Текст книги "Чаша Сварога. Славянская сага. Славянский эпос. Начало начал"

Первая зима Велеса на земле

Метель застигла волка, волхва и Велеса в пути

 
На земле неуютно и холодно было в ту зиму,
Отчаянно воины бились на снежных просторах.
С небес своих зорко следили там боги за ними
Из тьмы прилетали на битвы устало Драконы.
Мечи обнажали, и ждали последнюю битву.
Заснула земля, погруженная в облачный снег.
Усталые боги, не слышали эти молитвы.
Но Велес вернулся. И один он остался за всех.
 
 
Под зарево вьюги они сокрушают Кащея,
Отчаянный бог отвоюет свой призрачный мир.
Но вьюга все воет, и в стуже ночной свирепея,
Там снежные девы в экстазе кружились над ним.
Одна целовала, другая его обнимала.
В отчаянный миг засыпал в их кружении князь.
Но Жива, вернувшись, его навсегда вырывала
У фурий крылатых, и снова неслись веселясь.
 
 
22.
Жива пытается его разбудить и увести от Кащея
 
 
Опомнись, не спи. Разомкни роковые объятья.
А страсти не надо, не стоит опять принимать.
Сверкнул этот меч, и метельные девы проклятья
Кричали сквозь бурю. Но плечи расправит опять.
Грядет роковая, последняя близится битва.
И чары, как плащ, он бросает отчаянно с плеч,
Печальные девы не слышат мольбы и молитвы.
Но Жива сумеет от чар тех его уберечь.
 
 
– Опомнись, мы живы, ты слышишь, мой Велес
мы живы,
Кащею и Нию поверь мне, нас больше не взять.
Он смотрит печальные в глаза каменеющей Живы,
И волк тормошит его снова, в пурге растворяясь.
И там, в пустоте, где запели отчаянно вьюги,
Прекрасная дева танцует от страха бела.
Да только Кащей отступает в том замкнутом круге,
И Велеса Жива, опять по земле повела…
 
 
23 Царица метелей заморозила душу
 
 
Но явилась из мглы, но пришла королева метелей,
Непокорных смирять ей привычно во все времена.
И пред дивной красой ее воины все оробели.
Закружилась над Велесом, песню запела она.
Покорный до срока, он снова свой меч опускает,
И не слушает Живу, Яга отрезвить не могла.
И богиня судьбы над поверженным тихо вздыхает.
Королева метелей, кружила, его увлекла.
 
 
Каменеет душа на ветру, и никто в этом мире,
Не спасет его больше, и Лада спускается вдруг,
И богиню любви те метели тогда закружили.
Но оставила князя, не выпустил меч он из рук.
За любовь начинается снежная дикая битва,
Ледяные драконы навстречу безумцу летят.
Но срубил эти головы, айсберги в море разбиты,
И плененная Лада вернулась сегодня назад.
24
 
 
Королева метелей признала свое пораженье.
И умчалась в печали, и снова в преддверье весны
Берегини очнулись, и носятся легкие тени.
Не погибла земля, снова духи выходят из тьмы.
Их встречает Славен, улыбается Лада устало.
Мир оглох и ослеп от палящего солнца опять,
И в преддверии гроз в суматохе душа трепетала
Королева метелей ту страсть не сумела унять.
 
 
И уходит она, что же делать, придется смириться,
Только зло затая, снова к Одину дева спешит.
Там их встреча и с Локи однажды в метели случится,
Но вернется она, чтобы мир и волхва покорить.
Белый волк завывал, только Велес в печали взирает
Эта снежная страсть, не оставила бога любви,
– Посмотри-ка, отстала, куда-то она улетает,
Говорил там Баюн, снова сказки припомнив свои.
 
 
25
Жива идет против королевы, находит Велеса
 
 
И Жива очнулась от дивного сна,
Увидела светлого Велеса рядом,
Но так тосковала без солнца она,
Костер на снегу, и согреться им надо.
Вдруг волки ее обступили в лесу,
Завыли, проходу богине не дали
Куда ее легкие ноги несут,
Их души внезапно застыли в печали.
 
 
И к странной пещере рвалась в полутьме.
– Вернись, воротись, – ей Яга говорила.
И вот опустилась в бессилье на снег,
Богиня очнулась, по-волчьи завыла.
И солнечный бог, этот голос родной,
услышал, и внял он, едва пробудился.
– Да кто там так жалобно воет, постой.
Опомнился он, и в дорогу пустился.
 
 
26
 
 
И долго ее обнимал в забытьи,
дыханьем своим согревая горчим,
И думал, что кончено все, говорил
упрямо: – Очнись, ты живая, а значит
Негоже сдаваться, мы живы с тобой.
Мы будем за мир и за землю сражаться.
Не ты ль говорила, что наша любовь
Способна сквозь лед и сквозь смерть пробиваться.
 
 
Очнись, моя радость, нельзя умирать,
Когда этот мир весь в тоске и печали.
И Жива внимала герою опять.
И только вокруг все тогда замочили.
А волки у ног его молча легли,
и слушали странные дивные речи.
А вьюга все выла и выла вдали.
И мир говорил на зверином наречье.
 
 
27
Но этой любовью согреты вполне
Уже не боялись пурги и тумана,
рассеялся вмиг снегопад, и во тьме
Любовь – это сила, и холод обмана.
Они у костра все сидели вдвоем
И слушали песню усталую вьюги,
Она им в тумане, в печали поет
О странной судьбе и о снежной округе
 
 
И только Кащей отступать не хотел.
Он яростно с Велесом снова сражался,
И ворон над полем бескрайним летел
И где-то в тумане, во мраке остался.
Но ждали упорно в метели они,
Там Жива и Велес растают в тумане.
Творили заклятья, в глаза их взгляни
И страсть тебя эта вовек не обманет.
 
 
28.
Немного еще, и на небе пустом,
Появится Хорос и дерзко и засветит.
И Жива порхнет в каждый двор, каждый дом,
и встретят богиню и птицы, и ветер
Прогонит метели, и будут вдали
Метаться и злиться усталые вьюги.
Куда им, а в мире так много любви,
так много веселых и сильных, и юных.
 
 
Кащей отступил и не может понять,
Откуда такая в ней дерзкая сила.
Но только богиня вздохнула опять
О милости нет, Старика не попросила.
И долго ярился в тумане старик,
И щурился снова, волхва различая,
Увидел, как тот воплотился, возник
Над страшною бездной победно сверкая.
 

29 Волхв помогает Живе

Чародеи все знали и всегда появлялись в срок, там, где было особенно трудно и требовалось их вмешательство. При помощи заклятий и чар они останавливали дожди и вьюги и спешили на помощь и богам, и людям.

(Из сказов Яги о чародеях заповедного леса)

 
И он пришел, Старик седой и властный,
А чтобы деве радостной помочь.
Заклятия свои творил он страстно.
Смирилась вьюга, отступила ночь.
– И ты туда же, – прохрипел устало,
Но больше не обрушился Кащей.
– И я хочу, чтоб стужа отступала.
– Но что тебе до свадеб и страстей.
 
 
Ты отгулял свое уже когда-то
И только зависть душу бередит.
Она бескрыла, – Нет, она крылата, —
Упрямо волхв Кащею говорит.
– Я помню все, я так хочу, чтобы снова
Пришел Ярило, страсть свою даря,
И этот мир до часа рокового
Любил, страда, и выживал, горя.
30
И с ними мы, огонь тот принимая,
Останемся, и пусть сгорим дотла,
Но не уйдем, живое проклиная.
И странной для Кащея речь была.
Не принял он, и понимал едва ли,
О чем мудрец вещал, чего хотел.
И только звезды дальние сияли.
И лед проклятий пред огнем слабел.
 
 
И в нем спасенье видел и прозренье
Прекрасный волхв, и вечный жрец огня.
Он это испытает вдохновенье.
Он сможет суть и смысл его понять.
И Змей с ним рядом был таким красивым,
Что искривился в пустоте Кащей.
Очнулся и ушел он сиротливо,
Куда-то в беспредельную метель.
 

– Ний и Королева Снегов

Снежная королева когда-то любила Ния, только тогда он был еще хранителем света. Она помнила его прежним, и не замечала, как он изменился с тех пор, шагнув во тьму. В душе ее не умирала надежда на то, что вернется их юность, они смогут быть счастливы.

Она снова спешит к нему, чтобы завоевать вместе мир и править им.

(Из Летописи Волхва заповедного леса)

 
Метнулась дерзко к Нию королева,
Пришла в пещеру, где царила тьма,
Устав совсем от дикого напева,
Унылой вьюги, белая сама.
Она чертей устало раскидала,
Те бросились куда-то, ужас видя,
И так пред ним в наряде вьюг стояла,
Порой любя, а чаще ненавидя.
 
 
Он был рассеян, словно свет в тумане,
Он был беспечен, как коварный кот.
Но Ний ее вовеки не обманет.
Он скажет все, и королева ждет.
– В снегах твоих нам жить всегда отрадно,
Но мне земля моих богов милей.
Она смотрела яростно и жадно,
И нет прекрасней в мире королев.
32
 

Королева обращается к Нию, глаза ее полны холодной страсти, в них полыхает снежный огонь

 
Мы все сумеем все пройдем с тобою.
Ты так силен и лучезарен так,
Пусть мир укутан снежною любовью.
Мы рождены для этих вечных драк.
И нам Кащей в урочный час поможет,
Бессилен Велес, слишком глуп Перун.
Мы сможем все, а их мы уничтожим,
О, грозный Ний, властитель и колдун,
 
 
Твой старый волхв влюблен в меня, я знаю.
И заповедный лес у наших ног.
Яга не будет старая и злая,
Со мною спорить, волк ее и кот,
Они смирились с тем, что мы с тобою.
Бросаемся в ту схватку, не шутя,
И в мире больше не было героя,
Я воинство веду, спасу тебя.
 
 
33
Ний слушал королеву, улыбался,
И видел в облаках тот снежный трон,
И посохом он Ирия касался,
И снегом покрывался сад времен.
И в том саду, где все они царили,
Теперь стояла лютая зима,
Богини все о милости молили,
Он им не внял, и Лада вдруг сама
 
 
Пред ним стояла – вечная гордыня
Богини света будет сметена.
– Ты повелитель мой теперь, отныне
О, грозный Ний, я лишь тебе верна.
И вздрогнул он, коснулась королева
Холодными губами снова лба,
И вьюга где-то обреченно пела
И ворон закричал им вдруг: – Судьба.
 
 
34
О чем он снова? Призрачная птица.
Но это Мокошь в тронный зал вошла
Взглянув на королеву, удалиться
Велела ей и к Нию подошла.
Он молча встал, сидеть пред ней не смея,
Он говорил, но сам не мог понять,
Как снова сердце жжет и каменеет.
– Явилась ты? – Да я пришла опять.
 
 
– Ты можешь. – Не могу.– Я это знаю.
И все-таки смирись, вам не дано
Мир покорить, столетья пролетают.
Ты отступить не можешь все равно.
– Но королева..– Что там королева,
Сама Морена в мире только тень.
А вьюга о погибели ревела,
Но как смирить им бурю тех страстей?
 

35

Всем зимой снится теплое лето. И только Снегурочка – дочь Метелицы знает, как оно гибельно для нее, и все-таки и она очень хотела тепла.

Это ее стремление к нашему солнцу, к Яриле скоро сотворит многие беды и чуть не погубит целый мир.

(Из Летописи Волхва заповедного леса)

 
Отчего ты до срока грустишь, увядая,
И заметивши яркого солнца лучи.
Я прощаюсь с зимой, ухожу дорогая,
Посидим и еще о любви помолчим.
И Снегурочка белая мечется в поле.
– Берегиня холодной и снежной Зимы.
И прекрасной ее мы с тобою запомним,
Но к весне и теплу уже тянемся мы.
 
 
Снится снова – в лесу просыпаясь, стрекозы,
В танце дивном и ярком закружатся вновь.
А капель – там Снегурочки тихие слезы,
Потерявшей навеки мечту и любовь.
И уходит с другою беспечно Ярило,
Праздник жизни нет, он не хотел отменять.
А она молода, и нежна, и красива,
Пусть Старухе – Метели ее не понять.
 
 
36.
 
 
Вот и плачет в отчаянье дева, и тает,
Все желая до срока с Ярилой остаться.
Только нежности ей и тепла не хватает,
Мы устали в меха, Велес мой, наряжаться.
В шубы, шкуры зверей так легко отвергая,
Как нам хочется в легкий тот шелк облачиться
И Снегурочка бедная где-то рыдает,
Опустилась на снег эта дивная птица.
 
 
И в последней метели растает до срока,
Но останется в небе, и кружится дерзко.
Как она поднималась беспечно высоко,
Разобьется, куда же бедняжке ей деться?
Мокрый снег в мои окна устало стучится,
Как юна и прекрасна и как холодна.
Рассмеется упрямо, а после смутится,
На пороге беспечно застыла Весна.
 
 
37.
 
 
И к камину рассеянно дева проходит,
Снова снежную сказку для них я прочту.
А Ярило влюбленный, взволнованный бродит,
Бог мой юный мираж променял на мечту.
Утром след ее в небе внезапно растает,
И останется голоса дивная спесь.
– Что там снова? – спросила. – Она улетает,
В край снегов и метелей, поэмой и песней
 
 
Отзовется в душе моей снова и снова,
И останется где-то кометой вдали.
Берегиня Зимы, ты бывала сурова,
Вот и рвемся все время к теплу и любви.
Только снова последней метели заклятье
Не пускает туда, где в тиши хоровод,
И Снегурочки милой разжались объятья.
И оставив Ярилу, к Кащею уйдет.
 

38 А тем временем в заповедном лесу в избушке Яги, заваленной снегом, появляется гость…

 
Волк снова к жилищу пришел в этот час роковой.
И слышали духи в снегах этот яростный вой.
– Но кто там не спит? – усмехнулась устало Яга, —
Иди-ка, впусти его, там и мороз и пурга.
– А нечего шастать, – ей кот отвечает во тьме.
– Открой ему двери, пришел он, я знаю, ко мне.
И кот навалился на дверь, и открылась с трудом.
И волк, разгребая завалы, протиснулся в дом.
 
 
– Чего тебе, серый, я вижу, что снова не спится.
– Заснешь тут, пожалуй, там Ний полоумный ярится.
Чертей разбросал, и Кащея на цепь посадил,
Пришел, чтобы сказать, что бороться не хватит вам сил.
Весны не наступит, он снова собрал чародеек.
И снова колдует, на что-то еще он надеется.
– А пусть похлопочет, и что нам его кутерьма.
– Весна не наступит, и вечною будет зима.
 
 
39
– Да, это случится, но только не нынче, мой друг.
И странные лица сквозь стужу являлись им вдруг.
– Да кто это снова? – взмолился рассерженный кот.
– Князья просыпаются, время для них настает.
И снова колдует старуха в тиши у огня.
И лес заповедный, все вечные тайные храня,
В немом оцепленье сраженья великого ждал
И волк растворился, и холод всю землю сковал.
 
 
Но где-то в тиши все поет о грядущей беде,
Морена во мраке, и белая вьюга везде,
И к схватке готовится Велес, и Ний наш не спит,
И только во тьме его ворон устало кричит.
Там нет никого, только волка следы на снегу.
А кот и старуха все слушают эту пургу.
И тени героев бесшумно уносятся прочь.
И длится, и длится волшебная зимняя ночь
 
 
40 Коляда спасает Велеса, Ний и Кащей отступают
Мечутся тени забытых сказаний
В облаке грез и стихии огня
В лес заповедный спешу на свиданье,
И окружают там духи меня.
Души ушедших рядом теснятся,
Снова кого-то во тьме узнаю.
Сказки такие снова приснятся,
Птицей над Русью дивной парю.
 
 
Что эти сны, в них такая истома,
Темная сила и светлая боль.
Здравствуй, родная, вот мы и дома,
Вот мы и встретились снова с тобой.
В капище тихом Лада с Ясуней
Велеса ждут и не спят до утра.
В Лес заповедный снова несу я
Грезы и думы, мне нынче пора.
 
 
41
Перстнем с рубином чела их коснулся,
Сны отступаются и там, в тишине
Дивные боги в реальность вернутся,
Русь моя снова проснется во мне.
И оживают иные сказанья,
С тьмою выходит на бой Коляда,
Зимнее солнце, свет и признанье,
Русь моя с нами ты навсегда.
 
 
Но победивший в стане героев
Звездную книгу станет читать.
И уведет в этот мир за собою.
В Лес заповедный он с нами опять.
Эта незримая, дивная сила,
В облаке холода свет от костра
Русь моя милая, где нас носило?
Только теперь возвращаться пора
 
 
42
Вот и стоим мы с тобой у порога.
Звездная книга, и ночь не мертва.
В лике прекрасном древнего бога
Снова проснулась Русь, ожила.
В солнце всходящем вся твоя сила,
В мире затихшем дивная власть.
Тройка лихая в простор уносила,
Правили миром разум и страсть.
 
 
И никакая нелепая вера
Не приживется здесь никогда.
И растворились где-то Химеры.
Звездную книгу несет Коляда.
Помним мы древние эти законы,
Им не изменим с тобой до конца,
С Русью любимой мы неуклонно
Связанны в этом заклятье кольца.
 

43 Как Ний с богатырями и Змеями сражался.

 
Ушел Кащей, но Ний в степи остался,
Он слышал песню Лады с высоты,
И в чистом поле с Велесом встречался.
– Ну, здравствуй, братец, снова это ты.
И Велес отвечал: – Готовься к битве,
Моя Забава слишком мне мила,
И только усмехнулся Ний сердитый.
– Княжна твоею сроду не была.
 
 
От дерзости такой опять немея,
Попятился наш Велес, в этот миг,
Случилось что-то, и увидел Змея
Ний Огненного рядом, и поник.
– Ты снова с ним, предатель деловитый,
Тебя со Святогором заточил
Я в недра тьмы, ты вырвался для битвы,
И огненные мечутся мечи.
44.
 
 
И сразу Змей припомнил все обиды
А грозный Ний почувствовал усталость.
Но опаленный, он еще увидел,
Как пламя возле ног его металось.
И грозный Велес был со Змеем рядом,
И Волхв где-то чаровал снега.
Привет от Святогора, вот награда,
За плен и униженье, и тогда
 
 
Ний бросил меч на снег и удалился,
Он знал, что их троих не победить,
И только черный конь его резвился
И страшно ржал, чтоб мир весь разбудить.
И в чистом поле до зари стояли,
Там Велес, Волхв и метался змей,
Они Снежану все еще искали.
И к Пеклу понеслись еще скорей.
 
 
45.
И долгий путь во мраке освещая,
И натыкаясь на чудовищ вновь.
Они туда летели, и мелькала
Там волка тень – прозренье и любовь.
Змей успевал за волком и метался,
И в этой тьме незримые опять.
Они хотели снова затеряться.
Но ждет княжна, уже устала ждать.
 
 
И надо им, пройдя во тьме преграды,
К прекрасной деве рваться в пустоте,
О это наказанье и награда,
И Змей вдруг встрепенулся и запел.
И черти снова падали, как груши,
И злыдни лишь метались по следам,
Казалось, эта песня их заглушит.
Но свет мелькнул в конце туннеля там.
 

Глава 2 Княжна и герои в Пекле

1. Сны и грезы Снежаны Царевна – Лебедь

 
В эту ночь танцевала она в забытьи
И русалки и лебеди таяли тихо.
И прекрасные крылья сложила свои.
И исчезла, а князь задыхался от крика.
Только где-то вода под крылом трепетала,
И слезинки катились на бедную грудь.
Грозный Ний нависа тяжело и безжалостно.
Что с тобою? Да больше уже не вздохнуть.
 
 
Хмурый воин забыл про пиры и сраженья,
И метнулся за ней, видя легкую тень.
От невест остаются печальные тени.
И куда же бежать, что же делать теперь?
Только Леший утешить пытается лебедь,
А она исчезает в тумане, в тиши.
Но вернется ли к ней, но ворвется ли Велес?
И страдает бессильно и тонет в глуши.
 
 
2.
 
 
И на глади озерной луна укачала,
Вроде спит она снова – тревоги и сны.
Только хмурого князя напрасно искала.
Ржали кони вдали, и едва ей слышны.
Молча лебедь лежит, как русалка немая,
То ли страсть, то ли боль не дают ей очнуться,
Водяной ей о чем-то еще напевает.
А она все твердит: – Это Велес вернулся.
 
 
Черти где-то галдят, и вздыхают драконы,
Никого ничего в Пекле больше не будет
Где-то бродит в бессилье Кащей побежденный,
Как безмолвно вокруг, где же души, где люди?
Что еще остается? Терпенья набраться,
И казаться беспечной, и ждать его снова.
Только Нию в ответ в пустоте рассмеяться,
Встретить ярость его, и заснуть, и ни слова.
 
 
3.
Ний смотрел отрешенно куда-то и видел,
Как по небу метались в тумане драконы.
– Велес все позабыл, и не жди, он не выйдет,
Он остался в лесу и с Ягою, влюбленный
Разве ты эту старую песню не знала?
Он всегда возвращался к ней после страданий,
Лебедь слушала молча – душа замирала.
Пусть он зря не надеется, смех – ни рыданья
 
 
Слышит Ний и не верит. Такое бывает.
Да откуда явилась строптивая дева?
Усмехнувшись и он, все забыв, замолкает,
И она не увидит ни злобы не гнева.
Месть – она неотвратно, и знают драконы
Дерзость он не забудет, ее не оставит.
Что там слышится снова? Последние стоны.
Жест едва уловимый – она исчезает.
4
 

Как Царевна Лебедь стала лягушкой

Она была слишком упряма, так и не покорилась Нию, продолжала твердить о Велесе, о спасении. Рассвирепел пуще прежнего грозный властелин и в один прекрасный день, он решил, что Лебединое оперенье слишком прекрасно для нее. Тогда прочитал он древнее заклятье, и прекрасная лебедь исчезла, на ее месте появилась безобразная лягушка. Усмехнулся властелин и приказал отнести ее в самое дальнее болота, где никто никогда ее не найдет и не спасет. Только после этого он смог облегченно вздохнуть.

(Из древних сказок кота Баюна)

 
В тихом омуте страсти скрывались от мира,
И царевна лягушкой вдруг стала шутя.
Больше бога не ждет, одиноко и сиро,
Там на кочке лягушка – немое дитя.
А в болоте родном черти воду мутили,
И старались ее рассмешить и спасти.
И стрелы не найдя, долго боги грустили.
Можно мир покорить, но ее не найти.
 
 
И лягушка царевной в той сказке не станет.
Будет тихо кружиться во мраке болот.
И сначала привыкнет, а после устанет.
Только рядом Яга, да и Леший, и кот.
– Можно жить, – говорит, – улыбается тихо.
И выходит на свет из тумана луна.
И душа замирает от птичьего крика.
– Не грусти, моя радость, ты снова одна.
 
 
5.
 
 
– Ты одна, дорогая, – там Ний восклицает.
И поморщиться он, видя чудище это.
Он жесток и коварен, обид не прощает.
– Велес может, придет, но найдет тебя где-то?
Злая шутка страшна, содрогнулась округа,
И вокруг расступились устало болота,
Только души носились во мраке по кругу,
И Стрибог прилетел, и грустил отчего-то.
 
 
Он не станет тебя защищать, он за Ния,
Да и ссориться Богу ветров неохота.
Зря там черти опять о тебе говорили.
Что осталось лягушке? Тоска и болото.
Только лебедь прорвется, и гадкий утенок
Станет дивною птицей во мраке болот.
И глядят, не мигая, ошарашен спросонок
На красавицу эту и ведьма и кот.
 

6. Сон Царевне лягушке, который посылает птица Гамаюн

 
А она свои крылья уже распрямляет,
И готова лететь и парить в вышине.
В тихом омуте страсти княжна не узнает,
Как рождается Лебедь в такой тишине.
И терзает обман, и реальность ласкает.
И простор бесконечный зовет за собой.
И оставленный Велес молчит и вздыхает,
Обретающий власть, он теряет любовь.
 
 
Для нее небеса все объятья раскрыли.
Бесконечная даль и свобода милей.
И забыв о болоте, обретшая крылья,
Отправляется дева в тот мир лебедей.
И краса ее нынче пленяет любого,
Только вдруг загрустит ненароком она
О потерянном боге, о шкуре былого.
Но влечет ее в небо и море волна.
 

7 Совет в избушке на курьей ноге

Яга рассказывает о пряхах, от которых никому не уйти.

 
Что с Велесом будет, нам надо помочь.
Летит на Драконе он в темную ночь,
Но только напрасно, им там не найти
Княжны, да и сбились герои с пути.
– А как ты лягушку найдешь средь болот, —
Опять убивался о Велесе кот.
– Есть пряхи и Книги Судьбы, ты забыл
Все будет как будет, умерь же свой пыл, —
 
 
Ему отвечала спокойно Яга.
И там завывала, волчица – пурга.
И кот замолчал, что же мог он сказать?
Да только ворочался рыжий опять.
Он видел лягушку в тумане болот.
И ждал от Яги, верил – помощь придет.
И пряхи на облаке в Ирии вновь.
Все пели про светлую эту любовь.
 

8.

На небесах оставались прекрасные Пряхи, ведавшие судьбами людей и богов, они плели свои нити, начиная их, когда человек рождался, и обрывали, когда ему суждено было умереть. Часто к ним наведывались Кикиморы и кот Баюн, когда им особенно хотелось узнать о судьбе человека.

(Летописи Волхва)

 
Три девы небесных плели эту нить.
Порвать не могли, но и прясть им невмочь.
И как же и что же ему говорить?
Но знали, что надо герою помочь.
И хмурая Мокошь в светлицу вошла.
Взглянула на дев, все она поняла.
– Я вижу, что вас истерзал уже кот.
И сам не заснет, и другим не дает.
 
 
– Но Велес? – Что Велес? Он сам виноват,
На небо ему не вернуться назад.
Но там, на земле удержаться не мог.
Все снова его защищают, и строг
Отец мой, но он тоже просит помочь,
Наверно не кончится хмурая ночь.
И Книгу раскрыла она, и в тиши
Все слышали, там только ветер шуршит.
 
 
9.
Но видели пряхи как Огненный змей,
Мелькнул и исчез, и, склонившись над ней,
Он тоже страницу читал не спеша.
От страха его полыхала душа.
Не дрогнет богиня, она в тишине
Над книгой томится при ясной луне,
А Змей усмехнулся, и пряхам махнул
И в черную пропасть, на землю нырнул.
 
 
Он видел, что там, на странице судьбы,
Начертано было, и в звуке трубы
Пророчество страшное он прочитал
И снова пред Велесом дерзко пылал.
– Богиня лишь кажется строгой, мой друг.
– Да ты говори, слушать мне недосуг,
Тебе она, знаю, девиц всех милей,
Но что же с княжною случилось моей.
 
 
10
И змей рассказал, как Снежана спала,
Как с Нием дерзка и несносна была.
– Ты думаешь, это он может простить?
– Но что же? – не выдержал Велес, -летим.
– Сидит, как лягушка во мраке болот,
В лесу заповедном тебя она ждет.
И понял, что это дорога назад.
– Ну, Ний, погоди, поспешим же, мой брат,
 
 
Нам надо скорее ее разыскать
И чары проклятые с девушки снять.
И сколько страдать ей от нашей вражды.
– Кто знал, что любовь доведет до беды?
– Где Велес? – у волка спросил Властелин.
– Куда-то умчался, со змеем своим.
– Я знал, что княжна для него лишь забава,
Как носит земля таких, боже мой правый!
 
 
11.
Но волк ничего не сказал в эту ночь.
Лишь ворону было молчать – то не в мочь.
Он каркнул упрямо: – О, Ний, все не так,
О тайне из книги узнал он, от Прях.
И Ний побледнел. – Да как смели они.
– Да, смели, на Велеса лучше взгляни.
Влюбляется каждая, страстью горит,
И прях без труда Велес наш покорил.
 
 
Да, что там девицы, смотри-ка Яга
Под дудку запляшет, хотя ведь строга,
А Мокошь, та просто закрыла глаза.
Взвыл волк и помчался он тоже назад.
– Ну вот, посмотри, и твой преданный волк
Оставить его без поддержки не мог.
Нет, Велес для нас наказанье для всех,
И слышался Нию то плач там, то смех.
 
 
12 В заповедном лесу звучит Песня Волхва,
которую подслушал и записал в летописи кот Баюн
 
 
Я знаю, мы были волками когда-то,
И так не хотели людьми становиться.
И вот при луне за былое расплата-
Нам волчья свобода ночами приснится.
И снова зовет меня серая стая.
Туда, в тишину заповедного леса.
Где Леший нас снова на дело сзывает,
Мы видим, мы слышим, мы знаем про это.
 
 
На темной поляне луна серебрится.
И дивные ели нависли над нами.
И странно кричат нам незримые птицы,
Которые к нам прилетят, и тумане
Какие-то призраки будут метаться,
И песню затянет свою Берегиня.
Мы были волками, и в бешеном танце
При блеске луны мы собрались и ныне.
 
 
Какие-то тайны нам снова знакомы.
Какие – то песни похожи на вой.
Мы вольные волки, нет дела до дома
И Леший ведет нас во мрак за собой.
И ведьмы летят, и незримые птицы
Во тьме нам расскажут о том, что бывало,
И в лунную ночь вдруг такое приснится-
Нагая русалка во мгле танцевала.
И вот при луне за былое расплата-
Нам волчья свобода ночами приснится.
Я знаю, мы были волками когда-то.
И так не хотели людьми становиться
 

13 Кот Баюн встречается с волком и вороном, у них самое трудное дело – им нужно отыскать среди тьмы лягушек, Снежану, дочь Славена

 
И песня звучала над призрачным лесом,
Там волки и души носились в тиши,
И кот пробудился, с таким интересом
Он к озеру снова в туман поспешил.
Там ворон и волк его ждали устало,
Им новости надо коту рассказать.
– Смотри-ка, поет, – им русалка сказала,
– Да тут запоешь, где ж лягушку искать.
 
 
Он скоро нагрянет сюда, как было.
– О, боже, сам Велес, – визжала она.
И снова подружек своих созывала,
– И нет еще бога, а им не до сна.
– Да ладно ты, – ворон кричал им, – резвится
Едва ли когда-то ему надоест,
Но смолкли они, кот уже появился,
Пришел из тумана, на пень он залез.
И так возвышаясь над озером, снова
Он слушал, ну где вы найдете такого.
 
 
14.
И ворон спокойно ему рассказал,
О том, что у них в темном Пекле случилось.
– Лягушка, ну как же он смеет, нахал.
Девица – то в чем перед ним провинилась?
Вот так и живут, и не знают покой,
И ладно бы просто друг друга лупили,
Но дев подавай, да от жизни такой
Не девы, коты бы уже утопились.
 
 
Взглянул на русалок, и кот замолчал,
Истории каждой здесь были знакомы,
Но злости к владыке сильней был накал
– Ну что же, пусть Велес стремится до дома.
А домом его заповедный был лес,
Об этом коту тут Яга говорила.
– А нам средь лягушек устроить конгресс,
И благо весна уже тут наступила.
И, правда, пахнуло такой теплотой,
И светлая нега повсюду царила,
Что духи, коты позабыли покой,
Их души в небесных просторах парили.
 

– На помощь коту и остальным в это время спешит Волхв, ему удастся отыскать лягушку среди болот, и принести покой в заповедный лес, об этом его просил Леший накануне

 
Волхв тихо у озера с ними стоит,
Но так увлеклись наши спорщики снова,
Что волк завывает, а ворон кричит.
Шипит наш Баюн – возбужден и взволнован.
– Нет, Лада им волю давать не должна,
Откуда такая и страсть и отвага.
А если б сдержала она Перуна,
То нам бы лягушку искать и не надо.
 
 
А если бы Велес за Дивой своей
Туда не рванулся… Какая досада,
Но страсть и война – это дикость, и зверь,
Который смеряется короткостью взгляда.
И волхв засмеялся внезапно в тиши,
И ворон взлетел, и подпрыгнул наш кот.
– Чего ты? – Философ. – Да ты не спеши,
Попляшешь еще, когда Велес придет.
 

15

Ний против Велеса.

Когда появился Велес, Ясуня забыла про Ния, и пошла за ним, Тот бросился к ее отцу Святогору, чтобы вернуть свою невесту, но ничего у него не вышло. Только пожал плечами великан и сказал о том, что он бессилен.

(Истинная история Яги, рассказанная ею самой и котом Баюном записанная)

 
И даже ворон где-то потерялся,
Дракон уполз, боясь, что в этот миг
Пред гневным богом он один остался.
И встрепенулся обреченный Ний.
– Да как же так, – он думал обреченно, —
И волк и ворон, к Велесу неслись.
Он вечно изгнан, вечно побежденный,
И что русалки все в нем там нашли,
 
 
И отчего так потакает Лада,
А ведь к Стрибогу как она строга,
И Перуна давно бреет досада.
И только Велес. Вздрогнула Яга.
Она все речи слышала оттуда.
– Будь ты неладен, темный мой герой,
И отчего лишь тень твоя повсюду
Да что стряслось во тьме твоей с тобой.
 
 
16
Ний слышал этот голос сквозь просторы,
И среди сотен странных голосов
Узнал бы ту, беспечную, которую
Однажды Велес вел уже к венцу.
Она забыла и детей и Ния,
Как только этот появился вдруг,
И все тогда смеялись и шутили,
И только Ний, один в потоке вьюг
 
 
Свет клял, и Ладу призывал к ответу,
И к пряхам рвался – кто же мог помочь.
Дочь Святогора, позабыв про это,
Шла к Велесу, как вероломна дочь.
И старый великан пожал плечами.
Когда он с ним все спорил до утра.
Вот пусть за все там нынче отвечает.
Он не прощает, Ний наш темный прав.
 

17.

Впервые выясняется, что на самом деле Горыныч – это сын Ния, как и остальные Змеи и плод тайной любви и страсти Ясуни и Ния, все случилось накануне появления в ее жизни Велеса.

 
Горыныч прилетел устало к Ний,
– Вот я пришел, ты звал меня, отец?
– Я звал тебя, и сколько дней транжирю,
И хорошо, услышал, наконец.
– Но много дел, я матушку не смею
Ослушаться, а пуще всех кота.
Ний усмехнулся преданному Змею.
– Кот и Яга, плевать тут на отца.
 
 
– Ну что ты так заводишься упрямо.
Совсем один, и всех прогнал опять.
Что делать, говори уж сразу прямо,
Я Соловья могу к тебе позвать.
– На что мне он, пусть лес дремучий стонет,
Его разбои здесь мне не нужны.
Но расскажи мне эту всю историю.
Мы Велеса с тобой пленить должны.
 

 
18.
Пленить его? О чем ты? Я не буду.
Змей стал упрямо пятиться в туман.
– Враги, одни враги теперь повсюду —
Среди сынов и горечь и обман.
– Да перестань, ты снова растворишься,
И в Пекле снова скроешься от них,
А мне с мамашей и котом сразиться,
Я не могу, прости меня, Старик,
 
 
Они все с ним, и мне его обидеть
Резона нет, потом опять спасать.
– Так значит, ничего у нас не выйдет?
И Ний во тьме нахмурился опять.
Летел Горыныч к лесу виновато,
Никак понять не мог он до конца,
За что и наказанье и расплата
Суровый взгляд беспечного отца…
 
 
19 Монолог Ния в полном одиночестве
 
 
– Такие сыновья – врагов не надо,
Устало Ний пробормотал в тот час.
И что за наказанье и награда
Такие змеи родились у нас.
Все предали, повинен я пред ними,
Он Велеса не смеет обижать,
Останусь я с чужими, раз с своими
Мне больше дна, покрышки не видать.
 
 
– Ну что ты снова злишься, он забавен.
– Забавен? Ты б не каркал, а не то
Все перья вырву, сброд неблагодарен,
И пусть вороны будут без хвостов.
И ворон полетел тогда к дракону.
Он шутит или нет, откуда знать?
Остался Ний, совсем один, плененный
Своей мечтой и замолчал опять.
 
 
20Велес в заповедном лесу.
 
 
Он с огненным в лесу шутя расстался,
И Змея он за все благодарил,
И снова в шкуру Велес обряжался,
Когда медведем в мир опять входил.
И вспомнил это старое проклятье,
Избавиться ль от чар когда ему?
И аленький цветок, его заклятье,
Да кто достанет, кто пройдет сквозь тьму.
 
 
Но говорят, тут Волхов появился,
Последняя надежда шкуру снять,
И только кот восторженный явился
И стал он бога к дому провожать.
– Тут без тебя лягушек прибывало,
Горыныч залетался, сбился с ног.
И Соловья простуда доконала.
– Спасу я всех, ты дай мне только срок.
 
 
21.
Поторопись, ты бог всего живого,
И все живое смотрит в этот час,
Как ты вернулся, и царишь здесь снова.
Кричат вороны: – Велес среди нас,
– Смотри-ка как расквакались лягушки,
Влюбились видно, как тебя делить.
– Да замолчи ты, и меня послушай,
Найди одну, ее освободить
 
 
С тобой нам надо, вот тогда победа
Мне слаще меда и пьяней вина.
– Да знаю все, и все, сегодня ведаю.
Но вот беда – лягушка не одна.
А если ошибусь, тогда ты знаешь,
Девицу погублю, неравен час.
– Опять моими чувствами играешь,
Да что за кот завелся тут у нас.
 
 
22
И тихо улыбалась, слыша это,
Там, на печи, проснувшись вдруг, Яга.
Он ей приснился и пришел до света,
Во сне так обняла его пурга.
А тут весна, как будто наступила.
И даже Хорос в небесах царит.
О, как тогда она его любила,
А вспомнит – до сих пор душа болит.
 
 
И он идет, выходит из тумана,
Пусть кот дерзит, пусть вороны кричат,
Создание и света и обмана.
Свершилось все, и он пришел назад.
И повернулась резвая избушка,
И к лесу задом встала, как всегда.
Выходит Велес, ты его послушай,
Он молод и прекрасен, как тогда…
 
 
23.
Он обещал спокойно Водяному
Отдать того, о ком пока не знал.
Беспечный Велес, он сегодня дома,
Кот онемел и слова не сказал.
И усмехнулся Водяной в тумане,
Слегка похлопал по спине кота,
– Баюн, ты молодец, а мы обманем,
Царю Морскому дар, и до конца
 
 
Останется в плену его Ярило,
– Не может быть, – вдруг отвечает кот,
Как волк, он взвыл уныло, сиротливо,
Когда такое время настает.
Он Велеса догнал на перекресте,
Пока решил ему не говорить.
О том, что Водяной берет без спроса,
Какая боль в душе его царит.
 

24.