Текст книги "Кикимора спасает мир. Сказки XXI века"

Глава 20.Мы отвечаем за тех, кого украли

И уходит любовь

с виноватой улыбкою принца,

Плачет лис прирученный,

не пряча от судей лица

Ю. Поройков

В дремучем лесу было очень тихо.

Алина, Ангел и кот на этот раз попали сюда неожиданно, ни с кем из духов не договаривались они о свидании и пока еще никого не встретили на пути своем.

Кот озирался по сторонам. Какие-то дурные предчувствия никак его не оставляли.

В тот момент он и увидел волчицу с печальными глазами. Барс давно знал, что как только мурашки по коже бежать начинают, так на волка и наткнешься – это верная примета, которая называется звериным инстинктом. При всей его разговорчивости хорошо, что тех самых инстинктов он все-таки еще не потерял.

Алина страха особенного не испытывала, потому что ей человеческое чутье подсказывало, что волчица на них не только нападать не собирается, но сама ждет от них какой-то помощи. А еще в свое время она читала повествование о том, что самыми страшными зверями даже по сравнению с волками остаются все те же люди, если уж кого бояться надо то именно их.

Но она даже удивилась тому, что вспомнила именно это произведение, хотя, что удивительного, там тоже был волк, вернее волчица Акбара.

Кот такой книжки не читал, и ему было особенно неуютно. Правда, на этот раз он не думал, что волчица сожрет кого-то. И Аннушку ей отдавать не собирался, наоборот он так с ней сжился, что защищать бы ее бросился, если бы она была тут и волчица напасть на нее захотела. Пусть им самим подавится, потому что не останется он сиротой, хотя Алина и несносна порой, но она кормит его, заботится о нем, а без Аннушки и совсем бы худо было.

Ангелы бояться было нечего, два раза не умирать. Только кот за всех волновался, как всегда. Грусть зверя и настораживала и напрягала кота больше всего.

№№№№№№№

Волчица исчезла, убедившись, что у них нет того, что она ищет, так и не успев поведать, что ее так опечалило. Но почему-то казалось коту, что у этой таинственной истории в ближайшее время будет продолжение.

Ждать пришлось недолго. Они услышали какие-то голоса рядом на поляне, окруженной со всех сторон лесом. И напрасно верещал Барс и предупреждал его, что ничего хорошего там их ждать не может, не стоит на голову свою неприятностей собирать. Алина выслушала его и поступила с точностью до наоборот.

Когда кусты расступились перед ними, то на той самой поляке сидели три черта и два волчонка, третий перед ними лежал в траве.

– Кажется, я понял, что хотела от нас волчица, – бросила Сказочница Барсу, – пошли к ним.

– Никуда я не пойду, если она не хотела нас сожрать недавно, потому что ее волчат не было с нами, то теперь сделает это точно. И кто бы сомневался, что черти их украли, – высказал свое предположение этот Холмс с хвостом.

Но голос его уже повис в воздухе, и только привлек к ним внимание чертей, которые переругивались. Волчата молча на них и на пришельцев смотрели.

– Что это вы тут устроили? – поинтересовалась Алина.

– Что надо, то и устроили, тебя не спросили, – резко ответил ему самый грубый из чертей. Он был выше и толще остальных, хотя едва Алине до плеча доставал. – Ты иди, гуляй дальше, а нас оставь.

Барс готов был поддержать этого противного черта, но вспомнил, кто у него хозяйка, и огрызнулся:

– Ты осторожнее, а то со мной дело будешь иметь.

– А ты, что Баюн новый, старому мы уже хвост оторвали и с тобой то же будет, – не унимался черт.

Воспитан он был как настоящий черт – скверно.

Но его уже остановили товарищи его. И самый маленький из них повернулся к Алине.

– Не слушайте его, он всегда не по делу кричит. Просто что-то случилось с нашим волком.

Алина шагнула к нему, и хотя два других волчонка тихо зарычали, но она потрогал того, лежащего.

– Плохо вашему волчонку, и что интересно вы с ним такое сотворили? – спросила она, вопросительно глядя на чертей.

– Да ничего, мы их для турнира готовили, чтобы нас рыцарями сделали, а он в болото провалился, когда Матвея нес, мы его достали оттуда, но с тех пор он не такой какой-то стал, – говорили черти наперебой.

– Да подыхает он, это даже мне ясно, – со своего дальнего места поставил диагноз Барс, – и нам вместе с этими чертями с тобой достанется, когда он дух испустит. Они же бестолковые, если самим ничего не делается, хоть режь, хоть жги их, думают, что и волки такие же, а те обычные, смертные, вот и весь сказ.

Что не говори, а по сути Барс был прав.

– Что это такое твой кот говорит, – обратился третий черт Авдей, к Алине, – уж не хочет ли он сказать, что мы волка можем лишиться?

– Видно вы еще не видели, а родители вам не объяснили, что и звери и люди могут заболеть и умереть, – говорила Сказочница, – они не такие крепкие, как черти, в этом наша беда.

В этот момент Степан – тот самый хамоватый черт, почесал рог. Волчонок это, вероятно, был его, и он вовсе не собирался так просто с ним расставаться.

– И что нам делать прикажешь? – подступился он с грозным видом к Алине.

– Лечить надо попробовать, хотя ни вы, ни я этого не знаем и не умеем, потому Яга нужна, и хорошо, если она дома осталась.

Черти переглянулись. И стали спорить.

– Нам придется выдать себя, признаться.

– А как мы скажем, откуда у нас волки оказались?

– Да они нам вместе с волчицей рога обломают, хвосты выдернут.

– Я к Яге не пойду, и ни в чем признаваться не стану, – пищал Матвей.

– Тебе хорошо, твой волк целый.

– Но с ним может случиться завтра что угодно, – попыталась урезонить их Алина.

Кот внимательно следил за их перебранкой, еще не очень понимая, что ему делать надо. Но в тот момент Алина решила тормознуть их.

– Мы не можем терять времени, если уж хватило у вас духу стащить волчат и рыцарями становиться, то остается только отправиться в Яге и признаться.

Черти замолчали разом, ожидая, что не он, а кто-то другой как-то Сказочнице ответит. Но все они услышали голос Барса,

– И я к Яге не пойду, вдруг я ей больше Баюна понравлюсь, и она меня у себя оставит, а его тебе подарит.

– Этого не бойся, – на ходу бросил Ангел, – такое вряд ли возможно, никакая Яга тебя не выдержит.

Черти захихикали, у кота же сердце кровью обливалось, как он мог так кота перед чертями опозорить, а еще ангел-хранитель называется. И Алина за него не подумала заступиться, а еще родные и близкие называются.

Они же не могли знать, что для него это привычный стиль общения. Обидам Барса не было конца и края в тот момент

Но Алина ни на его вопли, ни на смех чертей внимания не обращала, при всей ее ядовитости она помнила, что хорошо смеется тот, кто смеется последним, а это явно будут не черти, если волчонок умрет. Если они даже его живым до Яги донесут, то вряд ли им будет там так уж весело. Это поняли и сами черти.

Они еще минутку переговаривались, а потом Степан свистнул остальных волков (их хотели вместе с котом в укромном месте оставить), но Барс на это никак не мог согласиться, а Алина заверила их, что Яга не станет лечить волчонка, если они не приведут и остальных. Пришлось согласиться и с этим.

№№№№№№

По дороге Матвей рассказывал Алине их дерзкую, но не особенно веселую историю.

– После турнира Игнат объявил, что у нас будет класс в школе, где обучаться будут пажи и оруженосцы. Чертей отбирали специально, но Берегиня не взяла нас всех троих, а нам шибко хотелось со всеми нормальными чертями там учиться, но, сколько не просили, не вышло.

– Все припомнила гадюка такая, – вставил свое веское слово Степан, и по его бравому виду было понятно, у берегини было что ему припомнить из прошлых шалостей.

– А тут мы на логово наткнулись, где только что волчата на свет появились. Степан сразу вспомнил, как здорово на волках сражались в прошлый раз черти, вот мы и решили сами вырастить себе волков, чтобы они тем другим не достались, но тогда бы еще посмотрели кто и кого победит в новом турнире.

– У нас бы все получилось, если бы не он, – черт ткнул пальцем в едва дышавшего волчонка.

– Бесшабашные черти, разве можно было таких маленьких и ни к чему не приученных волков воровать, – возмущался Барс, остальные волчата с ним вроде молча соглашались, но черти готовы были попинать копытами кота.

Алина на этот раз заступилась за своего кота.

– Он прав, вы должны были подождать, пока они окрепнут, и волчица их всем научит, а потом уж затевать свои игры.

№№№№№№№№

Так они подошли к избушке Яги и снова начали спорить о том, кто из них туда отправится.

– Кому идея пришла стащить волчат, – спросила Алина, – за свои поступки и отвечать надо самому.

Они все разом на Игната взглянули. Приговор был вынесен. Он поплелся к Яге.

Старуха поджидала их, и хотя с Алиной она до сих пор не общалась, но о существовании ее знала прекрасно, как и все обитатели леса.

Она вышла к ним быстро, и сразу же волка из рук его взяла.

– Ну, хоть тебя Велес к нам вовремя послал, а то ироды эти кого хошь погубят и глазом не моргнут, – ворчала она. – Пока волчонок здоров был – развлекались, а как сгубили его, так и в кусты бежать.

В тот момент старуха взглянула на кота, Барс спрятался за ногу хозяйки. Вблизи старуха понравилась ему еще меньше, чем по рассказам о ней. Она ничего не сказала, но похоже было, что и тут Алина была права, не особенно ей Барс понравился. А ведь в Баюне она души не чаяла. Но по идее коту надо было радоваться, только он почему – то обиделся.

Старуха вместе с волчонком скрылась в своей знаменитой избушке. Черти обреченно уселись перед избушкой, ждать того, что будет дальше. Бежать все равно было поздно. Барс пытливо взглянул на хозяйку.

– Холодно становится, может, мы уже пойдем отсюда.

– И тебе не интересно, что с волчонком будет? – удивилась она. Ангел молча с ней соглашался.

– Думаю, ты его спас, а если нет, и он околеет, нам с волчицей тогда тем паче встречаться не стоит.

Он покосился на чертей, и те тоже поняли, что скоро она окажется здесь, ворон уже наверняка сообщил ей о том, что случилось с ними со всеми, и она будет тут. Волчата смотрели на притихших чертей, которые если и хотели убежать, то все-таки не сделали этого. Они косились на Сказочницу и Ангела и не хотели в Алининых сказках казаться не только шкодливыми (что с этим поделать), но еще и трусоватыми, что совсем уж никуда не годилось, особенно для будущих рыцарей. Надо было как-то самим выкручиваться из странной такой ситуации.

№№№№№№№№№

Яга все не появлялась, зато появилась волчица. Она рыкнула, взглянув на них, и пошла к избушке, уселась и, задрав голову, стала смотреть на то, что там происходило.

Барс уныло думал о том, что, скорее всего им, тут ночевать придется, но как раз в тот момент и появилась старуха. Волчонок шагал рядом с ней, и хотя не особенно уверенно держался на лапах и покачивался в разные стороны от слабости, но можно было сказать, что он оклемался, и тявкнул от удивления, когда волчиху увидел.

– Вот, забирай, и смотри хорошенько, чтобы никакие черти не утащили, – ворчала она.

Они повернулись к Сказочнице. Алина улыбнулась.

– Не сердитесь особенно на чертей, они погорячились немного, но волком не помешает, когда окрепнут, в турнире участвовать, они не зайцы, а волки все-таки.

– Вот именно, – почти радостно поддержал ее Степан, он аж подпрыгнул от удовольствия, – мы им еще покажем.

Волчиха молча и не особенно дружелюбно смотрела на чертей, словно не могла решиться, что же ей делать.

– Они не станут больше волчат воровать, ведь договориться и понять другу друга даже чертям и волкам не так и трудно.

Ее молчание можно было оценить как знак согласия, и чтобы все окончательно решить, Яга заверила:

– И я посмотрю, чтобы они вели себя прилично и волков не калечили, то лечить-то другим приходится.

На том и порешили.

Волчата и черти отправились к логову, помахав лапами и хвостами Алине, Ангелу и коту. Ангел даже немного проводил их, а потом быстро вернулся назад.

Они радовались тому, что все хорошо закончилось, но трудно сказать, как там все будет дальше, ведь это не конец, а только начало и всякое еще случиться может. Теперь они убедились, что волки смертные.

Яга пригласила их в гости, окончательно подчеркнув, что забирать к себе Барса и менять его на Баюна не собирается.

И надо признать, что было ему в глубине души немного обидно, особенно, когда Алина подхватила его на руки и усмехнулась:

– А ты боялся, спасать тебя не пришлось.

– Ты только волков спасать и умеешь, а на кота тебе плевать, – выпалил он, хотя и сам от себя такого не ожидал.

– Что-то я не пойму, может нам к Яге вернуться назад, и спросить ее, не хочет ли она с тобой побыть до моего возвращения?

– Никуда идти не надо, мне и с тобой хорошо.

– Помнится, ты говорил, что я хуже Яги, – напомнила ему Алина, улыбнувшись Ангелу.

– Беру свои слова обратно, я говорю теперь, что Яга еще хуже тебя, довольна?

– Что-то не очень.

– Не забудь, что она твоего волка вылечила, и нас от зубов мамаши его спасла, – напомнил им кот.

– Недаром говорят, что у страха глаза велики, – развела руками Алина.

– А у голода еще больше, поехали лучше домой, в лесу особенно есть нечего.

– Тут мыши должны быть, размышлял Ангел, – и ежики в тумане бродят.

Он думал уже о какой-то новой своей сказке.

Ничего на это кот не ответил, он уже спал у Алины на руках, притомился очень, день оказался хлопотным и таким волнительным, хотя сначала все так подозрительно тихо начиналось.

Он не проснулся даже, когда машина наскочила на выбоину, и ее очень даже сильно тряхнуло.

Алина думала о чем-то далеком и приятном, она улыбалась не так часто, но на этот раз улыбалась, и у нее была такая обворожительная улыбка, но заметил это только Ангел, кот этого не видел, он спал, как убитый.

Глава 21 Моя любимая Кикимора

За окном нависало серое, стальное небо, но настроение Сказочницы никак не было связанно с пасмурной погодой. Она напевала какую-то песенку, и куда-то собиралась, прохаживаясь по комнате. Ангел тоже страшно обрадовался.

– На свидание собирается, – подумал Барс.

И это заставило его немного встрепенуться, он знал, что это будет не простое свидание, а свидание Ангела с любимой Кикиморой, и не в переносном или каком-нибудь ироническом смысле, а в самом прямом.

Когда они начинали творить сказки, разве даже самый мудрый и проницательный из них мог знать, что и куда повернется в голове достойного его соперника – Ангела Ала. Тогда того и не было с ними еще совсем. Он обитал в каком-то совсем другом мире. Но вот Кикимора уже появилась. Алина откуда-то узнала, что она вовсе не похожа на тот нелепый персонаж, о котором разные истории рассказывали.

Бабушка ей рассказала о том, что Кикимора – первая помощница богини судьбы, она была направлена в каждый дом, чтобы там оставаться и следить за тем, что в этом мире происходит, и предупреждать людей об опасности.

Это только на первый взгляд, самому несведущему могло показаться, что она в свои сказки возьмет известных героев: Ягу, кота Баюна, Горыныча, немного перетасует их, придумает замысловатые, увлекательные, непредсказуемые сюжеты, и выпустит в мир. На самом деле сказочница взяла героев более или менее известных всем, и начала с того, что изменил их до неузнаваемости.

№№№№

Они были просто другими, вернее возможно такими, какими и бытовали когда-то, до всех потрясений, когда их огнем и мечом выжигали из новой жизни. Кто сказал, что Алина не жила в другую жизнь в те допотопные времена и не видела, и не знала их истинных лиц.

Кот точно не жил, не видел, не знал, хотя кошачьих жизней было не меньше, чем Алининых. Потом, когда появился Ангел, она ему эту историю и рассказала. И ему тоже очень понравилась Кикимора. Даже больше, чем добрая и прекрасная Берегиня. А ведь Барс был уверен, что он остановится именно на ней. И даже незаметно присматривал одну из них. Но ничего тогда не вышло у нашего кота. Он махнул лапой – Кикимора, так Кикимора.

Но он хотел сказать только, что Кикимора не была той противной старушенцией, какой ее запечатлели потом, когда их всех назвали «нечистыми».

Но в ХХ1 веке, должна была снова появиться Алина, чтобы рассказать миру, что все было не совсем так, как принято о них думать или совсем не так. Но это лирическое отступление, что-то кот сам себя почувствовал Гоголем, Николаем Васильевичем, а на самом деле, они совершали привычное путешествие в заповедный лес, к ним он не привык и не привыкнет никогда. Про Алину сказать трудно, она, как и всегда оставалась веселой и спокойной.

Но на этот раз, то, что порождало в душе кота панику, называлось тем самым довольно странным словом Кикимора.

Глядя на кота, нынче трудно было поверить в то, что он уже пережил и Соловья Разбойника, и Тугарина и Горыныча. Никто бы, видно в это не поверил, но Барс не собирался обманываться, она была женщиной и она была Кикиморой, настоящей чаровницей, которая и не с такими, как Алина и Ангел управится.

Что бы Алина про нее не сочинила, Барс мог бы сопроводить комментариями: все совпадения с реальностью прошу считать случайностью. И подозревал кот, что совпадений будет не так много.

Надо сказать, что тот, кто от Соловья и волка убежал, от Тугарина спасся, чуть ли не в первый раз готов был остаться дома. Но в последний момент не повернулся язык такое Алине поведать.

А потом, когда он начал размышлять более здраво, он понял, что на миру и смерть красна, лучше погибнуть в заповедном лесу от рук Кикиморы и заставить Алину чувствовать себя виноватым, чем запертым дома от голода и холода, когда этого никто не увидит и не оценит. А Алина сгинет без его охраны в той глуши.

Но страх от этого если и уменьшился, то ненамного. А настроение Алинино по мере того, когда они приближались к лесу, все улучшалось. Еще бы, она увидит ту, которой посвятила три, а то и четыре сказки. С нее все началось и начало крутиться. Но до сих пор так получалось, что они практически к радости кота и не виделись, даже мельком, как с Ягой. И надо сказать, что и та на нее произвела неизгладимое впечатление, а обида осталась вообще навсегда в душе ее. Но Яга не Кикимора.

– Яга не Кикимора, – взвизгнул он, когда машина подъезжала к лесу.

– Не поняла, о чем ты? – поинтересовалась Алина.

– Я и сам не особенно понял, так, мысли вслух.

Больше кот ничего не сказал, на этот раз он был на удивление молчалив.

№№№№№№

Когда они переносились из одного пространства в другое, кот только и успел пискнуть:

– Ты не увлекайся особенно, не бросай меня, я и потеряться могу.

– Что это ты, до сих пор не терялся вроде? – спросил Ангел

– Так это до сих пор, – замялся кот.

Больше он ничего не успел сказать, потому что в тот же момент и оказался на той самой поляне, где дама, если не красивая, то чертовски обаятельная, уже махала им рукой.

Кот мяукнул, словно потерял дар человеческой речи.

– Это она? – спросил задумчиво Барс.

Он сразу же страшно растерялся.

– А почему бы и нет, если бы ты слушал внимательнее, то вспомнил бы, что духи могут преображаться.

– Как и все остальные женщины, только сильнее, – уточнил кот, – надеюсь, ты не повелась на это ее преображение, хоть ты у нас и сказочница, но все-таки доверчивая, про Ангела вообще не говорю, мне за него страшно становится.

Алина и Ангел переглянулись и рассмеялась.

Барс порой бывал странно забавным типом.

Но Алина уже была далека, она шла пружинистой походкой к Кикиморе. Выпущенный, почти брошенный на траву, кот едва поспевал за ним. И почему ему на этот раз становилось так страшно, аж жуть, не волк все-таки, а Кикимора.

№№№№№

Просто в те дни он смел надеяться на то, что волк не станет его кусать и убивать, зачем ему пушистые коты, шерстью поперхнуться можно. Не такой он уж и толстый, и вкусный не такой. И не будет же он серьезно думать о том, что станет обедать котом, а Кикимора, может тоже есть не станет, но все остальное. А он, осел такой, даже камень – куриный глаз (у Алины был такой) не захватил. Надо было заставить его на шею повышать, тогда возможно не так и страшно было бы, хотя, глядя на эту Кикимору, он подозревал, что и этот камень от нее не спасет, но непонятно откуда было у него такое странное чувство.

Кикимора уже смерила его взглядом. Он все-таки привык к другому обращению, ласково смотрела на него Аннушка, и если даже допустить, что она просто любила Алину, и ему приятное сделать хотела, то и тогда это было недурственно, а тут, она, наверное, к летучим мышам лучше относится, чем к нему.

– Котик ничего, только кривоват немного, – почему-то заговорила та, которую они назвали в своих сказках Ксюшей.

– И ничего не кривоват, это тебя что-то перекривило, – выпалил кот, а потом только испугался своих слов.

– По-моему он хамит, – повернулась Кикимора к Ангелу. Они уже нашли общий язык наверняка.

– С ним такое случается, – подтвердил тот, – хорошо, что не сказал, что со страха, не стоило так позорить, хоть и Кикимора, но женского рода.

– Смотри у меня, кот, лес большой, душ много, Баюн тоже так же начинал, но быстро исправился, – Кикимора прямо переменилась на глазах.

Сказочница молчала, с любопытством за ней наблюдая, она думала, вероятно, только о том, что упустила в своем повествовании, что можно поправить, а что изменить в образе героини, когда она стояла перед ними.

№№№№№№№№№

И какая наглость, до живого кота, которому какая-то Кикимора угрожала, хозяйке не было никакого дела. И ведь кот был не приблудный какой-то, ее собственный, ими и выкормленный и выращенный, как к этому прикажете относиться. Он на самом деле не знал.

Но Кикимора уже говорила о бесе Игнате, с которым ей жилось, конечно, не плохо:

– Но не могла я с ним остаться, – повторила она, – даже короткую человеческую жизнь с ним от скуки помрешь, а век Кикиморы вековать – это сущая пытка.

Она пытливо взглянула на Алину, хотела убедиться в том, что та понимает ее, но потом только рукой махнула. Как можно понять, когда тебе каких-то лет 70 отпущено в лучшем случае, того кто лет 700 (или больше) уже прожил, и столько еще у него впереди.

– Сначала, когда я видела, как умирают люди, с которыми жила вместе, мне за них было страшно, потом за себя. Потом скучно стало, но со временем, если не спать в болоте, и не думать только о хозяйстве, а вместе со временем меняться, то это даже весело и забавно становится, азарт какой-то в душе кипит, – говорила она с упоением.

Кот немного успокоился, но именно в тот момент она снова к нему повернулась.

– Хамил, а теперь молчишь? – без всякого перехода спросила она.

– Да ты Сказочнице слова вставить не даешь, а от меня чего-то ждешь.

– У меня не так много времени нынче, эти ленивые мечтательные русалки ничего сами делать не хотят, если над их сонными душами не стоять, а хотелось бы, чтобы она поняла и всем рассказала.

– Да уж кто лучше, чем Алина понимает, – почти про себя промурлыкал кот.

– Знаю, – оборвала его Кики, – потому и трачу свое бесценное время.

И снова на радость кота она повернулась к Алине.

– Мне очень понравилось, все, что писано, да и как такое не нравиться может, а я уж грешным делом думала, что так и шагну в то время вертлявой, безобразной старухой, словно в душах людей других нет и быть не может.

Алина так увлекся, что не заметила тихого свиста, да и кто бы в лесу на него обратил внимание, раздался на другой стороне другой свист. Что совсем уж удивительно не заметил его и кот, который считал себя телохранителем. Не подумал он, что с ним это может быть как-то связанно, а когда в воздухе полетел, и пикнуть не успел. И растворился где-то в густой кроне старого дуба, священного, наверное, только легче ему от этого не стало.

Сколько еще времени разговаривала Алина, когда соизволила она оглянуться и обнаружить пропажу, кот этого знать не мог. На этот раз он был подло похищен, и пока еще не знал даже кем.

№№№№

А между тем эти двое – Сказочница и ее любимая Кикимора, шли, вполне довольные друг другом по нехоженой дорожке, и делали ее вполне хоженой, по крайней мере, следы Алины там точно оставались. Она даже еще и предчувствия дурного не ощутила, не то, что тревоги.

– Я одна нынче с детьми, но разве это моя вина, что я ни на одного из них не могу положиться, – тяжело вздохнула Кикимора. – Они оба дали мне все, что могли, но маяться и возиться с ними, нет, увольте.

Она хотела понять, что по этому поводу думает сказочница.

– Мне кажется, что ты совсем не такой, – обратилась Кикимора к Ангелу неожиданно, – вот если бы ты бросил свой мир и сюда переселился, я бы подумала, такого надежного и заботливого еще поискать надо. Ты ведь славный парень.

Ангел просиял от радости. Нет, конечно, что-то подобное он слышал много раз, только от Кикиморы это было особенно приятно услышать здесь и теперь.

– Но откуда ты знаешь? – Вырвалось у него, – он понял, что должен хоть что-то спросить, смущение уже охватило его душу.

– Как откуда? Ты забыл, что я Кикимора все-таки, а то, что ты из другого мира, какая разница, все люди и духи одинаковы, меняется мир, а люди и духи остаются прежними. Таких как ты в любом мире единицы.

Она казалась такой серьезной, что Алина не узнавала ту разбитную девицу, вот что с Кикиморами делает сила искусства, видно недаром, она сразу за нее взялась, и потом она не отпускала его.

Алина оглянулась по сторонам, ей чего стало в мире не хватать, в тот момент услышал голос кота, как ему показалось, кот обязательно должен был встрянуть и произнести:

– Она на тебя глаз положила, ты осторожнее с Кикиморой. Мне тоже нужен свой Ангел хранитель.

И она уже что-то хотел ответить, но в том-то и дело, что кот молчал, да что там молчал, его просто не было рядом, он, наконец, это почувствовал.

– Кот, – вскрикнула Алина.

– Что, кот? – не поняла Кикимора, думала она о себе любимой, а не о коте.

Но в тот момент она и оглянулась, и поняла, о чем тревожится Алина, кота не было поблизости, они его прозевали.

И она поняла, что виновата даже больше, чем Сказочница, разве не говорила совсем недавно, что все знает, все чувствует, а вот за котом не уследили.

№№№№№№

Кикимора напряглась. Алина была права, она не могла особенно много понимать, но уж какие-то простые вещи знала точно. Но сначала подумала о том, что не так скоро освободится от гостей, как хотелось бы. Хотя они были и дорогими и желанными, но дело, прежде всего.

Алина была растеряна не на шутку, она могла подумать сначала, что кот спрятался, чтобы досадить им. Когда-то он в овраг даже упал, чтобы они это заметили и отвлеклись и полезли его спасать, а потом лапу подвернул, потому что за такие штучки всегда наказаны, бывают и люди и звери. Но не то и не так все это – понимала это Алина, да что она поделать могла?

Кикимора между тем крутанулась на месте, остановилась и бросилась к дубу. Она вдохнула побольше воздуха, и произнесла совершенно уверенно:

– Соловьи, конечно, кто же еще.

На самом деле она просто припомнила их свист. Он должен был заставить ее очнуться, но не заставил – вот и вся разгадка этой тайны, но в глазах Сказочницы ее любимой героине хотелось казаться значительнее и проницательнее. В тревоге она все примет за чистую монету, а потом поди и разберись что и как было. Да и кто думать станет?

№№№№№№№№№

Они довольно быстро вышли на поляну.

Соловьи и не собирались далеко вместе с украденным котом улетать. А может, они ускакать не успели, потому что черти на волках преградили им дорогу, они готовились к рыцарскому турниру.

Барс не знал, кого ему больше бояться, трех Соловьев или чертей с волками. Сначала он даже и не понял, что это те самые волчата, которых они встретили как-то, один из них был почти мертвый, и его Сказочница и отнесла к Яге.

Если бы не черт Степан, который на нем восседал, он был никогда не понял того, что это они. Но как же звери выросли за это время, совсем взрослыми волками стали.

– Вы снова начинаете, – упрекал Соловьев Матвей, – у Яги Баюна стащили.

– Какого Баюна, – огрызнулся Старший Соловей, – ему совсем не нравилось то, что черт его учил чему-то, – у него даже окрас другой, это просто приблудный кот.

От наглости такой Барс даже ответить ничего не успел.

– И мы хотим подарить его вам в знак примирения, его и копьем проколоть можно, если хотите.

Черти переглянулись, собиралась ли они колоть его или не знали, что с Соловьями делать, как сказать. Но они решили бы, если бы поблизости не раздался голос Кикиморы:

– А что я тебе говорила, кот еще цел, хотя если бы мы немного опоздали, Соловьи бы отдали его чертям, а те бы на нем к турниру готовиться начали.

Черти увидели Алину, с которой были очень хорошо знакомы, узнали ее и волки, тогда они и поняли, чей это кот. Соловьи видели Сказочницу, когда кота воровали, но по старой памяти хотели обмануть и подставить их. Как Соловьев не воспитывай, а разбойниками они останутся.

Но волк вместе со Степаном на спине уже к Алине подъехал. И в тот момент кот завизжал как резанный, у него прорезался голос.

– Смотри, – орать умеет, – издевалась Кикимора, – а что это ты до сих пор молчал, мы бы тебя раньше нашли, а то и не потеряли вовсе.

Она и сердилась и смеялась над ним одновременно. Только ему было не до смеха, хорошо, хоть ангел ближе всех подобраться мог. На вражеской полосе их было уже двое теперь.

№№№№№№№№

Волк подошел к Алине и как обычная собака, потерся мордой о ее коленку, и Степан на этот раз не был так груб, как тогда, при первой встрече.

Соловьи поняли, что все они заодно, бросили кота, так что Кикимора его едва поймать успела, и растворились где-то в кроне деревьев. Алину они не знали, понятия не имели, что от нее ждать можно, но уж ничего хорошего точно.

Кот оказался в руках Кикиморы, он старался ее не покарябать, чтобы она его с собой не прихватила, хотя это вряд ли. Она скорее его спасать пошла. Теперь и Алина напомнит ему при удобном и неудобном случае, что Кикимора его спасла, а он так плохо о ней подумал. А почему он должен был хорошо о Кикиморе думать? Если Алина могла покорить ее своим неотразимым обаянием и еще одну сказку написать, то ему особенно обещать было нечего. Это он ей всем обязан оказался, как ни крути.

Но, увидев такую теплую встречу с чертями и волками, Кикимора передала Алине из рук в руки кота в целости и сохранности, и поспешно простилась.

– Это же не в последний раз, – бросила она, – только предупредите, когда снова пожалуете, чтобы я свободна была.

Ангел что-то говорил в знак благодарности, она только усмехнулась и пробормотала, что они в расчете.

Черти уже наперебой рассказывали Алине о том, что с ними за это время случилось, требовали, чтобы она была на первом их турнире, и Алине пришлось обещать взглянуть на них и сказку написать.

И только после этого, все вместе они проводили гостей до камня, и толкались, желая быть поближе. Черти оставались чертями, хотя перемены были на лицо.