Текст книги "Тайна свадебных платьев"

Глава 5

Серебристая машина. Из багажника струится кровь. В голове Джареда возникли страшные картинки из прошлого. Шесть лет назад на дороге был обнаружен «шевроле» серебристого цвета, принадлежавший Лекси. К несчастью, как раз в тот момент Бекка была с ним.

Тела в машине не оказалось, но все было залито кровью.

На этот раз тело нашли.

Не важно, сколько жертв он перевидал за все эти годы. Страх и ужас сковали его сердце, как в первый раз. Как один человек может убить другого? Как можно быть таким беспощадным и причинять столько боли и страдания другому?

Тело Джареда пошло мелкой дрожью. Он был не одинок в своих ощущениях.

Обычно загорелое лицо спецагента Далтона Рейеса было землистого цвета. Он неровной походкой отошел от багажника.

– На ее месте могла быть Элизабет.

Совсем недавно Далтон обнаружил женщину в багажнике брошенного на обочине украденного автомобиля. К счастью, она оказалась жива, но получила тяжелые ранения и потеряла память.

– Но это не она, – произнес Джаред. – Элизабет жива. У нее даже память восстановилась.

Джаред обернулся и тяжело вздохнул.

Ему пришлось воспользоваться правительственным вертолетом, который доставил его от ближайшего к дому Ребекки полицейского участка на место преступления. Вот почему Джаред прибыл так рано – даже солнце еще не успело сесть. Так откуда же, черт побери, журналисты прознали о месте преступления?

Фургоны новостных телеканалов съезжались в центр пшеничного поля штата Индиана, поднимая столбы пыли, переливающиеся в закатном солнце. Джаред сделал знак местным полицейским.

– Не пускайте их сюда. Я не хочу, чтобы снимки с места преступления просочились в СМИ.

По крайней мере, пусть это случится после того, как Джаред поговорит с семьей девушки. Он повернулся к багажнику. Лицо жертвы было опухшим и в синяках, но узнаваемым. Это была Эйми Уилксон. Взгляд ее карих остекленевших глаз был устремлен вверх. Укора в них не было, но Джаред все равно чувствовал себя виноватым в том, что допустил убийство и не поймал этого подонка, прежде чем он добрался до Эйми Уилксон.

«Прости меня, Эйми…»

У Бекки он тоже просил прощения. Теперь ясно, почему она не приняла его извинений: она была виновата перед ним гораздо больше.

Алекс – его сын.

Джаред почувствовал легкое головокружение и вздрогнул. Он отогнал навязчивые мысли. Джаред не может позволить себе отвлекаться, только не сейчас. Он разберется с шоком и злостью, пронизывавшими его насквозь точно так же, как фургоны телевизионщиков пронзали пшеничное поле, потом.

Теперь ему нужно связаться с семьей Эйми Уилксон прежде, чем это сделают СМИ. Но для начала ему необходимо убедиться в том, что судмедэксперт уберет тело девушки и журналисты не смогут его сфотографировать.

– Ты меня слышишь? – спросил Далтон.

Джаред обратил внимание на его слова только сейчас. Несмотря на все усилия, он был слишком рассеян и никак не мог собраться.

– Элизабет сказала «да»! Она выйдет за меня! – Далтон хлопнул его по плечу. – Я женюсь – и все благодаря тебе!

– Мне? – удивился Джаред. Конечно, не так сильно, как в тот момент, когда узнал, что Алекс – его сын. Но благодарность за удар по голове была совсем уж неожиданной.

Далтон ухмыльнулся. К нему вернулся прежний цвет лица. Он просто светился от счастья.

– Мы с Элизабет считаем, что без тебя ничего бы не вышло. Если бы ты оказался подлецом – а я так про тебя и думал – и отнял бы у меня дело, я бы никогда не влюбился в Элизабет. Поэтому я хочу, чтобы ты был моим шафером.

– Значит, ты хочешь сделать меня своим шафером, потому что я – не подлец? – Джаред покачал головой. – Боюсь, тут ты ошибаешься. Если бы я думал, что за Элизабет охотится Мясник, не видать бы тебе дела, как своих ушей.

Джаред так и не поверил в то, что Элизабет похищал Мясник. Она осталась жива.

– Если бы это было его рук дело, ты был бы абсолютно прав, – согласился Далтон, бросив быстрый виноватый взгляд на багажник.

– Как ты вообще можешь об этом думать сейчас? – поинтересовался Джаред.

Далтон снова взглянул на багажник и вздрогнул.

– Я знаю, что выбрал не лучшее время, но я так хочу поскорее жениться на Элизабет.

– Ты видишь это? – кивнул Джаред в сторону багажника.

– Конечно, вижу.

– Это послание, – заявил Джаред. – Мясник злится, что кто-то попытался обвинить его в покушении на Элизабет. Он хочет напомнить всем, как он расправляется с жертвами и что у похищенных нет шансов выжить.

– Он – больной сукин сын, – согласился Далтон. – Но ты и так это знаешь.

– Я знаю, что он может попытаться похитить Элизабет теперь – доказать, что если она попадет к нему, то обречена. Тебе не стоит жениться на ней сейчас.

Далтон вздохнул.

– Ты что, никогда не любил?

Джаред резко выдохнул, как будто друг ударил его под дых.

– Прости, – извинился Далтон. – Я совсем забыл о сестре первой жертвы.

– Я знаю, что ты любишь Элизабет, поэтому ты должен заботиться о ее безопасности.

– Я-то позабочусь, – заявил Далтон. – Но и ты тоже. Ты остановишь его.

– Я уже шесть лет пытаюсь сделать это, – напомнил он другу. – Ничего у меня не выходит.

Психологический портрет убийцы ему удалось составить только после второй жертвы. Поскольку тело Лекси так и не нашли, Джаред не мог сказать, каким способом Мясник убивал девушек.

– У тебя все получится, – заверил Далтон.

Прибывший фургон судмедэксперта спас Джареда от ответа.

Ребекка не собиралась включать телевизор после ухода Джареда. Ей совсем не хотелось смотреть новости, ведь она и так знала, о чем там будут говорить. Обнаружено тело Эйми Уилксон. Поэтому Джареду пришлось так быстро уйти.

Эта девушка знала Лекси, была ее подругой. И теперь они обе мертвы. Они ушли. Навсегда.

Интересно, вернется ли Джаред, или он тоже исчез из ее жизни насовсем? Сейчас Джаред занят расследованием очередного убийства. Ему нужно сообщить страшную новость семье погибшей. И найти убийцу.

Удастся ли ему поймать его на этот раз? Примет ли он во внимание ее слова или хотя бы подсказки Лекси?

Неужели Гаррис был знаком с Эйми Уилксон?

Ребекка выключила телевизор, прервав репортера, которого теперь знала в лицо. Последние несколько лет этот Кайл Смит доставал Ребекку больше всех, хотел взять интервью, заставить заново пережить самый ужасный кошмар в ее жизни. Но ему была интересна не только Лекси. Он хотел поговорить с Ребеккой о криминальном психологе ФБР, спецагенте Белле. Гаррис Мауэри – убийца ее сестры – не представлял для него никакого интереса.

Быть может, Ребекка сумеет самостоятельно обнаружить улики, упущенные агентом ФБР и журналистом, проводившим собственное расследование? Она достала пластиковый контейнер, в котором хранила фотографии, письма и дневники Лекси, и вытряхнула его содержимое на пол перед диваном.

Ее сестра ежедневно делала записи – иногда пару строчек, порой даже несколько страниц. Вспомнив дату, указанную на принесенной Джаредом фотографии, Ребекка нашла в дневнике записи от того года – года, когда Лекси исчезла навсегда. Обложка дневника была неоново-зеленой с желтыми и оранжевыми полосками. Она была светлой и беззаботной – такой, как Лекси всегда выглядела со стороны. Но содержание дневника вызывало совсем другие эмоции. Его страницы скрывали мрачную историю. Именно в этом дневнике Ребекка обнаружила фотографии избитой Лекси.

Джаред был прав: совместная фотография девушек, сделанная за месяц до исчезновения Лекси, затем похожее исчезновение Эйми – все это не могло быть простым совпадением.

Ребекка уже просматривала дневник после того, как Джаред не обнаружил там упоминания об Эйми Уилксон. Теперь она сосредоточилась на содержании дневника. Никаких упоминаний Эйми действительно не было, но Лекси писала о знакомстве с кем-то по прозвищу Рутбир (корневое пиво). Инициалы Эйми как раз совпадали с названием популярного корневого пива.

Лекси вполне могла дать Эйми такое прозвище – это было в ее духе. Они познакомились в группе поддержки женщин, пострадавших от насилия.

Гаррис бил Лекси. Кто же бил Эйми? По телевизору говорили о возрасте последней жертвы Мясника. Она была младше Лекси. Должно быть, Эйми начала ходить на эти собрания в старших классах школы.

Как бы то ни было, избивавший ее человек давным-давно исчез из ее жизни. В своих записях Лекси восхищалась не по годам сильной и мудрой Рутбир. Эйми очень поддерживала Лекси.

Знал ли об этом Гаррис?

Сердце Ребекки забилось сильнее, когда она наткнулась на следующий абзац. Она прочитала его снова, на этот раз вслух:

«Случайно наткнулись на Рутбир в супермаркете, куда мы пошли с Гаррисом за продуктами. Она сказала Гарри, что слышала про него много хорошего, но с таким выражением, чтобы он догадался: ничего хорошего она про него не слышала. И он терпеть не может, когда его называют Гарри. Его так сильно разозлил ее тон, что я испугалась, как бы он ее не ударил. Гаррис сдержался, но его терпения хватило только до дома – не успели мы прийти, как он выместил всю свою злость на мне. Рутбир увидела синяки на следующем собрании и расплакалась. Но в этом нет ее вины. Даже Гаррис не виноват. Мне надо было просто держать язык за зубами. Но теперь я еще больше боюсь того, что он может сделать, если я уйду от него…»

Вот почему Гаррис убил Лекси: она нашла в себе мужество уйти от него. Что же заставило его убить Эйми? Он предположил, что Лекси не смогла бы решиться на это без советов своей младшей подруги? Продолжая убивать, он ждал, когда Эйми обручится, когда будет готова начать новую, счастливую жизнь.

У Ребекки на глаза навернулись слезы. Она заморгала и наморщила нос, чтобы не дать себе расплакаться. Последние шесть лет ей слишком часто приходилось плакать – за Лекси, за себя и за всех жертв серийного убийцы.

Несмотря на все усилия, из глаз Ребекки полились слезы. Эйми их заслужила. Вопрос в том, плакала ли Ребекка от жалости к жертве Мясника или из жалости к себе? Или из чувства вины, потому что не рассказала Джареду о сыне?

Последние шесть лет она пыталась быть для Алекса матерью и отцом в одном лице и не справилась с этой задачей. Ребекка не могла стать для сына мужским примером для подражания, которого ему так не хватало. За шесть лет она много раз была на свиданиях, но не часто знакомила своих кавалеров с Алексом. Она опасалась, что тот привяжется к одному из них. Сама же Ребекка была на это не способна.

Ни один из них не мог сравниться с Джаредом, который был слишком умен и самоуверен и совсем не замечал ее чувств.

Почему ей так и не удалось забыть его? Ребекка не предполагала, что последние шесть лет он так же часто думал о ней. Но у нее ведь был Алекс – дорогой, любимый Алекс – постоянное напоминание о Джареде.

Краска подступила к ее лицу, и она поспешно вытерла слезы, как будто испугавшись, что кто-то застанет ее в таком состоянии. Она выглянула в коридор, ведущий в спальни и ванную комнату, но Алекса там не было. Ребенок все еще спал.

Ребекка была одна.

Или нет?

Она почувствовала легкий зуд на коже, как будто кто-то пристально смотрел на нее.

«За тобой следят…»

После того зловещего звонка Ребекка задернула все шторы. Но кто-то мог увидеть ее через тонкую ткань занавески. Кто-то может стоять за окном и следить за ней.

Руки Ребекки покрылись гусиной кожей, и она задрожала. Никаких «может быть». Кто-то определенно стоял снаружи и наблюдал за ней. Зачем?

«Ты в опасности».

Если опасность грозила Ребекке, значит, и Алексу тоже. После того подозрительного звонка ей стоило принять более радикальные меры, чем просто задернуть занавески. Наверное, стоило позвонить в полицию.

И что бы она им сказала? Что кто-то напугал ее по телефону? Полиции не до телефонных розыгрышей. К тому же непосредственной угрозы так и не прозвучало.

Возможно, у нее просто разыгралось воображение, и теперь ей только кажется, будто кто-то следит за ней.

Собравшись с духом, Ребекка повернулась к окну, отдернула занавеску и посмотрела в темноту. Свет из окна попал на улицу и осветил глаза, устремленные прямо на нее.

Это был не розыгрыш. Снаружи действительно кто-то стоял.

«Ты в опасности».

Кто бы там ни был, он напугал ее до смерти.

Глава 6

Лицо Ребекки стало мертвенно-бледным, зрачки расширились. Джаред, конечно, был в бешенстве из-за того, что она скрывала от него сына, но он и подумать не мог, что теперь Ребекка будет его бояться.

– Я не хотел тебя напугать, – признался он. Кроме того, Джаред не собирался возвращаться, особенно после выматывающего, эмоционального разговора с семьей Эйми Уилксон. Но что-то все же заставило его прийти к ней и к их сыну.

– Я бы не стал стучать, если бы ты уже спала.

Ребекка стояла на пороге и дрожала, как осиновый лист. Возможно, виной тому стал прохладный ночной воздух, но что-то подсказывало Джареду, что состояние Ребекки вызвано его неожиданным появлением. Ему захотелось прижать ее к себе, но она обняла себя руками, стараясь таким образом успокоиться или защититься от него.

– Потому я и смотрел в окно – хотел проверить, спишь ты или нет, – объяснил он.

– Я испугалась не из-за этого.

– Тебя напугал не я? Тогда кто?

Джаред попытался заглянуть через ее плечо в гостиную, но не увидел ничего потенциально опасного – внутри никого не было.

– Ты удивил меня, – произнесла она. Наконец Ребекка отступила, пропуская его в дом. Но, захлопнув дверь, за которой осталась темнота, она опять вздрогнула.

– Ты думала, я не вернусь? – Может, она поэтому и не рассказала о ребенке? Ребекка думала, что ему все равно. Наверное, это справедливо. Однажды он уже дал ей понять, что не хочет иметь с ней ничего общего, пусть сделать это ему было очень нелегко.

Но тогда Ребекка не смогла справиться с горечью и потерей. Джаред сомневался, что ей удастся выстоять, если она продолжит держаться за него, пытаться заполнить образовавшуюся пустоту чувствами, в подлинность которых он так и не поверил.

Должно быть, Джаред был прав: если Ребекка действительно любила его, она бы не стала скрывать, что ждет ребенка. Она бы позволила ему войти в жизнь его сына.

– Я знаю, что у тебя много дел, – призналась Ребекка. – Это была она?

Джаред кивнул.

– Я смотрю, ты тоже без дела не сидела? – указал он на открытый ящик.

– Какая разница? Эйми все равно уже не спасешь, – произнесла она дрожащим от подступающих слез голосом. – Я не должна была выставлять тебя из дома, когда ты пришел в первый раз.

Теперь-то Джаред знал, почему она так поступила, и обошелся без упреков – по красным глазам Ребекки он понял, что она плакала.

– Я должна была сразу тебе помочь, – произнесла она срывающимся от горя и сожаления голосом.

– Эйми уже была мертва, – заявил он. – Вероятно, ее не было в живых еще до того, как я вышел из больницы. – Чувство вины кольнуло в сердце. – Я должен был выписаться раньше.

Как бы то ни было, после предварительного осмотра судмедэксперт пришел к выводу, что время смерти наступило почти сразу после похищения. Скорее всего, она оказывала сопротивление. Эйми боролась не на жизнь, а на смерть и проиграла.

С другой стороны, если бы Джаред поймал убийцу после первого преступления, Эйми была бы жива. И другие жертвы тоже. Но Лекси бы это все равно не спасло.

Ребекка покачала головой.

– Ты не должен был выписываться вопреки рекомендациям врача, – с укором произнесла она.

– Ты так говоришь, потому что сама врач.

– Нет, – покачала головой Ребекка. – Я бросила учебу.

– Из-за ребенка? – Неужели она отказалась от мечты только потому, что носила под сердцем его сына и хотела подарить ему жизнь? Она была совсем одна. Рядом никого не было. Родители избегали Ребекку, потому что она напоминала им о Лекси.

Она пожала плечами:

– Чтобы воплотить в жизнь свою мечту и стать хирургом, мне бы пришлось потратить кучу времени на обучение в университете, ординатуре и еще больше нервов.

– И кем же ты работаешь? – На какие деньги она растит их сына? Если бы Ребекка призналась, что ждет ребенка, он бы непременно помог. Хотя бы деньгами. Джаред даже представить себе не мог, чем еще тогда смог бы быть ей полезен. Он всегда был сосредоточен на своей карьере и даже не думал обзаводиться семьей и тем более детьми. Джаред не планировал стать отцом, поэтому сомневался, что справится с этой ролью.

– Я сократила срок обучения – перевелась на отделение фельдшеров, – сказала она. – Я работаю в местной клинике. Ребекка покачала головой. – После… после того, как я увидела залитый кровью Лекси багажник… Я и сейчас вижу кровь в больнице. Но мне хотя бы не надо ее пускать.

Как это делает Мясник со своими жертвами.

– Я накладываю швы, – не без гордости произнесла она, улыбнувшись. – Мне нравится моя работа. И мне не нужно было проходить ординатуру. У меня оставалось больше времени для Алекса. – Ребекка покраснела и отвернулась от Джареда, пропустив выражение боли и сожаления на его лице. – Зачем ты вернулся? – спросила она. – Если ты хотел увидеть Алекса, то сейчас слишком поздно, я не буду его будить.

Джаред и сам не знал, что ему нужно и зачем он вернулся. Он был зол на Ребекку, пока не увидел страх на ее лице. В тот момент ему невыносимо захотелось прижать ее к своей груди, защитить и успокоить. Ребекка так и не сказала, чего так сильно испугалась.

– Да, уже поздно, – согласился он, внезапно почувствовав усталость. Наверное, он действительно слишком рано выписался из больницы – не успел до конца восстановиться. Из-за сотрясения у Джареда время от времени кружилась голова и он ощущал слабость во всем теле.

– Почему ты до сих пор не спишь? – Джаред вновь посмотрел на открытый ящик. – Чем ты занималась?

Может, она нашла что-то в вещах сестры?

– Я читала дневник Лекси за тот год, когда была сделана фотография с Эйми. И вот… У Лекси была привычка давать прозвища тем, кто был ей дорог. Мне кажется, она дала Эйми прозвище по ее инициалам.

Ребекка взяла в руки дневник и показала на нужный абзац. Джаред молча прочитал его.

«Рутбир»!

– Родные к ней так не обращались.

– Мои родители тоже не называли меня «Бекка» – только Лекси.

И Джаред. Он до сих пор не мог выбросить Бекку из головы, постоянно думал о ней.

– Лекси любила давать особые прозвища, – сказала она с улыбкой, которая быстро исчезла с ее лица. – Хотя для Гарриса она так ничего и не придумала. – Ребекка указала на другой абзац. Ее палец задрожал. – Это он убил Эйми.

Если бы убийцу было так легко поймать.

– Это ничего не доказывает, – произнес Джаред.

– Но это подтверждает, что они были знакомы.

– Тут написано, что Лекси встретила кого-то по прозвищу Рутбир, – заметил он. – Мы не знаем, действительно ли речь идет об Эйми Уилксон.

– Я так и знала, что ты мне не поверишь, – покачала головой Ребекка.

– Я займусь этим, – пообещал он. – Я поговорю с Гаррисом.

Джареду так и не удалось обнаружить связь между женихом Лекси и остальными пропавшими девушками. Но сейчас появилась призрачная улика, указывающая на его знакомство с Эйми Уилксон. Значит, есть основания для допроса.

Но в чем же заключается мотив его действий? Он хочет раскрыть преступление или угодить Бекке? Если Гаррис не убивал Лекси, зачем ему лишать жизни других девушек, даже Эйми?

– Спасибо. – Ребекка вздохнула с облегчением. Однако сковывающее ее тело напряжение никуда не исчезло. Она все еще дрожала.

– Если тебя напугал не я, то кто? – спросил Джаред. Почему она до сих пор дрожит?

– После того как ты ушел, мне позвонили…

– Кто-то из этих чертовых репортеров? – Журналисты, как коршуны, слетелись на место преступления, но один из них – Кайл Смит – вполне мог позвонить Бекке и оттуда.

Ребекка покачала головой:

– Это был не репортер. Я не знаю, кто это был, но он назвал меня Бекка. И предупредил, что за мной следят и что мне грозит опасность.

Страх за Ребекку сковал его сердце.

– Зачем кому-то понадобилось тебе это говорить? Зачем кому-то пугать тебя?

А если это правда… Джаред не может проигнорировать предупреждение.

– Я остаюсь здесь, – заявил он. – Я никуда не уйду, пока к вашему дому не приставят охрану.

Он ни на секунду не покинет свой пост – сегодня он защищает свою семью.

Звук низкого голоса заставил Ребекку проснуться, ее сердце забилось. Как ей вообще удалось заснуть, когда Джаред был у нее дома?

С другой стороны, если бы он не остался, она бы точно не смогла сомкнуть глаз. В памяти всплыло зловещее предупреждение: «За тобой следят… тебе нужно быть осторожной».

Но под охраной Джареда Ребекка чувствовала себя в безопасности вплоть до этого момента. Теперь ее беспокоил чей-то пристальный взгляд. Ребекка посмотрела на порог своей спальни. Ей показалось, что она закрывала дверь. Сейчас она была приоткрыта и через образовавшийся проем на Ребекку смотрели две пары глаз. Голубые принадлежали ее сыну, а светло-карие преследовали ее во снах вместе с низким голосом.

– Видишь, – произнес Алекс, открывая дверь до конца и забегая в комнату, – я говорил, что мама никогда не спит допоздна.

– Это потому, что ты каждый раз меня будишь. – Ребекка схватила сына и притянула к себе в кровать. Мальчик зашелся смехом от щекотки.

Джаред смотрел на сына, его глаза наполнились печалью. Затем он посмотрел на Ребекку, и в его янтарных глазах вспыхнула обида.

– Мама! Мама! Прекрати! – запротестовал Алекс. Его лицо покраснело, как будто он стеснялся смеяться на глазах у агента ФБР.

Ребекка перестала его удерживать, и мальчик, извернувшись, выскользнул из ее рук.

– Зачем ты хотел меня разбудить?

– Агент Белл сказал, что ты хочешь кое-что мне сказать.

У Ребекки екнуло сердце. Джаред собирался заставить ее рассказать всю правду сыну? Прежде чем она выпьет кофе? Богатый аромат напитка дразнил Ребекку так, что у нее даже потекли слюнки. Джаред принес для нее кружку кофе.

Он сделал кофе? И принес ей?

Джаред должен был злиться на нее. Но в его глазах она видела только обиду. Куда делся гнев? Она пристально изучила его лицо. В его глазах не было ни капли осуждения, в них отражалась тревога, как будто он чего-то боялся.

Ребекке тоже было не по себе. Ее пугал не голос по телефону или лицо за окном. Она боялась реакции сына, когда он узнает правду. Скорее всего, Джареда тревожили схожие мысли.

– Алекс хотел узнать, почему я спал на диване, – сказал он.

– Ты не спал, – поправил его ребенок. – Ты просто лежал там, положив руку на свой пистолет. – Ее наблюдательный малыш ничего не упускал из виду.

Джаред защищал их – Ребекку и своего сына.

– Я не знал, что ему сказать, – признался Джаред. Он не хотел рассказывать малышу об угрозе. – Он не поверил, что все агенты ФБР спят именно так.

Алекс фыркнул:

– Если бы все агенты спали с открытыми глазами, у них бы не было сил, чтобы ловить плохих парней.

Алекс был копией отца – такой же умный.

Уголки губ Джареда приподнялись, и на его лице появилось подобие улыбки – его распирало от удивления и гордости.

– А еще он не поверил, что я выпил слишком много кофе.

– Он был слишком спокоен, – подметил Алекс. – Когда ты пьешь много кофе, твои движения становятся резкими.

Ребекка чуть не подавилась кофе, который только что отхлебнула из чашки. Учитывая то, что Джаред был вооружен, она порадовалась, что Алекс сам не делал резких движений. Джаред мог бы его случайно пристрелить, если бы малыш по своему обыкновению выскочил из своей спальни.

– Агенты ФБР не делают резких движений, – сказала она.

Алекс кивнул в знак одобрения. Глядя на своего умного малыша, Ребекка гадала: кем же он станет, когда вырастет? Врачом? Юристом? Или агентом ФБР?

Его возможности были безграничны. Если только тот, кто следит за ними, не причинит ему вреда. Ребекка была рада, что теперь Джаред знает правду. Нужно было рассказать ему о сыне гораздо раньше.

Теперь ей не терпелось рассказать все Алексу.

– Джаред остался на ночь, потому что нам нужно кое-что тебе сказать.

Джаред набрал воздуха в легкие, как будто готовясь к тому, что она скажет. Ему правда была уже известна, но он понятия не имел, как на это отреагирует Алекс.

Ребекка тоже не знала.

– Что? – спросил Алекс. – За нами охотятся плохие парни? Поэтому он остался у нас?

– Нет, – успокоила Ребекка сына. – За нами никто не охотится. – Она очень на это надеялась. – Репортер приходил, чтобы поговорить про тетю Лекси, – пояснила Ребекка.

Алекс кивнул. Он видел фото тети Лекси в новостях и успел услышать всю историю прежде, чем Ребекке удалось найти пульт и выключить телевизор, напоминавший о ее ночных кошмарах.

Как жаль, что их нельзя отключить при помощи пульта управления. Ее кошмары прекратятся только после того, как Джаред поймает убийцу.

– Тогда что вы хотели мне сказать? – спросил мальчик.

Ребекку охватила паника, ее пульс участился, и она посмотрела на Джареда. Говорить или нет? Хочет ли Джаред быть отцом?

На его щеке дернулась мышца, но он кивнул в ответ на ее немой вопрос. Раньше они были так близки, что научились понимать друг друга без слов. А когда занимались любовью, то инстинктивно знали, куда нужно целовать друг друга…

Ребекка все никак не могла решиться. И тут Алекс прижался к ее руке. Тогда она отбросила все мысли о Джареде, попытавшись сосредоточиться на ребенке. Он заслуживал знать правду так же, как его отец.

– Я хочу ответить на вопрос, который ты мне все время задаешь, – произнесла она.

Алекс удивленно приподнял бровь:

– Я задаю тебе много вопросов.

Ребекка слегка улыбнулась. Это была чистая правда. Учителя в один голос говорили о любознательности Алекса. Именно поэтому его и перевели сразу во второй класс. Но сейчас Ребекка слишком волновалась, чтобы радоваться пытливости своего малыша.

– Я имею в виду тот вопрос, на который я тебе так и не ответила.

Алекс резко набрал воздуха в легкие.

– Кто мой папа?

Затем он посмотрел на Джареда, догадавшись, что к чему:

– Ты – мой папа?

Джаред сглотнул комок, подступивший к его горлу. Задохнулся от волнения? Затем произнес хриплым голосом уверенное «Да!».

Малыш уставился на Джареда, подозрительно прищурив свои голубые глаза:

– Мы совсем не похожи.

– Нет, – согласился Джаред. – Ты похож на маму.

«И на тетю Лекси», – добавила про себя Ребекка.

Ее успокаивала мысль, что частичка сестры жила в ее сыне. Так ей было легче смириться со смертью сестры.

Алекс был полностью сосредоточен на Джареде.

– Почему ты не пришел ко мне раньше? – спросил он дрожащим голосом.

Джаред посмотрел на Ребекку, предлагая ей самой объясниться с сыном. Или попытаться оправдаться перед ним. Хотя тому, что она сделала, не было прощения.

Ребекка сглотнула, задыхаясь от чувства вины, а затем произнесла:

– Джаред не знал, что ты – его сын. До вчерашнего дня, точнее, до ночи, когда ты уже ушел спать.

– Ты должна была меня разбудить, – заявил Алекс. – Ты должна была сказать мне.

Видимо, ребенок не хотел пропускать ни минуты общения с отцом, которого ему не хватало все эти годы.

– Я должна была давным-давно рассказать вам обоим правду, – призналась Ребекка. Она очень надеялась, что они когда-нибудь смогут ее простить. Она и сама до конца не понимала, почему столько лет хранила молчание.

– Мама пыталась связаться со мной, – закончил вместо нее Джаред. – Я был очень занят.

Как назло, у Джареда зазвонил телефон. Он секунду сомневался, но затем все же достал его из кармана, бросить расследование дела он не мог.

– Я вернусь. – Он опустился на колени, чтобы стать одного роста с Алексом. – Мы еще успеем поближе познакомиться.