Текст книги "Академия Шепота 3"

Глава 11: Инквизиторский костер

– Разрешите вас пригласить на танец, дорогая невеста, – слегка склонил голову наследный принц, подавая мне руку.

Что-то в нем сегодня едва уловимо изменилось, но я никак не могла сконцентрироваться и понять, что именно не так. Все мои мысли были направлены в сторону второго советника короля – демона, что подобрался к власти слишком близко.

Герцог иль Таридж как ни в чем не бывало прогуливался по залу и беседовал с гостями, которых сегодня было полно. В некогда просторном холле котлу было негде упасть – на последний бал пригласили всех: и студентов, и преподавателей всех учебных заведений, участвующих в “Последнем отборе” и “Межакадемическом турнире”. Но нет-нет и полный ненависти взгляд герцога останавливался на мне.

– Дорогая невеста, вы не забыли, что должны смотреть на меня? Мне кажется, вы сегодня отсутствуете.

– Я для вас в принципе всегда отсутствую, – огрызнулась я, не удостоив молодого мужчину и взглядом.

Только Калест знал, сколько во мне сейчас было успокоительных капель, чего вообще мне стоило присутствие здесь. Я просто не понимала, как они справляются со всем этим? Как справляются с эмоциями, с собой, если почти каждый день видят что-то эдакое? Участвуют в том, что другим не под силу.

У меня перед глазами до сих пор стояли образы демонов – черные кляксы, застывшие в воздухе. Но гораздо страшнее меня выматывали лица иль Кенсти. Родственники или нет, но они не сами захотели такой участи, а значит, тоже стали лишь случайными жертвами в жерновах судьбы.

А ведь демон, захвативший Симуна, пытался оправдать в моих глазах герцога. И письмо от него передавал. И предлагал мне отказаться от участия в “Последнем отборе”, ослабив себя до состояния невменяемости. Интересно, зачем? Чтобы похитить тогда, когда я не смогу за себя постоять?

– Вы дерзите мне? – Уловив неподдельное удивление, я взглянула в глаза наследного принца.

– А с каких пор вы обращаетесь ко мне на “вы”?

Лентист помрачнел. Почти до боли сжав мою талию, он повел меня в танце, но все его движения, несмотря на плавность мелодии, были резкими и порывистыми. Создавалось стойкое впечатление, что он едва дождался окончания этой пытки, однако взгляд его больше не пытался найти мой взор. Он пристально смотрел на своего младшего брата, стоящего за троном отца. И тут произошло еще одно впервые: всегда отстраненный, отсутствующий Кантист шкодливо улыбнулся и помахал Лентисту рукой.

Если бы не видела этого собственными глазами, никогда бы не поверила, что второй принц вообще способен улыбаться и… Да и в целом вести себя как нашкодивший мальчишка.

– Разрешите, я вас оставлю. Но ненадолго, – предупредил меня Лентист и скрылся в направлении, мне неизвестном.

А я все ждала. На самом деле ждала появления Калеста, Джэйлиба, Бальши, мейстера Карстара или хотя бы Айраты, но никто из них не приходил. Последние двое, насколько мне было известно от Джэя, находились сейчас в ледовом городке и помпезное мероприятие пропускали. Исключительно по уважительной причине.

Мейстер Карстар отговорился тем, что ему нужно присматривать за лисицей, а сама Айра превращаться обратно в человека никак не желала. Нравилось ей все грызть, воровать еду с кухни и убегать от преподавательских тапок. Именно преподавательских, потому что компанию дракону составляла преподавательница Пансиона Королевских Воспитанниц, но порадоваться за мейстера у меня никак не получалось.

Я и за нас с Калестом радоваться сегодня никак не могла. Сначала нервничала из-за игры, не имея и минуты на то, чтобы остаться наедине с собой и осознать произошедшее ночью, а теперь слишком многое стояло на кону, гораздо большее, чем чувства. Даже гораздо большее, чем моя собственная жизнь, как бы страшно это ни звучало.

– Дорогие мои! – в образовавшейся после танца тишине раздался добродушный, даже довольный голос Его Величества. – Вот и подошли к концу очередной “Последний отбор” и “Межакадемический турнир”. Все вы проявили себя с лучшей стороны, однако в этих играх не может не быть победителей. С удовольствием приглашаю к себе директора Академии Жизни и Смерти и ректора Академии Четырех Стихий.

Под громкие аплодисменты оба главы таких разных учебных заведений поочередно подошли к постаменту, над которым возвышался трон короля. Пока Его Величество награждал победителей отбора, передавая директору мешочки с золотом для команды, я рассматривала артефакт в руках бледного и мрачного директора Академии Жизни и Смерти.

Массивный талмуд в темной кожаной обложке издалека выглядел как обычная книга. Абсолютно ничего в нем не было примечательного, но уверена: каждый в этом зале хотел бы взглянуть на его страницы и получить ответы на десятки вопросов.

И я не была исключением.

Вместо нашего директора к Его Величеству за денежным вознаграждением подошла мейстериса Паньли. Я была рада, что не нужно получать презент лично. Недалеко от короля внизу стоял его второй советник, и такое соседство не предвещало мне ничего хорошего. Калест запретил мне приближаться к отцу, даже если я на тысячу процентов уверена, что главный демон именно он.

Но где же они сами?

– А вот и я, – появился передо мной Лентист, улыбаясь уж слишком самодовольно.

В руках наследный принц держал бокалы, но я не приняла напиток. Напротив, сделала шаг назад, устанавливая границы.

– Послушайте, в вашей игре больше нет нужды. Сегодня последний вечер. Уже завтра меня здесь не будет. Кроме того, я теперь помолвлена с другим. По-настоящему, – пыталась я объяснить ему простые истины.

– И все же я хотел бы выпить с вами. Помолчите! – внезапно перебил он мою так и не начавшуюся речь, слегка повысив голос. – Мое поведение не заслуживает вашего прощения, но мне не хотелось бы расставаться с вами врагами. Нам предстоит видеться и после бала.

– Вот уж вряд ли.

– Не язвите. Именно что предстоит. Вы просто этого пока не осознаете. И тем не менее я не хочу, чтобы вы покидали зимний дворец с обидой в душе. Давайте выпьем… Да хотя бы за то, что это безумие закончилось.

– Еще ничего не закончилось, – возразила я, но глоток из предложенного бокала все-таки сделала.

И в то же мгновение почувствовала себя плохо.

Голова закружилась так внезапно, что я даже не попыталась устоять на ногах. Бокал полетел из ослабевшей руки прямо на пол, разбиваясь вдребезги, а я повисла в чужих объятиях.

– Мелисса, что с вами? – обеспокоенно спросил Лентист, сначала перехватывая меня удобнее, а после и вовсе поднимая на руки. – Я вынесу вас на воздух.

– Что происходит? – уточнили где-то сбоку, но мне было слишком плохо, чтобы я могла распознать чужой голос.

Все лица и пестрые наряды сливались в немыслимый калейдоскоп. Не могла и слова произнести, а потому просто закрыла глаза, чтобы не отвлекаться. Пыталась в первую очередь успокоиться, а во вторую – взять собственное тело под контроль. Мне было предельно ясно, что меня опоили, но чем и зачем? Это я и пыталась выяснить, сосредоточившись на собственных ощущениях. В связи с чем пропустила момент, когда оказалась сидящей в беседке, завернутая в чужой меховой плащ.

Эти беседки установили перед самым балом. Не обошлось здесь без магии, потому что пустынная территория вокруг дворца очень сильно преобразилась. Кроме небольших беседок, что не пропускали внутрь ни холод, ни ветер, появились дорожки, а рядом с ними незамерзающие фонтаны, ледяные скульптуры и яркие цветы, коим мороз был не страшен. Всю территорию перед замком освещали зачарованные горящие факелы.

Вдохнув теплый воздух, я открыла глаза и вдруг поняла, что приступ прошел. Это породило еще больше новых вопросов.

– Ваше Высочество, – прошипела я сквозь стиснутые зубы. – Вы меня опоили?

– О чем вы, леди иль Таридж? – очень даже убедительно оскорбился мужчина. – Вам стало легче?

– Да прекратите вы играть! – взорвалась я, не сдержавшись.

– Ваше Высочество, Его Величество требует вас к себе немедленно, – появился на пороге беседки слуга в праздничной зеленой ливрее. Сегодня вся обслуга носила униформу этого цвета.

– Я сейчас буду, – коротко ответил Лентист и перевел свой взор на меня. – Вам лучше?

– Гораздо. Вы можете идти, – процедила я, пристальным взглядом провожая мужчину до самого дворца.

Мне действительно было лучше. Да что там лучше? Ровным счетом ничего не говорило о том, что всего несколько минут назад я не могла сфокусировать взгляд и пошевелить языком. Так злило непонимание ситуации, что я решила переждать бурю здесь. Ведь это легко – всего лишь взять и успокоиться. Не время и не место давать волю эмоциям. Да только за то, что я обвинила Лентиста, меня уже могли бросить в казематы.

Однако сам наследный принц вел себя сегодня еще страннее меня. И если свое состояние я могла объяснить, то его – оставалось для меня загадкой.

– Если дернешься, убью, – прошипели мне на ухо, а в спину уперлось что-то острое, причинившее неожиданную кратковременную боль, тут же сменившуюся на тянущую.

Но я не испугалась. Да просто устала бояться. А еще потому, что прекрасно знала: меня сейчас не убьют. Только не здесь и не так. Если моя магия нужна демону, то одного стилета для этого будет маловато. Он не станет выпивать меня здесь.

– И что дальше? – спросила я с вызовом.

Удивительно, но стоило мне получить ответ на вопрос, зачем герцог искал меня столько лет, и я позволила себе перестать бояться. Потому что неизвестность устрашала куда больше правды. Неизвестность сводит с ума, а конкретика позволяет быть готовой к бою.

Да, еще несколько часов назад я уже понимала, что эта встреча так или иначе состоится.

– Выходи из беседки, и без фокусов, – произнес он с нажимом. – Ты ведь знаешь, что любые ведьмовские чары здесь тут же отследят?

– Знаю, – ответила я спокойно. – На то и расчет.

Я обернулась резко. Чужой меховой плащ взметнулся, свалился с моих плеч.

– Айшора! – воскликнула я на древнем ведьмовском языке с восходящей интонацией.

И мир застыл. Всего на секунды все вокруг застыло: звуки, ветер, пламя в факелах, мужчина, что стоял по ту сторону деревянного ограждения. Взглянув в его глаза, я увидела в них лишь черноту. Бездну, что являлась домом для демонов.

– Ис-хис дир абре уар,

Бер ирит-ри ын диар,

Абе, Эна, Эсма, Ирта,

Гвен бли-лац, портри-гаирта!

Как и любое ведьмовское заклинание на древнем языке, это можно было произнести всего один раз. Произнести без единой запинки, с определенными интонациями и ударениями, которых иногда в словах было по два, а то и по три. Я не имела ни одного права на ошибку, но, кроме того, меня сковывало время.

Айшора – заклинание, останавливающее время, давало фору лишь в несколько секунд, и произнести его дважды в один день – чистое самоубийство. Оно сжирало прорву магии, ослабляя чуть ли не на две трети. По крайней мере, именно так мне сегодня сказала мама.

Понимая, что со своими знаниями с демоном ни за что не справлюсь, я обратилась к единственной знакомой мне ведьме, которая владела книгами на древневедьмовском и могла их прочесть. Сотни вопросов обрушились на меня в тот же миг, но я дала ответ лишь на один.

“В королевстве магов демоны” – написала я маме торопливо через свой гримуар, а после добавила: “И, кажется, мы знаем, кто был первым, кто призвал их в наш мир”.

Заклинания я получила. У мамы просто не было других вариантов, потому что прилетать сюда я ей категорически запретила. Да, полторы ведьмы куда лучше, чем половина, но подвергнуть ее такой опасности я не могла. Однако вынужденно пообещала, что, если дело запахнет жареным, сразу же перемещусь к ней.

Мама знала, что я никогда не буду ей врать. Но на этот раз я соврала.

На то, чтобы выучить переданные мне заклинания, я потратила все время до бала. Не сказала ни слова Калесту, чтобы он не запер меня в комнате или в охотничьем домике. Он не просил, а именно приказал мне держаться подальше от герцога и ничего не предпринимать, но ведь все сходилось. Я была уверена в том, что иль Таридж первый. Я была уверена в том, что сегодня мы встретимся. Ведь завтра я должна вернуться обратно в Академию.

И вот он стоит передо мной в свете зависших в воздухе факелов. Заклинание достигает того, кому предназначалось. Время медленно, но верно набирает обороты. Стилет вспарывает воздух между нами, но поздно. Демона выбивает из тела мага. Черная тень вылетает, отлетает назад и…

Я бросила амулет, не раздумывая. Тот самый амулет, который использовала, чтобы поместить в него личных магических существ. Короткое заклинание шепотом сорвалось с моих губ, и именно в этот момент вокруг беседки внезапно появились маги. Не просто маги – офицеры тайной королевской службы при параде, в одинаковых серебряных масках, но без Калеста.

Вместо него рядом со мной обнаружился Лентист.

– Герцог иль Таридж, вы обвиняетесь… – начал было наследный принц, но закончить свою речь не сумел.

Второй советник короля обессиленно упал на колени – его ноги подогнулись.

– Спасибо, – внезапно произнес он одними губами, обращаясь ко мне.

А после рухнул на снег, окончательно теряя сознание.

Черная тень впиталась в амулет.

– Что здесь происходит? – требовательно спросил Лентист.

– Тот же вопрос я хотела бы задать вам, – обернулась я к нему.

И тут мой взгляд упал на его запястье. Молодой мужчина удерживал в руке огненную сферу, а потому рукава его белой рубашки и черного камзола задрались, обнажая запястье, на котором болтался браслет из моих волос.

Браслет, который я самолично сплела для Калеста.

Обратив внимание на то, куда я смотрю, наследный принц выдал самую банальную фразу на свете, разговор с которой лучше никогда не начинать:

– Это не то, что ты думаешь, Мел.

– У меня к тебе тот же ответ. Я убью тебя, Лест! – процедила я сквозь зубы, раз за разом проигрывая в голове все те ситуации, в которых оказывалась вместе с Лентистом.

О Верховная! Да как можно было не понять, что это он? Калеста никогда не было рядом, если где-то поблизости ошивался Лентист. Даже сокращенное прозвище “Лест” и то было, скорее всего, образовано от Лентиста, но…

Все его поведение при этом принадлежало не ему. Неужели он специально надо мной издевался? Проверял на верность? Если это так, то он… он… Да я даже слова такого подобрать не могла!

А то, что он меня опоил?

– Ты специально меня опоил?! – воскликнула я, от обиды стиснув пальцы в кулаки. – Вы ловили его на живца?

– Мел, прости за подставу. Я все объясню, но позже. – Сняв с себя камзол, он попытался накинуть его мне на плечи. – Сначала ты…

Я бы сама ни за что не успела отскочить. Едва тело второго советника короля погрязло в пламени, беседка с нашей стороны тоже загорелась. Рывком схватив меня на руки, наследный принц перепрыгнул через ограждение и с яростью процедил сквозь зубы:

– Кто это сделал?! Немедленно потушите его!

Но даже мне было видно, что уже поздно. Пламя сожрало герцога за одно-единственное мгновение, а рядом с ним взорвался мой амулет, оповещая о том, что демона в нем больше нет. Он отправился обратно к тому, кто им управлял. К главному демону. Он ушел, и теперь мы снова не могли отыскать мага, который совершил призыв.

Я ошиблась, обвинив во всем герцога. Если бы это был первый призванный демон, так просто он не пропал бы. Я ошиблась, и даже со смертью второго советника короля легче мне не стало.

– Никто из нас, – отчеканил офицер под маской. – Он загорелся сам, Ваше Высочество.

– Отпусти меня, – попросила я сдержанно.

Но едва встала на ноги, как перед нами появились новые лица. Я должна была успеть уйти отсюда. Если бы не Лентист, не офицеры, не огонь, объявший герцога, я успела бы улететь, но звезды сегодня сложились не в мою пользу. И мне даже обвинить в этом было некого. Потому что, применяя магию ведьм, я действовала на свой страх и риск, осознавая все последствия.

Взглянув поочередно на офицеров тайной королевской службы, на обугленное тело в свете факелов, распростертое на земле, на своего сына, Его Величество перевел свой взор на меня:

– Поздравляю вас, моя дорогая. За один день вы стали наследницей огромного состояния. Теперь вы герцогиня иль Таридж, а также маркиза иль Кенсти. Обширные земли станут вашими владениями.

– Мне ничего не надо, – сухо оповестила я.

– Ну что вы? Ведь именно этого вы добивались, когда вдалбливали в голову моего сына информацию о том, что в наш мир снова пришли демоны, не так ли? Что же, у вас все получилось, но вы проиграли. Защитные артефакты засекли вашу грязную магию, – последнюю фразу он выплюнул с брезгливостью, будто я действительно была вымазана в грязи. – Видишь, сын мой? И ты еще просил меня прекратить охоту на ведьм. Если мы перестанем охотиться на этих тварей, они захватят наши земли в считаные дни.

– Отец, ты не прав, – сделал Лентист шаг вперед, загораживая меня собой.

– Я прав, и мы оба об этом знаем. Это она похищала всех тех бедных детей, она нападала на магов в столице. При обыске в замке иль Кенсти было найдено ее письмо. Это она попросила их прийти в то заброшенное здание.

– Вы лжете! – выступила я вперед, но Лентист снова задвинул меня себе за спину. Однако я там оставаться решительно не собиралась. – Вы лжете. Я не писала никому никаких писем и о встрече не просила. Зачем вы пытаетесь меня оболгать? Хотите арестовать как ведьму? Вперед! Но не приписывайте мне того, чего я никогда не совершала.

– Арестовать ее, – произнес король.

Двое гвардейцев, что пришли с ним и до этого момента стояли рядом, выступили вперед. Чужая магия объяла мои руки. Запястья обожгло холодом от антимагических наручников, а я даже не

предприняла попытки, чтобы сбежать. Вместо этого тронула Лентиста за руку, когда он вооружился огнем, и парень был вынужден отступить. Не смириться, нет – это было видно по его глазам, – но отступить.

– Не глупи, сын мой. Она задурила тебе голову, опоила любовным зельем и своими грязными чарами. Мой второй советник пытался меня предупредить, говорил, что его дочь наполовину ведьма, но я не поверил ему, так как привык верить фактам. И зря. Выходит, артефакт, определяющий силу, в наших учебных заведениях ведьмы умеют обманывать. Но ничего. Мы разберемся и с этим. – Король похлопал сына по плечу, пока меня уводили.

“Ничего не делай!” – прочитала я по губам Лентиста и горько усмехнулась.

Все, что могла, я уже натворила. Но не жалела. Лично для меня открылось сразу несколько фактов. Теперь я знала истинное лицо Калеста-Лентиста и, к своему собственному сожалению, отлично понимала, что вместе с наследным принцем нам никогда не быть. Как говорила мама – слишком высоко летает эта птица.

Второй немаловажный факт – герцог иль Таридж, как и иль Кенсти, являлся всего лишь пешкой в этой игре. Будучи моим настоящим отцом, он не принадлежал себе уже тогда, когда познакомился с моей мамой. Именно поэтому винить его мне было не в чем. Я винила демонов и проклинала их же, обещая себе, что обязательно найду того первого. Найду и уничтожу, отомщу за все те годы страха и бегства.

И последнее, что пришло мне в голову, было основано на словах короля. Тот, кто призвал демона в этот мир, находился слишком близко к трону. Настолько близко, что знал обо всем, что происходит вокруг. Ведь записку в замок иль Кенсти кто-то подкинул. И это сделал тот, кто знал, что все их недвижимое имущество будут проверять. Он же помог королю придумать сказку про злую хитрую ведьму.

Но кто? Варианты были один абсурднее другого.

– Шевелись, ведьма! – толкнули меня в спину, когда перед нами открылось голубое марево портала.

– Поаккуратнее, – стиснув зубы, процедила я. – Мне не нужны руки, чтобы проклясть тебя.

– Поговори еще у меня! – схватился за шпагу второй, но ужас в его глазах был настолько ясным, что я сама содрогнулась.

Нет, магов касаемо ведьм просто невозможно переубедить. Уже слишком поздно: ненависть въелась в их кожу вместе со страхом. А ведь бояться нужно было совсем не ведьм.

В портал в итоге меня затащили. Бросив на тюки с сеном, от которых исходил тошнотворный прелый запах, мои конвоиры вышли из утопающей во тьме камеры, надежно запирая за собой дверь. Я насчитала не меньше шести засовов, а после внушительная створка с маленьким решетчатым окном еще и подсветилась золотым сиянием, что говорило о магической защите.

Ни одного окна. Ничего, кроме прелого сена. Тонкая полоска света, исходящая от маленького окошка в двери. И я в антимагических наручниках.

Осмотрев обшарпанные стены, пол и потолок, я сделала неутешительный вывод: я была не в казематах при управлении. Скорее всего, это была королевская тюрьма, но я могла ошибаться.

Я вообще в последнее время ошибалась слишком часто.

Время тянулось неимоверно медленно. Сначала мне надоело стоять, глядя в одну точку. Потом мне надоело ходить, отмеряя небольшую камеру шагами. А затем мне надоело сидеть на холодном полу. Вонючие тюки с сеном стали очень хорошей альтернативой, а к тошнотворному запаху через несколько часов я и вовсе привыкла.

Жалела сейчас лишь о том, что ничего так и не съела на балу. Несмотря на всю отвратность ситуации, есть хотелось очень сильно. И я старалась не думать о голоде, не думать о том, где нахожусь. Вообще не думать. Потому что так или иначе мои мысли доходили до Калеста, а затем и до демонов.

Кто знал, что мы идем по следу Симуна? Мейстер Карстар, Бальши, Джэйлиб, сам Калест. Королевская гвардия и другие офицеры тайной королевской службы. Возможно, где-то среди последних затесался низший демон – это было единственное разумное объяснение. Вполне вероятно, что он передал информацию дальше, а там…

Но кому? Кто стоит выше? Всем демонам необходим носитель, даже самому первому. В чьем теле он скрывается?

У меня не было ответов на эти вопросы. Будь у нас живой низший демон, мы могли бы установить связь с главным исчадием преисподней, но увы. Пойманный мною демон высвободился из амулета, когда сгорел герцог.

Но почему он сгорел? Не сам воспламенился, о нет. Второй советник короля владел стихией земли, являлся в прошлом боевым магом, но с огнем связан не был, поэтому сам себя лишить жизни не мог.

Тогда кто? Ответ один: тот, кто находился рядом с беседкой, рядом со мной и Лентистом.

Лентист… Ему не подходило это имя. В моем воображении Калест и Лентист по-прежнему оставались разными личностями. Потому что вели себя по-разному. Каким бы ни был засранцем Калест в самом начале, как бы сильно я ни ненавидела его, сейчас могла сказать, что знаю его настолько, насколько вообще возможно узнать человека, чьего истинного лица никогда не видела.

От Лентиста не пахло мятой. Он не улыбался чуть самодовольно одним уголком губ. И взгляд – они смотрели на меня абсолютно разными глазами, и дело было совсем не в их цвете. Это были разные маги – я могла поспорить на собственный дар, на оба дара. Это были разные маги, но тем не менее слишком многое указывало на то, что мною, моими чувствами просто играли.

Играли беспощадно, безжалостно, учитывая, что я дважды стала невестой. Один раз благодаря иллюзии, а второй – по-настоящему. Узор помолвочного браслета золотом оплетал мое запястье. Блестел под единственной полоской света в этой густой темноте.

И нет, я не хотела об этом думать. Уж лучше волноваться за Копера, который остался в спальне во дворце совершенно один. Переживала за своего друга даже больше, чем за себя. Да, временами я пропадала из его поля зрения, и пропадала надолго, но уж точно не на несколько дней и тем более не на навсегда.

Что будет с ним? Я верила, что мне помогут. Хотела верить в то, что Калест не оставит меня здесь, но все же не могла не думать об этом. Меня ждал инквизиторский костер – отрицать это сейчас было глупо, но что в этом случае станет с Копером? Фамильяры чистокровных ведьм умирали вместе с ними, и я боялась этого. Боялась, что мое безрассудство будет стоить жизни не только мне.

Пожалуй, это было даже большее наказание, чем костер.

Я храбрилась. В камере было не только темно, но и холодно. Этот холод пронизывал тело, забираясь в самую душу. Ужас накатывал волнами, не давая мне сомкнуть глаз. Сколько часов прошло?

А впрочем, может, и не часов, а минут. Ожидание настолько же угнетает, как и неизвестность. Ожидание начала или конца. В такие моменты просто не веришь, что все это происходит с тобой, но уже ощущаешь дыхание смерти. И сожалеешь. О том, чего сделать еще не успел. О том, что ход событий закрутился именно так.

Будь у меня при себе хоть одно зелье, я бы, наверное, не далась так просто. Но при мне ничего не было, потому что нарядное платье не предполагало карманов и потому что я полностью полагалась на заклинания. Если бы все прошло так, как я на то рассчитывала, меня бы уже не было на этом материке. Если бы да кабы…

А ведь я обещала маме. Обещала и уже тогда знала, что солгу. Потому что рядом с Калестом мои планы все время катились демону под хвост.

Потому что я не смогла бы его оставить.

Грохот за дверью, что раздался внезапно, заставил мое сердце взволнованно подскочить к самому горлу. Поднявшись на ноги, я с томительным ожиданием смотрела на дверь, надеясь, безумно надеясь, что она вот-вот откроется.

Но замки так и не щелкнули.

Вместо этого в маленьком окошечке появилась знакомая белая мордочка. Просунувшись сквозь решетку, Копер юркнул по створке вниз и подбежал ко мне. В одно мгновение он вскарабкался по моему платью и кинулся мне на шею, обнимая всеми лапками разом. У меня слезы брызнули из глаз, но долго тискать себя фамильяр не дал.

Важно подбоченившись, он выплюнул мне на ладонь небольшой сверток бумаги. Записку, развернув которую, я испытала огромнейшее облегчение. Потому что она была от Леста, но ее содержимое натолкнуло меня на новые размышления.

Калест просил меня ничего не предпринимать до самого инквизиторского костра, а там, стоя на постаменте, произнести всего одну речь.

Речь, которая могла стоить мне жизни.

Но тем не менее это был Калест. Тот единственный, на кого я действительно могла положиться.

Я так и не сомкнула глаз. Сидя на тюках с сеном, бездумно гладила Копера, пригревшегося на моих коленях. За эту долгую ночь внутри себя я пережила все оттенки эмоций от отчаяния до смирения, но, когда дверь моей тюремной камеры открылась, буквально пылала силой, уверенностью.

Ими меня заразил Калест.

И, даже зная, что все может пойти не по плану, что я могу сгореть в этом демоновом костре, я все равно была спокойна и холодна. Во мне пылала гордость за весь ведьмовской род.

Белую тряпицу мои конвоиры мне попросту забросили в камеру. Не знаю, как я должна была раздеться и обмотаться в нее, учитывая, что руки мои были закованы в антимагические наручники, но такие мелочи никого не волновали. Если бы не Копер, зубами разорвавший мое платье и завязавший углы простыни у меня на шее, я бы, наверное, просто придерживала ее пальцами. А так вышло очень даже сносное платье – это я себя так успокаивала.

Босиком. В бесформенном куске серой ткани. С распущенными нечесаными волосами. Я шла и не думая о том, чтобы спрятать взгляд или сгорбиться. Ровная спина, расправленные плечи, приподнятый подбородок. Голые ступни ощущали весь холод каменных подземелий, но я стерпела и это, как и грубость моих конвоиров.

Утреннее солнце после темноты подземелий показалось мне ослепительно ярким. Глаза обожгло до рези, но я лишь стиснула зубы, некоторое время следуя с закрытыми веками. Никогда не могла подумать, что буду знакомиться со столицей вот так – шествуя по ее улицам в антимагических наручниках под наполненными ненавистью и любопытством взглядами толпы.

Ступни кололо от мелких камешков, попадавшихся на пути. Я не улыбалась, нет. Зачем провоцировать людей, если они и без того пытались что-нибудь в меня бросить? В воздухе летали камни, гнилые овощи и даже мелкие заклинания, но, к моему удивлению, все это так и не настигало меня. Наоборот, предметы и чары словно рикошетило обратно в отличившихся.

Страха не было. Наверное, я слишком часто думала об инквизиторском костре, слишком часто представляла себя пойманной и идущей к нему, слишком часто просыпалась от кошмаров, в которых сгораю в обжигающем пламени. Я уже пережила этот день сотни раз за свою недолгую жизнь и теперь абсолютно не боялась. Не боялась замерзшими ступнями восходить по деревянным ступенькам, не боялась, когда меня дрожащую от холода приковывали к столбу, не боялась смотреть в глаза каждому, кто собрался на площади.

– Сжечь ведьму! – скандировала толпа.

– Будь ты проклята! – слышалось отовсюду.

– Смерть ведьме! – орали в первых рядах.

Я не проронила ни слова, пока глашатай зачитывал мой приговор. Не возразила на его обвинения, не постаралась себя защитить, потому что все это было бесполезно. Но едва мужчина спросил, есть ли у меня последнее слово, позволила себе мягкую улыбку, дословно вспоминая то, что должна была произнести по просьбе Леста.

– Да, я ведьма. Ведьма наполовину, – фактически согласилась я с обвинением, взбудоражив толпу. – Если все ведьмы – зло, пусть этот костер сожжет меня. Если я сделала в своей жизни хоть что-то плохое, пусть языки пламени сожрут меня заживо. Если маги этого королевства лучше, честнее, добрее ведьм, пусть от меня не останется даже пепла. Но если на ведьм клевещут, если маги столетиями врут вам о нас, о том, что мы зло, огонь меня не тронет. Пусть сама магия – единая для всех – решит мою судьбу и судьбу всех ведьм.

– Да поджигайте вы уже! – воскликнул глашатай громко, осознав, что его нервный шепот палачом полностью игнорируется.

Мне давали выговориться, и вот что странно: я могла поклясться, что под маской палача скрывался Бальши. Именно его глаза смотрели на меня с толикой удовлетворенного превосходства. Будто парень получал некое удовольствие, видя меня в такой неоднозначной ситуации.

Честно говоря, я верила, что он подожжет хворост под моими ногами.

И он поджег.

Безудержное пламя рвануло к небу, пожирая хворост, деревянный постамент и столб, к которому я была прикована. Я ощущала его жар так ярко, что на миг закрыла глаза и мысленно попрощалась со всеми.

Так сильно хотела напоследок еще раз обнять Копера, который расстался со мной по дороге, юркнув в пеструю толпу. Так сильно хотела попросить прощения у мамы – за то, что она толком и не жила, скрывая меня от демона. Так сильно хотела поцеловать Калеста в последний раз и все-таки сказать ему о том, что я его люблю.

Действительно люблю и жить без него не смогу, если с ним что-нибудь случится.

В гнетущей тишине, где был слышен только треск дерева, языки пламени упали к моим ногам. Дерево под моими ступнями горело, антимагические наручники оплавились и стекли вниз, но ничто не оставило ожогов на моей коже. Даже волосы не опалило. Я стояла фактически на углях и при этом была совершенно свободна.