Текст книги "Неправильная Золушка"

Глава 17: Над пропастью во лжи

Аделина

Утро следующего дня было странным. Я не помнила абсолютно ничего, что происходило после нашего совместного с Дамианом ужина. Да и сам ужин не помнила. Только то, как он произносил тост, а после темнота.

Каждая мышца болела, как если бы я вчера ходила порталом. Ощущала некоторую слабость, но она быстро сошла на нет, едва служанка принесла мне бодрящий отвар. Все повторялось словно в страшном кошмаре. Завтрак в покоях в компании Элен, бессмысленный поход в библиотеку, обед в узком кругу и ужин наедине с императором, который я едва ли помнила на утро.

Только время между обедом и ужином отличалось и имело хоть какое-то разнообразие. То встреча с модистками и примерка, то занятия с преподавателями, которых созвал Дамиан, то беседы с девушками, которых я отобрала на роль своих верных фрейлин. Они еще не получили назначение, но с каждым днем я все больше убеждалась в том, что мне нужны именно они.

Несмотря на просьбу Дамиана, свое внимание я обратила совсем не на дебютанток. Юные, красивые, наивные и беспрекословные. Они заглядывали мне в рот, тогда как я вокруг себя желала собрать тех, кто будет верен мне, а не империи. И я их нашла.

Риола в ее двадцать пять уже считалась старой девой и отчаялась выйти замуж. Ее отталкивающая внешность не вызывала симпатии, но сама девушка очень располагала к себе хотя бы потому, что считала возможным озвучивать свои мысли вслух, даже если они разнились с моими.

Арийза, вторая претендентка, подкупила меня тем, что уже побывала замужем и осталась вдовой. Ее знания о семейной жизни могли мне пригодиться. Она могла рассказать обо всем, что касалось балов, приемов и местной аристократии. Более того, женщина отлично знала Оливию, хоть когда-то их дороги весьма некрасиво разошлись. Это было мне на руку.

Над кандидатурой третьей девушки я думала очень долго. Ода выглядела значительно старше своих лет, но на самом деле была младше меня на два года. Половину своей жизни девушка провела в путешествиях, сопровождая родителей, и это сказалось на ее воспитании. При дворе на балах она появлялась исключительно в мужских нарядах, что привлекало к ней всестороннее внимание. Однако Ода прекрасно игнорировала косые взгляды, будучи полностью уверенной в себе и даже дерзкой. Более того, девушка отлично управлялась с оружием.

Собрав их троих через неделю после своего спешного брака, я в присутствии Элен объявила о том, что девушкам дали назначение при дворе. Я видела благодарность в их взглядах и знала, что она небезосновательна. Все они были в некотором роде изгоями, чем я беззастенчиво и воспользовалась. Мне даже стыдно не было ни капли, потому что это был бартер. Они получали столько же выгоды, сколько и я.

– Я рада, что ты выбрала именно этих леди, – улыбнулась мне Элен, когда мы направились обратно в библиотеку. – Ты поступила мудро и дальновидно.

Меня безумно пугало то, что эта женщина видит меня насквозь. Прожженная интриганка. Надеялась лишь, что она не ищет во мне угрозы, а значит, не до конца понимает всю отчаянность моего плана. Люди учатся на своих ошибках. Я же сделала таких ошибок сполна.

– Это… – остановилась я перед широкой лестницей, ведущей на первый этаж. – Оливия! – выкрикнула я, окликая девушку.

Она молниеносно обернулась, но, сверкнув взглядом, далеким от добродушия, резко толкнула створку и скрылась за ней. Лишь спустя минуту до меня дошло, что она вошла в кабинет Дамиана, в котором он обычно принимал посетителей.

– Не стоит тебе с ней общаться. Оливия попросту опасна для тебя, – подхватила Элен меня под локоток, стараясь увести как можно быстрее.

Я поддалась ее порыву, но все равно оставалась настороже. Весь дворец в эту неделю делал все, что угодно, только бы мы с Оливией не пересекались. Понимала, что это не продлится долго. Элен перестанет сопровождать меня повсюду уже завтра, когда заступят на свои посты фрейлины, а значит, я смогу увидеться с номинальной императрицей. Несмотря на предательство, я не боялась ее. Просто устала бояться. Впрочем, как и Дамиана. Осторожность, конечно, не повредит, но трястись от каждого шороха мне уже надоело.

Дурой я не была. За эту неделю поняла несколько вещей, которые мне предстояло еще решить. Первое – сколько бы я ни копалась в основной библиотеке, информацию о живых артефактах я в ней не найду. Другое дело, что Дамиан уже имел опыт общения с такой редкостью, как я, а значит, у него должны быть так необходимые мне книги. И я даже предполагала, где они могут храниться – в том самом личном кабинете, в который можно войти через его спальню. Как это сделать? Надеялась, что мне хватит находчивости.

Второе – из меня во что бы то ни стало хотят сделать императрицу, и мое решение ни на что не повлияет. Меня обучают внешней и внутренней политике, этикету, истории, математике и географии. Мне было интересно проводить время с министрами и учителями, но подоплека явственно читалась между строк. А если учитывать, что Дамиан стал приглашать меня на советы в качестве слушателя, то все их намерения становились более чем прозрачными. Оливию устранят – это я понимала отчетливо, но могла ли это допустить?

Мне было выгодно ее правление. Более того, я жаждала, чтобы она поскорее совершила переворот, потому что бежать я собиралась именно в тот момент, когда во дворце будет суматоха. Иначе придется прорываться боем, а лишать кого-то жизни я просто не имела права.

Четвертое, но не менее важное – это мои резкие провалы в памяти. Ужин с императором, темнота, утро – эта последовательность повторялась ежедневно и пугала меня не меньше, чем сам Дамиан. В течение дня он старался показываться мне на глаза как можно чаще. Всегда вел себя более чем учтиво, делал комплименты, старался разговорить и дарил подарки.

Со стороны каждый мог бы увидеть в его действиях ухаживания, но я прекрасно понимала, что люди так быстро не меняются. В особенности если в глазах то и дело проскальзывают эмоции, которые лично я видеть в них по отношению к себе не хотела бы. Однако в его спокойствии после той яркой несдержанности явно скрывалось что-то, чего я пока не понимала. Собиралась выяснить сегодня же, потому что подозрения имелись. И, если они оправдаются, я буду вынуждена идти на крайние меры.

– На сегодня, пожалуй, закончим. Ваша Светлость, вам понятно, почему гвардия ослушалась своего командира? – вопросил у меня лорд Артан.

– Да, – отозвалась я, устало потирая веки. – Его приказ противоречил уставу и был направлен во вред королю. Я только одного не могу понять. Неужели причиной восстания могла послужить женщина? Пусть даже аристократка, но ведь взгляды в Шагдарахе, насколько мне известно, никогда не менялись, и женщина всегда была чьей-то собственностью хоть и с правом голоса.

– Не каждая женщина может быть собственностью, Ваша Светлость. Вам ли не знать? Есть случаи, когда женщину считают равной, реже возносят выше мужчины. Вы тому яркий пример.

Я не была равной Дамиану, как не была и выше него, но министр не зря говорил об этом. Вся империя знала, что муж боготворит меня, позволяя делать мне все, что вздумается. Более того, ходили слухи, что я невероятно умна, сильна характером, честолюбива и сострадательна. Естественно, эти сказки распространяли специально, чтобы в нужный момент народ принял меня как свою правительницу. Да только в мои планы это нисколько не вписывалось.

Стук в дверь раздался как раз в тот момент, когда я закончила приводить себя в порядок. Я ждала Дамиана. Знала, что он придет, как приходил каждый день, и была готова к этому бою.

– Вы восхитительны в этом платье, – произнес он, оценив мой строгий серый наряд.

Я надела его специально, потому что ткань платья была плотной. Такая скрывала некоторые проблемы, которые возникали у дам ежемесячно, как только они входили в период взросления. Собиралась сыграть на этом недуге, потому что любые другие болезни мог вылечить лекарь, а значит, имитировать их было бесполезно.

– Благодарю, – ответила сдержанно.

Дамиан каждый день пытался меня удивить, выбирая все новые и новые места для ужина. Сегодня он привел меня на крышу, где имелся небольшой участок, обнесенный балюстрадой. Стол был накрыт прямо посередине, но, закончив с приготовлениями, слуги покинули крышу, оставляя нас наедине.

Постепенно я совладала с собственным телом. Теперь не вздрагивала каждый раз, когда мужчина меня касался, но презрение никуда не делось. Мне было мерзко, противно находиться рядом с ним. Никогда не забуду, никогда не прощу.

– Вина? – вопросил он у меня. Впрочем, сделал это как дать вежливости, потому что ответа не ждал и уже наполнял бокалы.

– Увы, но боюсь, что я не смогу сегодня составить вам компанию, – проговорила, пытаясь поддерживать прежнюю холодность и отстраненность.

Было бы глупо сразу кидаться Дамиану в объятия после того, как я все прошедшее время сторонилась его. В мои планы входило постепенное оттаивание, хотя при мысли об этом у меня сводило скулы. Пальцы сами собой сжимались в кулаки настолько сильно, что белели костяшки. Я ненавидела Дамиана и, да простит меня Всевышний, желала его смерти. Для любого целителя чужая жизнь – это великий дар, но, когда встречаешься с мерзавцем, который выносит тебе приговор, потому что так захотел, понимаешь, насколько разнятся воспитание и устои в королевствах. В Реверонге никто никогда бы так не поступил.

– Почему? – нахмурился мужчина, а рука его, удерживающая бутылку, дрогнула. Пара красных капель упала на белоснежную скатерть, но я отслеживала каждое его движение, каждую его эмоцию.

– Жене не принято говорить о таком с мужем. Я плохо себя чувствую, и этого достаточно, – заметила я, припоминая этикет, который уже сидел у меня в печенках.

Было так сложно играть. До безумия сложно. Теперь я понимала, почему Оливия нередко теряла лицо. Слишком тонкая грань: шаг влево – могут заподозрить в неискренности, шаг вправо – и холодность воспримут за дерзость. Правда, преподавателей по этой науке навряд ли возможно отыскать, а потому все приходит только с опытом.

– Как ваш супруг, я имею право знать все о вашем здоровье. Давайте сейчас же вызовем целителя…

– Не стоит, – перебила я его, не притрагиваясь ни к еде, ни к вину. – Лекарь не поможет мне с этим недугом. Он пройдет сам через три-четыре дня, но сейчас я действительно плохо себя чувствую. Меня мутит, а потому я просто посижу с вами, пока вы поужинаете.

Естественно, он понял, о каком недуге идет речь. Очень надеялась, что не станет проверять, потому что иначе я попадусь на лжи, а значит, возникнут закономерные вопросы, после которых навряд ли Дамиан останется таким же учтивым и обходительным.

Ужин не задался. Император пытался беседовать со мной, но его явно что-то злило. Все темы для разговора в итоге сводились к молчанию, так что вскоре мужчина спешно закончил ужин и проводил меня до моих покоев. Впервые за прошедшую неделю я помнила, как засыпала.

Да только утро началось с сюрпризов.

Проснулась я оттого, что явно ощутила в спальне чужое присутствие. Казалось, что кто-то возвышается надо мной. Мгновенно распахнув веки, я громко вскрикнула и перекатилась на постели, предсказуемо сваливаясь на пол.

Острая сталь вонзилась в кровать в том месте, где я лежала. Ароли тут же рывком вытащила кинжал и запустила в меня им, но я увернулась и скользнула под кровать. Фрейлина Оливии пыталась схватить меня за ногу, однако я отбивалась всеми конечностями, призывая себе в помощь Тьму. Чернильные щупальца вырвались из ладоней, затапливая все вокруг. Пыталась приказать им сковать девушку, но магия не слушалась, жгла пальцы, конфликтуя с целительством. Я выиграла лишь несколько секунд, лишая Ароли зрения, и этого оказалось достаточно, чтобы ко мне явилась помощь.

И нет, в спальню ворвались не бравые стражники, желающие защитить вторую супругу императора. Когда я выбралась из-под кровати, дверь распахнулась и явила мне вооруженную до зубов Оду. Одним метким броском она отправила тонкий стилет в намеченную цель. Острие вонзилось в шею Ароли. Девушка коротко вскрикнула, схватившись за горло, но было поздно. Тьма рассеялась, а на полу в луже крови лежал уже труп.

– Ваша Светлость, вы как? – подскочила ко мне бледная, как скатерть, Риола.

Ее лицо было последним, что я увидела, прежде чем стечь по стене прямо на пол и погрузиться во тьму.

В себя я пришла буквально через несколько минут. Лежала в своей постели, а вокруг меня сновали Риола и Арийза. Я видела золотистое свечение, что исходило из рук молодой вдовы. Оно окутывало мое тело, а я чувствовала себя все лучше.

– Спасибо, – пробормотала я, усаживаясь на кровати.

– Лежите, лежите, – тут же затараторила Риола, но подушки мне под спину подложила.

– Мне уже лучше, – отмахнулась я. – Где Ода?

– Пошла за Его Величеством. В вашем крыле странным образом куда-то исчезли все стражники и дворцовые прислужники, – зло ответила первая фрейлина, укутывая меня одеялом. – Не смотрите туда! – загородила она мне юбками вид на Ароли.

– Мы шли разбудить вас и помочь вам собраться, – скороговоркой произнесла Арийза, вставая рядом с девушкой, чтобы я абсолютно ничего не видела. – Сразу отметили, что нет никого, а потом вы закричали.

– Аделина! – раздался рев где-то очень далеко, но так, что задрожали даже стекла, не говоря уже обо мне.

Меня снесло ураганом, неудержимым штормом, что подхватил меня на руки, крепко прижав к себе до боли, до слышного хруста в костях. Страх всколыхнулся в груди, но я подавила его усилием воли.

– Отпустите! – прошипела я, пытаясь оттолкнуть его от себя, но меня не слушали.

Комнаты заполнила стража, а я уже через минуту оказалась в спальне Дамиана. Уложив меня на постель, он спешно ощупывал мое тело, нисколько не переживая о том, что я предстала перед ним в сорочке.

– Со мной все нормально! Нормально! – воскликнула я, отпихивая его и набрасывая на себя плед.

Нависал надо мной, пронзая черным взглядом. Меня придавливало к подушкам его силой, ощущала Тьму, что клубилась вокруг него, окружала мощное тело вихрями.

Рванув меня на себя, Дамиан впился в мои губы беспощадным поцелуем. Сминал, завоевывал, укрощал, но я не отвечала, как бы сильно ни напирал. Отстранившись, он смотрел на меня в ожидании, и я не стала его разочаровывать. Звонкая хлесткая пощечина обожгла мою ладонь, оставив красный след на его щеке, но император не дернулся.

– Я испугался, – прозвучало зло, отрывисто.

Будь он змеей, сейчас непременно плюнул бы ядом.

– Я тоже, но это не дает вам никакого морального права творить непотребство, – выговорила я, стойко выдерживая и его взгляд, и его давление.

Ощущала, что самочувствие ухудшается. Слабость накатывала волнами – запоздало. Перед глазами затанцевали вальс черные мушки, но виду я не подала.

– Ты моя супруга! – взбеленился Дамиан.

– Но не ваша собственность.

– Да что тебе еще нужно? – уже не сдерживался мужчина, а кулаки его сжимались в бессильной ярости. – У тебя есть все! Вся империя пала к твоим ногам! Я держу себя в руках, и видит Всевышний, насколько это сложно!

– Что мне еще нужно? – горько усмехнулась я. – Вы не можете мне этого дать. Вы только отбираете.

Мне казалось, что он сейчас ударит. Не сдержится и ударит, но, зарычав раненым зверем, Дамиан выскочил из своих покоев, оставляя меня одну. Впрочем, одиночество мое не продлилось слишком долго. Только я хотела попробовать пробраться в его кабинет, как в спальню постучали.

– Аделина, вы можете вернуться в свои покои. Фрейлины ожидают вас, – раздался сухой голос императора, а я спешно запрыгнула в кровать, не желая попасться.

Завернувшись в плед, подошла к дверям и все-таки вышла в гостиную, чтобы статно прошествовать мимо супруга, который в этот момент старательно изображал вазу, стоя лицом к окну.

Шагнув к раскрытым настежь дверям, я гулко выдохнула, потому что буря, которую я дожидалась, меня миновала, да только стоило мне выйти в коридор, как Дамиан окликнул меня:

– Не покидайте крыло в ближайшие два часа. Завтрак вам сейчас принесут, но сначала я зайду и проверю его на яды.

– Мне грозит опасность? – поинтересовалась я отстраненно, но в голове до сих пор не укладывались мысли о том, что Оливия подослала ко мне одну из своих фрейлин.

Она убила бы меня, если бы я не проснулась. Она лишила бы меня жизни, повинуясь приказу Оливии. А ведь я ничего не сделала.

– Есть вероятность того, что мне будут мстить через вас, – все-таки обернулся император. Собранный, напряженный, злой.

– Мстить? – не совсем понимала я.

– Через час Оливия в сопровождении гвардии отправляется в Певерхьер. Как императрица несколько месяцев она будет следить за восстановлением этой части империи. Думаю, мне не нужно объяснять вам причины?

– Не нужно, – сдавленно выдохнула я, ощущая, как призрачная надежда выскальзывает из рук.

– Приемные часы сдвинули на послеобеденное время, чтобы вы могли прийти в себя. В течение дня я буду занят, поэтому встретимся за ужином, – отчитался передо мной император, но я его уже не слышала.

Вернувшись к себе в комнаты, я прошла в спальню и потерянно уселась в кресло, так и не выпуская из рук чужой плед. Мне не хотелось придумывать другой план, но внутренне я понимала, что так будет правильней. В первом варианте я полностью зависела от удачливости Оливии. Сейчас же должна была полагаться только на себя. Впрочем, этот урок я уже усвоила.

Глава 18: За пределами разума

Аделина

Оливия действительно покинула дворец через два часа. За ее отъездом я следила через окно. Отделанный позолотой дормез сопровождали всадники и грузовая повозка. Не представляла, как они будут добираться. Порталы до сих пор были заблокированы по всей империи – время от времени я пыталась перенестись на границу между Герхтаром и Реверонгом, но каждый раз меня ждало разочарование. Надеялась, что императрица доберется до Певерхьера без проблем. Ее смерть была мне невыгодна.

Обедала я в своих покоях вместе с фрейлинами. Служанка накрыла нам стол в гостиной. Девушки развлекали меня беседами, но больше всего мне нравилось слушать рассказы Оды. В свои годы она побывала не только во всей империи и Реверонге, но и за пределами материка. Она видела совсем другую культуру, вместе с родителями объездила Веорийскую империю, побывала в десятках королевств. Долгое время жила среди бедняков, возвышалась над богачами и даже приравнивалась к рабыне в одном из дальних королевств. Не посчастливилось ей познакомиться и с пиратами.

После обеда девушки сопроводили меня в приемный зал. Сегодня стражников оказалось в два раза больше, но этих мер предосторожности я не понимала. Оливия уехала, а вместе с ней дворец покинула и ее последняя фрейлина. Навряд ли здесь еще остались ее приспешники. А если и так, то сегодня они действовать побоятся.

– Месье Реталь, – объявил секретарь, так щедро выделенный мне Дамианом.

Вперед вышел грузный мужчина в годах. Могла отметить аккуратную седую бородку, кустистые брови и чуть отросшие волосы. Выглядел опрятно в темно-синем камзоле. Виделась и выправка, но в образ не вписывалась трость, на которую он опирался. Поклонившись, месье Реталь ждал, когда я разрешу ему ко мне обратиться.

– Можете излагать вашу проблему, – кивнула я.

– Разрешите поприветствовать вас, Ваше Величество…

– Вы перепутали, – поспешила я исправить оплошность. – Ко мне нужно обращаться «Ваша Светлость».

– Простите мне ошибку, Ваша Светлость. Не казните за откровенность, но в столице да и за ее пределами вас называют иначе, – по-доброму улыбнулся мужчина, вновь склоняясь передо мной.

– Вы хотели рассказать о вашей проблеме, – напомнила я, нисколько не польщенная полученной информацией.

– Дело в том, что я вот уже сорок лет продолжаю дело своего отца. У меня ювелирные лавки в столице и по всему Шагдараху. Раньше камни для изделий я всегда заказывал в Певерхьере, но, когда королевства объединились в империю, поставки прекратились. Сейчас у меня нет возможности связаться с поставщиками, потому что письма до них не доходят. Последняя партия, что уже была оплачена, до меня так и не добралась, и я не смог выполнить заказы, за которые получил монеты. Я терплю огромные убытки, – закончил месье Реталь.

– Ваша проблема мне понятна, – кивнула я, продумывая возможные меры. – Есть ли еще среди вас торговцы, которые потерпели убытки из-за временной приостановки поставок из Певерхьера и Реверонга?

– Да, Ваша Светлость, – ответил мне секретарь. – Мадам Дейлоя, месье Бурно, месье Толк и братья Гивиген. Это те, кто записан на сегодня.

Те, кого назвал секретарь, осторожно вышли вперед и поклонились, ожидая моего ответа.

– Поправьте меня, если я ошибусь. Насколько мне известно, в военное время каждый подданный, достигший четырнадцати лет, если он не находится на обучении, обязан оплачивать двойные налоги, которые идут на оборону и содержание армии.

– Все верно, Ваша Светлость.

– Но во время взятия Певерхьера указ так и не был подписан?

– Не был, Ваша Светлость. Его Величество великодушно оплатил все расходы из казны, чем весомо опустошил ее, – понял мой намек секретарь.

Просящие приосанились, заметно опечалились, но именно такого эффекта я и ожидала. Не могла возместить им весь ущерб, потому что была уверена, что пострадавших далеко не пять человек. Дай одному, и тогда ринутся остальные, а если не поможешь, то сразу станешь злом в последней инстанции.

– Вот видите, вы сохранили себе часть дохода, который по закону у вас могли забрать безвозвратно. Однако я понимаю, что ваши убытки могли быть значительно больше. Именно поэтому мой секретарь передаст Его Величеству ваши прошения о частичной компенсации ущерба. Компенсация будет высчитываться по каждому обратившемуся индивидуально следующим образом. В канцелярию вы приносите документы, подтверждающие ваш ущерб. Из суммы ущерба вычитается сумма налога, который каждый из вас должен был оплатить в казну согласно законам о военном времени. Если ущерб не покрывается суммой налога, вы получаете компенсацию по оставшейся части. Если налог полностью покрывает ущерб или полученный ущерб меньше налога, каждый остается при своем. Составить прошения на имя Его Величества вы можете прямо сейчас. Мой секретарь вам в этом поможет. Всех остальных с подобными проблемами прошу сразу отправлять в канцелярию.

– Да, Ваша Светлость, – ответил секретарь, который был доволен моим решением.

– Что же касается всех последующих поставок, товарооборот с Певерхьером будет налажен в самое ближайшее время. Информацией о сотрудничестве с Реверонгом я не обладаю. Пока учитесь обходиться тем, что есть.

Не все пришедшие с подобной проблемой остались довольны, но большего я и не ожидала. Уже давно уяснила, что со счастливыми улыбками отсюда выходят редко. В глазах людей император мог одним взмахом руки устранить любую проблему, но на самом деле возможности монарха были ограничены законами, казной, разумом и возможностями.

После всех дел меня ждала учеба, но часы в окружении министров и преподавателей пролетали до отчаяния быстро. Я бы с радостью уделяла занятиям больше времени, но Дамиан запрещал мне нагружать себя, а его приказы обсуждению не подлежали.

Небольшая прогулка по саду дала мне необходимый настрой. Нервничала и пыталась держать себя в руках. Время ужина неумолимо приближалось, и я не могла от него отказаться. Дамиан освободился раньше и предпочел встретить меня в саду.

– Как прошел ваш день? – вопросил он с привычной выдержкой, от которой меня в дрожь бросало.

– Обычно, – ответила я как можно мягче.

– Позвольте пригласить вас на ужин.

Этот ужин тоже не задался. Разговор не клеился. Мы поочередно рассказывали о произошедшем за день, но беседы как таковой не было. Сухие факты под мирное звяканье столовых приборов. Я отчаянно пыталась быть милой, даже терпимой, но слишком трудно изображать радушие, когда ненавидишь человека всем сердцем.

К напиткам не притрагивалась. Продолжала проводить свой опыт, сетуя о плохом самочувствии. Дамиан не злился, но явно был чем-то раздражен. Предполагала, что моим поведением, однако идти у него на поводу не собиралась.

– Спасибо за ужин, – выдавила я из себя подобие улыбки, убирая салфетку с колен.

– Жаль, вы не попробовали вино. Очень легкое, последний урожай, – отсалютовал он мне бокалом.

Я тоже вынужденно приподняла свой бокал, но не сделала ни глотка, поставив его обратно.

– Я устала и хотела бы лечь спать, – проговорила я как можно беззаботнее.

– Конечно. Я провожу вас, – ответил он, заскрипев зубами.

До крыла мы добрались довольно быстро. Я уже хотела войти в свои комнаты, когда Дамиан задержал меня, рывком схватив за руку. Обернувшись, недоуменно воззрилась на него. Страх прокатился по коже, ухнул куда-то в желудок, но я изо всех сил держала лицо, внешне оставаясь спокойной.

– Разрешите вас поцеловать? – поинтересовался он, а я ощущала на щеке его дыхание.

Желудок взбунтовался, словно свернулся в тугой узел. Омерзение накрыло волной, а сердце учащенно забилось.

– Простите, но я пока к этому не готова, – сдержанно ответила я, буквально проваливаясь в комнату, едва мне удалось открыть дверь.

Прислонившись к створке спиной, слышала его шаги за закрытой дверью, но успокоиться не могла. Перед глазами то и дело вставало его лицо, нависающее надо мной. Его безумная улыбка и ненормальный блеск во взоре. Фантомная боль пронзила тело, а я закусила губу, чувствуя, как кожа натягивается, чтобы лопнуть, разорваться под натиском. Вкус крови был таким явным, но нисколько не отрезвлял. Ничто не способно затмить эти жуткие воспоминания.

Следующий день ничем не отличался от предыдущего. Разве что совместного ужина я ждала с каким-то даже для меня ненормальным отчаянием. То и дело отвлекалась на собственные мысли, пропуская мимо ушей почти все, что мне говорили. Дамиан выбрал местом для ужина внутренний сад, доступ к которому имелся только у императорской семьи и придворного садовника. Стол был накрыт прямо между бассейнами. В центре каждого бассейна размещались чаши фонтанов, и оттого казалось, будто перед тобой маленькие водопады.

Растения занимали все просторное помещение. Они обвивали стены, полностью перекрывая окна, нависали живыми перегородками, сооружая коридоры лабиринта, и собирались в клумбы. Не представляла, как столько видов могут уживаться вместе на одной земле. Скорее всего, садовник был хорошим стихийником, раз ему удалось создать всю эту красоту.

Единственным освещением в дневное время являлся стеклянный потолок. Сейчас через него можно было рассмотреть звездное небо. Голубоватый неестественный свет окружал сад тысячами огоньков. Они летали в воздухе, словно светлячки, создавая невероятную атмосферу, но правда в том, что ее однозначно портил присутствующий здесь мужчина.

– А почему вода в бассейнах разноцветная? – спросила я, рассматривая странное явление.

– Это необычная вода. Та, что красная, расслабляет и избавляет от усталости. Оранжевая заряжает энергией, а синяя излечивает раны, – усмехнувшись, поведал мне Дамиан. – Такие свойства дают определенные растения. Прежде чем попасть в бассейны, вода проходит через корневую систему и наполняется полезными свойствами, а уже после очищается.

– Очень интересно. Я никогда о таком не слышала, – нисколько не покривила я душой.

– Вина? – поинтересовался он вполне учтиво.

– Пожалуй, одним вином я сегодня и ограничусь. Фрейлины устроили для меня пикник часом ранее. Простите, но я не удержалась и соблазнилась, – смутилась я, но смущения не испытывала ни на грамм.

– Ничего страшного, – мягко улыбнулся Дамиан. – Тем более что сегодня у нас напиток прямиком из Реверонга. Лорд Арокос прислал вместе с подарками к нашей свадьбе. Сегодня придворный маг проверял их на наличие скрытой магии и яды, но уже завтра к утру вы сможете их увидеть. За вас? – поднял он бокал.

– Благодарю, – мягко улыбнулась я, делая вид, что пью. Вино лишь прокатилось по губам, коснулось языка, неба, но вернулось обратно в бокал. – Цветы за вашей спиной. Никогда раньше не видела таких причудливых листьев.

Дамиан обернулся лишь на мгновение, а я одним взмахом вылила половину бокала себе за спину – туда, где находился бассейн с красной водой. Сделав вид, что только что пила, медленно поставила бокал обратно.

– Это остролистный гаорг. Несколько раз в году он приносит плоды – красные цитрусы с белой мякотью и горьковато-кислым вкусом. В основном кусочки плодов гаорга добавляют в чай, – терпеливо объяснял мужчина, внимательно наблюдая за мной.

Я чувствовала изменения. Одновременно испытывала ужас и какое-то ненормальное бесстрашие. Дыхание заметно учащалось, а кожа начинала гореть, как если бы рядом вдруг разгоралось пламя. В неверии смотрела на Дамиана. Он что-то подмешал в вино – была уверена в этом на девяносто процентов, но могла ошибаться.

– С тобой все в порядке? – довольно промурлыкал император, поднимаясь.

Я была в себе. Все понимала и все ощущала. Отмечала его поведение, которое изменилось в единый миг. Он снова говорил со мной фривольно. Его глаза заволокло туманом желания. Он больше не скрывал своих намерений, а я топила в себе все возникающие чувства и ощущения, что совершенно точно мне не принадлежали. Они были вызваны искусственно.

– Не сопротивляйся, – погладил он мою щеку и надавил большим пальцем на нижнюю губу.

Судорожный вздох сдержать не удалось. Вся моя суть, абсолютно вся я тянулась к нему. Безумно хотелось, чтобы не прекращал ласку, чтобы не останавливался, обнимал. Губы горели. Они жаждали поцелуя. Я пребывала словно в дурмане, но все еще сопротивлялась наваждению. Пальцы мои до боли впивались в сиденье стула, но, едва Дамиан склонился надо мной, опалил дыханием, я потеряла себя.

Все понимала, все чувствовала, все ощущала, но больше не могла себя контролировать. Он покрывал поцелуями мое тело, освобождал меня от платья, чтобы вместе со мной погрузиться в бассейн с красной водой. Плакала. Страстно отвечала на его поцелуи и плакала, а он даже не замечал этого, полностью погруженный в экстаз.

Я видела золотое сияние, что в единый миг окутало мое тело. Оно тянулось к нему, обнимало, как и мои руки. Бесследно исчезало, впитывалось в его кожу, а я понимала, что вижу то самое действие живого артефакта. Но почему именно я? За что?