Текст книги "Архипелаг чудовищ"

ГЛАВА 8

Привести себя в порядок. – Ответный удар. – Артиллерийская дуэль. – На вулкане. – Яхта выпотрошена снарядами. – Машина останавливается. – Взрывы. – Конец корабля. – Идем ко дну! – В водовороте. – Все, что осталось от корабля. – Агония. – Плеск весел. – В плену!

Ужасные слова, произнесенные парижанином, будто даже не слишком взволновали девушек.

А что вы хотите! В конце концов ко всему привыкаешь! До такой степени, что самые невероятные и отчаянные ситуации превращаются в стертую монету. С начала этой, так сказать, прогулки друзья так притерпелись к опасности, что, кажется, уже не замечали ее.

Нелли тотчас пришла в себя.

– Да, конечно, это не так уж и важно, главное – пройти! А потом – взрываться так взрываться, не правда ли, Мэри?

– Конечно, мисс Нелли, вы правы, уж лучше взлететь на воздух, чем поджариваться на медленном огне, как только что у топок!

– О да! Я долго буду помнить свое кочегарство!

– Я предпочитаю пушку.

– Я тоже! Хотя и это вовсе не женское занятие.

– Как и работа кочегара, мисс Нелли!

– Еще бы! Боже, наверное, мы ужасно выглядим…

– Не считаете ли вы, мисс Нелли, раз это еще возможно, полезно было бы привести себя в порядок?

– И полезно, и приятно! Золотые слова, Мэри! Пойдемте скорей, пока мы еще не взорвались.

– Или не потонули…

– Или не поджарились…

– Мы уже прошли! – закричал Меринос, прервав этот странный разговор.

Действительно, яхта прорвала строй нападающих.

– Мы не нужны вам больше, Алекс? – спросила Нелли боцмана, по-прежнему склонившегося над штурвалом.

– Сейчас нет, мисс Нелли.

– Хорошо, спасибо!

Девушки бегом кинулись в каюту, а из люка машинного отделения уже поднимались тонкие струйки дыма, и сильно запахло горелым.

– Наш вертел работает, – отметил Тотор. – Смело вперед, и будь что будет!

– Go! Go ahead! – закричал Меринос, видя, что линия судов пройдена.

– Вперед, без страха! – снова призвал одержимый Тотор.

Со стороны противника раздался пушечный выстрел. Снаряд попал в носовую часть яхты и глухо взорвался, не причинив, однако, ущерба, если не считать дыры в обшивке правого борта.

– Hell damit! – в ярости воскликнул Алекс. – Попали в парусный трюм… загорится, как пакля.

– Ну и что! Еще неизвестно… а вообще-то, нечего волноваться, мы доплывем, я вам говорю! Такой корабль, с сотнями тысяч заклепок и болтов, живуч как кошка, ему нипочем огонь внутри и превращенные в решето борта.

– Возможно, – ответил Алекс, – вот только у меня руки чешутся разбить хотя бы одно из этих чертовых судов.

– Не лишайте себя этого удовольствия!

– All right… Мистер Гарри, пожалуйста, смените меня у штурвала и правьте прямо вперед. Хочу сыграть в кегли с пароходом под черным флагом.

В мгновение ока орудие было заряжено и подготовлено к открытию огня. Еще несколько секунд Алекс целился…

– Огонь! – скомандовал Тотор.

Бум!

Через три секунды фок-мачтаnote 205Note205
  Фок-мачта – передняя мачта.


[Закрыть] парохода внезапно осела и упала, как срубленная, посреди хаоса разбитых штаговnote 206Note206
  Штаги – снасти, поддерживающие мачту спереди.


[Закрыть], перепутавшихся рей, вырванных досок.

Алексу удался замечательный выстрел, которым гордились бы лучшие наводчики давних корсаров.

– Еще раз! – завопил Тотор.

– Снаряды кончились.

– Но есть в трюме…

– Нам и вдвоем не сдвинуть с места ящик. Закрыто на вертлюгnote 207Note207
  Вертлюг – шарнирное звено, подвижно соединяющее части механизма.


[Закрыть], который нужно отвинчивать. Пойдемте, у меня есть ключ.

Но они не сделали и десятка шагов, как новый снаряд со стороны моря с грохотом обрушился на поворотный лафет орудия и разбил его вдребезги.

Пушка покатилась по палубе, глухо затрещавшей под ее весом, а осколки снаряда рассыпались огненным ливнем.

– Гром и молния, мы пропали! – воскликнул Тотор. – Там мачта, здесь пушка, вот что называется достойный ответ в споре!

– О, мистер Тотор, – проговорил в отчаянии Алекс, – я предпочел бы получить этот снаряд в живот!

– У вас случились бы выдающиеся колики, как скажет Меринос.

– Вы все смеетесь!

– Слезами горю не поможешь!

– Но нас обезоружили… Как жаль пушки! С нею я сбил бы этот проклятый черный флаг, как дохлую собаку! Просто сердце разрывается, когда видишь, во что она превратилась!

– Да, конечно, было бы прекрасно пустить ко дну этого «звездного пирата», как говорил отец. Но что поделаешь, на нет и суда нет, и раз мы еще движемся, нечего жаловаться.

– Послушайте, мистер Тотор, вы ведь механик?

– И горжусь этим.

– Ну хорошо, скажите откровенно, долго ли еще сможет работать машина?

– А почему бы ей не поработать?.. Там, внизу, все трещит, скрипит и рушится. Все переполнено горючим, перегрето до предела, все в избытке, как у человека, который, чтобы бежать быстрей, напился горячего пунша так, что чуть не лопается. Только следует договориться, что значит «долго». Допустим, что сейчас это означает несколько часов.

– Но у нас еще пожар в парусном трюме!

– Ну и что! Там горит себе потихоньку, ведь герметические люки задраены.

– Горит и уголь…

– Значит, два пожара. Но корабль большой, и есть чему гореть!

– Поймите, мы совершенно как на вулкане!

– Плевать мне на вулкан. Я там был и прекрасно выбрался оттуда.

– Удивительный вы человек, мистер Тотор.

– Из-за пустяков не беспокоюсь!

Веселые голоса зазвучали на корме, и две подвижные тени появились среди клубов дыма, которые вырывались отовсюду.

К друзьям подбежали обе девушки, основательно отмытые, в легких платьях, со свежими, розовыми лицами и мило распущенными волосами.

Нелли, не обращая внимания, как и ее подруга, на вулкан, ревущий под ногами (Алекс не преувеличивал! ), спросила:

– Ну как мы выглядим?

– Великолепно! – в один голос, убежденно ответили Алекс и Тотор.

– Прежде чем взорваться, поджариться или утонуть, мы решили привести себя в порядок, а не оставаться чумазыми, грязными и пропахшими дымом кочегарами «Моргана», тем более что для нас это, вероятно, последняя возможность…

– О, мисс Нелли, что вы говорите!..

Металлический скрежет, сопровождающий два выстрела, заглушил голос парижанина.

Два снаряда почти одновременно попали в борт яхты, глухо взорвались где-то около машин, и те зловеще откликнулись всей своей массой.

Затем еще два и еще два – почти в то же место.

Остолбеневшие Тотор, Алекс и обе девушки инстинктивно отступили к планширу, в который вцепился Меринос.

Они видели пароход под черным флагом и тотчас поняли его цель и маневр. Наверняка бандиты не знали, что отважных пассажиров на «Моргане» так мало.

Видя, что машина работает, артиллерия ведет огонь, корабль маневрирует, они вообразили, будто на борту слаженный и опытный экипаж в полном составе.

Вот почему Дик Сеймур применил военную хитрость, уверенный, что «Морган» набит защитниками.

Присутствие на палубе пассажиров, которых он видел в бинокль, лишь подтвердило предположение.

Так что Дик Сеймур и не пытался взять корабль на абордаж. Он распорядился атаковать яхту с траверсаnote 208Note208
  Траверс – направление, перпендикулярное курсу судна.


[Закрыть] своей носовой частью, поставив ее перпендикулярно правому борту «Моргана», и безжалостно расстреливать его из пушек, повредить машину, чтобы судно потеряло управление, а затем потопить, подобрав из воды только тех, кто ему нужен. Снаряды сыпались дождем, дырявя обшивку, скручивая шпангоуты, пробивая борта, делая на уровне ватерлинииnote 209Note209
  Ватерлиния – грузовая черта, по которую судно погружается в воду.


[Закрыть] смертельные пробоины, в которые потоками хлестала вода.

В машинном отделении всё сильнее разгорался пожар.

– Все, каюк машине! – закричал Тотор, сжимая кулаки.

Перестук мотора прекратился, исчезла кильватерная струя с ее длинным пенным следом. Цилиндры взорваны!

К облакам черного дыма, вырывавшимся из горящих трюмов, добавились вихри пара, бьющие с оглушительным свистом, который становился еще более пронзительным, встречая препятствие на своем пути.

«Морган» еще двигался по инерции, но все медленней, с внезапными толчками бортовой и килевой качки.

В носовой части, как и предполагал Алекс, горел парусный трюм. Но кто будет заботиться об этом втором пожаре, видя смертельную рану машины, можно сказать, сердца огромного организма, который уже агонизировал!

Юноши и девушки, герои и героини, отвага которых ни на миг не была поколеблена, удрученно наблюдали это страшное зрелище. Рухнула их последняя надежда. Больше рассчитывать не на что. Через несколько минут настанет конец. И какой ужасный конец! Или погибнуть в водовороте тонущего судна, или позволить спасти себя смертельному врагу, беспощадному и изощренному палачу – Дику Сеймуру.

Столько трудов, столько сверхчеловеческих усилий и преодоленных опасностей… столько находчивости, храбрости и отваги, и все понапрасну!

Такая неудача в последний момент, удар слепой судьбы, неожиданная катастрофа всего в нескольких милях от голландской колонии, где несчастные нашли бы надежное убежище! Тотор и Алекс переглянулись, поняв друг друга без слов. Для них это означало немедленную и неумолимую смерть, если только Дик Сеймур не сохранит им на время жизнь для такой муки, сама мысль о которой заставит содрогнуться даже храбрейших!

Еще несколько пушечных выстрелов. Пять или шесть снарядов взорвались один за другим, затем наступила тишина. «Морган» остановился. В борту его зияла огромная пробоина. Море устремилось в нее мощным потоком, затопляя горящие трюмы, перегретые котлы, машинное отделение и вызвав новый взрыв, еще более мощный, чем первый.

Половина палубы взлетела на воздух; на ее месте зияла огромная, заполнившаяся водой яма, в которую с шипением ушли раскаленные металлические части и откуда торчали чудом сохранившиеся мачты.

Корабль тонул…

– Спасательные пояса! – закричал Алекс, пытаясь хотя бы последним усилием спасти девушек. Но поздно. Уже просто не было времени добежать до кают, где были пояса.

«Морган» завалился на левый борт, затем выпрямился, дал страшный крен вправо, снова выпрямился и разом пошел ко дну. Агония не длилась и двух минут!

Едва ли несчастные и отважные герои этой душераздирающей сцены успели осознать происходящее. Собравшись на корме, прижавшись друг к другу, они созерцали катастрофу, не произнося ни слова. Только короткие восклицания вырывались из их уст по мере того, как «Морган» неумолимо погружался в пучину.

Нелли инстинктивно прижалась к Тотору, а Мэри – к Алексу. Понимая, что это конец, они искали утешение в стойкости и привязанности преданных друзей.

– Тотор, друг мой, значит, все кончилось… мы погибнем! – шептала угасающим голосом Нелли. – О, это ужасно… умереть через несколько секунд! Я хотела бы жить долго… рядом с вами, всю жизнь… друг мой, дорогой мой друг!

Бесстрашный парижанин долго смотрел на нее с бесконечной нежностью и шептал:

– Я не смел надеяться, мисс Нелли… жизнь, которую мы, быть может, покинем, была бы сладостной рядом с вами.

– Вы говорите: «быть может»! На что же вы надеетесь?

– Пока дышу, надеюсь… до самого конца!

Вода уже омывала их ноги, волны перекатывались сквозь решетку у штурвала, где они стояли, прижавшись друг к другу.

– Алекс, спасите меня! – всхлипывала Мэри.

– Тотор, помогите! – приглушенно взывала Нелли.

Гарри грозил кулаком черному флагу и цедил сквозь стиснутые зубы:

– Бандиты! Значит, я не смогу рассчитаться с вами!

Яхта уходила под воду.

Обычно, когда судно тонет, оно на некоторое время застывает на воде, пока внутреннее давление воздуха не продавит палубу. Но взрыв машины сорвал половину спардека, и в короткой агонии «Моргана» не было даже такой отсрочки.

Молодые люди знали, что там, где море поглощает корабль, образуется ужасный водоворот, смертельно опасный водяной вихрь, который увлекает на головокружительную глубину потерпевших кораблекрушение и даже лодки, которые не смогли вовремя отойти.

Во что бы то ни стало избежать этого!

– На мачты! – закричал Алекс срывающимся голосом. – На мачты, и держитесь за них!

Поддерживая Мэри левой рукой и загребая правой, он подплыл к оттяжкам фок-мачты. Тотор таким же образом подхватил Нелли и последовал за боцманом, а Меринос мастерски плыл саженками за ними.

Несчастные цеплялись за выбленкиnote 210Note210
  Выбленки – прикрепленные к вантам веревочные перекладины, по которым моряки поднимаются на мачту.


[Закрыть] на вантахnote 211Note211
  Ванты – растяжки, снасти, которыми укрепляются мачты и другой такелаж судна.


[Закрыть], но яхта погружалась так быстро, что им едва удавалось пальцами перехватить частые веревочные ступени.

Палуба исчезла. Под ними только коварное, злобное море с губительным вращением его возмущенных вод.

– Держитесь! Держитесь что есть силы! – опять закричал Алекс.

Они ощущали круговое движение, которое затягивало их в водоворот, на дно вращающейся воронки, и цеплялись с отчаянием утопающих.

Понемногу водоворот замедлился, исчез его пенный край, море вновь стало спокойным и прозрачным.

Огромная масса корабля все еще опускалась. Мачты погружались прямо в светлые воды, сквозь которые с необыкновенной четкостью были видны мельчайшие детали затонувшего судна.

Вода уже достигла гафеляnote 212Note212
  Гафель – закрепленная нижним концом на верхней части мачты наклонная перекладина (рей), к которой крепится верхний край косого паруса.


[Закрыть], на котором крепился большой парус. Останки «Моргана» ушли на глубину тридцать метров.

Прижимая подругу к груди, Тотор нежно говорил:

– Расслабьтесь, мисс Нелли, не напрягайтесь и, главное, не бойтесь.

– С вами, Тотор, я ничего не боюсь.

– Не мешает ли вам одежда?

– Нет, а к тому же я хорошо плаваю и, когда вы меня поддерживаете, совсем не устаю.

Все пятеро ухватились за гафель – тяжелую рею, которая под влиянием водоворота медленно описывала полукруг. Прошло полминуты, и она тоже погрузилась в воду. Никакой опоры не осталось. Как в дурном сне, они зависли над зияющей бездной! Не видно уже было и вант. Остались тонкие фалыnote 213Note213
  Фалы – снасть для подъема парусов, а также веревки, на которых подымаются флаги.


[Закрыть] из гальванизированнойnote 214Note214
  Гальванизированная проволока. – Здесь: железная проволока, покрытая слоем другого металла, не ржавеющего.


[Закрыть] железной проволоки, удерживавшие верхушку мачты. Тотор и Алекс висели на них, а Меринос схватился за провод громоотвода. В метре над ними еще высовывались из воды клотик и сам громоотвод.

И это все, что осталось от «Моргана»?

Терпящие бедствие ощутили легкий толчок. Затонувший корабль больше не опускался. Киль натолкнулся на дно.

– Уф! Давно пора! – сказал Тотор. – Оказывается, не так это весело

– не сходя с места подниматься по мачте, которая уходит в глубину!

Фалы образовали с вершиной мачты острый угол, поэтому юноши и обе девушки оказались рядом, на расстоянии вытянутой руки, а Гарри, чтобы дать им место, зажал между ног громоотвод и уселся на клотик.

Только представьте себе этих пятерых несчастных, вцепившихся в жалкие остатки корабля, ежеминутно накрываемые зыбью!

Со стороны открытого моря с шумом катила волна. Меринос, едва высовывавшийся из воды, увидев ее приближение, закричал:

– Внимание!.. Держитесь!

Тотор и Алекс, Нелли и Мэри изо всех сил вцепились в жесткие металлические жгуты, пока морская волна перекатывалась через них, ударила, волочила. Друзья отчаянно пытались удержаться. Наконец волна прокатилась над ними. Теперь – пятьдесят – шестьдесят секунд передышки.

Конечно, так не могло продолжаться долго. Мало-помалу пальцы начали затекать, руки деревенели, шеи болели.

Сколько же они еще продержатся? Полчаса? Четверть часа? Пять минут?

А дальше? На что надеяться?

Еще одна волна обрушилась на них…

– Тотор, все кончено… Тотор!

Нелли почувствовала, как фал ускользает из ее рук. Она обратила последний призыв к своем другу, который и сам чувствовал себя скверно.

У Мериноса, конвульсивно сжимавшего железный стержень, уже не было сил, чтобы предупреждать об опасности. Алекс хрипел, а Мэри задыхалась.

Храбрецам пришел конец! По крайней мере, они сами так считали, когда до их ушей донесся скрип уключин. Затем суровый голос скомандовал:

– Стоп! Осторожней, ребята, осторожней!

Грубые руки схватили их, и тот же голос радостно сообщил:

– Кажется, в самое время поспели! Чисто сработано. Дик Сеймур будет доволен!

ГЛАВА 9

Умирающий Тотор. – Подъем на судно. – Оскорбления. – Возмущение. – Воскресение. – Японский удар. – За борт. – Убедительная речь. – Торпедные катера. – Тот, кого не ждали. – Необходимые объяснения. – Постскриптум.

В тот момент, когда они должны были пойти ко дну, терпящих бедствие оторвали от ненадежной опоры, в которую судорожно вцепились их руки, и мокрых, теряющих сознание, положили на дно шлюпки, спинами к борту.

– Весла на воду! – скомандовал суровый голос.

Под ритмичный скрип уключин шлюпка поплыла к стоящему в двух-трех кабельтовых судну под черным флагом.

Странное дело, именно Тотор, несомненно самый крепкий и выносливый, казалось, изнемог больше всех. Взгляд его бессмысленно блуждал, он безвольно перекатывался между Нелли и Гарри, которые поддерживали его и старались подбодрить.

– Тотор, друг мой, – упрашивал Гарри, – ну что ты, держись! Что с тобой? Скажи хоть слово, прошу тебя!

– Тотор, дорогой, – шептала Нелли, – что с вами? Ответьте мне! Посмотрите на меня! Вы меня пугаете!

Веки парижанина были полузакрыты, он, похоже, ничего не видел. Голова бессильно моталась на плечах, дыхание стало прерывистым. Казалось, он впал в беспамятство.

Вдруг Алекс схватил руку Мэри и сжал ее. Он смотрел на приближающийся корабль. Невнятное проклятие сорвалось с его губ и заставило вздрогнуть девушку.

О ужас! Четверо повешенных мрачно раскачивались на реях при каждом ударе волны.

Молчаливые до сих пор гребцы злобно рассмеялись, а старший сказал с жестокой иронией:

– Видишь, Алекс… это предатели. Найдется и для тебя местечко, чтобы подсохнуть на солнышке вместе с ними.

Боцман презрительно пожал плечами, обменялся с подругой нежным пожатием рук и не удостоил бандита ответом.

Шлюпка пристала к судну. С правого борта спустили трап, нижняя площадка которого касалась воды.

– Причаливай к трапу! – послышался повелительный голос, резкий тембр которого потерпевшие кораблекрушение узнали сразу.

– God bless! Мистер Гарри, сам негодяй Дик принимает нас. Хорошего мало!

Все это время Тотор находился в странной прострации, что немало тревожило друзей.

Напрасно Меринос звал его и пытался приподнять. Тотор вновь тяжело падал на дно шлюпки, будто рессоры железного организма внезапно лопнули.

Несчастный молчал, ничего не видел и не слышал.

Крупные слезы жемчужинами катились из глаз Нелли. Она смачивала платок морской водой и мягко отирала лоб и щеки больного друга.

– Поднимайтесь! Или я заставлю вас силой! – высокомерно приказал Дик Сеймур.

– Я не позволю кому бы то ни было прикоснуться к нему! – решительно сказала девушка. – Гарри, давай понесем его сами!

– Да, конечно, понесем. Бедный Тотор!

Хотя сил почти не было и мешала мокрая одежда, брат и сестра взяли Тотора под руки и по крутым ступенькам втащили на палубу.

Алекс поднялся вслед за ними, держа под руку Мэри, которая тихо плакала и дрожала от ужаса при виде повешенных.

Их встретили на борту грубым смехом и отвратительными криками.

– Молчать, гром и молния! Молчать! – вопил Дик. Закую в кандалы первого, кто осмелится вякнуть!

Из последних сил Меринос и Нелли добрались до парапета и усадили Тотора. Дик смотрел на него с невыразимой ненавистью. Подойдя ближе, он сухим, шипящим голосом бросил полные ненависти и презрения слова:

– Ба, Тотор! В самом деле! Тот самый, которого я замуровал, опять здесь! Глазам своим не верю! Значит, он в моей власти, этот бахвал, фанфарон, мерзкий недоносок, от которого мне пришлось натерпеться… неплохо будет расквитаться, нарезав лохмотьев из его шкуры, высосав кровь каплю за каплей! Но, кажется, он в агонии! Он хочет лишить меня возможности отомстить, сдохнув на моих глазах?

Дик яростно ударил Тотора ногой по ляжке и добавил, скрипя зубами:

– Ну-ка вставай, притворщик!

Тотор не пошевелился. Но Нелли, храбро встав между бандитом и своим другом, возмущенно закричала:

– Трус! Тот, кто бьет умирающего врага, – трус!

– Да, трус! – подхватил Гарри. – Если есть что-то достойное уважение для кого бы то ни было, это мужество! Мужество Тотора имеет право на уважение, и прежде всего ваше, Дик Сеймур! Вы об этом забыли, значит, еще более бесчестны, чем я предполагал! Вы не джентльмен!

Около тридцати вооруженных до зубов негодяев окружили молодого человека. Его гневный протест произвел впечатление разорвавшейся бомбы; раздался ропот одобрения.

В отличие от главаря, подлого негодяя, не знающего благородства, у пиратов еще сохранились остатки совести, что-то отзывающееся на слова: отвага и честь.

– Молчать! – завопил Дик. – А вы, мой петушок, – насмешливо обратился он к Мериносу, – рассуждаете хорошо, да слишком много. И вам, курочка, пора забыть о замашках принцессы. Сегодня тринадцатый день… Пришел срок, а отец не захотел выкупить вас. Он предпочел войну до победного конца, беспощадную войну! Даже подкупил моих людей… – Картинным жестом он указал на повешенных. – Вот как я поступаю с предателями! Ты меня слышишь, Алекс? Но это еще не все, я окружен кораблями, нанятыми королем шерсти… Глупец! Как будто ваше присутствие здесь не лучшая гарантия для меня!.. Пора кончать! Раз мне бросают вызов, придется прежде всего предъявить Сиднею Стоуну голову его сына, а завтра – его дочери!

Повернувшись к своим, презренный бандит проговорил зловещим тоном:

– Вы знаете, что нужно делать. Выполняйте!

Пираты мгновенно набросились на несчастных, схватили Нелли, Мэри, Алекса, Мериноса и скрутили их так, что те не могли даже пошевелиться.

Дик, зловеще улыбаясь, подошел к недвижному Тотору. Глаза юноши были закрыты, рот полуоткрыт, а тело – как бесформенная масса без костей.

Бандит склонился над ним и насмешливо крикнул:

– Эй, Тотор! Прославленный Тотор!

И вдруг – о чудо! – умирающий воскрес и мигом вскочил на ноги! Глаза его сверкали.

– К вашим услугам! – насмешливо бросил он.

Ошеломленный Дик выпрямился, отступил и схватился за оружие, но поздно. Правая ладонь Тотора со свистом рассекла воздух и ударила горизонтально ребром по горлу.

Короткий удар под подбородок, как раз на уровне адамова яблока. Удар точный, страшной силы, смертельный!

Дик произнес короткое «Ах!», глаза его закрылись, руки бессильно упали, ноги подкосились, и он тяжело рухнул на палубу.

В ту же секунду Тотор прыгнул на обмякшее тело, схватил Дика под мышки и закричал:

– Малыш еще жив! А тебе, негодяй, тебе конец! Это японский удар, такого человеку не выдержать! Ты хотел поиграть в кегли головой Мериноса, а теперь акулы будут обгладывать твой жалкий костяк!

Мощным усилием он поднял труп, швырнул его за борт и закричал вдогонку:

– Эй, внизу, поберегись!

Плюх! – и все было кончено. Пират пошел ко дну.

Эта неслыханная сцена заняла куда меньше времени, чем ее описание. Ошеломленные пираты не могли поверить собственным глазам.

Вот это новость! Дика Сеймура больше нет! Король воров, гениальный и чудовищный бандит, перед которым дрожали даже храбрецы, самые богатые и самые сильные, погиб в короткой схватке!

Он, который устрашал две большие страны, с которым считались главы могущественных государств, убит одним ударом и выброшен за борт, как дохлая кошка!

Пираты, столь внезапно лишившись главаря, растерялись.

Весь разношерстный люд, который порабощала, дисциплинировала и гнула одна железная рука, вдруг оказался свободен. У этих людей, принужденных к слепому послушанию, привыкших не думать, родилось смутное опасение, которое они еще не осмеливались высказать: «Что с нами будет»? Однако это народ буйный, непредсказуемый, кровожадный, и естественная мысль отомстить за главаря также возникла в их головах. Яростный крик вырвался из многих глоток:

– Смерть ему! Отомстим за Дика Сеймура!

Послышалось бряцание оружие, пираты стали наступать на Тотора, который гордо выпрямился и уже не казался малорослым перед лицом неистовой толпы, готовой убивать.

Он спокойно скрестил на груди руки и, не обращая внимания на сабли, топоры, револьверы, сделал три шага вперед.

Вопли смолкли, наступила напряженная тишина. Меринос, Алекс и девушки, встревоженные до глубины души, с трудом сдерживали крик. Стало очень тихо.

И вот перед безоружным юношей с бесстрашным взглядом светлых глаз убийцы опустили оружие! Правильно сказал Меринос: «Мужество внушает уважение!»

Тотор глубоко вздохнул, выдержал паузу и твердым голосом произнес:

– Нет, джентльмены, вы меня не убьете! Это было бы слишком трусливо. Да, трусливо, а еще несправедливо и, главное, бесполезно! Тридцать на одного, да еще безоружного! Весь свет будет осмеивать и презирать вас! Вы получите плохую прессу в обоих полушариях, прямо-таки скверную, это уж точно! И не говорите, что вам все равно. С такими вещами не шутят! А вообще-то, в чем вы меня можете упрекнуть? Что я защищался? Но кто из вас не поступил бы точно так же? Разве мужчина не должен бороться за свою жизнь? Дик Сеймур напал на меня, собирался убить… Но убил его я. Тем хуже для него, не так ли? А это доказывает, что вашего главаря, знаменитого дельца, сильно перехвалили, раз его оказалось так просто устранить!.. А потом, уж между нами, признайтесь откровенно, вы, по сути дела, рады, что отделались от него. Он принуждал вас жить как на каторге, управлял вами палкой, платил мало и редко, обращался с вами как с собаками. Я-то его знаю, и никто из вас не скажет, что это неправда. Теперь, когда хозяин сгинул, вы оказались в затруднительном положении – придется пожинать плоды… ну, скажем, иногда долгих, часто трудных и всегда опасных затей…

С первых слов удивительный молодой человек с феноменальной самоуверенностью завладел вниманием бродяг.

Держась спокойно, говоря просто, не претендуя на высокопарное красноречие, он заставил пиратов слушать себя.

Парижанин явно преследовал какую-то цель. Успокоившийся Меринос спрашивал себя: «Куда же это он гнет? »

– Да, джентльмены, – продолжал Тотор, – вам предоставляется уникальная, замечательная возможность приобрести, illiconote 215Note215
  Тотчас же, немедленно (лат.).


[Закрыть] солидный, прочный достаток. Что бы вы сказали тому, кто, например, предложит каждому из вас кругленькую сумму в двадцать тысяч долларов? Подумайте хорошенько, отвечайте не торопясь… Или, пожалуй, нет! Нечего ломать себе голову, отвечайте сразу…

– Да, да, мы согласны! – послышались хриплые голоса пришедших в восторг пиратов.

– В добрый час!

– А что нужно для этого сделать? – спросил один из мечтателей о чудовищной пьянке. – Если даже каждому придется прикончить человек двадцать…

– Гром и молния! Да никого не нужно приканчивать! – прервал его Тотор. – Убивать – это уже вышло из моды. Нужно просто оставить в живых тех, кого покойник Дик приговорил к смерти, то есть нас пятерых.

– Можем договориться! Но кто подтвердит ваше обещание?

– Я! – сказал Меринос, выступая вперед.

– Мы! – решительно подтвердила Нелли, поднимая руку, как бы давая торжественную клятву.

– Черт возьми, если бы вы еще поклялись, что забудете наши прежние проделки… даже самые рискованные… Вы понимаете?

– Да, да, договорились! Дело кончено… Рассчитываем на вас.

– Можете на нас рассчитывать. Приказывайте!

– Прежде всего спустите черный флаг. Это всего лишь пугало для ворон, но может повлечь неприятности. И замените-ка его американским.

– Сию минуту!

– Снимите с рей несчастных, которые были вашими товарищами, и достойно похороните их, как моряков.

– Хорошо, мы этим займемся.

– А теперь будет справедливо, если Алекс возьмет на себя командование кораблем и поведет его в цивилизованную страну.

– Правильно!

– Тогда, капитан Алекс, вступайте в свои права.

В эту минуту зловещий кусок черной ткани, как смертельно раненный гигантский ворон, упал на палубу, а освещенный солнцем американский флаг взвился на мачту. Будто приветствуя его, в море раздался пушечный выстрел. Все вздрогнули от неожиданности, но пираты тут же вспомнили слова Дика Сеймура «Я окружен!»

Раздался крик:

– Корабль по левому борту!

Низкобортный, удлиненный как акула, торпедный катер серо-синего цвета, почти сливающийся с волнами, возник неизвестно откуда. Вспарывая волны на скорости в тридцать узловnote 216Note216
  Пятьдесят пять с половиной километров. (Примеч. авт.)


[Закрыть], он мчался к пароходу, который троекратно приветствовал его при помощи флага.

Это с него только что стреляли!

– Корабль по правому борту! – снова прокричал сигнальщик.

Второй торпедный катер возник с противоположной стороны и направился к мелким судам флотилии, которые плыли к пароходу, как утята к матери.

Третий и четвертый торпедные катера появились одновременно, блокируя флотилию Дика Сеймура.

Наконец на горизонте вырисовался внушительный силуэт одного из лучших кораблей военно-морского флота – эскадренного миноносца.

Над всеми пятью реял британский флаг.

– Ну, как, – спокойно спросил Тотор членов экипажа, – попали в клещи?

– Но наш уговор в силе, не так ли?

– Конечно, тем более сейчас! Деньги и амнистия. Правильно, Нелли? Правильно, Меринос? Мы дали слово и сдержим его.

Пока шли переговоры, торпедные катера оставались невдалеке.

Один из них спустил на воду вельбот, где разместились шестеро гребцов, четверо вооруженных матросов, офицер и один штатский. Вельбот подошел на веслах и причалил. Первым поднялся офицер, за ним – штатский в сопровождении четверых моряков.

Меринос, Тотор, Алекс и Мэри бросились к трапу, чтобы встретить их, пираты на всякий случай отступили.

Раздались возгласы удивления, счастья, бешеной радости:

– Отец!..

– О, мистер Стоун!..

– Отец!.. Это мы и уже свободны!

Да, пассажир оказался самим королем шерсти! Он побледнел и протянул руки к недавним пленникам.

– Дети мои!.. Дорогие мои… О, я уже не надеялся вас увидеть!