Текст книги "Академия Шепота 3"

Несколько раз я почти была готова призвать ведьмовскую силу, но тут же вспоминала о запрете. Несколько раз твари едва не добирались до наших существ, но сова Калеста отвлекала их внимание на себя. Несколько раз парни получали страшные увечья, но продолжали бой, даже не вскрикнув от боли.

Три, пять, девять. Магические твари оказывались в защитных сферах слишком медленно. Крик Айраты стоял в моих ушах даже после того, как подруга охрипла. Так сильно хотелось найти на просторах собственной памяти то самое волшебное заклинание, которое завершило бы все и разом, но, увы, таких попросту не существовало.

Зелья иссякли, амулетов не осталось, а талисманы и обереги наносили минимальное воздействие. Усталость чувствовалась так сильно, что единственное желание, которое я ощущала, – это лечь и не двигаться больше никогда. Но не могла остановиться даже на миг, потому что иначе нарушила бы строй.

Впрочем, что-либо нарушать в этот день предстояло не только мне.

В тот самый момент, когда последняя тварь оказалась в сфере, а я посмела рвано выдохнуть, зажимая рану на бедре, защитный контур пал. Но одновременно с тем, как стекало магическое плетение к трибунам, Симун иль Кенсти запнулся и упал. Черный сгусток чистой магии вырвался из его рук. Сразу трое парней рванули ко мне, закрывая собой, а я успела подумать о том, что всем нам четверым конец.

Потому что секреты были не только у Калеста. На нас летел совсем не огонь, о нет. На нас летела смертельная для живых сила некроманта. Огромный сгусток, способный поглотить нас без следа.

Только вместо смерти нас встретили защитные сферы, активированные ареной. Ареной, защитный контур которой достиг края трибун лишь в последний момент.

Я была зла. Превратившись в немую статую, что даже пальцем пошевелить не могла, я была так зла. На “Последний отбор”, на Симуна, на себя. Как этот черный маг мог так долго скрывать свой дар? Откуда у него взялось столько силы?

А Айрата? Зависнув спиной к трибунам, я не могла ни видеть, ни слышать, что там происходит. Достигла ли Хася хозяйки? Смогла ли слиться с ней? Прошло ли обращение?

Ответы почти на все вопросы я получила лишь спустя минуты. И эти минуты длились словно годы. Да что там годы? Века!

– Мейстер Карстар! – закричала я, едва сфера лопнула.

Мужчина стоял на арене недалеко от нас вместе с судьей и обернулся, едва услышал мой оклик. На его руках, забравшись под его плащ, сидела маленькая рыжая лисица. Она всем походила на Хасю, она была Хасей, но…

Ее глаза принадлежали Айрате, как и взгляд. И вот тогда я по-настоящему выдохнула, но не совсем.

Оглядевшись по сторонам, Симуна я не нашла. Этот трус, из-за которого мы проиграли бой, который с таким трудом выиграли, попросту сбежал.

Почему сбежал? А потому что трибуны были пустыми.

Почему проиграли? А потому что очки “Последнего отбора” висели над ареной прямо в воздухе. Нам вычли четыре бала за “смерть”, которая произошла не по вине магических тварей в самом конце раунда. Нам их вычли, и мы оказались даже не на втором месте.

Пройдясь по песку к тому месту, где Симун запнулся и упал, я не сразу поняла, что вижу. Защитный контур был снят, белые снежинки падали с хмурого неба прямо на песок, но и он, и снег все-таки разительно отличались по цвету от янтаря.

На том самом месте, где Симун упал, оставив своей след, лежала янтарная бусина.

Моя янтарная бусина.

– Мел! – этот отчаянный голос я не спутала бы ни с одним другим.

Понимала. О Верховная, я отлично понимала, что все мы четверо фактически попрощались с жизнью на этой демоновой арене. Даже Бальши ринулся меня спасать, хотя от него я подобное ожидала в последнюю очередь.

Мне дышать было нечем от тесных удушающих объятий Калеста, но я и сама вжималась в него всем своим телом, словно заново проживая каждый миг. Однако долго так стоять мы не могли. Во-первых, было холодно без плащей под пронизывающим ветром. Во-вторых, мейстер Карстар не зря ждал нас, безэмоциональным взглядом выражая все, что думает о нашем выступлении. А в-третьих…

Где-то там был Симун иль Кенсти, к которому у меня появились вопросы.

Я объясняла свои мысли торопливо и сбивчиво. Рассказывала, что уровень силы парня как мага огня заметно вырос. Они не видели этого, потому что стояли чуть впереди и спиной к нему, но я прекрасно заметила: ему не требовалось ни жестов, ни слов, чтобы сотворить заклинание.

Мейстер Карстар слушал меня вместе с парнями, так что у нас имелся тот, кто подтвердил: в личном деле Симуна иль Кенсти указан шестой уровень дара и не сказано ни слова о том, что он некромант. Тем более некромант с таким высоким потенциалом.

Затем мне пришлось рассказать им о бусинах. Ни один из них не улыбнулся, не посмеялся над моей выдумкой. Да, она ничего не дала мне в итоге: я так и не смогла выяснить, кто являлся злодеем, потому что зла в студентах Академии Шепота было достаточно, но сейчас…

Это слишком хорошо, чтобы быть случайностью. Симун носил все это время мою янтарную бусину при себе и, возможно, забрал бы и с арены, если бы ему не потребовалось сбежать. А он именно что сбежал, наверняка обескураженный тем, что выдал в себе некроманта.

Откуда в маге, который давно прошел через становление, появился новый дар? Мы задавали правильные вопросы, однако было и еще кое-что. Симун иль Кенсти являлся племянником моего отца, который передал Айзеку артефакт крови, чтобы тот меня отыскал. Айзеку, который участвовал в похищениях студентов.

И вот вопрос:

– Калест, а кем был последний пропавший в столице маг? – спросила я надрывающимся голосом.

От осознания всей картины меня трясло. Зуб на зуб не попадал!

– Магом огня, – выплюнул он, словно ругательство, сквозь стиснутые зубы. – Очень неплохим магом огня.

– А преподаватель из Академии Жизни и Смерти? – произнесла, а сама уже знала ответ.

– Некромантом.

Мейстер Карстар не сказал нам ни слова, когда мы спешно покидали арену. Всего лишь раз Калест попытался предложить мне отдохнуть остаток дня в охотничьем домике, где мы провели вечер, ночь и утро, но одного моего взгляда хватило ему, чтобы понять, что отсиживаться в стороне я не собираюсь.

Они ведь убили и моих друзей, моих знакомых, студентов, которых я видела не так давно и разговаривала с ними лицом к лицу. Разве я могла позволить себе отсидеться? Тем более что раны мне уже вылечили, а силы восстанавливались благодаря злости и даже ненависти.

Нам понадобилось какое-то время, чтобы выяснить, где сейчас находится Симун. На территории зимнего дворца и его окрестностей парня, как и следовало ожидать, уже не было. Королевская гвардия зафиксировала портальное кольцо, которое выбросило студента в самом центре столицы, недалеко от королевского дворца.

Пока Калест выписывал ордер на арест всего семейства иль Кенсти и обыск всех принадлежащих им строений, а Джэйлиб ходил за какими-то артефактами, Бальши делал запрос в канцелярию, чтобы отыскать в центре столицы любые заброшенные здания, перешедшие к новым владельцам в течение прошлого года.

Три таких действительно обнаружилось, а потому нам пришлось разделиться.

Честно говоря, ощущала себя неловко, когда к охотничьему домику, в котором мы ненадолго расположились, перенеслись сразу три десятка гвардейцев. Королевских гвардейцев. Но их присутствие тем не менее было обоснованно. Не только тем, что это дело королевской важности, но и тем, что вдвоем или поодиночке, как близнецы, мы навряд ли справимся, учитывая предположение Леста о демонах.

Впрочем, если это действительно демоны, тут и сотни ведьм будет мало.

Несмотря на лишних свидетелей, Калест все время держал меня за руку. Вместе мы шагнули в портал, ведущий в столицу, вместе же вышли из него и вместе стояли, дожидаясь, пока пройдет гвардия. Дом, о котором Бальши говорил, находился у нас прямо за спинами и выглядел действительно заброшенным. Черные провалы окон, облупленные стены, дыра в крыше. Удивительно, что он находился почти в центре столицы.

– Окружить здание, двое охраняют леди иль Таридж, – сухо приказал Лест словно обесцветившимся голосом.

– Мы идем через центральный вход? – уточнила я, торопливо двигаясь за парнем.

– Не думаю, что они настолько бестолковые. В это здание через зияющие проемы окон может попасть любой любопытный. Если они и скрываются здесь, то точно не там, куда легко попасть. Сначала осмотрим подвал.

– А затем?

– А затем крышу.

– Но почему ты думаешь, что Симун не дома? Если бы я убегала, я бы первым делом ринулась домой, чтобы взять… Да хоть деньги. Не думаю, что он станет скрываться в лесу.

– В том-то и дело, Мел. Особняк иль Кенсти – первое место, куда нагрянет королевская гвардия. Если у него есть хоть немного мозгов, то он туда не явится.

Дверь, ведущая в подвал, выглядела так же хлипко, как и потрескавшиеся ступеньки. Первым вниз спустился Калест. Меня же невольные охранники пытались задержать наверху, но куда им до ведьмовского упрямства? Меня бы здесь и вся королевская гвардия не удержала.

– Пусто, да? – спросила я шепотом, выглядывая из-за спины Леста.

Темное помещение выглядело заброшенным, грязным и пустым. Свет не проникал сюда абсолютно, но и без него было заметно, что здесь давно никто не появлялся. Однако, как оказалось, смотрела я не туда.

– Следы на полу, видишь? Кто-то совсем недавно здесь был. Причем или не один человек, или не один раз. Постой-ка здесь. Двое со мной.

Последнюю фразу он произнес с немного другими, более требовательными интонациями. Посторонившись, я пропустила вперед двух гвардейцев, но на месте не осталась. Шла вслед за ними, ориентируясь на свет, исходящий от светляка, плывущего над потолком.

Следы привели нас, как ни странно, в никуда. А точнее, они оборвались в центре помещения. Присев на корточки, Калест распростер ладони над этим местом. Легкое свечение исходило из его рук и проникало прямо сквозь доски. Еще мгновение, и люк оказался открыт, но именно в этот момент там, внизу, что-то грохнуло.

Подвал в подвале – эти типы явно любят усложнять.

Калест в одно мгновение спрыгнул вниз, проигнорировав вертикальную лестницу. Гвардейцы отправились за ним, что-то грохнуло повторно, но и это меня не остановило. Правда, в отличие от них лестницей я все же воспользовалась. И первое, что я увидела, это стеклянные сосуды.

Десятки, а то и сотни сосудов, занимающих полки. В этих сосудах горела чужая магия, и она ослепляла.

Я не видела ничего, кроме этих сосудов. Голубая, синяя, белая, желтая, зеленая… Десятки цветов и оттенков завораживали, привлекали взор. У меня дыхание перехватывало от этой картины, но, когда взгляд упал на каменный пол, мне вдруг сделалось дурно.

Несколько сосудов разбились и теперь устилали пол осколками, а магия из них просто исчезла.

Чужая магия. Магия, ставшая причиной смерти десятков, а то и сотен магов. Моих друзей, студентов и тех других, о пропаже которых никто так и не заявил.

От осознания этого мне стало страшно. Но еще страшнее сделалось, когда чужое заклинание грохнуло в стену рядом со мной. Я чудом успела пригнуться, завидев огненную сферу.

– Мел, наверх! – рявкнул Лест, вылетая из-за поворота вслед за Симуном.

Бледный как снег парень бежал, снося полки и сосуды на своем пути. Я бы запросто могла успеть взобраться наверх, если бы захотела, но вместо этого от всей своей души ударила парня. Не магией, нет, а так, как учил боевиков мейстер Айрли.

Кулаком в челюсть.

Но так как до челюсти я не дотягивалась, то попала в грудь.

– Ау! – воскликнула я, потрясая рукой.

Никогда не думала, что это так больно. Мне всегда казалось, что больно должно быть тому, кого ударяют, а Симун даже не пискнул. Упал, да, но скорее от неожиданности и смотрел на меня ошарашенно, но не произнес ни звука.

– Мел? – остановился перед третьекурсником Лест, ударяя по нему золотым свечением.

– Все нормально, – выдохнула я сквозь зубы.

Антимагические наручники тут же объяли запястья и ноги парня. Сейчас, глядя на него, глядя на сосуды, что заполняли все свободное пространство, я снова не могла поверить себе – тому, что вижу, слышу, знаю.

Да, мы с Симуном никогда не дружили. Больше того, общались постольку-поскольку, скорее вынужденно, но… Как? Каким существом нужно быть, чтобы пойти на подобное? Что творилось и творится у него в голове? Он учился в Академии Шепота на два года больше меня и наверняка хорошо знал всех тех, чьи жизни для него ничего не стоили. Или же, наоборот, стоили слишком дорого.

Однако выяснить ответы на эти вопросы здесь и сейчас мне было не суждено. Гвардейцы тащили еще одного преступника – человека, которого я ни разу не видела, но, учитывая внешность, могла предположить, что это близкий родственник Симуна. А если еще точнее, то его отец.

Удивительно, насколько они были похожи. Те же черные глаза, те же темные длинные волосы, небрежно убранные в хвост. Кроме внешности и ненависти во взгляде, их больше ничего не объединяло, но и этого было достаточно.

– Познакомься, Мел, – со злой усмешкой произнес Калест. – Это твой дядя – Нереби иль Кенсти. Что-то не везет тебе с родственниками.

– Они мне не родственники, – возразила я.

– И то верно. Обоих в управление на допрос. Здесь все оцепить.

– Тебе не жить, ведьма! – вдруг заорал старший иль Кенсти, брызгая слюной.

Лест мгновенно посерел лицом, если не сказать больше. Я же, в принципе не ожидавшая, что мой секрет так легко может быть раскрыт, молча взирала на родственничка с колотящимся в груди сердцем. Но не больше. Ни взглядом, ни жестом я не выдала того, что мне есть до его высказываний хоть какое-то дело.

Впрочем, гвардейцам Его Величества было абсолютно плевать. Они выполняли приказ.

От полуразрушенного здания мы отправились порталами. Гвардейцы с задержанными через один, а мы с примкнувшими к нам близнецами – через другой. На месте осталась лишь горстка стражей и прибывшие вместе с парнями офицеры королевской тайной службы. Их задачей было изъять и перенести в управление все сосуды с магией.

Стены, окружавшие нас, я узнала сразу же. Однажды в этом здании мне уже пришлось побывать, когда экстренный портал выбросил меня рядом с Калестом в кабинет, где проходило совещание. Тогда-то я впервые и увидела офицеров в полном составе, но не их истинные лица. Казалось, что с того дня прошло уже не меньше века.

Однако знакомыми были только стены, а точнее, их отделка. Ни окон, ни ковров, ни уж тем более белых деревянных дверей здесь не было и быть не могло. Тяжелые массивные двери закрывались снаружи на десятки магических и механических замков. Окон не имелось в принципе, а толстые стены частично были стеклянными. Стеклянными с этой стороны, что позволяло видеть заключенных в камерах, находясь при этом снаружи.

И не только видеть, но и слышать.

– Парни, внутрь. Без меня не начинать, – отрывисто дал Лест указания близнецам, которые как раз выпускали из камеры королевских гвардейцев.

Они свою роль выполнили – закрепили наручники обоих иль Кенсти к стене и полу, напрочь игнорируя их ругательства и проклятия. На такой работе нужно иметь железные нервы и с десяток оберегов от сглаза при себе.

– Я перемещу тебя в свой кабинет. Подожди нас там, ладно? – взял Лест меня за руку, доставая из-под ворота рубашки артефакт перехода. – Не бойся, никто не принял его слова…

– Я не боюсь, – перебила я парня, чуть крепче сжимая его пальцы в знак того, что я действительно в порядке. – Можно я останусь?

– Мел…

– Пожалуйста, – произнесла я с нажимом. – Я хочу услышать все сама – своими ушами. Мы ведь так долго не могли их вычислить.

Слишком долго, почти бесконечно. Но вот что странно: радости, чувства удовлетворения я нисколько не ощущала. Как и парни, если верить их лицам. Злость, ненависть, презрение – все что угодно застыло в их глазах, но не радость от долгожданной поимки преступников.

Я и сама не могла объяснить, в чем дело. С одной стороны, мы их слишком легко поймали после стольких месяцев поисков. А с другой… Два мага, всего два мага виновны в десятках, сотнях смертей.

Когда пропадали студенты, это было что-то вроде: один пропал, еще один и еще один, но, увидев сегодня количество стеклянных сосудов, я вдруг почувствовала себя причастной к этим смертям. Ведь Симун всегда находился где-то рядом с нами, в нашей компании, а мы так и не поняли, что это он.

Если бы хотя бы предположили, то давно могли бы это остановить. Но увы.

История не терпит сослагательного наклонения.

Я впервые присутствовала на допросе. Конечно, “присутствовала” – это слишком громко сказано, потому что стояла я за толстой стеклянной стеной в не очень уютном темном коридоре, но тем не менее видела и слышала все.

Никогда еще мне не представлялось случая лицезреть Калеста таким. Я думала, что мне доводилось увидеть его всяким, но даже там – в тюремной карете, когда он разговаривал с осужденным, – он не был таким. Беспринципным, жестоким, бессердечным и ледяным.

Раз за разом они втроем магией наносили иль Кенсти увечья. Хрипы и стоны, казалось, раздавались на все управление. Ни слова парни не давали сказать заключенным, все чаще, все больше, все сильнее испытывая их на прочность. Это был не допрос, это были настоящие пытки, где преступникам демонстрировали их ближайшее будущее – долгую и мучительную смерть.

Но разве я могла осуждать парней? Смотреть не могла и осуждать не могла, потому что сама своими глазами видела все те сосуды. Я оказалась права, когда говорила, что из студентов выкачивают магию, но чувства победы не испытывала. Наоборот, у меня возникало острое желание ворваться в камеру и вытрясти из этих двоих их души, задавая один-единственный вопрос: “Зачем?”

Ради чего столько жертв?

– Достаточно! – удивительно громко в этой гнетущей тишине, прерываемой всхлипами, раздался голос Леста.

Я даже встрепенулась от неожиданности, поднимаясь на ноги и поворачиваясь к стеклу лицом. Последние минуты я предпочитала сидеть, привалившись к нему спиной, чтобы хотя бы не видеть это побоище.

А теперь не могла оторвать взгляда от узников.

За эти сутки многое происходило впервые. Наша ночь с Калестом, участие в “Последнем отборе”, превращение Айраты и многое другое. Каждое состоявшееся событие привносило в мою жизнь новые эмоции и впечатления, и то, что творилось сейчас, наверняка тоже останется в моей памяти навсегда.

Сегодня я впервые увидела демонов. В их истинном обличье.

Страшные черные монстры были похожи на призраков. Они распростерлись над телами, зависли в воздухе, до конца не отпуская своих носителей. Калест был прав.

О Верховная! Калест был прав!

Огромные изогнутые рога, невообразимо длинные и острые клыки, широкие плечи, изломанные руки с крючковатыми когтями. Их нижние половины отсутствовали, представляя из себя сужающиеся хвосты, словно у джиннов из сказок. Да они сами были будто из сказок. Из страшных сказок. Из кошмаров.

– Только ослабевшие тела демоны покидают, не так ли? – с каким-то нездоровым азартом произнес Бальши, глядя на черные тени. – Чтобы тут же найти кого-то более сильного. Ну что, подземные мешки с навозом? Попробуете захватить нас?

Демоны только дернулись, как Джэйлиб тут же разбил об пол артефакты. Те самые ярко-зеленые артефакты, за которыми отлучался, когда мы все вместе были в охотничьем домике сегодня. Свет от них до последней частицы впитался в черные тени, как будто замораживая их, превращая в камни, которые, впрочем, так и не упали на пол.

Зато узники тихонько зашевелились, застонали, оповещая о том, что еще не ушли за грань. И вот теперь начался настоящий допрос. Парни задавали вопросы коротко и быстро, а иль Кенсти отвечали, но каждый их ответ длился целую вечность. А быть может, это мое сердце ударялось так быстро о грудную клетку.

Сколько уже я благодаря Лесту не пила успокоительные капли? Даже не могла сказать, но флакон прилежно носила с собой и теперь выхлебала едва ли не половину, слушая то, что слышать никогда не хотела бы.

Демоны питались магией. Этот прискорбный факт никогда не указывался в истории. А быть может, был нарочно стерт точно так же, как и все, что касалось ведьм и их роли в спасении мира.

Но нет.

Демоны не просто захватывали тела магов, они еще и усиливали их, используя свои знания в области поглощения. Забирая силу у одного, они могли передать ее другому, а после завладеть более сильным магически, но временно ослабленным физически телом. Они проделывали невозможное, противоестественное по своей сути, но самое страшное, что они повторялись.

Снова. Как и в прошлом.

Демоны совершали вторую попытку по захвату нашего мира. И начали они далеко не с академии, но именно там весь последний год находился один из них, однако всю работу за него выполняли.

По крайней мере, в те несколько месяцев до смерти Айзека.

Демон шантажировал выпускника, однажды увидев у него уменьшенного незапатентованным заклинанием тархаликса. Ведь это так приятно, когда твои руки чисты и всю грязь на себя вынужденно берет кто-то другой. Тем более что яд паука оказался лучшим способом совершать похищения без лишних следов. Именно с этим ядом у демонов появилась возможность нападать на более сильных магов. Айзек стал той самой случайностью, что ускорила ход событий. Теперь десятилетия ожидания и подготовки для демонов сократились до месяцев.

Рассказал Симун иль Кенсти и то, о чем я могла только предполагать. Артефакт крови Айзеку передал демон, получив его от моего отца. Парень должен был найти в академии ведьму и прикрепить к ее плащу простую следилку, созданную герцогом, – зеленый листочек, который так нелепо и в то же время ужасно погубил Энеру, взявшую предложенный мною плащ.

Девушка стала случайной жертвой в череде событий, которые с каждым днем закручивались лишь сильнее, сминая в своем водовороте все больше магов.

Артефакт крови демону передал мой отец – эту мысль я повторила про себя дважды. Не нужно быть гением, чтобы понять, с кого все это началось. Я была уверена, что герцог иль Таридж – тот, в ком поселился первый демон. Тот, с кого все началось в этот раз. Но зачем ему я? Не ради отцовских чувств он меня все это время искал.

Словно подслушав мои мысли, Симун захрипел, надрывно закашлялся, но произнес ответ на вопрос, который мучал меня почти двенадцать лет:

– Им нужна ведьма. Но не простая ведьма, а ведьма лишь наполовину, а наполовину маг. Только ведьмы смогли противостоять демонам в прошлый раз, и они учли свои ошибки. Ведьмы – те единственные, чью силу они не могли поглотить, но если непривычная пища разбавлена привычной, то впитывать ее гораздо проще.

Симун закашлялся сильнее, почти осип, и его речь продолжил его отец:

– Вместе с силой демоны обретают и воспоминания поколений, и знания существа. Прежде чем Мелиссандра Варденгон была рождена, они подтвердили свою безумную теорию на практике. Если полукровка хотя бы наполовину маг, уже неважно, какая она – та вторая половина. Орки, вампиры, русалки, гномы – да кто угодно. Только у ведьм восемнадцать лет назад не существовало полукровок от магов. Эти две противоборствующие линии не смели даже подумать о том, чтобы когда-нибудь воспылать друг к другу страстью после сотен инквизиторских костров. И тогда демоны решили взять популяцию ведьм-полукровок в свои руки. Мелиссандра Варденгон стала первым и единственным рожденным ребенком-полукровкой, но им было достаточно и одного.

– Они придут за ней, Калест. Или как тебя там, – почти прошептал Симун с усмешкой, едва размыкая губы.

– Кто первый? Кто вызвал демона? – требовательно и громко, не сдерживая эмоций, спросил Лест, взглянув на меня всего лишь на миг, будто видел через это демоново стекло, за которым я стояла. – Кто был первым?!

Все изменилось в одночасье. Черные рогатые кляксы внезапно обрели подвижность, а страшные хрипы вонзились в потолки, достигнув самых удаленных уголков этого подземелья.

Я не хотела это видеть.

Отвернувшись, рухнув на пол, я зажала уши ладонями, но все равно слышала их последние хрипы. Из рассказа Калеста я помнила, что от низших демонов можно избавиться, только убив носителей, но все равно была не готова к той тишине, что воцарилась в холодном подземелье.

Однако это был еще не конец. Низшие демоны навсегда уходили только в одном случае – когда убивали первого идиота, совершившего призыв, а вместе с ним умирал и первый демон. Ведь демоны, словно муравьи, были неотрывно связаны между собой.

Убьешь королеву – и сгинут все.

– Его нужно убить, – прошептала я, услышав, как тяжелая дверь рядом со мной открылась.

Сев на корточки, Калест, словно ребенка, поднял меня на руки и понес дальше по коридору. Только сейчас я заметила, как сильно меня колотит, как трясутся руки, как ненависть плещется в душе.

– Нам нечего ему предъявить, Мел. Ни один из иль Кенсти не сказал, что иль Таридж главный. У нас только косвенные улики и горсть предположений. На их основании я могу выписать ордер на обыск, но мы уже делали это. Уверен, нам ничего на него не нарыть.

– Но нужно же что-то делать! – я почти кричала и сама себя испугалась. Следующие фразы обратились в шепот: – Мы не можем и дальше просто наблюдать. Только не после всего того, что увидели и услышали.

– Мы и не будем. Но сейчас нам пора возвращаться в зимний дворец. Мы обязаны присутствовать на последнем балу. Несмотря ни на что.