Текст книги "Зарницы на горизонте (сборник)"

Когда Кабир-ага стал хозяином собственного гостевого дома, его старший сын, первый помощник уже был далеко от дома. Поначалу, в шестнадцать-семнадцать лет, Файзук в качестве танцора и актёра шуточных сценок участвовал в представлениях прибывшей из Казани труппы в своём городе. Руководителю балагана Анне Казагранде его выступления понравились, и сразу после закрытия ярмарки эта женщина увезла его в составе своей труппы в Казань. На напечатанных в Казани новых, красивых афишах впервые и его имя было зафиксировано как «эстрадный артист Файзулла Туишев». С этого дня «Туишев» стал его псевдонимом, а позже этот псевдоним превратился и в фамилию. Позже некоторые афиши были напечатаны с ещё более сокращённым именем, как «Фаиз Туишев».

Их труппа проработала в Казани с первых дней Масленицы до весны. Файзук в большинстве случаев выходил на сцену и танцевал в обличье русских парней, играл на гармони чаще русские мелодии. Особенно ему удавался танец с самоваром на голове. По причине того, что он выступал в этой труппе в амплуа русского парня, его однажды на улице даже побили казанские парни.

К началу ярмарочного сезона Файзук уже вернулся в Мелекесс. Тогда в городе работала и группа цирковых артистов из города Симбирска. По окончании ярмарочного сезона на вторые гастроли Файзук отправился уже с этой цирковой труппой. Они объездили тогда почти все крупные города Поволжья. В составе этой труппы с песнями-плясками и цирковыми представлениями выступал и юный артист Туишев…

Судя по рассказу самого Туишева, во время этих гастролей, когда жили и работали в Самаре, здание арендованного их труппой цирка и большая часть их оборудования сгорела дотла. Артисты, уже работавшие какое-то время не на полную заработную плату, остались совсем без денег. Руководитель труппы сбежал из города. Молодой артист Файзулла Туишев был среди тех, кто оказался в самом бедственном положении. Артиста, обречённого на горькую участь, чуть позже спасла только сохранившаяся на руках гармонь. После этого случая он уже сам организовывал собственную небольшую группу и встал на прямой путь, ведущий к вершинам славы и признания в масштабе страны. Именно тогда он впервые оказался на Кавказе. Сначала выступали в цирковой труппе в Тифлисе. Потом продолжили сезон в мусульманском городе Баку. И в это время он вынужден был возвратиться домой. Подошло время призыва в армию.

В двадцать два года, осенью того самого года, когда произошло упомянутое событие с труппой Симбирского цирка, Файзулла Туишев впервые приехал в родное село как артист. Как сообщалось ранее – приехал для прохождения призывной комиссии как военнообязанный гражданин… С последней встречи с родными и друзьями прошло примерно шесть лет. В Старой Тюгальбуге особых изменений не было. В семье Хуснутдина росли двое племянников. По воспоминаниям сверстников, Файзук приехал в село осенью 1906 года. Каких-либо концертных выступлений организовано не было. В те годы такие мероприятия в селе строго запрещались. Единственными местами общения сельчан были только мечети.

После этого в родном селе он не показывался около двадцати лет. После освобождения из службы в армии он опять продолжил гастролировать со своей небольшой группой по всей России. Вот как вспоминает одну из встреч с этой группой артист театральной труппы «Сайяр» Лукман Аитов в своей книге воспоминаний «Артист язмалары» («Записки артиста»). С эстрадной группой Файзуллы Туишева они встретились летом 1909 года в Нижнем Новгороде в дни известной ярмарки. «На сценической площадке ярмарки в эти дни шли концерты Файзуллы Туишева. С ним и с его творчеством я впервые там и познакомился. Был просто поражён тем, что из среды нашего народа мог выйти такой виртуозный гармонист. До этого я знал подобного уровня музыканта из русских исполнителей Петра Невского. Этот знаменитый гармонист однажды гастролировал у нас в Перми. Файзулла Туишев на своих различного размера гармонях искусно исполнял кроме русских мелодий и наши родные татарские. К тому же сам играл и одновременно сам же очень умело приплясывал – это было восхитительно. Зал стоя аплодировал после каждого выступления музыканта», – писал Лукман-ага.

В те же годы артист побывал и в Санкт-Петербурге. С какой труппой он оказался тогда там – я не смог выяснить. Но имеются письменные воспоминания о том, что там он выступал со своим знаменитым земляком Фёдором Шаляпиным и аккомпанировал ему. Ещё какие там были выступления, какие мелодии исполнял наш музыкант – об этом тоже конкретных сведений у меня не имеется. Наверняка именно тогда он, молодой музыкант из далёкой Волжской «тартарии»[20]20
  Европейцы историческую родину татар называли «Тартарией».


[Закрыть] удивлял столичную высококультурную публику исполнением и «Персидского марша» И. Штрауса, и фантазией на темы «Травиаты» и увертюрами «русского кадриля»… По сведениям музейных работников республики, факт его выступления на сцене с Фёдором Шаляпиным мог быть отражён в архиве Петербургского фонда этого великого артиста. Но данные этого фонда, касающиеся деятелей нашей республики, пока в наш национальный музей ещё не поступали. Но такой запрос был, сказали мне недавно.

В Национальном музее нашей республики хранится часть архива Файзуллы Туишева и его более двадцати музыкальных инструментов. Там же хранятся и некоторые афиши, и концертные программы разных лет. Вот программа от 17 апреля 1914 года. Она напечатана отдельно на татарском и на русском языке. В них говорится, что в зале Казанского купеческого собрания состоятся концерты Файзуллы Туишева и спекталь. Администратором вечера указан Ш. Абдеев. Фамилия Абдеева также упомянута и в списке участников одноактного спектакля. В спектакле играли ещё Валишин, Ибрагимов, Исмагилов и Саттаров. Можно предполагать, что это была концертно-театральная бригада Файзуллы Туишева в то время.

* * *

А потом в стране произошли крутые изменения. Началась Первая мировая война. Эта война была жестокая, с применением доселе не виденных танков, самолётов, скорострельных пушек. Также на этой войне впервые был тогда применён химический яд для уничтожения солдат и мирных жителей противника. Артист Файзулла Туишев когда и каким образом был втянут в события Первой мировой, а затем и Гражданской войн – я не смог уточнить. Известен только условный маршрут выступлений его группы лета 1914 года. Некоторые односельчане говорили, будто бы эстрадная группа Файзулла-ага встретила начало войны в городе Оренбурге. В этом городе в те годы вёл активную театральную деятельность Ильясбек Кудашев-Ашказарский. Сокурсник по Казанской учительской школе известного писателя и основателя первых газет на татарском языке, разрешённом после царского манифеста 1905 года, Гаяза Исхаки. После того манифеста, давшего татарам и другим нацменам страны возможность издавать газеты и открывать театральные заведения, оренбуржец Ильясбек на своей родине тоже проявил активность. Он был организатором первого татарского театрального коллектива, чуть позже именованного труппой «Сайяр», также был талантливым музыкантом. Считался искусным игроком на разных музыкальных инструментах, особенно на скрипке. С Файзуллой они не раз встречались в дни Нижегородских ярмарок. Сохранилось фото, где оба музыканта запечатлены со своими музыкальными инструментами. Но когда и в каком городе они были сфотографированы – пока не выяснено. В 1914 году, во время приезда группы Файзуллы Туишева в Оренбург, в городе работал другой театральный коллектив – «Ширкат». Встречались ли они тогда с Ильясбеком Кудашевым-Ашкадарским – пока неизвестно. Но сохранились два альбома с фотографиями, перед своей кончиной переданные женой Ильясбека, тоже известной артисткой, Ханской оренбургскому краеведу Рахимкуловой Мадине. Один альбом посвящён Ильясбеку. А во втором одиночные и коллективные снимки артистов театральной труппы. Там в нескольких коллективных снимках с артистами оренбургской татарской театральной труппы запечатлён и моложавый музыкант Файзулла Туишев. Но в тот ли год гастролей сняты эти фотографии – пока не выяснено. Возможно, данные коллективные снимки артистов были сделаны уже после бурных революционных событий.

Потом группа Ф. К. Туишева выехала вроде бы в Москву, а оттуда в Петроград. (Столица империи с 1914 по 1924 год называлась этим именем.) Говорят, что о данных гастролях группы были сведения в газетах тех лет. И упоминали газету «Ил» («Родина»), издававшуюся в то время в Москве писателем Гаязом Исхаки.

Файзулла Туишев, находясь на гастролях в бывшей в то время столице – Петрограде, был привлечён кем-то в бригаду волонтёров, обслуживающих раненых в госпиталях. И тогда его приметила якобы сама императрица, принимавшая участие по оказанию различной помощи раненым бойцам, находившимся в лазаретах и госпиталях столицы. Об этом мне в шестидесятых годах рассказывал бывший фронтовик Великой Отечественной войны, участник обороны Ленинграда поэт Махмут Хусаин. После войны он поступил учиться в Казанский университет. И одновременно стал посещать кружок гармонистов, организованый Ф. К. Туишевым ещё в тридцатых годах. С известным музыкантом они вскоре подружились. Он часто бывал и в доме музыканта, и имел опыт совместного сочинения песен. Одна из этих песен – «Дустыма» («Другу») стала популярной уже в пятидесятых годах. Известно, что по рекомендации императрицы многих волонтёров и других лиц, активно участвовавших в обслуживании раненых бойцов царской армии, награждали медалями и даже боевыми орденами Георгиевских крестов. Махмут Хусаин рассказывал, что и Файзулла Туишев был тогда награждён таким орденом. Артист говорил ему, что этот крест он потерял в годы Гражданской войны, где он тоже вроде бы активно участвовал. В архиве Махмут-ага Хусаина должны были сохраниться как записи-воспоминания самого поэта о «великом своём друге», как иногда говорил он о старшем товарище, так, возможно, и некоторые личные бумаги известного музыканта и композитора Ф. Туишева. Но сохранился ли где-либо этот архив поэта – мне пока неизвестно. Наши литературоведы пока о нём редко вспоминают. Поэт также любил иногда артистичным голосом подражать манере разговора своего кумира. И многие писатели и журналисты, лично знавшие великого музыканта, утверждали тогда точность подражания его басистому голосу Махмутом Хусаином.

А известный артист эстрады Файзи-ага Юсупов в интервью корреспонденту журнала «Идел» дату «потери царского ордена» Туишевым вспоминает по-другому. Они со дня открытия Государственной филармонии работали с Файзуллой Туишевым в одном коллективе, а продолжительное время ещё и в одной эстрадной бригаде, созданной известным музыкантом. О Георгиевском кресте, вручённом видному музыканту самой императрицей, Файзи-ага сообщает следующее. «Из Манчьжурии он возвращался сначала в Москву. Играл в русских концертах. Потом понял, что надо служить родному народу, вернулся в Казань. Организовал татарский эстрадный коллектив. (Куда был принят и молодой артист Файзи Юсупов.) Был у Туишева Георгиевский крест, вручённый в Петербурге самой царицей. В страшные сталинские годы он попросил меня как-то: «Выбрось-ка это в Булак незаметно». Куда денешься, я так и сделал». Выходит, этот орден, оказывается, не был потерян когда-то, а выброшен по настоянию самого артиста в период репрессий – в середине тридцатых годов. Наш земляк, видимо, молодому поэту Махмуту Хусаину похвалился, что имел такой орден, но подробностей «потери» ему не хотелось уточнять. И о самом загадочном – участии артиста в Гражданской войне много неясностей.

Ещё одна большая загадка в биографии нашего земляка: какая судьба ждала его в дни потрясений 1917 года? Каким образом он очутился на краю земли – во Владивостоке к концу Гражданской войны? После петроградских событий, после получения ордена из рук царицы, продолжал ли он гастролировать по обнищавшим в годы войны городам России? Об этом пока точных сведений нет. И при встрече со сверстниками он, видимо, об этих событиях ничего не рассказывал. Правда, в повести Фатиха Хусни имеются кое-какие сведения об этих годах. Естественно, что эти сведения были рассказаны автору повести самим героем повествования. И автор использовал эти сведения по своему усмотрению, учитывая политическую ситуацию времени написания этого произведения. Там описывается, что Туишев с каким-то эшелоном красноармейцев странствует в сторону Сибири, ободряя уставших и измождённых воинов игрой на различных своих гармошках. Лето 1918 года. Их, семнадцать человек, вроде бы нанял артист А. Андрейко для организации гастролей по сибирским городам. Но началась Гражданская война, и их группа оказалась между двух воюющих сторон. Им удалось попасть в какой-то воинский эшелон, направлявшийся в сторону Сибири. Когда они добрались до города Тюмени, начались неприятности. Их эшелон захватывают колчаковцы. Кое-кого они арестовывают. Допрашивают вроде бы и нашего земляка. Но он, показав следователю «какой-то медальон с царским орлом», скоро оказывается свободным. Естественно, упоминаемый в повести «какой-то медальон» – наверно, и есть тот самый Георгиевский крест. Но об этом писатель в те годы не мог откровенно написать. Прожив в этом городе несколько дней, пообщавшись с местными татарскими купцами, артист вынужден отправиться в город Омск, где был расположен штаб Белой армии Колчака. Здешние офицеры заставляют его играть и «Боже, царя храни!», и другие подобные мелодии. Он старается как-то увильнуть от таких назойливых запросов офицеров. И вынужден часто менять место жительства. Зиму 1919 года он проводит в различных городах Сибири – в Томске, Иркутске и Чите. Там его нанимают музыкантом в Харбинский театр «Аполло». И таким образом он оказывается на чужбине, в Маньчжурии.

Во время создания этой повести – в конце тридцатых годов – автор не мог душевно написать о событиях жизни автора в тех местах, занятых Белой гвардией. Не мог приписать героические поступки своему герою в тылу противников большевиков. Все же тогда знали, что Файзулла Туишев до этого времени не проявлял особого интереса к революционным деяниям своих современников. Правда, позже, в родном селе он как-то проговорился, что помогал деньгами «революционеру Гаязу Исхаки», когда тот находился в каторге.

Не выясненными остаются и события с женитьбой нашего героя «на дочери белого генерала» Лейле. Файзи-ага Юсупов журналисту «Идели» так и говорит: «Был женат на дочери белого генерала, еврейке». Сам царский генерал не мог, наверно, быть евреем. Ещё в начале XX века евреям даже запрещалось жить в столичных городах. Об этом мне с горечью рассказывала и писательница Софья Борисовна Радзиевская, рождённая в местечке недалеко от Санкт-Петербурга. Им тогда запрещалось посещать город. Но жена этого неизвестного нам генерала, мать Лейлы могла быть и крещённой еврейкой. Но генералом каких частей был этот человек, в те переломные годы где служил и кем был – об этом пока никаких сведений нет. Кажется, и Лейла-ханум такой биографической записи не оставила. И Махмут-ага Хусаин говорил мне когда-то, что отцом Лейла-ханум был царский генерал. Может быть, он и фамилию этого генерала знал, но тогда я об этом его не расспрашивал. Неизвестно также, когда же женился на этой красивой, и по словам Файзи Юсупова, «богатой» Лейле наш великий музыкант? В повести Ф. Хусни она впервые упоминается по случаю выплаты артисту зарплаты поддельными деньгами в городе Харбине. Затем происходят кровавые события, самострел, полугодовое лечение Файзуллы Туишева в госпитале. После лечения он решает срочно покинуть этот город. И оказывается во Владивостоке. Жену Лейлу на время оставляет в Харбине. Выходит, что он был женат в городе, где пробыл чуть менее года. А может быть, это событие произошло прежде в том же Омске, Иркутске или ещё раньше. Пока об этом нам ничего не известно. Видимо, музыкант данный эпизод своей биографии старался не афишировать. Наверно, по причине того, что женат был не на простой актрисе или крестьянке, угодной для биографий в тридцатых годах.

Вернёмся в город Харбин, где скрывались тогда от наступающих сил большевиков целые армии белогвардейцев. Известно, что офицеры казачьего атамана, генерала Григория Семёнова, хозяйничали в этом городе до конца Второй мировой войны, до освобождения Маньчжурии от японцев в сентябре 1945 года. А заодно с семёновцами в этот город в 1919 году эмигрировало и большое количество богачей, в числе которых была и немалая доля «купцов и буржуев из татар». Правда, часть татар в этот город Маньчжурии попала ещё до бурных событий, когда после русско-японской войны Россия здесь строила железную дорогу, связывавшую центр страны с берегами Тихого океана.

По этому поводу вспоминается устный рассказ грузинского писателя Левана Ивлиановича Хаиндравы. Он в революционные годы родился в Харбине. Его родители были строителями данной железной дороги. Притом мать его была родом из Польши – полячка с какими-то татарскими корнями. Он рос в этом городе, играя с детьми наших соплеменников. И учился он в гимназии города Харбина также с татарскими ребятами. Рассказывал, что и в домах у них часто бывал, и называл имена и фамилии некоторых из этих ребят. Позднее он стал участником музыкальной группы Олега Лундстрема. Когда этой известной джазовой группе разрешили переселиться в СССР, за выбор города Казани одним из первых подал голос он. И они в 1947 году оказались в столице Татарстана. Но Левана вскоре здесь арестовали, а остальные члены группы продолжали учёбу в Казанской консерватории.

Да, в Харбине ещё до эмиграции большого потока купцов в годы Гражданской войны была достаточно заметная диаспора татар. С конца XIX века в Харбине проживали десятки купцов. Например, братья Агишевы здесь содержали несколько мануфактурных и обувных магазинов. И купцы Агиевы, Байчурины, Деушевы были так же известными людьми в городе. Эти купцы вели тогда оживлённую торговлю между городами России и Китая. В 1906 году в Харбине была построена мечеть. С 1908 года работали национальная школа-медресе, названная именем местного ахуна Гиниятуллы Салиахметова «Гиниятом», и общественная библиотека. А с революционной волной к этой диаспоре татар в манчжурском городе добавилось ещё заметное количество беженцев. И поэтому Файзулла Туишев в первые месяцы пребывания здесь себя чувствовал, наверное, как дома. А потом постепенно понял, что родина-то осталась вдалеке. Он затосковал по дому. Долгими месяцами лёжа в госпитале и постоянно думая об оставленной вдалеке Родине, он пришёл к правильному выводу. Да, отсюда, из чужбины он не может, как прежде, организовывать свои гастроли, не может собрать свою труппу. Непременно надо отсюда уехать! Так возникло решение о необходимости переезда отсюда. Но куда? И маршрут был выбран верный, самая ближайшая российская станция – город Владивосток. Правда, там тоже ещё хозяйничали белые генералы наряду с японскими воинскими отрядами. А отряды красных были вроде не так далеко от города. И если позволят политические условия – можно оттуда продолжить путь в сторону запада. А по пути домой можно организовать и гастрольную деятельность, как было прежде. Но для осуществления этой мечты необходимы были ещё и деньги.

Новый, 1922 год они с женой встретили во Владивостоке. Из-за разрухи после бурных событий концертная деятельность в городе была в упадке. Ему пришлось работать поочерёдно в составе двух цирковых коллективов. Из них французский цирк вскоре распался. А из китайско-японского, тоже еле сводящего концы с концами, ему самому пришлось уйти. Этот коллектив намеревался уехать на длительные гастроли по городам Китая. А ресторан, где гармонист немного подрабатывал, плохо обеспечивал деньгами. К тому же не только бытовая, но и политическая жизнь в городе была очень не стабильна. Чувствуя приближение Красной Армии, вскоре город покидают японцы. А потом начинается штурм города красными. Владивосток был освобождён в сентябре 1922 года. Файзулла Туишев встречает победителей вдохновенной игрой на баяне только что им созданного марша «В честь взятия Владивостока Красной Армией».

И вот открыт путь на запад. После некоторых процедурных процессов и установления порядка на дороге семья Туишевых отправляется на родину. Но путь их оказался долгим. Файзулла Туишев вынужден был останавливаться почти на каждой большой станции, организовывать там концерты – таким путём зарабатывать деньги и документы для дальнейшего продолжения поездки домой. И обратный их путь от Владивостока до Москвы продолжался около двух лет. Видимо, учитывая будущую политическую необходимость, он не забывал организовывать и бесплатные выступления перед красноармейцами и исполнять одиночно или совместно с составом местных оркестров свой марш «В честь взятия Владивостока Красной Армией».

Вот что сообщает по этому поводу Файзи-ага Юсупов в вышеуказанном интервью. И об этом же он говорил нам, когда в начале 1980-х годов целую неделю мы находились с ним в Дрожжановском районе по линии Бюро пропаганды Союза писателей республики. «С Дальнего Востока Туишев вернулся сначала в Москву. Потом уже обосновался в Казани, желая служить своему народу. К себе и остальным он был очень требовательным. После войны бывали случаи, когда его, больного, еле-еле приводили на место выступления. А выйдя на сцену, перед любимой им публикой он мгновенно преображался… Становился прежним любимцем публики… А жил Файзулла Туишев богато. (Имеется в виду, конечно, жизнь семьи музыканта в тридцатых-сороковых годах.) Дома столько было ценных вещей… одних гармоней не счесть. И интересный архив был… Одним словом, квартира – готовый музей. Но после его смерти всё было растранжирено. И следа сейчас не осталось. Нет, не умеет наш народ ценить своих сыновей. Даже фотографий достойных не осталось. Файзулла-абый, помню, шутил: мол Казанской гармонной фабрике надо бы присвоить его имя. Фабрика работает поныне, а имени его нет…» Вот так размышлял когда-то о наследии своего старшего товарища его коллега, заслуженный артист Татарской АССР Файзи-ага Юсупов. Он был тоже уважаемым своим народом мастером художественного слова и неплохим гармонистом. А в начале нового века и он навсегда покинул нас, оставив добрую память о себе в сердцах миллионов зрителей. На сцене он тоже был настоящим, всеми желанным артистом. Недаром с юных лет он был включён в состав эстрадной бригады великого мастера сцены.

Относительно богатства своего земляка я ничего сказать не могу. Главным его богатством были, конечно, его серебряноголосистые гармончики да тальянки, хромки и баяны. И тот же Файзи-ага Юсупов рассказывал, что Файзулла Туишев, где бы ни выступал, всегда с собой таскал не менее двух больших чемоданов с гармошками. А под мышками всегда носил большой баян. По моим представлениям, его дом был богат ни от наследства какого-то белого генерала, а им самим заработанными вещами. А зарабатывал он прилично. В юбилейной книге Татарской государственной филармонии имени Габдуллы Тукая, выпуска 2007 года, приводится список эстрадных артистов на 10 июня 1940 года. Там указан месячный заработок Файзуллы Туишева в сумме две тысячи рублей. Для того времени это очень большая сумма. В списке приведены 17 фамилий. Но сумма заработной платы указана только у него. Из опыта своей семьи знаю, что некоторые учителя сельских школ в те годы получали менее трёхсот рублей в месяц. На основе вышеуказанной суммы зарплаты артиста можно предполагать, что эстрадная бригада Ф. К. Туишева в те годы зарабатывала очень большие суммы денег и была одним из основных содержателей всего коллектива данной филармонии. Так же было и в последующие годы. В пятидесятых-восьмидесятых годах приход от концертной деятельности бригад Рашита Вагапова, затем Ильгама Шакирова и Альфии Афзаловой покрывал большую часть расхода всей организации в целом. Их труд был любим своим народом. Концерты этих бригад всегда приносили большой доход.

О всеобщей народной любви Файзуллы Туишева и его творчества в своё время очень искренние слова высказали и современные классики татарской литературы. Народный писатель Татарстана Гумер Баширов, например, в одной статье, написанной им в 1992 году, очень высоко оценивал творчество нашего музыканта. Называл его одним из настоящих исполнителей татарских народных мелодий, указывал, что исполненные им мелодии из песен «Аллюки», «Ончы Фахри», «Иске Карурман» и других он до сих пор вспоминает с удовольствием. И зрители их воспринимали с восторгом. Есть и довольно объёмное стихотворение Мусы Джалиля, посвящённое моему земляку. Оно начинается с таких строк:

 
Ты улыбнулся, глядя на нас
Вечно смеющимися глазами, зорко.
И запела гармонь,
Словно вместе с тобой
Засмеялась она звонко…
 

(Подстр. пер.)

По воспоминаниям современников, и русские народные песенные мелодии он исполнял исключительно талантливо. «Есть на Волге утёс», «Камаринская», «Эй, ухнем!», «Светит месяц» и другие в его исполнении с восторгом воспринимались всеми зрителями, не только русскоязычными.

* * *

После окончания Гражданской войны артист вернулся и жил сначала в Москве. А потом обосновался в Казани. Народный артист Татарстана Хаким-ага Салимжанов хорошо помнит первый концерт гармониста, организованный им в большом зале театра имени Г. Камала… Этот концерт был проведён, когда из гастролей по Сибири и Дальнему Востоку Файзулла Туишев насовсем вернулся в Казань. Об этом историческом событии в культурной жизни Татарстана Хаким-ага Салимжанов вспоминал не раз. Вот что пишет он в статье «Незабываемый гармонист», напечатанной в республиканской газете «Социалистик Татарстан» от 18 декабря 1974 года: «Файзулла-ага Туишев был неповторимым, ярким талантом, профессиональным музыкантом в полном смысле слова. У него был невероятно богатый репертуар. Вот он, пробыв какое-то время в чужих краях, наконец вернулся в любимую, лирическую Казань, – так он начинает своё воспоминание о нём. – Из татарских мелодий особенно проникновенно исполнил тогда песни «Ончы Фахри» и «Аллюки» и другие мелодии. Зрительный зал был тогда в восторге от его выступления…» (Часть воспоминаний этого артиста также помещена в начале данного произведения.)

К этому воспоминанию, столь точно описывающему весь облик и состояние удивительно виртуозно игравшего на гармони гармониста, невозможно что-либо добавить или рассказать что-то более того. По-моему, Хаким-ага Салимжанов очень полно отображает уважение и любовь к своеобразному музыканту зрителя, да и в целом всего народа, кем бы он ни был – татарин ли, русский ли, или украинец. Да, в его репертуаре были и истинно украинские мелодии, вроде «Веют ветры» и другие. И об изумительном исполнении им вальса «На сопках Маньчжурии» тоже часто вспоминают зрители. Концерты Файзуллы Туишева, где бы ни были организованы, начинались пламенными аплодисментами и заканчивались длительными овациями зрителей стоя в честь артиста. Любимый им народ везде встречал его с любовью. Часто провожали его со сцены криками: «Браво!!! Браво, Туишев!» Или со словами: «Желаем долгой жизни Туишеву!» Даже некоторые немного мнительные чиновники, видя бурное одобрение народа, решили проявить терпение, закрыть глаза на прежние жизненные заблуждения известного артиста. Например на то, что в начале двадцатых годов он, будучи во Владивостоке и Харбине, общался там с беглыми эмигрантами и белыми офицерами.

Один из бывших художественных руководителей Татарской государственной филармонии, композитор Александр Ключарёв тоже очень высоко ценил музыкальную деятельность Файзуллы Кабировича Туишева, назвав его творчество уникальным явлением в татарском мире.

После возвращения в Казань артист не забывал и о необходимости подготовки подобных себе искусных гармонистов. В архиве Национального музея сохранились фотографии, запечатлевшие моменты проведения им занятий с молодыми музыкантами. Ещё до образования Государственной филармонии он организовал ансамбль гармонистов. При его содействии и поддержке стали известными музыкантами-гармонистами бывший самарец Гали Джемниханов, Казанцы Файзи Биккинин, Рокыя Ибрагимова… Интереснейший эпизод сохранился в памяти музыкантов – юная Рокыя Ибрагимова участвовала в конкурсе игры гармонистов и заняла первое место. Это произошло в 1927 году, когда ей было всего пятнадцать лет. По случаю победы в конкурсе Файзулла Туишев подарил ей свою гармонь. И этот случай она запомнила навсегда. Известнейшего музыканта последних десятилетий, народного артиста Татарской Республики, так рано покинувшего нас Рустема Валиева мне хочется причислить к заочным ученикам и творческим последователям нашего великого гармониста Ф. К. Туишева. Его родители были из тех же мест, откуда и Файзулла Туишев. Проведя большую часть детства и часть каникул в доме бабушки и дедушки, он слушал татарскую народную песню, в том числе и игру на различных инструментах своего земляка в передачах по радио и на пластинках. Именно там, в сёлах Лабит и Тёплый Стан он впитал своей юной, талантливой душой великое наследие своего народа. Встречаясь с Рустемом как с земляком, и об этом мы с ним говорили. Особенно часто мы беседовали с ним, вспоминая нашего великого соотечественника, когда жили в одном доме по улице Татарстан. И в те же годы он стал одним из первых лауреатов конкурса гармонистов имени Файзуллы Туишева. А такие конкурсы, организованные Министерством культуры Республики Татарстан, проводятся в два года один раз с 1988 года.

Надо также отметить, что в последние десятилетия в Казани очень активно работает и ансамбль гармонистов, организованный известным музыкантом, народным артистом Республики Татарстан Рамилем Курамшиным. Появление этого ансамбля гармонистов тоже можно отметить как пример продолжения деятельности Файзуллы Туишева, как заочный пример творца старшего поколения для последующего активного деятеля.

В годы восстановления страны, в том числе и республики, от руин и разрухи Гражданской войны было построено множество необходимых для населения новых производственных предприятий по выпуску бытовой техники и изделий лёгкой промышленности. В те годы в Казани были сданы в эксплуатацию меховая фабрика, новая электростанция (ТЭЦ № 1), приступили к строительству авиационных заводов. И в числе таких предприятий была создана и гармонная фабрика. В конце двадцатых и начале тридцатых годов в организации и строительстве этой фабрики принял активное участие Файзулла Туишев. Вспоминая прошлое, он сам говорил о том, что был инициатором организации производства этих музыкальных инструментов. Об этом нам говорили Файзи-ага Юсупов, Махмуд Хусаин и другие люди. Точно известно, что с 1933 года Файзулла Кабирович Туишев был одним из специалистов в техническом совете данной фабрики. Сначала он выполнял там обязанности главного специалиста, а позже был консультантом.