этого мало. В данный момент слишком мало, чтобы решиться на возвращение, когда моя голова взрывается от раздумий. Может быть, потому, что я этого раньше не делала. Не шевелила мозгами ни разу, привыкнув к тому, что кто-то это сделает за меня. Боже, я даже себя понять не могу, куда мне до более глобальных вещей. Глупышка. Идеальная жена. Вот и всё.

Вздыхая, подхожу к телефону, всё так же выключенному из розетки, и даже не собираюсь его включать. Нет. Этот мужчина больше до меня не доберётся, я не дам возможности ни ему, ни Филиппу меня поймать на чём-то жутком.

Резко, слишком неожиданно для моего состояния, раздаётся звонок в дверь, от которого я подскакиваю на месте и чуть ли не сбиваю рукой телефон. Моё сердце вмиг превращается в лань, скачущую от проблем и страха, тут же заполнившего всю меня.

Медленно подхожу к двери и поворачиваю ключ. Распахиваю её и встречаюсь с парнем в форме посыльного.

– Добрый день. Мне нужна, – бросает взгляд на конверт, – Санта Ричардсон.

– Добрый. Это я, – хрипло отзываюсь и краем глаза ищу хоть что-то странное за его спиной. Ничего нет, кроме незнакомой старой машины, на которой, видимо, он и приехал.

– Отлично. Это вам, – он передаёт мне конверт, и я кивком благодарю его. Только хочу закрыть дверь, как он выставляет руку. Удивлённо перевожу взгляд на парня, качнувшего головой.

– Вы должны прочитать его и передать мне обратно, – поясняет он.

– То есть? – Недоумённо переспрашиваю его.

– Это письмо вы должны прочесть и отдать обратно, таков приказ заказчика.

– Хорошо.

Так, новая странность в этом дне, мне же мало проблем, надо ещё найти на свою тощую задницу. Вскрываю конверт и достаю письмо.

«Миссис Ричардсон, ожидаю вас на цветочном рынке в западной части Дублина. Вам нужен третий павильон. Закажите „алые розы в дыму“. Вас проведут ко мне. Это письмо уничтожат, как только вы его прочитаете. Никто не должен знать о нашей встрече, в том числе и ваша сестра Рейчел Блейз. Мы с вами встретимся ровно в полдень, чтобы обсудить вопросы по поводу вашего предстоящего расторжения брака. Я буду ожидать не более десяти минут. Если вы не появитесь, то упустите свой единственный шанс».

Перечитываю два раза эти строчки, и меня начинает потряхивать. Опасливо передаю обратно письмо, парень кивает, и я тут же закрываю дверь. Нет, я хлопаю, чтобы прижаться к ней и ни черта не понять. Несусь к окну, чтобы проверить – не сон ли это? Но нет, посыльный забирается в машину, и она уезжает, оставляя во мне панику и желание всё рассказать сестре. Но как? Я же не согласна… нет, я другого не могла сказать этому незнакомцу. Тогда почему? Догадываюсь, что эта встреча специально создана для меня, и именно так, как бы я хотела её провести. Без свидетелей. Без слежки. Без возможности раскрыть всё раньше времени. Чёрт, я обескуражена и в то же время подавлена, решаясь на безумный шаг. Если я его сделаю, то обратной дороги не будет.

А есть ли у меня, вообще, варианты? Я не желаю возвращаться с пустыми руками, меня долбит жуткое похмелье тупым молотом по затылку, и в довершение всего, у меня не хватит мозгов, чтобы одной выпутаться из этой ситуации. Последнее совершенно не обидно признавать, потому что никогда не мнила из себя умную. К тому же хотя бы консультацию я могу получить. Всего лишь разговор, который, скорее всего, никуда не приведёт. Но остаётся ещё одна причина, отчего продолжаю стоять и не двигаться, – мужчина. О да, именно это меня и пугает больше всего. Зря Рейчел так легко рассуждает. Если ему не составило труда вычислить все наши бессмысленные потуги связаться с адвокатами, он следит за мной, и уже полностью уверен в моём желании получить развод, то так же без зазрения совести сделает нечто жуткое или со мной, или же с сестрой. Возможно, мне следует поехать и всё сказать в лицо человеку, ожидающему меня. Взять и сказать: «Я не заинтересована». И пусть это будет самой глупой ошибкой в моей жизни, хотя первой было само замужество, но падать в лапы ещё одного безумца не планирую.

Вернувшись в спальню, отдаю предпочтение самому идеальному для таких встреч наряду. Он должен показать, кто я в другом мире. Платье чёрного цвета ниже колен и с квадратным вырезом, такие же лодочки на высоком каблуке, именно в них я и прилетела сюда. Меня сейчас не особо волнует, что на улице не время для прогулок без чулок, внутри всё кипит от будущей встречи, перекрывая головную боль. В крови вырабатывается слишком много адреналина, готового подарить силы вновь сыграть ту роль, которую я выучила назубок. Укладываю волосы и накладываю строгий макияж, беру фирменную сумочку и довольно киваю своему отражению.

На цыпочках выхожу из дома и быстрым шагом направляюсь к дороге, где можно найти такси. Я не имею представления, куда меня везут. Назвала лишь то, что было указано в письме. Осматриваю пасмурное небо и так же скучающе пробегаю глазами по людям, спешащим по своим делам. Машина останавливается у крытого маркета. Расплачиваясь, выхожу и уверенно иду к третьему стеклянному павильону с множеством вариантов цветов и букетов.

– Добрый день, мисс, – едва успевает колокольчик над головой издать неприятный перезвон, передо мной появляется девушка, обращаясь ко мне. Мисс? Давно я не слышала такого.

– Добрый, – киваю ей и делаю шаг в сторону, но она, улыбаясь, следует за мной.

– Какой вариант вы ищете? Что предпочитаете? – Интересуется она.

Поворачиваясь, только открываю рот, чтобы сказать необходимую фразу, но тут же замолкаю, понимая, насколько глупо сейчас поступаю.

– Если вы мне будете нужны, я позову вас, – сухо бросая, медленно иду по рядам, где расположены разные сорта роз.

Господи, о чём я думала? Сейчас, когда адреналина слишком много в теле, он начинает отравлять кровь, превращая всё вокруг меня в фарс. Как же необдуманно. Я должна быть осторожнее, ведь вариантов, где меня проверяет Филипп, может быть множество. И я самолично пришла в его руки. Только вот пока причин, чтобы он это делал со мной, я не вижу. Или же не знаю. Наверное, я схожу с ума, везде подозревая мужа. А он даже не звонил за последнее время, не интересовался, где я и что со мной, почему телефон не отвечает, и ещё что-то. Это меня и пугает, довольно не похоже на него.

Хватаю первый попавшийся букет с тёмно-бордовыми розами и подхожу к кассе.

– Прекрасный выбор. Закрытые бутоны, которые вы покупаете, говорят о новых и чистых чувствах к тому, кому они предназначены. А также…

– Меня это не интересует, – грубо обрываю девушку, отчего она натянуто улыбается и пробивает покупку.

Передаю ей деньги и разворачиваюсь, чтобы уйти. Но замираю у двери, бросая взгляд вбок, где висят часы на стене. Девять минут первого, ещё минута до момента, когда всё завершится без любой возможности узнать, а что было бы если… Вот именно это и не даёт мне сделать шаг.

– Мисс?

Делаю глубокий вдох и поворачиваюсь к продавщице, подошедшей и удивлённо уставившейся на меня.

– Мне нужен ещё один сорт роз, – медленно произношу я.

– Конечно. Какой? – Мягко спрашивает она.

– «Алые розы в дыму», – быстро отвечая, наблюдаю, как её лицо становится серьёзным.

– Да, у нас есть такие. Но они в холодильнике в задней комнате, я провожу вас, – кивает она, указывая головой напарнику у кассы, что-то объясняющему другому покупателю.

– Пройдёмте за мной, – предлагает она.

Молча, мы направляемся к стойке, где буквально ещё минуту назад я оплачивала покупку, и она открывает мне дверь. Странно, что эта девушка в курсе тайной встречи в её павильоне. Как часто это происходит? По её виду могу предположить, что довольно часто. Она открывает мне другую дверь.

– Вас ожидают, – с этими словами она оставляет меня, быстро возвращаясь в магазин.

Комната, которая передо мной – явно никак не холодильник, а небольшой, захламлённый кабинет без окон, только с жёлтым искусственным светом. Прислушиваюсь, и никакого шума, признаков того, что там есть хотя бы кто-то.

Напряжённо делаю шаг в комнату и бегло осматриваю справа стеллажи, забитые коробками. Складское помещение.

– Здравствуйте, миссис Ричардсон, – слева от меня раздаётся мужской голос. Издаю испуганный вскрик и, резко оборачиваясь, встречаюсь с человеком, уже закрывающим дверь. Высокий и темноволосый, с короткой стрижкой, гладко выбритый и с приятным ароматом дорого парфюма. Идеальный костюм, и взгляд непонятного цвета глаз, которые слишком сложно разглядеть при таком освещении.

– Простите, что напугал вас. Вы пунктуальны, миссис Ричардсон. Моё имя – Джоршуа Эйнсли. Для вас, просто Джо. К сожалению, сейчас это единственное, доступное место для нашей встречи, где мы могли бы обсудить всё без лишних глаз и ушей, имея возможность называть имена, – его голос словно песня льётся с чувственных губ. С опаской оглядываю его, слишком привлекательного для профессии адвоката. Да и молодого. Не больше тридцати пяти, моложе моего мужа. Определённо моложе. Филиппу исполнится сорок.

– У меня есть не больше получаса, затем слушанье по делу, которое я веду. Поэтому начнём, – он проходит мимо меня и указывает рукой на стул.

– Я воздержусь, – сухо произношу, не сводя глаз с этого человека. Чёрт, я вся напряжена внутри. И не могу понять доверять ли ему.

– В присутствии дамы и мне запрещено сидеть, – улыбается он.

– Кто вас прислал, мистер Эйнсли? – Спрашиваю его, сжимая руками сильнее шуршащую упаковку букета.

– Тот, кто хочет помочь вам лишиться супруга. Насколько я вижу, и вы этого хотите, – он красноречиво указывает на меня, и я веду взглядом вниз, где на пальцах нет ни единого кольца. Чёрт, идиотка. Я забыла их в тумбочке.

– Итак, давайте начнём. Как долго вы находитесь в браке? – Интересуется он.

– Если ваш заказчик имеет возможность узнать обо мне всё, то и эту информацию ему достать несложно. К чему прелюдии, мистер Эйнсли? – Усмехаясь, уверенно приподнимаю подбородок.

– Даже так? Что ж, тогда будем вести разговор иначе, миссис Ричардсон, – его лицо из добродушного и даже милого превращается в маску, где не видно ни одной эмоции. И в этот момент внутри что-то щёлкает, позволяя мне видеть больше. То, как он удерживает зрительный контакт, но при этом свободно стоит, словно позирует кому-то для фотографии. Как он спокоен, и это даёт возможность тяжело вздохнуть, чтобы сделать верный шаг. Рискнуть. Для меня это несвойственно. Совершенно несвойственно, ведь я предпочитаю стабильность, даже если всё плохо.

– Что вы хотите получить от мужа? Какую сумму, и что у вас на него есть? – Спрашивает меня, а я приподнимаю уголок губ.

– Свободу. У меня достаточно украшений, чтобы начать новую жизнь обеспеченной. Поэтому от него я хочу получить только свободу, – чётко отвечаю ему. Кивает, предлагая ответить на последний вопрос.

– Мы с Филиппом познакомились давно, около шести лет назад. Он был моим первым и единственным мужчиной. Семь месяцев назад я узнала, что он мне изменяет. Возможно, он это делает довольно давно, только меня это нисколько не интересовало. Что у меня на него есть? Ничего, кроме воспоминаний, да и те смутные и расплывчатые.

– Ни о какой любви речи не идёт, как я вижу. И вас побудил задуматься о разводе именно адюльтер мужа? – Интересуется Джоршуа.

– Нет, мне и до него нет никакого дела. Вы правы, любви здесь нет, только жажда обладать деньгами. Его деньгами. Так было раньше, до того момента, как я прилетела сюда.

– Так что вы, действительно, хотите, миссис Ричардсон? Развод сейчас доступен и в Англии.

– В этом и проблема. Для меня развод под запретом. И я не думала о нём, пока Рейчел не начала крутиться вокруг этого. Свобода для меня сейчас – самое желанное. Но Филипп не даст мне её. Он даже не позволит мне заикнуться об этом. В Англии я никаких прав не имею, как и здесь. Если честно, то не понимаю, зачем я встретилась с вами, – издаю смешок, качая головой от своих слов.

– Для начала вам бы следует понять, что вы хотите получить после развода. А затем уже двигаться дальше. Сейчас, вы даже сформулировать ответ не можете, по той причине, что не желаете свободы, о которой говорите, – его насмешка так неприятна, отчего я кривлю нос и оценивающе оглядываю мужчину, чтобы задеть таким взглядом.

– Правда? Вы так легко прочли мои мысли, мистер Эйнсли. К сожалению, это делает вас не таким хорошим адвокатом, как о вас говорят, – ядовито отвечаю ему.

– Я не вижу ничего сложного в том, чтобы развестись с человеком, которого вы ненавидите. Также я не вижу ничего сложного в том, чтобы начать новую жизнь, не имея претензий к вашему мужу. Поэтому могу заключить, что для вас это игра, в которой вы получаете адреналин. Вам нравится водить людей за нос, являя себя, словно королеву. И поверьте, любой будет сражён. Но меня мало волнует ваша внешность, миссис Ричардсон, меня волнует иное, – он делает паузу в своих оскорблениях.

– Исполнить волю моего заказчика, который оплачивает ваши желания. И стоят ли эти деньги, вообще, вас. Я видел немало таких женщин, как вы, уверяющих, что они решили измениться, но, к сожалению, это всё ложь. Так по какой причине вы обманываете людей, Санта? Чего вы хотите добиться этим? – Он приближается ко мне, резко выговаривая, отчего я пячусь назад.

Пробирает до костей его тяжёлый и недружелюбный взгляд, которым он сверлит меня.

– Вам нужен развод или же нет? – Требовательно спрашивает меня. Сглатываю неприятно горькую слюну и опускаю глаза.

– Да, – мой ответ кажется слишком слабым и безвольным. Да и я сама с каждой секундой никну, вновь встречаясь с изучающим меня взглядом.

– Тогда говорите, в чём загвоздка. Почему вы не можете открыто потребовать развод у мужа? Зачем эти тайны и страхи? Откуда они, и есть ли на то причина? – Отходит от меня, позволяя дышать, хотя бы дышать после этого разговора.

– Хорошо, – кивая, опускаю букет вдоль тела, сдаваясь и решаясь на минутную слабость.

– Я валютная шлюха. Меня никогда не волновала мужская любовь, а только то, какую выгоду я получу с ней. Мне встретился Филипп, и я схватилась за него, выучила множество ролей, пока не нашла ту самую. Я мечтала о сказке, как и любая женщина, но моё отличие в том, что сказка для меня представлялась без любви, а только в идеальном богатом мире, где есть множество возможностей. Также у меня зависимость от алкоголя, сильная зависимость. Она помогает мне справиться с напряжением и с жизнью, которую я бы не хотела видеть сейчас. Я устала от всего, и я боюсь. Вы можете назвать меня сумасшедшей, мистер Эйнсли, но мне страшно вернуться обратно. Я оттягиваю время и в то же время опасаюсь сделать хотя бы что-то, что приблизит меня к заветной свободе.

– Почему вы боитесь своего мужа?

– Не могу ответить, потому что не помню. Можете верить или же нет, скорее, это будет последнее, но я не помню. Кажется, я провела эти годы в полной прострации, и только один вечер дал мне возможность сбежать сюда, когда я поняла, что падаю в яму, которую вскоре присыплют землёй. Я не желаю умирать, но меня именно это ожидает.

– Вы немного драматизируете, – усмехается мужчина.

Мои глаза резко и без причины начинают слезиться. Я не имею понятия, почему это происходит, но силы покидают меня, как и уверенность. Больше не вижу ни одной возможности что-то продолжать, и я была права, эта встреча конец, без начала. Просто конец.

– Конечно, ведь женщины любят приукрасить проблемы, не так ли? – Прочищаю горло и гордо приподнимаю подбородок. Вряд ли мне кто-то поверит, поэтому смысла в этом я не вижу.

– Но я чувствую, что если вернусь обратно, то больше никогда не увижу красок настоящей жизни. Я буду жить в уродливой сказке, где всё перевёрнуто. Где нет воспоминаний, где нет ничего, кроме заученного текста и провалов в памяти. Никто не может мне помочь, потому что это моя клетка. И теперь я убедилась, что даже вы не желаете услышать меня. Возможно, это слишком странно, как и всё, что сейчас происходит со мной, но мои слова нелживы. Я боюсь мужа, не имея возможности вспомнить причин. Моё сердце боится, и внутри лишь одно желание – быть свободной, любым способом. Вряд ли такое рождается от идеальной жизни и образа королевы. Но и этого вам не понять, поэтому я желаю вам всего доброго и прощаюсь с вами.

Глава 9

Рывком распахиваю дверь и выскакиваю в коридор. До сих пор не понимаю, зачем это сделала, зачем сказала всё и получила вновь насмешку, потому что глупа с виду. Да-да, я такая, но обидно, когда тебя не воспринимают всерьёз. Возможно, я надумала это себе, не отрицаю, но что-то внутри не даёт спокойно вернуться к прошлой жизни. И сейчас убегаю, не обращая внимания на оклик сзади, лечу мимо павильонов на прохладный осенний воздух. Лёгкие дерёт, во рту сухо, и дышать становится сложнее. Слишком сложно, чтобы думать.

И я знаю выход, это легко. Выпить. Влить в себя щедрую порцию алкоголя, чтобы притушить желание расплакаться. В последнее время только этого и хочется. Реветь, чтобы все слышали и знали, как дерёт меня нечто непонятное и страшное внутри, не позволяя жить дальше.

Глазами ищу хотя бы какое-то заведение, где можно спрятаться. Дохожу до первого попавшегося и оказываюсь в небольшом ресторане. Администратор даже не успевает произнести заготовленную фразу, как я направляюсь к самому дальнему столику. Бросаю, эти чёртовы цветы на стул, а сама плюхаюсь рядом.

Молча, передо мной кладут меню, но я уже знаю, что хочу.

– Бренди, двойной. Безо льда, – сухо бросаю я.

Меня трясёт внутри, пока ожидаю заветную порцию. Нет, это отличается от обычного моего рациона, но именно это и поможет. Крепче. Сильнее. Пусть не будет так плохо внутри. Повышение градуса приведёт меня быстрее к необходимому состоянию покоя.

Передо мной ставят бокал с тёмной жидкостью, и я смотрю на него. Аромат этот никогда не любила, наоборот, от него меня обычно тошнит. Не знаю, отчего, но он напоминает мне больничный запах. Бинты. Йод. Ещё какие-то лекарства.

– А вот это я бы не советовал сейчас делать, – напротив меня раздаётся хладнокровный голос. Резко поднимаю голову и глотаю быстро кислород.

– Какого чёрта? И ты следишь за мной? Оставь меня, я всё тебе сказала, – шиплю я Джоршуа, даже не поддавшемуся на мой грозный тон. И мне плевать, что мы пренебрегли всей субординацией между клиентом и адвокатом. Но такая наглость просто непостижима!

– Сделаем так, Санта, начнём знакомство не с нападений, а с примирения. Признаю, что не желаю браться за это дело, как и ты не желаешь открыть мне все причины твоего решения. Я должен, потому что не хочу признавать, но тебе, действительно, нужна помощь, – отвечая, он поднимает руку и подзывает официанта.

– Разве таким пойлом встречают гостей в Ирландии, парень? Принеси нам по бокалу белого сухого вина. Лучшего вина. И сырную нарезку, – Джоршуа забирает, нет, выхватывает из моей руки бокал и передаёт его с отвращением опешившему официанту.

– Простите… да, да сейчас, – заикаясь, он ретируется, оставляя нас наедине.

– Как ты нашёл меня? – Изумляюсь я.

– Это не так сложно. Первое место, где можно запить неудовлетворение. Именно так поступают зависимые от алкоголя люди, Санта. С ними я встречался тоже довольно часто, – спокойно улыбается, пока в льющемся из окна свете, я могу лучше рассмотреть его.

Теперь я поняла, почему сложно было разглядеть цвет глаз. Он мутно-зелёный, отдаёт желтоватым оттенком, как и кожа у него загорелая, словно он недавно отдыхал на островах. Он красив, признаю, слишком красив для мужчины, работающего адвокатом.

Пока Джоршуа позволяет мне нагло осматривать его, я ловлю себя на мысли, что сижу в ресторане, рядом букет цветов, напротив мужчина, на мне изящное платье и безупречный макияж. Всё это походит на свидание.

– Господи, мне надо идти, – только хочу подняться от страха, что мне будет за такое, если Филипп увидит. А я боюсь, что он это не только увидит, но и поймёт всё не так.

– Санта, никуда ты не пойдёшь, пока мы всё не обсудим, – мужчина хватает меня за запястье, довольно крепко удерживая на месте.

– Нечего обсуждать… отпусти, пожалуйста, отпусти меня. Он узнает, понимаешь? Ты адвокат. И это… свидание… мне будет плохо… очень плохо, – задыхаясь, пытаюсь объяснить ему ужасающие картинки, появляющиеся в голове, но так и не образовавшие точной причины липкого страха.

– Кто? Твой муж? Ты опасаешься, что он следит за тобой? – Джоршуа придвигается, а я могу лишь кивнуть, поглядывая на большое окно, за которым ходят люди, и машины проезжают чаще, чем мне бы хотелось.

– Уверяю, что нет. Мне бы доложили, – он отпускает мою руку, а я недоверчиво прищуриваюсь.

– Я так же заинтересован в сокрытии этого дела и встреч, как и ты. Раньше времени открывать причины не стоит. Поэтому за нами никто не следит, – продолжает он.

– Но я чувствую, – передёргиваю плечами, желая сбросить тяжёлый взгляд. – Чувствую, что за мной наблюдают. Неприятно внутри, и как-то… даже голова закружилась.

– Ела сегодня?

– Нет вроде бы… а может быть, и да, я не помню, – потираю лоб, пытаясь воссоздать картинки, но ничего, кроме письма, встречи и того, что происходит сейчас.

– Тогда алкоголь лишний в твоём случае, хотя так просто бросить не удастся.

– Я…

Не успеваю возразить, поспорить или же хотя бы что-то ответить, как перед нами ставят два бокала и ароматную тарелку со всевозможными сырами и мёдом.

– Чтобы не опьянеть раньше, чем тебе бы хотелось, всегда закусывай. Сначала сыр, затем глоток, так не потеряется вкус вина, как и алкоголь не впитается в кровь сильнее, – мягко произносит Джоршуа, пододвигая ко мне тарелку с закуской.

– И ты не начнёшь осуждать меня? День за окном, а я уже с бокалом? – Усмехаясь, поднимаю на него взгляд.

– Нет, каждый в этой жизни зависим от разного. Но зависимость можно легко перекинуть на нечто менее губительное. Алкоголь и наркотики дарят иллюзии, делают людей теми, кем они себя представляют в мечтах, потому что окружающие не хотят их видеть настоящими. Эти ядовитые твари уверяют, что только они принимают тебя такой, какая ты есть. Но это и есть иллюзия.

– Тогда как спастись от неё? Ведь это замкнутый круг? – Медленно интересуюсь я, а внутри всё дрожит от его слов, он попал в точку.

– Кому-то нужен лишь человек, готовый не осуждать, а принимать все фантазии и воплощать их, раскрыть индивидуальность и найти способ направлять энергию именно туда, чтобы жизнь стала полноценной. А кому-то ничего не поможет, потому что изначально не было личности. Такое тоже бывает.

– И к какому виду отношусь я?

– К первому. У тебя есть шанс забыть об этой зависимости, если разберёшься в причинах, побуждающих тебя пить. Но я смутно представляю их, хотя это можно списать именно на зависимость от алкоголя. Не с тобой, Санта. Ты боишься мужа, его преследования, его силы и давления. Поэтому ты нашла способ не слышать и не чувствовать. Только вот я пока не понимаю почему? Он бьёт тебя? Причиняет физическую боль? Что он делает, раз ты даже думать боишься о разводе, хотя желаешь его? – Джоршуа делает глоток вина, указывая мне взглядом на сыр.

Накалываю один кусочек и макаю его в мёд, а затем кладу в рот, ощущая странный вкусовой оргазм, ярко вспыхивающий по всему телу наслаждением.

– Не помню, – отпиваю вино и перевожу взгляд на стеклянную ножку бокала. – Я не помню.

– Как такое возможно?

– Не могу ничего сказать по этому поводу, потому что нет ответа. Я помню свадьбу, какие-то отрывки из свиданий, свадебное путешествие, затем каждый день повторяется. Утро. Я одеваюсь, делаю укладку и макияж. Спускаюсь вниз, где уже ожидает завтрак. Наливаю Филиппу чашку кофе. Он спускается, целует меня в щёку. Дальше я предлагаю ему позавтракать, он отказывается и сообщает, что задержится. И так каждый день. Иногда это прерывается приёмами, встречами и походами в ресторан. Всё обычно, но я не могу сказать, что я делала месяц назад в определённое время. Я не помню, – вздыхая, смотрю в задумчивые глаза Джоршуа.

– И ты боишься того, что он может не отпустить тебя? Санта, открою секрет, вокруг достаточно женщин, – иронично произносит он, а я цокаю и закатываю глаза.

– Думаю, и он это знает, раз изменяет мне. Я каждое утро слышу фразу о том, что он никогда меня не отпустит. Это престиж, его лицо, постоянство и образ идеального мужа. Всё это отражается на работе Филиппа, поэтому вряд ли он даст мне развод просто так. Женщины вроде меня пропадают, а я этого не желаю.

– Хорошо, предположим, что ему невыгодно светиться в таком неприглядном амплуа, но есть брачный договор, в котором чётко должно быть прописано всё, даже последствия измены.

– Верно, только у меня нет доступа. И опережу твой вопрос – я не знаю, что там написано. Я его не читала. Да, это очень глупо, но повторюсь, я валютная шлюха, и мне было плевать, какие последствия повлечёт за собой моя подпись на документе. Я видела только возможность носить дорогие шмотки, бриллианты, отдыхать там, где обычному человеку вход заказан и то после смерти, и купаться в деньгах. Вот что мне было нужно, я жаждала этого, и теперь всё это бессмысленно. Ни ты, ни кто-то иной мне не поможет, – допиваю залпом вино, облизывая губы. Да я горечь запиваю, потому что права. Если даже сама не могу найти причины страха, то о каком слушанье или разводе может идти речь. У меня нет ничего, что могла бы поставить против мужа, кроме своей жизни. Вот последнее я бы хотела сохранить, умирать страшно, даже думать об этом страшно. Пусть будет как раньше, но хотя бы агонии и вины не увижу за то, что потяну за собой невиновных.

– А вот здесь ты ошибаешься. Для начала нам нужен договор, а там я пойму, куда двигаться дальше.

– Ты не получишь его, – качаю головой, откидываясь на спинку стула. – Договор хранится у адвоката Филиппа, скорее всего, в сейфе у него в офисе. Оттуда его не достать никому, а если он пропадёт, то моё время кончится. Но я этого не хочу, должна хотя бы немного побыть с сестрой и, может быть, изменить наши отношения. Слишком много я потеряла в погоне за богатством. Мне нужно время, чтобы увидеть немного любви и насладиться ею в последний раз.

– Ты играешь нечестно, Санта. Ты давишь на жалость, – замечает Джоршуа, указывая на меня бокалом вина, из которого в следующую секунду делает глоток.

– Вряд ли на тебя можно надавить. Ты очень странный, как и твой заказчик, – усмехаюсь я.

– На самом деле всё очень прозаично. Мне платят, я исполняю. И мой заказчик загорелся идеей помочь тебе.

– Ты его хорошо знаешь, – заключаю я и получаю утверждающий кивок.

– И ты в курсе о том, что он хочет за эту помощь.

Ещё один кивок. Без зазрения совести признаётся, что участвует в этой отвратительной игре. Хотя в его профессии запрещено иметь совесть.

– Тогда у меня есть вопрос, – делаю паузу и придвигаюсь ближе к собеседнику. Изгибает брови, ожидая продолжения.

– Какого чёрта ты встретился со мной, если я не давала согласия?

– Уверена?

– Определённо.

– Порой вы, женщины, не замечаете, как поощряете мужчин. Вы, отрицая что-то, даёте им надежду, которую они моментально используют. И ты такую подарила. Ты одинока, Санта, и тебе необходим человек, который поможет справиться с зависимостью. Он ответит иной. И теперь мне даже интересно посмотреть, чем это закончится. Кто из вас первый уступит, а кто выиграет. Занимательное зрелище, когда дело касается чувств.

– Чувств? Ау, – возмущённо щёлкаю пальцами перед его лицом, – я замужем. И мне не нужен ещё один мужчина, который больше походит на маньяка, тем более пугающий меня сильнее, чем возвращение в ад. Никогда.

– Каждый мужчина своего рода маньяк, Санта. Мы изначально больные особи, и нам требуется женщина, готовая излечить нас. Мы неправильные, поэтому нас всегда будет притягивать к тем, кто внутри похож на нас, но в то же время может научить иному, показать совершенно другой мир, где нет страхов. И мы болеем, пока окончательно не сходим с ума от одной. Один раз. Единожды в нашей жизни происходит это, но тогда сумасшествие становится заражением, в котором находят счастье двое, – Джоршуа подмигивает мне и поднимается со стула.

– Как только у меня будет ваш брачный договор, я с тобой свяжусь, – дарит улыбку, пока я не могу вымолвить и слова. Разворачивается, чтобы уйти, но затем возвращается и, опираясь о стол, нависает надо мной.