Текст книги "Кикимора спасает мир. Сказки XXI века"

Часть 3 Заговор Сказочников

Сказ 1 О том, как кот Барс решил примирить сказочника и профессора и что из этого вышло

Пока Баюн занимался самыми важными делами и поднимал во времени и пространстве старый мир, и разыскивал богинь и всех остальных, кот Барс решил более близкое дело сделать – он пока хотел только одного – помирить профессора и Сказочника, потому что понимал, как они нужны друг другу.

С этим он сначала к профессору и отправился, только мало что у него из всего этого получилось, это надо было признать сразу.

Два эти парня то ли не понимали чего-то очень важного, то ли просто были слишком упрямы. Но мириться они никак не хотели?

Профессор говорил об имени, о репутации, о том, что взрослые люди тоже конечно верят в сказку, но только не все и не всегда.

Сказочник вроде бы верил во что-то. Но хитрец был еще тот. Кот сразу понял, что сказки ему для совсем другого дела нужны.

Он решил их просто использовать.

И в конце концов бедный Барс так обиделся на обоих, что взял да и подсунул и тому и другому Алинину недавнюю статью.

Как он это сделал, сказать трудно, ладно бы Баюн, но нет – это был Барс.

И так уж вышло, что эти два типа уселись читать ту самую статью ровно в полночь, почти как заговорщики. А что, заговор продолжался и на этот раз. Вот что было написано в той самой таинственной статье.

Надо сказать, что она уже была опубликована в Интернете, не без этого, но когда это наши мужи читали кого-то кроме себя любимого?

Им и Пушкин не указ был, а об Алине говорить нечего.

Она для них казалась только камнем преткновение и такой секретаршей.

– Ничего, голубчики, вы еще узрите, кто есть кто, и что останется от вашей надутой спеси.

И надо сказать, что у кота было такое право, немного над ними поиздеваться, потому что и на самом деле. Они еще увидят, что пока гуляли, размышляли и спорили, Алина была занята делом, и скоро им придется скривиться от ярости и досады.

Тогда они об еще попляшут, да так, что мало не покажется.

 
Когда улетали волшебные сны в неизвестность,
И небо светлело, и было легко, но тревожно,
В душе оставалась и тихая нега и нежность.
И осень кружилась, и было понять невозможно,
Какие там знаки нам Пряхи еще посылали.
Кто узел развяжет, так ловко затянутый Ладой?
Но птицы и листья летали еще и летали.
И яблок волшебных знакома была нам услада.
 
 
Яга чаровала снега, Берегини кружили,
И первая вьюга покоя уже не давала.
Скажи мне, мой ангел, в каком мы столетии жили?
Я точно не знаю, но сказка опять воскресала.
Мы очень любили те нежные сны, и стихии,
Мы были спокойны в лесу, занесенном листвою.
Веселые черти нас снова во мраке кружили.
И вновь просыпались цари, и стихии, и воины.
 
 
И что нам реальности холод, и что нам печали,
Когда и Кикимора с нами – судьба и надежда.
Кострами украсим мы землю, совсем не свечами,
И дальние звезды блестят, и, отбросив одежды,
Прекрасные девы очнулись от сна и в тумане
Тела их сияли и были счастливыми лица.
И древняя Русь никогда нас с тобой не обманет,
И чудная сказка все длится, и длится, и длится.
 
 
Начало ее затерялось в прозрачном тумане,
Не будет финала у этой истории дивной.
И с нами любовь, и надежда уже не обманет,
Мы живы в его Лукоморье, мой ангел, мы живы…
И пусть успокоится гений, ушедший до срока,
И злой Черномор нас уже усыпить не посмеет,
Руслан пробудился, и в Ирии где-то высоком,
На белом коне он над Русью проснувшейся реет.
 
 
И лес заповедный, и Ирий, и Пекло очнулись,
И чары распались, и карлик уносится лютый.
Волшебные сны и преданья к нам снова вернулись.
Живет Лукоморье, нас Лада по-прежнему любит.
 

Барс мог посмотреть только на Сказочника, Баюн был у профессора в тот миг – так они распределились.

Картина была уникальная, ничего не скажешь. Он странно заерзал на место, словно бы на него напала какая-то странная чесотка странная – наверное, такое бывает, нервная такая чесотка.

Он что-то шептал про себя, словно подсчитывал какие-то доходы – расходы, или молитву, которую сроду не знал, вспоминал.

– Она не могла от меня этого скрыть.

– Догадался, что статья не просто так на пустом месте вышла.

Вот именно, голубчик, Алина в это время не сидела, сложа руки.

Она сделала, да столько, сколько тебе и не снилось, и ты никак не подберешься к этим ее вещам, – руки коротки, – почему-то мстительно говорил, правда, не бедняге, а себе кот Барс.

Он бы, наверное, лапы потер от удовольствия, но не стал этого делать. Он не любил злорадствовать, тем более, лежачих не бьют в их мире, и не стоит думать о котах слишком плохо.

№№№№№№№№№№

А совсем в другой квартире, там, где угомонились многочисленные домочадцы, кот Баюн смотрел на профессора, который снял очки, как только кончил что-то читать, и медленно стал протирать глаза и поглаживать бороду.

– Я так и знал, что-то мне подсказывало, что это так и есть, она сумасшедшая, она просто не представляет во что это выльется.

– Это ты об эпосе, – вежливо поинтересовался Баюн

– О нем самом, – профессор привык беседовать с котом, хотя, наверное, и его можно было принять за сумасшедшего.

– Но ты ведь знал, что она не сидит сложа руки? – спросил Баюн.

– Знать —то знал, да не верил до конца.

– А почему это?

– Жуковский с юным Пушкиным тоже что-то подобное писали, хорошая сказка получилась, и только.

– Но ведь должен был это кто-то сделать.

– Но она женщина.

– Тебя это напрягает?

– Где ты таких слов набрался, еще кот ученый.

– А ты к словам не придирайся, это чисто филологическое ваше, слова они у нее покруче моего будут, ты ведь это понимаешь.

Профессор поморщился, погладил бороду.

– Напрягает, потому что тут и мужику не устоять.

– Мужику может и не устоять, – согласился кот, – но давно пора и Ладе и ей уже выйти из тени и послать и тебя и этого философа, который все норовит свернуть в болото какое и все испортить, и заняться делом.

Кот проговорился про Ладу, надеялся, что профессор этого не заметит, но он заметил, как и всегда.

Многолетнее общение со студентами заставляло его оставаться начеку.

– Что ты про Ладу сказал?

– Что слышал, – грубо отозвался кот, хотя злился он на себя, а не на него, – просыпаться давно пора, а то как тот твой любимый парень, который с дивана подняться никак не может.

Профессор не стал уточнять, откуда коту про Обломова известно, его волновал тот самый славянский Эпос.

– И много она написала?

– Да книг семь. От того момента, когда Велес спустился в заповедный лес, до последней битвы, и до того, когда они заснули все в своих болотах.

– Я не спрашиваю, кто ей все это рассказывал?

– Не Барс же, я и рассказывал, тень волхва то же приводить не хотелось, напугается еще, пришлось что-то рассказать, а что-то и показать даже.

– Значит, книга готова… Господи, помоги мне быть сильным..

Больше ничего профессор и не сказал, слов у него в первый раз в жизни точно не было.

Сказ 2 О том, как коты вышли на Перекресток в Вальпургиеву ночь, и что они там увидели, на Авсеня наткнувшись.

А потом коты отправились к Перепутному камня, да в Вальпургиеву ночь.

Коты ведь у нас вообще чаще всего гуляют сами по себе, никто им для такого дела не понадобился. Как там появилась Алина, Сказочник и профессор, сказать трудно, кажется они их и не звали особенно, но они пошли сами. И встретила эта отважная пятерка сначала Овсеня. Да, тот самый юный и лучезарный бог шел к ним навстречу. Сказать, что это был кто-то из людей, в старинные одежды одетый было невозможно.

Нет, бога от человека всегда можно было отличить сразу.

Алина так радостно вздохнула, что Сказочник поправил очки и как-то подался вперед, а профессор наоборот отошел назад, отстранился.

Если первый подозревал, что боги есть, и Алина и прежде их верила, то второй и нынче не верил своим глазам.

И от этого было особенно обидно.

Но бог подхватил на руки кота, и что-то шепнул ему на ухо.

Вспыхнули костры, какие-то девы прекрасные (ведьмы во все времена были молоды и прекрасны, там и закружились как раз в диковинном танце, а потом и в хороводе.

Профессор думал о том, что если бы завтра на лекции он рассказать и часто того, что видел, то его бы явно приняли за умалишенного.

Нет, они никак не мог этого сделать. Но то, что ему пришлось оказаться в сказке, казалось очень приятным и радостным событием. Осталось только ждать. Чего и кого.

Он вспомнил, как кот говорил о том, что должна пробудиться Лада, но если это случиться, то тогда.

Об этом лучше не думать. У него качалась земля под ногами.

Сказочник наоборот тихо спрашивал ее об эпосе, словно сейчас и здесь это было самым главным и важным из всего.

Но ему хотелось только одного, хотя бы как-то наверстать упущенного.

Недаром говориться, что нельзя недооценивать своего противника. Но как же он мог быть так наивен и беспечен все это время. Но и она хороша, улыбалась, на все соглашалась – такая веселая, мягкая и пушистая, а они два старых идиота и поверили.

Он почувствовал, что стал подбирать нехорошие слова – дело было точно дрянь.

Но с этим надо было как-то смириться и пережить, хотя легко сказать и трудно сделать.

Сказ 3 О том, как все вместе у костра, они ждали Ладу, чтобы увидеть не ведьму, а богиню.

Хороводы, протяжные песни, девы, похожие на духов, и духи, которые смахивали на людей.

Они надвигались со всех сторон.

Но не было страшно, ни одной минуты.

Правда, когда профессору захотелось перекреститься, кот, уж непонятно, какой из них, так царапнул его, что он передумал это делать.

Вот и все, что было большого и важного.

Нельзя сюда в этот древний мир идти с новыми предрассудками.

Он понял, что ведь все его веры можно тут назвать именно предрассудками, а как по-другому?

– Суеверие, – это понятие можно повернуть и в обратную сторону.

Он тут же отошел в сторону и стал наблюдать за тем, что происходило вокруг. Ему показалось, что где-то рядом проносится дикая охота, вместе с Одином, и она может захватить их души.

Старые мифы профессор знал прекрасно, но надеялся он на это видно напрасно.

Никакой дикой охоты не было и в помине. – это все Европейские сказочки – говорил ему кот Баюн – теперь уж он огненного и ученого мог отличить от черного, Барса.

Хотя ведь тот самый рыжий становился разным, в зависимости от собственного желания.

– Ведьмы.

Профессор уже и сам не понимал, почему он тут находился, как он мог все это так спокойно переносить.

– Какие ведьмы, ты все Маргарите ее слабости простить не можешь, – заговорил третий кот.

И он мог поклясться чем угодно, что это был Богдан, а кому же интересно еще можно было тут оставаться.

Да и как эти двое могли без него обойтись.

– Я тут тоже чужой, на этом празднике воскрешения богини.

Говорил он с явным ехидством словно хотел поделиться самым сокровенным, показать, что ему тоже плохо, ничем не лучше, чем профессору.

– Но это мой мир, – пришлось признаться тому.

– В чем же он твой? – пожал плечами Богдан, из вас троих только она искреннее ко всему относится, верит в то, что все происходит на самом деле, и потому она смогла сделать самое главное. Тебе суеверия не позволяют, а он просто себе на уме.

– И что же теперь будет.

– Баюн, хотя он слабак по сравнению со мной, все правильно угадал и сделал, он открыл тайну ей, она смогла чудно эти познания воплотить, ну а вы остаетесь только свидетелями того, что тут будет происходить.

– Но что тут будет происходить? – не выдержал профессор.

– В двух словах не скажешь, но сами скоро все увидите.

Он отошел в сторону, а странный свет исходивший от костра и хоровода явил им уже вовсе не ведьму.

Девицы в хороводе затрепетали, завизжали, запели, огонь метался между ними.

Потом Сказочник говорил, что из этого огня, он же утверждал, что откуда-то с неба спустилась богиня.

Ведьмой назвать бы ее ни у кого язык не повернулся, она была именно богиней.

И она шла к ним навстречу.

– Лада, Лада, Лада, – на разные лады повторяли все вокруг.

И во второй раз земля зашевелилась под ногами нашего профессора.

Но вряд ли это было связанно с его персоной, просто теперь и тут рождалась из пепла, а не из пены славянская богиня любви.

И такие действия, уж ему ли не знать, всегда и связанны были с трясением земли, с какими-то стонами и громами и молниями.

Нет, это были не ведьмы в привычном смысле слова.

– Это Кикиморы, – заявил кот Богдан.

– Кикиморы? Болотные старухи?

– Ну это опять же твои суеверия, а я вот стишок выучил, который Алина написала про них.

– Стишок, а кто тебе показал?

– Баюн по секрету, но его даже Барс знает наизусть, – с таким пренебрежением ответил Богдан, что профессор должен был устыдиться того, что только ему одному ничего такое неведомо.

Кот между тем уже читал:

 
Богиня сновидений и иллюзий,
И чародейка дивная ночей,
Когда заснут в ночной прохладе люди,
И волосыни с вилами быстрей
По небу проплывают и сверкают.
Она выходит в этот час опять,
Когда русалки в полночь отдыхают,
Природу дивным танцам чаровать.
 
 
Кики-мора, морока грез внезапных,
И эта радость в музыке звенит,
О, как она беспечно и с азартом,
Над чистым полем в темноте парит.
И никакая Дикая охота,
и Лихо не коснется этим мест,
Пока она, забывшись отчего-то
Танцует, заповедный слышит лес
Ту песню Леля, и смеется Лада,
И где-то там, в стихии тех ночей,
Кикимора – надежда и отрада
 
 
И только этот блеск ее очей,
Тебе тот сон чудесный посылает,
И пусть в твоем видении опять,
Она воскреснет, и тогда узнаешь,
Как эта дева может танцевать.
К утру вернется в тихие покои,
И улыбнется Домовому вновь.
И он, ее уже не беспокоя,
Все думает про нежность и любовь.
 
 
Там бабочки, трава благоухает,
Там ягоды поспели до поры,
И вся природа дружно воскресает,
И Ладе принесут они дары.
И Берегини в дивном хороводе
Свой мир укроют навсегда от зла.
Богиня Сновидений, ты в народе
Прекрасною Кикиморой была…
 

Послесловие: Кикимора – богиня сновидений и иллюзий, Хранительница тайн славянского рода, первая помощница

Макоши – богини Судьбы….

Богдан замолчал. Он радовался тому, что произвел такое мощное впечатление не на сказочника, того все-таки зависть кусала все сильнее и сильнее, а именно на профессора, да еще знатока мифологии – это и на самом деле было круто.

Кто бы стал с этим спорить, интересно? Но сама Алина его чтения не слышала, и очень бы удивилась, если бы услышала, она была у костра и старалась приблизиться к Ладе. Ей просто хотелось взглянуть на проснувшуюся богиню.

Сказками о чудовищных ведьмах ее никто и никогда не смог бы удивить, они сочинялись для котов и сказочников, но никак не для нее вовсе

Сказка 4 О том, как ведьма Маринка позавидовала Ладе, и решила все испортить – коты выходят на тропу войны

Но не только Сказочник не мог скрыть зависти к Алине.

Это гадкое и скользкое чувство все время было рядом.

Ведьма Маринка, которая, как и все берегини, все это время была тут – позавидовала Ладе.

Конечно, если ты все это время пахал, получал проклятие и страх витал вокруг тебя, то ты уже вряд ли сможешь быть таким ярким и красивым, как тот, кто проснулся, набравшись сил, и прекрасно себя чувствует. Вот и тут случилось то же самое. Маринка решила все испортить. И если никто из смертных даже и не решился бы этого сделать, то она рванулась туда без всякого.

Так, что коты едва успели броситься ей наперерез.

Как они догадались о темных планах ведьмы, сказать трудно. Даже когда она случайно споткнулась и полетела кубарем вниз, даже после этого все думали, что ничего такого страшно не происходит.

Богдан слышал, как ведьма что-то прошептала, кажется, это было какое-то заклятие страшное. Но что тут поделать и любовь ведьм, и ненависть их всегда доставались ему, такое время выпало ему на долю. Ведь Баюн и жил в более приличные времена, и ведьмы говорят, у него было просто чудесными красавицами.

Что за ведьмы и что за времена у нашего черного кота оказались, мы с вами все прекрасно знаем. Но как говорил поэт «времена не выбирают, в них живут и умирают», правда говорил он это о людях, Коту Богдану ничто такое не грозило.

Ажбета со своей стороны, а Лада со своей высоты смотрели на Маринку, она стояла перед ними, отряхиваясь, и страшно сверкала глазами своими зелеными. Ну, кошка, кошкой, что с нее взять.

– Если у них все ведьмы так прекрасны, глядя на Ладу думал наш профессор, то, пожалуй, можно позавидовать их чародеям и всем остальным парням.

Он уже не знал, как к этому всему относиться.

Сказочник знал, как и то, что он явно упустил что-то очень важное, и никогда не сможет вернуть.

Вот было сокровище рядом, в его руках. Он им любовался, вертел, разглядывал, а потом взял да и выронил, и все, что теперь не делай, а все напрасно, можно на него издалека посмотреть, ни больше, ни меньше, а полюбоваться уже не придется никогда.

Как же горько и обидно ему было тогда, но стой, смотри, сожалей. Хотя он с трудом представлял себе, как бы ужился в этом женском царстве. Но теперь это ему не грозило, как и во все времена добрые и недобрые, он был только наблюдателем, свидетелем, не больше того, а участником событий– самых важных и значительных, ему уже не стать никогда.

Сказка 5 О том, как Авсень в самую ночь сначала костры, а потом солнечное колесо зажигал, хранители огня. Но Ний с Мореной хотят ему помешать

Если это был шабаш ведьм, то он отвергал все, что привыкли они с шабашем связывать.

Потому что рядом с Ладой тут же появился молодой и неотразимый Овеснь, тот самый, который весной колесо выкатывает, а осенью его закатывает назад.

Вот и теперь, когда хоровод перед ним расступился, он выкатил у всех на глазах то самое колесо, примостил его на какую-то жердь в центре костра, и с какими-то особенными песнями и плясками и начали его зажигать.

Какое-то время оно не загоралось Тогда петь и плясать начали сильнее, прекрасные девы обнажились, что заставило хихикнуть котов и улыбнуться Алину, что в тот момент чувствовали мужи наши, передать мы никак не можем, можем только с трудом представить себе, но вероятно, никогда прежде, ничего подобного они не ощущали. Вот восторг со смущением и перемешался. И стали они такими счастливыми и такими несчастными одновременно.

Но все это длилось не так долго, колесо загорелось, все на той стороне заликовали.

Так молодой бог и впустил весну в этот мир, и на небесах, увидев это, ему должен был ответить юный и прекрасный Даждьбог.

А когда уже появится он сам, тогда все в мире и переменится, и на смену зимнему беспробудному сну, жизнь и радость вернется в этот мир. И все наши гости забыли о своем времени, они ощутили себя действующими лицами этой чудной мистерии.

Мир изменился до неузнаваемости

Сказка 6 О том, как вышли к кострам русалки и Берегини и начали танцевать.

А к кострам в это время вышли русалки и берегини.

Они шли со всех сторон, их было так много, что дух захватывало.

И все закружилось в танце.

Взлетали и падали над поляной эти удивительные создания.

Но и Сказочник, и Профессор поняли сразу, по собственным ощущениям, что это не просто танцы, они чаровали и завораживали все вокруг. И наши герои скоро не могли даже пошевелиться. Они замерли в одном порыве, какая-то невероятная сила возродилась в их душах.

Они взлетали и падали вместе с этим странным танцем, и они были счастливы, совершенно счастливы.

Но и тот и другой могли признаться, что они никогда ничего подобного не испытывали, ну в обозримом прошлом, точно.

Так что же это такое было, в какой радости и волнении они должны были продолжать парить в этом мире.

– Что это? – спросил профессор.

– Это древняя Русь.

– Мы перешли туда?

– Нет, она появилась здесь, вероятно, она была всегда, только на этот раз мы просто увидели нечто невероятное.

– А прежде не видели?

– А прежде предполагали, что это есть, но никак не могли убедиться до конца.

– Это невероятно.

– Вот и я говорю, что этого не может быть, но кто отменял чудеса.

– Скажи, а ведь она всегда это знала и видела.

– Ну, женщины устроены иначе, они напрямую связаны с небесами, потому для нее это было проще. Это же мы слепы и глухи.

– Мы слепы и глухи, и все – таки мы видим и слышим это.

Так они тихо переговаривались, но оставались все еще в этом тумане и дурмане, и не могли из него вырваться, да и не хотели собственно вырываться.

Алина повернулась к ним и улыбнулась.

Это было еще одним чудом, потому что в тот момент оба они увидели не ту самую деву, которую любили и знали, перед ними была Берегиня, та самая далекая и прекрасная Берегиня, которая лишь легка напоминала ее, но так органична была в том времени, что даже странно было ее взять, да и увести в современность.

Они оба подумали о том, что, скорее всего, она туда не вернется, она останется здесь, где ей было так светло и так хорошо.

Такие вот странные открытия делают вдруг два взрослых парня, ученых, разумных, когда судьба забрасывает их на шабаш, если по современному выразиться, а на самом деле – на встречу с Ладой.

Сказка 7 О том, как Яга спешила на помощь котам. Профессор убеждается в том, что этот мир существует, и был рядом всегда.

Кот могли бы торжествовать, но и того и другого что-то очень сильно беспокоило. Они снова появились перед своими подопечными.

Наверное, берегини – это прекрасно, но нужно было более мощное что-то, тогда они и бросились к избушке на курьей ноге, увлекая туда и наших героев.

Алина незаметно отделилась от берегинь и последовала за ними.

Наверное, избушка на курьей ноге самое мощное доказательство того, что все в мире не так просто. Ведь именно она сохранилась в сказках, былинах мифах. И если со всем остальным были какие-то разногласия, то тут любой ребенок бы рассказал вам, как она устроена, что там есть, и кто там живешь.

Когда к ним вышла прекрасная женщина, уж никак не безобразная старуха, в звериных шкурах и красных сапожках, то сначала они как-то остановились, решив, что их дурачат.

Она расхохоталась и топнула ножкой.

– Баба, вот именно баба, а не бабушка, – разве вы в том сомневались.

– Но как же так, – лепетал профессор.

– А все это притворство и ложь. И один из них за это поплатился, это не русалка утопила того монаха, о котором поэт писал.

Яга при этом так подмигнула обоим, что им сразу все стало понятно.

– Он увидел меня, так как вы сейчас, и стал уверять, что видит древнюю старуху с носом с версту, глухую да слепую.

– И что? – спросил кто-то из котов, люди потеряли дар речи.

– Я попросила поклясться перед богами, что он не лжет и на самом деле видит то, о чем говорит.

– Он произнес слова этой клятвы, провалиться сквозь землю, вот он и провалился, а земля, вода, какая там разница.

И наша красавца только развела руками, подчеркивая, что ни в чем она на самом деле не виновата, что все случилось само собой.

Слушать все это было и забавно и жутко.

– Но он клялся, так чего же стоят такие клятвы, Велес сказал, что нельзя лгать, потому что ложь воплощается, все сбывается. Вот для него все и исполнилось.

Сказать об этом нашим ученым мужам было нечего. Хотя обычно ни тот ни другой за словом в карман не лез.

Но тут на них было прямо нападение – берегини, Лада, Яга – все это бабье царство просто подавляло и отбрасывало их куда-то в тень. Впрочем, именно туда, где им с самого начала и нужно было оставаться, если бы они оказались разумными существами, не пытались захватить то, что им не принадлежало и принадлежать никак не могло.

– Это прямо какой-то заговор сказочниц, – тяжело вздохнул Профессор, – он старался не поддаваться эмоциям, рассуждать здраво, хотя, куда от них деться.

– Вот именно заговор сказочниц, а что им оставалось все это века, когда они были выброшены в лес, за черту жизни и просто никак не могли управлять этим миром по-другому?

– Они вели себя достойно, пока мы свои заговоры и войны устраивали, -придется и нам постараться, услышали они голос из чащи.

Из-за избушки на курьей ноге появился, то ли человек в медвежьей шкуре, то ли медведь.

Впрочем, это был именно Велес.

Его только не хватало тут, вот он в назначенный час и появился.

Все пазлы складывались в единую картину. Это была даже не сказка, а реальность, которую они упорно не хотели замечать и признавать, но от этого она не перестала существовать.

№№№№№№№

Властелин всего живого кому-то что-то сказал по дороге, кому —то подмигнул и наши герои оказались, не успев глазом моргнуть в самой настоящей древней бане. А куда их еще можно было послать, чтобы они окончательно убедились в том, что этот мир существует, каков он есть на самом деле.

– Иди ты в Баню, даже в наше время говорили все чаще, словно вспоминали что-то этакое.

Они же пошли в баню не в переносном, а в прямом смысле.

Сказка 8 Они оказались в Бане на лесной опушке, и Банник радушно встречает их в пару и угаре. Спасайтесь, кто может.

Без всякого на то желания оказались наши герои Сказочник и Профессор в бане.

Вот уж точно легка беда – начало, а пройти они должны были, вероятно по всем кругам, если не ада, то языческого этого мира.

А куда им еще было деваться в то время. Вот они и начали проходить. А ведь один где-то слышал краем уха, а второй точно от Алины и кота знал, что очень это опасное место – языческая Баня, самые таинственные дела там творятся, чего только не случается.

Вот и на этот раз именно в бане и стали происходить самые невероятные вещи.

Очень яростный голый старичок с огромным веником, только на первый взгляд казался благодушным, на самом деле был он даже очень свиреп и неприкаян, вот он и стал то швырять в них раскаленными головешками, то морить паром и каким-то угаром.

Они сначала храбрились, но потом взвыли.

И забыв о том, что находятся не в особенно приглядном виде, а вернее просто голыми, бросились бежать оттуда без оглядки.

На этот раз смутиться должны были и богини и берегини, но как вскоре выяснилось, это их немало не смущало, наоборот, они были веселы и беззаботны, наверное, их больше смущало странное одеяние своих непрошенных гостей, а вот в таком виде они были обычным, более близкими что ли созданиями.

– Да, все не так просто, – говорила Алина, единственная из всех, она немного смутилась, но уже Леший приносил им какие-то плащи дивные, и стали они русичами вполне сносными, как бы это не странно звучало, от налета современности ничего больше не осталось.

Может быть, баня для того и была нужна, чтобы они вот так вот сделались своими среди чужих? Все может быть на самом деле.

Но снова появился Велес, кажется на этот раз он остался ими доволен, никуда больше не отправлял. Все утряслось и уладилось само собой. И снова костры и хороводы.

Профессор был уверен, что духи приняли их в свои ряды, и вот тут он никак не мог понять только одного, радоваться ему или огорчаться, потому что все было очень странно в мире устроено. Но было только то, что было. Сами они никак не вольны были изменить что-то в Дивном этом мире.

Сказка 9 В это время Баюн рассказывает его историю к Ясуне, и о том, что они все время обречены встречаться.

Когда берегини, наконец, куда-то удалились, да и Яга отправилась отдохнуть немного, или по каким-то своим важным делам, на поляне, залитой лунным светом, нарисовался Баюн.

На этот раз, кажется не Богдану, как мы привыкли, а ему пришлось рассказывать о том, что творилось в этом мире.

– Лукоморье, это я так называл мир сей, когда тут появился, было всегда, и в это ваше жуткое тысячелетие оно никуда не делось.

Богам пришлось удалиться в самые дальние и непроходимые болота, ни монахи, ни простые смертные просто никогда бы до них не достали, но прежде, чем это случилось, три богини совершили обряд. Он оказался так силен, что его просто нельзя было там разглядеть больше. Вот никто их них его тогда и не видел.

Только иногда в особенных случаях, один раз в сто лет оно открывалось взору, тогда и выбирался один творец для того, чтобы он там побывал, все увидел и описал.

Думаю, о последнем таком явлении вам не стоит напоминать, тогда здесь был юный гений.

Кот странно произнес последнее словосочетание, и в самом начале ему все открылось.

Тогда и появились его поэмы, стихи. Вышло не очень с этим открытием, он никак не мог забыть, простить себе не мог, что не противостоял всему остальному миру, словно это было в его силах. Но одно бесспорно – он не позволил нам всем оставаться в стороне, и так все это дошло до этого часа.

– Но нынче, – вырвалось у профессора, – что происходит с этим миром теперь, ведь нас тут, по меньшей мере, трое? Это же не просто вторжение одного гения, – он покосился на котов и своих спутников, – это что-то совсем другое.

– Это и на самом деле другое, – согласился кот.

Просто во второй половине прошлого века Алина разбудила чертей.

Ну не в прямом смысле разбудила, они у нас никогда не дремали, но она вернула им собственный облик, они перестали быть бесами о которых шипят черными монахи, они стали славянскими чертями.

Это так потрясло и поразило каждого второго из них, в отличие от людей, черти никогда доброго не забывают к себе отношения. Так вот, они то, только им известными путями добрались до богов, и стали их будить. У них все получилось, не сразу, но получилось.

Осталось самое главное примирить людей с богами. Это было очень трудно, если с духами они всегда худо– бедно жили вместе, и не особенно друг другу досаждали, считались, то тут была пропасть болот, чтобы пройти ее понадобилось три десятка лет.

Лада, наконец, решилась выйти из своего укрытия и явиться весной, и остальные богини тоже.

Яга всегда была с нами, хотя ей досталось больше, чем остальными. Но они понимали главное, то, что больше не смогут надеяться ни на Сварога, ни на Велеса, Ний тоже остался в стороне. Как в самом начале им пришлось все брать в свои руки.

Что они и стали делать, а что еще оставалось?

Кот наконец замолчал, ему показалось, что он и без того сказал слишком многое.

Герои переглянулись. Они понимали, что больше никто ничего им поведать не сможет, но и то, что было сказано, переполняло их и гордостью, и грустью и тревогами. Это было и радостно и чудовищно одновременно. И с этим надо было как-то жить. А ведь это совсем не так просто, как может показаться сначала.

Сказка 10 ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ ЛАДЫ-ЯГИ

Наверное, если ты попал в сказку, то чудеса не могут и не должны кончаться.

Так было и с ними на этот раз.

После бани и такой содержательной беседы Баюна, когда уже казалось, что ничего больше не может быть, они вздрогнули одновременно, как от удара грома. Тогда перед ними снова появилась Лада Но что же так удивляло и смущало их?

А то, что это была не просто Лада, они только что увидели Ягу и теперь могли уверить кого угодно в том, что это была скорее Яга.

– Они могут быть так похожи? – наконец не выдержал Сказочник, он оказался просто более разговорчивым.

– Вероятно, да, иначе, как к этому всему относиться?

– Вот этого я и не знаю, и, наверное, не узнаю никогда.

– Они могут быть так похожи, – продолжал свои размышления сказочник, еще когда рассказывали об их вечном противоборстве, мне показалось, что есть что-то общее и что-то странное во всех этих историях.