Текст книги "Перестрелка на ранчо"

Полумертвый от усталости, он снял седло и не менее получаса занимался конем, потом накрыл его попоной, чтобы тот не замерз. Спотыкаясь, Джонни вошел в барак и повалился на койку. Ноги его онемели от холода, и прежде чем уснуть, он растер их руками.

Его разбудило прикосновение чьей-то руки к его плечу. Это был Дэн Лэскер.

– Вставай, малыш. Лэмсон рвет и мечет.

Джонни появился последним к завтраку. Он вошел в комнату и остановился на пороге от изумления. Рядом с Бартом Гэвином сидела девушка… и какая девушка!

У нее были густые темные волосы, лучистые глаза и слегка полноватые губы. Потеряв от изумления дар речи, Джонни добрался до своего стула и, низко наклонившись над столом, принялся есть. Ковбои совершенно растерялись, они боялись произнести слово в присутствии блестящей красавицы, сидевшей рядом с Бартом. Завтрак проходил в молчании. Даже обычно разговорчивый Смок Лэмсон хранил молчание.

Неожиданно девушка спросила:

– Почему у вас только один конь накрыт попоной? Ведь ночью было так холодно!

– Попоной? – Гэвин оглядел собравшихся за столом. – Кому это пришло в голову закрыть коня попоной?

Ковбои изумленно переглядывались. Закаленные мустанги Дикого Запада не были приучены к такому обращению. Даже Смок Лэмсон не мог скрыть своего удивления. Он вдруг резко повернулся к Джонни, поняв, что это он накрыл коня попоной, и решив посмеяться над ним.

– Может быть, это сделал наш будущий старший ковбой? Это на него похоже, – с ехидцей произнес он.

Прекрасные темные глаза девушки обратились на Джонни, и он вспыхнул от смущения.

– Так это ты укутал свою лошадку в одеяльце? – спросил Лэмсон, скосив глаза на девушку, желая понять, оценила ли она его шутку, и хихикнул.

Гэвин сурово посмотрел на Джонни. Чувствуя, что ему не уйти от объяснений, Джонни вялым голосом сказал:

– Он был весь в мыле – мы ведь вернулись с ним на рассвете.

Гэвин положил вилку.

– На рассвете? – не веря своим ушам, спросил он. – А где это ты так долго пропадал?

Теперь настала очередь Лэмсона сконфузиться. Он поколебался, а потом сказал:

– Я подумал, что надо послать кого-нибудь караулить скот на тот случай, если он вдруг уйдет из загона.

– Уйдет из загона? – насмешливо переспросил Гэвин. – Но там ведь забор высотой с коня и такой прочный, что выдержит удар быка! Кроме того, – язвительно спросил он, – разве один человек сможет остановить стадо?

Смок Лэмсон запнулся, молчал и робко попытался что-то объяснить. Девушка переводила взгляд с него на Джонни и на других ковбоев. Барт Гэвин был умным человеком и постепенно начал понимать то, чего он раньше не осознавал.

– Стадо укрыто в надежном месте, – подал голос Джонни. – Я был там, когда оно двинулось на юг. Теперь все быки в сухом русле.

– Что?! – вскричал Барт Гэвин, вскочив со стула. На бледном его лице застыл ужас.

Все смотрели на Джонни.

– Я понятия не имею, что случилось с забором. Я объезжал долину и вдруг увидел, что они идут. Я стрелял и кричал, но никто меня не услыхал, да и быков это не остановило.

Лэмсон хрипло спросил:

– Ты хочешь сказать… что стадо ушло из своего загона? А как же забор?

– Не знаю, – ответил Джонни. – Но не волнуйтесь, стадо цело.

– Ты имеешь в виду, – ледяным голосом спросил Гэвин, – что стадо ценой в сорок тысяч долларов валяется целехонькое в каньоне?

– Нет, никто там не валяется, – ответил Джонни, – ну, может быть, за исключением нескольких быков. Я знаю – знал, что может случиться, если животные свалятся с обрыва, и поэтому забрал в нашем доме в горах весь порох и взорвал, то есть подорвал Скалистый склон. Я думаю, что из этого русла они не уйдут, так что, наверное, все стадо там.

Наступила мертвая тишина. Лэмсон был бледен, а остальные отказывались верить своим ушам. Гэвин какое-то время смотрел на Джонни, а потом взял вилку и принялся есть.

– Давай уточним, как было дело, – сказал он. – Значит, ты обогнал стадо, взорвал обрыв, а потом вернулся и всю ночь гонялся за стадом и направлял его в этот проем?

– Ну, не совсем так, – упрямо настаивал на своем Джонни. – Скот не мог разбрестись, поскольку долина, по которой он шел, была довольно узкой, так что мне оставалось только следить, чтобы он никуда не свернул.

– Но ведь он же просто герой! – воскликнула девушка с темными глазами. – Ты так не думаешь, дядя Барт?

– Благодаря его действиям мои убытки будут гораздо меньше, чем я предполагал, вот и все, – произнес Гэвин, и в его голосе Джонни уловил симпатию к себе. – Лэмсон, я хотел бы поговорить с тобой, но сначала посмотрим, что стало со скотом.

Из тысячи голов скота пропало всего шесть. Несмотря на то, что ему пришлось действовать в ужасной спешке, да еще почти вслепую, в кромешной тьме, Джонни удачно выбрал место взрыва и хорошо уложил заряды. Ведь он знал сухое русло и Скалистый склон как свои пять пальцев.

Гэвин нашел стадо в сухом русле; быки разбрелись по нему, поедая густую зеленую траву, которая росла там, где часто застаивалась вода. Он внимательно изучил проем, образовавшийся после взрыва, время от времени кидая на Джонни испытующий взгляд.

– Я вижу, ты знаешь, как обращаться с порохом, – сказал он наконец. – Ты правильно разместил пороховые заряды.

– Мой отец застолбил участок в Орегоне, – объяснил Джонни, – и я часто помогал ему, в том числе и во взрывных работах.

Никто не знал, что Барт Гэвин сказал Лэмсону, но тот на несколько дней оставил Джонни в покое и только время от времени называл его «любимчиком». Но прошло какое-то время, и все вернулось на круги своя – Джонни Гаррет опять стал делать самую черную работу.

Если в школьном здании в Рок-Спрингс намечались танцы, где Джонни мог встретить Мэри Джейн, то его посылали в перевалочный лагерь у Орлиного Гнезда.

Это было дикое гористое место, поросшее густым лесом и напоминавшее его родной Орегон. Здесь высились неприступные вершины и на многие мили тянулись глубокие каньоны, то там, то здесь пересекающиеся застывшими потоками лавы. На востоке лежала местность, называемая Гиблый край, представлявшая собой плато шириной сорок миль, поверхность которого была изрезана до такой степени, что там не мог пройти ни конный, ни пеший, ибо сапоги за несколько минут превращались в лохмотья. Там не было ни рек, ни ручьев; да и вообще гиблое это было место. Были там участки с ровной и гладкой поверхностью, с виду совершенно безобидные, но стоило только человеку ступить на них ногой, как он тут же проваливался глубоко под землю, ибо то, что казалось крепким монолитом, на самом деле оказывалось тонкой пленкой лавового пузыря. Проломив эту пленку ногой, человек падал в яму глубиной от пятнадцати до пятидесяти футов, стенки которой были отвесными и гладкими, и выбраться наверх не представлялось никакой возможности.

Несколько проходов в горах, ведущих в Гиблый край, были перегорожены заборами, сохранность которых нужно было время от времени проверять. Кое-где лава образовала отвесные стены, сложенные из базальтовых блоков.

Джонни расчищал источники, рассыпал соль, проверял заборы, после чего у него оставалось еще много свободного времени. У него с собой был кольт и винчестер, и он много охотился. Он убил двух пум и с полдюжины волков, снял с них шкуры и выделал.

Неделей позже его посетил Лэскер. Он привел с собой двух вьючных лошадей, нагруженных продуктами. Лэскер работал ковбоем уже пятнадцать лет, это был высокий костлявый мужчина.

Он заметил шкуры, но ничего не сказал. Прислонившись к стене и подставив лицо утреннему солнышку, он сказал:

– Старик нервничает – в этом году его доходы упали. У него стали пропадать коровы.

– Ты видел Мэри Джейн?

– Она была на танцах вместе со Смоком, – сказал Лэскер и хотел было что-то добавить, но передумал и сменил тему: – Помнишь племянницу Гэвина? Она живет на ранчо. Ее зовут Бетти.

– Ну, это птица высокого полета, нам не ровня.

– Не скажи, – ответил Лэскер. – Некоторые птицы высокого полета хорошо разбираются, что к чему.

Два дня спустя Джонни обнаружил мертвую корову. Ее тело было разодрано волками, но умерла она от выстрела в голову… и совсем недавно, дней шесть назад. А ведь поблизости не было ни одной души – только он да Лэскер.

Это была корова Гэвина, и убили ее потому, что она пошла за теленком, которого увели грабители. Джонни вырос в лесной местности и хорошо умел читать следы. Он поехал по тропе и увидел, что грабители увели с собой в высокогорье не менее дюжины молодых бычков. Джонни проследил путь угнанных животных через сосновый лес, но на берегу глубокого каньона, проходившего по границе Гиблого края, след потерялся.

Целую неделю после этого он искал следы грабителей, делая вид, что выполняет свою работу. Один раз он наткнулся на след подкованной лошади, но быстро потерял его. У себя в хижине Джонни принялся рисовать на коричневой оберточной бумаге приблизительную карту, отмечая на ней все известные ему хребты, сухие русла и ручейки.

Все эти ручейки текли в сторону лавовых потоков, но никто не знал, куда они впадают. Все они были очень мелкими, поскольку большая часть дождевой воды уходила в трещины.

Первый ручеек, который отыскал Джонни, неожиданно резко поворачивал на юг и пропадал из виду в глубокой пещере, расположенной под лавовым потоком. Два дня спустя, ремонтируя забор, Джонни обнаружил второй ручей, который впадал в болото.

На следующий день приехали Лэскер и Лэмсон. Лэскер был настроен дружелюбно и сразу же заметил свежую волчью шкуру.

– Хорошая охота?

– Да, но на нее совершенно нет времени.

Смок Лэмсон ничего не сказал; он внимательно осмотрел жилище Джонни, время от времени бросая на него подозрительные взгляды. Они уже собирались уезжать, как Лэмсон вдруг резко повернулся к Джонни и спросил:

– Видел кого-нибудь? Каких-нибудь чужаков?

– Не видел ни души, – ответил Джонни, а когда они уехали, выругал себя за то, что не сказал им о следах. И об убитой корове.

Прошло три дня. Джонни исследовал новый ручей, надеясь добраться до его истока. Отыскав его, он завел коня в воду и двинулся вниз по течению. Проехав чуть больше мили, он вдруг услыхал чьи-то голоса. Слов он разобрать не мог, но понял, что разговаривают двое мужчин. Спрятавшись за кустами, Джонни увидел, как они выехали из леса. Один из них был толстый и неряшливый мужчина, одетый в грязную серую рубашку. Другой был худой и грубый, его звали Хайт, и Джонни вспомнил, что встречал этого человека в городе. Поговаривали, что связываться с ним опасно. Они уехали, и Джонни осторожно двинулся им вслед.

Течение ручья становилось все стремительнее, а склон все круче и круче. Неожиданно Джонни оказался у входа в узкий каньон с отвесными стенками. Выведя своего коня из ручья, он целый час ехал по берегу каньона, стараясь не потерять из виду двух мужчин. Каньон становился все глубже, вскоре всадники превратились в две маленькие точки на его дне, а потом и вовсе исчезли из виду.

Джонни взобрался на безлесую вершину горы и огляделся. К северу, востоку и югу простиралось лавовое плато, на котором кое-где виднелись деревья и кусты, скрывавшие острые как бритва края разбитой лавы. Может быть, там, за глубоким каньоном, есть зеленая долина, где грабители прячут угнанный скот? Вернувшись в хижину, Джонни принял решение – необходимо все рассказать Гэвину. Меняя коней, Джонни поехал на ранчо. Он прибыл туда уже глубокой ночью. Обратная дорога займет еще день, но ему необходимо было увидеть Барта.

– Дома никого нет, – сказал ему повар. – Все ушли на танцы. Здесь только Дэн.

Когда Джонни вошел в барак, Лэскер удивленно сел на койке.

– Что случилось? – Сон сразу же слетел с него.

– У меня кончился табак, – не моргнув глазом соврал Джонни. Он сел. – В городе танцы?

Лэскер вздохнул с облегчением.

– Ну и что из этого? Послушай, малыш, Лэмсон рассвирепеет, увидев тебя здесь. Не надо было тебе приезжать.

– А, подумаешь. Впрыгивай в свои сапоги и пошли потанцуем. Я хочу увидеть Мэри Джейн.

Когда они добрались до пригорода, Лэскер сказал:

– Я бы на твоем месте держался подальше от Мэри Джейн. Этот участок уже застолбили до тебя. – Помолчав, он добавил: – А Лэмсон – отличный стрелок.

– Я стреляю не хуже него. Я вырос в лагерях лесорубов.

Когда они привязывали коней, Лэскер снова сказал:

– И все-таки держись подальше от Мэри Джейн, она не для тебя, малыш, и…

Джонни повернулся к нему лицом.

– У нее что-нибудь не так?

Лэскер начал было что-то говорить, но потом пожал плечами.

– Она загонит тебя в могилу.

Мэри Джейн приветствовала Джонни радостным криком:

– Неужели это ты, Джонни! А я думала, что ты живешь сейчас далеко в горах. Почему ты приехал?

– У меня были на то особые причины. – Он любил напустить туману. – Ты скоро все узнаешь.

Во время второго танца она все расспрашивала его:

– Ну, скажи, почему ты приехал, Джонни?

– Это секрет, – ответил он. – Но ты скоро все узнаешь.

– Скажи мне. Я никому не передам.

– Да так, пустяки, – сдался наконец Джонни. – Я нашел грабителей, которые уводят из стада бычков.

– Ты их нашел?! – Глаза Мэри Джейн ярко заблестели. – Но ведь, Джон…

В эту минуту огромная рука развернула его, и он схлопотал удар тяжелого кулака, возникшего как бы ниоткуда. Он уже начал падать, когда второй удар настиг его и распластал по полу.

Голова Джонни гудела, но он откатился в сторону и резко вскочил на ноги. Лицо Смока Лэмсона пылало яростью, он размахнулся, но Джонни успел вцепиться в него. Смок свалил его на пол и хотел ударить ногой, но Джонни обхватил его ноги, и они оба рухнули на пол. Быстро вскочив, они вновь сошлись, дубася друг друга. Руки Джонни были короче, но он хорошо умел ими пользоваться. Удар правой по ребрам заставил Лэмсона невольно отступить на шаг. Кулак левой руки достал лицо Смока, и, присев, Джонни нанес правой удар по корпусу.

Вокруг них собралась толпа, которая кричала и подначивала противников. В толпе Джонни заметил Мэри Джейн, лицо которой пылало от возбуждения. Рядом с ней стоял мужчина; Джонни тут же узнал его, это был толстый человек, за которым он следил на берегу каньона!

Лэмсон ударил, но Джонни уже оправился от кратковременного шока, в который поверг его первый удар Лэмсона, и теперь мозг его работал четко и ясно. Всю осень и зиму Джонни работал на пределе своих возможностей, и сейчас это сослужило ему хорошую службу – он был в прекрасной форме. Он был гибок, как пантера, и силен, как техасский бык. Джонни неожиданно для Лэмсона согнулся и ударил его головой в живот. Верзила тяжело грохнулся об пол и медленно поднялся. Джонни ударом ноги снова повалил его на пол. Лэмсон встал, но Джонни бросил его через бедро, а когда верзила попытался встать, снова ударил ногой.

И Лэмсон сдался. Лицо его было залито кровью. Не вставая с пола, он нехотя произнес:

– Твоя взяла, парень, ты оказался сильнее.

Джонни повернулся к нему спиной и отошел. Мэри Джейн нигде не было видно. Разочарованный, он снова оглядел комнату и только тут заметил Гэвина и его племянницу. Бетти, улыбаясь, глядела на него. Джонни двинулся было к ним, но тут кто-то ткнул его револьвером под ребро и тихо произнес:

– Эй, парень, надо поговорить. Выйдем отсюда.

– Ноя…

– Никаких отговорок. И не думай, что тебе удастся сбежать от меня – я и не таких, как ты, убивал.

Человеком, говорившим это, был Хайт, он держал револьвер так, чтобы никто в комнате не смог его увидеть. Они вышли из комнаты, и Бетти с удивлением посмотрела им вслед.

Толстый ждал их на улице. Он уже держал под уздцы лошадей грабителей и коня Джонни. Джонни бросился к своему мустангу, помня, что в седельной сумке у него лежит револьвер, а в чехле – винчестер. Но не успел он коснуться передней луки седла, как на голову ему обрушился приклад винтовки. Он пошатнулся и, почувствовав еще один удар, провалился во тьму.

Первое, что он услыхал, придя в себя, был цокот копыт о камни, устилавшие дно ручья. Винтовка больше не упиралась в его ногу – значит, ее вытащили. Он сидел на коне со связанными запястьями. Интересно, нашли ли они его револьвер в седельной сумке?

В эту минуту голову Джонни пронзила острая боль, и он снова потерял сознание. Он очнулся только тогда, когда грабители сняли его с лошади и прислонили к стене хижины. Оглядевшись, Джонни увидел, что очутился в длинной зеленой долине в самом сердце Гиблого края. Площадь долины составляла несколько тысяч акров.

Из хижины вышел третий грабитель. Джонни вспомнил его – это был повар с одного из соседних ранчо по имени Фрек.

– Идите сюда, – коротко сказал он, кивнув Джонни.

Они ели в молчании. Хайт потихоньку наблюдал за Джонни. Фрек и толстый грабитель ели, сопя и чавкая.

– Ты кому-нибудь говорил об этой долине? – потребовал ответа Хайт.

– Может, и говорил, – сказал Джонни. – Точно не помню.

– Сюда кто-то едет, – неожиданно произнес Хайт. – Колкинс, посмотри, кто это.

Джонни застыл с ложкой в руках. Значит, этот толстый – Колкинс, отец Мэри Джейн. Внутри у него все опустилось. Он смотрел в тарелку, потеряв всякий интерес к еде. Значит, это Мэри Джейн рассказала грабителям, что он нашел угнанный скот и место, где они его прячут. Теперь понятно, почему она так настойчиво его расспрашивала и почему они поторопились увезти его – чтобы он не успел рассказать обо всем Гэвину.

Колкинс стоял в дверях с винчестером в руках. Повернув голову, он сказал:

– Это босс.

До слуха Джонни донесся знакомый грубый голос, а потом знакомые шаги, и в комнату вошел Дэн Лэскер. Увидев его, Лэскер мрачно улыбнулся.

– Привет, Джонни. Мне бы не хотелось видеть тебя здесь.

– Никогда бы не подумал, что ты пошел на грязное дело.

– На сорок долларов в месяц не разбогатеешь, Джонни. – Он присел на корточки у стены. – Нам нужен помощник. – Лэскер закурил, он, похоже, нервничал. – И вот ты здесь.

Это путь к спасению, и другого не будет. Лэскер хотел, чтобы Джонни присоединился к ним. Откровенно говоря, выбора у него не было.

– Надеюсь, ты не шутишь? – с сарказмом в голосе спросил Джонни. – Я не могу понять только одного – почему вы сразу не взяли меня к себе. – И он, не моргнув глазом, соврал: – Я и сам собирался увести несколько коров, но вот только не знал, куда с ними идти дальше.

Лэскер обрадовался:

– Ну и отлично, Джонни. Уж мы-то знаем, как отсюда выбраться.

Хайт отодвинулся от стола.

– Скажу вам одно, ребята, если этот парень сделает хоть одно неверное движение, я его пристрелю.

– Хорошо, Хайт. – Лэскер смерил его холодным взглядом. – Но только смотри не ошибись.

У грабителей набралось уже четыре сотни голов скота, и они собирались перегнать его в другое место на продажу. Джонни был принят в их компанию, но винтовку ему все-таки не вернули. Он решил усыпить их бдительность и не делал никаких попыток проверить, лежит ли в седельной сумке его револьвер.

На следующий день в долину примчался Колкинс. Он ворвался в дом, задыхаясь от быстрой езды, и крикнул:

– Сюда едет всадник. И знаете, кто это, – племянница Гэвина!

Хайт вскочил.

– Дэн, мне это не нравится!

Фрек подошел к двери и стал смотреть, как девушка приближается к дому.

– Успокойся! Она приехала сюда, но назад не вернется. Об этой долине никто не знает и никогда не узнает.

– Хотел бы я понять, – язвительно заметил Хайт, – как она ее нашла.

– Может быть, она поехала за Джонни. – Лэскер нервничал и не пытался это скрыть. – Она к нему неравнодушна.

Бетти Гэвин приехала на черной кобыле. Она спешилась и с улыбкой поздоровалась:

– Привет, Джонни! Привет, Дэн! Как я счастлива, что нашла вас! Я думала, что заблудилась.

– Как вы здесь оказались? – спросил Лэскер. Он был озадачен – девушка, похоже, не понимает, куда попала. Впрочем, она выросла на Востоке и в здешней обстановке совсем не разбирается. Но в то же время смогла ведь эта девушка, выросшая на Востоке, добраться сюда?

– Дядя Барт уехал проверить старый дом на Покет-Пойнт, а я решила проведать Джонни. Хотела сделать сюрприз. Но я сбилась с пути, а когда увидела конские следы, то поехала по ним. Правда, очутившись в каньоне, я очень испугалась, но выбраться оттуда было невозможно, так что я ехала дальше, пока не добралась сюда.

Бетти огляделась.

– Так это вот и есть Орлиное Гнездо?

Джонни испугался за девушку, Колкинс хмурился, а Хайт и Лэскер искренне недоумевали, что ей здесь надо. Впрочем, судя по виду Лэскера, у него с души камень упал. Он не был по натуре убийцей, и тем более не хотел причинять вреда женщине, и ее объяснение снимало с него необходимость решать ее участь. Если Бетти попала сюда случайно…

Она, улыбаясь, подошла к Джонни.

– Ну и вид у вас! – сказала она. – Ваш шейный платок съехал на сторону. – Она подняла руки и поправила ему платок, и Джонни почувствовал, что она просунула под него какой-то предмет. Это была сложенная записка. – Вы отвезете меня назад в Покет-Пойнт?

– Нет, я не могу вас отвезти, – ответил он. – Вас отвезет Дэн. Я нужен здесь.

Он оттянул воротничок, словно тот мешал ему, и незаметно вытащил записку, а когда все отвернулись, кинул на нее быстрый взгляд. Это была коричневая оберточная бумага, на которой он составил свой первый план местности, где были указаны ручьи и приблизительная дорога в эту долину. Там же были и его записи. Значит, Бетти их обманула – она приехала из Орлиного Гнезда, сверяя дорогу по его карте, и отлично знала, куда она попала! Джонни в изумлении посмотрел на нее. Откуда в ней такое хладнокровие? И как ей удалось солгать им с таким невинным видом, что все поверили, что она действительно заблудилась?

Джонни принялся сворачивать самокрутку, обдумывая ситуацию. Лэскер может отвезти ее домой – он не сделает ей зла. За других Джонни поручиться не мог. Краешком глаза он измерил расстояние до своей седельной сумки. Ничего не получится. Они убьют его еще до того, как он ее откроет. Если только… он заколебался. Если только не постараться сделать это очень осторожно…

Лэскер, Колкинс и Хайт сгрудились и оживленно обсуждали, что им делать. Бетти посмотрела на Джонни.

– Я боялась, что не найду вас, – понизив голос, произнесла она.

Фрек слышал их разговор, но слова Бетти можно было истолковать двояко.

– А Барт не будет беспокоиться?

– Наверное, будет. Я, – она взглянула ему прямо в глаза, – оставила ему записку в перевалочном лагере.

Записку в перевалочном лагере! Да ведь это путь к спасению!

Неожиданно Фрек подал голос.

– Хайт, – сказал он. – Сдается мне, здесь что-то не чисто. У этой девицы на сапогах красная глина. А такая глина есть только в одном месте – у хижины в Орлином Гнезде.

Джонни почувствовал, как у него пересохло во рту. Он увидел, как побледнела Бетти, и спокойно сказал:

– Ты плохо знаешь здешние места, Фрек. За домом в Покет-Пойнт тоже есть красная глина.

Хайт взглянул на Колкинса.

– Это правда? Ты там был?

– Был. Но будь я проклят, если помню, есть ли там красная глина!

Взгляд Хайта стал жестким. Он повернулся в сторону Лэскера. Колкинс инстинктивно подался назад. Зато Фрек не двинулся с места – он был предан Хайту.

– Знаете, Бетти, у меня для вас есть подарок, – произнес Джонни во внезапно наступившей тишине. Голос его прозвучал неожиданно громко. – Я хотел привезти его вам, как только предоставится возможность. Помните, я говорил вам о красивых апатитах, которые я нашел в горах? Так это один из них.

Он подошел к своей седельной сумке и услыхал, как Хайт сказал:

– Надо прикончить эту девицу, Дэн.

– Не будь идиотом! – В голосе Лэскера прозвучала ярость. – Ты прекрасно знаешь законы Дикого Запада: можно украсть скот и остаться безнаказанным. Но если мы обидим такую девушку, то нам здесь житья не станет!

– Ну, это еще бабушка надвое сказала. Я знаю одно – если она сбежит, то на нас можно ставить крест. И вся наша работа полетит псу под хвост.

– Возьмем ее с собой, – предложил Фрек. – Она составит нам компанию. – И он мерзко подмигнул Лэскеру.

Все взгляды обратились на Хайта. От него можно было ожидать всего что угодно. Джонни покопался в седельной сумке и достал свой кольт 44-го калибра. Он повернулся, прикрыв оружие телом.

– Она поедет с нами, – сказал Лэскер. – Не важно, погоним мы скот или нет.

– Только через мой труп! – выкрикнул Хайт, опустив руку на револьвер.

Фрек тоже схватился за оружие. И в этот момент Джонни крикнул. Повар повернул к нему лицо, и Джонни, подняв револьвер, выстрелил в него, а потом быстро повернулся и наставил револьвер на Колкинса. Тот отступил назад, подняв руки. Голова его тряслась от страха.

Снова раздались выстрелы. Джонни увернулся. Лэскер упал, а Хайт шатался, пытаясь сохранить равновесие. Хайт смотрел на Лэскера.

– Мы его достали! Он попал под перекрестный огонь, мой и Фрека. А теперь твоя очередь… – Он поднял револьвер, чтобы выстрелить в Джонни, но тот опередил его. Джонни выстрелил дважды, и Хайт упал и покатился по земле.

Джонни развернулся к Колкинсу.

– Снимай пояс! – Голос его прозвучал жестко и властно. – А теперь иди в дом и принеси горячей воды!

Он подошел к Бетти:

– С вами все в порядке?

Лицо ее было смертельно бледным, а глаза широко раскрыты от ужаса.

– Да, в порядке, – прошептала она. – Не волнуйтесь, сейчас возьму себя в руки.

Джонни подбежал к Лэскеру. Ковбой лежал, распростершись на земле. Он получил одну пулю в грудь, а другую – в бок, но еще дышал.

Часом позже к дому подъехали Барт Гэвин и четыре ковбоя. Увидев тела на земле, Гэвин резко остановился, а потом прошел в дом. Бетти бросилась к нему.

Джонни подошел к ним.

– Мы с Дэном, – сказал он, – напали на грабителей. В перестрелке Дэна ранили, но если ему повезет, то он выживет.

Барт Гэвин обнял племянницу за плечи.

– Бетти видела, как Хайт увел тебя, и сказала нам об этом, но мы думали, что она навоображала себе невесть что. Она пыталась убедить нас, что ты попал в беду, а когда увидела, что мы не хотим ее слушать, решила сама тебя спасти. Естественно, мы поехали по следу… и нашли ее записку и твою карту, на которой была указана дорога в эту долину.

Тут только Гэвин заметил Колкинса, и лицо его посуровело.

– Что он здесь делает?

Джонни спокойно ответил:

– Он держался в стороне. Конечно, он участвовал в кражах скота, но когда решался вопрос, что сделать с Бетти, он не принимал участия в споре. Я сказал ему, что мы его отпустим.

Лэскера внесли в дом, и все склонились над ним. Он был в сознании и смотрел на них.

– Вы благородные люди, и я вам признателен за вашу доброту.

– Ты нам нужен, – спокойно ответил Джонни. – Гэвин только что сказал мне, что уволил Лэмсона. Он сказал, что долгое время наблюдал за мной и теперь назначает меня старшим ковбоем. Так что теперь ты работаешь на меня.

– На нас, – поправила его Бетти. – Пока вам не надоест.

Лэскер слабо улыбнулся.

– Помнишь, что я тебе говорил, малыш? Что некоторые птицы высокого полета хорошо разбираются, что к чему.